Сумеречная зона. Глава 14. Рухнувшее в никуда

Яркий холодный свет был совсем некстати. Закончилось представление — очередной бестолковый фильмец и кто-то выключил свет в зале. Все! Расходитесь и поживее! За вами огромная очередь желающих, которым так не терпится окунуться в пучину эскапизма, чтобы на небольшой промежуток времени заменить в сознании свои проблемы проблемами главных героев на экране. То полотно, на которое проецируется изображение, вовсе не является экраном, но ведь это не важно. Так же не важно, как и ненастоящий свет Луны или такая же ненастоящая действительность, которая создается в мозгу за счет органов чувств. Но это ладно, совсем не имеет значения, в какой реальности мы живем. Ведь рано или поздно на главном экране появятся титры, и все наивно будут ждать второй части фильма.
Но продолжения не будет, потому что и он не в кинотеатре сидит.
— Димас! Наконец-то! Очнись!
Никита? Слава богу. Голос был точно его. Живой! Но все-таки, судя по его интонации, что-то стряслось. Тот Никита, который был очагом позитива и рассадником шуток, погас, оставив после себя тонкую струйку дыма, которую так никто и не увидит в окружающем мраке.
Глаза склеились или налились свинцовой тяжестью? Нужно было постараться, чтобы их открыть.
Первое, что он увидел — это стена, обложенная белой плиткой. Пол выстилали доски светлых тонов, а между ними проглядывались внушительных размеров щели. Обвалившаяся местами крыша дала подсказку об их местоположении — лодочный сарай. Наверно пришлось попотеть, чтобы починить лампы дневного света. Попытавшись подняться, Дима понял, что связан по рукам и ногам.
— Да, Димас! Помоги мне освободиться!
Никита лежал слева от него — тоже связан, но вдруг он знает еще больше о сложившейся ситуации?
— Да, я тоже связан. Надо еще…
Доска под ним сломалась.
— Черт! Нет! Не шевелись!
— Че такое?!
Никита с большим трудом смог лишь немного побороть панику. Это у него не очень получилось.
— Там… там лезвия! О боже, Диман, нам ****ец!
— Да кто это сде…
— А разве не ясно? Это Толян! У него что-то с кукушкой стало! Все про какое-то радио говорил, а потом просто ебнул мне по башке какой-то арматуриной! Надо что-то делать!
На голове у Никиты действительно была травма. Учитывая, что он блондин, была сразу заметна засохшая местами кровь в волосах. — Прямо как у той собаки! — Дмитрия передернуло от такого сравнения.
Насколько хватило сил, Дмитрий повернул голову, чтобы посмотреть вниз. Оказывается, он лежит не на доске, а между ними. Как раз в этой щели и находились пилы. Пока что они ниже уровня пола и не могут поранить, но Никита прав — Толя сошел с ума, как и многие!
Свет погас на мгновение, потом снова появился, и они услышали неприятный слуху металлический щелчок. Металлическая дверь, кстати, раньше здесь была деревянная дверь, открылась, и на пороге показался Толя.
— Толян, ты че?! — Завопил Никита, которого вовсю накрывала паника.
— Толя, давай поговорим, во всем разберемся! Развяжи нас!
Но тот просто стоял у двери и смотрел на двоих связанных парней. Все-таки Дима не спешил сдаваться и снова попробовал взять ситуацию в свои руки.
— Толя, нам надо валить отсюда. Йоку сказал, что нужно просто подождать и принять! — Он понятия не имел, поможет это или нет. Ведь только Дима был в том метро и видел того, кто это сказал.
— Кто такой Йоку?
— Никита, не сейчас! — Потом он снова обратился к умалишенному. — Послушай, это Сумеречная зона все это с тобой сделала. Не нужно нас убивать, слышишь?
Вполне возможно, что он слышал, но не спешил отвечать. Толя не спеша шел влево, вдоль стены сарая. Сначала они не понимали, куда направляется он, но, заметив табуретку, которая преграждала его путь, ситуация становилась гораздо яснее.
— Димас! Да он совсем ****утый! Да ты посмотри наверх! Толян, стой!
Яркий свет, к которому Дмитрий почти успел привыкнуть, все равно доставлял массу неприятных ощущений. Что-то почти невидимое и еле различимое блеснуло под потолком. Леска? Он собрался вешаться на леске? Но как она выдержит его тушу?
А какая разница? — Вновь у него взыграла некая самоирония. — А что же ты хотел, Дима, все, как обычно!
Он даже хихикнул от этого, чем и привлек внимание обезумевшего приятеля. Но это лишь на мгновение.
Тем временем Толя уже взбирался на хлипкую табуретку. Никита был к нему ближе и поэтому видел все более отчетливо.
— Чувак! — Крикнул Никита, увидев, как тот надевает петлю на шею. — Ты че творишь?!
— Стой! Ты ничего не изменишь, покончив с собой! Я знаю, что нужно делать!
На самом деле он лишь отдаленно понимал, что делать и как дальше жить.
Стоящий на табуретке с петлей на шее безумец посмотрел на связанных парней таким взглядом, что у обоих пропало какое-либо желание что-то спрашивать дальше. Сразу стало очевидным, что он хочет что-то сказать.
— Это все заканчивается! Сегодня! Сейчас! Чему я несказанно рад! Вы считаете, что изменения произошли совсем недавно? Уверен, что вы ошибаетесь. Начало мироздание уже ознаменовало начало его смерти!
— Отпусти нас! Смерть ничего не исправит!
— Да, Димас, ты прав! В этом паршивом мирке все будет как прежде, но без нашего присутствия! Я умираю и забираю вас с собой! Так будет лучше!
Раздался скрип, а потом он перешел в треск, и табуретка, на которой стоял Толя, рухнула.
— Придурок, ****ь!
— Димас, че делать? — Никита извивался словно уж. Дмитрий понимал, что от увиденного у него началась не то, чтобы паника, а самый настоящий приступ безумия.
Какое-то время еще живой Толя хрипел и дергался, а потом совсем замолк. Из-за тяжести тела лесковидная нить все врезалась в шею, пока не брызнула алая кровь.
По всему лодочному сараю раздалась вибрация, которая перешла в неприятный слуху шум. Пилы заработали.
— Никитос, заверни руку назад!
— Там… но там же лезвия!
— Заворачивай руку! Пусть они перережут веревку!
— А ноги? Черт! У меня связаны ноги!
Так-то и у Дмитрия они были связаны, но сейчас главное заняться руками, а потом действовать по ситуации.
— Никита, щас это вообще не ва…
Он не успел договорить, потому что внезапно пол под ним дрогнул. Видимо, под Никитой он дрогнул тоже, судя по его оцепеневшему выражению лица и глазам, в которых читалась безысходность подопытной крысы в лабиринте, в который поступает смертельный газ.
— Заведи руку! — Очень скоро Дима ощутил легкое дуновение ветерка в спину. Как-то машинально ему удалось быстро приподняться и завернуть связанную руку за спину. — Ай, бля!
Веревку на руке лезвие смогло перерезать, но, вместе с веревкой, оно резануло и руку, от чего из образовавшейся раны полилась кровь.
— Димас, куда, что делать?! Нет, боже! — Лодочный сарай наполнился последним в жизни Никиты криком.
— Руку! Заверни назад! — Вдруг он понял, что и сам медлит. К тому же, стало холодно, и его голос шел будто бы извне, а не от него. Силы заметно покидали его, но осознание этого помогало делать все более решительно. Со второй веревкой получилось справиться гораздо быстрее. Теперь осталось освободиться от пут на ногах, с этим не возникло каких-либо трудностей.
Теперь надо вставать, но ноги не слушались, тело шатало, а в ушах появился навязчивый неприятный шум.
Теперь, когда он находится в безопасности, наверно, в относительной безопасности, можно осмотреть рану и что-нибудь предпринять. У Дмитрия не было медицинского образования, но когда-то он вычитал в интернете статью о том, как останавливать кровотечение.
Кровь вытекала маленькой струйкой. Ну, это же просто — венозное кровотечение, тем более кровь имеет темный оттенок. Значит нужно наложить жгут ниже раны. С этим не было никаких проблем. Для импровизированного жгута подошла одна из веревок, которой он был связан ранее. Рану он перевязал остатками ткани, которую предварительно вырвал из майки.
На какой-то момент он почувствовал радость от того, что страшное позади, пока не посмотрел на то, что осталось от друзей. Толя висел не шевелясь и истекал кровью. По большой луже крови и факта повешения было понятно, что от такого нет никаких шансов на выживание. Тонкая, но прочная веревка, которая спокойно выдержала вес Толи, перерезала ему горло. Рана зияла и была видна гортань, и некоторые мышцы — ужасное зрелище.
Примерно такая же участь постигла и Никиту. Его тело было распилено вдоль, но крови было значительно меньше — все стекало в щели. Те самые щели, из которых тогда возникли пилы-убийцы.
От всего увиденного Диму передернуло. Ведь, если бы он замешкался или запаниковал, то было бы с ним все точно так же.
Отопления здесь нет, что и так понятно. Это хорошо почувствовал Дима, когда открыл дверь и вышел в привычный мрак, который уже ничем не отличался от прежних времен, когда приходилось снова и снова переживать рождение и смерть.
Впервые за много лет он почувствовал одновременно одиночество и покой. Видать, это чувствуют все, кто уходит из мира навсегда, чтобы больше никогда не родиться. Опустошенная душа, принимающая горькое лекарство, которое очень легко может стать ядом, и имя ему — угасание.
А Леша? Наверно он… нет, все-таки надежда, что он еще жив, есть, пусть и маленькая, сравнимая с солнечным лучиком в Сумеречной зоне, но она есть! Надежда умрет последней, а вместе с ней угаснет и последний лучик света в душе огрызка человечества.
А что же с Ильей? Ведь не факт, что он умер. В недавно пустой голове появилась первая внятная цель — вернуться за другом. Бывает, что неведение даже хуже самого страшного, что можно увидеть, но ведь природа страха как раз и заключается в неведении!
Его взору предстала большая поляна с вытоптанной тропинкой. Каждый шаг сопровождался еле слышимым хрустом мертвой земли. Это даже был не звук, а ощущение, будто идешь по снегу, но чувство не такое явное, как от снега. И все же Сумеречная зона могла вызвать чувство радости, хотя это как-то не совсем нормально, учитывая то, что почти все человечество вымерло.
В воздухе присутствовал запах дыма, похожий на запах копченого мяса. Но в запахе этом было и что-то еще. Пришлось постараться, чтобы разгадать дополнительный аспект в запахе воздуха — сирень. Тут он опять вспомнил, что находится в месте, где абсурда больше, чем логики во много раз. Сирени здесь нет, как и костров, на которых коптят мясо, но запах откуда-то исходит. Запах дыма здесь привычный так-то.
Купол неба сегодня был абсолютно непроницаемым и сиял непроходимой и, в некотором роде, ощутимой чернотой. Как выглядит небо без звезд и луны? Наверно примерно так же, но в этом месте это ощущается физически. Сумеречная зона уникальна своей неестественностью и естественностью одновременно, своего рода гармония. Это небо, тишина и опустошенность, естественным образом входили в сознание каждого человека, чтобы остаться там во веки веков, растворяя каждую одушевленную гранулу в себе.
Справа от него виднелась какая-то рукотворная постройка — Очень интересно. И хотя в лодочный сарай он ходил нечасто, увидеть какое-то рукотворное сооружение было большой удачей.
Из глубин подсознания забилось давно спящее любопытство, и Дима решил туда заглянуть, забыв об Илье, которому наверняка нужна была помощь. Но, думал он, ведь все равно же по пути. Тем более поворота влево пока что не наблюдается. Дима ускорил шаг и, уже через минут десять, он отчетливо видел беседку. С каждым новым шагом он видел и еще что-то — силуэт человека, который сидел в ней.
Да это же Леша!
Радость прошла быстро. Это действительно был Леша, но сидел он здесь, по характерному трупному запаху, уже несколько суток. И, хотя было темно, Дима увидел, что вены на обеих руках были вскрыты.
Что же это такое? Кому нужно было уничтожить весь мир? Но потом к нему пришло понимание того, что он заблудился в своих мыслях и воспоминаниях. А ведь он так этого боялся и был уверен, что в этот раз не потеряет связь между событиями. В этот раз это все же обратимо.
Зато теперь Дима вспомнил все. Осталось постараться найти Илью, который мог все еще оставаться живым, а уже потом их путь станет более осмысленным и даже веселым!
Но Сумеречная зона не готова сдаваться!