Идеология нищеты. Мнение обывателя

В начале жизни было слово. Разные слова – разная жизнь. Нищета начинается со слова «дай». Для ребёнка оно вполне приемлемо. Не имея возможности двигаться и получать желаемое за счёт личных усилий, он просит. Просит у всех. Он зависим от воли окружающих. Через своё «дай» он познаёт мир. Его поведение естественно. Не естественным оно станет, когда, будучи взрослым, он продолжит просить. Зависимость от других будет вызывать недовольство жизнью. Недовольство действиями окружающих приведёт к конфликтам с ними. Жизнь превратится в войну. Во всякой войне побеждает умелый воин. Побеждает он и в такой жизни. Привычка – вторая натура. Самостоятельный привыкает строить свою жизнь сам. Привыкший просить, даже став взрослым,  по-прежнему будет заниматься только этим. Теперь он станет просить у всех, кто сильнее. Государевы люди находятся всегда среди сильных.
Может ли быть иначе, если с рождения учат – проси и получишь? При этом обещающий, как минимум, завышает свои возможности. Как максимум, ребёнок трансформируется в нежизнеспособную особь в человеческом обличье. При этом он под влиянием общественного мнения ещё и мнит себя личностью. Такая неприглядная картина наблюдается не только на уровне семьи. Это же мы увидим, если расширим рамки рассмотрения. Будет ли принципиальным отличие во взаимоотношениях простых, не государевых, людей с государством? Остаётся выяснить, кто у кого просит и зачем, кто от кого зависит.
Идеи, приводящие к рождению новых отношений между людьми, рождаются в головах людей. Точнее, через людей они озвучиваются, через людей они материализуются. Идей много. Идеи эти самой разной направленности, самой разной глубины. Некоторые умирают вместе с их носителями. Некоторые живут долго. Живут только те идеи, которые находят отклик в головах большого количества людей. Материализуются же через поведение этих самых людей только самые привлекательные из них.
Человек рождён для удовольствий. Что может быть привлекательней этой идеи? Действительно, не для труда же, не для преодолений, не для развития во имя непонятно каких целей и чьих-то благ… Что мы дремучие, что ли, учиться или работать, когда можно развлекаться, когда вокруг море соблазнов? Конечно, нет! Да и государевым людям легче: зачем заниматься трудоёмкой работой по улучшению качества жизни народа, если можно настроить площадок для развлечений – проще и дешевле. При таком массовом строительстве можно и себе отщипнуть от большого немножко, а это, как известно, не воровство, а делёжка. Постепенно уменьшается количество людей, привыкших жить, опираясь на результаты своего труда. Сама собой, выстраивается очередь за удовольствиями. Кто-то стоит в очередь на аттракционы. Кто-то просит билет на концерт. Исполнители просят  аплодисментов и гонораров. Все равны. Мелочь, но приятно. Все просители. Все забыли, что маленькое удовольствие – первый шаг к большой боли.
Не все идеи находят поддержку у государства. Эта находит. Она в природе самого государства, ведь государство – самый большой, самый ненасытный проситель и любитель поразвлекаться. Воплощение в жизнь идеи жизни-развлечения приводит к массовому иждивенчеству. Приводит оно и к массовому «дай». Государевы люди, с одной стороны, огорчены: просят их кровные денежки, просят то, что собрано для них. С другой стороны, они рады: они нужны. Раз нужны, значит, уважаемые люди, люди при власти. И начинается неудержимый рост числа государевых людей. Кому не хочется быть уважаемым? Кто не хочет быть при власти? Растёт и число просителей: нищают те, кто предназначен кормить этих, что при власти.
Растёт количество очередей. Они обязательно нужны. Нужны тем, кто рулит страной. Очереди появляются по любому поводу. Государство не интересуют очереди в магазины или пустота на полках: заполнение их дело низменное. Это дело народа, а не государства. Государству важны очереди в присутственные места. Вид этих очередей радует государевых людей. Создаются новые причины обирать просящих. Для этого создаются новые средства их учета и расстановки в очереди. Вид очередей не имеет значения. Главное, чтобы они были. А иначе как оправдать своё существование? Как оправдать свои зарплаты? Как оправдать требования к народу?
«Хлеба и зрелищ» – многовековое требование народа к тем, кто при власти. Но у власть предержащих нет ни хлеба, ни зрелищ: государевы люди не создают их. Вот и прикармливают они тех, кто им нужен, кто способен дать много зрелищ. Тех, кто даёт хлеб, не прикормишь: они сами кормят. Это их в первую очередь обирает государство, чтобы властвовать. Прикармливают государевы люди всегда за счёт тех, кого обирают. А как иначе? У государства другого способа нет. Причём действуют государевы люди избирательно. Действуют масштабно, чтобы была видна их значимость, была видна их необходимость. Дашь кому-то кусок хлеба со своего стола – никто даже не заметит: всех голодных не накормишь. А устроишь массовое гулянье – заметят все: фейерверки и салюты видны издалека. И в стране видны, и за её рубежами.
Государевы люди только рады, когда слышат «дай». С этого момента они могут диктовать свои условия народу. С этого момента они выстраивают жизнь в стране так, как видят её сами. На всякое «дай» отвечают: «Не вопрос. Давайте ваши денежки – мы организуем всё. Всё сделаем. Всё дадим, что только пожелаете! Сделаем так, что даже пожелать не успеете». Наивные люди, народ то есть, дают и ждут. Ждут, когда улучшится качество их жизни. Ждут везде, в каждом городе, в каждом посёлке, в каждой деревне. Ждут в каждой семье. Государевы люди при этом только потирают руки. У них свои планы по поводу расходования полученных денег. У них свои развлечения, свои дорогостоящие хлопушки и петарды.
А что люди? Желающие получить что-либо должны встать в очередь. Сначала в  одну, всеобщую. Потом… Кому ремонт? Налево. Кому дороги? Направо. Детские сады и школы? В соседнее помещение. Пенсии? Приходите завтра. Очереди… Стройные, с учетом по высшему уровню, с применением цифровых технологий. А чтобы, не дай бог, кто-нибудь ни выбился из очереди или что-нибудь ни украл вне очереди, создаются новые контрольные органы, новые государственные структуры. Государство снова говорит народу «дай», увеличивая налоги и всевозможное платежи, не забывая частные карманы. А что делать, ведь государство радеет за всеобщую справедливость. Ещё бы знать, что это такое. Не знаешь? В очередь за разъяснениями.
Чем больше получает государство, тем больше пухнет. Разрастается оно за счет тех, кто не видит возможности в существующих условиях жить за счёт своего труда. Либо не умеют, либо государевы люди не дают им делать это. А может быть, просто умные: зачем утруждать себя, если можно обеспечить свою жизнь малыми усилиями. Чем больше пухнет государство, тем больше требует. Тем больше требуется ему людей, готовых по тем или иным причинам служить в его силовых структурах. И оружием перед соседями побрякать можно. Вот, мол, какие мы сильные, какие самостоятельные, какие независимые. И свой народ заодно попугать удаётся. Мол, посмотрите, какие вокруг нас все нехорошие. Мы не виноваты: это всё они. Эти нехорошие только и мечтают, чтобы помешать нам, достойно жить. Как бы ни так! У соседей своих проблем воз наберётся. Как бы ни было, растёт государственная рука, просящая у народа. Если мало падает в неё, она и в кулак сжаться может: народ платить должен, для него же стараемся.
Народные деньги сливаются в потоки и устремляются в столицу. Централизация налоговых поступлений создаёт основу для появления внутренней колониальной политики: столица – метрополия, регионы – колонии. В столичные кабинеты всевозможных фондов выстраивается очередь из региональных руководителей и чиновников. Уже не они дают деньги на федеральные нужды, а им их выделяют для решения местных насущных проблем. На кого как посмотрят, тот то и получит. Плохо смотрится на общем фоне – можно вообще отстранить от должности. Какая разница, что его жители региона избирали? Не беда. Изберут другого, более достойного, более представительного.
А проблемы в это время? Они как были, так и есть. Куда же без них! Правда, решаться они должны в том месте, где возникли, и в то время, когда возникли. А как это сделать, если деньги, что выделили, по закону на решение этих проблем направить нельзя. Вот и ремонтируется небольшой мостик в течение многих лет. При этом затраты на согласования, всевозможные тендеры, оценки и экспертизы многократно превышают стоимость материалов, необходимых для ремонта, и оплату недельного труда одного инженера и трёх рабочих. Это если подходить по-хозяйски к вопросу. Если по закону… а кто его знает, когда всё сойдётся. Для местных руководителей главное – не подставиться, не плюнуть не в ту сторону. Медленное решение проблем? Зато надёжное. По единому для всех закону, который приняли народные представители.
Кого представляют в таких условиях избранники народа? Наверное, себя. Ведь они тоже зависят от общего сбора денег с народа, а не от оценки их деятельности теми, кто их избирал. Давно перестали депутаты от народа быть представителями народа. В лучшем случае они представляют те малочисленные образования, которые почему-то принято называть политическими партиями. Какие они «политические», если смотрят в рот тем, кто у власти. Видно, надеются, авось и им перепадёт, может крошка с государева стола в рот или в карман упадёт. Благо было бы, если бы они находились в состоянии ожидания, так они активно вмешиваются в процесс.
Давно известно, что политические решения не бывают правильными. За ними всегда следуют дополнительные затраты, которых можно было избежать. Чем активнее игра депутатов в законотворчество, тем больше денег летит на ветер. А где взять недостающие на внедрение их решений? Себя же депутаты не устранят в целях экономии. Ответ один – поджать пресс на народ, раз государство не отказывается от своих дорогостоящих игрушек: ими поддерживается его авторитет. Мало того, что хватательное законотворчество ставит на грань выживания стариков, так оно ещё и молодых вынуждает стоять с протянутой рукой в ожидании рабочих мест. Наивно полагать, что пожилые люди смогут поднять экономику, тем более, сделать её современной! Вот и подталкивают законодатели людей в сторону кредитов, которые отдавать будет нечем. Там, глядишь, и банкиры пойдут с протянутой рукой. Своеобразный поход к равенству.
А что же народ, те люди, которые просят, по своей наивности просят у государства? Таких непременно становится больше. Естественно, из тех, кто не сумел перебежать на другую сторону, в стан обеспечиваемых государством. Больше очередей. Очереди длиннее. Люди ждут, когда их облагодетельствуют: когда отремонтируют крышу над головой, когда накормят продуктами импортозамещения и когда развеселят всех, во всеобщем масштабе, организуют этакий всеобщий праздник жизни. Другого пути у простых людей, как ждать, нет. По крайней мере, так считают развлекающиеся властью государевы люди. Всё, кроме ожидания, простым людям запрещено. Запрещено даже то, что вроде бы разрешено. Особенно запрещено проявлять инициативу, жить своими мозгами. Своей головой можно только выживать. Каждый местный князёк со товарищами следит за этим. Таким образом они стремятся показать свою значимость перед государем, а заодно стремятся наложить свою руку на возможные свободы и посягательства… на их неограниченную даже едиными для всех законами власть. Хотя их власть никому не нужна. Только не мешали бы. Народ терпит любые их выкрутасы. Как же, «Бог терпел и нам велел». Терпит и беднеет. Даже само прозябание в очередях и обсуждениях лишает людей возможности заниматься в это время своими делами: делами сокращающими количество их проблем.
Государевы люди, естественно, возмущены таким отношением к себе. «Делаешь для них, делаешь… а они вечно недовольны». Действительно, вечно. Из века в век тянутся такие отношения между народом и государством. Правда, там, где государевы люди пытаются наладить взаимовыгодное сотрудничество с народом, например, в скандинавских странах, люди живут хорошо, в ладах с государством. Народ и государство живут, поддерживая друг друга. Правда, в таких странах государевы люди не стремятся оторвать себя от народа. Там же, где визжат о преимуществах своего государства, своего уклада жизни над другими, люди беднеют. Непременно наступит момент, когда налоги станут нестрашны народным массам. Нищему налог, как голому дождь. С чего платить, если живёшь на подаяние. Не с него же?
Количество людей, способных и желающих жить без вмешательства в их жизнь государства, неуклонно уменьшается. Их доходы неуклонно падают. Вместе с людьми нищает и государство – ртов много, а способных, положить в них кусочек, мало. Государственная голова пухнет, а живот и ноги сохнут. В условиях государственной дистрофии первое желание – ещё больше придавить народ, выжать из него хотя бы то, что осталось. А что осталось? Где он народ, способный выдержать налоговое бремя? Нет его. Высосало его некогда родное государство-паразит. Осталась от народа одна оболочка. Остались только те, кому по тем или иным причинам дозволили работать. Видно, на определённых, не оговоренных законом условиях.
Что станет с государевыми людьми при таком развитии событий? Разбегутся они. Непременно разбегутся. Каждый убежит туда, где сумел подготовить базу для дальнейшего проживания. Видно, не зря отправляют они своих детей и сбережения за границу. Управляют страной, а сами не верят в её будущее. Да и то, правда, нищие государевы люди – нонсенс. Так гляди, и  государь нищим станет. А кто тогда с ним считаться будет? Так не только в мире, но и в своей стране авторитет потерять можно. Как ни крути, а праздное государство, государство играющее народом, ведёт страну к нищете. НО… государство нищих – нищее государство.