Между небом и землёй
Птицы белые,
Что мы делаем с тобой?
Что мы делаем…
- Ой, мамочка, ну, хватит уже читать мне нотации! Сколько можно?! Ты же знаешь, я всё равно поступлю так, как считаю нужным! И ты никогда не убедишь меня в том, что я всю жизнь должна прозябать тут, в этом забытом Богом городке! Хватит и того, что в нём всю жизнь прожила ты!
Так говорила матери семнадцатилетняя дочка Эллочка, аккуратно складывая вещи в небольшой, довольно потрёпанный фибровый чемодан. Судя по всему, окончив школу этим летом, она собиралась ехать в Москву, чтобы там найти своё счастье, как делают это десятки тысяч девушек, считающих, что прозябание в небольших городках, где они родились и выросли – это не для них, таких молодых, красивых и целеустремлённых. Уж они-то сумеют пробиться, и занять своё место в жизни! Иначе, зачем Бог наградил их такими внешними достоинствами, да и умом не обидел? Не затем же, чтобы они работали тут за копейки, и самой большой радостью для них стала бы купленная на распродаже пара сапог из кожзаменителя! Не-ет… Эллочка ни за что не останется тут, с матерью, которая так и не смогла ничего добиться в жизни, с утра до ночи вкалывая фельдшером на «Скорой помощи», и получая за свой труд сущие гроши. Хотя, судя по всему, в молодости тоже была довольно хорошенькой, и, наверно, свела с ума не одного местного воздыхателя. Да вот, замуж почему-то так и не вышла, и одна воспитывала красавицу-дочку.
Впрочем, о судьбе матери Элла знала совсем немного – Марья Львовна не любила рассказывать о своём прошлом, хотя, наверняка, ей было, о чём поведать дочери, чтобы чуть-чуть уменьшить её стремление побыстрее вырваться из родного дома. Но, что бы ни сказала ей мать, девушка всё равно не стала бы её слушать. Почему-то молодёжь всегда считает себя умнее родителей. Ну, правильно! Ведь подумать только! Их мамы и папы выросли, когда мобильников ещё не было и в помине, компьютеры считались большой редкостью, об интернете люди и не слыхивали, и даже стиральные машины-автоматы были несбыточной мечтой наших домохозяек. Ну, и что с них взять, с питекантропов?! Это они, молодые, продвинутые, схватывают всё на лету, и с ходу решают возникающие проблемы. Подумайте только! Они ведь люди нового века и нового тысячелетия! Не то, что их родители, привыкшие к тому, что всё за них решает кто-то там, наверху – какую квартиру дать, какой оклад положить после окончания института, и даже где проводить своё свободное время в соответствии со своим комсомольским долгом и строгим кодексом строителя коммунизма. А сами они могли лишь плыть по течению, как кленовый листок, упавший в ручей – куда вынесет. И жизнь их была проста и понятна, как пять копеек: школа, институт, работа за гроши с девяти до шести, пьющий муж, анемичные дети, и ни малейшей возможности выбраться из этого порочного замкнутого круга. Но теперь-то, заметьте, времена изменились! Теперь ты должен сам позаботиться о себе, и во что бы то ни стало пробиться наверх, активно расталкивая локтями тех, кто оказался рядом. А будешь сидеть на одном месте, как столетняя бабка на завалинке, так и состаришься, не увидев ничего. И за тем, как живут другие, более удачливые люди, будешь наблюдать, только глядя на экран старенького телевизора, тяжко вздыхая от увиденного…
- Я ведь тоже начинала с этого, девочка моя, - тяжело вздохнула мать. – Окончила школу, и махнула в Москву, поступать в медицинский, не послушав своих родителей.
- Да ты что?
Удивлённая Эллочка рухнула на постель с очередным платьем в руках, которое в этот момент складывала, чтобы положить в чемодан. Это ж надо! Оказывается, её мать тоже хотела выбраться из этого болота!
- Только ничего хорошего из этого не вышло, как видишь. Через полгода я вернулась сюда всё с тем же чемоданом, разбитыми мечтами и трёхмесячной беременностью.
- Ну, уж что-что, а беременность мне не грозит, мамочка! – усмехнулась дочь. - Да сейчас даже детсадовские дети знают, как уберечь себя от этой напасти.
- А я вот не захотела избавиться от ребенка, и ничуть не жалею об этом. Вон, какая славная девочка у меня получилась! Загляденье просто!
Маша с любовью посмотрела на яркую красавицу, которая теперь опять деловито сновала между платяным шкафом и стулом, на котором стоял наполовину заполненный чемодан.
Мать прекрасно понимала - что бы она ни сказала сейчас, какие бы аргументы ни привела, это никак не повлияет на решение дочери уехать в Москву. Да и что, в принципе, такого мать могла ей рассказать? Что в Москве хорошо устраивается лишь одна девушка из десяти, а остальные девять соглашаются на любую работу, чтобы только не возвращаться домой, к родителям, чувствуя себя побитым щенком, вышвырнутым на задворки жизни? Что, даже выйдя замуж за какого-нибудь стареющего богача, давно пресыщенного молодым женским телом, девушка ещё не гарантирована от того, что не будет выброшена из дома, как нашкодившая кошка, когда надоест мужу, и он захочет чего-нибудь новенького? Наверняка Элла прекрасно осведомлена и об этом. Вон, по телевизору без конца идут передачи о несчастных жёнах с Рублёвки, которых муж не пускает и на порог своего роскошного дворца, отняв детей и даже то, что подарил ей когда-то. Но ведь как думает молодая девушка?
- Ну, и что? Это ведь случилось с ними. А со мной всё будет совершенно иначе! Я сумею! Я смогу! Я всё преодолею! И, как приз, сорву джек-пот в этой увлекательной игре под названием жизнь! Мне ещё будут завидовать, увидев моё лицо на телеэкране или на обложке гламурного журнала, идущей под руку с каким-нибудь денежным мешком!
Почему-то никто из этих искательниц приключений не думает о том, что в мыслях своих вырвать приз из рук судьбы они весьма неоригинальны, как и их мечты о том, чтобы когда-нибудь покрасоваться на развороте модного журнала. Они как будто забывают о том, что на одну обложку невозможно поместить все симпатичные мордашки молоденьких провинциалок, которые слетаются сюда, в белокаменную, как мотыльки на пламя свечи, лелея свою голубую мечту любым путём прорваться туда, наверх, где играет тихая классическая музыка, серебряными колокольчиками звучит женский смех, в воздухе витает запах запредельно дорогих французских духов, рассыпаются разноцветными огоньками драгоценности дам, серьёзные, подтянутые официанты разносят шампанское в высоких бокалах, и все присутствующие мужчины сплошь состоятельные олигархи, готовые отдать тебе руку, сердце и, главное, свой туго набитый дензнаками кошелёк…
...Маша вздохнула, и вышла из комнаты дочери. У неё в комоде, под стопкой белья, было припрятано немного денег, с трудом накопленных ей «на черный день». И, хотя день отъезда дочери не хотелось бы назвать черным, расстаться с деньгами ей всё-таки придётся – не отправишь же ребенка в чужой, незнакомый город без копейки в кармане! Поэтому женщина сунула руку под бельё, и достала оттуда тоненький конверт с заначкой.
Денег было совсем немного, где-то около двадцати тысяч рублей. Но и их она скопила с большим трудом, иногда отказывая себе в самом необходимом. Женщина прекрасно знала, как непредсказуема жизнь, и как страшно оказаться без гроша в кармане в трудной ситуации, которые подстерегают тебя на каждом шагу. Ведь теперь всегда и за всё надо платить, платить, платить…
- Вот, Эллочка, тут немного денег, - сказала мать, отдавая дочери заветный конверт. - Возьми, детка! Они твои.
- Спасибо, мамочка! – сказала дочь, и, открыв конверт, вынула оттуда деньги тонкими пальчиками.
Быстро пересчитав наличность, она чуть заметно сморщила хорошенький носик – господи, да разве это деньги?! Смех один! Ну, что на них можно купить? Ни одеться как следует, ни квартиру снять… Разве что, несколько раз посидеть в приличном ресторане, заказав себе чашечку кофе и пирожное! Только вот, в чём пойти в приличное заведение? Ведь не в тех же платьях и кофточках, которыми набит её чемодан! Да в этих платьях только ворон в огороде пугать. Уж она-то знает! Каждый месяц, по секрету от матери, на сэкономленные от школьных обедов деньги она покупала у знакомой киоскёрши гламурные журналы, в которых всё написано - какой цвет нынче в моде, какая длина юбки в этом сезоне предпочтительней, и какое коктейльное платье каждая девушка обязательно должна иметь в своём гардеробе.
- Что, маловато? – озабоченно спросила мать, и сердце её тяжело бухнуло в груди.
Маша и сама понимала, что в Москве на эти деньги не слишком-то разгуляешься. Но что она может поделать? Больше-то всё равно нет.
- Да, негусто, мамочка, - ответила дочь, тяжко вздохнула, и качнула красивой головкой.
- Пожалуй, к соседке схожу, - сказала Маша, чуть подумав. – Может, даст взаймы хоть немного!
Она решила, что после отъезда дочери вполне может прожить на половину своей зарплаты, не покупая дорогих продуктов, и питаясь, в основном, дешёвой китайской лапшой, квашеной капустой и отварной картошкой без масла – к такому «изысканному» меню ей не привыкать! И тогда сможет как-нибудь рассчитаться с долгом.
- Сходи, мамочка! – легко согласилась дочь, и продолжила сборы.
Кажется, девочке было до фонаря, что её мать останется без копейки денег, да ещё с приличным долгом за спиной.
Маша позвонила в соседнюю квартиру, где жила молодая женщина, её ровесница. Она знала, что у Лизы деньги водятся. Та торговала на рынке овощами, ловко обсчитывая и обвешивая простодушных покупателей, сохраняя при этом очаровательную белозубую улыбку на открытом, симпатичном лице. К тому же разбитная девица встречалась с мужчинами, и кавалеры делали ей дорогие подарки и иногда давали деньги. Но самое главное, на её иждивении не было семнадцатилетней дочери, на которую, в основном, и тратилось всё заработанное.
Дверь открылась, и в проёме она увидела дородную молодую женщину, как у нас говорят, кровь с молоком, которая казалась ещё полнее из-за контраста с худенькой, невысокой Машей.
- Привет, - сказала Лиза. – Ты ко мне по делу, Маш?
- Да.
- Давай, заходи. Только ненадолго – у меня сегодня гости.
Маша и сама поняла, что пришла не вовремя – Лиза предстала перед ней в шикарном платье, красиво причесанная, а на столе, видневшемся в приоткрытую дверь комнаты, стояли два прибора, закуски и запотевшая бутылка шампанского, ожидающие своего часа.
- Лиз, дочка в Москву наладилась ехать.
- Да ты что? И что ей там делать? На заработки, что ли?
- Похоже, да.
- Не пускай, Машка! Пропадёт девка ни за грош, сама знаешь!
- Да как не пустишь-то? На цепь посадить, что ли? Разве она меня послушает…
- Тоже верно… Не очень-то теперь молодёжь старших слушает. А от меня-то что надо?
- Денег хотела занять. Я скопила немного, да всё равно не хватает, - тяжело вздохнула женщина.
- Сколько нужно?
- Сколько можешь, Лиз. Не бойся, я быстро отдам. Мне на еду совсем немного надо.
- Дура! Ты в зеркале-то себя давно видела? Кожа, да кости… Господи! На еде она экономить будет, вы посмотрите на неё! Да ты и так не жрёшь ничего, от ветра качаешься! – заворчала Лизавета, доставая из сумочки несколько пятитысячных купюр. – Этого хватит?
- Спасибо тебе, Лизонька!
- Не за что, подружка моя дорогая…
Маша вернулась в свою квартиру, и положила перед Эллочкой занятые деньги.
- Вот, это дело! – качнула головой дочь. – Всё-таки полторы тысячи долларов, думаю, на пару недель хватит.
- На пару недель? – ахнула мать.
На эти деньги в своём городе она вполне могла прожить с дочерью месяца три, иногда позволяя себе отварить на ужин пару сосисок или пожарить куриную ножку. А тут… Две недели! Да где ж денег набраться на этакую жизнь?!
- Ладно, мам! Хватит тебе охать, да за щеку держаться. На вокзал ехать пора, а то ещё, чего доброго, на поезд опоздаю.
- Давай, присядем на дорожку, Эллочка! Так положено перед дальней дорогой…
Они посидели несколько секунд, потом мать подхватила чемодан, и они вышли из квартиры, захлопнув за собой хлипкую дверь. В их городе редко у кого стояли тяжелые металлические двери. Да чего брать-то в этих тесных халабудах, где из всех углов смотрит на тебя неприкрытая нищета…
…Итак, Эллочка, наконец-то, добилась своего. Она в поезде, поезд уже отошёл от станции, быстро набирает скорость, и совсем скоро прибудет в столицу нашей родины.
Тут же, в вагоне, она познакомилась с двумя девицами. Судя по всему, девушки эти ехали в Москву по той же причине, что и она, устав от однообразной жизни маленького захолустного городка.
- Вот и отлично, девочки! – обрадовалась Элла, которой всё-таки было немного не по себе. Впрочем, как и остальным двум путешественницам. – Нам надо вместе держаться. Так проще будет. Да и квартиру снимать не слишком накладно. И потом, одна на работу устроилась, может и подругу порекомендовать. Я правильно говорю?
Девушки согласно закивали головками. Ну, конечно! Вместе не так страшно…
…Они приехали в Москву рано утром. Прямо тут, на вокзале, их выглядывали бабульки с объявлениями, коряво написанными от руки на кусках замусоленного от частого пользования картона. В объявлениях этих говорилось, что хозяйки московских квадратных метров готовы предоставить отличную отдельную квартиру приезжим на самых льготных условиях, почти что задаром.
Выбрав изо всех желающих сдать жилплощадь бабульку посимпатичнее, девушки быстро договорились об оплате, и поехали на окраину города, где в задрипанной пятиэтажке находилась однокомнатная квартира пенсионерки.
- Ну, вот! Квартиру сняли, теперь бы ещё работу найти! – сказала одна из девушек, Ирина, стараясь придать своему голосу как можно больше бодрости. Потому как место, где им предстояло жить, отвалив бедной старушке тысячу баксов за месяц, внушало девушкам вполне понятное отвращение – мебель тут была старой и грязной, на крохотной кухне шныряли огромные черные тараканы, обои в комнате кое-где отклеились, и свисали со стен длинными, уродливыми языками, а серый потолок украшала паутина, очевидно, провисевшая там не один год, и повидавшая немало постояльцев.
Итак, на следующий день девушки открыли купленные заранее газеты с объявлениями о приёме на работу, и углубились в их изучение.
Наверно, они нашли для себя что-то подходящее, потому как уже через несколько часов, нанеся на свои молодые симпатичные мордахи толстый слой косметики, делавший их на добрую десятку лет старше, они оделись в самое лучшее, что привезли с собой, и разъехались по присутственным местам – надо же с чего-то начинать! Ведь владельцы модельных агентств, модные фотографы и олигархи на белоснежных лимузинах и огромных черных гелентвагенах не встречают девушек на вокзалах. Тут уж надо самой о себе, любимой, позаботиться!
Через полчаса, выпив по чашке чая с булками, привезенными ещё из дома, Ира и Катя вышли из квартиры, и Эллочка осталась там одна.
Немного подкрасив тушью длинные ресницы и проведя розовой помадой по губам, теперь она занималась тем, что слоем пудры приглушала яркий румянец на щеках, и с помощью серых теней рисовала себе темные круги под глазами. Круги эти должны показать работодателям скорбь молодой девушки и её отчаянное, просто бедственное положение. Ведь по легенде, придуманной хитрой девчонкой, вовсе не желание поймать птицу счастья за хвост привело в Первопрестольную бедную Эллу. Отнюдь! Она приехала сюда, чтобы заработать денег на операцию своему несчастному отцу, потерявшему здоровье в одной из горячих точек, и теперь прозябающего в нищете в их городке под присмотром матери. Мать тоже никак не может работать, потому как израненный супруг должен постоянно находиться под её бдительным присмотром – несчастный вояка уже несколько раз предпринимал попытки уйти из жизни, сиганув с балкона или открыв вентиль на газовой плите. Вот и пришлось бедной дочери бросить всё – родной дом, родителей, мечты об учёбе в институте, и ехать в Москву, чтобы здесь согласиться на любую работу, лишь бы накопить необходимую сумму на лечение любимого родителя. Звучала её легенда убедительно и очень правдиво. Разве такой печальной историей удивишь кого-нибудь в нашей стране?
Да, забывают у нас ветеранов, не секрет. Как говорится, «мавр сделал своё дело, мавр должен уйти», причем, лучше тихо и незаметно, и не клянчить подачки на лечение за бугром у занятых сверх меры чиновников. Сами подумайте, ну, до инвалидов ли им, бедным! Только и успевай прятать концы в воду после очередной афёры с бюджетными тугриками! А то ведь быстро вместо знойного итальянского побережья окажешься в лесу, на берегах прохладной речки Колымы с топором в руках. Ох, и трудные настали времена, не то, что славные девяностые, когда деньги сами так и шли в руки, только и успевай переводить их на свои счета, да рассовывать по офшорам…
…Итак, закончив наводить бледность на свои румяные щечки, Эллочка в последний раз посмотрелась в зеркало, и нашла свой маскарад весьма и весьма удачным. Положив в сумочку адрес одного из самых дорогих ресторанов столицы, девушка спустилась по лестнице вниз, и вышла из дома.
Без особого труда найдя нужное заведение, Эллочка подошла к важному швейцару, стоящему у дверей, и спросила:
- Скажите, пожалуйста, к кому я могу обратиться?
- А что тебе надо-то, милая? – спросил мужчина, ранее служивший в милиции в чине майора, вышедший на заслуженный отдых и переквалифицировавшийся в привратника.
- Работу ищу, дяденька!
- Ишь ты, работу? – покачал головой швейцар, глядя на скромно одетую молодую девушку. – Вряд ли здесь тебе что светит, девочка. Ты, небось, в кордебалет, в стриптиз, или ещё куда норовишь, чтобы попкой перед мужиками трясти. А у нас тут заведение культурное, дорогое, такого непотребства не держим.
- Да что вы, скажете тоже, стриптиз! Это когда на сцене раздеваются, что ли?
- Типа того, - согласно кивнул головой бывший майор.
- Ну, уж нет, как это можно? Вот так, при всех, чуть ли не догола раздеваться…
- Так чего же ты хочешь? Может, в директоры метишь? Так, там у нас полный комплект.
- Ну, зачем вы смеётесь надо мной, дяденька? Мне бы подавальщицей, или на кухню куда – овощи чистить, полы драить или посуду мыть.
- Ах, вот оно что! Что, припёрло сильно, милая?
- Ещё как, - очень натурально всхлипнула девушка, и начала грустный рассказ о несчастном израненном папуле.
- Ну, что ж! Попробуй, к Тамаре Николаевне сходи, она у нас за кадры отвечает. Может, и подыщет тебе чего! Только со двора иди, с главного входа только посетителей пускают. Да скажи, Петрович сильно просил!
- Спасибо, дяденька! – сказала Эллочка, в знак признательности прижав кулачки к груди, и ходко потрусила во двор, разыскивая служебный вход в ресторан.
Отыскав отдел кадров, она вошла в комнату, где сидела дородная женщина лет пятидесяти, увешанная драгоценностями, как новогодняя ёлка игрушками. Видно, должность приносила ей неплохой доход, позволяющий побаловать себя, любимую.
- Здравствуйте, Тамара Николаевна!
- Ну, здравствуй. Что скажешь?
- Мне швейцар ваш, Петрович, посоветовал к вам зайти. Сказал, только вы можете мне помочь.
- И что ты хочешь, детка?
- Понимаете, мне очень нужна работа…
Дальше опять шёл жалобный рассказ о тяжелораненом отце и о необходимости срочной операции за рубежом. Причём, на этот раз рассказ её звучал даже более складно и убедительно, чем в первый – видно, сказывалась тренировка.
- Значит, ты согласна на любую работу, девочка!
- На любую, Тамара Николавна! Только хорошо бы всё-таки в зале. Понимаете, легкие у меня слабые, а на кухне чад, испарения всякие… А я могу пепельницы вытряхивать, посуду со столов собирать, полы подметать…
Женщина посмотрела на красивую молодую девушку, скромно сидящую перед ней на самом краешке стула, и подумала, что девчушка совсем не от мира сего – таких сейчас и нет, перевелись за ненадобностью. Вот ведь, красавица писаная, и никакой шпаклевки на лице, на плече толстая коса, как у сказочной царевны, а не боится никакой работы. Вот такой девчушке и хочется помочь по мере сил. Ведь не для себя старается, бедная! Сама, небось, впроголодь будет жить, а деньги станет складывать, да семье отсылать. Вон, какая бледненькая, и синяки под глазами от недоедания…
- Ладно. Что-нибудь придумаем. Тут у нас одна из официанток замуж выходит, увольняться хочет. Через пару недель будет тебе место. А пока на кухне поможешь, да к работе присмотришься. Ты завтра приходи. Трудовая книжка у тебя с собой?
- Какая трудовая, Тамара Николавна? В этом году школу окончила, вот аттестат!
Эллочка достала документ, и положила его перед начальницей отдела кадров.
Открыв его, Тамара Николаевна увидела, что училась Элла Колоскова по нынешним временам очень даже неплохо, и ещё больше прониклась к ней симпатией, потому что очень уважала молодёжь, которая не ленится, и тянется к знаниям.
- Ладно. Пиши заявление! – сказала женщина, и придвинула Элле лист бумаги и шариковую ручку…
…Так Эллочка в первый же день своего пребывания в Москве устроилась на работу, причем, именно туда, куда хотела. Потому что теперь будет постоянно находиться на глазах у местной публики. А публика там будь здоров, не кашляй! Сама читала в журнале, и фотографии видела, как гуляет там местная «аристократия». Поэтому и пошла именно сюда, не медля ни дня. А там… Может быть, и приглянется кому скромница-простушка с грустными глазами раненой газели. Ну, а вдруг?!
Даже если сразу и не выйдет ничего. Что она теряет? Ей ведь ещё и восемнадцати нет, время терпит. Ну, поработает годик, глядишь, деньжонок поднакопит, оденется как кукла, может, и сама когда придёт сюда вечерком, себя показать и людей посмотреть. Опять будет шанс! Женщина из отдела кадров шепнула, что оклады тут не ахти какие, зато кормят, и хорошие чаевые дают. Да и что им, богачам, лишних десять-двадцать долларов официанту отстегнуть! Пустяки! Они и не заметят такой потери…
…Вечером подруги опять собрались за столом, чтобы выпить чаю с сушками, и поделиться впечатлениями.
Оказалось, что все три девушки сегодня нашли себе место работы. Катя устроилась в ночной клуб танцевать стриптиз, как и хотела. Дело в том, что в детстве она занималась бальными танцами, и крутить попкой у шеста не представляло для неё особого труда. Так что теперь, недельку потренировавшись, она становилась участницей вечернего шоу, и надеялась в самом скором времени найти себе богатого мужа или, на худой конец, покровителя.
Ирина тоже не теряла времени зря. Она нашла себе место в дорогой пятизвездочной гостинице. Ей предложили работать на ресепшен, где её симпатичная мордашка будет хорошей рекламой для их отеля. Девушка сразу же согласилась. Работа была совсем несложной, и, что самое главное, она всегда будет на виду. Ира представила себя в форменной одежде, красиво облегающей стройное молодое тело, с аккуратной прической волосок к волоску и длинными ухоженными ногтями, покрытыми неярким лаком. Она постоянно будет в центре внимания приезжающих. А там… Кто знает, может быть, кто-нибудь из мужчин заметит привлекательность молодой девушки, и оценит её. Впрочем, почему «может быть»? Именно так всё и будет, она была просто уверена в этом!
- Ну, а ты, Элла? – спросила Катерина. – Ты смогла подыскать себе что-нибудь стоящее, или проездила целый день зря?
- Почему же зря? Я устроилась в ресторан. Пока меня берут на кухню, но это ненадолго. Потом, когда освободится место, я буду работать официанткой.
- На кухню-ю?..
Ирочка сморщила хорошенький носик, а Катя по-бабьи схватила себя за щёку, и покачала головой. Что и говорить, Элла была самой эффектной из них, и вполне могла бы претендовать на место и получше, чем кухня в ресторане. Ну, чего хорошего можно дождаться от такой работы, ополаскивая овощи под краном и очищая от жира грязные тарелки? Ведь совсем скоро лицо девушки станет красным от жара плиты, на которой готовится пища, а кожа на руках станет шелушиться от воды и химикатов. К тому же, ей будет невозможно отрастить длинные ногти. Ведь они тут же сломаются при такой работе! Да и кто увидит и оценит там её красоту? Разве что, какой-нибудь официант, или повар – такой же бедолага, приехавший в Москву чуть раньше, обратит на неё своё внимание. К тому же и платят там наверняка копейки. А переведут ли её в официантки, или нет, бабушка ещё надвое сказала.
- Но почему, Элла? – спросила Катя. – Ты что, не могла найти себе места получше? Работа на кухне не для твоих нежных ручек. К тому же, кто сможет разглядеть твою стройную фигурку, если ты будешь в уродливом халате и фартуке, а свои шикарные волосы спрячешь под косынку? Может быть, ты поторопилась? А хочешь, я поговорю с хозяином? Вполне вероятно, что он и тебя возьмет в свой клуб. Вряд ли он откажется заполучить к себе такую красотку!
- Спасибо, Кать. Не надо. Я уже написала заявление. Завтра утром мне к восьми на работу…
- Тогда спать пошли, поздно уже, - сладко зевнула Ирочка, и потянулась всем своим гибким, как у кошки, телом, закинув руки за голову.
…На следующий день Элла уже носилась по кухне, выполняя несложные поручения поваров – отнести, принести, вылить, вытереть, вымыть, подмести... Работала она хорошо, от дел не отлынивала, и скоро все работники прониклись к ней симпатией. Вот ведь девушка – и умница, и красавица, а не гнушается никакой работы!
Совсем скоро Эллочке выдали форму, и она стала выходить в зал, помогая официантам. Правда, ещё не брала заказы у клиентов, а только помогала – ну, пепельницу вытряхнет, упавшую вилку сменит, или новый бокал принесет взамен разбитого. Публика тут была хоть и богатая, да не вся сплошь интеллигентная. Всякие люди попадались. Ведь богатство отнюдь не синоним воспитанности и умения вести себя в обществе. Бывало и так, что какой-нибудь подвыпивший богатей специально кинет вилку на пол, и зовет официантку – мол, потрудись заменить, любезная! А ей нетрудно! Ей услужить клиенту в удовольствие! Пулей туда и обратно.
- Пожалуйста, прошу вас! – подает девушка подвыпившему посетителю новый столовый прибор.
И благожелательная улыбка на лице. Мол, любой каприз за ваши деньги. И деньги давали! Пока немного, правда, но и ей перепадало.
А потом и вовсе хорошо стало. Теперь Эллочка наравне со всеми официантами разносила кушанья, желала сидящим за столиками мужчинам и женщинам приятного аппетита, улыбалась, делала немудрёные комплименты пришедшим дамам, восхищаясь их нарядами и драгоценностями. Ей совсем нетрудно, а клиентам нравится.
Шепнешь такой:
- Вы сегодня просто очаровательны, мадам! И платье это вам так к лицу!
А после таких слов той уже, вроде, западло хамить, и придираться к любой мелочи.
К тому же, как оказалось, Эллочка обладала способностью мгновенно улаживать мелкие проблемы, которые иногда возникали в зале. Только где-то возникал шум, и слышался чей-то громкий возглас, она тут как тут, со своим тихим голосом, самым искренним желанием помочь и тут же всё исправить, и обольстительной, чуть грустной улыбкой сестрицы Алёнушки.
Ещё и четырёх месяцев не прошло, как Эллочка пришла сюда, а её уже перевели на должность менеджера. И теперь её главной обязанностью было следить за тем, чтобы проблем в зале не возникало и вовсе. Правда, её дело – это всякие мелочи. Так, помочь даме избавиться от следов вина, случайно пролитого на платье, позвать на помощь охранника, когда чуть перебравший посетитель не может поднять со стула отяжелевший от выпитого спиртного торс, и обеспечить бедолаге такси до дома, самолично проводив его до машины и поддерживая под локоток. Вроде бы, пустячок, а людям приятно.
Что касается крупных разборок – ну, когда клиент не в состоянии расплатиться, или пытается кулаками выяснять отношения со своим приятелем - то такими делами занимался, конечно, метрдотель, толстый важный дядька, которого побаивалась вся обслуга. Только вот Бог миловал, за время работы Эллочки в ресторане таких случаев не было, и метрдотель, в основном, сидел в своём кабинете, решая кроссворды, или дымил на крыльце вонючей сигарой.
Совсем скоро многие посетители обратили внимание на Эллочку, которая зорко оглядывала зал, стараясь уловить любое желание клиента. Многие из мужчин подзывали к себе официанта, и просили рассказать, кто эта девушка, и как её зовут.
Официанты, которые теперь занимались только своей работой, и были избавлены от всевозможных муторных разборок с клиентами, приносящих только неприятности и не дающих никаких дивидендов, с удовольствием рассказывали ту историю, которую поведала им девушка – об отце-инвалиде и её желании во что бы то ни стало заработать ему на сложную операцию, которых не делают у нас в стране.
- Ну, надо же! – говорил обычно очередной мужчина, услышав душещипательную историю современной Золушки. – Девчушка прямо не от мира сего. Обычно молоденькие девчонки приезжают сюда, чтобы хорошо пристроиться, а эта… ну, как будто из другого века! Крутится тут, чтобы обеспечить родителей! Да… Наверно, только в глубинке и сохранились ещё такие цельные, неиспорченные натуры!
Потом мужики обычно вспоминали своих собственных детей, которые хорошо усвоили только одно слово – дай. А если не будет у отца денег, и он сам попросит помощи? А? Что тогда? Наверняка, чадо вздохнёт, и скажет: «Пап, извини, но это твои проблемы, ты уж сам как-нибудь выкручивайся! А я пас, извини…». Вот так…
…Вот и лето закончилось, а за ним быстро пролетел сентябрь. На дворе стоял не самый лучший месяц в году – слякотный, холодный октябрь с короткими серыми днями и бесконечно долгими ночами, всегда нагоняющий на людей тоску, даже если, вроде, причин для неё и нет вовсе. Ну, а что уж говорить, если такие причины появляются… Не зря в это время палаты в психушках переполнены людьми, которые хотели свести счёты с жизнью, и таким образом покончить с бесконечными неприятностями раз и навсегда.
Именно в такой день в зале появился высокий полный мужчина лет пятидесяти на вид. Был он довольно некрасив – тонкогуб и не в меру носат, а на затылке у него пробивалась солидная плешь. Только кто из современных девушек, задавшихся целью выйти замуж, зацикливается на внешности мужчины? Внешность тут совсем не главное. Главное-то в мужике что? Догадались? Во-о-т…
Ну, а то, что мужик этот появился в их ресторане, где кормили сытно и вкусно, но запредельно дорого, уже говорило за то, что деньги у него водятся, и не маленькие. На это же довольно прозрачно намекал и его дорогой костюм, складно облегающий дородное тело, и скромные швейцарские часики на левом запястье, и изящная платиновая запонка, сверкнувшая разноцветными огоньками, когда тот поднял руку, чтобы подозвать официанта к себе.
Правда, заказал он сегодня лишь графинчик сорокаградусной, салат из морепродуктов и ещё какую-то мелочь, типа вазочки с черной икоркой, и сразу стал надираться.
Пить в одиночестве – это правило плохого тона. Но кто знает? Может, горе какое у человека, вот он и заливает его водкой. Главное, обручального кольца на правой руке нет, это Эллочка просекла первым делом. Впрочем, отсутствие кольца ещё не показатель. Многие мужики снимают это доказательство законного брака, когда приходят куда-то, чтобы почувствовать себя свободным от тяжелых брачных уз, хотя бы ненадолго.
Посмотрев в очередной раз в сторону заинтересовавшего её мужчины, девушка увидела, что графинчик на его столе уже опустел, и рука его снова поднялась, чтобы подозвать официанта. Тот сразу подскочил, кивнул головой, и помчался выполнять заказ – нести на стол важному клиенту ещё один такой же запотевший графинчик и скромную закусь.
Увидев это, Эллочка поняла, что сегодня ей придётся выводить здоровяка на улицу с помощью охранника и засовывать пьяненького папика в такси, предварительно записав номер машины, чтобы водитель знал – в случае, если что-то случится с клиентом, его обязательно найдут, и ответ держать придётся по всей строгости закона. Впрочем, чаще всего у ресторана дежурили знакомые водилы, на которых вполне можно было положиться – те не будут шмонать карманы прикорнувшего на заднем сидении клиента, очищая бумажник от наличности, и уж, тем более, выкидывать его из машины посреди дороги, предварительно сняв с руки часы и забрав прочие ценные вещи.
Итак, просидев весь вечер в одиночестве за обильной выпивкой, мужчина понял, что дошёл до нужной кондиции, и подозвал официанта, чтобы расплатиться по счёту. И ещё понял, что немного перебрал, и самостоятельно не сможет сделать ни шагу.
Но вдруг следом за официантом, как по мановению волшебной палочки, рядом с его столиком возник дюжий охранник и хрупкая Эллочка.
- У вас здесь машина с шофёром? – поинтересовалась девушка.
- Нет, сегодня я сам за рулём, - сказал мужчина, еле-еле ворочая непослушным языком…
- Тогда только такси, оно уже ждёт вас на улице, - сказала девушка, и сноровисто подхватила его под локоток. - Не волнуйтесь, всё будет в порядке, мы поможем вам добраться до машины. А ваш автомобиль останется здесь, на стоянке, заберёте его завтра, как будет время.
- Да, кажется, сегодня я немного перебрал, - согласился со словами Эллочки мужчина.
- Ничего. Это бывает. Сейчас вы сядете в машину, и вас отвезут домой. Надеюсь, вы не забыли свой адрес?
- Нет, конечно. Я живу в посёлке Канавино, это совсем недалеко от Москвы.
- Ну, тогда всё в порядке. Не волнуйтесь. Водитель надёжный, ничего плохого с вами не случится. Номер такси я записала.
- Здорово у вас всё поставлено! – качнул головой мужик.
- Мы стараемся, чтобы клиенты были довольны! – зарделась от похвалы девушка.
- И это правильно!
Он сунул руку в карман пиджака, достал из него несколько сильно смятых купюр, вероятно, данных ему официантом на сдачу, и сунул их Элле.
- Спасибо, - сказала девушка, и спрятала деньги поглубже в карман, чтобы не выскочили по дороге.
В это время они подошли к такси, и с помощью охранника и водилы засунули пьяного мужчину в автомобиль.
- Серёж, доставь нашего клиента до дома, и помоги ему войти в дверь! Боюсь, самому ему это будет не по силам, - попросила девушка.
- Не волнуйся, Эллочка, не в первый раз, - сказал водитель, и захлопнул дверцу. – Всё будет тип-топ!
Автомобиль рванул с места как застоялая в стойле лошадь, и помчался в подмосковный посёлок, который был хорошо знаком водителю.
Серёга мчался по тёмным улицам Москвы, и думал о том, успеет ли отвезти клиента и вернуться назад к закрытию ресторана, чтобы сделать ещё один рейс. Это было бы большой удачей – обычно на таких поездках можно хорошо заработать. Сильно подвыпившие люди плохо соображают, расплачиваясь с таксистом, и иногда дают более чем щедрые чаевые. Впрочем, бывает и наоборот – прогуляет мужик всю наличность в ресторане, а потом долго роется в карманах в поисках завалявшейся мелочи, чтобы расплатиться за проезд…
На холодном ветру, который дул в чуть приоткрытое окно автомобиля и обвевал голову перебравшего спиртного мужика, тому стало немного лучше. И, вместо того, чтобы окончательно уснуть, он затеял разговор с водилой. Вероятно, эмоции переполняли его, и нужно было выговориться хоть кому-нибудь. А кому лучше всего рассказать о том, что заставило его сегодня напиться, как самого распоследнего сапожника? Конечно, тому, кого видишь первый и последний раз в жизни, чтобы потом в обществе не пошли сплетни, которые подпортят ему репутацию, или дадут повод посмеяться над ним, что не намного лучше.
- Ты женат, Серёга? – спросил вдруг мужчина. Вероятно, имя водителя он запомнил, когда именно так назвала его та милая девушка, которая пришла ему на помощь, и помогла покинуть зал ресторана.
- Женат, - широко улыбнулся водила. – Уже три года.
- Вот и я был женат. Не слишком удачно, правда. Капризная была Лорка, жадная и очень злая. И изменяла мне, подлая. Думала, что я ничего не замечаю…
- А почему была? Вы что, развелись? – поинтересовался водитель – просто так, чтобы поддержать разговор.
- Нет. Я любил её, несмотря ни на что. И всё ей прощал, даже измены. Знаешь, какая красивая она была… Богиня! Да вот, погибла. Расшиблась на машине неделю назад. Очень уж любила гонять на своём автомобиле. В полиции сказали, что разогналась моя жёнушка чуть ли не до двухсот километров, вот и не справилась с управлением.
- До двухсот в час? – присвистнул водила. – Круто!
- Да. Во всём первой хотела быть. И ведь была! Все ей завидовали. И платья самые красивые, и драгоценности самые дорогие, и машина самая лучшая. Ничего для неё не жалел! А она…
Пассажир сжал ладонь в кулак, и изо всех сил ударил им себе по колену, как будто именно его правая нога была виновна в гибели любимой женщины.
- Понятно, - вздохнул Сергей, вспомнив свою Анюту, которая сейчас с нетерпением ждет его дома, готовя немудрёный ужин и поглядывая в темное окно. И не потому, что он привезёт ей заработанное, а потому что любит. Вот ведь, как устроена жизнь! Вроде, денег у мужика много, а счастья всё равно нет. Потому как счастья за деньги не купишь, однозначно. Конечно, увидев, в каком доме живёт будущий муж, любая девица вприпрыжку побежит с ним в ЗАГС, и будет клясться в любви до гроба, преданно глядя в глаза счастливому жениху. Ну, а после свадьбы-то что? Муж в офисе с утра до ночи деньги для любимой жёнушки кует, а та с тренером из фитнес-клуба забавляется, или с охранником мужа балуется, и порой не стесняется делать это даже в супружеской постели! Понаслушался он таких историй за те годы, что работает тут таксистом. – Нет, уж лучше таксовать, чем каждый день сходить с ума, думая, кого сейчас принимает в супружеской спальне трепетная молодая красавица, которую ты назвал своей женой!
- Не расстраивайтесь. Какие ваши годы! Найдёте вы себе жену, ещё краше первой. Вон, какие сейчас девицы! Все, как одна, писаные красотки. Выбирай любую!
- Стервы они все, - вдруг резюмировал пассажир. – Капризные, подлые стервы!
- Ну, зачем так обо всех женщинах говорить? Все люди разные, двух одинаковых не найти. Вон, хотя бы моя Аннушка. И красивая, и добрая, и рукодельница. Я своей женой очень доволен!
- Повезло тебе, парень! Цени…
За разговором они и не заметили, как въехали в посёлок.
- Показывайте, где ваш дом!
- А вон особняк, за теми деревьями!
- Понял…
Подъехав к кованым воротам, Сергей остановился, вышел из машины, и нажал кнопку звонка.
- Кто? – спросил мужской голос.
- Это водитель такси. Хозяина вашего привёз! Получите и распишитесь, - усмехнулся парень.
- Что, опять? Сейчас выйдем.
Как понял Серёга, в таком состоянии хозяин особняка явился домой далеко не в первый раз. Что ж! Его понять можно. Страдает человек. Любимая жена погибла…
Сдав клиента с рук на руки двум мощным охранникам, Сергей сел в автомобиль, и помчался назад.
- Слава Богу, кажется, успеваю, - подумал он, и поддал газу. Дождя сегодня не было, дорога чуть подсохла, и позволяла разогнаться на пустынной в это позднее время трассе.
Подъехав к ресторану, он увидел Эллочку, которая с помощью охранника помогала очередному назюзюкавшемуся мужику добраться до автомобиля.
- Ну, что? Остался ещё кто? – спросил он, когда очередной автомобиль отъехал от ресторана.
- Да, есть один, - сказала Элла. – С официантом расплачивается. Сейчас приведём.
- Отлично!
- А того-то дядечку доставил по назначению?
- В лучшем виде. Ну, и домина у него, скажу я тебе!
- Не похоже, что он часто закладывает за воротник. Наверно, что-то случилось у мужика. Он не говорил? – вроде как между делом попыталась узнать девушка очень интересующие её подробности из жизни подгулявшего клиента.
- Ага. Когда немного в себя пришёл, рассказал, что жена у него погибла всего неделю назад. Поэтому и заливает своё горе водкой. Говорил, любил сильно.
- Понятно, - вздохнула Эллочка, намотав важные сведения себе на ус. Кажется, госпожа удача шла ей прямо в руки. И грех было этой удачей не воспользоваться, потому как приходит она лишь раз в жизни, да и то далеко не ко всем…
… В следующий раз, когда потенциальный жених появился в ресторане, и официант удалился, чтобы выполнить заказ, Эллочка с улыбкой подошла к нему, и сказала:
- Добро пожаловать к нам. Надеюсь, в прошлый раз вы остались довольны вечером?
- О, да. Тут я получил всё, что мне было нужно – вкусную еду, выпивку и отличное обслуживание. Кстати, ведь это вы помогли мне встать, и выйти из зала, чтобы не удивлять окружающих нетвёрдой походкой, и вы вызвали для меня такси? Не так ли?
- Ну, это пустяки! Почему бы не помочь человеку, который выпил немного больше нормы? Ведь такое с вами бывает нечасто, не правда ли? Просто сейчас вы немного не в себе, и пытаетесь расслабиться. А моя обязанность помочь вам, и сделать так, чтобы никто не обчистил ваши карманы на обратном пути.
- Спасибо. Кстати, как вас зовут?
- Меня зовут Элла.
- Красивое имя. И сама вы очень красивая. А меня зовут Артур Анатольевич.
- У вас тоже красивое имя. Мне нравится. Ой, извините, кажется, там кому-то нужна моя помощь!
Эллочка отошла от столика Артура, правильно рассудив, что слишком долгий разговор в таком состоянии, когда мужчина сидит, а она стоит перед ним в позе служителя, в данном случае не слишком уместен. К тому же на сегодня слов вполне достаточно. Теперь надо сделать так, чтобы иногда появляться у него в поле зрения. Пусть видит, как ловко у неё всё получается, и любуется её загадочной и чуть грустной улыбкой Моны Лизы…
В этот раз Артур Анатольевич не стал мучить организм большим количеством спиртного, позволив себе лишь пару рюмок коньяка, а в основном налегал на закуску. Как поняла Эллочка, не спускавшая с него глаз, покушать её будущий муж очень любил, и толк в еде знал.
В этот раз мужчина покинул ресторан самостоятельно, и, прежде чем уйти, разыскал её глазами и кивнул на прощание. Это было здорово! В ответ Эллочка кивнула ему, и, подняв руку, едва заметно помахала ею, стараясь сделать так, чтобы этого не заметили окружающие – флирт с посетителями у них не приветствовался, за это можно на раз-два лишиться места.
Когда избранник Эллочки появился в следующий раз, он уже говорил с ней, как со своей хорошей знакомой. Это было как раз то, что надо – кажется, дело пошло на лад! Теперь только бы не испортить то, чего удалось достичь, какой-нибудь неудачной фразой, которая раскроет её маленький невинный секрет – всё то, что она рассказывает о себе, враньё от первого до последнего слова, и вовсе она не любящая дочь, а хитрая, и абсолютно безжалостная бестия, и ради своего благополучия пойдёт на всё. Только вот, знать об этом окружающим совсем не обязательно!
В этот день судьба опять была благосклонна к ней. Дело в том, что в зале сидели два богатеньких мажора. Очевидно, у них появились некоторые разногласия, и молодые люди решили выяснить отношения прямо здесь, в ресторане. На улице холодно и сыро, а здесь в самый раз. Не в зале, конечно, а в холле, где почти не было людей. Довольно громко разговаривая, они вышли из зала, и тут же сцепились в рукопашной. Правда, бойцы из хилых ботаников были никакие, и драки, в общем-то, не получилось. Так, настучали друг другу по паре затрещин, только и всего. Но шуму было порядочно.
Заметив неладное, Эллочка сразу пошла туда, где требовалось её присутствие, и успела вовремя – у одного из богатеньких папенькиных сынков носом шла кровь, капая на белоснежный мраморный пол.
- Молодые люди, ну, зачем вы так! – стала разнимать девушка дерущихся, которые в пылу драки просто оттолкнули её от себя, чтобы не мешала забаве. Но она продолжала мешать им, хватая то одного, то другого за рукав пиджака.
- Пожалуйста, прошу вас, перестаньте! – умоляла девушка, но толку от её слов было мало.
Наконец, громкие голоса в холле услышал Артур Анатольевич. Причем, среди нескольких мужских голосов слышался и голосок Эллы, которая старалась в чём-то убедить мужчин.
- Интересно, что там происходит? – подумал он, и быстрым шагом пошёл к выходу из зала.
Увидев дерущихся парней и бедняжку Эллочку, пытающуюся разнять разошедшуюся молодежь, мужчина одним ловким движением раскидал хиляков-мажоров в разные стороны, и обнял за плечи дрожащую от возбуждения девушку.
- С вами всё в порядке, детка? – спросил он.
- Да, всё в порядке, - сказала она, вытирая катившиеся из глаз слёзы. – Ну, зачем они так, Артур Анатольевич? Неужели невозможно разрешить спор без кулаков?
- Пойдёмте отсюда, Эллочка! Думаю, остальное сделают охранники, - сказал тот, увидев, что к драчунам приближаются два дюжих вышибалы. Весь скандал продолжался не более пяти минут…
Кстати, к этому времени «золотые мальчики» уже пришли в себя, и не собирались продолжать потасовку. Теперь они оглядывали себя с головы до ног в большом зеркале, пытаясь выяснить величину ущерба, нанесённого своей запредельно дорогой одежде. К счастью, та почти не пострадала, за исключением испачканного кровью галстука одного из них.
- Да-да, хотелось бы думать, что этот инцидент не будет иметь продолжения, - всхлипывала девушка.
- Конечно, молодёжь просто немного перебрала, и захотела размяться. Бывает…
Девушка вытирала глаза платочком, но слёзы продолжали капать из глаз, прокладывая по её лицу мокрые дорожки.
Вдруг Артур Анатольевич понял, что никогда не видел, чтобы из глаз дамы текли такие чистые, прозрачные слёзы. Обычно у них по лицу течёт смесь из слёз и туши с ресниц. Эта смесь пачкает щёки, прокладывая по ним некрасивые черные следы, и делает лицо женщины похожим на страшную маску китайского театра кабуки. Именно так плакала и его жена Лора, своими черными слезами пытаясь добиться от мужа того, чего не могла выпросить с помощью слов. И добивалась же!
- Ну, надо же! Эта девочка не красит глаза тушью! Значит, её красота настоящая, естественная, данная ей матерью-природой! А в наше время это дорогого стоит…
Тут к всхлипывающей Эллочке подошёл метрдотель, который в связи с последними событиями вынужден был покинуть свой кабинет, где уже целый час безуспешно трудился над очередным кроссвордом.
- Что случилось, Элла? – спросил он. – Почему ты плачешь?
- Просто девушка пыталась разнять молодёжь, которая выясняла отношения в холле, и немного разволновалась, только и всего, - ответил за неё Артур Анатольевич.
- Пожалуй, в таком взвинченном состоянии тебе не стоит появляться на глазах у публики, - чуть подумав, сказал метрдотель. – Поезжай-ка ты лучше домой, девочка! Я справлюсь тут сам.
- Спасибо, Владимир Васильевич! – поблагодарила Элла. – Мне сейчас, и в самом деле, не до работы.
- Пожалуй, я отвезу вас домой, - предложил Артур Анатольевич свои услуги.
- Ну, что вы! Мне, право, неудобно, - сказала девушка, и подняла на него прекрасные грустные глаза, полные благодарности за такое предложение.
- Ничего неудобного! Вы сейчас идёте переодеваться, а я в это время расплачусь с официантом, и буду ждать вас у выхода.
- Но я выйду из служебного входа. Через главный вход выходят только гости.
- Хорошо, я найду, - сказал мужчина, и пошёл в зал…
…Через десять минут Эллочка скользнула в автомобиль Артура Анатольевича – огромный дорогой внедорожник.
- Ой, какая у вас красивая машина!
- Никогда не думал о своём автомобиле с этой точки зрения. Мощная, большая, удобная – да, но красивая? Впрочем, вполне может быть, - пожал плечами мужчина.
- Мне ещё никогда не приходилось ездить на такой.
- Ну, всё когда-нибудь бывает в первый раз, - усмехнулся Артур Анатольевич, и вставил ключ в замок зажигания. – Тем более, когда тебе всего восемнадцать. – Ведь я прав, детка? Вам всего восемнадцать?
- Да, вы правы. Недавно мне исполнилось восемнадцать лет.
Восемнадцать лет Эллочке должно исполниться только через полтора месяца, но не признаваться же в том, что она несовершеннолетняя! Некоторые из мужчин предпочитают не связываться с малолетками. Мало ли, что у них на уме…
- Вот видите, я угадал. Говорите, куда ехать, Эллочка! Я весь внимание.
Эллочка назвала адрес съёмной квартиры, где жила вместе с подругами, и Артур Анатольевич быстро проложил путь на навигаторе, обнаружив нужную улицу на самой окраине Москвы.
- Вы живёте одна? – спросил он.
- Нет, я снимаю квартиру вместе с двумя девушками из нашего города. К сожалению, снимать квартиру одной для меня слишком дорого.
- Что так? Вам мало платят в ресторане? Или вы слишком много тратите?
- Просто я вынуждена помогать семье, - сказала девушка, не озвучивая пока историю о больном отце, нуждающемся в срочной операции. Слишком много жалоб сразу могут насторожить мужчину, и он сорвется с крючка, на котором, кажется, уже повис.
- Понятно, - сказал Артур Анатольевич.
Причину бедственного материального положения девушки, вынужденной почти все заработанные деньги отсылать родителям, мужчина уже знал во всех подробностях от официанта, обслуживавшего его столик.
Мужчине понравилось, что Эллочка не стала сама рассказывать ему о своей жизни, и жаловаться на несправедливость судьбы. Впрочем, ему нравилось в ней не только это. Кажется, он нашёл, наконец, идеал женщины, который искал всю свою жизнь! В этой прелестной девушке не было ни одного качества, которое было бы неприятно ему. Казалось, вся она была соткана из солнечного света, доброты и любви к людям. Невозможно было представить, что из её прелестных губ вылетают грубые слова, а огромные серые глаза мечут молнии. Наверняка она и сердиться-то не умеет! К тому же девушка была красива. Боже, как она была хороша! Даже в простом форменном платье служащей ресторана Эллочка выглядела королевой. Что же будет, когда он нарядит её в красивые платья, купит драгоценности и отведёт в салон красоты, где с ней поработают опытные стилисты! Да ему будут завидовать все мужики Москвы и Московской области!..
…Подъехав к пятиэтажке, где снимала квартиру девушка, Артур Анатольевич остановил машину, и спросил:
- Эллочка, я… могу поцеловать вас на прощание?
- Вы всегда спрашиваете разрешения у дамы, когда хотите поцеловать её? – тихонько засмеялась Эллочка, и Артур сразу сжал её в своих объятиях, с удовольствием заметив, что девушка совсем не умеет целоваться.
Это означает, что юная леди не встречалась с мужчинами, и, вполне может быть, что он будет первым, с кем она ляжет в постель. А то, что рано или поздно это случится, не вызывало сомнений у мужчины, потому как рука его уже проникла под пальто, разыскав там грудь Эллочки, и девушка была совсем не против такого развития событий. Она откинула головку, давая ему возможность целовать свою нежную шейку, на которой быстро-быстро билась голубенькая жилка.
Наконец, мужчина выпустил её из объятий, и откинулся на спинку сидения.
- Спасибо, что подвезли, Артур Анатольевич! Я, пожалуй, пойду?
- Эллочка, скажите, могу я пригласить вас куда-нибудь, скажем, завтра вечером?
- Я бы с удовольствием, только… У меня нет выходного платья, да и пальто уже вышло из моды. Не хочу, чтобы вам было стыдно идти рядом.
- Это пустяки! Впрочем, тогда я могу попросить повариху, она приготовит что-нибудь вкусное, и мы проведём вечер у меня дома, вдвоем. Как вам такой вариант?
Такой вариант был для девушки наилучшим – надо было «брать быка за рога», пока его не окрутила другая бойкая девица. Наверняка за свободным богатым мужчиной после гибели супруги уже началась настоящая охота, и ей очень повезло, что в это время она оказалась к нему ближе всех.
- Мне право, неудобно. Мы слишком мало знакомы, Артур Анатольевич…
- Это ерунда. Что мешает нам познакомиться получше? А вас не смущает мой возраст? Мне сорок семь, девочка.
- Нет. Наоборот, мне нравятся мужчины постарше. По крайней мере, они знают, чего хотят от жизни, и очень хорошо понимают женщин.
- А чего хотите от жизни вы, Эллочка?
- Я? Наверно, того же, чего хотят все женщины – любимого мужа, детей и тёплый дом. Не так уж мало, правда?
- Да, немало. Но и немного. Вы забыли перечислить наряды, меха, бриллианты, дорогие автомобили, отдых в тропиках и многое другое, что так любят женщины.
- Ну, в конце-концов, без этого можно и обойтись…
Мужчина чуть заметно кивнул головой. Судя по всему, такой ответ Эллочки ему понравился. На это и был расчёт хитрой девчонки.
- Так ты согласна провести со мной вечер, детка? – перешёл с ней на «ты» мужчина. - Поверь, с тобой ничего не случится, если ты сама не согласишься…
- Что ж! Мне трудно отказаться. Тем более что я вам очень обязана.
- Да чем же ты обязана мне, Эллочка?
- Эти хулиганы могли сегодня покалечить меня!
При этих словах Элла подняла рукав кофточки, и Артур Анатольевич увидел на руке девушки свежий кровоподтёк – перед уходом она сама ударила себя по руке ручкой от тяжелой чугунной сковороды, чтобы предстать перед ним этакой жертвой, которую спас прекрасный рыцарь (правда, не на белом коне, а на черном внедорожнике).
Взяв пострадавшую в драке конечность, мужчина стал целовать её, а потом нашёл губы Эллочки, а девушка теперь сама обнимала его, и когда он целовал её шейку, тихонько шептала:
- Как хорошо… Ну, пожалуйста, ещё… Прошу вас…
От этих слов у мужика совершенно снесло крышу. Он даже не предполагал, как хорошо будет ему с этой молоденькой, неиспорченной девочкой, которая доверилась ему, и завтра будет сидеть за его столом. А потом, скорее всего, будет лежать в его постели, подарив ему своё прекрасное юное тело…
- Так я пошла, Артур Анатольевич, - сказала Эллочка, застёгивая пуговицы на пальто, когда мужчина с трудом оторвался от её губ.
- Иди. Завтра я буду ждать тебя у выхода из ресторана.
- Хорошо.
- Кстати, какое вино ты предпочитаешь? – спросил он, вспомнив вдруг, что совсем не знает, что любит девушка.
- Не знаю, никогда не пила вина, - засмеялась та.
Впрочем, на сей раз это была почти правда. Она и в самом деле никогда не пила вина. Разве что, один раз, на выпускном вечере, выпила бокал шампанского. Господи, ну, какое вино?! Да на зарплату матери и картошки-то досыта не поешь!..
…Итак, на следующий день Эллочка оказалась в загородном доме своего нового знакомого.
В столовой их ждал ужин, накрытый на двоих, и бутылка шампанского в серебряном ведёрке со льдом.
- Как у вас красиво, - сказала девушка, садясь за стол.
- Я рад, что мой дом тебе понравился. А теперь я налью тебе шампанского. За что будем пить?
- Не знаю, - пожала плечами Эллочка.
- Тогда давай, выпьем за нас.
- Хорошо, - сказала та, и пригубили бокал, а потом выпила его до дна. – Очень вкусно!
- Понравилось? Тогда я налью тебе ещё…
Хмельное шампанское разукрасило румянцем бледные щечки девушки, отчего она стала ещё красивее.
- Ты так хороша, Эллочка! Я просто без ума от тебя!
- Но вы видите меня всего третий раз в жизни, Артур Анатольевич! Этого слишком мало, чтобы потерять рассудок!
- Иногда для того, чтобы влюбиться, достаточно одного взгляда.
- Не знаю. Никогда ещё не была влюблена в мужчину. Но ваши слова мне приятны. Как приятны и ваши прикосновения…
Мужчину не надо было просить дважды. Уже через секунду он целовал свою красивую гостью, а ещё через несколько минут они оказались в шикарной спальне хозяина.
- Боже мой, что я натворила? Я сошла с ума! Что скажет отец, когда узнает, - схватилась за голову девушка, когда мужчина утолил свою страсть, и его мощное тело лежало возле неё, отдыхая от приятных, но довольно утомительных занятий…
- Ну, и пусть узнает. В конце-концов, рано или поздно, но это происходит со всеми девушками…
Немного помолчав, мужчина спросил:
- Элла, надеюсь, я не разочаровал тебя, и это не единственная наша встреча?
- Простите, Артур Анатольевич, я ни о чем не могу думать сейчас. Меня захлёстывают эмоции. Всё было так прекрасно!
Кстати, секс с этим огромным, как гималайский медведь, мужиком совсем не понравился Эллочке. Но взятая на себя роль требовала восхищения будущим мужем, и она восхищалась изо всех сил. Её партнёр был на седьмом небе от счастья…
- Ты можешь уволиться с работы, детка, и жить в этом доме. У тебя будет всё, что ты пожелаешь! Ты согласна?
Артур Анатольевич был просто уверен в согласии Эллочки стать его содержанкой – предложение было более чем заманчивым. Для любой девушки. Только не для Эллы!
- Жить с вами?! Но… Я не могу! Если об этом узнает отец, а узнает он обязательно, это убьёт его! Да и мама не погладит меня по головке. Она до сих пор считает, что ложиться в постель с мужчиной можно только побывав в ЗАГСе.
- У тебя такая строгая семья? – удивился мужчина.
- Да, мама воспитала меня в строгости. Мне даже ресницы красить не разрешалось.
- Я заметил.
- А что вы ещё заметили? – спросила девушка, подвигаясь к мужчине поближе.
- Я заметил, что моя девочка, кажется, входит во вкус, - сказал он, покрывая поцелуями тело молодой любовницы.
- Какой же вы милый…
…Утром Артур Анатольевич отвёз Эллочку домой. На прощание он сказал:
- Ну, что ты решила по поводу переезда, детка? Неужели я так и не смог убедить тебя переехать из этого клоповника в мой дом?
- К сожалению, я никак не могу, простите, - сказала та, опустив глаза. – Моя семья не поймёт такого поведения дочери. Воспитанные девушки не могут жить в одном доме с мужчиной, не имея штампа в паспорте. У нас так не принято.
- Ну, в конце-концов, если дело только в штампе в паспорте, то это пустяки. Мы вполне можем расписаться.
- Вы хотите жениться на мне?! – ахнула девушка, и её прекрасные глаза наполнились слезами восхищения словами любовника.
Кажется, её мечты разбогатеть стали реальностью почти без усилий с её стороны. Вот, это высший пилотаж!
- А почему бы и нет, детка? Ты так хороша и ещё не испорчена столичной жизнью… Где я найду жену лучше?
- Но это совсем меняет дело! Если мы подадим заявление в ЗАГС, я всегда смогу сказать папе, что просто немного поторопилась переехать к мужчине, который предложил мне руку и сердце. Думаю, он сможет понять моё нетерпение быть рядом с любимым.
- Вот и ладушки. Сегодня ты подашь заявление об уходе, и вечером я заберу тебя из ресторана. А завтра утром мы поедем с документами в ЗАГС. Да, не забудь взять с собой паспорт.
- Могли бы и не предупреждать меня об этом! Документы всегда со мной.
Артур Анатольевич поцеловал новоиспечённую невесту, и та пошла домой, чтобы немного передохнуть перед тем, как ехать на работу. Девушек дома не было.
Перед тем как лечь в постель, Эллочка просмотрела все свои вещи, и решила, что ничего не будет брать с собой. Ну, зачем ей платья и кофточки, привезенные из дома? Жених купит ей новые наряды, которые будут значительно красивее, моднее и дороже.
Потом она легла в постель, и с удовольствием поспала несколько часов…
…Всё произошло именно так, как она и задумала. В этот же день она переселилась в дом будущего мужа, и уже через полтора месяца стала его женой.
За несколько дней до того как стать мадам Михайловской, Эллочка навестила подружек.
- Ты где запропала, милая? – спросила её Катя. – Больше месяца дома не показываешься. Мы с Иркой уже волноваться начали.
- А вот, волноваться обо мне не стоит, девочки. Дело в том, что через три дня я выхожу замуж.
- Да ты что?! И кто же счастливец?
- Один из наших посетителей.
- Богатый?
- Конечно, богатый. Стала бы я тратить время на бедняка! – фыркнула Элла.
- Везёт тебе, Элка! А тут… Сплошная невезуха! Ну, хоть бы кто клюнул на такую красоту!
- Да подождите вы, девчонки! Найдёте ещё и вы своё счастье! Время есть.
- На свадьбу-то пригласишь, или как? – спросила Ира.
- Не могу, извините! Там будут такие люди…
- Значит, мы в это общество не вписываемся! – обиделись подруги. Уж могла бы представить их своему жениху, пригласив на банкет. Ведь именно на таких мероприятиях чаще всего и знакомятся девушки с приличными мужиками. Не в трамвае же по пути на работу!
- Ну, в общем, да… Зато сейчас я приглашаю вас к себе. Посмотрите, как я устроилась. Мы пообедаем, выпьем вина, и немного поболтаем.
- Очень интересно! А жених-то будет?
- Нет, конечно. Артур Анатольевич в это время трудится в своём офисе.
- Ну, а мать на свадьбу пригласишь, или тоже прокатишь? – продолжила расспросы Ирочка.
- Да зачем ей ехать, на дорогу тратиться, - пожала плечиками Эллочка, представив себе зачуханную, дурно одетую женщину среди местного бомонда, на которую будут, смеясь, показывать унизанными дорогими перстнями пальцами дамы.
Отказываться от предложения посетить дом жениха девушки не стали, и, быстро одевшись, спустились вниз, где Эллочку ожидало такси. И уже через час с завистью разглядывали огромный дом, в котором будет жить Эллочка. Вот, повезло подруге, так повезло! А их жизнь до сих пор была неопределенной и довольно однообразной. К тому же с переездом Эллы платить за квартиру им придётся в полтора раза больше, что никак не входило в их планы.
…Итак, Эллочка добилась своего – удачно вышла замуж, и теперь была озабочена тем, что покупала себе всё, что хотела - кошелёк Артура Анатольевича был широко открыт для неё.
К тому же муж, сидя как-то напротив молодой жены за завтраком, спросил:
- Кстати, дорогая, сколько денег тебе необходимо, чтобы сделать операцию отцу?
Бутерброд с черной икрой застыл в руке жены на несколько секунд. Вот об этом-то она и не подумала! Ну, кто же знал, что Артуру придёт в голову спрашивать её об этом?!
- Не помню точно. Кажется, что-то около шестидесяти тысяч долларов, - сказала жена.
- Завтра же ты получишь эти деньги, - сказал щедрый муж.
- Спасибо, милый! – промурлыкала молодая женщина, уже мечтая о том, как положит эти деньги на свой счет в одном из московских банков, где лежит накопленная ею за прошедшие месяцы приличная сумма в баксах.
Она ведь не тратила того, что заработала, на тряпки, косметику и бижутерию, как делали её подруги. У неё был свой план, отличный от их планов, и она влёгкую осуществила его! Теперь у неё было всё, о чём только может мечтать женщина. Ну, разве что, кроме любви. А кто говорит, что любовь юной женщины должна принадлежать мужу, давно разменявшему пятый десяток? Для этого можно найти человека помоложе и посимпатичнее. Вот, только освоится тут, обзаведётся знакомыми, и тогда…
В это время зима уже давно вступила в свои права. На пороге стоял Новый год. И тут произошло несколько событий.
Катя обзавелась, наконец, богатым папиком, который взял на себя содержание девушки, и та вздохнула с видимым облегчением, вскоре покинув ненавистный клоповник на пятом этаже.
А вот Ирочке с любовником не везло. Никто так и не обратил на неё внимания в той гостинице, где она служила. Впереди у девушки маячила настоящая нищета – плата за квартиру для неё одной была непомерной. Но как-то она попала в номер к постояльцу, провела с ним ночь, и тот щедро оплатил её услуги, приняв за даму определенного сорта. С этого и пошло. Дело оказалось довольно прибыльным, хотя имело совершенно четкое название - проституция. А так как занималась девушка этим в нерабочее время, и клиенты были от её услуг в полном восторге, то претензий у руководства к ней не было. Так что, к новому году и она переехала в приличную квартиру, а бабульке пришлось снова идти на вокзал, чтобы изловить там очередных дурочек, приехавших в Москву в поисках счастья.
Несмотря на то, что жизнь у Кати и Иры как-то наладилась, они всё равно завидовали Эллочке черной завистью. Ведь та была хозяйкой дома, законной женой богатого мужика, тот баловал её, и дарил красивые шмотки и украшения, а они в любой момент опять могли оказаться у разбитого корыта.
На новогодние каникулы девушки договорились хоть на пару дней выбраться в родной город, чтобы увидеться с родными, и там собирались обязательно навестить мать Эллы. Ведь та, наверняка, до сих пор не знает, что дочка удачно вышла замуж, «рассекает» по Москве на дорогом автомобиле, вся в бриллиантах и мехах, и даже не собирается помочь матери выбраться из нищеты. Вполне вероятно, что, узнав о свадьбе, на которую дочка не удосужилась пригласить родную мать, женщина поедет в Москву, и устроит Элке небольшой скандальчик. Это и будет их ложкой дегтя в бочку меда задаваке. Как-то Эллочка проговорилась, как называется улица, где живёт её мать, так что проблем с поисками не будет – все соседи в маленьком городе знают друг друга по именам.
Сказано – сделано! Уже вечером первого января девушки сидели на чистенькой кухне Марьи Львовны, и пили чай с клубничным вареньем, припасённом на всякий случай для таких вот нежданных, но дорогих гостей, которые привезли ей долгожданную весточку от дочери.
- Так, говорите, вы с дочкой в одной квартире жили?
- Ну, да. Пока она не съехала.
- А почему же она съехала? – удивилась Маша.
- Как почему? Так замуж ваша дочка выскочила, ещё в ноябре. Неужто не знаете?
- Нет, от вас впервые слышу, - растерялась женщина.
- Так она и вас на свадьбу не пригласила?! – притворно возмутились Катя и Ира.
- Нет, не пригласила, - тяжело вздохнула мать. – А кто жених-то?
- Какой-то крутой бизнесмен, у него свой дом под Москвой, и денег полны карманы.
- Да вы что? И как он из себя? А, впрочем, что я всё вас расспрашиваю? Самой надо ехать. Заодно дочку поздравлю, и подарок куплю девочке своей. Как же так, мать – и без подарка?!
Девушки огляделись вокруг, ещё раз удивившись скудости обстановки квартирки, где жила мать Эллочки, и вздохнули. Ну, этой ли женщине дарить дочери дорогие подарки, когда у самой пустой холодильник? Вон, и не включён даже, значит, класть нечего…
- А адрес-то вы её знаете? – спросила Маша. Без адреса нечего и думать разыскать в Москве дочь.
- Конечно, знаем, - сказала Соня, и положила на стол бумажку с заранее написанным адресом. – Только имейте в виду, там автобусы плохо ходят, придётся на вокзале такси брать.
- Ну, что ж! Один раз можно и на такси разориться, - кивнула головой Маша. – Зато девочку свою увижу. Полгода не виделись. Соскучилась – жуть!
- Так мы пойдём, Марья Львовна! А то, нам уезжать послезавтра, хочется со своими побыть.
- Спасибо, милые, что зашли!
Девушки ушли, а Маша накинула на плечи тёплый платок, и пошла к соседке Лизке, своей палочке-выручалочке, которая ссужала её деньгами в экстренных случаях.
- Привет, Лизонька!
- Привет, Маш, заходи!
- Да я ненадолго.
- Что, опять деньги понадобились?
- Вот, дочка замуж вышла, хочу в Москву съездить, посмотреть, как устроилась девочка моя, да подарок купить. Свадьба всё-таки…
- Так что, тебя она на свадьбу не пригласила?
- Нет, - пожала узенькими плечами женщина.
- Не езди, Маш, не унижайся! Очень тебе советую…
- Ну, как это не езди, Лиз?! Мало ли, что у неё там случилось, может помочь чем надо…
- Ох, Машка! Ведь жалеть потом будешь, дурища ты этакая! Ну, да ладно. Дело твоё. Сколько денег-то надо?
- Тысяч тридцать, не меньше!
- Тридцать тысяч?! Неслабо ты замахнулась, Марья. Интересно, с чего отдавать будешь!
- Отдам, не сомневайся даже!
- Да потому и даю, что не сомневаюсь. Что это за подарок ты надумала покупать своей ненаглядной?
- Кольцо куплю золотое, чтобы с камнем…
- Ладно. Вот тебе деньги! – сказала Лиза, отсчитывая ей шесть пятитысячных купюр.
А та сразу побежала к себе, надела пальто, и поехала на вокзал, чтобы взять билеты на ближайший поезд в Москву. Так вдруг захотелось увидеть свою девочку, и крепко прижать её к груди, что даже голова закружилась!
К счастью, билеты в кассе были, и ювелирный магазин, несмотря на праздничный день, был открыт. Так что, домой возвращалась Маша довольная – у неё в сумочке лежали билет на поезд и бархатная коробочка с дорогим подарком.
Рано утром, покидав в сумку кое-какие вещи, она поехала на вокзал. И уже часов в восемь вечера, если всё будет хорошо, собиралась постучать в дверь дома, где живёт теперь её ненаглядная девочка…
…Конечно, билет у неё был в плацкартный вагон, народец тут собрался разный, не весь сплошь интеллигентный, и Маша ни на мгновение не выпускала сумку из рук. Знала – только зазеваешься, и сразу останешься и без денег на обратную дорогу, и без колечка, на которое потрачено трехмесячное жалование. Поэтому и в вагон-ресторан не пошла, чтобы хоть немного перекусить, только выпила стакан чая с сахаром, который принесла любезная проводница, взяв за это десять рублей.
Итак, поздно вечером, отпустив такси, она позвонила у ворот большого дома, ещё раз сверив адрес, написанный на бумажке, с табличкой на углу дома. Вроде, всё правильно, а всё равно не верится, что её Эллочка теперь хозяйка в этом доме!
- Вам кого? – спросил у неё мужчина, распахнув калитку.
- Мне бы Эллочку увидеть!
- А вы кто ей будете? Как вас представить? – спросил охранник, с интересом разглядывая неказистое пальтишко дамы.
- Родственница я, - вдруг застеснялась Маша.
- Подождите, сейчас узнаю…
Через несколько секунд ворота распахнулись, и Маша увидела в дверях дома Эллочку, в красивом длинном платье, явно одетую для выхода.
- Мама? – удивилась та. – Ты что здесь делаешь?
- Вот, соскучилась, приехала повидаться.
- А адрес как узнала?
- Так, подружки твои приезжали, они и дали.
- Вот стервы, - сквозь зубы произнесла Элла, так и стоя в дверях. – Так я и знала, подложат подлянку грымзы крашеные!
У Маши появилось чувство, что дочка не собирается приглашать её в дом. А она уже успела замерзнуть в своём куцем пальтишке на рыбьем меху и старых ботиночках с донельзя вытертой подкладкой.
- Ты бы лучше уехала, мама! Чего тебе здесь делать?
- Как же так? Ты прогоняешь меня, девочка? – ахнула Маша. Вот уж, такого приёма она никак не ожидала! В этакую погоду, на ночь глядя, хозяин собаку из дома не выгонит, а дочка предлагала ей тут же уехать. А на чём? И куда?..
Тут за спиной у Эллы показалась высокая мужская фигура.
- Эй, да у нас, кажется гости! Ну, что же ты, Эллочка, держишь женщину на пороге? Приглашай гостью в дом…
- Ой, конечно, что же это я? – вроде как опомнилась Элла, и впустила мать в огромный холл.
- Вот, познакомься, Артур. Это Марья Львовна, она живет в нашем городе по соседству с моими родителями. Она ненадолго, только переночует, и всё.
- Очень приятно познакомиться. А я муж этой молодой дамы, меня зовут Артур Анатольевич.
- И мне приятно, - ответила Маша.
- Мы с женой сейчас уезжаем в клуб, но о вас позаботится горничная. Она накормит вас, и уложит спать. Потому как мы будем поздно, и сегодня уже вряд ли увидимся.
- Понимаю…
Маша совсем забыла про подарок. Да и какой подарок, если дочка представила её мужу как соседку! Приехали…
Супруги сели в автомобиль, и укатили, а горничная помогла ей снять пальто, и повела на кухню, где накормила тем, что осталось от ужина. Еда была очень вкусной, Маша никогда не ела ничего лучше.
Потом горничная отвела её на третий этаж, где были комнаты для прислуги, и открыла одну из дверей. Судя по одежде, важной гостьей женщина не была, поэтому и не решилась Настасья Павловна положить приезжую в комнату для гостей, что была рядом со спальней хозяев.
- Вот, располагайтесь! Тут и ванная есть, и туалет, - сказала горничная, открыв дверь в санузел. – Может, захотите ополоснуться с дороги.
- Спасибо, милая! – сказала Маша, и бессильно опустилась на кровать.
Вот ведь, говорила Лиза – не езди, потом жалеть будешь! А она не послушалась.
- И что теперь будет, - вздохнула она…
Горничная пошла вниз, ей надо было закончить дела, а через полчаса вернулась, чтобы лечь спать. Проходя мимо комнаты, в которой поселила гостью, Настасья услышала сдавленные рыдания.
- Это что ещё такое? – подумала она, и приоткрыла дверь.
Женщина так и сидела на постели, и горько рыдала, закрыв лицо ладонями.
- Что случилось, милая? Я могу чем-то помочь?
- Нет. К сожалению, никто мне помочь не может.
- Да что случилось-то, можешь сказать? Что, обокрали по дороге? Тут могут…
- Нет. Обидели сильно. Сердце болит – сил нет!
Горничная увидела в руках женщины коробочку, в которой обычно хранят драгоценности.
- А это что у тебя?
- Вот, подарок дочке привезла.
- Покажи!
Маша протянула коробочку горничной.
- Ох, красивое! Дорогое, наверно?
- Для кого, как. Для меня, так очень.
- Так, что ж не подарила?
- Да как дарить?! Она ж меня мужу как соседку представила!
- А ты что же, хозяйкина мать?! – ахнула женщина.
- Теперь уж и не знаю. А до сих пор, вроде, была.
- Ой, а я вас в комнату для прислуги, - сразу перешла на «вы» горничная. - Может, на второй этаж пойдёте? Там комнаты побогаче, и постели помягче.
- Не надо, милая. Я ведь утром рано назад…
- Дела…
- Да, дела неважные. Только вы уж никому. Очень вас прошу! Это же так невыносимо стыдно…
- Что вы, что вы! Разве я не понимаю?! Могила…
- Ладно. Пойду, душ приму, да на боковую. Завтра вставать рано! Хочу уехать до того как хозяева встанут. Не могу я больше их видеть. Никогда… Да! Ещё просьба у меня к вам.
- Говорите. Всё сделаю, милая!
- Передайте колечко дочери, скажите, это от меня. Только чтобы больше никто не видел, как передавать будете! Не назад же подарок везти! А сама я кольца с бриллиантами носить не привыкла, обойдусь.
- Это не проблема. Хозяин-то наш большую часть дня в кабинете сидит, работает. А Элла Валерьевна у себя в спальне красоту наводит, да по магазинам шарится.
Взяв коробочку с кольцом из рук Маши, горничная ушла к себе, раздумывая над тем, откуда берутся такие бездушные стервы, как их новая хозяйка, Элла. И как мог хозяин, такой хороший мужик – умный, добрый, отзывчивый, – повестись на её уловки, и сделать своей женой после нескольких дней знакомства! Заколдовала она его, что ли, проклятая…
…На следующее утро Маша выскользнула из дома, даже не позавтракав, и пошла на остановку рейсового автобуса – ещё раз брать такси, чтобы добраться до Москвы, она не могла. И так потратилась вдрызг, только на обратный билет и осталось, а до получки ещё, как до морковкиных заговен.
Прождав автобуса на морозе минут сорок, она, наконец, вошла в теплый салон, и села на сидение. Вот и подошёл к концу её недолгий визит в столицу…
…В это время горничная, посоветовавшись с поварихой, которая в это время готовила завтрак хозяевам, решила позвонить начальнику охраны Артура Анатольевича. Поведение Эллы насторожило её. Ну, почему она не признала собственную мать? Ладно, не купается женщина в роскоши. Так что ж с того? Разве не видно, что и сама хозяйка не во дворце родилась? Ведь явилась в дом, в чем была – даже завалящего чемодана с барахлом не привезла. Так чего ж бедности своей стесняться? Ничего бы не случилось, если бы мать пожила тут с недельку, наверняка, хозяин не был бы против этого. В общем, странно всё. Странно, и неприятно. И очень жаль эту бедную женщину, которая сейчас едет в автобусе, и глотает слёзы обиды… Тут и сама горничная уронила слезу. Уж очень жалко стало несчастную Машу…
Закрывшись в своей комнате, она набрала нужный номер.
- Алло! – тут же ответил ей мужской голос, как будто человек держал мобильник в руке.
- Михаил Гаврилыч, это Настасья беспокоит, горничная Артура Анатольевича.
- Здравствуйте, Настасья Павловна! Какие-то проблемы? Слушаю вас внимательно.
- Я вот по какому делу…
Женщина подробно рассказала, что произошло в доме, и что она узнала от той женщины, которую молодая хозяйка представила как соседку по дому. Рассказала и о кольце, которое оставила Маша для дочери.
- Кольцо вы уже отдали хозяйке, Настасья Павловна?
- Нет ещё, она пока из спальни не выходила, почивает…
- Пусть оно пока у вас побудет. А я сейчас приеду…
…Через час Михаил Гаврилыч входил в дом господина Михайловского. То, что он узнал от горничной, очень ему не понравилось. Он видел тут два варианта – или же это и в самом деле приезжала соседка, и зачем-то врала, что она мать Эллы, или же это была её мать, но дочь от неё отказалась. Почему-то опытный оперативник, проработавший в милиции не один год, склонялся именно к последнему варианту. Теперь он хотел увидеть перстень, оставленный Машей. Если колечко дешёвая подделка, это одно дело, а если бриллиант настоящий – совсем другое. Ну, не будет мелкая аферистка, которая таким образом просто хотела пробраться в дом бизнесмена, тратиться на дорогой перстень! В общем, дело мутное и довольно неприятное…
Подъехав к дому, он не стал заходить внутрь, а позвонил горничной, и та вынесла коробочку с кольцом ему на улицу.
- Через пару часов верну, - сказал мужчина, и уехал.
Увидев ювелирную мастерскую, он вошел, толкнув тяжелую дверь, и протянул кольцо в окошечко мастеру.
- Скажите, сколько может стоить это кольцо? – спросил он.
Внимательно посмотрев его, мужчина сказал:
- Кольцо не слишком дорогое, стоит примерно тысячу долларов. Но бриллиант совсем неплох.
- Значит, всё-таки бриллиант?
- Однозначно!
- Спасибо, - сказал Михаил Гаврилыч, и расплатился с мастером за услугу.
Потом он поехал в посёлок, где жил его шеф, и вернул кольцо горничной, как и обещал.
Теперь он должен был поговорить с хозяином, чтобы получить разрешение на поездку в тот город, где жила Элла до того, как приехала в Москву. Без разрешения шефа он не мог исчезнуть из Москвы надолго. Так ведь можно и должности лишиться! А ему это надо?!
- А что, хозяин уже позавтракал? – спросил он у Настасьи.
- Да, только что. Теперь в кабинет к себе поднялся.
- Ты скажи ему, что я приехал, и что у меня к нему важное дело.
- Хорошо, скажу…
Через минуту Михаил Гаврилыч входил в кабинет Артура Анатольевича, который сидел за открытым ноутбуком.
- Что у тебя, Гаврилыч?
- Мне бы отъехать на пару дней, Артур Анатольевич.
- Куда это ты ехать собрался, если не секрет?
- Даже не знаю, как сказать…
- Говори, как есть. Я не кисейная барышня, в обморок не упаду. Что, узнал что-нибудь неприятное?
- Пока нет, но некоторые предположения имею.
- Давай, конкретно! Времени нет вокруг, да около, ходить. Жена, наверно, опять куда-нибудь вечером потащит. А у меня дел полно! Просто голова кругом идёт.
- Вот, собственно, о ней я и хотел бы поговорить.
- Об Эллочке?
- Ну, да.
- Глупость какая! Моя жена – и служба безопасности. Нонсенс! Абсурд! Она что, китайская шпионка? Или террористка, подосланная исламистами, чтобы взорвать мой дом? – засмеялся Артур Анатольевич.
- Вот это мне и предстоит выяснить в том городе, где она жила раньше. Хотя, я не думаю, что дело зашло столь далеко.
- Но должно же быть что-то, что заставляет тебя подозревать её! Давай, колись, приятель. Не на ровном же месте ты решил вдруг ехать в город, где она родилась!
- Да. Не на ровном месте. Просто люди, которые работают у вас, видят чуть больше, чем вы, потому что не влюблены в вашу красавицу жену по самые уши.
- И что же такого они увидели? Моя жена украла за завтраком серебряную ложку? – усмехнулся мужчина.
- Нет. Все ваши ложки на месте. Но она не захотела узнать свою мать, и представила её как свою соседку. Согласитесь, это не совсем обычно.
- Не может быть! Да мы сейчас всё выясним у этой женщины. А, кстати, она почему-то не вышла к завтраку!
- Так уехала она, пока вы спали. И оставила для своей доченьки подарок – кольцо за тысячу баксов, хотя для неё это просто огромные деньги. Наверняка за этот подарок она будет расплачиваться не один месяц.
- Как-то всё это очень некрасиво выглядит! – качнул головой мужчина. - Может, мне поговорить с женой?
- А вот этого делать пока не надо. Я хочу поехать в тот город, где она жила раньше, и поговорить с соседями, а потом разыскать и её родителей. Лучше узнать всё из первых рук, чтобы потом действовать наверняка. А вдруг девочка ни в чем не виновата? Тогда своими подозрениями вы очень обидите её.
- С тобой очень трудно спорить, Гаврилыч. Поезжай! Если надо будет, задержись там. Но выясни всё, до конца.
- Тогда я сейчас домой, возьму пару чистых рубашек, и в путь.
- Подожди, я дам тебе денег на гостиницу…
…Итак, Михаил Гаврилыч приехал в город уже на следующее утро, и быстро разыскал улицу, где живет мать жены Артура Анатольевича. Адрес он переписал из паспорта Эллочки уже давно – так, по привычке, на всякий случай.
Увидев невзрачный пятиэтажный дом, он взбежал на нужный этаж, и позвонил в дверь квартиры напротив. Именно в этой квартире жила подруга Маши, Лиза.
- Здравствуйте, мадам! – сказал он, увидев перед собой симпатичную женщину лет тридцати пяти.
- Мадмуазель, - улыбнулась та.
- Прошу прощения, - смутился мужчина, и показал удостоверение сотрудника Интерпола, искусно выполненное собственными руками.
- Ого! – сказала дама, донельзя округлив красивые, но несколько блудливые глаза. - И что понадобилось Интерполу в нашем Богом забытом городке?
- Может быть, вы разрешите мне войти? Не говорить же мне о своём конфиденциальном деле, стоя на пороге!
- Конечно, заходите! – сказала женщина, широко раскрыв дверь. – Простите, не запомнила, как вас зовут.
- Михаил Гаврилович.
- Очень приятно. А меня зовут Лиза.
Усевшись за столом в уютной комнате Лизы, Михаил Гаврилыч сказал:
- Я хотел бы поговорить о вашей соседке, Марье Львовне Колосковой. Я ведь не ошибся адресом – она, действительно, живёт тут, в квартире напротив?
- О, Господи! Что она натворила, бедная Машка?
- Понимаете ли, именно женщина с таким именем разыскивается нашим ведомством. Правда, у нас числится девяносто две Колосковых Марии, но одна из них, в самом деле, связана с торговлей наркотиками. Поэтому приходится проверять всех. Ничего не поделаешь. Работа такая!
- Ну, это вы зря сюда приехали, сразу говорю! Бедная, безответная Машка и наркотики – вещи совершенно несовместимые.
- Если возможно, расскажите немного о ней. И тогда я уеду с чувством честно выполненного долга.
- Да слушайте, мне нетрудно… В общем, Маша всю жизнь живёт в нашем городе. Правда, сразу после школы уезжала в Москву, чтобы поступить в медицинский институт. Но не поступила, и вернулась домой. А через шесть месяцев родила дочку Эллочку. Видно, обманул её какой-то столичный хлыщ. Впрочем, не будем ворошить старое – что было, то было. Ну, вот. Поступила Маша в медицинское училище тут, в нашем городе, а когда окончила его, стала работать на «Скорой помощи». Её тут весь город знает, и чуть ли не половина города ей жизнью обязана. И ни о каких наркотиках и речи не идёт, можете мне поверить. У них в аптечке «Скорой», кроме анальгина и зелёнки, ничего нет. Да Машка вся на виду! Бьётся бедная в нищете, как рыба в неводе… Тяжело одной ребенка растить. Мать-то её уж десять лет как умерла. А Эллочка, дочка её, капризная получилась. Вот, в этом году школу окончила, и в Москву подалась.
- Наверно, на работу устроилась, и теперь матери помогает?
- Ну, вы сказали! Да ей и позвонить-то матери лишний раз западло, не то, что денег выслать! А Машка, в Москву её собирая, в долги влезла, еле расплатилась. А на днях ещё денег у меня заняла. Сказала, дочка замуж вышла, надо подарок купить.
- Купила?
- А то! Кольцо! С бриллиантом! Красивое… А у самой даже завалящего серебряного перстенька нет, и никогда не было.
- Значит, Маша теперь в Москве, у дочери?
- Ну, прям! Вернулась вчера вечером, только сутки с небольшим в столице и погостила.
- Что так?
- Не знаю. Приехала, на ней лица нет. Закрылась у себя. Думаю, плачет… Жалко её! Вот, скоро тридцать шесть бабе, а счастья как не было, так и нет. И никакого просвета! – покачала красивой головкой Лизавета.
- Значит, не та это Маша Колоскова, что мы разыскиваем, - вздохнул мужчина.
- Не та, зуб даю! – опять кивнула головой женщина.
- Всё-таки попробую с ней самой поговорить. Начальство отчёта потребует.
- А попробуйте, отчего не попробовать! Она сегодня дома. Только не знаю, откроет ли…
- Но попытаться-то я могу!
Мужчина вышел из квартиры Лизы, и нажал на кнопку звонка квартиры напротив, той, в которой жила мать Эллочки, Марья Львовна Колоскова.
К его удивлению, дверь сразу распахнулась, и в её проёме Михаил Гаврилыч увидел худенькую женщину с такими же огромными серыми глазами, как у жены хозяина. И вообще, они были очень похожи – мать и дочь. Только волосы у Эллочки были светло-русыми, наверно, в отца, а у Маши – черными, как вороново крыло. Волосы Маша аккуратно зачесывала назад и собирала сзади в тяжёлый узел, открывая высокий, чистый лоб.
- Здравствуйте, я ваш новый участковый. Вот, проверяем паспортный режим. Разрешите войти?
- Конечно, заходите, - сказала Маша, и пошире открыла дверь, пропуская пришедшего.
- Вы одна живёте?
- Одна, - тяжело вздохнула женщина. - Дочка теперь в Москве.
Михаил Гаврилыч вошёл в квартиру, и удивился бедности, в которой живёт женщина.
- Небогато живёте, - не выдержал он.
- Так на «Скорой» много не заработаешь, - пожала плечами Маша. – А когда имеешь семнадцатилетнюю дочь…
- Понятно. Всё для неё, любимой!
- Где-то так.
Женщина вдруг закашлялась, причем, кашель был нехороший, такой бывает при сильной простуде, бронхите, а то и при воспалении лёгких.
- Извините, вот, простыла немного, - смутилась женщина, и на бледных щеках её загорелись два ярких красных пятна.
- Молока бы вам надо, горячего! И антибиотики не помешают.
- Ничего, как-нибудь обойдётся! – сказала Маша, и, обессиленная, села на стул.
- Но вы же медик, и прекрасно знаете, что не обойдётся! Говорите, что надо купить в аптеке!
Маша назвала нужное лекарство, и мужчина выскочил из квартиры, сказав:
- Я сейчас!
Михаил Гаврилыч сел в машину, и поехал в аптеку, которую заметил по пути, когда разыскивал дом Маши. Потом он остановился у магазина, и купил там продуктов, под завязку набив ими багажник…
Лиза, которая наблюдала за ним из окна, с удивлением заметила, как сотрудник Интерпола достаёт из машины тяжёлые пакеты, нагруженные едой, и чуть ли не бегом поднимается с ними по лестнице.
- Да, дядя! Кажется, ты такой же сотрудник Интерпола, как я английская королева! И ещё почему-то мне кажется, что жизнь Машки скоро поменяется, причём, не в худшую сторону! Иначе, к чему бы этому симпатичному мужику тащить столько продуктов Машуне?! У неё ведь и расплатиться-то за них нечем, однозначно…
Михаил Гаврилыч остановился у знакомой двери, и, немного переведя дух, позвонил.
- Ой, что это? – ахнула Маша, увидев тяжёлые пакеты в руках у мужчины.
- Можете считать, что это подарок от Деда Мороза на Новый год.
- Но Деда Мороза не существует! Это знают сейчас даже дети, - улыбнулась Маша.
- А вот и нет! И в этом вы скоро убедитесь! Вот, ваше лекарство. Выпейте!
- Вы зря потратились, Михаил Гаврилыч. Простите, но я не смогу расплатиться с вами.
- О чём вы, Марья Львовна? Какая плата? Это такие пустяки. Вот, тут молоко, тут курица. Обязательно сварите себе бульон! А тут фрукты и всё остальное…
- Спасибо!
Вдруг на глазах у молодой женщины появились слёзы.
Мужчина вдруг схватил её в охапку, и сказал:
- Не плачь, милая! Всё будет хорошо. Обещаю…
А она уже не могла остановиться, и теперь рыдала на его плече, а Михаил гладил её по голове, и шептал что-то ласковое.
Потом Маша успокоилась, и засуетилась – разогрела молоко, поставила на плиту чайник, чтобы напоить гостя чаем, и разделала курицу, часть её кинув в кастрюлю, чтобы сварить бульон. Всё это делалось быстро. Уже через несколько минут Михаил Гаврилыч пил чай с шоколадными конфетами, которые нашлись среди его покупок, а Маша сидела рядом, и маленькими глотками прихлёбывала горячее молоко, которое так хорошо согревало воспалённые бронхи.
За чаем они разговорились, и от хозяйки этой крошечной квартирки в две комнаты мужчина услышал то же самое, что и от её соседки. Только вот, о подаренном кольце и о своей обиде на дочь женщина не сказала ничего – ну, зачем постороннему человеку знать, что ненаглядная доченька выгнала родную мать из дома! Это же так стыдно…
- Ну, теперь я, пожалуй, поеду! Дела… - сказал Михаил Гаврилыч, когда чай был выпит.
- Спасибо вам за всё! И за лекарство, и за продукты, и за то, что выслушали. Знаете, иногда так хочется пожаловаться на жизнь! Только кому это интересно?! Тут у нас каждый второй может рассказать такую же историю, а то и похуже. Бьёт нас жизнь наотмашь, и всё по маковке норовит…
- Если вы позволите, я бы навестил вас как-нибудь.
- Ну, а почему нет? Приходите, Михаил Гаврилыч. Гостям я всегда рада. Только вот, редко приходится людей принимать. Так что извините, если что сделала не так…
Неожиданный гость уехал, а Маша долго сидела на кухне, глядя, как кипит в кастрюльке куриный бульон, распространяя вокруг себя божественный, почти забытый аромат, и думала о том, что вряд ли участковый уполномоченный, получающий едва ли больше неё, будет тратить несколько тысяч рублей на продукты и лекарства для незнакомой женщины…
- Может, действительно, Дед Мороз расстарался, - улыбнулась женщина, и снова зашлась в кашле, который к вечеру стал ещё сильнее. Да и температура поднялась. Кажется, долгое ожидание автобуса вышло ей боком, подорвав и без того хрупкое здоровье…
…На следующий день, рано утром, Михаил Гаврилыч стоял перед шефом, и давал отчет о командировке.
Он повторил всё, что поведали ему женщины, рассказав немудрёную историю Маши Колосковой, тридцатишестилетней матери-одиночки.
- Как матери-одиночки?! – ахнул Артур Анатольевич. - Ты ничего не путаешь, приятель? А как же отец-инвалид, и его операция? На днях я отвалил Эллочке шестьдесят тысяч баксов для её больного родителя…
При мысли о том, что он опять лопухнулся, став легкой добычей для очередной искательницы легкой жизни, Артур Анатольевич с головы до ног покрылся холодным, липким потом. Значит, его, умного, опытного мужика, стоящего на пороге пятидесятилетия, человека с блестящим образованием, удачливого бизнесмена, провела восемнадцатилетняя пигалица, у которой материнское молоко на губах не обсохло! Неслабо, однако!
Увидев, что шеф находится в состоянии крайнего смятения, вполне понятного в данном случае, а рука его сжимает рубашку в том месте, где тяжело, с большими перерывами, бьётся сердце, Михаил Гаврилыч сказал:
- Не волнуйтесь, Артур Анатольевич! Я сделаю всё, чтобы исправить положение!
- Да как исправить, Гаврилыч! Как??? Я люблю эту женщину! Я без ума от неё! Что тут можно сделать?
И вдруг почувствовал, что, говоря так, немного лукавит. И что если подозрения начальника охраны подтвердятся, и Эллочка окажется совсем не той женщиной, на которой он женился, то сможет найти в себе силы, и расстаться с ней. Хотя, до сих пор голова его кружится от воспоминаний о том, какие ночи дарит ему жена.
- Впрочем, о чём это я? – подумал мужчина. – Ведь она только позволяет мне наслаждаться её телом. И ничто не говорит о том, что и она теряет голову от страсти ко мне. Как же я раньше не мог понять этого?!
- Ну, и что ты думаешь делать дальше в этой ситуации? – спросил он немного погодя у своего начальника охраны. – Может, мне поговорить с ней? По крайней мере, я могу спросить, отослала ли она деньги отцу.
- Она, конечно, скажет, что отослала. Даже не сомневайтесь! Но на вашем месте я бы подождал несколько дней. Предоставьте это дело мне. В конце-концов, именно я отвечаю за то, чтобы около вас не было людей, которые… так сказать… не желательны.
- Это ты хорошо сказал, Миша. Не желательны…
Артур Анатольевич усмехнулся, и схватился за голову руками.
- Бог мой… Второй раз наступить на одни и те же грабли… Теперь только слепоглухонемой не будет смеяться надо мной! Какой позор…
- Не надо так паниковать, шеф! Всё ещё не поздно исправить.
- Но как исправить? Как?
- Это уже мои проблемы! А ваше дело пока делать вид, что ничего не изменилось. А то, недолго спугнуть негодницу. Вот уж, тогда её будет трудно вывести на чистую воду. Она затаится, и станет белой и пушистой. И вот тогда уж я мало что смогу сделать.
Михаил Гаврилыч решил, что будет прослушивать телефон Эллочки. Приём, конечно, далеко не новый, но очень действенный. Главное, чтобы телефон у молодой женщины был один. Бывает, что для приватных разговоров люди пользуются другим мобильником, и тогда от прослушки пользы не будет. Поставит «жучок» он и в спальню Эллы. Правда, это не совсем прилично – слушать то, что происходит ночью в спальне супругов. Только этого, кроме него самого, никто не услышит. Ведь говорят, что врачу, адвокату и своему духовнику человек может рассказать о себе всё. Михаил Гаврилыч добавил бы к этому списку и начальника охраны. Потому что часто от его осведомлённости зависит жизнь шефа, которую тот доверил ему. Ну, может, в данном случае жизни Артура Анатольевича ничего не угрожает – слишком мелко плавает его молоденькая жена, чтобы замыслить убийство супруга. А вот то, что его кошельку будет нанесён значительный урон, тут уж и к гадалке не ходи! Уже то, что он потратил на неё за те два месяца, что они женаты, выражается цифрой со многими нулями, и конца и краю её расточительству не видно. Вот, и шестьдесят тысяч гринов схавала в один глоток, и не подавилась…
- А может, мне уехать куда-нибудь дня на два-три, пока ты будешь расставлять тут свои сети и капканы, как ты считаешь, Гаврилыч? Как бы не испортить тебе игру своим языком – сболтну чего лишнего, потом не исправишь.
- Я не против. Это было бы здорово. В вашем отсутствии, Артур Анатольевич, дамочка совсем перестанет стесняться, и станет, наконец, сама собой.
- Поеду-ка я в тот город, где живёт моя тёща. Погляжу на всё своими глазами. Как тебе мой план?
- Ну, а что? Это неплохая мысль. Кстати, Марья Львовна женщина приятная. От меня привет ей передайте. Да, и захватите с собой что-нибудь вкусное, и побольше. Живёт она впроголодь, исхудала бедная, аж прозрачная вся.
- По поводу привета я не понял, Гаврилыч.
- А чего непонятного? Дама симпатичная, свободная, молодая и очень несчастная. К такой просто невозможно не проникнуться сочувствием.
- Ну, по поводу симпатичной ничего не могу сказать – видел её лишь несколько секунд, мельком. Но молодая…
Мужчина усмехнулся, и пожал мощными плечами.
- А что? Тридцати шести ещё нет…
- Дела, - покачал головой Артур Анатольевич. Значит, тёща больше чем на десятку лет моложе его самого. Вот это номер!..
…На следующий день, сообщив жене, что едет в командировку дня на три-четыре, мужчина загрузил багажник едой, и поехал в тот город, где родилась и прожила первые семнадцать лет своей жизни его молодая жена. Он хотел, так сказать, из первоисточника узнать, почему девушка не захотела признать мать, когда та приехала к ним в гости. А может быть, Эллочка не так уж и виновата в этом?! Ведь для того чтобы вынести решение, необходимо выслушать обе стороны. По крайней мере, так делается в суде, где на процессе всегда присутствуют прокурор и адвокат.
Эллочку такое развитие событий очень порадовало. Три дня она не увидит мужа, и может всё это время посвятить развлечениям на стороне, являясь домой только ночевать. Она бы и ночевать не приходила, так ведь донесут, как пить дать донесут! Почему-то вся прислуга обожает своего хозяина и недолюбливает её, хотя она не сделала никому ничего плохого. Разве что, строго требовала быстрого выполнения своих приказаний. Ну, а за что Артур платит им такие деньги?! Чтобы спали на ходу, бездельницы?!
Итак, увидев, как муж садится в свой автомобиль, и уезжает, Эллочка пошла к себе, и, набрав номер на мобильнике, услышала мужской голос.
- Слушаю тебя, моя прелесть!
- Привет! Ты сегодня занят?
- Нет. А что, будут предложения?
- Ну, да. Мой благоверный сегодня укатил в командировку, так что три дня я совершенно свободна. Прикинь? Так я приеду сегодня, любимый? Соску-у-чилась!
- Вот, такие вы все, бабы – только мужик за порог, а вы сразу во все тяжкие… Ладно, шучу. Приезжай, покувыркаемся!
- Сейчас, только в порядок себя приведу.
- Так я жду. Да, и не забудь прихватить с собой хавчик повкуснее, и бутылку вина подороже. У меня в холодильнике, как всегда, пусто.
- Хорошо, милый! Не в первый раз…
…Итак, первая запись лежала на столе у Михаила Гаврилыча. Теперь должны сработать те «жучки», которые он запихнул в одежду молодой женщины и в её сумочку, с которой она не расставалась…
…В результате за три дня у начальника охраны скопилось столько компромата на неверную супруга шефа, что его вполне хватило бы и на два развода – та не стеснялась, и называла вещи своими именами. Из её слов нетрудно было понять, что замуж за Артура Анатольевича она вышла совсем не по любви, а лишь затем, чтобы разжиться деньгами. К тому же нелестные эпитеты, которыми она награждала супруга… Да её убить за это мало! Ведь бедный мужик любит жену, и делает всё для того, чтобы ей хорошо жилось. Кажется, такое называется «пустить в свой дом змею».
…Итак, проведя за рулём автомобиля шесть часов, усталый Артур Анатольевич вышел из машины, и с удовольствием вдохнул свежий, морозный воздух.
- Ну, кажется, добрался, - подумал он, и вошёл в подъезд, предварительно достав из багажника объёмистые сумки со съестными припасами.
Он позвонил в дверь, и та сразу открылась. На пороге стояла Маша, зябко кутаясь в старенький шерстяной платок – простуда ещё давала о себе знать, несмотря на принимаемые лекарства.
- Вы?! – ахнула женщина, узнав зятя, и потуже затянула платок на груди.
- Я, - сказал Артур Анатольевич, глядя на худенькую молодую женщину, которая была его тёщей. – Вот, приехал…
- Заходите, будьте гостем, что же стоять на пороге? Только, уж простите, хозяйка из меня сейчас никакая. Хвораю вот…
- Знаю. Поэтому и приехал. Побуду у вас пару дней сиделкой. Согласны?
- А кто же вам сказал, что я больна?
- Михаил Гаврилыч сообщил.
- Понятно. Значит, это вы его сюда послали!
- Нет, это он сам так решил. Просто захотел кое-что выяснить.
- И что, выяснил?
- Ну, более или менее… Я тут продукты вам привёз. Кое-что надо в холодильник положить. А кое-что – прямо на стол. Я шесть часов в дороге, за рулём провел. Проголодался. Будет тёща зятя кормить, или как?
Вместе они быстро разобрали то, что привёз Артур, и накрыли на стол, поставив в центр бутылку вина.
- Господи, вино! Кажется, сто лет вина не пила!
- Вот, сейчас и продегустируем. Надеюсь, вино вам понравится.
- Сейчас рюмки принесу, сполосну только. Давно ими не пользовались, уж не помню, когда и доставали. Запылились сильно, наверно…
Она вытащила из серванта простенькие стеклянные рюмки, и, ополоснув их под краном, насухо вытерла полотенцем и поставила на стол.
- Ну, вот, теперь, кажется, всё.
Артур разлил вино, и поднял свою рюмку.
- За что выпьем, моя дорогая теща?
- Уж и не знаю. Наверно, за счастье?
- Отлично! За счастье! И за любовь!
Они выпили, и немного закусили.
- Ну, а теперь, Марья Львовна, расскажите мне, почему вы так быстро исчезли из моего дома, и не захотели даже позавтракать со мной и с дочерью. Только советую говорить правду.
- Да зачем она вам нужна, эта правда? Вы дочь мою замуж взяли, значит, любите её. Вот и любите! И что вам за дело до её матери? Вот, жила чуть не целый год одна, и дальше буду жить. Ладно, мне не привыкать…
В это время Машу снова начал бить кашель, от которого сотрясалось всё её худенькое тело.
- Что, кашель так и не проходит?
- Да, вот, привязался проклятый…
- Надо бы к врачу…
- Зачем мне врач? Обойдусь! Я сама фельдшером на «Скорой» работаю.
- И что с того? Надо рентген сделать. А вдруг воспаление лёгких? Пожалуй, завтра вместе ко мне поедем. Отказов не принимаю! Там в больницу съездим, к хорошим врачам. Пусть посмотрят! А ещё лучше профессора на дом вызову. Есть у меня один знакомый. Очень хороший диагност!
- Извините, Артур Анатольевич, но к вам я не поеду. И не просите даже!
- Что так? Говорите прямо, не стесняйтесь. Что, не нравится вам такой зять? Некрасив, да и староват для вашей красавицы дочери, да? Наверняка вы не о таком супруге для Эллочки мечтали.
- Ну, зачем вы так, Артур Анатольевич? Не надо… Ничего такого я не думала. Просто не хочу, чтобы меня во второй раз из дома выгнали, как бродяжку бездомную.
- Как это? Вы что говорите-то?! Да из моего дома и бездомную дворняжку бы не выгнали, не то, что человека! Кто это сделал?
- Вы хотели правду? Ну, так слушайте! Дочь не захотела родную мать принять. Стесняется, наверно, бедности моей. Уж очень неказисто я одета. А она… Нарядили вы её как куклу, драгоценностями увешали. Вот и живите. А я уж, как-нибудь тут, одна…
- А что, Марья Львовна, муж ваш, инвалид? Ему уже сделали операцию? Или как?
- Да что вы, Господь с вами! Какой такой муж?! Я никогда замужем не была. Это дочка, что ли навыдумывала? Да зачем же она…
- Наверно, затем, что деньги очень нужны.
- Так, всем деньги нужны. Пусть идёт зарабатывать! Врать-то зачем? Тем более, любимому мужу.
- А вот в её чувствах, дорогая моя Марья Львовна, я начал сильно сомневаться!
- Ну, это уже ваше дело! Я вас не сватала, и за рукав в ЗАГС не тащила. Я даже не знала, что дочка замуж вышла. Хорошо, подруги приехали, сказали. Впрочем, теперь уже и не знаю, хорошо ли…
- В общем, так. Завтра мы поедем в Москву, хотите вы этого, или нет. А чтобы вам не было стыдно, заедем в магазин, и там купим всё, что надо молодой и красивой женщине.
- Это вы сейчас о ком?
- О вас, конечно!
- Господи, уже и не помню, чтобы обо мне кто-нибудь заботился. Всегда одна…
На глазах у женщины появились непрошенные слёзы, которые она быстро смахнула пальцами.
- Почему вы одна, Марья Львовна? Что, разве не было рядом человека, который мог бы назвать вас своей женой?
- Не до того мне было. Дом, работа, маленький ребенок на руках. Уставала очень сильно. Тут уж не до встреч с мужчинами. Всю себя дочери отдавала.
- Ну, раньше, да, понимаю. А теперь?
- Теперь? – ахнула Маша. – Я как-то не думала об этом. Привыкла одна, вроде, и не нужен никто…
…Он и сам не понимал, зачем расспрашивает её об этом, затрагивая самые болезненные струны в её душе. Но почему-то не мог остановиться.
- Вы же совсем молодая женщина. И очень красивая! Ведь Элла – это копия вы.
- Да, все говорят, что мы очень похожи. А по поводу молодости… Ушло моё время. Теперь мой удел – работа, и эта квартирка, где я живу в полном одиночестве. Вот и всё…
- Вот глупая! Да женщины и в семьдесят лет замуж выходят, и получают удовольствие от жизни. Ну, нельзя же так! Надо жить…
- Вы не поверите, Артур Анатольевич, но трудно прожить на те деньги, что платят мне за работу. На такую зарплату нельзя жить. На неё можно только выживать…
- Ладно. Понял. Деньги. Будут вам деньги, дам, сколько захотите. Денег мне не жалко. Чего ещё вам, бабам не хватает для счастья? Ну, хоть бы одна вспомнила о любви, что ли…
- Зачем вы так обижаете меня, Артур Анатольевич? Ведь вы видите меня первый раз в жизни. Ну, а тот, другой раз, можно и не считать вовсе… Не нужны мне ваши деньги, я привыкла их зарабатывать, а не брать! Не возьму, даже если в руки совать будете! Просто хотелось бы, чтобы за труд людям платили нормально, а не кидали то, что осталось после того, как чиновники всё оприходуют, да по своим карманам рассуют. Да что я вам всё это рассказываю! Не поймёте вы меня… Потому как спать голодным никогда не ложились, и не думали о том, как выгадать деньжат на пару самых дешёвых туфель, потому что старые совсем развалились. Где уж тут нам, бедным, о любви мечтать! Тут бы ноги с голодухи не протянуть… А, знаете что, Артур Анатольевич? Забирайте-ка вы свои гостинцы, и уезжайте! Вот, прямо сейчас! Одевайтесь, и уходите! И скатертью вам дорога…
- Да что ж вы меня из дома гоните – в ночь, в холод? Разве так можно?
- У нас тут гостиница неплохая есть. Здесь, недалеко. Там номер можете снять, и переночевать. Зачем вам у меня на диване ютиться? Да и мне сейчас совсем не до гостей, лишь бы до постели доползти...
- Никуда я не пойду! А если обидел, извините. Очень я на женщин зол. Почему-то одни стервы на пути попадаются! Вот, на Эллочке женился, думал, жар-птицу в дом привёл.
- А она что?
- Чувствую, что не любит она меня, и каждое её слово - обман. А я для неё готов был луну с неба достать. Ну, за что мне всё это? А?
- Не знаю… Может, не там ищете?
- Может, и так… - задумчиво произнёс мужчина. – А теперь пойдёмте, я помогу вам лечь в постель.
Маше к вечеру опять стало хуже. Её познабливало, температура поднялась до тридцати восьми, и дышать стало тяжело – воздух с натугой и хрипом вырывался из легких.
- Нет, пожалуйста, не надо! – стала сопротивляться Маша.
- Да как же это не надо!
Артур, не долго думая, сгрёб её в охапку, и понёс в спальню, удивляясь, что совсем не чувствует тяжести её тела, как будто на руках у него не взрослая женщина, а маленький ребенок.
Положив Машу на кровать, он помог ей снять платок и теплый халат.
- Остальное я сама. Пожалуйста! – вдруг застеснялась женщина. Ещё не хватало, чтобы он увидел её старенькое, штопаное-перештопаное бельишко, выцветшее от времени и бесконечных стирок!
- Хорошо, я выйду. Но обязательно вернусь через несколько минут.
- Ну, зачем вам возвращаться? Откройте левую створку гардероба, на верхней полке вы найдёте одеяло, подушку и простыню. Постелите себе на диване, и ложитесь. Вы устали, вам надо отдохнуть. А я как-нибудь сама, не в первый раз.
Артур, конечно, забрал постельные принадлежности, и постелил себе на диване, но не стал ложиться, а подогрел чайник, и сделал для Маши сладкий чай с лимоном. Пока это было всё, чем он мог ей помочь.
Когда он вернулся в спальню Маши, неся в руках кружку с чаем, та лежала, закрыв глаза и тяжело дыша. Услышав, что открылась дверь, она открыла глаза.
- Вы здесь…
- Да, вот, принёс вам чай с лимоном. Или лучше горячего молока? Вы скажите, я сделаю.
- Нет, спасибо. Чай с лимоном – это как раз то, что надо. Очень хочется кислого…
Артур приподнял голову Маши, и помог ей сделать несколько глотков.
- Как хорошо, - сказала женщина.
- Закройте глаза, Маша, и постарайтесь заснуть. А я просто посижу рядом. Вы ведь разрешите мне побыть вашей сиделкой?
- Смешно, - с трудом улыбнулась женщина. - У моей постели в качестве сиделки сидит мужчина…
- Ну, мы же с вами не чужие люди, - улыбнулся Артур, почему-то подумав, что это не продлится долго – со своим браком скоро придётся кончать.
Через несколько минут женщина уснула, а Артур так и сидел рядом, не в силах уйти. Он гладил черные волосы, и любовался лицом, которое сейчас, от жара, покрылось ярким румянцем, и в свете слабого ночника казалось совсем молодым и очень знакомым. Ещё бы! Ведь оно было так похоже на лицо его любимой жены!..
…На следующий день, проснувшись, Артур увидел, что хозяйка дома уже на ногах, и суетится на кухне, готовя для него завтрак.
- Ну, зачем вы встали, Машенька? Я сам приготовил бы что-нибудь. Правда, список блюд, которые я мог бы осилить, совсем невелик, но уж яичницей я бы вас накормил, не вопрос!
- Идите, умойтесь, Артур Анатольевич! Правда, побриться не удастся – к сожалению, у меня в доме бритвы нет.
- Ничего, как-нибудь переживу. Сегодня мне не придётся целоваться с женщиной, - улыбнулся тот.
А Маша, услышав эти слова, опустила голову. Ещё бы! Да он её наверняка и за женщину-то не считает! С какой стати ему своей щетины стесняться!
Через несколько минут он уже сидел за столом, и с удовольствием уплетал блинчики с вареньем, которые напекла Маша.
- Как вкусно! – сказал он. – Просто обожаю блинчики. Только вот нечасто могу себе их позволить.
- Что так?
- От мучного полнею быстро. Вот, живот растёт.
Мужчина похлопал себя по тугому выступающему животику.
- Так это не живот, это стабилизационный фонд, - сказала Маша, и фыркнула от смеха.
А Артур заметил, как сразу преобразилось от улыбки её лицо, сразу став молодым и очень красивым.
- Да, все они улыбчивые и красивые, пока своего не добьются, а потом превращаются в капризных, злых фурий, - подумал мужчина. – Впрочем, зачем я так о ней? Ведь Маша не собирается за меня замуж! И то, что говорит о себе, это всё правда, потому что ей нет никакого смысла мне врать.
- Сейчас поедим, оденемся, и в Москву поедем.
- Но…
- Всё! Спорить со мной не советую! Иначе всё будет, как вчера – в охапку, и в машину… Ну, зачем вы сопротивляетесь, Машенька? Ведь я хочу вам только добра. Знаете, что бывает, когда воспаление лёгких не лечат?
- Знаю, конечно. Плеврит, а потом и…
- Тогда делайте, как я вам говорю. И всё будет хорошо!
Он и сам не понимал, зачем ему всё это надо – чужая женщина, которую он видит в первый раз, со своими заботами, проблемами и болезнями… Как будто мало ему проблем с бизнесом, а теперь вот ещё и с молодой женой, которая оказалась совсем не такой, какой он её считал. Он ведь думал, что нравится ей. Ну, хоть немного! А она оказалась такой же жадной дамочкой, которой не нужно от него ничего, кроме денег. И ради них она пойдёт на всё – ляжет в постель с нелюбимым мужчиной, будет врать и изворачиваться, и прогонит из дома собственную мать, чтобы та случайно не проговорилась, что у неё нет, и никогда не было мужа…
…После завтрака Артур оделся сам, и помог одеться своей тёще, собственноручно завязав у неё на шее теплый шарф.
Потом подхватил Машу под локоть, и помог спуститься вниз. Усадив пассажирку на заднее сидение, он повернул ключ в замке зажигания. К счастью, его мощный внедорожник с пол-оборота завёлся на морозе.
- Ну, с Богом, - сказал он, нажал на газ и вырулил со двора, быстро встроившись в негустой поток автомобилей. День был воскресный, и желающих провести его за рулём, на скользком шоссе, было немного.
Через пару часов он остановился на обочине, и повернулся к Маше.
- Ну, как вы, Машенька? Может, воды? У меня есть.
- Нет, спасибо, ничего не надо.
- Ну, тогда дальше поехали…
За то время, которое они провели в пути, он несколько раз спрашивал у Маши, не надо ли ей чего, но она отвечала, что всё в порядке, и, наконец, автомобиль остановился у знакомого дома.
- Приехали, Маша! Сейчас сразу и пообедаем, и поужинаем. Я поварихе позвонил, она с утра нам готовит.
- А что Эллочка? Она дома?
- Вот по этому поводу ничего не могу сказать. Может быть, мой приезд будет для жены сюрпризом. Я сказал, что уезжаю на три дня, а сам вернулся через два, так что тут возможны варианты…
…Эллочки дома, и в самом деле, не было. Она явилась поздно вечером, и явно была подшофе.
Увидев мужа, девушка вздрогнула от испуга, но быстро взяла себя в руки.
- Милый, ты уже вернулся!
- Да. А ты откуда?
- Вот, ездила по магазинам…
В багажнике её автомобиля, действительно, всегда лежали фирменные пакеты с логотипами известных фирм, которые она могла предъявить мужу как доказательство того, что занималась покупками. Вот и сейчас, она держала в руках два ярких пакета с какими-то тряпками.
- Побойся Бога, Элла, какие магазины – двенадцатый час ночи!
- После шопинга мы с подругами немного посидели в ресторане. Ну, сам подумай, что мне делать в пустом доме одной?! В телевизор целый день пялиться? А ты мог бы и сообщить, что приезжаешь. Я бы встречала тебя в дверях!
Молодая женщина попыталась положить руки на плечи мужа, но тот снял их, и сказал:
- Подожди, я должен сказать. У нас гостит твоя мать. Это я привёз её сюда.
- Вот ещё! С какой стати? – удивилась Элла.
- В прошлый раз, когда была у нас, Марья Львовна сильно простудилась. Боюсь, что у неё воспаление лёгких.
- Так ты догадался, что приезжала моя мать?! – ахнула Эллочка.
Во дела! Значит, её обман открылся! Это было не здорово, и могло создать кучу проблем.
- Конечно, догадался, - сказал Артур. – Ты же её копия.
- Значит, заболела, говоришь, мамуля? Только этого не хватало! Вот скажи, зачем мне ещё эти заботы? У нас в городе что, врачи перевелись? В конце-концов, оставил бы ей пару тысяч на лекарства, и все дела! Ну, зачем тащить её сюда?! – разозлилась жена.
- Господи, как ты можешь так говорить? Ведь мать очень любит тебя, и кроме тебя у неё никого нет!
- Ой, да ладно! Что же мне теперь, сидеть с ней рядом, и держать за руку? Так, что ли?
- Может быть, и так! Чем это ты так занята, что не можешь посидеть рядом с постелью матери, когда она больна? Дети по лавкам не скачут. А, кстати, о детях. Ты ничего не хочешь сказать мне по этому поводу?
Артур очень хотел детей, и уговаривал жену не тянуть с рождением ребенка. Девушка обещала. Впрочем, до свадьбы она могла пообещать ему что угодно! А теперь она сказала:
- Милый, какие дети?! Ну, посмотри на меня! Я сама ещё ребенок!
- Ладно, - сказал он, и подумал, что всё к лучшему - не будет мороки с разводом. А в том, что он состоится, мужчина уже почти не сомневался. Теперь он ждал результатов прослушки, которую организовал Михаил Гаврилыч. И почему-то был совершенно уверен в том, что услышит много интересного и не очень лестного для себя. – Ты всё-таки к матери-то зайди, сделай такую милость! Очень тебя прошу…
- Ладно, уговорил. Она где? Опять в комнате для прислуги?
- Ну, почему же? Я устроил её в комнате рядом с нашей спальней.
- Тогда я сейчас к ней. А потом на кухню, перекусить…
- А что, в ресторане не покормили? – удивленно поднял брови Артур.
Эллочку бросило в жар. Такой прокол! Вот об этом-то она и не подумала…
- Так я тогда не хотела есть, только овощной салат и заказала, да и тот почти не тронула, - не слишком убедительно объяснила она.
- Ну-ну, - сказал супруг, и пошёл к себе в кабинет, а Элла поднялась к матери, и открыла дверь.
- Здравствуй, мамочка! – сказала она, и даже не нагнулась над постелью, чтобы прикоснуться губами к её щеке. – Артур сказал, что ты приболела. Извини, целовать не буду, а вдруг это заразно!
- Здравствуй, Эллочка. Что-то поздновато домой приходишь.
- Ой, мам, и ты туда же! – всплеснула руками Элла.
- Смотри, детка. Не всем мужьям нравится, когда жены домой за полночь являются.
- Да тебе-то откуда знать? У тебя же мужа никогда не было!
- Не было, я этого и не скрываю. Просто я в два раза дольше тебя живу на свете, и кое-что успела повидать.
- Ты что, приехала, чтобы мораль мне читать?! – стала раздражаться дочь.
- Нет. Знаю, что нынешняя молодёжь старших не слушает. Что ж зря воздух словами сотрясать? Только советовала бы тебе не разрушать семейную жизнь ради сиюминутных удовольствий. Артуру Анатольевичу может не понравиться такое поведение жены, и он быстро укажет тебе на дверь.
- Это ещё почему? У нас с ним всё на паритетных началах – я подарила ему своё молодое тело, а он даёт мне деньги, на которые я развлекаюсь. Не буду же я целыми днями сидеть у окна, и ждать, когда он приедет с работы! У него своя жизнь, а у меня – своя!
- Господи, ну, что ты говоришь, Элла! Ты же вышла замуж за Артура, значит, любишь его!
- Да откуда ты такое слово выкопала, мамочка! Сейчас произносить его – это моветон. Ну, какая любовь в наше-то прагматичное время! Теперь замужество - это только расчёт, и ничего больше.
- Вот, значит, как… Любовь нынче не в моде. А если не любишь, то зачем замуж шла? Нельзя так с людьми, дочка. Артур-то тебя любит…
- Ну, и пусть любит! А почему бы ему меня не любить! Я молодая и красивая, это поднимает его самооценку, и заставляет других мужиков зеленеть от зависти…
- К твоей красоте, девочка, ещё бы капельку ума… Вот было бы славно! – вздохнула женщина.
- И что бы я, по-твоему, сделала, будь поумнее? – нехорошо усмехнулась дочь.
- Не стала бы изменять мужу, а вела бы жизнь порядочной женщины. Глядишь, и поняла бы тогда, что от добра добра не ищут, и полюбила бы своего супруга, детишек бы ему нарожала...
- Ой, скажешь тоже! Большое счастье старого мужа ублажать, да детям сопли вытирать!
- Понимала бы чего, убогая! Такого мужа послала тебе судьба – заботливый, добрый, умный! Ты за ним, как за каменной стеной. Жила бы, да радовалась!
- Вот, и забирай его себе! Два сапога пара… Будете в бане друг дружке спинку тереть, да на кухне чаи с вареньем гонять…
- Всё побольней уколоть норовишь? Ну, что ж! Смотри, дочь. Я тебя предупредила…
- Да хватит тебе! Раскаркалась, как ворона!
- Вот и поговорили… А за ворону, дочка, отдельное спасибо!
Эллочка вскочила со стула, на котором сидела, и выскочила из комнаты…
…На следующий день все записи разговоров жены легли на стол Артура, включая и эту, последнюю, где Эллочка так откровенно говорила с матерью…
Отдавая дискеты с записями, Михаил Гаврилыч сказал:
- Я, пожалуй, тут, с вами побуду, Артур Анатольевич…
Начальник охраны боялся, что, услышав некоторые крепкие выражения своей супруги, его шеф брякнется в обморок или сляжет с сердечным приступом.
- Что, считаешь, это необходимо? – усмехнулся Артур. – Может, ещё «Скорую» вызовем, и медиков у дверей дежурить заставим?
Михаил только плечами пожал. Честно говоря, он не возражал бы и против «Скорой».
- Ладно. Я не кисейная барышня, и готов ко всему. Врубай компромат, Миша!..
…Когда закончилась последняя запись, на Артура было страшно глядеть. Его лицо пошло некрасивыми красными пятнами, полные щеки ввалились, а глаза были полны тяжёлых невыплаканных слёз.
- За что она меня так, а, Миш? Ведь я боготворил её! Мне казалось, что лучше неё нет женщины на свете. Значит, всё обман… Ну, как после этого доверять женщинам, и любить их?! Всё… Теперь – развод, и никаких новых привязанностей. Нашёл подходящую девицу, привез к себе, ночью позабавился, а утром – прощай, дорогая! Ну, ещё, разве что, флакончик духов на прощание.
- Да, всё это очень неприятно, Артур Анатольевич. Но уж лучше узнать обо всём сейчас, через несколько месяцев после свадьбы, а не тогда, когда прошли годы, и ваша душа приросла к ней так, что без крови не оторвать и не отрезать. А если ещё и ребёнок родится…
- Умом всё понимаю, а сердце болит.
- Будь я на вашем месте, шеф, я бы ещё раз прослушал последнюю запись.
- Это там, где она разговаривает с матерью? А зачем, Миш? Везде одно и то же…
- А это всё потому, что вы слышали только голос жены. Теперь неплохо бы прислушаться к голосу Марьи Львовны.
Тут в дверь постучали.
- Войдите! - сказал Артур.
В комнату вошла горничная.
- Артур Анатольевич, там к Марье Львовне доктор приехал, вы сказали позвать вас.
- Сейчас иду.
Горничная вышла из кабинета, и плотно прикрыла за собой дверь.
- Ладно, Миша, давай, отложим всё на потом. Я должен поговорить с врачом.
- Согласен, здоровье Марьи Львовны важнее, - сказал Михаил, и вышел из комнаты вслед за хозяином…
Когда Артур вошёл в комнату, где лежала Маша, доктор почти закончил осмотр. А Маша, увидев его, ойкнула, и прикрылась одеялом – доктор попросил её снять ночную сорочку. Но и за эти короткие секунды, что женщина была перед ним обнаженной, он увидел, как болезненно худа мать Эллы.
- Ну, что скажете, доктор?
- Воспаление лёгких, однозначно. Я тут рецепты выписал, медсестра будет делать уколы каждый день, утром и вечером.
Потом врач сделал знак, что хочет поговорить с ним наедине.
- Если вы закончили осмотр, пойдемте в мой кабинет, доктор, я угощу вас французским коньяком!
- С удовольствием выпью рюмочку, - сказал тот, и мужчины вышли из комнаты.
- Вы что же так запустили здоровье женщины? – спросил врач, когда они вошли в кабинет хозяина дома. – Она совершенно истощена, иммунитет донельзя ослаблен, у организма совсем нет сил бороться с болезнью!
- Я не буду оправдываться, хотя ни в чём не виноват, потому что привез её сюда чуть ли не силком. Сейчас важно не это. Что надо сделать, чтобы вытащить её?
- Именно то, что я перечислил – антибиотики, витамины, и, главное – это усиленное питание. Такое впечатление, что вы вывезли её из концлагеря!
- Всё будет. Я прослежу. В конце-концов, буду кормить её насильно!
- Ну, это уж вы хватили, голубчик, - улыбнулся мужчина.
- А что коньяк, доктор? Может быть, выпьем? Лично у меня сегодня есть веская причина принять на грудь.
- Да какой коньяк, что вы, Артур Анатольевич? У меня ещё три вызова. И, похоже, все трое больных тяжёлые…
…Проводив врача, Артур вернулся в комнату Маши.
- Ну, как дела, Машенька?
- Мне уже значительно лучше, Артур Анатольевич! Честное слово!
Артур увидел два красных пятна, по-прежнему горящих у неё на бледных щеках, говоривших о том, что у женщины снова поднялась температура, и не поверил ей.
- Я посижу с вами немного. Можно?
- Ну, зачем? Есть много более интересных дел, чем сидеть возле постели больной.
- Если вы сейчас прогоните меня, Маша, я пойду к себе, и напьюсь.
- Есть причина?
- Есть, - кивнул головой мужчина. – Ещё какая!
- Оттого, что вы забудетесь на некоторое время в пьяном сне, вам не будет лучше. К тому же от сивушных токсинов пострадает ваша печень. Пожалейте себя, Артур Анатольевич! Да и меня тоже. Ну, кто же будет ухаживать за мной, если и вы сляжете? – улыбнулась женщина.
- Ладно. Уговорили. А хотите, я расскажу вам о своей поездке в Мексику?
- Вы были в Мексике?!
- Пришлось…
- Конечно, я с удовольствием послушаю. Сама я и в Москву-то выбралась всего третий раз в жизни…
Как понял мужчина, первый раз это было девятнадцать лет назад, когда молоденькая девочка Маша Колоскова приехала в Москву, чтобы поступить в медицинский институт.
- Ну, слушайте…
…Они опомнились, когда часы на стене показали два часа ночи.
- Ого! Вот это я разошёлся! Пожалуй, пора и на боковую…
- Спокойной ночи вам, Артур Анатольевич!
- И вам спокойной ночи, Машенька!..
На следующий день Артур попросил повариху готовить блюда специально для Маши.
- Понимаете, Софья Петровна, Марья Львовна очень истощена, и нуждается в усиленном питании. Но питание это должно быть в то же время лёгким и хорошо усваиваться. Вот такие у нас трудности…
- Сделаем, Артур Анатольевич! Поднимем Машеньку на ноги! Нет проблем!
- Я на вас надеюсь…
…Уже через неделю Маша стала потихоньку подниматься с постели, и с её щёк исчезли яркие пятна болезненного румянца – температура спала.
- Кажется, я пошла на поправку, - сказала Маша, когда Артур в очередной раз пришёл навестить её.
- Этого и следовало ожидать! Вас лечит очень хороший врач…
… У Артура не поворачивался язык сказать Маше, что его адвокат уже отвёз документы на развод в суд, и через месяц они опять будут совершенно чужими людьми. Не знала Маша и того, что дочери уже нет в доме, как и её вещей тоже. Конечно, мать удивлялась, почему дочка никак не может выбрать время, чтобы навестить её, но ни о чём не спрашивала. Может быть, она обидела Эллочку своими словами, и та затаила на неё обиду. Ничего не говорила и горничная, предупреждённая хозяином. Ну, зачем волновать больную женщину? Та только-только стала выздоравливать, и плохая новость могла снова подкосить её неокрепшее здоровье.
Через две недели Маша заговорила о том, что ей надо домой.
- Это уже ни на что не похоже! Можно подумать, что я поселилась у вас навсегда! – сказала она Артуру за ужином.
- Об этом не может быть и речи! Вы уедете только тогда, когда полностью оправитесь от болезни, - возражал Артур.
- Но меня уволят с работы! – привела веский аргумент Маша. И что я тогда буду делать?
- Это ерунда. Тогда вы будете работать у меня.
- Но кем я буду у вас работать, позвольте?!
- Матерью моей жены. А что? Отличную должность я вам придумал? Скажите, что не так!
- Ну, вы шутник, - улыбнулась женщина.
А Артур опять подумал, как красит улыбка эту женщину.
Кстати, за прошедшие недели лицо Маши немного округлилось, и даже покрылось слабым румянцем, и румянец этот уже не был следствием повышенной температуры. Изменения в её внешности были результатом того, что молодая женщина хорошо питалась, пила витамины, и ела вдоволь фруктов. Ведь, если раньше фрукты когда-то и появлялись в её доме, то предназначались они не ей, Маше, а ненаглядной дочке Эллочке, которая считала, что всё это в порядке вещей, и по-другому просто быть не может…
…Наконец, Артур Анатольевич вспомнил о разговоре с Михаилом, где тот предлагал прослушать плёнку с последним разговором.
- Ну, что ж! Прошло уже достаточно времени, теперь я могу себе это позволить, - подумал мужчина, и сунул дискету в прорезь ноутбука. - Гаврилыч посоветовал прислушаться к словам Маши. Пожалуй, так я и сделаю. А почему нет?
Теперь он слушал то, что говорила мать его жены, а грубые выпады Эллочки в ответ на её слова пропускал мимо ушей. И вдруг понял, что именно такую женщину, как его милая теща, и хотел бы видеть рядом всю оставшуюся жизнь. Уж такая не предаст, и не будет бегать на сторону, едва муж исчезнет за порогом. Она станет верной женой и хорошей матерью… Да, всё так. Только вот, куда девать любовь к её дочери, которая до сих пор никуда не исчезла, и больно царапает сердце, не давая спать по ночам.
Наверно, он смог бы простить ей всё, и принять назад. Но что будет в дальнейшем? Всё то же самое, только ещё хуже. Разъедающая душу ревность, и желание задушить молодую супругу, когда она явится домой поздно ночью, и будет лепетать что-то про пробки на дорогах, про встречу с друзьями, или что там она выдумает на сей раз. Уж фантазии его молодой жене не занимать! В это время глаза её будут бегать по сторонам, как у блудливой кошки, а тело ещё сохранит запах одеколона очередного любовника…
- Что, этого я хочу, да? – уговаривал он себя, и скрипел зубами от невыносимой боли…
…Наконец, наступил день суда. Артур Анатольевич был собран, сосредоточен и очень серьёзен. Рядом с ним, не отпуская его ни на шаг от себя, сидел его верный телохранитель Гаврилыч.
Вот в дверях показалась и его жена. Теперь уже без пяти минут бывшая.
Она вошла в зал, и Артуру показалось, что перед ним опять та девушка, которую он увидел в ресторане полгода назад – тот же грустный, чуть испуганный взгляд огромных серых глаз, та же скромная одежда мелкой служащей, без дорогих украшений в ушах и на тонких пальчиках, и то же полное отсутствие косметики на молодом, хорошеньком личике. Ну, просто выпускница закрытой частной школы для девочек, только что вернувшаяся в Москву из-за границы, ей-Богу!
Было ясно, что молодая женщина сделает всё, чтобы вернуть супруга любым способом. Хватит, нахлебалась дерьма за эти месяцы по самое не балуйся! Оказывается, любовники милы и приветливы только тогда, когда в сумочке у женщины полно денег, и нуждается она лишь в сексе, а уж никак не в жилье и заботе. Им абсолютно не хочется решать чужие проблемы. С какой стати? Доставили друг другу удовольствие, и разбежались. Вот и все дела!
Теперь она совсем одна, живет в скромной квартирке, которую сняла для себя, и которая кажется ещё ужаснее при воспоминаниях об огромном особняке мужа. К тому же деньги… Они почему-то имеют способность исчезать с огромной скоростью! И с этим ничего не поделаешь. Не может же она жить впроголодь, питаясь лишь картошкой и китайской лапшой «Доширак», и лишить себя возможности хоть изредка пробежаться по магазинам. А бездонный кошелёк мужа захлопнулся для неё, и некому пополнить её счет в банке, который похож теперь на шагреневую кожу…
…Элла подняла прекрасные глаза, которые до сих пор были опущены, и посмотрела на мужа. Тот сразу отвёл свой взгляд, а этот противный мужик, начальник его охраны, начал что-то шептать ему на ухо. Вот вредный тип! Если бы не он, Артур наверняка подошёл бы к ней, чтобы поздороваться, и перекинуться хоть парой слов. Ведь не чужие люди! А там… Капелька слёз, нервное подрагивание пухлых розовых губ, как бы от сильного волнения, нежное прикосновение маленькой ручки к его лицу, и кто знает…
…Но тут в зал вошёл судья, и прозвучали слова секретаря:
- Встать, суд идёт…
…Всё произошло очень быстро. Прослушав одну из записей, сделанных всё тем же противным Михаилом Гаврилычем, судья посчитал, что дальнейшая совместная жизнь супругов невозможна, и развёл их, хотя Эллочка горько плакала и кричала, что безумно любит супруга, и не хочет расставаться с ним, а то, что было – это так, мелкие шалости, на которые просто не стоит обращать внимания.
Посмотрев на молодую женщину, как на надоедливое насекомое, судья стукнул деревянным молотком по столу, и с этого момента приговор суда вступил в законную силу…
- Ну, вот и всё! – облегченно вздохнул Михаил Гаврилыч, и подхватил шефа под руку, чтобы побыстрее вывести его из зала. А то, эта молоденькая дрянь, сейчас разыгрывающая из себя святую невинность, ещё кинется к нему, и будет умолять о прощении. Артур не выдержит, снова привезёт её в свой дом, и всё начнётся сначала. Ведь не напрасно говорят, что «горбатого только могила исправит»…
Выведя Артура на улицу, где уже опускался мартовский вечер, Михаил быстро усадил его в машину, и повёз домой. А там… Пусть напьётся с горя, что ли, или переколотит всю посуду на кухне. Черт с ней, с посудой, лишь бы стресс снял!..
…Маша обнаружила Артура в столовой, где он сидел в обществе стакана и бутылки водки.
- Можно узнать, что празднуем, Артур Анатольевич? Хотя, на праздник что-то не слишком похоже. Значит, горе заливаем?
- Не надо вам знать об этом, Маша.
- Ну, как скажете. Не надо, так не надо. Я ведь хотела побыть с вами, чтобы разделить тоску или порадоваться вместе. Только знаю, что вмешиваться в чужую жизнь нехорошо. Простите…
Маша уже хотела встать, и выйти из комнаты, но Артур схватил её за руку.
- Не уходи… Прошу тебя! Мне так плохо…
- Да что случилось, Артур Анатольевич? Надеюсь, вы здоровы?
- Знаешь, с сегодняшнего дня я снова завидный жених. Прикинь?
- Развелись, значит…
- Развелись. Так что, не поймешь, что я тут делаю – то ли праздную своё освобождение, то ли тоскую о жене, которую слишком любил.
- Значит, доигралась Элка… Что ж поделаешь! Сама виновата… Вот и повод мне домой собираться. Пожалуй, сегодня и поеду. Чего тянуть?
- Не уезжай, Маша! Не оставляй меня! Пожалуйста! Если ты уедешь, я тут с ума сойду, или сопьюсь…
- Ну, пить я вам не советую. От водки никому ещё легче не становилось. Завтра голова трещать будет, да печень посадите, только и всего.
- Так что же мне делать, Машенька? Посоветуй!
- Не знаю. Может, уехать куда-нибудь? Сменить обстановку, расслабиться, немного отдохнуть…
- Может быть, подумать надо…
В столовую заглянула горничная.
- Артур Анатольевич, обед готов. Можно накрывать? А то и так сегодня задержались, скоро ужинать пора, - заворчала Настасья.
- Накрывай, Настасья Павловна. Машеньке надо хорошо питаться. Смотри, какая она у нас худенькая! Ну, как ребенок.
- А вы-то что, не будете, что ли? Сегодня супчик ваш любимый, из белых грибков, а на второе судак заливной. Повариха так старалась!
Он и забыл, что все домашние, конечно, знают о его разводе, и очень переживают за него. Вот, стараются угодить, кто как может. А он…
- Ну, и я немного поем, - согласился Артур. – Неси судака, Настасья!
- Вот и хорошо, вот и славно!
Они пообедали, и потом долго сидели за столом, разговаривали о чём-то отвлечённом, чтобы только не вспоминать о том, что произошло сегодня.
За то время, что сидели за столом, Артур Анатольевич прикончил бутылку водки, и взял из бара ещё одну, кинув в сторону Маши настороженный взгляд. Но она не возражала, только чуть плечами пожала. Что ж делать, если сегодня без спиртного человеку никак!
К тому времени, когда пора было ложиться спать, хозяин дома опустошил и вторую бутылку, и теперь, кажется, совсем плохо соображал – где он, кто рядом с ним, и почему все соглашаются с тем, что он говорит, охотно кивая головами в ответ на каждое его слово.
- Ну, всё, Артур Анатольевич. Пора спать. Хватит с вас на сегодня. Если мало, завтра продолжите, благо, завтра выходной, и ехать никуда не надо, - уговаривала мужчину Маша, чтобы тот поднялся к себе, и лёг в постель.
- Да, пожалуй, так мы и сделаем, - наконец, сказал тот, с трудом поднимаясь со стула, и с помощью всё той же Маши осиливая непослушные ступеньки лестницы, коварно разъезжающиеся под ногами. – Действительно, надо бы прилечь.
- Ещё как надо! А завтра всё будет хорошо, вот увидите, - говорила Маша, сама не очень веря в это – такие душевные травмы с трудом затягиваются, разве что, рядом с ним совсем скоро появится другая женщина, которая поможет Артуру забыть неверную жену. Но в такое не слишком верилось – не тот человек Артур Анатольевич, чтобы сразу пуститься во все тяжкие…
- Ну, вот и пришли! – облегченно вздохнула Маша, помогая мужчине опуститься на постель. – Спокойной ночи вам, и добрых снов!
- Подожди, Машенька! Побудь со мной ещё немного! Я не могу сейчас один…
- Ну, ладно. Я посижу у вас немного. Хотя, не очень-то это прилично – находиться ночью в спальне мужчины. Вы не находите? Впрочем, не думаю, что кто-то подумает о нас плохо. Зять и бывшая теща в одной постели… Смешно! – усмехнулась Маша, и присела на самый краешек постели.
- А вот и вовсе не смешно! – возразил Артур, и вдруг прижал её к себе, да так сильно, что дышать стало невозможно.
- Господи, да что вы делаете, Артур Анатольевич! Вы пьяны…
- Да, согласен, я сегодня выпил. Но для меня это так, что слону дробинка. Я прошу тебя… Останься, Маша!
- Но я не могу!
- Я неприятен тебе, да? Как был неприятен и твоей дочери… Ты скажи! Я пойму.
Маша почувствовала, как сразу ослабли его объятия. Кажется, он готов был вот-вот опустить руки.
- Да что такое вы говорите?! Я не знаю мужчины лучше, чем вы, и…
Договорить она не смогла, потому что Артур уже целовал её, и от этих поцелуев почему-то сладко замирало сердце и всё кружилось перед глазами в каком-то непонятном, но очень приятном вихре.
Уже через несколько минут она сама крепко обнимала мужское тело, и получала от близости с ним такое удовольствие, какого не получала никогда в жизни. Да что она понимала в мужской ласке – неопытная семнадцатилетняя пацанка, которой вскружил голову столичный хлыщ чуть постарше её самой, и который испарился сразу, как только узнал о её беременности! Всё, что происходило с ней тогда, было просто каким-то ядовитым угаром. Угар этот быстро рассеялся, и оставил после себя лишь горечь и холодное одиночество. Она никогда не вспоминала даже имя своего первого и единственного мужчины, это имя осталось лишь как отчество её дочери. И вот теперь, когда мечты о любви стали несбыточными, она вдруг почувствовала одуряющую страсть. И к кому?! К бывшему мужу своей дочери. Ведь сказать кому, не поверят. Да ещё и посмеются вдоволь! Бывают же в жизни такие метаморфозы...
- Маш… - вдруг услышала она голос Артура.
- Да?
- Ты не обиделась на меня?
- За что, Артур? Мне было очень хорошо с тобой. Ты замечательный. Если бы ты только знал, какой ты замечательный…
- Мне тоже было хорошо с тобой, - сказал мужчина, и снова прижал её к себе, как будто хотел убедиться, что всё сказанное ею, правда. И сейчас она в постели с ним вовсе не потому, что жалеет беднягу, которого так обидела её дочь, а потому, что хочет быть именно с ним, с Артуром, и ни с кем другим…
…Они уснули поздно. Утром Маша встала, и пошла к себе. Там она собрала кое-что из вещей, подаренных ей Артуром, и выскользнула из дома по-английски, не прощаясь с хозяином. Попрощалась только с горничной, поварихой, да с охранником, который широко зевал по причине раннего времени, прикрывая открытый рот ладонью, сидя в кресле около двери.
Маша не хотела видеть бегающие глаза Артура, когда тот проснётся, и схватится за голову, вспомнив, что натворил. Зачем ей это? Пусть в её памяти останется эта чудесная ночь, и ласковый мужчина рядом. Она не хочет быть ему в тягость. Ведь он может подумать, что после того, что произошло между ними, она будет иметь на него виды. А это не так. Она будет жить одна, как и прежде. Ей никто не нужен…
К счастью, зима, кажется, отступила, и весна потихоньку вступала в свои права, хотя на улице было только начало марта. Но по обочинам дорог уже бежали ручейки, снежные сугробы осели и стали грязно-серыми, а на голых ветвях деревьев весело чирикали взъерошенные воробьи – видно, чувствовали пичуги, что тепло не за горами!
- Теперь бы ещё автобус побыстрее подошёл, вот тогда всё было бы в полном порядке, - подумала женщина, прекрасно понимая, что порядка в её жизни уже не будет – угораздило же её узнать, как приятны мужские ласки, и как хочется ощутить на своём теле легкие, как крылья бабочки, прикосновения мужских губ...
…Поздно вечером того же дня Маша оказалась в своём доме, и теперь стояла перед дверью квартиры, где жила её подруга Лиза.
- Ой, Машка, ты? Заходи! – обрадовалась та, увидев её. – Ты где была-то, а? Я уж тут извелась вся.
- Сразу всего и не расскажешь, Лизонька!
- А куда нам торопиться? Сейчас чайник поставлю, чайку попьём, тогда и поговорим…
- В общем, слушай, - сказала Маша, когда они напились чаю, и подробно рассказала о том, что случилось с ней за те недели, что она провела в доме Артура. Поведала и о той, последней ночи с ним…
- И чего ж ты уехала, дура? – ахнула Лиза, и схватилась за щеку. – Разве от своего счастья уезжают, глупая?!
- Да какое счастье, Лиз?! Просто подвернулась под руку, вот и всё… Ну, не я, так другая – ему всё равно было, кто рядом, лишь бы одному этой ночью не оставаться.
- Ты-то откуда это знаешь? Он сам тебе сказал?
- Нет. Мне показалось…
- Господи! Да что же ты такая нескладная, Машка?! Прям как дитё малое! Всё тебе кажется… Пора бы уж и повзрослеть! Вон, других баб мужики в дверь гонят, а они в окно… До последнего борются за своё счастье. А ты - показалось… Эх!..
Лиза сжала ладошку в кулак, и ударила им по столу – ну, так обидно стало за бедную Машку с её донельзя гипертрофированным чувством порядочности!
- Да что теперь говорить, Лизонька, - обреченно махнула рукой Маша. – Ой, забыла совсем. Тут Артур мне денег дал, чтобы я с тобой расплатилась. Вот, держи.
- Это ж надо! Мужик для неё – всё, а она удирает, как нашкодивший первоклассник от директора школы…
- Не будем об этом больше… Не знаешь, с работы меня уволили, или как?
- Или как… Где они ещё такую дуру найдут – две смены подряд за одну зарплату пахать? Такие, как ты, тут товар штучный. Отпуск оформили, без сохранения. Маш, тебе есть, на что жить-то?
- Как-нибудь, до зарплаты протяну…
- Опять как-нибудь! Господи! Посмотри на себя! Только на человека стала похожа, румянец на лице, и опять двадцать пять – «протяну»...
- Что поделаешь? Наверно, другой я уже стать не смогу. А сейчас пойду я, Лиз. Устала сегодня очень.
- Иди, милая! Это не шутка – восемь часов в плацкарте, на жесткой полке, в духоте болтаться…
…Маша вошла к себе в квартиру, кинулась на диван, и разрыдалась…
…А Артур проснулся утром, и пошарил рукой возле себя. Но рядом никого не было.
- Интересно, где же моя Машуня? Наверно, в ванной плещется, - несильно заволновался он, и встал с постели.
Сегодня он чувствовал себя на удивление хорошо, хотя и здорово напился вчера. Настроение тоже было хорошим. Впрочем, как оно может быть плохим, когда позади ночь, проведенная с женщиной, которая к тебе неравнодушна?
- Боже мой, как здорово заниматься любовью, когда женщина тоже хочет тебя, а не снисходит, как королева до плебея! – подумал он, вспоминая, как отзывалось тело Маши на каждую его ласку, и как сладко стонала она от удовольствий, которые он дарил ей, и как обнимала тонкими руками.
Быстро приняв душ, мужчина спустился вниз, совершенно уверенный в том, что здесь и обнаружит Машу, которая помогает горничной накрыть стол к завтраку.
Стол был, и в самом деле, накрыт, но почему-то на нём стоял только один прибор.
- А что Маша? Она уже позавтракала? – удивился Артур. За те несколько недель, что она прожила в его доме, такого не было ни разу.
- А Марья Львовна утром рано домой уехала, - ответила Настасья. - Сказала, что загостилась уже, пора и честь знать…
- Как это уехала?! – ахнул мужчина, не поверив своим ушам. - Не может такого быть…
- Да вы у охранника спросите, он сам ей дверь отпирал. Должно, на первый автобус успела…
- Давай, Настасья, неси свой завтрак быстрее, да скажи там Сергею, чтобы машину подавал. Мне ехать надо!
- И это правильно, - улыбнулась горничная. – Такие женщины нынче редкость. И умница, и красавица, и характер, ну, просто ангельский…
- И когда вы только сумели всё разглядеть, негодницы?!
- А для этого много времени не надо… Вы уж постарайтесь её вернуть, Артур Анатольевич. Мне показалось, что она едва сдерживала слёзы, когда прощалась с нами.
- Постараюсь, - буркнул Артур, быстро расправляясь с яичницей-глазуньей.
А Настасья кинулась разыскивать шофера – не годится, чтобы хозяин сам вёл машину в таком состоянии. Не ровен час…
…Одолев расстояние до дома Маши в рекордно короткое время, Артур выскочил из автомобиля, и, схватив в руки огромный букет роз, купленный по дороге, вошел в подъезд, на одном дыхании одолев все десять пролётов лестницы.
Оказавшись возле знакомой двери, он остановился, и, припав к ней ухом, прислушался. Ему показалось, что он слышит женский плач.
- Вот ещё, новости, - подумал он, и решительно нажал на кнопку звонка. - Плачет...
…Маша вытерла заплаканные глаза, и пошла открывать. Она была уверена, что это Лиза пришла её проведать. Распахнув дверь, она увидела букет цветов, а за ним...
- Ты… - прошептала она, и стала заваливаться набок, теряя сознание от избытка чувств.
- Я. Конечно, я! – воскликнул мужчина, подхватывая свободной рукой падающее тело. - Что ты, Машенька? Плохо тебе, да? Может, врача?
- Не надо врача. Мне очень хорошо, - ответила та, быстро приходя в себя. - Кажется, я совершенно счастлива сейчас…
Уложив хозяйку на постель, и пристроив букет в вазу, Артур придвинул стул, и сел рядом.
- Ты чего уехала, Маш? Я чуть с ума не сошёл. Проснулся, руку протянул, а тебя нет…
- Не хотела тебя в неудобное положение ставить, Артур. Думала, может, жалеть будешь о том, что случилось.
- Машка, мне так хорошо с тобой, если бы ты только знала! Поехали назад, а? До сих пор мне с женщинами не везло, а тут такая удача. Аж, голова кругом идёт!
- Поехали, милый. Только обещай, что если что не так, ты сам мне об этом скажешь. Договорились?
- Всё для тебя сделаю. Только, пожалуйста, не исчезай больше! Ладно?
- Да куда же я от тебя, любимый мой…
…С тех пор жизнь Артура резко поменялась. Она стала ежедневным праздником, когда, просыпаясь, ждёшь от неё всё новых и новых чудес. Он думал, что состояние этакой эйфории скоро пройдёт, как проходит всё на этом свете. Но шли дни, дни слагались в недели, недели в месяцы, а ощущение праздника так и оставалось в его душе. И всё почему? Да потому, что где бы он ни был, что бы ни делал, он точно знал, что дома его с нетерпением ждёт любимая женщина, которая не будет прятать глаза и изворачиваться при твоём появлении, а кинется на шею, и скажет:
- Как же я соскучилась по тебе, милый!
И это будут не просто слова – это будет настоящая правда! Такие глаза, как у Маши, не могут лгать…
Теперь главной задачей Артура было сделать так, чтобы Маше было хорошо. Он чуть ли не каждый день таскал ей пакеты с дорогими подарками и бархатные коробочки с драгоценностями, возил её в магазины, где покупал всё, что она хотела, водил в театры и рестораны, знакомил с друзьями и знакомыми, представляя как свою будущую жену.
Некоторые удивлялись, видя, как похожа новая пассия Артура Анатольевича на прежнюю жену, красавицу Эллочку – ну, прямо одно лицо, разве что, годами постарше, да цвет волос другой. Но что тут скажешь? Может быть, он предпочитает именно такой тип женщин. У каждого свои пристрастия и свой вкус. А, как говорится, «на вкус и цвет товарища нет».
Единственной разницей между прежней молоденькой женой Артура и этой женщиной лет тридцати пяти на вид, скромно стоящей рядом с ним, был тот взгляд, который она бросала на своего мужчину. Было в этом взгляде столько любви и нежности, что у окружающих мороз шёл по коже – ну, повезло мужику! Прежняя-то жена, молоденькая Эллочка, так и шныряла взглядом по залу в поисках симпатичных лиц для новых знакомств. А муж так, где-то сбоку, вроде как, сам по себе…
…Уже после недели совместной жизни Артур предложил оформить отношения – чего тянуть, ясно же, что теперь это на всю жизнь. Но Маша стала отговаривать его от этого шага.
- Ну, зачем торопиться, Артур? Чем тебе плохо так, как есть? Что может изменить штамп в паспорте? Ведь я с тобой, я люблю тебя, и буду рядом, пока ты этого хочешь!
- Как это – пока хочешь? Ты что, сомневаешься во мне? Да я, если ты хочешь знать, первый раз в жизни счастливым себя почувствовал...
- Вот и славно. Я тоже чувствую себя счастливой рядом с тобой, и больше мне ничего не надо!
Шло время. Нет, не шло. Оно летело вперёд со скоростью курьерского поезда. Потому как, когда люди счастливы, время для них как бы сжимается, и дни превращаются в часы, а часы - в минуты.
Наконец, отцвёл сиренью май, и пришло знойное лето.
- Маш, давай, махнём куда-нибудь! – предложил Артур.
- Да зачем нам ехать куда-то? Посмотри, как тут славно! Кругом цветы цветут, бассейн – купайся, сколько захочешь.
- Так посмотрим, как люди живут. Интересно же!
- Это, конечно. Ну, ладно! Там видно будет, - сказала Маша.
Она с удовольствием съездила бы за границу. Очень хотелось увидеть океан, ощутить под ногами раскалённый белый песок тропического пляжа, и попробовать каких-нибудь экзотических фруктов, которых не увидишь у нас. Но всё дело в том, что в последнее время Маша неважно себя чувствовала. Она не понимала, в чем дело, почему ощущает такую слабость и головокружение, и почему ей так трудно встать утром, чтобы проводить на работу Артура. А на еду в последнее время она даже смотреть не могла. В результате она опять похудела, а под глазами появились синяки.
Наконец, эти изменения заметил и Артур.
- Ты что, Маш? Совсем ничего не ешь. Смотри, опять исхудала…
- Не хочется что-то. Тошнит…
- А ты не беременна, Машенька? Может к врачу, а?
- Нет, Артур. Когда Эллочку рожала, врачи сказали, что больше мне не родить. Так что, скорее всего, это печень. Ничего. Посижу немного на диете, попью минералку, всё и пройдёт!
- Вот ещё, минералку она пить будет! К врачу! Самому наилучшему! И немедленно…
Не откладывая такое важное дело надолго, Артур уже на следующий день записал Машу на приём в дорогой медицинский центр.
- Послезавтра нам к десяти, - объявил он. – Я тобой поеду. Это не обсуждается!
- Пожалуйста, не надо. Я сама… Прошу тебя!
Маша не хотела, чтобы врачи оглушили её любимого мужчину страшным диагнозом. Такое тоже вполне может быть! А так, она сама осторожно сообщит ему о своей болезни, стараясь сделать так, чтобы это известие не убило его. Ведь для мужчины в его возрасте иногда достаточно одного слова, чтобы…
- Ладно, согласен, - кивнул головой Артур, уверенный в том, что всё равно узнает диагноз, поставленный врачами, уже на следующий день. Тем более что именно в тот день, когда надо ехать на приём, в двенадцать часов у него намечалась важная встреча, переносить которую было бы совсем не желательно…
Итак, рано утром Маша встала, умылась, и, не позавтракав, поехала в медицинский центр. Сердце неприятно замирало в груди. А вдруг, действительно, что серьёзное? Как тогда? Вот ведь, и не пожила совсем… Только краешек счастливой жизни и увидела… Было очень жалко себя, и жалко Артура, который сильно привязался к ней. Это ж надо, какая невезуха!
- Приехали, Марья Львовна, - сказал водитель, останавливаясь возле здания медицинского центра. – Вас подождать, или как?
- Не надо, Серёжа, я сама доберусь до дома, на автобусе. Никто не знает, сколько я пробуду тут. А ты домой поезжай, чего время зря терять. Если что, я такси возьму.
Она вошла в стеклянные двери, и, узнав, где находится нужный ей кабинет, сразу поднялась на второй этаж. Больных у дверей не было. Широкий коридор, украшенный пейзажами, развешанными по стенам, и горшками с ухоженными растениями на окнах, вообще был пуст.
Заглянув в нужный кабинет, Маша увидела, что женщина-врач сидит за столом, и что-то быстро печатает на компьютере.
- Вы ко мне, мадам? – приветливо спросила женщина.
- Да, - кивнула головой Маша.
- Заходите, пожалуйста! Как ваша фамилия?
- Колоскова Марья Львовна.
- Итак, на что жалуетесь, Марья Львовна?
Маша подробно описала симптомы своего недомогания.
- Что ж! Идите за ширму, и ложитесь на кушетку, я осмотрю вас!
Женщина долго мяла живот Маши, смотрела язык, и даже отодвинула веко, чтобы увидеть, не пожелтели ли белки глазного яблока.
- Вы замужем? – спросила врач.
- Официально нет, но…
- Понятно. Гражданский брак… Вам неплохо бы показаться гинекологу, милочка. Сейчас вы подниметесь на третий этаж…
- Хорошо, доктор, - сказала Маша, незаметно пожав плечами. Судя по симптомам, вряд ли причиной её болезни является какое-то женское заболевание. Но раз надо, значит, надо! Кто ж спорит?
Каково же было её удивление, когда врач, осмотревший её, сказал:
- Ну, что, Марья Львовна! Вы беременны, уже два месяца…
- Не может быть!
- Это почему же не может? Очень даже может. Что делать будем?
- Как что делать? Рожать, конечно! Только рожать. Господи, беременна… Это же просто чудо… У нас с Артуром будет сын…
Быстро заполнив карту, Маша вышла от врача, и спустилась вниз. Июльская жара в это время усилилась, и теперь висела над городом плотным сизым маревом.
- Скорее бы за город, на свежий воздух, - подумала Маша, и, подойдя к бордюру, подняла руку, чтобы поймать машину.
К ней тут же подъехало свободное такси. Назвав свой адрес, вернее, адрес дома Артура, она откинулась на спинку сидения, и закрыла глаза, думая о том, что ждёт её дома.
- Артур обрадуется. Он так хочет детей! Наконец-то у нас будет настоящая семья. Теперь можно подумать о ЗАГСе, и даже о венчании в церкви. А почему бы и нет? Пусть Бог благословит наш союз. Надо, чтобы ребеночек родился в законном браке…
Маша подумала о том, как повезёт её будущему сыну – почему-то она была просто уверена, что на этот раз у неё родится мальчик. У сына будет любящий отец. Ведь именно отца была лишена её дочка Элла. И мать пыталась дать ей как можно больше своей любви и нежности, чтобы хоть как-то восполнить его отсутствие. Может быть, именно потому из девочки и выросла такая махровая эгоистка, которая не видит окружающих в принципе. И единственный человек, который интересен ей, и которого она обожает, это она сама…
…В то время как Маша въезжала в посёлок, в дверь их дома позвонила бывшая жена Артура, Элла.
- Элла Валерьевна? - удивился охранник, увидев её. – Какими судьбами к нам?
- Вот, заехала мамочку проведать, - сказала молодая женщина, до которой, конечно дошли слухи о том, что учудила старушка-мамаша, быстренько заняв в супружеской постели её место.
- А Марьи Львовны дома нет.
- Понятно. А Артур Анатольевич? Он дома?
- Да, Артур Анатольевич ещё не уехал.
- Так я пройду?
- Конечно, проходите, - не слишком охотно кивнул головой охранник.
Ну, как он мог не пустить в дом дочку нынешней хозяйки?! Хотя, будь его воля, гнал бы эту девицу взашей. Только вот, никаких указаний от хозяина по этому поводу он не получал, поэтому и распахнул перед ней дверь.
Эллочка поднялась на второй этаж, и заглянула в спальню мужа. В это время Артур, недавно поднявшийся с постели, принимал душ. Настроение у него было отличное. Конечно, он волновался за Машу – что там скажет врач. Но всё-таки был совершенно уверен в том, что недомогание Машуни не слишком серьёзно. Да он в любом случае сможет вылечить её! Сейчас нет такой болезни, которую нельзя победить, имея много денег. А уж он не пожалеет средств на то, чтобы вылечить свою лапушку. Так что, несмотря ни на что, настроение его было хорошим, каким и было с тех пор, как в его доме поселилась Машенька.
Стоя под прохладными струйками душа, он громко напевал:
Сердце, тебе не хочется покоя!
Сердце, как хорошо на свете жить!
Сердце, как хорошо, что ты такое!
Спасибо, сердце, что ты умеешь так любить…
Конечно, пел он не слишком хорошо, но зато с большим чувством. Поэтому те, кто слышал его, улыбались, и качали головами. Вот ведь, что любовь-то делает! Как изменился человек, подумать только! Даже запел. А раньше лишнего слова от него не услышишь, не то, что песни…
…Итак, Эллочка вошла в супружескую спальню, которая ещё недавно принадлежала ей. Увидев неубранную постель, и подушки, на которых явно были видны отпечатки двух голов, Эллочка почувствовала вдруг жуткую, просто одуряющую ненависть, которая застилала ей глаза кровавым туманом. Это ж надо! Подсуетилась мамаша! Вот, подлая! Не постеснялась, влезла в постель к своему зятю. Сука! А ведь это её, Эллочкин мужчина! Он любит её, и никого больше! Да как они посмели так поступить с ней… Живут себе, голубки, горя не знают, а она, бедная, мыкается по съёмным квартирам, и считает каждую копейку в отощавшем кошельке…
В голову молодой женщины вдруг пришла одна мысль – а почему бы попробовать вернуть мужа? А что? Вот, сейчас он выйдет из душа, а в постели его ждёт сюрприз – молодая красивая женщина, уж не чета матери, место которой на кухне, у плиты, или в прихожей, с гудящим пылесосом в руках. Сто против одного, ему не устоять…
Сказано – сделано! Уже через несколько секунд обнажённая Эллочка лежала в постели мужа, ощущая такой знакомый запах его лосьона. Кстати, дорогой французский лосьон – это единственно, что нравилось ей в супруге. Запах у него просто обалденный, ничего не скажешь – умеют французы угодить самому придирчивому вкусу.
Но всё вышло даже лучше, чем хотела Эллочка. Вдруг отворилась дверь, и в комнату вошла… её мать. О-па! Какой пассаж! Прямо как в дешёвом бразильском сериале!
- Ты?! – удивилась Маша, увидев дочь в постели, где несколько часов назад лежала она сама.
- Да, я, - пожала плечами Эллочка, и нехорошо улыбнулась. – Вот, Артур вчера позвонил, сказал, что утром будет свободен, и пригласил приехать. Сказал, соскучился очень. И это оказалось правдой – мы чудесно провели время. А сейчас он принимает душ, слышишь?
- Этого не может быть! – пролепетала Маша.
Её голова закружилась ещё сильнее, и она вынуждена была прислониться к стене, чтобы не упасть.
- Почему же так уж и не может? – ещё раз улыбнулась дочь улыбкой сытой барракуды. – Я всё-таки его жена, хоть и бывшая. А вот ты ему кто? И почему ты здесь? Не пора ли домой, мамуля? Загостилась, однако. Пора и честь знать… Чего путаться под ногами у супругов, которые готовы исправить сделанную ошибку, и снова создать семью?!
- Ну, если так, то… Ты, конечно, права, Элла. Будь счастлива. Я от души желаю тебе этого. И… Впрочем, хватит слов… Прощай…
Растерянная Маша вышла из комнаты, и спустилась по лестнице на первый этаж, крепко держась за поручень, чтобы не упасть, и кубарем не скатиться вниз.
- Марья Львовна, вы завтракать будете? – спросила горничная, выглядывая из столовой. В это время она накрывала стол для хозяина. Вот, сейчас допоёт Артур Анатольевич свою песню про любовь, выйдет из душа, и спустится вниз, чтобы перекусить. И так сегодня проспал намного дольше обычного. Видно, не до сна ему по ночам, бедному. Вон, даже похудел…
- Нет, спасибо, Настасья Павловна, мне надо идти, - пролепетала женщина, и кинулась прочь из дома, захватив с собой только сумочку, где лежал паспорт и немного денег, что остались у неё после оплаты услуг медицинского центра.
Маша решила, что больше никогда не вернётся туда, где её так незаслуженно обидели. Господи, ну, за что?! Любимый мужчина мог бы и не подвергать её такому унижению. Объяснил бы всё, и она сразу исчезла бы из его жизни. Ведь не законная жена, а так... Но Маша не хотела возвращаться и домой, в тот город, где прожила почти всю жизнь. Она вообще ничего не хотела! У неё просто не было ни сил, ни желания жить… Хотя, она даже не думала о том, что можно наложить на себя руки, и этим самым сразу решить все проблемы. Не может же она убить своего ребенка! Не имеет на это права. Сейчас ей просто надо найти место, где можно захлопнуть дверь, и как следует подумать, как жить дальше. Ну, и, конечно, немного поплакать над своей неудавшейся судьбой.
Дойдя до остановки, женщина увидела, что рейсовый автобус уже показался на горизонте, и, значит, будет на остановке через пару минут.
- Ну, вот и славно. По крайней мере, мне не придётся битый час провести под палящим солнцем, - вздохнула Маша.
Прозрачный павильон из поликарбоната нисколько не скрывал ожидающих транспорта людей от солнечных лучей. Как, впрочем, не скрывал их ни от дождя, ни от снега.
Она приподняла левую руку, и посмотрела на красивые золотые часики, усыпанные бриллиантиками, недавно подаренные ей Артуром. Часы показывали четверть двенадцатого. Значит, скоро начнётся самое пекло…
- А, кстати, если будет совсем туго, придётся расстаться с этой прелестной вещицей, - подумала она, глядя на подарок и тяжело вздыхая. - Так жаль…
Автобус, наконец, подрулил к остановке. Маша вошла в полупустой салон, оплатила проезд, и села.
- Ну, вот. Кажется, этот этап моей жизни окончен. Как жаль! - вздохнула она, а водитель закрыл дверь, и нажал на газ…
…Приехав в Москву, женщина вышла из автобуса, и, занятая своими невесёлыми мыслями, шагнула на проезжую часть, не глядя по сторонам. Последнее, что она услышала, это был визг тормозов и истошный крик какой-то женщины, вероятно, проходившей мимо. Потом сильный удар, темнота, и мгновенно промелькнувшая мысль о том, что, кажется, сама судьба распорядилась её жизнью по своему собственному усмотрению, и принимать решение, куда податься, ей уже не придётся…
В то время как Маша покинула дом Артура, и быстрым шагом шла к автобусной остановке, мужчина, наконец, вышел из душа, обернув махровое полотенце вокруг бёдер, и обнаружил в своей постели бывшую жену.
- Эй, а ты что здесь делаешь, душа моя? Вот уж не ожидал увидеть тебя в своей спальне…
- Как что делаю? Ну, конечно, жду тебя, милый. Ты ведь не откажешься прилечь рядом, не правда ли? Знаешь, мы с тобой могли бы ещё раз попробовать жить вместе. А почему бы и нет? Ты так любил меня, помнишь? Любовь к женщине не проходит быстро. Наверняка в твоей душе ещё тлеет уголёк чувства ко мне. Ведь, правда? А я изменилась, Артур! Я всё осознала, честное слово! Поверь, я буду тебе хорошей женой, преданной подругой, и никогда не посмотрю на другого мужчину! Я даже готова забыть, что ты изменил мне. В конце-концов, теперь мы квиты, не так ли…
- Постой-постой! С чего это ты решила, что я хочу твоего возвращения? Я люблю другую женщину, и собираюсь прожить с ней всю оставшуюся жизнь. А тебе нет в ней места. Так что уходи, Элла. Не доводи до греха!
При этих словах бывшего мужа лицо Эллочки покрылось некрасивыми красными пятнами. Вот ещё! Она что же, напрасно тут, что ли, каялась в грехах и распиналась о своей любви к этому бегемоту?!
- Какую такую другую женщину ты полюбил, Артур? Мою худосочную мамашу, что ли?
- Прекрати, Элла! Стыдно! Мать положила всю свою жизнь и отдала здоровье, чтобы вырастить тебя. А ты…
- Эта дура родила ребенка без мужа! Что, и в этом тоже виновата я, да? Это я попросила её об этом?
- Уходи. Я не хочу тебя слушать! Вот, с утра было такое хорошее настроение, а ты своим появлением всё испортила…
- Надеюсь, я испортила тебе не только настроение, дорогой, - сказала Эллочка, вскочила с постели, и стала быстро натягивать на себя одежду, раскиданную повсюду. Впрочем, летом её было не слишком много, и уже через минуту молодая женщина пулей выскочила из спальни бывшего мужа, и быстро понеслась вниз по лестнице, как будто за ней гнались злые разбойники.
- Да о чём это она? – подумал мужчина. – Что ещё успела натворить эта стерва?
Но потом решил, что её последние слова – это просто желание насолить ему, и ничего больше.
Он кинул взгляд на часы, висевшие на стене, понял, что уже опаздывает на встречу, и стал быстро одеваться.
- Интересно, почему Маша не звонит? Уже одиннадцать часов. Неужели она до сих пор ещё не попала к врачу?
Артур набрал номер её мобильника, но равнодушный женский голос сообщил ему, что «аппарат отключён, или находится вне зоны действия сети».
- Хотел бы я знать, почему она отключила телефон, - заволновался мужчина. - Неужели к этому приложила руку Эллочка? Может, она позвонила ей, и наплела что-нибудь о грядущем воссоединении супругов? Эта могла…
При мысли о том, что могла сказать Маше её дочь, внутри у Артура всё похолодело.
- Но ведь Маша умница, она не поверит ей, - успокоил он себя. – Во всяком случае, прежде чем предпринять что-нибудь, она обязательно поговорит со мной.
Тут раздался стук в дверь.
- Артур Анатольевич, ну, что же вы не идёте завтракать? У меня всё остыло, - позвала горничная.
- Не до еды мне сейчас, Настасья, - сказал Артур, открывая дверь.
- Да что происходит-то, вы можете мне объяснить? Ну, почему сегодня всем не до еды? То Марья Львовна приехала, и через несколько минут умчалась, сказав, что не будет завтракать, теперь вы… Ну, как же так – выйти из дома без завтрака, не евши?!
- То есть, ты хочешь сказать, что Маша приезжала домой?!
На лице мужчины появилось выражение самого искреннего удивления.
- Ну, да. Без четверти одиннадцать приехала, а через пять минут вышла из дома. Мне показалось, торопилась сильно. А что, разве вы её не видели?
- О, Боже, - прошептал мужчина, и рухнул на стул, схватившись за сердце. – Я убью эту суку!
- Да какую ещё суку, Артур Анатольевич? Вы о чём толкуете-то, не пойму никак?
- Свою бывшую, конечно!
- А она что, тоже была здесь? – ахнула Настасья.
- Ну, да. Я выхожу из душа, а Элка расположилась на постели в моей спальне. Представляю, что подумала Маша, если увидела её там.
- Боже мой! Что же теперь делать?
- Не знаю. Вот, звоню, а телефон Маши не отвечает.
- Ну, так ещё раз позвоните!..
- Да, конечно, я так и сделаю.
Артур раз за разом набирал знакомый номер, но Маша не брала трубку.
…Наконец, он услышал в трубке женский голос. Вот только голос этот не принадлежал Маше, и был ему незнаком.
- Алло!
- Скажите, пожалуйста, откуда у вас этот телефон? Я звоню своей жене! У неё что-то случилось?
- Это говорит медсестра института Склифосовского. Та женщина, которой принадлежит этот мобильный телефон, сейчас находится в реанимации, и не может говорить с вами. Я очень сожалею.
- Господи, что с ней случилось?
- Она попала под машину.
- Диктуйте, куда мне ехать, я сейчас буду.
- Записывайте, - равнодушно сказала медсестра, и продиктовала номер корпуса, отделения и палаты, где лежит вновь поступившая Колоскова Марья Львовна.
- Ну, что? – спросила горничная, сидевшая рядом, ни жива, ни мертва, ожидая известий. Все в доме очень любили Машу, обожали хозяина, и желали счастья этим людям, которые, наконец-то, нашли друг друга.
- Маша в реанимации, она попала под машину. Ну, за что нам всё это, а?! Кому мы помешали, Настя?!
Вдруг Артур стукнул кулаком по столу, да так сильно, что расставленные на нём тарелки подпрыгнули, и свалились на пол. Но никто из присутствующих не обратил на это внимания. Да какие ещё тарелки, когда в дом пришла такая беда?!
Через час Артур вошёл в корпус, где лежала Маша.
- Скажите, могу я увидеть Марию Колоскову? – спросил он у медсестры. - Она в сознании?
- Да, недавно женщина пришла в себя. Но, к сожалению, мы не можем пропустить вас к ней в палату. Это не положено! В отделение реанимации не пускают посетителей.
- Очень вас прошу, я должен поговорить с женой! Всего несколько минут, умоляю! Это очень важно.
- С женой?! – удивилась медсестра. – Вы ничего не путаете, гражданин? Пациентка сказала, что у неё нет мужа, и вообще нет никаких родственников.
- Как же так - нет?! Но почему…
- Ну, вам лучше знать, почему женщина решила шагнуть под колёса автомобиля, и отказалась от родных, - усмехнулась пожилая медсестра, много чего повидавшая в этих стенах. - Просто счастье, что у водителя отменная реакция, а у автомобиля отличные тормоза. Потому что иначе вам бы пришлось разыскивать свою жену совсем в другом месте…
- Послушайте, но мне просто необходимо поговорить с Машей! Пожалуйста! От этого зависит наша дальнейшая жизнь…
С этими словами из рук мужчины в карман медсестры перекочевала денежная купюра. Деньги сразу сделали женщину более сговорчивой.
- Ну, единственно, что я могу для вас сделать, это оставить дверь палаты открытой, и на несколько минут уйти. Надеюсь, этого вам хватит? Только, хочу предупредить - если что, я вас не знаю…
- Хорошо, я всё понял…
…Через минуту он уже обнимал Машу.
- Ну, что ты натворила, Машенька? Зачем?
- Честное слово, я не нарочно. Я не хотела уходить из жизни, она слишком дорога мне теперь. Просто задумалась, и не заметила мчащийся автомобиль…
- Что у тебя болит?
- Голова. И, кажется, сломана нога. Но я ещё не говорила с врачом. А ты… не видел моего доктора?
- Я только что приехал, и сразу к тебе.
- А как ты узнал?
- Я звонил тебе на мобильный, но ты не брала трубку. А потом мне ответил женский голос, но это была медсестра больницы. Вот она и сообщила мне, что ты попала под машину, и тебя увезли в Склиф. И я помчался.
- Я не хотела, чтобы ты приезжал, Артур.
- Поэтому и сказала, что у тебя нет родственников? Ну, зачем ты так, Маша? Что случилось?
- Ничего. Просто…
- Ничего не просто! Я знаю, что-то произошло, пока я был в душе, да? Представляешь, я выхожу, а в моей постели лежит обнажённая Эллочка, эта… фантазёрка! Видите ли, она приехала, чтобы возобновить наши отношения!
Конечно, Артур подобрал бы и другое, более подходящее слово, чтобы назвать им свою бывшую жену, но ведь, как бы там ни было, Элла оставалась дочерью Маши, поэтому он и ограничился этим довольно безобидным словом «фантазёрка».
- Фантазёрка? Но ведь она сказала, что ты сам пригласил её! Это прозвучало очень убедительно.
- Значит, её фантазии перешли все границы. И ты поверила ей, Машка?! Да я уже забыл номер её телефона!
- Поверила, Артур. Я не предполагала, что моя дочь может так виртуозно лгать.
- Значит, я не смог убедить тебя в том, что люблю тебя. Да? Ну, что я должен сделать, чтобы ты мне поверила? Объявить об этом по центральному телевидению? Или силком тащить тебя в ЗАГС, связав по рукам и ногам, чтобы ты не брыкалась? Ну, скажи, и я сделаю, что ты хочешь, чего бы мне это ни стоило…
Тут в палату вошли медсестра и два врача.
- Так, почему в реанимации посторонние? – строго спросил врач.
- Не знаю, Владимир Викторович, - стала оправдываться медсестра. - Я и вышла-то всего на пять минут. Вероятно, дверь плохо прикрыла, вот мужчина и смог войти…
- И кто же вы такой, голубчик? – спросил Владимир Викторович, который, вероятно, был здесь за главного.
- Я муж этой женщины. Доктор, хотя бы пара слов! Пожалуйста!
- Ну, всё не так уж плохо. Перелом бедренной кости и сотрясение мозга. Думаю, одна ночь в реанимации, и уже завтра мы переведём вашу жену в общую палату. О ребенке тоже можете не волноваться. К счастью, он не пострадал.
- О ребенке?! – ахнул Артур, и посмотрел на Машу. Вот ведь, она так и не сказала ему самого главного!
- Я ехала, чтобы сказать тебе об этом, но не сумела…
- А теперь, пожалуйста, покиньте палату, сударь! Нам надо осмотреть больную.
- Хорошо, доктор! Только, с вашего разрешения, я подожду вас за дверью. Мне очень надо поговорить с вами.
- Ну, если только недолго. У меня сегодня слишком много дел!
Артур вышел из палаты, и увидел сидящую на посту медсестру.
- Скажите, кто такой этот Владимир Викторович?
- Это профессор Аверин, заведующий отделением реанимации.
- Понятно…
Когда профессор вышел из палаты, Артур Анатольевич отвёл его чуть в сторону, и легко договорился об отдельной палате для Маши, а также о том, чтобы остаться тут, рядом с ней, хотя бы до вечера.
- Ну, что ж! Мне трудно что-либо возразить. Оставайтесь! В конце-концов, от этого никому не будет хуже, - сказал тот, почувствовав в кармане халата приятную тяжесть полученного конверта…
…Теперь Артур мог находиться в палате Маши вполне легально.
Почувствовав, что он опять вошёл в комнату, женщина открыла глаза.
- Это ты? Господи, но как… Ведь сюда же никого не пускают…
- Ну, почему так уж и никого? Может, я просто волшебное слово знаю. И это слово открывает двери лучше любого ключа.
- Понятно… Ты опять на меня потратился…
- Маш, поверь, я ни в чём не виноват перед тобой. Но всё равно – прости меня. Наверно, я должен был это предусмотреть. Надо было запретить охранникам пускать Эллу в наш дом. Но только подумай, как бы это выглядело? Ведь, как бы там ни было, она твоя дочь, и останется ею, что бы ни случилось… Какая-то идиотская ситуация, ты не находишь?
- А давай, не будем об этом больше. Никогда… Не думаю, что Элла ещё когда-нибудь появится у нас. Конечно, моя дочь не подарок, но весьма не глупа. И наверняка поняла, что сегодня переступила черту, чего делать никак не стоило…
- Знаешь, как мне хотелось убить её, когда я узнал, что ты бросилась под машину из-за неё!
- Упаси Бог! Пусть живёт, как знает… А у тебя теперь будут и другие заботы, кроме как выяснять отношения с бывшей женой.
- Да уж. Я собираюсь забрать тебя отсюда, как только разрешат. Я отвезу тебя домой, и буду ухаживать сам. Знаешь, как это приятно – ухаживать за любимой женщиной!
- Господи, неужели это всё происходит со мной?! До сих пор не могу поверить, что меня любит мужчина. И не просто мужчина, а самый лучший, самый…
При этих словах Маша закрыла лицо руками и зарыдала.
- Ну, вот, слёзы… Ты что, Машенька? Только истерики нам и не хватало! Сейчас сюда набегут медсёстры, врачи. Они сразу прогонят меня прочь. Ты этого хочешь, да?
- Нет. Я хочу, чтобы ты был рядом, Артур. Всегда…
- Вот и прекрасно. Тогда прекращай лить слёзы. Вспомни хотя бы о том, что у тебя сотрясение мозга, и плакать тебе противопоказано, потому что от слёз голова станет болеть ещё сильнее. К тому же наш малыш… Он ведь тоже волнуется там, правда?
- Да. Дети чувствуют, когда волнуется их мать. Когда я была беременна Эллочкой, я постоянно нервничала. На это были причины. Поэтому она родилась совсем слабенькой, и кричала все ночи напролёт…
- Бедная, тебе досталось…
- Да, иногда я просто засыпала на ходу, и моим самым заветным желанием было хотя бы на пару часов забыться.
- Но в этот раз всё будет иначе. Все заботы о ребенке возьмёт на себя няня, уж я позабочусь об этом…
…Так они проговорили до тех пор, пока в палату не вошла медсестра.
- Ну, теперь больной пора отдыхать, - сказала она. – Можете навестить жену завтра.
- Тогда завтра утром я у тебя, дорогая, - сказал Артур, целуя Машу в щёку на прощание…
…Уже через две недели врачи выписали Машу из больницы, и Артур привёз её домой.
- Ну, вот. Наконец-то всё кончилось. Мы снова вместе, и нам не придётся расставаться, - облегченно вздохнул мужчина, устраивая Машу на постели поудобнее. – А как только ты сможешь ходить, мы поедем в ЗАГС. Договорились? Или ты не согласна…
- Да согласна я, конечно, согласна!
- Ну, вот! Будем считать, что помолвка состоялась, - облегченно вздохнул Артур, и надел на палец невесты заранее купленное колечко. – Теперь выздоравливай побыстрее, милая…
…Через два месяца, в самом начале осени, они расписались, и стали мужем и женой. Гостей на их бракосочетании собралось много. Вот, только дочки Эллочки на свадьбе матери не было. Она просто исчезла, словно вычеркнув из жизни бывшего мужа и мать, которая посвятила ей восемнадцать лет своей жизни. Наверно, в глазах дочери это было абсолютной ерундой. Да и что такого особенного мать сделала для неё?! Да ничего… Не слишком вкусно кормила, не слишком хорошо одевала. А то, что отрывала от себя последнее – так кто же об этом помнит?! Это же такие пустяки…
…В самом начале февраля Артур отвёз жену в роддом, где та через сутки произвела на свет сына.
- Ну, вот! Наконец-то у нас с тобой сын родился, - сказал Артур, сидя рядом с женой и гладя её влажные от испарины волосы.
Маша, которую только что привезли в палату, и которая ещё не совсем отошла от одуряющей боли, улыбнулась мужу искусанными в кровь губами.
- Я так счастлива, милый!
- Я тоже счастлив. Так хотел сына, и, наконец, получил его!
- Как мы назовём малыша?
- А как бы ты хотела?
- Мне всё равно. Называй, как хочешь. А для меня есть только одно мужское имя – Артур.
- Значит, так тому и быть! Наш сын тоже будет Артуром…
…Через неделю муж встречал Машу около роддома, стоя рядом с автомобилем, с букетом цветов в руках.
Наконец, жена появилась в дверях. Рядом с ней стояла медсестра с ребенком на руках. Артур бросился к Маше, и сжал её в объятиях.
В это время водитель уже открыл дверцы автомобиля, чтобы супругам было удобнее садиться.
Получив из рук медсестры заветный свёрток в обмен на букет роз, мужчина помог сесть в автомобиль жене, и передал ей ребенка. А потом сам сел рядом.
- Ну вот, наконец-то мы снова вместе, - облегченно вздохнул Артур, и обнял жену. – Я так соскучился по тебе, Машуня!
- Я тоже, милый! Я тоже очень соскучилась по тебе!..
…В то время как жизнь Маши была наполнена любовью и нежностью к своему мужу и маленькому сыну, жизнь её дочери больше была похожа на бег с препятствиями, когда одна беда сменяет другую почти без перерыва. Ну, главной бедой было, конечно, отсутствие денег. А все остальные неприятности просто плавно вытекали из этого. Ведь если нет денег, значит, нет ничего – ни приличной квартиры, ни новых шмоток, ни вкусной еды… Иногда в голове молодой женщины даже появлялась мысль уехать в тот город, где она родилась, и жить там в квартире матери, устроившись торговать на рынке фруктами и овощами. А что? Её возьмут, не вопрос! Азеры любят красивых русских женщин, и с удовольствием берут их на работу. Но она до последнего откладывала свой отъезд. Ну, а вдруг ей повезет?!
Наконец, Элла вспомнила о тех девушках, вместе с которыми приехала, чтобы покорить Москву.
- Надо бы как-то разыскать хотя бы одну из них, - подумала она, с трудом припоминая, где работают Ира и Катя.
Может быть, они смогут помочь ей, порекомендовав своим работодателям. Ведь за прошедший год Эллочка не стала хуже, её красота нисколько не поблекла! Наоборот, девушка расцвела. Ведь теперь она была хорошо одета, красиво причёсана и лишилась своих многочисленных комплексов, став настоящей столичной жительницей.
Итак, после колоссальных усилий она вспомнила, что Ира работает в дорогой гостинице, и стала обзванивать все пятизвездочные отели, в надежде, что она до сих пор работает там же.
Часа через два непрерывных телефонных звонков девушка, наконец, в ответ на свою просьбу пригласить к телефону Ирину Герасимову, услышала знакомый голос:
- Слушаю вас внимательно!
- Ой, Ирка, ты?! – по-настоящему обрадовалась Эллочка. – Это Элла Колоскова. Ты ещё помнишь меня?
- Ну, конечно, помню, - ответила та, довольно равнодушно. – Ты чего звонишь? Какие-то проблемы нарисовались?
- Да нет, просто соскучилась. Может, встретимся как-нибудь вечерком? Поболтаем за рюмкой чая…
- Только не сегодня. Сегодня я на работе, на сутках. А приезжай ко мне завтра! Я выходная…
- Отлично! Диктуй адрес!
Записав адрес Ирины, Эллочка перевела дух. Кажется, у неё появилась надежда выбраться из той патовой ситуации, в которой она оказалась из-за своей глупости и недальновидности. Это ж надо! Лишиться такого удобного мужа, а с ним и единственного источника доходов…
…На следующий день, купив бутылку недорогого вина и торт, Элла приехала по указанному адресу, и позвонила в дверь.
Дверь тут же открылась, и она увидела Иру. Та была хорошо одета и красиво причёсана.
- Эй, а девица-то в шоколаде! – подумала Элла, обнимая подругу.
- Ну, проходи в комнату, а я сейчас, - сказала та, и упорхнула на кухню, чтобы проверить мясо, стоящее в духовке.
Элла зашла в комнату, обставленную красивой дорогой мебелью. Стол был уже накрыт, и в середине его стояла бутылка дорогого французского шампанского.
- Ну, вот. Всё готово, теперь можно и выпить, - сказала Ирина, садясь за стол. – Всё-таки мы с тобой уже почти год не виделись. А тут время идёт, как на войне – год за три. Ну, что? Как твои семейные дела? Надеюсь, супруг жив и здоров? Впрочем, все рассказы потом. Сначала немного выпьем!
Ирина разлила шампанское по высоким бокалам, и подняла свой.
- Ну, за что пьём?
- Давай, за дружбу, - сказала Элла.
- Что ж! За дружбу выпить не грех, - кивнула головой подруга.
Они чокнулись, и выпили по нескольку глотков пенистого напитка. Шампанское сразу ударило в голову, окрасив щеки девушек румянцем, отчего их хорошенькие мордашки стали ещё симпатичнее.
- Ну, а теперь рассказывай, зачем разыскала меня, девочка. Ведь не просто так старалась! И попытайся говорить правду. Всё равно она, так или иначе, вылезет наружу.
- А мне скрывать нечего. Всё дело в том, что я развелась с мужем…
Далее последовал очень правдоподобный рассказ о домашнем тиране, в которого превратился супруг после первого же месяца семейной жизни, о некрасивом разводе и о том, как она оказалась в жестоком и безжалостном мире в полном одиночестве.
- Понятно. Ну, а от меня чего надо?
- Вот, деньги кончаются. Надо работу искать. Может, поможешь, по старой памяти, а?
- После той богатой и привольной жизни, которой ты жила со своим мужем, и после тех денег, что он давал тебе, любая зарплата теперь покажется для тебя мизерной. Даже не знаю, что и сказать, ей-Богу, - покачала головой Ирина.
- Тут уж не до хорошего, Ир. А сама ты, я вижу, неплохо устроилась в жизни – шикарная квартира, модная одежда, дорогая еда...
- Ну, вряд ли тебе подойдёт то, чем я занимаюсь.
- А вдруг?
- Хотя… Ты продала своё тело за деньги одному мужику, и надолго. Я же продаю тело всем желающим на один вечер, только и разницы. Зато никаких претензий и разводов. Прикинь? – усмехнулась девушка.
- Ты хочешь сказать, что…
- Вот именно то, что ты подумала, я и хочу сказать. Кстати, дело весьма прибыльное. Так что, ты подумай хорошенько. И если надумаешь, я приглашу пару джентльменов скоротать с нами вечерок хоть завтра. Ты молода и хороша собой, думаю, желающие найдутся. Так, что скажешь?
- А что? Можно попробовать.
- Тогда завтра и приезжай. Сегодня я с ночи, а завтра у меня выходной. Покувыркаемся в постели, а заодно и заработаем.
- Хорошо, я приеду…
…С тех пор Эллочка определилась со своей специальностью. Надо сказать, что её занятие приносило неплохой доход. К тому же не требовало особенного напряжения умственных способностей. Правда, плохо то, что теперь каждый день приходилось довольно много пить. Но и к этому Эллочка очень скоро привыкла, хотя частое употребление алкоголя и не приносило ей удовольствия.
Их клиентами, в основном, были приезжие - постояльцы той гостиницы, где до сих пор работала Ирина, но иногда это были и местные жители. Молодые красивые девушки стали популярны…
…В это время семья Михайловских стояла на пороге знаменательного события. Через неделю Артур и Маша отмечали скромный юбилей – год со дня их бракосочетания.
- Маш, где будем годовщину отмечать? – спросил Артур у жены, лежа вечером в постели и глядя на то, как жена перед зеркалом наносит на лицо немного крема и расчесывает волосы, чтобы заплести их в косу на ночь.
Теперь в этой роскошной, ухоженной женщине с трудом можно было узнать ту худенькую, испуганную Машу, задавленную бедностью и жизненным неустройством, которую он увидел полтора года назад в дверях своего дома.
- Не знаю, милый. Где хочешь! Мне с тобой везде хорошо.
- Может быть, проведём вечер в ресторане? Знаю я одно заведение, там очень славно, кормят вкусно, посидим…
- Вкусно кормят и у нас дома, а посидеть мы можем и в своей столовой. Думаю, будет нисколько не хуже.
- Ну, вот! Что же это за праздник? Я хочу вывести жену в свет, чтобы все полюбовались на неё, а она… - удивлённо развел руками супруг.
- Так бы и сказал! А то, кормят вкусно… - улыбнулась Маша.
- Значит, ты согласна?
- Ну, а почему бы и нет? Думаю, наш сын уже сможет обойтись без меня в этот вечер.
Маша ещё кормила малыша грудью, но делала это уже не так часто, как раньше.
- Я приглашу нескольких своих друзей с жёнами, а ты наденешь то платье, которое я подарил тебе. То, тёмно-красное, помнишь?
- Ещё бы не помнить! Ты выбрал самое дорогое платье, которое было в магазине! – улыбнулась Маша, и быстро юркнула в постель к супругу.
- Имею право, - засмеялся Артур.
- Господи, как я люблю, когда ты смеёшься, - сказала Маша, и погладила мужа ладошкой по щеке.
Он схватил эту руку, и прижал к губам.
- Как мне повезло, что я встретил тебя, Машуня! До сих пор не могу поверить в своё везение!
- Если хочешь знать, это мне повезло. У меня великолепный муж, которого просто невозможно не любить!..
- Ну, а теперь, жена, мы окончим диспут на тему кто, и кого любит больше. У меня на этот вечер просто грандиозные планы! – сказал Артур, обнимая жену.
- И я сделаю всё, чтобы твои планы стали реальностью, - прошептала Маша…
…Через неделю супруги садились в автомобиль, чтобы поехать в ресторан.
Погода в этот осенний день была почти летняя. В город вернулось тепло. Судя по всему, начиналось короткое бабье лето. Поэтому Маша не надела легкого пальто, выйдя из дома в одном платье. Но заботливый супруг по секрету от жены кинул в багажник теплый плед – мало ли что! Здоровье у Машеньки хрупкое, не дай Бог, простудится лапушка, и заболеет…
…За их столом собралось пять пар. Одиннадцатым был верный Гаврилыч. За те годы, что были знакомы, они с Артуром стали настоящими друзьями. Ну, а как же иначе? Ведь именно начальнику своей охраны доверяет человек собственную жизнь.
Вечер был чудесный. Звучало много поздравлений в стихах и прозе, им желали счастья и здоровья, шампанское лилось рекой. И только ближе к концу вечера Артур заметил, что его жене сильно не по себе. Женщина побледнела, а глаза её были по-настоящему испуганны.
- Что-то случилось, дорогая? – спросил Артур, наклонившись к ушку жены, в котором переливалась огоньками подаренная им только что серёжка.
- Нет-нет, у меня всё в порядке, - ответила Маша. – Просто немного разболелась голова. Наверно, от шума.
В зале, действительно, было шумновато – громко разговаривали подвыпившие мужчины, чему-то смеялись дамы, на небольшой эстраде для желающих потанцевать играл оркестр.
Вдруг у их столика нарисовался мужчина лет сорока.
- Вы позволите пригласить вашу даму на танец? – спросил он у Артура, имея в виду его Машу.
Артур посмотрел на жену, та еле заметно пожала плечами, что могло означать как «да», так и «нет».
- Я не против. Люди для того и ходят в ресторан, чтобы вкусно поесть и потанцевать, - сказал Артур, и Маша встала, подав руку незнакомцу.
Оркестр заиграл танго, и рука мужчины обняла Машу за талию. Артур даже не думал, что видеть это будет ему так неприятно.
- Да ерунда! Подумаешь… Нашёл о чём переживать! Это же обычный танец. Вот, кончится музыка, и моя Машуня снова будет сидеть рядом со мной, как ни в чем не бывало.
Он даже попытался отвернуться, и не смотреть в сторону танцующих, но его голова сама поворачивалась в их сторону, совершенно не слушаясь хозяина.
Вдруг Артур заметил, что Маша о чем-то разговаривает с мужчиной, причем, так, как будто они давно знакомы. При этом лицо её выглядит озабоченным и чуть-чуть растерянным.
- Очень интересно! Они что, знакомы? Но откуда… И почему моя жена так расстроена?
К сожалению, ответа на эти вопросы у Артура не было. А когда кончилась музыка, и жена снова села рядом, и он спросил у неё, о чём это она беседовала со своим партнёром, та просто отговорилась.
- Мы говорили о погоде, милый. Только и всего. Ну, о чём ещё могут говорить люди, которые впервые в жизни видят друг друга? Ну, ещё он сделал мне комплимент, сказав, что я неплохо выгляжу. Вот, пожалуй, и всё…
- Ну-ну, - сказал супруг, и нахмурился.
Маша совсем не умела врать. А сейчас она явно говорила неправду, пытаясь что-то скрыть от него. Это стало для Артура неприятным сюрпризом. Да что там неприятным! Было чувство, что небо рушится на землю, подминая под себя всё живущее.
- Господи, неужели всё кончилось? Неужели опять просить Гаврилыча следить за женой? А потом – любопытные снимки, и очередной развод… И зачем меня понесло в этот ресторан?! Посидели бы, как предлагала Маша, в собственной столовой, и сейчас уже давно лежали бы в постели, обнявшись…
Время было позднее. Все посетители начали разъезжаться по домам, а оркестранты складывали ноты и инструменты.
- Ну, что? По одной, на посошок? – спросил Артур у Гаврилыча, когда Маша удалилась в дамскую комнату, чтобы попудрить носик.
Тот, увидев глаза шефа, очень удивился – в них он опять увидел ту же затравленность, какую видел перед разводом с Эллочкой.
- Что-то случилось? – спросил он почти не слышно.
- Пока не знаю. Но что-то подсказывает мне, что без твоей помощи мне не обойтись!
- Что? Опять?! Не может быть! Марья Львовна не такой человек!
- Вот и я так считал. До сегодняшнего дня!
- Да что случилось-то?
- Видел, Маша тут с мужиком танцевала?
- Видел.
- Они знакомы.
- Так и что с того?
- Но она почему-то не захотела в этом признаться. Значит, есть причины скрывать от меня это знакомство…
- Вот это номер! Да… И что делать будем?
- Ну, ты своё дело знаешь, не мне тебя учить.
- Ладно, сделаю. Только всё равно не верю. Не может быть такого! Или я ничего не понимаю в людях, и мне надо переквалифицироваться в привратника, а ещё лучше уйти на пенсию – рыбу в пруду удить…
- Да я тоже не верю! Только сердце болит. Ну, неужели в третий раз ошибся, Миш?!
- Нет. В этот раз никакой ошибки. Гарантирую…
В это время Маша подошла к столику.
- Ну, что? Мы едем домой?
- Да, мы ждём тебя, - сказал Артур, и тяжело, с большим трудом встал со стула.
- Ты хорошо себя чувствуешь, дорогой?
- Просто отлично! Как никогда, - ответил тот, отведя глаза.
А у Маши от дурных предчувствий ноги стали ватными.
Тот мужчина, который сначала долго смотрел на неё, а потом подошёл, и пригласил танцевать, был её первой любовью и отцом Эллы. И теперь он потребовал свидания наедине. А почему бы и нет? Машка стала такой красоткой, а рядом с ней – некрасивый мужик лет на десять старше неё. Как миленькая, прибежит к нему! Ведь какая любовь была… Правда, за девятнадцать лет много воды утекло. И многое изменилось в его жизни. Из богатого бездельника и прожигателя жизни он превратился почти в банкрота. И денежки мужа Маши были ой, как ему нужны, ну, просто позарез.
- Но я не могу! Что я скажу мужу?! – попыталась отказаться от встречи Маша.
- Лучше подумай о том, что скажу ему я, если ты не явишься завтра. Уж я сумею описать ему твоё прошлое в красках!
- Ну, какое прошлое, о чём ты?! Просто ошибка молодости, вот и всё. И за эту ошибку я расплатилась сполна.
- Да какая разница? Я дам волю фантазии, вот и все дела. Уж в этом я поднаторел за прошедшие годы. Все мужчины верят тому, что я рассказываю им об их жёнах.
- Вот, значит, как ты зарабатываешь себе на жизнь... Ладно, убедил. Куда я должна приехать?
- Запоминай…
После танца Маша на негнущихся ногах подошла к своему столику, и села, посмотрев на мужа. Но в это время голова Артура была повёрнута в другую сторону. Он как будто ничего не замечал…
…За всю дорогу от ресторана до дома супруги не перемолвились ни словом. Артур делал вид, что перебрал, и теперь просто дремлет, а Маша сидела с убитым лицом, и слезами на глазах. Этот человек не отпустит её так просто! Он разобьёт её жизнь во второй раз, попользуется ей, и опять исчезнет… Но что может сделать она, слабая женщина, против этого нахрапистого хама, который пойдёт на всё? Чем она сможет защититься? Да ничем. В этом случае её слово будет против его слова. Негусто…
Приехав домой, супруги легли в постель, и сделали вид, что спят…
…Наутро к ним в дом почему-то приехал Гаврилыч. Перед тем как подняться в кабинет Артура, он несколько минут провёл в холле, прихорашиваясь у большого зеркала, где, кстати, стояла сумочка хозяйки дома, и висело её пальто.
Потом Михаил Гаврилыч поднялся в кабинет шефа, но мужчины пробыли там совсем недолго, и уехали в свой офис. Увидев отъезжающий от дома автомобиль мужа, Маша облегченно вздохнула, и тоже стала собираться…
Гаврилыч позвонил Артуру уже часов в двенадцать.
- Ну, что? Всё именно так, как мы и предполагали? – спросил Артур, услышав голос начальника охраны.
- Да, она поехала на встречу с мужчиной. Но я на твоём месте не стал бы думать об измене. Вполне вероятно, тут что-то совсем другое.
- А вот успокаивать меня не надо, дружочек! Все знают, зачем женщины встречаются с мужчинами, когда муж уезжает на работу.
- Так что же мне делать?
- Как что? Продолжать прослушивать их свидание, а потом принести мне дискету с записью, только и всего, - приказал Артур. - Боже мой, ну, кто бы мог подумать! Просто дежа-вю…
- Ладно, я иду.
Михаил Гаврилыч появился в кабинете Артура не более чем через час.
- Ну, вот, прошу. Тут всё…
- Давай, врубай сам, Гаврилыч! Я не хочу даже прикасаться к этой гадости.
- Может быть, после прослушивания разговора ваше мнение о жене изменится, Артур Анатольевич. Я очень на это надеюсь, - сказал мужчина, и вставил дискету в ноутбук.
- Ну, здравствуй, Машенька! – услышал Артур вкрадчивый мужской голос.
- Здравствуй, Валерий. Вот, ты просил, и я приехала.
- Я люблю, когда женщины слушаются меня. Это даёт надежду, что мы легко достигнем нужной договорённости.
- Что тебе нужно от меня? Говори…
- А ты догадайся. Ну! Ты же умная баба. Судя по тому, какого богатого мужика себе отхватила, ты не теряла времени зря, и быстро самосовершенствовалась. Хотя, в свои семнадцать ты была круглой дурой. Помнишь? Итак, ты подцепила богатенького папика…
- Но всё не так, как ты говоришь! Я люблю своего мужа, у нас растёт сын…
- Так, не так – какая, в принципе разница! У тебя теперь одна задача – развестись, и кинуть своего мужа на бабки! Только-то и делов. Поняла?
- Я никогда не сделаю этого. Ты можешь прямо сейчас убить меня, но этого не будет!
- Ну, зачем мне убивать тебя, детка? Есть способ заставить человека делать что-либо против его воли и без рукоприкладства.
- И что ты задумал, Валерий? Будь добр, поделись планами.
- Ну, вот тебе один из вариантов. Если ты откажешься, я сообщу твоему мужу, что в юности ты была самой низкопробной проституткой. Тебя имели все, кто хотел. Думаю, после такого известия муж сам откажется от тебя.
- А, может быть, он поверит мне, а не тебе?
- Да ладно! Людям свойственно верить плохому, а не хорошему. Кстати, параллельно я могу поведать историю твоей жизни какой-нибудь желтой газетёнке, падкой на дешёвые сенсации. Те с руками оторвут новость, что жена одной известной личности продавала себя каждую ночь на Тверской любому встречному и поперечному!
- Но это же неправда!
- Да, неправда. Но об этом знаем только ты и я. А несколько свидетелей за небольшие деньги с удовольствием подтвердят, что именно так всё и было.
- Господи, какой же ты подлец!
- Ну, извини! Трудно избежать искушения, и не воспользоваться случаем, чтобы влёгкую срубить бабла. А, кстати, сколько будет стоить половина состояния господина Михайловского?
- Откуда я знаю? Я не веду у него бухгалтерских книг. Это его деньги, он их заработал, и тратит по своему усмотрению!
- Ты забыла про щенка, которого родила ему. Так что, придётся дяденьке раскошелиться.
- Я лучше умру…
- Тебе виднее, милая. Ну, а пока снимай-ка цацки и открывай кошелёк. Я очень нуждаюсь в наличности…
- Вот, держи! – сказала Маша, снимая с себя серьги и кольцо и вытаскивая из кошелька деньги. - А почему ты не спросишь о своей дочери, Валерий?
- О дочери? Ты что, так и не избавилась от беременности, дура?! – удивился мужчина.
- Да. У тебя взрослая дочь. Кстати, она очень похожа на тебя – такая же эгоистичная стерва, готовая переступить через труп, чтобы добиться своего. Не зря говорят, что яблочко от яблоньки недалеко падает. На, забирай всё! – протянула Маша драгоценности и деньги мужчине. - К счастью, денег у меня совсем немного. И обручальное кольцо я тебе не отдам. Не ты надевал, не тебе и снимать! А теперь позволь мне уйти.
- Даю тебе три дня на раздумья, милочка. Если ты не примешь моё предложение, то пеняй на себя, курица!
- Не приму, не обольщайся…
Далее на дискете было слышно, как хлопнула дверь.
- Ну, вот! Ни о каком любовном свидании тут и речи не было. Бедную женщину просто шантажировал тот подлец, который бросил её беременную девятнадцать лет назад. Ведь отчество Эллы - Валерьевна, не правда ли?
- Да, именно так. А можно вычислить, где живёт этот подонок? Я хотел бы поговорить с ним лично. Очень чешутся кулаки…
- А вы не думаете, Артур Анатольевич, что сначала надо разыскать жену, и удержать её от непоправимого шага, который она готова совершить?
- То есть, ты думаешь…
- Да я просто уверен в этом.
- Но ведь мы можем разыскать её?
- Да, можем. У неё в сумочке я спрятал маячок. И если она не оставила сумку шантажисту, то мы сможем увидеть тот район, где она находится.
- Так, давай, сделаем это как можно быстрее! В самом деле, неизвестно, что может предпринять бедная женщина в такой ситуации! - воскликнул Артур.
Он вдруг ясно понял - всё более чем серьёзно. Неизвестно, на что решится Маша, загнанная в угол шантажистом, и очень испугался. Вполне вероятно, что сгоряча она решится лишить себя жизни.
- Тогда я должен позвонить своим ребятам, а вы одевайтесь, и спускайтесь вниз, к машине.
- Сколько времени прошло с момента записи?
- Что-то около двух часов. Пока запись доставили ко мне, пока мы её прослушали…
- Боже мой! Целых два часа! Ведь мы можем не успеть…
- Не волнуйтесь, мы сделаем всё возможное. В конце-концов, Марья Львовна обязательно вернётся домой, хоть ненадолго, чтобы попрощаться с сыном. Не может быть, чтобы она не захотела увидеть его перед…
Мужчина не смог выговорить последнее слово, но и без него всё было понятно.
- Знаешь, Гаврилыч, мне кажется, что это просто страшный сон, и мне надо сделать усилие, чтобы проснуться. И тогда всё снова станет таким же, как был ещё пару дней назад.
- Да всё станет ещё лучше, если мы успеем! Теперь вы уже никогда не станете подозревать жену в измене и других грехах, даже если сотня шантажистов будет убеждать вас в обратном, - сказал Михаил Гаврилыч, быстро набирая номер на мобильнике.
- Алексей? А ну-ка, посмотри, где там сейчас находится наш маячок? Ага, недавно остановился у дома шефа? Так я и думал.
- Ну, что? – спросил Артур.
- Судя по всему, она дома. Надо звонить охраннику!
- Так, звони быстрее!
Гаврилыч опять стал набирать номер на мобильнике.
- Юр, ты? Хозяйка приехала? Беги к ней, и, если дверь заперта, а она не открывает, делай всё, что угодно, только войди в спальню – высади дверь плечом, отстрели замок или влезь через балкон. И, пожалуйста, поторопись! Очень прошу тебя!
Во время этого разговора Гаврилыча с охранником Артур стоял со сведенными судорогой губами, бледный, как сама смерть. Ведь была вероятность, что его Маши уже нет на свете…
- Ну, что? Вы поняли, что случилось, Артур Анатольевич?
- Да. Она в своей спальне, - сказал Артур, и сел в своё кресло. Ноги не желали держать его. – И, возможно, её уже нет на этом свете.
- А вот так говорить тоже не надо. Будем надеяться, что мы не опоздали… Вставайте, и поехали. В любом случае дома вы сейчас нужнее, чем тут.
- Да-да, надо ехать. Здесь я сойду с ума от неизвестности…
Они быстро вышли из офиса, сели в автомобиль, и помчались, умоляя Всевышнего не задерживать их в пути. К счастью, в середине дня автомобилей на трассе было не слишком много, и они домчались до дома в рекордно короткое время. Но, оказавшись за воротами, увидели во дворе карету «Скорой помощи».
- Кажется, всё-таки мы опоздали, Гаврилыч…
- Сейчас я узнаю. Не надо думать о плохом. Я иду, а вы пока оставайтесь тут, Артур Анатольевич.
Михаил Гаврилыч выскочил из автомобиля, и быстрым шагом пошёл в дом. Входная дверь была не заперта…
- Что случилось? – спросил мужчина, увидев горничную.
- Там… Там… - попыталась сказать Настасья, но вдруг залилась слезами.
- Что? Марья Львовна?
Настасья Павловна кивнула головой.
- Где она?
- Там, - показала женщина на лестницу.
Гаврилыч легко взбежал на второй этаж, и рванул на себя дверь спальни хозяина.
В комнате люди в белых халатах перевязывали руки Маши. По полу из ванны тянулся кровавый след.
- Что с ней? Она жива? – спросил мужчина.
- Жива. Мы приехали вовремя. Марья Львовна вены себе вскрыла. Там, в ванной комнате.
- Ну, слава Богу, что жива! – облегченно вздохнул Михаил Гаврилыч, и прислонился спиной к дверному косяку.
Его поташнивало, а ноги дрожали, как будто он только что пробежал десятикилометровый кросс по пересечённой местности с полной боевой выкладкой. Так бывало с ним только тогда, когда он слишком сильно переволновался. Значит, в крови зашкаливает адреналин. Надо бы присесть, и принять лекарство. Ну, хотя бы просто выпить стакан холодной воды. Только времени на это нет – там, в машине, сидит бедный Артур, который, вполне вероятно, тоже нуждается в медицинской помощи – уж очень нехорошее лицо было у шефа, когда он уходил…
Выйдя из спальни, где медики бинтовали руки Маши, Гаврилыч, покачиваясь, пошел по коридору к лестнице, стараясь взять себя в руки. Спустившись вниз, он увидел охранника.
- Иди сюда, Юр! Помоги мне выйти на улицу. Кажется, одному мне не дойти до машины.
Подхватив начальника под руку, парень повел его на улицу, где в машине до сих пор сидел Артур, не имея представления, что сейчас творится в его доме, и на каком он вообще свете – на этом, или уже на том…
Открыв дверцу автомобиля, Михаил Гаврилыч рухнул на переднее сидение, а следом за ним на заднее сидение сел охранник.
- Ну, что? Говори…
- Маша жива. Сейчас ей занимаются медики. Говорят, в больницу надо.
- Жива… - вздохнул Артур, услышав из всего сказанного только одно это слово, и вдруг зарыдал, закрыв лицо руками.
- Ну, вот и хорошо. Слёзы всегда помогают человеку прийти в себя. А я не отказался бы от стаканчика коньяка. Что-то мне тоже не по себе.
- Иди в дом, там тебе нальют, сколько хочешь.
- Нет уж, я с вами. Машу сейчас повезут в больницу. Мы же, наверно, следом?
- Ну, а как ты думал? Конечно, следом. Как же иначе?
- А сейчас мы попросим Юрия рассказать нам, что тут произошло. Ведь это он сумел вовремя остановить вашу жену. Так что там, Юр?
- После того как вы позвонили мне, Михаил Гаврилыч, я кинулся на второй этаж. Постучал в спальню хозяев, но мне никто не ответил. Тогда я попытался открыть дверь, но она была заперта изнутри. Ну, вы же сказали, что я должен любым путём проникнуть туда. Вот я и подналёг плечом. С третьего раза у меня получилось. Влетел я туда, а она… В ванне… И кровь… Я никогда не видел столько крови! Ну, я скорее за телефон, «Скорую» вызвал, Марью Львовну из воды вытащил, на постель положил, да запястья перевязал, как сумел. Вот и всё.
- Молодец, парень! Кажется, сегодня ты спас две жизни.
- Не понял. Почему же две?
Михаил Гаврилыч пожал плечами, и посмотрел на шефа. Тот уже справился с эмоциями, и теперь, вытащив портмоне из кармана пиджака, внимательно изучал его содержимое. Ведь сегодня оказаться в больнице без денег – это значит совсем не иметь возможности помочь любимой женщине. В наше время только они, эти симпатичные, так славно шуршащие разноцветные бумажки, позволяют получить качественное лечение, отдельную палату и приличный уход за больным. Иначе… Койка в душной, переполненной палате, а то и ночь в коридоре, на сквозняке, и, в лучшем случае укол анальгина, чтобы хоть немного унять боль. А так… Может быть, кругленькая сумма, полученная человеком в белом халате, позволит ему сегодня же забрать жену из больницы, и увезти домой. Ведь если на неё будет заведена медицинская карта, то там обязательно напишут о попытке суицида, и после лечения в обычной клинике её поместят в психушку. Вот только этого бедной Машуне и не хватало для полного счастья!
- Ну, что? Хватает наличности, Артур Анатольевич?
- Кто его знает, во сколько они сейчас оценивают свои услуги! – пожал широкими плечами Артур. - Цены-то растут. Инфляция, одно слово…
- Ничего! У меня есть с собой деньги. Ну, а если что, можно будет договориться, что подвезем недостающее завтра.
В это время носилки с Машей вынесли из дверей дома, и погрузили в машину.
- Ты поезжай за нами, Гаврилыч, а я уж с ней, с Машенькой, - сказал шеф, и вышел из своего автомобиля.
Он вошел в карету «Скорой помощи».
- Я поеду с вами.
- А вы кто будете?
- Я муж Марьи Львовны.
- Что ж! Поехали, - сказала усталая женщина-врач, и сделала знак шофёру. Тот кивнул головой, и нажал на газ.
Маша лежала с закрытыми глазами, и, судя по всему, была без сознания. Её лицо от большой потери крови было очень бледным, и по цвету сливалось с белой наволочкой.
- Что же ты натворила, девочка моя! – прошептал Артур. – Да разве так можно? Никакие жизненные неприятности не стоят того, чтобы из-за них распрощаться с жизнью!
Женщина никак не реагировала на его слова. Она просто не слышала их…
…Через полчаса носилки с Машей оказались в приемном покое, и после быстрого осмотра женщину повезли в операционную – глубокие порезы нужно было зашить как можно быстрее – повязки, наложенные врачом «Скорой», уже промокли, и набухли кровью.
- А вы поезжайте домой, - сказала медсестра, закрывая перед мужчинами двери операционной. – Вряд ли вы сможете сегодня увидеться с женой.
- Нет уж, я лучше здесь, - сказал Артур, и обессиленно рухнул на скамейку, стоящую в коридоре, прислонившись спиной к стене.
Рядом устроился Михаил Гаврилыч. Молодой охранник, спасший жизнь его жене, остался ждать их в машине.
Операция была недолгой. Маше наложили швы, забинтовали руки, и вывезли из операционной. Теперь молодая женщина была в сознании, её глаза были открыты.
- Доктор, можно вас на минуту? – спросил Михаил Гаврилыч.
Судя по состоянию, в котором находился Артур, он не мог сейчас ни о чём договариваться, и сам нуждался в медицинской помощи, по крайней мере, в сильных успокаивающих средствах. Так что, он решил взять все переговоры с медиками на себя.
- Слушаю вас внимательно, - сказал врач, останавливаясь.
- Думаю, нам лучше пройти в ординаторскую.
- Пойдёмте, я как раз направляюсь туда!
- …Дело, собственно, вот в чём, - сказал мужчина, сидя на неудобном металлическом стуле напротив стола хирурга. – Я хотел бы забрать Марью Львовну Михайловскую домой, как только это будет возможно, и очень прошу мне в этом помочь…
Свою просьбу Михаил Гаврилыч подтвердил пачкой хрустящих банкнот, сунутых эскулапу в карман.
- Вы хотите забрать её прямо сейчас?
- Да, прямо сейчас.
- Но женщина слишком слаба от потери крови, она не сможет идти сама! А у нас нет специального транспорта.
- Если надо будет, мы понесём её на руках. В конце-концов, нас тут трое крепких мужчин, и с этим проблем не будет!
В принципе, если прооперированная больная сейчас же уедет, для хирурга будет только на руку - не надо заполнять кучу бумаг. Ведь это не просто бытовая травма – это попытка уйти из жизни. Тем более, если за услугу ему заплатили такие бабки, то почему бы не пойти навстречу людям? Конечно, этот высокий полный мужик, который назвался мужем самоубийцы, сильно переживает за жену. Кому же приятно знать, что супруга вот-вот окажется в психушке! Так что, её отъезд желателен для всех. Ну, а чтобы не пошли слухи, он отстегнёт немного денег медсёстрам. И всё будет тип-топ. Не в первый раз!
- Хорошо. Забирайте! Только быстро…
- Очень вам благодарен! – сказал Михаил Гаврилыч, и быстро набрал номер охранника на мобильнике.
- Юр, поднимайся на пятый этаж! Поможешь, если что.
- Бегу, - сказал тот, и сразу отключился.
Но всё оказалось очень просто, нести Машу на руках не пришлось. Медсестра разыскала где-то кресло на колёсах, в него посадили Машу, и Гаврилыч повез её на улицу. А Юрий схватил под руку Артура, который с трудом мог идти от слабости, вдруг охватившей его.
Михаил Гаврилыч сел за руль, рядом, на переднем сидении, расположился молодой охранник, а сзади сидели Артур и Маша.
Артур крепко прижимал к себе жену, как будто пытался отогреть её в своих объятиях, а она положила голову ему на плечо, и закрыла глаза. Слишком сильные эмоции она пережила сегодня, к тому же давали себя знать те успокаивающие уколы, которые сделали ей в больнице. Организм не выдержал, и женщина уснула. Это было в её состоянии самым лучшим.
- Ты только не гони, Гаврилыч! Кажется, Маша уснула, - тихо сказал Артур.
- Не волнуйтесь, я поведу очень аккуратно, Артур Анатольевич!
Вскоре Маша оказалась в своей постели.
Михаил Гаврилыч решил эту ночь провести в доме шефа. Мало ли что? Он расположился неподалёку, в комнате для гостей. А перед этим они с шефом пообедали и поужинали сразу, и выпили, наконец, по стакану бренди, чтобы немного снять стресс.
- Ну, а теперь я к ней, - сказал Артур, вставая из-за стола.
- Если что, я в комнате рядом.
- Спасибо тебе, Гаврилыч! Ты мой самый верный друг! Эх, была бы у меня дочь, с удовольствием породнился бы с тобой! А так… Он достал из кармана все оставшиеся деньги, и вместе портмоне отдал их начальнику охраны. – Завтра и парнишке тому, Юрию, денег дам. Заслужил…
- Спасибо, шеф. Не за деньги – за слова. Они дорогого стоят…
…Артур вошёл в спальню, где рядом с постелью Маши сидела горничная – муж не решился оставить её одну в комнате даже на несколько минут. Мало ли что? Может быть, она очнётся, и захочет докончить начатое. Она же пока не знает, что всё уже позади…
- Ну, как она, не просыпалась?
- Нет, спит…
- Ну, и ты иди, Настасья, отдыхай…
- Если что, будите, Артур Анатольевич!
- Ладно. Спасибо тебе.
- Да за что же спасибо? Я же тоже люблю её…
Горничная ушла, а Артур разделся, и лёг в постель, рядом с Машей. Он глядел на её лицо, которое было так хорошо знакомо ему, и видел, как оно изменилось за сегодняшний день.
- Бедная моя! Что тебе пришлось пережить! Это ж надо! Так боялась, что я поверю шантажисту, что решилась уйти из жизни. Вот дурочка!
Но потом он вспомнил, что почувствовал, когда узнал о том, что жена поехала на свидание к мужчине, и смешался.
- А, впрочем, что теперь думать об этом? Надо поскорее забыть всё, как страшный сон, и жить дальше…
…Утром Артур проснулся первым, но не стал вставать, а просто лежал рядом, и ждал пробуждения жены. Он не знал, какая реакция последует, когда она вспомнит о вчерашнем, и хотел быть в этот момент рядом с ней.
Через полчаса Маша открыла глаза, и потянулась к нему, чтобы, как обычно, поцеловать.
- Доброе утро, милый!
- Доброе утро, Машенька!
Потом женщина увидела свои руки, туго перевязанные бинтами, и в глазах её появился настоящий ужас.
- Господи! Я не смогла… Что же теперь будет?! – подумала она. – Да ничего хорошего. Развод, позор, и опять полное одиночество. Ведь через два дня он обязательно позвонит, как и обещал…
- Ты что, Машуня?
- Ой, Артур… Кажется, доброго утра у нас с тобой не получится…
- Это почему же? Я лично собирался сейчас немного перекусить вместе с тобой, а потом на целый день закрыться с тобой в спальне. В кои-то веки не поеду в офис, и совершенно забуду о делах! А что? Имею право…
- Знаешь, наверно, мне лучше уехать, милый.
- Для кого лучше? Для тебя?
- Нет, для тебя, Артур. Думаю, после того, как ты узнаешь кое-что обо мне, у тебя не останется желания провести со мной наедине целый день. У тебя вообще исчезнет желание видеть меня, и ты укажешь мне на дверь!
Мужчина заметил, что в словах Маши появились истеричные нотки.
- Не надо так, милая. Что бы ни случилось, ты всё равно останешься моей любимой женщиной, даже если ты в прошлом полжизни провела в тюрьме или по ночам порхала бабочкой по Тверской.
- Так ты уже знаешь?!
- Ну, прости. Я совсем потерял голову, когда понял, что этот хмырь из ресторана назначил тебе свидание. Кажется измена – это единственное, чего я не смог бы тебе простить. Впрочем, наверно, простил бы и измену… В общем, весь ваш разговор записан на дискету, и теперь этому типу прямая дорога в тюрьму как шантажисту. Так что, теперь ты можешь расслабиться, и получать от жизни удовольствие.
- Ну, если ты узнал о шантаже, значит, знаешь и то, что этот человек – отец моей дочери?
- Нет, об этом я слышу впервые. Как-то это прошло мимо меня… Вот, значит, чем он смог тебя зацепить! Подлецу мало того, что он оставил тебя одну с ребенком на руках. Теперь ему надо растоптать тебя. Ну, этого я так не оставлю!
Артур взял телефон, и набрал номер Гаврилыча.
- Ты уже встал?
- Да, и даже успел принять ванну.
- Нам надо будет навестить тут одного приятеля…
- Понял… Может, мы обойдёмся без вас? А то…
- Нет уж. Я должен сам рассчитаться за жену с этим подлецом!
- Что ж! Как говорится, ничего не имею против…
…Через час из ворот дома Михайловских выехал автомобиль с четырьмя мужчинами на сидениях.
- Что вы собираетесь делать с этим подонком, Артур Анатольевич? -спросил начальник охраны у своего шефа. - Очень хотелось бы знать, и быть, так сказать, морально готовым.
- Думаю, с него будет достаточно пары пощёчин. Остальное мы предоставим полиции.
Михаил Гаврилыч перевёл дух. Он не хотел, чтобы его шеф пачкал руки в крови. Мало ли, как обернётся дело?! Это не шальные девяностые, когда пытки и убийства людей были в порядке вещей, и никого не удивляли. И зачем за такую мразь садиться в тюрьму? Уж лучше наслаждаться жизнью дома, с любимой женщиной, и воспитывать маленького сына, чем есть баланду, и трудиться где-нибудь в тайге, шуруя пилой и топором на лесоповале…
…Они вернулись уже через два часа, и застали Машу в комнате сына.
Женщина до сих пор была очень бледной, но в остальном чувствовала себя неплохо, разве что ощущала небольшое головокружение. Но в её состоянии это и понятно.
- Ну, что? – спросила она у Артура.
- Всё в порядке. Сейчас им занимается полиция. Думаю, там ему отобьют охоту даже приближаться к нашему дому. Вот, это то, что он отнял у тебя, - сказал мужчина, кладя перед ней кольцо, серьги и деньги, которые он ещё не успел потратить.
- Надеюсь, ты не…
- Маш, ну, как ты могла подумать такое? Я что, похож на убийцу?
- Нет, конечно. Просто у тебя было такое лицо…
- Честно говоря, я обязательно убью его, если он ещё раз появится на твоём пути.
- Да Бог с ним! Мне совершенно не хочется говорить о нём.
- Ну, давай говорить о чём-нибудь другом. Как там наш Артурка? Вчера я толком не видел его, да и сегодня тоже.
- Всё нормально. Растёт! Знаешь, я больше не смогу кормить его грудью. У меня пропало молоко.
- Ну, и ладно. Парень взрослый совсем! Другие дети вырастают и на искусственных смесях, а ты кормила его больше года. Хватит уже. Кстати, ты поела?
- Не хочется…
- Как это не хочется? Смотри, обед скоро, а ты ещё не завтракала! Это же безобразие!
Артур схватил жену за руку, и повёл на кухню.
- У нас есть, чем перекусить, тёть Варь? – спросил он у поварихи, Варвары Степановны.
- Обед будет через час, - сказала та. - А я тут пирожков напекла. Не хотите попробовать? Вкусные пирожки получились…
- Давай сюда свои пироги!
Взяв пирожки с собой, супруги пошли к себе.
- Вкусно, - сказала Маша, надкусив свой пирожок.
- Ещё бы! Знатная у нас повариха! Мы там, на обратном пути, на рынок заехали, так что, на обед будет тебе гранатовый сок.
- Ты такой заботливый, Артур! Это так приятно…
…Через несколько дней Маше сняли швы, а ещё через неделю супруги уехали за границу. Надо же Маше сменить обстановку!
Вернувшись через две недели, они узнали о том, что приглашены на банкет к другу Артура, которому исполняется пятьдесят лет.
- Придётся ехать, Машенька! Иначе, Пашка обидится насмерть!
- Ну, а кто же против, милый? Тем более что в моём чемодане ждут – не дождутся своего часа несколько очень красивых платьев, которые подарил мне супруг. А, кстати, где будет банкет, ты не помнишь? – спросила Маша.
- В «Метрополе». Это в самом центре.
- Отлично! Я так редко бываю в центре, заодно и Москву посмотрим. Там так красиво! Столько огней…
- Ну, это мы быстро исправим. Попросим Гаврилыча, и он хоть каждый вечер будет возить нас по Москве.
- Нет-нет, каждый вечер не надо. Мне хорошо и здесь, дома…
…Итак, пробыв в ресторане до позднего вечера, супруги сели в автомобиль, и поехали домой.
Маша очень устала. Весь вечер она танцевала – сначала с мужем, а потом и с другими мужчинами, которые приглашали её. Это было так здорово! Ведь до того как стать женой Артура, танцевала Маша нечасто – как-то не то танцев было. Впрочем, многое из того, что она имела сейчас, раньше было ей недоступно. Ну, что она видела там, в своём крошечном бедном городке, кроме собственной убогой квартирки, да жесткого, неудобного кресла в автомобиле «Скорой»?!
Теперь они возвращались к себе. Маша сидела, положив голову на плечо Артура, и закрыв глаза. Рука мужа лежала у неё на плечах.
Вдруг она выпрямилась, и открыла глаза, сразу стряхнув с себя сладкую полудрёму, как будто кто-то ударил её кулаком под ребро.
- Ты что, Машенька? – спросил Артур. – Приснилось что-то?
- Не знаю. Может быть. Где мы едем?
- Да только отъехали. Ты и покемарила-то всего пару минут.
- Правда? А мне показалось, что мы уже подъезжаем к дому.
Женщина посмотрела в окно. В это время их автомобиль остановился на светофоре. Рядом с ними стояла дорогая автомашина. На заднем сидении в ней сидели пожилой мужчина и совсем молоденькая женщина. Женщина эта явно была подшофе. Она пьяно улыбалась, в то время как рука мужчины проникла ей под пальто, и хозяйничала там. Это было хорошо видно в ярком свете фонаря, светившего прямо в окно.
- О, Боже, Артур! Это же моя Элла! – ахнула Маша, и приникла к стеклу.
В это время на светофоре загорелся зелёный свет, и автомобиль со сладкой парочкой на заднем сидении рванул вперёд.
- Тебе показалось, милая! Этого никак не может быть, - постарался успокоить жену мужчина. Вот, ещё не хватало ей увидеть свою дочь в непотребном виде! Как будто мало того, что ей пришлось пережить совсем недавно!
Но это и в самом деле было так – девушка явно зарабатывала, обслуживая мужчин, и сейчас эта пара ехала в гостиницу, чтобы вместе провести ночь.
- Как всё это печально, - подумал мужчина. – Впрочем, Элла сама виновата во всём. Почему-то мне кажется, что скоро мы услышим о ней…
…Элла ехала в автомобиле с очередным клиентом. В этот раз это она подцепила мужика, приехавшего в Москву по делам своей компании. Рядом с ним на сидении стоял кейс, с которым он ни на минуту не расставался.
- Наверняка, там полно денег, - подумала девушка. – Эх, мне бы сейчас хотя бы миллиончик деревянных!
Ей уже надоело каждый вечер ублажать мужиков, которые и за человека-то её не считают. Так, красивая игрушка для скучающего мужчины, не знающего, чем занять вечер, только и всего. А хотелось мужского преклонения, ласки, нежных прикосновений, любви, наконец! Да-да, любви, как в книгах пишут! Вон, даже её худосочная мамаша нашла себе мужчину по сердцу, и теперь живёт припеваючи. Только ей, Эллочке, фатально не везёт в жизни! Вот, и мужа она потеряла… Впрочем, вспоминать об Артуре – это последнее дело! Прошлого уже не вернёшь. А вот поразмышлять о кейсе этого мужика, который не теряет времени зря, и сейчас больно тискает её тело, можно, и даже нужно. В конце-концов, пара таблеток клофелина в бокал с шампанским, и дело в шляпе! Он будет спать как младенец, а она в это время проверит, что прячет дяденька в своём портфеле. Ведь, вполне вероятно, что это просто деловые бумаги, которые, может быть, и очень важны, да только вот как узнаешь, насколько важны, и для кого?! Не будешь же расспрашивать об этом каждого встречного и поперечного! Так ведь сразу можно загреметь на нары, а то и получить пулю между глаз – это уж как карта ляжет. Ну, а если она просто заберёт деньги, и на некоторое время слиняет из города, то кто сможет её разыскать? Ни фамилии, ни её настоящего имени мужик не знает, потому что представилась она как Анжелика, а если смыть с неё «боевую раскраску», то и лица не узнать.
Она плохо представляла себе, что будет делать даже при самом счастливом исходе дела – если в кейсе мужика окажется заветная сумма в миллион рублей. Кстати, миллион рублей - сумма немаленькая! Многие, да что многие – большинство наших граждан никогда не держали таких денег в руках. Но с её способностями и запросами деньги кончатся довольно быстро. И что дальше?.. Об этом не хотелось даже думать.
Но был ещё вариант, что денег в кейсе с гулькин нос, а то и совсем нет. И тогда придётся скрываться. Мужик-то крутой, он не оставит такое безнаказанным, тут уж и гадать не нечего! И всё равно, при любом раскладе, она не могла упустить такой шанс – влёгкую разбогатеть за один вечер, и бросить, хоть ненадолго, это утомительное занятие – каждый день забавлять своим телом пресыщенных подобными удовольствиями мужиков…
…Утром на следующий день в доме семьи Михайловских прозвучал телефонный звонок. Артур Анатольевич в это время уже уехал в свой офис, а Маша проводила время с сыном в детской.
Трубку взяла горничная.
- Дом семьи Михайловских. Слушаю вас!
- Попросите к телефону Артура Анатольевича! – услышала Настасья женский голос, который сразу узнала.
- Артур Анатольевич уже уехал на работу.
- Тогда Марью Львовну.
- Одну минуту…
Настасья Павловна взяла трубку, и поднялась на второй этаж.
- Марья Львовна, это вас, - сказала она, протягивая трубку Маше. – Кажется, ваша дочь…
- Что? – ахнула Маша, и поднесла трубку к уху. - Слушаю вас!
- Мама, это я!
- Здравствуй, Элла. Что это ты вдруг вспомнила обо мне?
- Я в беде…
- Господи, что случилось?
- Меня арестовали.
- Скажи, куда надо приехать!
- Записывай адрес…
Эллочка продиктовала адрес отделения полиции, куда попала после того, как попыталась усыпить клиента, и обокрасть его. А ушлый мужик на раз-два «раскусил» намерения жрицы любви, и тут же вызвал полицию, которая и повязала её на месте преступления.
- Можно узнать, что ты натворила?
- Мне были очень нужны деньги!
- И ты их украла?!
- В общем, да…
- Ладно. Я сейчас позвоню мужу. Ведь именно он будет решать твои проблемы. Если захочет. Ты же знаешь, что сама я мало чем могу помочь тебе – у меня нет ни денег, ни нужных связей.
- Попроси его, мамочка! Он обязательно тебя послушает!
- Я бы не стала так категорично утверждать это. Ты слишком больно обидела его. Но обещаю, что сделаю для тебя всё возможное.
- Я буду ждать… Больше мне не на кого надеяться!
В трубке зазвучали короткие гудки отбоя. Маше показалось, что Элла всхлипнула. Дочку, конечно, было жаль. Хотя, теперь самыми любимыми людьми для неё были муж и маленький сын. Причём, именно в таком порядке. Дороже всех для неё был Артур-старший. Она обожала своего супруга…
Марья Львовна быстро набрала номер мужа.
- Артур, прости, что отрываю тебя от дел, милый, но это очень важно!
- Ну, что ты, Машенька! Я готов выслушать тебя в любое время. Что-то случилось?
- Понимаешь, мне сейчас позвонила Элла.
- О, Боже! Почему-то у меня было предчувствие, что она скоро объявится! – вздохнул супруг. – Ты, случайно, не знаешь, почему мои самые худшие предчувствия имеют удивительную способность сбываться?
- Такая жизнь, милый. И от этого никуда не денешься!
- Так, что от нас надо твоей дочери? Наверно, поиздержалась, потратив всё, что я дал ей при разводе?
- Хуже.
- Тогда что же?
- Элла в полиции!
- В полиции?! О, Господи! Что она натворила?
- Она не сказала точно. Как я поняла, она попыталась у кого-то украсть деньги…
- Ну, понятно. Чего ещё можно ожидать от этой девчонки?!
- Артур, умоляю тебя, помоги ей!
- Да, конечно, дорогая! Я сделаю всё, что в моих силах.
- Пожалуйста… Очень тебя прошу…
Жена положила трубку, а Артур нажал кнопку вызова секретарши.
- Лерочка, вызови ко мне начальника охраны.
- Сейчас, Артур Анатольевич! – сказала девушка, и вышла из комнаты, чтобы выполнить поручение шефа.
Через минуту дверь открылась, и в комнату вошёл Михаил.
- Вызывали, Артур Анатольевич?
- Да, вот, появилась надобность в твоих милицейских связях.
- А можно поконкретнее?
- Можно и конкретнее. Опять эта мерзавка нарисовалась, Эллочка. На этот раз она звонила из отделения полиции.
- Боже мой… Она в кутузке! Какой конфуз! За что же её туда определили, бедолагу?
- Насколько могла понять Маша, за воровство. Ты же понимаешь, Машуня не вынесет, если её дочка окажется в тюрьме. Какой бы ни была эта девчонка, она остается её единственной дочерью. Так что помоги, Гаврилыч, на тебя одного надежда.
- Да, надо поторопиться, и успеть сделать что-нибудь, пока не оформили документы, и не передали по назначению. Иначе, опоздаем – дело пойдёт по инстанциям, и обратного пути уже не будет.
- Поезжай, дружок. И сделай всё, что в твоих силах. Денег не жалей. А я поеду к Маше. Вот ещё незадача! Моя бедная девочка едва сумела пережить одну неприятность, как её уже подстерегла следующая.
- Ну, пережили то, а уж это как-нибудь. Кстати, как номер того отделения? Надо будет узнать, нет ли у меня знакомых там. Тогда разговаривать будет значительно проще.
- Понимаю… Держи, тут адрес и телефон.
- О, вот это сюрприз! Да там начальник отделения дружбан мой, вместе в командировке были, пришлось повоевать. Пожалуй, прямо сейчас ему и позвоню.
Михаил Гаврилыч взял бумажку с телефоном, и набрал номер.
- Дежурный старший лейтенант Кириленко слушает!
- Алло, соедините меня, пожалуйста, с полковником Климовым! Это говорит его боевой товарищ, Михаил Коршунов.
- Секунду, - сказал дежурный, и Михаил услышал басок своего друга.
- Слушаю вас, полковник Климов!
- Привет, Валентин Степаныч! Подполковник Коршунов беспокоит. Помнишь такого?
- Мишка, ты, что ли?! Сколько лет, сколько зим! Просто так звонишь, или появились проблемы?
- Да вот, нарисовалась одна…
- Можно поконкретнее?
- Можно, конечно. Девушка у вас одна – Колоскова Элла Валерьевна, по мужу Михайловская. Можно узнать, что там за ней? Что натворила наша Эллочка?
Михаил Гаврилыч слушал то, что говорил ему полковник, и постепенно лицо его становилось всё серьёзнее, а между бровями появилась складка.
- Понял. Но я могу надеяться на понимание?
При этих словах Гаврилыч посмотрел на своего шефа, и покачал головой.
- Хорошо, я еду…
- Так что сказал полковник? – спросил Артур Анатольевич.
- Всё дело в том, что воровство – это ещё не главное. Главное, то, что Элла подмешала в шампанское клиенту клофелин, от которого тот чуть не отдал концы. Но, видно, мужик вырубился не сразу, смекнул, в чем дело, и позвонил портье. Эллочку взяли на выходе из гостиницы. При ней нашли украденные деньги и таблетки.
- Неслабо. Значит, последнее место работы моей бывшей жены – это панель. Мило…
- Выходит, так. Я сейчас еду в отделение, и пытаюсь сделать всё возможное. Я, конечно, постараюсь ей помочь, но ничего обещать не могу – не тот случай.
- Понимаю. Мне позвонить Маше?
- Думаю, да. Только рассказывать подробности не обязательно. Зачем заставлять её нервничать лишние несколько часов? Просто скажите, что я поехал, чтобы попытаться уладить дело. Ну, а если не получится, то вечером она всё равно узнает обо всём.
- Ты прав. Удачи тебе!
Артур Анатольевич пожал Михаилу руку, и тот вышел из кабинета, чтобы решать проблемы его семьи. Конечно, в этой ситуации верный Гаврилыч сможет сделать гораздо больше его самого. К тому же договариваться всегда лучше с глазу на глаз, без лишних свидетелей.
Сев за свой рабочий стол, Артур кинул таблетку под язык. Затылок сильно ломило. Он переживал за Машу. Хотя в последние месяцы она нечасто вспоминала о дочери, но наверняка всё равно любила её, и переживала, не зная, как в будущем сложится её судьба. И неизвестно, что будет, когда она узнает, что её дочь зарабатывала себе на жизнь проституцией, и к тому же обкрадывала своих клиентов, да ещё подвергала их жизнь опасности, подмешивая в напитки сильнодействующее лекарство.
- Боже мой, ну, за что нам всё это?! – подумал мужчина. – И зачем только я познакомился с этой девчонкой, и сделал её своей женой?! Впрочем, если бы этого не произошло, то я никогда не познакомился бы со своей Машуней, и это было бы ужасно…
Он схватил телефон, и набрал номер жены.
- Слушаю тебя, Артур! – сразу отозвалась Маша, которая ждала его звонка. – Ты где сейчас?
- Я у себя в офисе. А улаживать проблему поехал Михаил. Кажется, у него в отделении есть знакомые, так что ему будет проще договориться.
- Я понимаю. Как ты, милый?
- Нормально. А что?
- Мне кажется, что у тебя очень болит голова.
- Да как ты можешь знать об этом, Машенька? – удивился Артур. Жена так хорошо чувствовала его!
- Просто у тебя очень напряженный голос.
- Ну, да. Голова немного болит. Но это ерунда. Я позвоню тебе, как только будет известно хоть что-нибудь.
- Скажи, шансы есть?
- Мне пока трудно сказать что-то определенное. Я ведь толком не знаю, что там произошло. Впрочем, деньги у нас могут сделать многое, так что будем надеяться.
- Артур, пожалуйста, бросай всё, и приезжай домой. Я очень волнуюсь за тебя. Ещё не хватает, чтобы из-за этой дрянной девчонки ты слёг с гипертоническим кризом! Очень тебя прошу, садись в машину сейчас же!
- Ну, хорошо, милая! Уговорила… Пожалуй, я так и сделаю.
Итак, надев пальто, Артур сказал секретарше, что уезжает, и вышел на улицу. На свежем воздухе головная боль чуть ослабла. А может быть, подействовала принятая таблетка, которая уже впиталась в кровь.
Он сел в свой автомобиль, и сказал:
- Домой, Серёжа!
- Сделаем, шеф, - сказал тот, и аккуратно вырулил с забитой автомобилями стоянки.
Через час Артур вышел из машины, и увидел жену, которая стояла около дверей, ожидая его.
- Ну, наконец-то! Как твоя голова?
- Мне стало значительно лучше.
- Может быть, посидим немного в саду на лавочке? Заодно и я чуть проветрюсь. Сегодня такая чудная погода, даже не скажешь, что на дворе конец октября, самая середина осени.
- Конечно, мы побудем в саду, милая. Это так здорово – просто посидеть с женой на лавочке, и подышать свежим воздухом.
- А через полчаса мы пойдём обедать.
- Отлично. Подзаправиться тоже не помешает!
Артура обрадовало то, что Маша не отказывается от еды – это значит, что она сумела справиться с эмоциями, и не потеряла аппетит.
- А потом ты приляжешь отдохнуть, Артур. Ладно?
- Хорошо. Но при одном условии - ты будешь рядом.
- Ты уверен, что если я буду рядом, ты сможешь хорошо отдохнуть? – улыбнулась Маша, взглянув на мужа.
Несмотря на то, что их брак длился уже почти два года, Артур до сих пор чувствовал к жене сильное влечение. Он готов был сколько угодно целовать её, нежно прикасаясь губами к её телу, даря ей наслаждение и наслаждаясь сам. И мог уснуть, только крепко прижимая жену к себе. Он и сам не понимал, что так привлекало его в этой женщине. Уж никак не красота – красивых баб в его жизни было больше чем достаточно, но ни одна из них не смогла стать для него подругой. Наверно, просто понял, что именно Маша – его женщина. Та, единственная и неповторимая, которую ищут все мужчины, но находит далеко не каждый. Вот и он искал свою половинку почти полвека. А, найдя, мог запросто пройти мимо, так и не поняв, что именно с этой женщиной найдёт своё счастье. Но… Повезло! И теперь она рядом с ним, его Машуня – его ласковое сероглазое чудо, его счастье, его любовь, живое воплощение его мечты и мать его единственного сына.
Конечно, Маша была права, сказав, что, оказавшись в постели с женой, он не сможет просто отдыхать, закрыв глаза и полностью расслабившись. И этот вечер, проведенный наедине друг с другом, превратится в очередную ночь любви, которую жена подарит ему…
Но прежде чем закрыться в спальне и остаться наедине, полностью отключившись от действительности, им необходимо узнать, что же будет с Эллой. А для этого надо обязательно дождаться звонка Михаила, а ещё лучше – его приезда. Ведь говорить о таких вещах по телефону не слишком мудрое решение. Мало ли, кому придёт в голову прослушать их разговор?..
…Они сидели на скамейке среди деревьев, которые уже почти скинули листву, и говорили о своих семейных делах, которые необходимо сделать в самое ближайшее время. Надо купить сыну новую одежду, потому что из старой он уже вырос, подумать о новогодних подарках для родных и для тех, кто обслуживал их дома, и ещё о многих пустяках, которые всегда сопутствуют жизни людей. И только одной темы они пока не касались – что будет дальше с Эллой, если Гаврилычу удастся вытащить её из этой переделки. Понятно, что оставлять её без присмотра никак нельзя – вполне вероятно, она снова вернётся в ту жизнь, которую вела в последнее время. Но и брать её к себе в дом Артур не хотел. Он даже представить себе не мог, что каждый день будет видеть эту лживую, эгоистичную девчонку, и постоянно думать о том, какую ещё подлянку готовит красавица Эллочка своей матери и ему самому.
Потом в голову Артура пришла мысль, что надо выдать Эллу замуж. Всё равно, за кого – лишь бы мужчина мог держать её в «ежовых рукавицах»! А уж о приданом для этой дамы он позаботится – жених в обиде не останется!
- Думаю, желающие надеть на себя этот хомут найдутся, - облегченно вздохнул Артур, найдя, наконец, необходимое решение.
Хотя, в глубине души, он жалел того мужика, который решится на этот довольно рискованный шаг. Хорошо ещё, если парень женится на ней из-за денег, и не будет слишком переживать из-за поведения жены. А если влюбится в красотку?! Что тогда?
Артур вспомнил, что перенёс он, слушая «откровения» бывшей жены. Да такого и врагу своему не пожелаешь!
- Да, надо будет честно предупредить жениха, на что тот идёт. И уж пусть он сам выбирает из двух зол меньшее – остаться небогатым, но свободным человеком, или получить деньги, и стать мужем неуправляемой женщины, которая не любит никого, кроме себя!..
…Их полчаса на скамейке пролетели быстро. Супруги встали, и пошли по направлению к дому, где горничная Настасья уже накрывала стол к обеду.
Именно за обедом их и застал звонок Гаврилыча.
- Это по делу, - сказал Артур жене, и вышел из комнаты. Он не хотел расстраивать жену. Пусть хоть она поест спокойно! А вот, после обеда он и расскажет Машеньке то, что сейчас поведает ему Михаил.
- Слушаю тебя, Гаврилыч! Чем обрадуешь? – спросил он, плотно закрывая за собой дверь гостиной.
- Всё в порядке.
- Вот и, слава Богу! А сейчас приезжай к нам. Я хочу услышать подробности.
- Еду!..
…Артур вошёл в столовую, где сидела жена, и сказал:
- Звонил Михаил Гаврилыч. Ты можешь ни о чём не волноваться, Машенька. Всё нормально.
Маша положила на стол вилку, которую нервно крутила в руках, и закрыла глаза.
- Вот и хорошо! Какой же он славный, этот твой Михаил Гаврилыч!
Вскоре приехал Михаил.
- Ну, давай, рассказывай! – попросил Артур, усаживая его в кресло в своем кабинете.
- Всё оказалось не так сложно, как я думал, Артур Анатольевич. Дело в том, что тот мужчина, которого обокрала Элла, и сам не хочет огласки – это не в его интересах. Ведь его послали в Москву по важному делу – передать документы и деньги. А его сразу потянуло на подвиги, не мог до утра подождать, старый греховодник. Если о его проделках узнают в той компании, где он работает, его за это по головке не погладят. И хорошо, если дело обойдётся увольнением. Так что, он согласен забыть о случившемся, получив взамен немного денег для удовлетворения, так сказать, морального вреда и поправки пошатнувшегося здоровья. Тому молодому следователю, что допрашивал Эллу сразу после задержания, тоже придётся отстегнуть немного. Ну, и бутылку коньяка моему другу за содействие. Я тут прикинул… Пожалуй, вполне можно уложиться в десять тысяч баксов!
- Тогда приплюсуй к ним ещё столько же для себя, дружище! Я у тебя в долгу.
- Спасибо, шеф. Деньги лишними никогда не бывают!
Артур встал с кресла, открыл сейф, достал оттуда две пачки банкнот, и отдал их начальнику охраны.
- А где сейчас Элла? – спросил он, снова садясь в кресло.
- Честно говоря, я решил, что ей не помешает провести ещё одну ночь в полиции. Это очень полезно. Иногда ночь, проведенная в кутузке, знаете ли, совершенно отбивает у людей желание нарушать закон.
- Это ты правильно заметил! А я тут подумал, и решил… Знаешь, эту дрянную девчонку необходимо выдать замуж. И как можно скорее. У тебя на примете нет подходящей кандидатуры? Я бы не поскупился на приданое. Только предупреждаю - парень должен обладать твердым характером и просто железными нервами. И ни в коем случае не позволять себе влюбиться в эту красивую и хитрую стерву. Иначе, я ему не завидую.
- Не надо никого искать, Артур Анатольевич. Этим человеком буду я. Устраивает вас такой зять?
- Ты?! Ну, удивил, приятель, ничего не скажешь! Даже не думал, что у тебя может появиться желание привести к себе в дом женщину, подобную Элле. Ты же не хуже меня знаешь, что она за человек!
- Знаю. Вы как-то говорили, что хотели бы породниться со мной, и, если бы у вас была дочь, то… А что, если и я хочу того же самого?
- Ничего не имею против, Миша. Буду счастлив назвать тебя своим зятем.
При этих словах мужчины крепко пожали друг другу руки.
- Ну, с женихом, мы, можно сказать, определились, - облегчённо вздохнул Артур. - Осталось только уговорить невесту. Кстати, это может оказаться не таким уж простым делом!
- Мой друг передал мне папку с материалами дела. Так что, я влёгкую смогу добиться согласия Эллочки на нашу свадьбу. У неё будет неплохой выбор – или со мной в ЗАГС, или прямиком в тюрьму. С помощью этой же папки я буду держать жену «на коротком поводке». По крайней мере, заставлю её вести жизнь добропорядочной женщины. Ну, а то, что иногда она будет, как дикая кошка, кусаться или царапаться, я как-нибудь переживу. За свои тридцать девять лет я и не такое успел повидать! – усмехнулся мужчина.
- Что ж! Тогда, пожалуй, пойдём к Маше. Наверняка она тоже ждёт подробностей. Конечно, услышать такое о дочери ей будет не слишком приятно, но что поделать? Из песни слова не выкинешь…
- Да уж, Марье Львовне не позавидуешь!..
…Узнав о том, что верный Гаврилыч смог выручить из беды Эллочку, Маша вздохнула с облегчением. Всё-таки знать, что твоя единственная дочь находится в тюрьме, это ужасно, если даже оказалась она там отнюдь не случайно, и вполне заслуживает наказания.
- И ещё. Знаешь, Машенька, я решил, что Эллу надо выдать замуж, и как можно скорее, - сказал Артур.
- Ну, и кого же ты собираешься назвать своим зятем? – улыбнулась жена. – Уже есть кандидаты?
- Представь себе, есть!
- А я знаю этого мужчину?
- Конечно, знаешь! – теперь уже улыбнулся Артур. – Это Михаил Гаврилыч. Он только что попросил у меня руки Эллочки. Вот, теперь мы хотим посоветоваться с тобой.
- Я только за! – воскликнула Маша, и посмотрела на Михаила. – О лучшем муже для своей дочери я не могу и мечтать. Только… Вы хорошо подумали, Мишенька? Вы же знаете, моя дочь далеко не подарок для мужчины…
- Я готов…
Впрочем, ради исполнения своей мечты он был готов и не на такое…
…Итак, на следующий день Артур снова не поехал в офис, и остался дома, потому что считал, что просто обязан быть с Машей в тот момент, когда дочь приедет, и увидится с матерью. Он не хотел оставлять жену наедине с Эллой, он до сих пор не доверял ей, и ожидал любой подлости с её стороны. Хотя, теперь, когда супруги уже хорошо знали, на что способна девушка, она вряд ли могла хоть как-то повлиять на жизнь и благополучие их семьи. И всё-таки, он не хотел рисковать.
Было решено, что в полицию за Эллой поедет Михаил Гаврилыч. Он привезёт её в их дом. Они немного отдохнут, пообедают, и уже после обеда Артур объявит, что Элла должна согласиться на брак с Михаилом. Иначе, дело о воровстве и покушении на убийство будет снова в полиции, и тогда уж от сурового наказания ей не отвертеться. Так что, у неё есть два пути – выйти замуж, или с утра до вечера шить рукавицы где-нибудь в Мордовии лет, этак, пять, а то и все восемь – тут уж, как карта ляжет…
…На следующий день супруги поднялись рано – им обоим явно не спалось. Маша очень нервничала, плохо ела за завтраком, и, чтобы немного успокоиться, приняла успокаивающее лекарство. Артуру тоже было не по себе. Хотя, сегодня головная боль не мучила его. В конце-концов, главная проблема довольно удачно решена, а уж с остальным они как-нибудь разберутся. С Божьей помощью…
…Где-то часов в одиннадцать часов утра в их доме появилась Эллочка в сопровождении Михаила.
- Мамочка! – бросилась девушка на шею матери.
- Здравствуй, дочка, - сказала мать. – Надеюсь, ты здорова?
- Да, вполне.
- Может быть, хочешь немного перекусить? Мы уже позавтракали, но с удовольствием составим тебе компанию. Да и вы, Михаил Гаврилыч, наверно, проголодались! Я сейчас попрошу горничную накрыть на стол. У поварихи сегодня очень хорошо получились булочки с корицей.
- Спасибо, не откажусь, - улыбнулся Гаврилыч, у которого сегодня было отличное настроение. – Я обожаю булочки с корицей!
Вот ведь, сбывается, наконец, его мечта – скоро он будет видеть эту очаровательную женщину, Марью Львовну, намного чаще, чем теперь, и ради этого готов терпеть все выкрутасы избалованной девчонки Эллочки, став её мужем.
Они позавтракали, потом мужчины пошли в кабинет, а дамы удалились в гостиную. Эллочка была уверена, что мать начнёт читать ей мораль, и готовилась дать ей достойный отпор, но Маша ничего не стала говорить. Она просто спросила:
- Ну, как дела, дочка?
- Дела не надо лучше.
- Я вижу…
Дальше разговор явно не клеился, и Маша предложила дочери отдохнуть в комнате для гостей.
- Да, я бы с удовольствием вздремнула. Две ночи перед этим у меня были как-то не очень. В полиции явно не хватает комфорта, - усмехнулась девушка. - Да и принять душ мне тоже не помешает.
Маша проводила её на второй этаж, и пошла к сыну. Артурик, увидев мать, кинулся к ней со всех ног. Женщина схватила его на руки, и прижала к себе.
- Вот, Марья Львовна, хотим погулять немного, - сказала няня. – Надо пользоваться тем, что на улице такая хорошая погода. Сейчас одену мальчика потеплее, и мы пойдём в сад.
- Пожалуй, я составлю вам компанию, - сказала Маша.
Это было как раз то, что ей надо. Именно в обществе своего малыша она сможет хоть немного прийти в себя после того кошмара, что в очередной раз устроила матери непутёвая дочка Элла…
…Они пробыли в саду до самого обеда. Маша появилась в столовой уже после того как там сидели её муж, Михаил Гаврилыч и дочка Эллочка.
Сегодня на лице Эллы совершенно отсутствовал макияж, и от этого она выглядела даже моложе своих двадцати лет. Вероятно, таким образом она снова пыталась надеть на себя маску добродетельной молодой леди. А может быть, под рукой просто не оказалось косметики. Но одежда девушки по-прежнему была вызывающей, хотя вещи были дорогими, явно купленными в дорогом магазине, а не на ближайшем китайском рынке. И почему так получается, что, чего бы ни нацепила на себя проститутка, её одеяние сразу выдаёт род её занятий?!
К сожалению, Маша не могла предложить ей что-нибудь из своей одежды – она была гораздо ниже дочери ростом, и поуже в плечах. А собственных вещей у её дочери здесь не было – после развода Эллочка вывезла из этого дома всё, до последнего.
После того как обед был окончен, Артур сказал:
- Ну, а теперь нам, пожалуй, надо поговорить. Расставить, так сказать, все точки над «i». Я тут подумал, и решил, что твоей дочери, Маша, надо выйти замуж, и сделать это как можно быстрее. Боюсь, что если отпустить её в «свободное плавание», наша фамилия скоро опять окажется в центре внимания желтой прессы. А мне это совсем ни к чему. Так что, девочка, в самое ближайшее время ты выйдешь замуж. Это не обсуждается.
- Замуж? Но за кого, Артур? – ахнула девушка.
- Для тебя я Артур Анатольевич, Элла, - поправил девушку Артур. – Ну, а по поводу жениха можешь не беспокоиться. У меня есть очень достойная кандидатура.
- И что же это за кандидатура? Я могу узнать? – подняла красивые брови девушка.
- Конечно, можешь. Михаил Гаврилыч сделал нам честь, и попросил твоей руки.
- Что?! Твой начальник охраны?! Вот умора!
- Да. Мой начальник охраны. И к тому же бывший офицер, и очень порядочный человек!
- Я могу отказаться?
- Ну, конечно, можешь, нет проблем. Только тогда тебе придётся отвечать за свои поступки. Значит, светит тебе лет пять тюрьмы, и это в лучшем случае.
- Как это?!
- А вот так! Дело не закрыто. Оно только приостановлено, и может быть в любо момент возбуждено вновь. Так что, решай.
- Чего уж там! Я согласна, - вздохнула девушка. - Пять лет сидеть в тюрьме - дураков нет.
- Мудрое решение, - кивнул головой Артур Анатольевич. - Итак, сейчас вы одеваетесь, и едете в ЗАГС. А чего тянуть? Потом Михаил отвезет тебя в магазин, и купит приличную одежду. Пора забыть о том, чем ты занималась последние полтора года, милочка. Теперь ты должна стать хорошей женой и матерью.
При этих словах в глазах девушки полыхнула ненависть. Да как он смеет распоряжаться её судьбой?! Впрочем, кто платит, у того и все права… А, судя по всему, её бывший муж «отстегнул бабла» за её освобождение. Так что, теперь придётся отрабатывать долг, никуда не денешься. Только как бы этому козлу, будущему мужу, не пришлось пожалеть о том, что он сделал! Есть очень много способов, чтобы довести мужика до белого каления! Уж ей ли не знать, как это сделать…
- Вот и отлично. Вы едете в ЗАГС, а мы с женой, пожалуй, немного прогуляемся по саду. Не так ли, дорогая? Погода сегодня просто великолепная!
- С удовольствием, милый! – сказала Маша, и встала из-за стола, чтобы идти одеваться.
Итак, Маша и Артур гуляли по саду, в то время как Михаил и Элла заполняли документы в ЗАГСе, а потом примеряли в магазине одежду. Причем, одежда, которую выбирал для будущей супруги Михаил, была модной и довольно дорогой, но никак не соответствовала вкусу Эллочки, которая любила экстравагантные, вычурные модели. Но… Что ж поделаешь?! Ведь платил за платья, брючки и кофточки Михаил. Причем, платил, судя по всему, опять-таки деньгами её бывшего мужа, Артура…
…Свадьба Михаила и Эллы состоялась уже через две недели – желающих расписаться в такое время года было совсем немного. А им не надо заказывать банкет в ресторане и рассылать приглашения сотне гостей. Событие это в рекламе не нуждалось. После посещения ЗАГСа они просто посидели за столом в доме семьи Михайловских, и уже в десять вечера отбыли домой, в небольшую трёхкомнатную квартиру жениха, оставшуюся ему в наследство от родителей.
Всю дорогу от посёлка, где жили Маша и Артур, до дома Михаила Эллочка сидела, уткнувшись в пушистый воротник своего пальто, вся в своих невесёлых мыслях и переживаниях.
- Вот ведь невезуха! – думала девушка, и всё в ней трепетало от злости. – И угораздило же меня влипнуть в историю! Теперь, вот, придётся жить с этим козлом. И почему мне так не везёт в жизни!
Она уже с тоской вспоминала о том времени, когда жила с Артуром, и весь день была предоставлена самой себе – делай, чего хочешь! И единственно, что от неё требовалось, это дарить немного ласки супругу, да помалкивать о том, как к нему относится. А она… Что ж! Молодая была совсем, глупая… А теперь, если ей повезет ещё раз, она уж своего не упустит! Ведь не продлится же этот её брак слишком долго. Да мужик сбежит от неё уже через пару месяцев, тут и к гадалке не ходи! Уж она постарается, чтобы всё было именно так...
…Наконец, автомобиль остановился около двенадцатиэтажного панельного дома.
- Ну, вот, мы и приехали, моя дорогая жена, - сказал Михаил, и, выйдя из автомобиля, открыл дверцу для Эллы. – Теперь ты будешь жить здесь.
Девушка выпорхнула из машины, и огляделась.
- Райончик так себе, - подумала она, и дёрнула щекой.
Конечно, лучше, чем тот, в котором жила она с Катей и Ирой, когда девушки только что явились в Москву в поисках счастья, но и в подмётки не годится тому элитному посёлку, где жила она с Артуром, а теперь поселилась её мамаша.
- Пойдем, милая. Нам на седьмой этаж…
Захватив с собой букет цветов, подаренный им родственниками, молодожёны вошли в подъезд, и, войдя в лифт, поднялись на свой этаж.
К удивлению девушки, дверь им открыла пожилая женщина, судя по всему, родственница супруга. Вот ещё номер! Значит, они будут жить в этой квартире не одни! Квартирка-то, типа, коммунальная… Прелестно, просто прелестно…
- Познакомься, Элла, это Анна Константиновна, моя тётя. Она поживёт у нас, и поможет тебе в первое время – научит готовить, пользоваться стиральной машиной и пылесосом, и вообще, объяснит, как вести домашнее хозяйство. Ферштейн?
- Какое ещё хозяйство? – взвизгнула возмущённая Элла, и лицо её покрылось некрасивыми красными пятнами. Не хватало только стать домохозяйкой, обосноваться на кухне, встать к плите и готовить мужу борщи и котлеты. Это ей, Эллочке! Молодой, изысканной красавице… Уму непостижимо! Нонсенс! Абсурд!
- …которое ты будешь вести, - хмыкнул новоиспечённый супруг, на что получил испепеляющий взгляд супруги.
Молодая женщина обошла в квартиру, и осмотрелась. Обстановка тут была явно мужской и почти спартанской – совсем ничего лишнего.
- Да… Даже приличного зеркала нет! – усмехнулась Элла. – А впрочем, что мне за дело? Надолго задерживаться здесь я не намерена, а пару месяцев уж как-нибудь перетерплю.
- Ну, что, жена? Хочешь выпить чаю? А, может быть, предпочитаешь бокал шампанского? Или мы сразу в спальню?
- Я не пью чай по вечерам. И пить сегодня шампанское мне тоже что-то не хочется, - ответила молодая женщина.
- Тогда в постель, - усмехнулся Михаил, и, обняв жену за плечи, повёл её в спальню.
Эллочка не ждала от этой ночи ничего особенного. Да таких ночей у неё… Так что, одной больше, одной меньше… Уж как-нибудь перетерпит процесс, ей не привыкать!
А Михаил ждал от этой ночи многого. Потому что женщина, которая сегодня стала его женой, была очень похожа на ту, что он давно любил, совсем не имея ни малейшей надежды на взаимность. Та дама даже не догадывалась о том, что он готов отдать жизнь за то, чтобы она была счастлива. Причем, счастлива с другим мужчиной, на которого он работал, и который стал его лучшим другом. В связи с этим браком всё так перепуталось… И свою любимую он мог теперь назвать мамой. Нормально, да? Он, конечно, никогда не сделает этого – эта дама навсегда останется для него Марией Львовной. И только в мыслях своих он будет ласково называть её Машенькой…
…Элла была очень удивлена. Она думала, что этот медведь быстро получит от неё то, что нужно, отвернётся к стенке, и захрапит. Но… Всё было совсем не так! Его прикосновения были так ласковы, так нежно скользили губы по её телу! Да на такие ласки просто невозможно не ответить. Кто ж может равнодушно вынести это? Постепенно страсть захватила и её. И теперь она тоже крепко обнимала мужское тело, и целовала его, получая от близости удовольствие. Хотя, ни одному из мужчин пока не удалось доставить ей такого удовольствия, чтобы она целиком и полностью забыла о действительности, и вся отдалась страсти…
…Они заснули очень поздно, и поэтому проспали почти до обеда.
Проснувшись, Элла увидела, что глаза мужа насмешливо глядят на неё.
- С добрым утром, жена! – сказал он.
- С добрым утром, Михаил Гаврилыч.
- А что, неплохую ночку мы провели с тобой! Как считаешь?
Молодая женщина фыркнула, и дернула щекой – мол, понимай, как знаешь, дорогой супруг!
- Ну, я на пять минут в душ, а потом – завтракать. Да и ты поторопись. Ты не забыла, что к обеду нас сегодня ждут родственники?
- Не забыла, - сказала Элла, и сморщила хорошенький носик – совсем не хотелось ей ехать в тот посёлок, где жила её мать и бывший муж. Ну, с какой стати ей смотреть, как счастлива и довольна жизнью эта пара! Зачем ей эти отрицательные эмоции?! Но, так или иначе, а ехать всё равно придётся – её желание или нежелание делать что-либо совсем ничего не значат для этого мужлана, её второго мужа, навязанного ей первым супругом. Вот ситуация! Её можно было бы назвать комедией, если бы она не была такой невероятно скучной.
Итак, быстро позавтракав, Эллочка встала из-за стола, и хотела, было, пойти в комнату, чтобы одеваться.
- Эй, ты куда, красавица? А посуда? Не хочешь же ты сказать, что я буду мыть за тобой тарелки?
- Вот ещё, скажешь тоже! А зачем тогда ты пригласил к себе эту тётку – Анну Константиновну, кажется?
- Да уж не затем, чтобы она стала прислуживать проститутке, дорогая! Хватит и того, что сегодня она приготовила нам завтрак. Но это только сегодня – имей в виду! Готовить мужу завтрак отныне твоя обязанность, жена! Как и многое другое. Так что, скучать дома тебе будет некогда, даю гарантию.
- Но я не хочу! – попыталась возразить Элла, и грозно посмотрела на супруга, сдвинув брови.
- Ах, не хочешь? Тогда ищи себе работу, милочка, а на заработанные деньги нанимай прислугу, которая будет готовить еду и убирать за тобой! Лично я тратить на это свои деньги не собираюсь. С какой стати? Подумаешь, аристократка-белоручка, блин!
Голова Эллочки дернулась, как от удара, и женщина кинулась прочь с кухни. Ещё не хватало, чтобы этот мужлан оскорблял её! Она вбежала в спальню, и кинулась на постель, повернувшись на живот и спрятав лицо в подушках.
Следом за ней в комнату зашёл Михаил.
- Эй, что за дела? Ты не находишь, что поступать так слишком опрометчиво с твоей стороны!
- Это почему же? – усмехнулась молодая женщина, чувствуя себя победительницей в этом споре.
- А хотя бы поэтому…
Одним ловким движением мужчина вытащил брючный ремень, и, размахнувшись, опустил его на филейную часть жены, едва прикрытую коротеньким шелковым халатиком.
Эллочка завизжала – от неожиданности, от боли и от обиды, а удары посыпались на неё один за другим.
- Ну, что? Ты собираешься просить прощения? – спросил Михаил, когда на мягком месте у жены вздулись несколько красных полосок.
- Да за что?!
- А ты не поняла? Тогда продолжим…
Он снова размахнулся…
- Нет, прошу тебя! Не надо… Ну, прости! Я больше не буду перечить тебе. Даю слово!
- Тогда брысь на кухню! И чтобы через пять минут посуда была помыта, вытерта полотенцем, и убрана на полку. Имей в виду! Я засекаю время…
Михаил, действительно, поднёс левую руку с часами к глазам, а Элла метнулась на кухню. Да этот монстр убьёт её, если она сделает что-нибудь не так!
Уже через три минуты молодая женщина справилась с посудой, и вошла в спальню.
- Ну, что скажешь? – спросил муж.
- Всё готово.
- Одевайся, а я пойду, проверю, - усмехнулся Михаил.
Кажется, он использовал единственный способ приручить эту ленивую, злую, эгоистичную дикую кошку, которая не понимает человеческих слов, и никого не любит, кроме себя!
Вернувшись с кухни, он увидел, что девушка уже почти одета, и теперь занимается тем, что наносит косметику на своё хорошенькое личико, осторожно присев на краешек стула, чтобы не потревожить горящие огнём рубцы на своей бедной попке, которой здорово досталось сегодня.
Уже через полчаса они спустились на лифте вниз, вышли на улицу, и, сев в автомобиль, помчались в посёлок, где их ждали Артур Анатольевич и Мария Львовна.
После вкусного обеда мужчины поднялись в кабинет, чтобы поговорить о делах, а дамы остались за столом.
- Ну, как? Ты довольна своим мужем, девочка? По-моему, Михаил Гаврилыч очень приличный, порядочный мужчина. И если ты станешь правильно вести себя, то будешь с ним счастлива.
- Ага, счастлива, - заворчала Эллочка. – Если хочешь знать, сегодня он высек меня ремнём! Прикинь?
- Да ты что?! Вот, просто так, ни с того, ни с сего - взял, и высек?
- Нет, не просто так! Он приказал мне мыть посуду после завтрака.
- И что? Ты не смогла этого сделать? Никогда не поверю!
- Да почему я должна?!
- А почему делать это за тебя должен кто-то другой? Ты не думала об этом? Неужели ты считаешь, что твои внешние данные дают тебе право требовать для себя каких-то привилегий?
- Но ты же, мамочка, не идёшь на кухню, чтобы помочь поварихе! А тоже не графиня, могла бы и помочь бедняжке!
- Я наняла эту женщину, чтобы она исполняла определённые обязанности. Это её работа. И мой муж платит ей за это деньги. Ну, а если, вдруг, муж не сможет содержать прислугу, то я буду всё делать сама. И ему не придётся заставлять меня заниматься хозяйством, сняв с себя брючный ремень.
- И как меня угораздило попасть в эту неприятную историю! – спрятала лицо в ладони Элла.
- Действительно. Прежде чем делать что-то, неплохо бы и подумать своей очаровательной головкой. Иногда это бывает очень полезно!
- И с каких это пор ты научилась читать нотации, мамочка? Раньше я за тобой такого не замечала.
- А раньше у меня не было времени оглянуться вокруг, подумать, и как-то помочь тебе лучше понять жизнь. Когда в доме нечего есть, не до нотаций – только успевай поворачиваться. Ну, а теперь… Я уверена, Михаил будет тебе хорошим мужем, если ты постараешься, и не станешь устраивать ему сцены по каждому пустяку. Честно говоря, мне очень нравится этот мужчина.
- Ну, вот и выходила бы за него замуж, раз он тебе по душе!
- Так он выбрал тебя, - улыбнулась Маша. - А мне очень хорошо с Артуром, я люблю его, и другого мужа мне не надо!
В это время в гостиную, где сидели дамы, вошли Артур и Михаил.
- Ну, что? Пожалуй, пришла пора выпить по чашечке кофе, - сказал Артур.
- Хорошо, милый! Я сейчас накрою на стол, - сказала Маша.
В воскресенье она отпускала горничную на выходной, и сама заботилась о муже. А сегодня ещё и о гостях.
- А Эллочка поможет вам, Марья Львовна, - усмехнулся Михаил. – Она просто обожает сервировать стол! Сегодня утром я сам имел возможность убедиться в её способностях заниматься домашней работой!
При этих словах Элла кинула на мужа такой взгляд, из которого сразу можно было понять, что она о нём думает.
- Ну, что ж! Помоги, дочка! – согласилась Маша, сделав вид, что не заметила ядовитого взгляда дочери.
Дамы быстро накрыли стол, и поставили в центр его привезенный молодыми супругами торт.
- Очень вкусно, - сказала Маша, отправив в рот небольшой кусочек, когда торт был разрезан и разложен по тарелкам, а кофе налит в чашки.
- Да, у вашей дочери хороший вкус, - заметил Михаил, решивший, что можно немного похвалить супругу. - Это ведь она выбирала торт в магазине. По мне, так все они одинаковы…
…Наконец, Михаил посчитал, что их визит к родственникам можно считать оконченным. Они распрощались с Артуром и Машей, и поехали домой. Оказавшись в машине, Элла вздохнула с огромным облегчением. Молодая женщина чувствовала себя в доме Артура не в своей тарелке. Впрочем, вспомнив о том, что ждёт её в доме мужа, она тяжело вздохнула – ничего хорошего не ждало её и там. И вообще. Кажется, жизнь не удалась! Вот, с момента приезда в Москву прошло уже два с лишним года, а у неё до сих пор ничего нет – ни денег, ни любимого мужчины, ни каких-то надежд на светлое будущее. Потому что теперь она «на коротком поводке» у этого мужлана, этого дикаря, и он может делать с ней всё, что угодно, вплоть до того, что заставит мыть полы, взяв в руки тряпку и согнувшись в три погибели, или стирать бельё в тазике. Потому что при любом её сопротивлении быстренько отнесёт заветную папку в прокуратуру, и строптивицу тут же отправят туда, где так ужасно. И с этим ничего не поделаешь! Единственно, кто мог бы ей помочь, это мать. Она могла бы уговорить Михаила по-тихому развестись с женой, и отпустить её на все четыре стороны. Но мать целиком и полностью на его стороне, и никогда не пойдёт на это! И что же ей остаётся? Да ничего! Разве что, притвориться на время белой и пушистой. Ну, хотя бы на несколько дней. Или месяцев. Тогда, по крайней мере, её бедной попке не будет доставаться очередной порции ремня. Это же так стыдно, когда тебя хлещут по заднице, как детсадовку, да к тому же и очень больно. Вон, сегодня она с трудом высидела вечер на стуле, хотя он и ударил-то всего три раза, и сделал это не в полную силу. А если бы больше и сильнее? Кто ему помешает? Тогда она вообще не сможет присесть на стул несколько дней...
- Да, пожалуй, мне ничего не остаётся, как подчиниться. По крайней мере, сделать видимость, что стала послушной женой. Это же пара пустяков! Ведь смогла же я сыграть роль девочки-простушки перед Артуром! И он попался, голубчик, как кур в ощип! А уж он-то поумнее этого недоумка-охранника будет! Так, что мне стоит обмануть и его? Он обязательно клюнет на ту лапшу, что я развешу у него на ушах. А когда он влюбится в меня по-настоящему, то наши роли сразу переменятся. И он будет приносить мне утром тапочки в зубах, и вилять копчиком!
Приняв мудрое решение, Эллочка облегченно вздохнула, и перестала хмуриться. Теперь её лицо стало абсолютно спокойным и даже приняло беспечное выражение. Молодая женщина посмотрела в окно автомобиля, и увидела, что они уже почти приехали.
Михаил, бросив взгляд на супругу, заметил происшедшую с ней метаморфозу, и усмехнулся. Наверняка Эллочка опять замыслила что-то, поэтому и повеселела. Ну, что ж! Знал, на что идёт, когда женился. А ко всяким неожиданностям он привык. В тех «горячих точках», где он побывал, случалось всякое. Иногда он был на волосок от смерти, но не терял самообладания и присутствия духа, только поэтому и смог остаться в живых. Так, неужели спасует перед капризной, своенравной девчонкой?! Да быть такого не может!
Войдя в квартиру, они разделись, и пошли в гостиную. Михаил включил телевизор, и сел на диван. Элле ничего не оставалось, как сесть рядом.
Посмотрев новости, супруг переключил телевизор на канал «Культура», где в это время шла какая-то нудная заумная передача. На экране упражнялись в сложном научном споре трое мужчин, а ведущий умело направлял этот спор в нужное ему русло. Каждый из приглашенных в студию гостей умело отстаивал свою позицию, щедро пересыпая речь научными терминами и горячась сверх меры. Элла терпеть не могла эти диспуты, которые были совершенно непонятны для неё, и с удовольствием переключилась бы на какой-нибудь молодёжный канал, где постоянно кривлялись и попискивали «под фанеру» свои хиты про любовь-морковь молоденькие Нюши, Стеши, Клаши и прочие «звезданутые знаменитости», и звучала современная музыка, которую можно описать одним словом – «бумц-бумц-бумц». Но Михаил упёрся глазами в экран, и сделал вид, что очень заинтересовался тем, что там происходит. Можно подумать, что он что-то понимает в этом научном споре! Вот умора! Эллочка уже готова была взорваться, и сказать ему об этом, но, вспомнив о своём решении ни в чём не перечить мужу, не стала «выступать», и тоже глядела на спорящих мужиков, думая о своём.
Потом в дверь постучала Анна Константиновна, и сказала, что ужин уже готов.
- Спасибо, тёть Нюр! Сейчас идём, – сказал Михаил, выключил телевизор, и встал с дивана.
- Пойдём ужинать, детка! Нехорошо заставлять мою тётушку ждать, - сказал он жене, и подал Элле руку.
Ей ничего не оставалось, как только послушно вложить в неё свою ладонь.
- Что у нас сегодня, тёть Нюр? – спросил Михаил, сев за стол и потирая руки – он очень любил стряпню своей старой тётки.
- Вот, сырничков вам напекла, с ванилью. Вкусные сырнички получились. Попробуйте! – сказала женщина, раскладывая еду по тарелкам. - Вот сметанка свежая, вот клюквенное варенье – кто с чем больше любит.
- Вот спасибо! Обожаю сырники! – сказал Михаил, и принялся за еду, щедро полив сырники сметаной.
Они поужинали, и Эллочка сказала:
- Идите отдыхать, Анна Константиновна, я тут всё уберу!
- Убери, детка, - легко согласилась пожилая женщина. – А то что-то кости сегодня ломит, должно, к дождю. Старость-то не радость… Пожалуй, пойду, прилягу!
- Да и мне пора на боковую, - сказал Михаил. – Завтра на работу рано вставать.
Элла осталась на кухне одна. В принципе, посуды было не так уж много, и она справилась с уборкой за несколько минут. Только вот обидно – ну, почему именно ей надо убирать за всеми?! Неужели это удел всех женщин, которые не могут позволить себе нанять прислугу? И как после этого содержать в порядке свои длинные ногти?! Да половина их обломается уже завтра! И какой лак выдержит такое количество водных процедур?!
Когда Эллочка вошла в спальню, её губки были обиженно надуты.
- Ну, в чём дело, милая? Кончилась горячая вода в кране? Или ты что-нибудь разбила?
- Ничего я не разбила! Просто мой маникюр…
- А… Ну, с этим ничего не поделаешь! Придётся сделать ногти покороче, чтобы не мешали заниматься домашними делами. И пользоваться ярко-красным лаком совсем не обязательно. Ну, хватит кукситься, детка! Иди скорее сюда! Я так соскучился по тебе!
Михаил раскинул руки, и она, в соответствии со своим решением, через мгновение оказалась в его крепких объятиях. И уже через несколько минут забыла и о своих обидах, и о «мудром» решении немного подыграть мужу, притворившись покорной супругой, и о маникюре, сильно пострадавшем во время последнего мытья посуды на кухне…
…Весь следующий день она провела дома, в обществе добрейшей аккуратненькой старушки Анны Константиновны, которая с удовольствием делилась с ней секретами кулинарии, заодно рассказывая молодой женщине, какие блюда больше всего любит её муж. Похоже, женщина не знала, каким образом Михаил добился согласия Эллочки на брак, и поэтому относилась к новой родственнице очень душевно, и иногда даже называла её дочкой.
- Ты же наверняка слышала пословицу, дочка, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, - говорила та. - И это абсолютно верно. Подгоревшая отбивная или пересоленный суп могут надолго испортить настроение супруга. Понимаешь, на работе у Михаила много проблем, ведь он отвечает за безопасность человека, за его жизнь. А в наше время это ой, как сложно, и даже опасно. Придя домой, Миша хочет получить от жены вкусный ужин и немного ласки. Это ведь не слишком много за возможность не трястись каждый день в переполненном вагоне подземки, добираясь до своего офиса, восемь часов вкалывать, сидя за рабочим столом, а потом ещё добираться до дома всё в той же толкучке. Правда, ведь? А многим женщинам приходится делать именно это, причём всю жизнь! Лично я сорок лет проработала учительницей в школе, имела удовольствие каждый день прокатиться в метро, и знаю об этом не понаслышке. Так вот. Мишенька очень любит голубцы. Сегодня мы займёмся их приготовлением. Доставай-ка из морозильника мясо, моя хорошая, да возьми в холодильнике кочан капусты…
…Шли дни, и Эллочка вдруг поняла, что исполнять роль послушной, преданной супруги ей становится всё легче, а приготовление еды уже не кажется таким уж унизительным занятием. Да и Анна Константиновна оказалась очень славной старушкой, и вскоре превратилась для неё в тётю Нюру, которая всегда придёт на помощь, объяснит, расскажет, и поцелует в щёку, если что-то получится у Эллочки хорошо.
Заметила она и то, что с нетерпением ждёт прихода мужа домой, и его одобрительного взгляда, когда он пробует приготовленное ею блюдо. Ну, и особенно ждала она ночей. Ей нравилось заниматься с Михаилом любовью. Он был так нежен, и доставлял ей умопомрачительные удовольствия. Разве может женщина остаться равнодушной, если перед ней открывается настоящее море страсти?!
И вот, в одну из таких жарких ночей Элла услышала его шепот:
- Я люблю тебя, моя королева! Если бы ты только знала, как я тебя люблю!..
При этих словах сердце молодой женщины дрогнуло, и затрепетало. Ну, вот! Наконец-то в её жизни что-то определилось! Значит, её план сработал влёгкую! Она сумела! Она смогла! Из груди девушки вырвался вздох облегчения а губки раздвинула широкая улыбка. Теперь её жизнь обязательно изменится, и она сама будет диктовать условия мужу!
Но она явно поторопилась торжествовать. Потому что почти тотчас услышала продолжение фразы:
- …Для меня нет женщины дороже тебя, моя дорогая Машенька.
- Что??? Что ты сказал? – ахнула Эллочка.
- Прости, милая. Вырвалось. Честное слово, я не хотел тебя обидеть!
Михаил обнял и крепко прижал к себе жену.
- Да, как-то нехорошо получилось, - подумал он. – И неизвестно, что теперь предпримет моя милая кошечка, у которой есть все задатки шантажистки. Ну, а, впрочем, человек может любить кого угодно. Где написано, что это запрещено? Я же не надоедаю своей любимой женщине непристойными предложениями, не закидываю её эсэмэсками и электронными письмами с нежными признаниями, и не назначаю свиданий. Но очень не хотелось бы, чтобы Маша узнала о моих чувствах. Ну, зачем нарушать её душевный покой? От этого никому не будет лучше. Только вот, узнать бы теперь, чего потребует за молчание моя сладкая жёнушка?!
Немного придя в себя после того ступора, в котором пребывала после слов мужа, Эллочка стала вырываться из его объятий.
- Значит, вот оно что… Ты тоже влюблён в мою мать! Да это просто рок какой-то! Ты не находишь? Она отбирает у меня всех мужчин! Интересно, что вы все в ней находите? И чем я хуже старушки-мамаши?
- Не смей называть её старушкой! Марья Львовна молодая женщина, ей ещё нет и сорока, она шикарно выглядит, и хороша собой. И привлекает мужчин своим обаянием, сердечностью и каким-то особым внутренним светом, который есть далеко не у всех женщин.
- Да посмотри на меня! Чем я хуже? Тебе не нравятся блондинки? Ну, хочешь, я тоже выкрашу волосы в тёмно-русый цвет, чтобы стать совсем уж похожей на неё?
- Не надо. Вряд ли тебя можно спутать с твоей матерью. Не стоит и стараться.
Элла обиженно засопела, и отвернулась от мужа.
- Надеюсь, ты не собираешься сообщать Марье Львовне о том, что только что услышала?
- Сообщать? – при этих словах Эллочка быстро повернулась лицом к супругу. - А вот это идея… Мама обрадуется! А что? Такой импозантный поклонник…
Она посмотрела на мужа. Михаил, действительно, был хорош – с этим трудно поспорить! Его сильное, накачанное тело портили только уродливые белые шрамы, которые когда-то оставили пули. Их было целых три! Значит, три раза он был на краю гибели.
Именно они, эти ранения, и заставили подполковника Коршунова уйти из милиции, где тот служил, и стать начальником охраны у Артура. Иначе, вполне возможно, сейчас он был бы уже генералом. Во всяком случае, его многочисленные награды говорили о том, что он был смел, и хорошо исполнял свои профессиональные обязанности. Впрочем, о его нелёгкой службе и наградах Эллочка ничего не знала. Он не любил хвастаться своими подвигами, особенно перед дамами…
- Да… - тяжело вздохнул мужчина. - И после этого ты будешь говорить, что ничем не хуже матери! Да тебе просто порядочности не хватает. Элементарной человеческой порядочности! Не говоря уже о прочих людских достоинствах. Ты создана только для того, чтобы обманывать, предавать, делать подлости, красть. Ну, теперь-то ты поняла, чем хуже её, убогая?! Дальше перечислять твои «достоинства» не буду, хотя и мог бы. Устал. Да и спать пора – завтра вставать рано… Извини…
Обиженное сопение жены стало ещё громче, но она не произнесла ни слова.
Супруг вскоре уснул, а Эллочка лежала без сна и думала о том, что вот, наконец-то, всё и объяснилось. Михаил женился на ней лишь для того, чтобы чаще видеть жену своего шефа, став в некотором роде членом её семьи. А она просто оказалась тем средством, с помощью которого он влёгкую смог этого добиться. Только и всего! И вся его страсть и нежность принадлежат не законной жене, которой теперь является она, Элла, а её матери! И вовсе не с ней занимается он любовью, а представляет на её месте другую женщину, которая очень на неё похожа! А она-то, дура, размечталась, разнюнилась! Муж, семья… Ах, ты, Боже мой! Да он выкинет её вон, как только его чувство к необыкновенной женщине Марье Львовне немного поутихнет. Не может же безответная любовь преследовать его всю жизнь, как блохи бродячего кота! Так просто не бывает! А она уже привыкла к нему. И даже возня на кухне ей пришлась по душе – подумать только! Тем более что Миша радовался её успехам в кулинарии, и уписывал её борщи так, что даже за ушами пищало! И вообще, ещё никогда в жизни ей не было так хорошо и спокойно, как сейчас – в обществе этого умного, сильного, красивого мужика Михаила Коршунова.
Вдруг глаза молодой женщины наполнились слезами, и она заплакала – горько, как плачут маленькие дети, размазывая кулаками слёзы по лицу. Но муж уже не услышал её рыданий. Он крепко спал, широко раскинув на постели своё большое, красивое тело.
Вдоволь наплакавшись, Эллочка вытерла слёзы, и подвинулась поближе к тёплому боку мужа. Да, только так она могла теперь засыпать – крепко прижавшись к супругу. А он, почувствовав во сне приникшее к нему женское тело, прижал её к себе, да так крепко, что Эллочка пискнула, и стала вырываться из его стальных объятий.
- Ты что? Задушишь, медведь…
- Прости, дорогая, - сказал супруг, и спросонок чмокнул её где-то возле уха, но не отпустил, а только чуть ослабил объятия.
- Может быть, для меня ещё не всё потеряно? – подумала молодая женщина, поудобнее устраиваясь на плече у мужа, перед тем, как окунуться в сон.
На следующее утро Элла не встала, как обычно, чтобы накормить супруга завтраком. А он не стал будить её. Ему совсем нетрудно сделать себе яичницу, чашку кофе и бутерброд. Он столько лет всё для себя делал сам!
- Пусть поспит, - усмехнулся он, глядя на лицо жены. – В эту ночь нам удалось поспать совсем недолго!..
…Ближе к обеду ему позвонила Анна Константиновна.
- Слушаю тебя, тёть Нюр!
- Мишенька, ты извини, дружок, что я беспокою тебя на службе. Только, думаю, ты должен знать – кажется, Эллочка заболела. Уже скоро полдень, а она ещё не встала с постели. А когда я попыталась разбудить её, чтобы позвать за стол, она сказала, что у неё сильно болит голова, и она не будет завтракать.
- Не волнуйся за неё. У молодых женщин такие недомогания иногда случаются. Пусть спит! В эту ночь мы заснули слишком поздно, - улыбнулся Михаил.
- Ну, если так… Надеюсь, к обеду она сумеет, как следует, отдохнуть, и её головная боль пройдёт.
- Вполне вероятно. А если нет, ты не настаивай! Знаешь, как говорят? «Хлеб за брюхом не ходит»!
- Поняла! Воспитываешь, значит.
- Пытаюсь, тёть Нюр. А что делать?
- Ну-ну, - хихикнула старушка, и отключилась…
…Эллочка и в самом деле появилась на кухне только в обед, и была много бледнее обыкновенного.
- Ты не заболела, детка? – спросила у неё заботливая женщина.
- Голова болит, - опять пожаловалась Элла.
- Ну, вот, сейчас, как следует, подзаправишься, и сразу легче будет.
- Ты шутишь так, да, тёть Нюр?
- А вот и нет. Абсолютная правда. После еды кровь приливает к желудку, и головная боль, если и не проходит совсем, то становится не такой сильной. Давай, я тебе супчика налью. Только что сварила.
- А что за суп у нас сегодня?
- Так, из лососины.
- Его тоже Михаил любит, да?
- Конечно. Как же такой супчик не любить? Ты будешь суп есть, а я пока расскажу тебе, как его готовить, - сказала старушка, ставя перед Эллочкой тарелку с ароматным супом, щедро посыпанным мелко нарезанной петрушкой и укропом. – Итак, берём кусок лососины…
…После обеда Эллочка ненадолго задержалась на кухне, и, ополоснув тарелки, ушла к себе. Несмотря на съеденный суп, голова болела. К тому же очень хотелось плакать.
- А почему бы не пореветь, раз хочется? – подумала она, и слёзы опять полились из её глаз.
Анна Константиновна слушала рыдания Эллочки, и думала о том, что методы воспитания Михаила принесли свои плоды. Вполне вероятно, что эти слёзы – результат долгих раздумий молодой женщины и осознания собственных ошибок…
…Вечером позвонил супруг, и предупредил, что приедет поздно, и дамы могут ужинать без него.
- Пойдём, Эллочка! Пора и покушать, - предложила старушка. – Мишенька звонил, сказал, что сегодня будет поздно.
- Нет, я, пожалуй, Мишу подожду, - вдруг сказала Элла, и сама удивилась своим словам – ну, с каких это пор она стала думать не только о себе, но и о других?!
- Ну, что ж! Подожди, милая. Ждать мужа с работы дело хорошее. Я своего Саню тоже всегда ждала, без него кусок в горло не лез. А теперь ждать некого… Умер мой ненаглядный супруг три года тому назад. А я вот, до сих пор живу…
Анна Константиновна тяжело вздохнула, и смахнула слёзу с ресниц.
- Что ж поделаешь, тёть Нюр? У каждого из нас свой путь, - сказала Элла, и обняла старушку за плечи, первый раз в жизни почувствовав острую жалость к другому человеку. До сих пор это чувство было ей совсем незнакомо…
…Михаил явился домой в двенадцатом часу ночи, и показался Элле очень усталым, даже измотанным.
- Ты неважно выглядишь, - сказала жена, встречая его на пороге.
- Да, кое-какие проблемы на работе.
- Что-то серьёзное?
- Ерунда, - махнул рукой Михаил. Ну, зачем молодой женщине знать о его проблемах? Хватит и того, что у него самого от этих проблем голова идёт кругом.
- Будешь ужинать?
- Не волнуйся. Иди, ложись, уже поздно. Я сам приготовлю себе чашку чая и бутерброд, этого будет вполне достаточно.
- Нет-нет, я сейчас накрою на стол. А ты пока иди, руки вымой…
Сев за стол, Михаил увидел, что он накрыт на двоих.
- А ты что, тоже не ужинала? – удивился мужчина.
- Да, что-то не хотелось, - ответила Элла.
Супруг внимательно посмотрел на неё, чуть сощурив темные глаза, но ничего не сказал. Тётя Нюра уже успела шепнуть ему, в чём тут дело…
- А как ты смотришь на то, что я научу тебя водить машину? – спросил Михаил, когда они расположились у себя в спальне, и Эллочка уютно устроилась у него подмышкой.
- Было бы здорово, - вздохнула жена. – Только когда мы будем этим заниматься? У тебя так мало свободного времени!
- Так завтра суббота, вот и поедем куда-нибудь за город.
- Отлично! – захлопала в ладошки Элла.
Мысль о том, чтобы научить жену водить автомобиль, появилась у него совсем недавно. Просто, таким образом он хотел дать молодой женщине шанс, в случае чего, остаться в живых, сев за руль автомобиля.
На дворе уже стоял декабрь, но снег ещё не выпал, хотя мороз на улице был солидный. Гидрометцентр обещал обильные снегопады только в январе.
Итак, на следующий день они встали рано, и, позавтракав, отправились за город, где и провели большую часть дня, осваивая азы вождения автомобиля.
Честно говоря, Михаил остался доволен своей ученицей. Жена быстро усваивала то, что он ей говорил, была собрана и очень внимательна.
- Ну, что ж! Для первого раза совсем неплохо, - сказал он, садясь на место водителя и ловко разворачивая автомобиль, чтобы ехать домой. – Ты молодец!
При этой похвале Эллочка покраснела так, что заполыхали даже её ушки.
- А когда мы продолжим занятия? – спросила она, посмотрев на Михаила.
Водить машину ей очень понравилось. Правда, огромный джип мужа не слишком подходил для слабых женских ручек, да что ж поделаешь? Вполне вероятно, что финансовые дела супруга не скоро позволят им приобрести ещё один автомобиль, лично для неё.
- Так завтра воскресенье, вот и приедем сюда ещё раз. Ну, а если эти занятия тебе понравятся, ты сможешь записаться на курсы вождения, и тебя будут учить профессионалы своего дела.
Михаил не стал объяснять молодой женщине, что вряд ли в Москве найдётся человек, лучше владеющий навыками вождения, чем он сам. И умение хорошо водить машину не раз помогало ему остаться в живых. Зачем ему рассказывать об этом жене? Элла ещё подумает, что он хвастается перед ней... И вообще, чем меньше она будет знать о его прошлой жизни, тем лучше для неё. Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь. И дольше живёшь.
- Значит, ты сам не будешь со мной заниматься? – сразу сникла Элла.
- Ну, почему же? Думаю, тебе не помешают несколько уроков экстремального вождения. Ну, управляемый занос, виражи, сложные повороты и прочее… Никогда не знаешь, что может пригодиться в этой жизни. Хочешь научиться?
- Экстремальное вождение – это здорово! Очень хочу…
- Тогда договорились! В понедельник я подыщу тебе самую лучшую школу вождения, и запишу на занятия. А когда ты будешь прилично водить машину, то покажу тебе несколько приемов. Идёт?
- Идёт!
Михаил был доволен, что у жены будет хоть какое-то дело. Ведь сидеть дома, в четырёх стенах, занятие не из приятных, и совсем скоро Эллочка может просто сбежать из дома. А сам он не имеет возможности уделять жене много времени, потому что очень занят на работе. Вот ведь и сегодня он, по-хорошему, должен быть в офисе, рядом с шефом, только сказал Артуру, что не сможет приехать. Тот, конечно, разрешил. Но слишком часто он не сможет манкировать своими обязанностями! Иначе, шефу это надоест, и он укажет ему на дверь. И будет абсолютно прав!.. Ведь жизнь у человека всего одна, и не хочется лишиться её лишь только потому, что в связи с женитьбой начальник его охраны немного расслабился…
…Наконец, хлопушками и фейерверками отгремел Новый год, потом прошла весна, и отцвёл сиренью май. Впереди было лето – пора отпусков и веселого отдыха.
- У тебя будет отпуск, Миш? – спросила Эллочка у мужа.
- Отпуск? – удивился Михаил. - Как-то не думал об этом.
- А я хотела бы съездить куда-нибудь. Ну, хоть на недельку! Мы же можем себе это позволить?
- Я завтра же поговорю с Артуром Анатольевичем.
- Думаешь, он разрешит?
- Должен. Я ведь не был в отпуске ни разу с тех пор как пришёл к нему на работу. Правда, у нас есть одна проблема. Но я надеюсь в самое ближайшее время решить её. Кстати, когда ты сдаешь экзамены на права?
- На следующей неделе.
- Только очень тебя прошу, когда будешь сдавать вождение, не показывай никому того, чему я тебя научил. Поняла?
- Правда? Жаль. А я так хотела показать класс, и до колик напугать гаишника, который будет принимать у меня экзамен!
- А вот класс показывать не надо, тем более экзаменатору. Вполне достаточно показать необходимый минимум. Конечно, если хочешь получить права. Кстати, хочешь, в эти выходные я покажу тебе, как стрелять из пистолета?
Мысль о том, чтобы научить жену стрелять, пришла в голову Михаила совсем недавно. Просто было чувство, что над ними сгущаются тучи. Он ощущал опасность всем своим существом, каждой клеткой своего тела. Такое с ним уже бывало, и не раз. И обычно предвещало крупные неприятности. Так, почему бы не дать молодой женщине шанс постоять за себя, вложив ей в руки оружие? Каждый человек имеет право на самозащиту!
- Хочу, конечно! И тогда я стану агентом ноль-ноль-семь, правда?
- Ну, до Джеймса Бонда тебе ещё далеко, но постоять за себя, в случае чего, ты, наверно, сможешь. Если не растеряешься.
- Миш, ты меня пугаешь. Что может со мной произойти?
- Тебе нечего волноваться. Пока я рядом, ничего плохого с тобой не случится. Но… Мало ли что? Я не хочу, чтобы…
Он хотел сказать, что не хочет, чтобы она погибла, но в последний момент передумал, и закончил так:
- …чтобы Марья Львовна плакала на твоих похоронах!
- Не волнуйся, милый! У твоей любимой Марьи Львовны на первом месте муж, на втором месте сын, а я уж, где-то там, вдалеке, в самом конце списка. И она несильно расстроится, если меня не станет. Тем более что в последние годы я доставила ей столько неприятностей.
- Зря ты так. Для дочери нет никого ближе матери, а в сердце матери всегда есть место для дочери, какой бы она ни была. Очень жаль, что ты этого не понимаешь!
Этот разговор оставил неприятный осадок в душе молодой женщины. Она думала, что стала для мужа хоть немного ближе, чем полгода назад, когда она под давлением обстоятельств, против своей воли согласилась стать его женой. Ведь они столько времени провели в одной постели, в объятиях друг друга! А оказывается, в его сердце до сих пор царит несравненная Марья Львовна! Печально, но факт…
- Пожалуй, надо спать, - сказала она. – Тебе завтра рано вставать. Спокойной ночи!
- Да, ты права, - ответил супруг, и привычным жестом прижал жену к себе. - И тебе спокойной ночи!
Михаил долго слышал, как от обиды тяжело вздыхает его молоденькая супруга. Но не хотел форсировать события. Ведь что говорит народная мудрость? То, что легко идёт в руки, не жалко и потерять. Человек ценит только то, что досталось ему с большим трудом…
…Свой разговор об оружии Михаил завёл неспроста. Всё дело в том, что вокруг бизнеса господина Михайловского сгущались тучи. Ну, а чего этому удивляться? За годы работы в компании Артура Михаил отражал нападения рейдеров уже не раз и не два. Ведь бизнес у нас в стране похож на русскую рулетку, когда только и ждёшь выстрела у виска. Но в прежние годы отражать угрозу было значительно проще, потому что они были одни. Теперь у Артура и у него были женщины, которых они не могли потерять. А те люди, что противостояли им, были неразборчивы в средствах, и могли пойти на любую подлость. Поэтому Михаил не исключал попытку выкрасть кого-нибудь из них, и этим шантажировать мужа. Марью Львовну он смог обезопасить тем, что организовал ей отличную охрану из своих самых надёжных людей. Охранники были рядом с ней круглые сутки. К тому же Маша почти не выходила за пределы своего участка. С Эллой всё было значительно сложнее. Её охранником был только он сам. Но Михаил не мог находиться с женой круглые сутки. Вот поэтому и научил её виртуозно водить автомобиль. Теперь она влёгкую могла уйти от преследователей, будучи за рулём. Сейчас его задачей было научить её стрелять из пистолета. Хотя, он плохо представлял свою жену с оружием в руках. Конечно, может быть, она и научится метко попадать в пустые банки из-под пива. Но пустая тара и живой человек перед глазами – это, как говорится, «две большие разницы». И вряд ли Элла сможет выстрелить в человека. Разве что, от этого выстрела будет зависеть её жизнь.
- Ну, будем надеяться, что до этого дело всё-таки не дойдёт! – тяжело вздохнул он, и по привычке ещё крепче прижал к себе женское тело.
И вдруг почувствовал, что губы жены целуют его лицо. Это было впервые! Она всегда только позволяла целовать себя. И вдруг…
- Неужели я всё-таки добился? – подумал Михаил. – Не может быть…
А женские губы уже шептали:
- Ну, пожалуйста, милый…
Как тут устоять?
- Ну, проказница! Имей в виду, что если я завтра просплю, то в этом будешь виновата только ты!
- Конечно, я! Так и скажешь своему шефу – опоздал на работу, потому что жена всю ночь не давала тебе уснуть…
…Михаил сдержал своё обещание. В субботу он посадил жену в машину, и повёз в лес, чтобы там, расставив на пнях и ветках деревьев мишени, научить её попадать в цель.
Удивительно, но и со стрельбой дело обстояло совсем неплохо. Элла быстро усвоила, как обращаться с оружием, как целиться и как нажимать на курок, не забыв при этом снять пистолет с предохранителя. И уже к концу первого занятия довольно ловко сшибала банки с веток деревьев.
- У тебя талант, - похвалил жену Михаил. – Только очень хотелось бы, чтобы этот талант никогда в жизни тебе не пригодился…
Если бы он знал, как близок был к развязке этой истории! Да он бы… Впрочем, что он мог сделать? Так или иначе, но встреча должна была состояться, часы уже пошли. Правда, может быть, произойди она в другое время, в другом месте, и всё закончилось бы совсем иначе…
- Ну, что? Завтра опять поедем в лес? – спросил Михаил, когда они поужинали, и пошли к себе в спальню, чтобы посмотреть новости по телевизору, и лечь спать.
- Было бы здорово, - сказала Элла. – Мне понравилось…
Что ей понравилось больше – стрелять из пистолета по пивным банкам, или просто идти по лесу в обнимку с мужем, она не уточнила, а он не спросил.
На следующее утро, встав пораньше, они снова поехали в тот же лес. На этот раз Михаил захватил пистолет и для себя. А что? Будет совсем нелишним и самому потренироваться в стрельбе. В последнее время он посещал тир нечасто – всё дела и заботы. Хотя, своих сотрудников заставлял делать это регулярно. Ведь от меткого выстрела часто зависит жизнь охраняемого объекта, а то и своя собственная жизнь.
…Надо сказать, что больше всего планам захвата компании господина Михайловского мешал именно он, Михаил. И именно его господа рейдеры собирались убрать первым. Ну, а потом, после его исчезновения, проблем с компанией строптивого бизнесмена будет значительно меньше, это понимали решительно все. Ведь охрана хороша тогда, когда она составляет единое целое, этакую сплоченную команду, в которой все подчиняются продуманным приказам опытного командира. А без такого командира подчинённые чаще всего превращаются в беспомощное стадо, и вряд ли смогут противостоять натиску, действуя каждый сам по себе, на свой страх и риск. Вот поэтому за начальником охраны и была установлена тщательная слежка – застать такого опытного человека врасплох довольно сложно. Прежде надо хорошо изучить его привычки и распорядок дня. Иначе, дело может и сорваться. А во второй раз «достать» его будет значительно труднее. Ведь предупреждён – значит, вооружён, это тоже знают все.
- Сегодня он с женой почти весь день пробыл в лесу, босс, - докладывал сотрудник руководителю «операции», стоя навытяжку перед своим начальником.
- Интересно, и что они там делали? – как бы в раздумьях, спросил шеф.
- Ну, а что могут делать молодые мужик и баба в лесу, захватив с собой полную сумку пива и закусь? Развлекались на природе, конечно! Мы не смотрели, извините! Мы просто приглядывали за машиной, которую этот тип бросил на обочине шоссе, а на обратном пути проводили их до самого дома.
- Так вот там, в лесу, и надо было пристрелить их! Лучшего места не найти. Что же вы зевали, козлы?! – заорал мужчина. – Ну, можно ли найти место лучше?! Там бы и прикопали трупы, по-тихому, без проблем…
- Ага, скажете тоже – пристрелить! Как будто это так легко! Нас в машине было всего двое - я, да водила! Посмотрел бы я, как бы вы справились с этим спецом! Да чтобы его завалить, и четверых мужиков с калашами мало! А у нас даже пистолет, и то, один на двоих…
- В общем, так. Хозяин сказал, что дело надо ускорить. Эх, хороший был сегодня момент! Может, они и завтра туда поедут? Что там передает Гидрометцентр? Дождя не ожидается? Не слыхал?
- Да нет. Насколько я знаю, завтра чудесная погода без дождя, плюс двадцать пять градусов по Цельсию.
- Вот и ладушки! Сейчас отдыхай, Петрович, а завтра бери ещё ребят, и за дело!..
- Слушаюсь, босс! Значит, завтра…
- Да. Хватит уже тянуть кота за хвост. Пора действовать. Время не ждёт!
- Ладно…
…На следующий день супруги опять отправились в лес, чтобы потренироваться в стрельбе. Выбравшись за кольцевую, они проехали ещё несколько километров по шоссе, а потом свернули на узкую грунтовую дорогу, которая шла по просеке в лесу, вдоль проложенной тут высоковольтной линии электропередач. Хотелось найти местечко поспокойнее, чтобы не привлекать к себе внимания выстрелами.
Наконец, Михаил посчитал, что уже достаточно углубился в лес, и хотел, было, остановиться, как зеркале заднего вида вдруг увидел, что вслед за ними едет джип с затемнёнными стёклами, и через несколько минут внедорожник будет совсем рядом. Обогнать их на такой узкой дороге он, конечно, не сможет, да это и не нужно. Он просто приблизится настолько, что сидящие в нём люди прошьют их из автоматов насквозь, вот и вся недолга.
- Пожалуй, это конец, - с сожалением подумал Михаил. – Ну, надо же! Всё-таки достали, супостаты. Да… А с жизнью расставаться жаль… Кажется, только-только в себя приходить стал…
Эти мысли пронеслись в его голове за пару секунд. Теперь он думал о том, как спасти жену. Кажется, для этого был только один способ – пожертвовать своей жизнью, чтобы спасти её. А иначе, они просто погибнут оба. Потому что против четырёх вооруженных автоматами мужиков не слишком повоюешь в одиночку, имея только тэтэшник с одной запасной обоймой. Даже если половину жизни прослужил в силовых структурах, и научился неплохо воевать.
- Слушай меня внимательно, детка! – сказал он жене. – Я сейчас остановлю машину, и выйду. Ты сразу садишься на моё место, и уезжаешь отсюда на самой большой скорости, на которую способна. Поняла? Поезжай к матери, Элла. Только там ты будешь в безопасности.
- Да что случилось-то? – спросила испуганная женщина.
- Давай, без вопросов! Делай, что говорю! Быстро! – сказал он, и вложил ей в руку пистолет. – А это так, на всякий случай…
Ему очень хотелось поцеловать жену на прощание, но даже на это уже не оставалось времени…
Получив из рук мужа пистолет, Элла поняла, что дело совсем плохо, и посмотрела в зеркало заднего вида. Метрах в двухстах она увидела автомобиль, который быстро приближался к ним, бодро подскакивая на местных ухабах и рытвинах. Элла испугалась, поняв, что в этом автомобиле к ним приближается их смерть...
…Михаил быстро выскочил из машины, и захлопнул дверцу, а жена перебралась на место водителя, и нажала на газ. Мощный внедорожник рванул вперёд, сразу задействовав все лошадиные силы, что были заключены в его моторе. Элла снова посмотрела в зеркало заднего вида. Теперь она увидела там мужа, который стоял посередине дороги лицом к их преследователям, расставив ноги так, как учил её вчера, и выставив руку с пистолетом вперёд.
- А ведь его сейчас убьют! – подумала Элла, и сердце её сжалось в плотный болезненный комок, а страх почему-то сразу прошёл, как будто его и не было вовсе.
Дальше женщина действовала как во сне, или, лучше сказать, на автопилоте.
Чуть сбросив скорость, она развернулась на узкой дороге так, что колёса заскрежетали от ужаса – да что же творит с ними эта ненормальная баба, разве так можно обращаться с дорогой импортной техникой?! - и, развернувшись, помчалась назад, до упора вдавив педаль газа в пол. Теперь джип нёсся вперёд со скоростью взбесившегося табуна. Но вот на пути возникла фигура Михаила, который готов был встретить противника, и умереть тут, чтобы дать возможность спастись ей, Элле. Иначе, зачем он вышел из машины? Ведь они могли бы сейчас удирать вместе! А если его убьют тут, то уже никто не будет преследовать её. Зачем? Кто она есть на этом свете? И кому нужна её жизнь? Её, разве что, могли бы выкрасть из дома, чтобы бросить в багажник, и увезти прочь. А потом её жизнью шантажировать любящего мужчину. Только ведь нет такого мужчины на свете, который станет из-за неё выполнять все требования похитителей и рисковать собственной жизнью. Или всё-таки… есть?!
Знакомая фигура была уже в нескольких метрах. Вот, ну, что бы ему хоть чуть-чуть отойти влево или вправо! Нет, стоит ровно посередине – ни туда, ни сюда, как будто прирос к земле!
- А, была - не была! – подумала женщина, и вильнула в сторону, чтобы не сбить мужа, задев при этом манёвре придорожные кусты, и проехав всего в нескольких сантиметрах от него.
А Михаил, увидев, что творит его бесшабашная девчонка, воскликнул:
- Да что же ты делаешь, дурочка?! – и обессиленно ударил себя по ногам, прекрасно понимая, что случится тут через несколько секунд…
А из встречного внедорожника уже высунулись три головы и три автомата, готовые выстрелить сразу, как только они подъедут чуть ближе – неровности дороги не позволяли им вести прицельный огонь издалека. Только ведь никуда он от них не денется! Вон он, неуловимый охранник господина Михайловского! Стоит перед ними в гордом одиночестве, наставив на них свою пукалку. Ой-ёй-ёй! Вот уж, напугал ежа голой задницей, блин!
И вдруг мужики, сидящие в джипе, видят, как быстро удирающий автомобиль в одну секунду разворачивается, и теперь летит прямо на них, как будто не понимая, чем всё это закончится!.. Эта баба, его жена, она что – ненормальная, что ли? Не знает, что при лобовом столкновении от них останется только кровавая каша, да и та сгорит в пожаре, который начнётся тут сразу же?!
- А-а-а! – тоненько заверещал вдруг водитель джипа, и сделал то единственное, что мог сделать в такой ситуации. Чтобы уйти от тарана, на который явно решилась эта чокнутая сучка-смертница, он вывернул руль, насколько мог, послав машину в кювет, думая, что из двух зол выбрал меньшее. К сожалению, это не помогло - на пути оказалось толстое дерево…
…Удар был знатный. Конечно, мужики, сидящие в джипе, не были пристёгнуты. Ведь ремни безопасности помешали бы им стрелять. Подушки безопасности тоже помогли мало, потому что весь передок был похож на гармошку, и глубоко вдавлен в середину салона. В общем, при столкновении с деревом все пассажиры и водитель джипа получили травмы, не совместимые с жизнью, и почили в бозе.
А автомобиль, которым управляла Элла, только чуть вильнул на дороге, и затормозил, как ни в чём не бывало.
Молодая женщина вышла из машины, держа в руке пистолет – мало ли что, может, ещё и пострелять сегодня придётся, - и вытянула шейку, ища глазами мужа – на дороге Михаила уже не было. Она обнаружила его неподалёку от того места, где он только что стоял, готовый встретить пулю, а вместе с ней и свою смерть. Теперь он, совершенно обессиленный от увиденной сцены, сидел на обочине, прислонившись спиной к дереву, и, кажется, был в состоянии полной прострации.
Элла подбежала к нему, и, встав на колени рядом, стала ощупывать его тело.
- Скажи мне, что случилось? Ты ранен? Эти сволочи успели выстрелить, да?
- Ты… - произнёс Михаил, с трудом разлепив сведенные судорогой губы. – Ты сделала невозможное, детка…
- Знаешь, милый, тебе надо попробовать встать. По-моему, лучше побыстрее убраться отсюда. Как ты считаешь? Ну, скажи, зачем нам находиться здесь? Наверняка, полиция скоро явится. Ещё запишут в свидетели, тогда забот не оберёшься. Будут каждый день таскать на допросы, а нам это надо?
Она говорила и говорила без всякого перерыва ещё очень долго. Как понял Михаил, это было её реакцией на произошедшее. Сам он не мог выдавить из себя лишнего слова. Голова гудела, а ноги до сих пор были ватными, и плохо слушались хозяина.
С трудом встав с земли, он подошёл к джипу, в котором находились их преследователи, и увидел, что в помощи медиков никто из четверых мужчин уже не нуждается. Достав мобильный телефон, он сделал несколько снимков аварии. Эти фотографии могут им сильно пригодиться в дальнейшем! Потом жена подхватила его под руку, и они медленно пошли к своей машине. Мотор джипа до сих пор тихо урчал, работая на холостых оборотах.
- Миш, ты садись на пассажирское кресло, а я сяду за руль. Лады?
- Лады. Только уж давай, без экстрима, жена! На сегодня с меня хватит. Насмотрелся…
Когда они сели в автомобиль, и Элла положила руки на руль, её пальцы подрагивали от волнения. Ещё бы! Наверняка сейчас в её организме был переизбыток адреналина, который искал выход в действии.
- Ну, всё. Поехали! – сказала жена, и нажала на газ.
Через двадцать минут она выехала на шоссе, и влилась в плотный поток автомашин, стремящихся побыстрее попасть в столицу.
- Останови-ка вон там, - показал Михаил на обочину.
- Ага, - охотно согласилась Элла, и нажала на педаль тормоза.
Она не успела снять ладони с руля, как руки мужа обняли её, и теперь он покрывал поцелуями её лицо, делая это без всякого разбора, иногда попадая в нос или в ухо. А в промежутках шептал что-то, она никак не могла понять, что. Только ей показалось, что она услышала слово «люблю».
- Да нет, этого не может быть! – подумала Элла. – Мне это просто показалось…
А муж уже целовал её губы, крепко прижимая к себе женское тело.
- Ну, всё, теперь поехали, - сказал он через несколько минут. – Иначе, я сгорю тут заживо!
- Так я быстренько, - кивнула головкой Элла, и помчалась вперёд, ловко лавируя между автомобилями, водители которых сердито гудели ей вслед.
- Прекрати сейчас же, Элка! Что ты делаешь? Ты спасла меня от смерти в лесу, а теперь хочешь угробить тут, на трассе? А у меня обширные планы на сегодняшний вечер!
- Ладно, - легко согласилась молодая женщина, и чуть сбросила газ.
А потом скосила глаза на мужа. Теперь он сидел, расслабившись, откинув голову на подголовник, и закрыв глаза.
- Ещё бы! – подумала женщина. – Ведь там, на дороге, он наверняка уже попрощался с жизнью! И сделал это для того, чтобы я могла удрать… Значит, ценой своей жизни он спасал жизнь мне? Или как?
Она понимала, что от ответа на этот вопрос многое зависело в её жизни. Но не собиралась тотчас же расспрашивать мужа. Он должен немного прийти в себя. Может быть, даже, как следует, напиться сегодня. Такие стрессы не проходят для человека бесследно. А он и так весь изранен, бедный…
Сердце её было до краёв наполнено нежностью к этому мужчине, сидящему рядом, и готово было разорваться пополам от охватившей её вдруг эйфории. Это состояние души и тела было так восхитительно! Ведь она, наконец, поняла, что дарить не менее приятно, чем брать. И она готова была подарить себя своему супругу. Всю – целиком и полностью! Если только он захочет принять её подарок… Ведь он до сих пор любит другую женщину - добродетельную жену и мать, хорошую хозяйку, красавицу и умницу… А она… Она просто недостойна его любви! Вот к такому неутешительному для себя выводу пришла молодая женщина… Впрочем, он ничего не скрывал. Так что, Америки для себя она не открыла.
…Наконец, Элла подъехала к своему дому, и аккуратно припарковала машину на стоянке.
Супруги вышли из автомобиля, и, крепко взявшись за руки, пошли к подъезду.
Поднявшись в лифте на свой этаж, они открыли дверь. Анны Константиновны дома не было. На столе лежала записка, что сегодня она едет на кладбище к супругу, а потом к подруге, и не вернётся ночевать, и что обед ждёт их на плите.
- Вот здорово! Я бы перекусила, - сказала она, и вопросительно посмотрела на мужа.
- Как скажешь, милая, - сказал он.
После того что случилось там, на дороге, у него начисто пропал аппетит. Но почему бы не составить компанию жене? Это же совсем нетрудно – просто посидеть за столом рядом, и кинуть в рот кусок-другой, совсем не чувствуя вкуса еды!
- Тогда я на кухню, а ты в ванную, мыть руки!
Через пять минут они сидели за столом.
- Пожалуй, нам стоит выпить понемногу, - сказала Элла. – Чисто по медицинским соображениям, чтобы снять стресс! Как ты считаешь, Миш?
Лично она считала, что выпить Михаилу просто необходимо.
- Ничего не имею против, жена! Тащи водку и рюмки! Вином нам сегодня не обойтись.
Разлив водку по рюмкам, Михаил поднял свою.
- За что будем пить? – спросил он.
- Не знаю, - пожала плечами Элла.
- Давай, за нашу семью!
- Ага, - согласилась молодая женщина, и поднесла свою рюмку к рюмке мужа.
Но потом вдруг поняла, что… А семьи-то у них до сих пор так и не было! Просто жили рядом два человека, которые волею судьбы должны быть вместе, вот и всё. Так неужели…
- Миш…
- Да?
- Знаешь, что-то я совсем не хочу есть.
- Ну, и не надо! Иди ко мне, моя дорогая жена! Ведь я ещё не поблагодарил тебя за то, что ты сегодня сделала для меня. Да если бы только для меня! После моего устранения они наверняка убили бы и Артура, потому что он ни за что не отдал бы свой бизнес. А, впрочем, зачем сейчас думать об этом? У меня есть занятие и поинтереснее!
Через секунду Элла оказалась в сильных руках мужа, и опять невозможно было ни вздохнуть, ни выдохнуть. Но она терпела. Кажется, сегодня она могла бы даже задохнуться в его объятиях.
- Миш…
- Да?
- Ты почему из машины вышел? – спросила Элла, когда муж, наконец, чуть ослабил объятия, позволив жене вздохнуть. – Ведь тебя убили бы там, на дороге!
- Я солдат, и воевать – это моя работа. А вот ты, девочка… Я не мог допустить, чтобы они убили и тебя.
- А почему?
- Что – почему?
- Ну, почему ты не смог рискнуть моей жизнью?
- Ты молода, тебе ещё жить, да жить… А вот, почему ты не уехала, и помчалась навстречу своей смерти? О чём ты думала? Ты же не могла знать, что у водилы не выдержат нервы, и он свернёт с твоего пути в самый последний момент! Я, когда увидел, что ты творишь, чуть с ума не сошёл.
- Да ни о чём я не думала! Просто, увидела, что ты стоишь там один, и через несколько секунд тебя убьют, вот и помчалась… Чем я ещё могла помочь тебе?
- Дурочка ты моя маленькая…
Она сидела на коленях мужа, его руки обнимали её, и, кажется, не было на свете места надёжнее.
- Миш…
- Что, милая?
- Мне очень хорошо с тобой!
- А вот с этого места попрошу поподробнее! В нашей семье что-то изменилось?
Глаза мужчины были прищурены, а губы чуть улыбались.
Элла поняла, что сейчас от её ответа многое зависело.
- Да, изменилось. Ты стал дорог мне. Дороже тебя у меня никого нет. Вот так…
- Ты тоже дорога мне, девочка.
- А как же…
- Ты имеешь в виду моё чувство к твоей матери? Пусть оно останется в прошлом. Мне нужна только ты, моя дорогая жена!
- Это правда?
- А ты ещё сомневаешься?!
- Я сейчас, - сказала Элла, и побежала в прихожую. И через несколько секунд вернулась оттуда, неся в руках пузырёк с лекарством. Отвинтив крышку, она высыпала таблетки в мусорное ведро. – Вот…
- Что это? – как будто удивился Михаил, прекрасно знающий, какие пилюли пьёт его жена.
- Хочу родить тебе сына… И дочку!
- Элка моя!
Он раскинул руки, и жена кинулась к нему, и слёзы почему-то капали из её глаз.
- Ну, что ты плачешь, малышка? Ведь теперь у нас всё будет хорошо! Правда?
- Правда. Я буду очень стараться! Честное слово...
- Верю. Сегодня ты доказала, на что способна… Я сейчас вернусь, - сказал он, и вышел из комнаты.
А через минуту Михаил вернулся, неся в руках папку с документами.
- Вот, держи, - протянул он документы молодой женщине. - Она мне больше не нужна.
Увидев, что написано на папке, Элла обрадовалась до головокружения, и завизжала от счастья. Ведь это была свобода! И впереди была целая жизнь! Наконец-то…
Увидев такую реакцию Эллы, Михаил затосковал. Он видел, что желание стать независимой, и жить той жизнью, к которой привыкла, перевесило у жены её едва проклюнувшееся чувство к нему. Значит, на этот раз он ошибся… Печально…
Но её эйфория продолжалась недолго. А зачем ей свобода? Разве она здесь не по своей воле? И какая разница, есть у её мужа папка, или нет. Она не собирается уходить из этого дома. Она будет всегда рядом с ним, что бы ни случилось в их жизни… Пока Бог не разлучит их…
Поэтому, небрежно пролистав документы, она протянула папку назад, мужу.
- А зачем она мне, Миш? Делай с ней, что хочешь…
Облегченно вздохнув, Михаил сказал:
- А знаешь что? Пожалуй, мы поступим вот так…
Он вынул заполненные листы, и порвал их на мелкие части, а потом собрал обрывки с пола, и выбросил.
- Вот и всё.
- Спасибо, Миша…
- Ну, с этим всё. А теперь у нас есть ещё одно дело, которым я хочу заняться, - сказал Михаил, увлекая жену в спальню…
…На следующий день Михаил рассказывал шефу о том, что произошло с ним в воскресенье.
- Да… Дела, - тяжело вздохнул Артур, и подрагивающей рукой провёл по волосам – это ж надо, что произошло с Михаилом и его женой! – Но Элка-то! А? Надо же! Кто бы мог подумать…
- Да, девочка спасла мне жизнь, причем сделала это просто виртуозно, хотя и сильно рисковала. Где гарантия, что нервы у водителя встречного автомобиля не выдержат, и он в последний момент свернёт с дороги?
- Вот, и я о том же, Миш! Значит, ты сумел укротить эту дикую кошечку!
- Кажется, да. Не скрою, это было не так уж легко.
- Могу себе представить! Знаешь, я должен сегодня же рассказать об этом Машеньке! Она обрадуется.
- Ну, говорить ей все подробности совсем не обязательно – ни к чему, чтобы Марья Львовна испугалась за дочь!
- Ты прав. Но сказать, что дочка рисковала своей жизнью, чтобы спасти тебя, я просто обязан!
- Ну, ваше дело. А что будем делать с фото?
- Конечно, сделаем так, что их увидят те, кто подослал к вам убийц. Думаю, после этого у рейдеров поубавится прыти вредить нам.
- Я тоже надеюсь на это, - улыбнулся Михаил. – Так я пошёл? Жена дома ждёт…
- Иди, Гаврилыч! – кивнул головой Артур, и схватился за телефон. Он хотел обрадовать Машу, та очень волновалась за дочь и за Михаила. Она от всей души желала им счастья…
…Вернувшись вечером домой, Михаил застал жену очень задумчивой.
- У нас что-то случилось? – спросил он, целуя её.
- Нет, но…
- Говори уж.
- Понимаешь, из головы не выходит то приключение на дороге, - пожаловалась молодая женщина.
- Что, сильно испугалась, девочка? Ну, это и понятно. Ты же в первый раз оказалась в такой ситуации.
- Я испугалась за тебя, Миш. Может, тебе поменять работу, а?
- Поменять работу? А как ты себе это представляешь?
- Не знаю. Ну, в конце-концов, ты можешь поискать место, где платят поменьше, но и нет опасности быть убитым. И я тоже попытаюсь найти себе работу. Как считаешь?
- Нет больше никакой опасности. Это во-первых. Во-вторых, мы с тобой едем отдыхать. Ты же хотела этого.
- Очень хотела! – обрадовалась жена.
- Так что, можешь собирать вещи.
- Ой, как здорово! – захлопала в ладоши Элла. - И давай считать, что с этого отпуска у нас с тобой начинается новая жизнь. Ладно?
- Согласен. Только за тобой остается долг. И пока ты не рассчитаешься с ним, наша новая жизнь невозможна.
- Кажется, я знаю, о чём ты. Мне надо позвонить матери, да?
- Не позвонить, а приехать. Ну, ты сама знаешь, что надо сказать.
- Да, мне надо попросить у неё прощения. Она ведь так много сделала для меня! А я была вздорной, неблагодарной дочерью, и совсем не ценила её заботы.
- Ну, самое главное, что ты это осознала. Думаю, Марья Львовна сможет тебя простить, если уже не простила.
- И когда мне поехать к ней? Как ты думаешь?
- А чего тянуть? В следующий выходной и съездим в гости к родственникам. Заодно повидаешься с братом. Ты ведь ещё толком и не познакомилась с ним. Знаешь, очень симпатичный карапуз получился!
- Думаю, у нас будут дети нисколько не хуже, - улыбнулась Элла, и, подойдя к мужу поближе, обняла его за шею. – Ты у меня такой красивый, Мишенька…
…Ну, вот, все наши герои нашли своё счастье, и теперь мы оставим их…
… Может быть, на жизненном пути этих людей встретится ещё немало трудностей. Главное, чтобы за всеми заботами и ежедневной суетой они не забыли о главном, и пронесли своё чувство друг к другу через всю жизнь, не разменяв его по крупицам на пустяки и мелкие ссоры. Ведь любовь – это самое важное, что существует на свете. Думаю, никто не сможет возразить мне, сказав, что это не так…
* * *
Белые птицы наших надежд
© Copyright: Татьяна Стрельцова 2, 2019
Свидетельство о публикации №219040301884
Свидетельство о публикации №219040301884
Рецензии