Песнь жизни. Фрагмент 33

Начало: http://proza.ru/2018/11/24/20

   В покои принца вошла королева Риен. Она уже знала, в отравлении Айрика Райнара виновен Амир. Наркель Ирдэйн успел расспросить поваров и кухонных слуг.   
   Помощница поварихи, с которой принц провёл последние месяцы, успела уйти из дворца.
-  Не стоит искать несчастную, ваше Величество. Мой племянник задурил ей голову. Говорят, женщина побелела, как полотно, едва услышав страшную весть. Решение примем, когда узнаем, останется ли наследник престола в живых. И это будут совсем разные действия.
    Правительница была согласна. Едва увидев больного, она поняла, он очень близок к смерти. Он лежал на кровати бледный, черты обострились, спазм точно собрал тело в тугой комок.
  "Секунда! Айрик умрёт! Всё станет как раньше: Амир взойдёт на престол после меня. Сейчас, приказать оставить его без противоядия, или дать тайное указание слуге подмешать яд в лекарство. Я просто подтолкну умирающего к концу. Он  всё равно скоро наступит. Амир будет спасён! Им обоим не жить во дворце!"
Страшное решение принято. Сердце стучало спокойно. Казалось, мир возвращается на круги своя.
Только принц судорожно дёрнулся  в своей тяжёлой борьбе. Риен случайно взглянула в страдающие глаза. Они её понимали, безмолвно просили о жизни. Сейчас, посветлев от боли, они напоминали отцовские, в бледном лице проступили любимые ею черты.
-  Нет, ничего не станет, как прежде, раз ты во дворце был! Ты пришёл, как обещала Айдрин, Айрик Райнар, последняя надежда Алкарина, пусть я тебя не ждала! Как я тебя ненавижу! За чистоту и достоинство души! Чувствую, если бы я решилась, ты бы меня простил, понял причину сделанного. Увы, я не в праве так поступить! Ты защитишь Алкарин от войны, сумев совершить то, чего никогда не сможет мой сын. Я снова тебя пощажу, ради страны, ради Амрала. Но, Творец! Умоляю! Забери его сердце в Великий свет! Дай жизни тому, чьей матерью я сама себя назвала."

  Оставив больного, королева внезапно повернула в покои провидицы. Стоя в углу на коленях, та молилась.
-  Айдрин! Мне так больно!
Риен упала на пол рядом с ней.
– Я хочу, чтобы он умер! Скажи, почему именно он должен жить?! Айдрин я не знаю, как выдержать это страдание?!
-  Терпите, ваше Величество, судьба сама всё решит, сейчас ничего не в нашей власти, позвольте  произойти тому, что должно совершиться. Поверьте, мне тоже было больно, когда сердце ещё жило, пока его не очерствили видения. Никто не избежит горьких потерь. Выбор судьбы и наши желания   переплетены слишком тесно.
   Королева постепенно успокоилась. По дороге к себе, она столкнулась с Дармелиной.
-  Ну как?  Вы сумели?
-  Да, я несу противоядие, если принц ещё жив, у нас появилась надежда его спасти. 

   Когда целительница пришла к нему, вместо отсрочки на время,  Айрик получил настоящую помощь. Проглотив горький отвар, он ощутил, дышать стало легче, туман рассеялся, комок внутри распался.
-  Действует.
Дармелина облегчённо вздохнула.
– Давайте противоядие каждые полчаса. Если он сам не проснётся, тогда будите.
    Айрик заснул неглубоким сном болезни. Услышав ровное дыхание, Дийсан отпустила его руку.
  "Создатель! Спасибо тебе! Я так благодарна тебе за него!"
   
Проснувшись, принц ощутил боль во всём теле, особенно в животе и груди. Повернув голову на бок, он увидел, менестрель сидит рядом с постелью.
-  Дий, как же радостно тебя видеть! – произнёс он вполне внятно.
-  Нет, это слышать твой голос - настоящее счастье!
-  Ваше Высочество, с вами желает встретиться ваша невеста, – объявила придворная целительница Анна Кларк.

   Узнав об отравлении наследника престола, Цаони примчалась к его покоям в страхе за своего загадочного жениха, но невесту к нему не пустили. Когда дверь открылась, чтобы вошла Дармелина с противоядием, Цаони увидела в комнате Дийсан. Тогда требования   стали настойчивыми, но ей всё равно отказали.
   Цаони горько заплакала. Она боялась и ревновала.
  "В страшный час он позвал не меня, а её! Другая примет его последние минуты. Она вернёт ему жизнь. Но это я хочу быть рядом! Помочь его сердцу своей любовью!
   Плача, невеста убежала к себе.

Выпив лекарство, принц задремал. Так ночь продолжалась: сон, отвар, снова сон.
   Надолго Айрик открыл глаза на рассвете. Слабо горел светильник, у его постели оставались Дик, Анна Кларк и Дийсан. Увидев, больной проснулся, целительница дала ему отвар. Принц чувствовал себя таким же слабым, как вчера, боль не отступала.
-  Скажите, у меня есть надежда? Мне нужна правда, даже если она меня не обрадует.
-  Ваше Высочество, Вы будете жить. Противоядие действует.
   Успокоившись, Айрик закрыл глаза. Он не спал и не бодрствовал, находясь где-то между явью и сном, реальными были только пальцы Дийсан в его ладони. Постепенно полудрёма перешла в крепкий сон.
   В полдень наследник престола почувствовал себя чуть лучше, он даже выпил немного бульона.
   В комнату вошла Сариан. 
-  Айрик, Цаони Клайс ожидает встречи с тобой. Вчера мы не стали тебя тревожить, ты сам должен понять почему, но сегодня жизнь обратно взяла права на твоё время.
Воительница смотрела заботливо, но строго.
-  Хорошо, сейчас я её приму.  Дий, пойди отдохни в комнате Дика, ты и так провела возле моей постели всю ночь.

   Менестрель осторожно вышла, в покои шагнула Цаони. Она увидела принца высоко на белых подушках, такого же бледного, как и они. Кажется, глаза жениха глядят растеряно.
-  Цаи, я тебе рад, – собравшись с силами, произнёс он.
-  Но почему меня  не хотели к тебе пускать? Тебе же было так плохо.
-  Вчера я думал, что умираю и, наверное, когда кажется, что смерть близка, совершенно не успеваешь поступать правильно.
   Айрик не знал чем оправдаться  перед наивными глазами невесты. В них блестело горе.
   "Но её ты позвать успел!"
   Только эти слова не были сказаны.
-  Боюсь, я совсем тебе не нужна!  Наверно, ты любишь другую.
-  Цаи, ты станешь моей женой по закону, ты подходящая партия для меня. Тогда мы попробуем жить хорошо, насколько это будет возможно для нас при дворе.
   "Честность, совсем не любовное признание. Айрик, ну какой же ты честный!"
-  Ладно, я пойду, отдыхай. 
Цаони  встала.
   "Как мне отнять тебя у другой? Я должна вас разлучить, я тоже тебя люблю! Да, ты мой по закону. Моё сердце ждало  только тебя одного!"
   Знатная леди грустила, а бард радовалась, слыша их разговор.
"Он не сказал другой нежных слов. Замечательно! Даже не попытался! Сердце твоё со мной!"
   
Едва невеста скрылась за дверью, как в покои друга проник Ратвин, за его спиной скромно держалась Эрин.
-  Ух, вот это ты нас напугал, – раздался весёлый голос гвардейца. В серых глазах сияло облегчение. – Меня вчера вместе с твоей невестой сюда не пускали, Эрин тоже не давали пройти. Она очень хотела тебя видеть, как и её мать. А выглядишь ты, как будто  впрямь с того света вернулся.
-  Да нет, я вовсе и не собирался туда уходить насовсем, хотя вчера многим так показалось, в том числе и мне самому.
   Принц смущённо улыбнулся в ответ.
-  Нечего вам здесь делать, – прервала разговор целительница. – Больному нужно спать, набираться сил, а вас тут так много, как будто мало ему наречённой. Приходите завтра, когда он окрепнет. 
   Извинившись, друзья оставили покои.  Айрик отдыхал.
Ему снилась таверна Сальви, сестра качала на руках сынишку. Оли был рядом, как всегда наивный и неуклюжий. Они улыбались друг другу.
Проснувшись, наследник престола понял, в душе наступил долгожданный мир.
  "Наверное, вы там тоже по-своему счастливы, пусть и живёте всегда в нищете. Став королём Алкарина, я не дам Вирангату добраться до вашей таверны, пусть вы меня не поймёте."

   Постепенно Айрик поправлялся, тело возвращало силы. По дворцу разнеслась хорошая весть, смерть отступила от наследника престола.
   Каждый день приходили посетители: появлялась Цаони, безупречно одетая, с подведёнными глазами и губами, навещали Риен и Сариан, являлся с новостями Наркель Ирдэйн, приходили Ратвин и Эрин, пару раз заглянула Айдрин.
   Понемногу Айрик начал вставать с постели, медленно ходить, чувствуя постоянную слабость. Принц был похож на скелет, обтянутый кожей, но целительницы сходились в одном:  он будет жить. Это главное, Алкарин не лишился сильного наследного принца.


   ***

   В кабинете стояла простая, но дорогая мебель, всё в нём было строгим и изысканным. Сидя в кресле, Наркель Ирдэйн упорно вглядывался в свиток со сказанием об одном из мало известных королей Алкарина. Чтение обычно отвлекало его от забот королевства. Но сегодня оно не помогало. Канцлер мысленно возвращался к двум флаконам с прозрачной жидкостью, надёжно спрятанным в шкафу, что защищён работой Аларъян. Какие бы воры не попытались взломать запор, они не достигнут успеха.
   Сильные средства, о каких думал Наркель Ирдэйн, недавно привёз доверенный человек.
-  Вот самый безотказный состав, даже лучше того,  который сумел достать некто, что пожелал смерти Айрику Райнару.
   Решение канцлера твёрдо, решение окончательно.
  "Сомнений нет, отравить Айрика пытался Амир, но он никогда бы не совершил преступления в одиночку, нрав и способности не те. Если заговорщикам не помог яд, возможен несчастный случай: стрела на охоте, нападение грабителей, лошадь, что понесла всадника или сломала ногу. Айрик должен остаться единственным принцем в королевском дворце, только тогда он будет в безопасности. Если бы не война, если бы Алкарин не сдавал  крепость за крепостью, решение могло быть другим… Убийца сидит под домашним арестом, королева бездействует, не в силах принять верное решение. Принять его могу только я, я один готов заплатить цену сделанного."

   Достав один из флаконов, Наркель позвонил. На пороге появился слуга, приставленный дядей к племяннику.
-  Вот,  всё должно быть сделано завтра вечером, после ты должен исчезнуть.
Канцлер протянул сосуд с бесцветной жидкостью.
-  Как прикажете, ваша светлость.
В голосе беззаветная преданность.
Человек ушёл, Наркель остался один. Взгляд задержался на его собственной руке, под смуглой кожей перекатываются бугры мышц. От матери канцлер унаследовал цвет кожи и волос и высокий рост, только глаза были отцовские, серо синие, пронзительные. Сильный и крепкий Наркель никогда не болел. Если бы его разум не оказался острым, он мог бы стать отличным воином или крестьянином.   
   Иногда он завидовал брату, который унаследовал материнскую простоту.
Сейчас канцлер чувствовал каждую частицу сильного тела, оно никогда его не подводило, не зная, что значит болезнь.
  "Времени у меня до утра послезавтра."
   Решительно отбросив свиток, Наркель принялся наводить порядок в личном архиве. Он ничего не сжигал, а просто запирал самое важное в шкаф сделанный Аларъян. Ключ от него Наркель носил на шее.
  "Айрику должно остаться всё, пусть будущий правитель  узнает о великих и малых секретах нашей страны. Создатель, защити его и Алкарин. Когда всё будет кончено, пусть совершённое не будет напрасно. За Алкарин я отправлюсь не в свет, а во тьму, только королевство стоит моей души. Создатель, я верю, ты видишь, оно её стоит." 
   Рассвет наступал неумолимо, время не под силу остановить никому из живущих, канцлер продолжал сортировать свитки.
   Когда время приблизилось к полудню, он закончил долгую работу, даже не притронувшись к пище. Закрыв кабинет, Наркель отправился к себе в покои, где принялся писать длинный свиток. Перо скрипело по пергаменту, оставляя на нём сокровенные мысли. Заветные планы он ещё никому не доверял.
  "Мои записи я тоже оставлю для Айрика Райнара, слава Творцу он будет жить."


   ***
   
   Новое утро для Амира началось с ленивого потягивания в постели, в последнее время так начинались все его дни.
  "Зачем вставать, если некуда спешить? Стоит позвонить, как стражники  позовут слугу для утреннего туалета."
   Заключённый в своей же комнате юноша метался между скукой и ненавистью к сопернику, она просто отказывалась уходить.
  "Трущобное высочество  всё-таки будет править Алкарином. Нищий остался жить! Он живучий, как дикий зверь. А я? Что будет со мной?! Я не хочу умирать!"
   Узника оставили одного. Его не посещала даже Риен.
"Нет, мать не сможет меня казнить. Она меня так любит!"
Отчаянный шёпот, направленный в темноту. Амир понимал, покушение на наследника престола карается смертью. Только пока в руках находился яд, и готовилось преступление, убийца не думал о страшных последствиях. Тогда он снова становился единственным наследником престола. Чтобы не было смуты, его никто не тронет. Но жертва осталась в живых, значит, преступник может за всё заплатить.
  "Пусть только мать придёт ко мне. Надо на коленях просить у неё помилование. Я его вымолю!  Пообещаю всем, что больше никогда не подниму руку на трущобного принца и, возможно, даже сдержу данное слово, смотря по обстоятельствам." 
   Юноше вспоминались поединки, придворные танцы, служанки и фрейлины. В них состояло его прошлое. Своё будущее он тоже представлял в их блестящем кружении.  Только  там, впереди, он становился королём, самым важным человеком страны, как было обещано ему с детства. Узник подходил к окну, смотрел в сад.
  "Неужели жизнь оборвётся вот так?! Неужели ничего, никогда не будет?! Должно же случиться какое-то чудо!"
   Не в силах справиться с ужасом, юноша метался по комнате, громко кричал, только звука в ответ не слышалось. 
   
Время дошло до вечера. Слуга принёс ужин, как всегда изысканный. Желание спать, что возникло после него, не вызвало никаких подозрений. Хорошее снадобье убило страх, наполнило сердце хмельной уверенностью.
Удобно устроившись в постели, Амир грезил о чём-то значительном и ярком.
Он был правителем - великим и мудрым, принимал хорошие решения, каких не умел понять даже канцлер. Придворные им гордились.
Утром узник не звонил и не звал. Когда слуги открыли дверь, они нашли его мёртвым, давно успевшим остыть.
Узнав страшную весть, королева побелела, как снег. Руки дрожали, она вызвала к себе канцлера.


   *****

-  Время истекло, – сказал себе Наркель Ирдэйн, как только услышал приказ явиться к правительнице незамедлительно. Достав из шкафа второй флакон, канцлер спрятал его в нагрудный карман. Он шагал к покоям королевы обычной размеренной походкой, никто не мог заподозрить, что каждый шаг даётся ему с трудом.
Риен, точно бледная статуя, ждала страшной встречи в высоком кресле.
-  Скажи, Амира устранил ты?
-  Да, ваше Величество, это совершил я.
   Канцлер глядел в глаза королевы прямо.
-  Наркель, ты понимаешь, что стал преступником? Без моего приказа ты убил моего сына! Уничтожил родного племянника своей же рукой! Что мне делать с тобой теперь?! Как осудить тебя? Как огласить страшную правду?
-  Верный приговор для меня подобрать можно. Ни о чём никому не придётся сообщать.
Наркель достал прозрачный флакон.
-  Внезапный сердечный приступ от горя. Слухи возникнут, но разбирательств никаких не последует, для них не останется повода.
-  Тогда, пусть всё случится здесь и сейчас! Я хочу увидеть твой приступ своими глазами.
   Взяв со стола графин, канцлер плеснул в стакан воды. Вылив в него содержимое склянки, размешал всё серебряной ложечкой. Руки не дрогнули, взгляд ушёл куда-то в себя к недоступной Риен глубине.
   "Как я хочу, чтобы ты молил о пощаде, отчаянно говорил, ты был прав. А я бы тебя не помиловала!"
-  Вот ключи от моего кабинета и всех шкафов в нём.
Наркель снял с шеи серебряную цепочку со связкой ключей.
–  Возьмите их себе, если так решите, ваше Величество, но лучше оставьте принцу Айрику. Королевские архивы я привёл в порядок. 
   Взяв в руку стакан, канцлер повернулся к правительнице. Он молчал, но стальные глаза прощались и с ней, и с жизнью. Секунду помедлив, Наркель решительно поднёс стакан к губам.
   "Нет, ты не отступишь! Сейчас ты выпьешь его и умрёшь, прямо на моих глазах, как я приказала. И такого защитника, как ты, у Алкарина никогда не будет! Человека, верного стране больше, чем жизни! Сильней, чем родной крови!"
-  Стой!
   Королева выбила стакан. Он со звоном разбился.
-  Зачем же вы так? Ваше Величество.
   Побледнев, канцлер опустился на ковёр. Подкосившись, ноги перестали его держать.
-  Я не могу казнить тебя, Наркель! Тогда всё будет напрасно:  жизнь Айрика Райнара,  твоя, и Амира смерть. Без тебя твой принц не продержится и года, он слишком неопытен, прям и горяч. Вот и учи его дальше, ко мне больше не приходи, я не хочу тебя видеть. Если сумеешь защитить Алкарин после моей смерти, тебе всё простится. Вот, возьми обратно ключи.
   Приняв цепочку, Наркель Ирдэйн вышел из комнаты на нетвёрдых ногах.
  "Теперь я увидела, ты всё же человек. Только и это меня не утешило."
   Когда за канцлером закрылась дверь, королева поднялась из кресла. Она шла к сыну, не чувствуя боли в ногах, тяжело опираясь на трость.

   Траурную комнату убрали с изысканной утончённостью. Покойный лежал на столе, одетый в роскошный наряд.
   Завтра его тело предадут огню, а сегодня близкие проведут с умершим ночь.
Приёмная мать глядела на сына. В глазах туманом стояли слёзы. Они текли по бледным щекам. Риен не хотела их вытирать.
   Она совсем не заметила, как в комнате появился Айрик. Он пришёл сюда не спеша, опираясь рукой о стену. Остановившись возле стола, принц взглянул в лицо умершего. Ненависть навечно ушла, остался холодный покой.
  "Мёртвый перестаёт ненавидеть, всё справедливо. Но вместо него на высоком столе мог бы лежать я! Две жизни отняты, чтобы моя продолжилась. Сначала целительница Тинэль Калфер вернула меня после смертной казни, теперь погиб Амир Каунс Райнар, признанный принц, любимец придворных. Его заменили мной, безвестным и непонятным для блестящего королевского дворца. Зачем?! Как сердцу принять такой выбор судьбы?!"
   Айрику было страшно. Ни радости, ни торжества. 
   "Я видел, Риен приходила ко мне, она на меня смотрела. Если бы мне забыть её безнадёжные глаза, что проникли в сердце через туман! Лучше бы оказаться тогда в беспамятстве! Амир её сын точно так же, как Сальви моя сестра."
Набравшись мужества, принц повернулся к правительнице.
-  Простите меня, ваше Величество! Надеюсь, когда-нибудь я оправдаю в ваших глазах свою жизнь.
Прямой, честный взгляд, голос чуть дрогнул, пальцы для сдержанности сплелись в замок. Правительница привстала, забыв про боль. Склонилась к нему в страшном порыве.
   -  Нечем тебе оправдаться! Как ты посмел явиться сюда?! Пойди прочь! И запомни! До самой последней минуты твоей проклятой жизни, ты живёшь у других в займы!
Вздрогнув, как от удара, он чуть не упал, когда волной нахлынула слабость, но удержавшись, в молчании вышел.
Служитель Создателя тихо читал молитву. Она провожала умершего в другой мир к Великому свету. Риен упала на неподвижное тело того, кому готова была простить любую подлость и преступление, став ему настоящей матерью.  Обняв холодного юношу, она долго кричала в голос, пока не лишилась чувств. Тогда правительницу  осторожно отнесли в её покои.

   Наступил новый день. Когда солнце высоко поднялось над землёй, молчаливые слуги в чёрном возложили тело Амира на погребальный костёр на городской площади. Самые близкие собрались возле прощального огня. Стоял возле него и Айрик. Его поддерживали под руки Дийсан и Ратвин.
   Менестрель понимала, она должна скорбеть об умершем вместе со всеми, но сумела почувствовать одно облегчение.
  "Айрик поправляется. Ему больше ничего не грозит. Теперь он - единственный наследник престола. Раз другого принца во дворце нет, заговорщики не посмеют отнять его жизнь. Хотят придворные или не хотят, им придётся его принять."
   Лорд Роланд был в ярости.
  "Изворотливый Наркель Ирдэйн в очередной раз его переиграл. Неуязвимый канцлер даже остался в живых, видно королева не подозревает, именно он  отравил своего племянника, больше никто не мог. Значит, надо подкинуть Риен очень важную мысль." 
   Цаони искренне плакала. Она не могла понять, как такого сильного Амира могла унести скоротечная лихорадка. Наверное, в глубине души девушка догадывалась о правде, но решила её не принимать, чтобы сердцу не было слишком страшно.
   Королева Риен и канцлер решили не открывать дворцу позор преступления.
   А где-то в толпе придворных затерялась девичья фигурка, скрытая тёмным платком.
  "Что ты сделал со мной, Амир? Зачем разрушил мою жизнь?! Обрёк на позор преступления!  Любил ли ты меня хотя бы немного? Теперь я этого не узнаю, но пусть Создатель примет и простит тебя." 
   Увидев, как правительница поднесла факел к костру, помощница поварихи ощутила, что по её лицу катятся слёзы.
   Пламя взметнулось в высь, унося Амира с собой. Как только костёр догорел, служители Творца собрали пепел умершего, чтобы похоронить его в главном храме.
   Когда Ратвин и Эрин помогали наследнику престола возвратиться в покои, с ними поравнялась леди Сариан. Глаза принца опустились. Казалось, плечи согнула незримая тяжесть. Он словно бы ждал кнута, что способен мгновенно ожечь  открытое сердце.
-  Помни Айрик! Не ты хотел крови Амира, а он хотел твоей гибели. Я это помню, пусть он из нашего рода, только потому я его и простила. А тебя нам винить не за что! Словами Риен правило горе, они не были справедливыми. Я понимаю, вычеркнуть их из памяти невозможно, но время однажды острые грани сотрёт.
Принц не знал, как ответить, но когда он взглянул в глаза воительницы, плечи его расправились.


Продолжение здесь: http://proza.ru/2019/04/02/155