Охмурение? Очарование

        Минуте к десятой я чувствовал – погибаю. Редкие оставшиеся мысли долбили в одну точку: не поддавайся! ты околдован? не расслабляйся! ты зачарован?

        А в концовке часа был добит окончательно. Великая и Ужасная, неожиданно мягкая, нежная, застенчивая, волнующаяся как первоклашка, оказалась ещё истинно восточной женщиной. Не умеющая говорить по-грузински, имеющая отца – простого литейщика, Этери впитала в себя уважение к мужчине, к старшему. А когда мужчина и старший – в одном лице, произошло то… До сих пор клокочут эмоции, трудно подобрать слова. В общем, как и мне, концовка беседы свалилась ей на голову. Кажется, она воскликнула едва слышно: “А как же…”, – всплеснула руками и засмущалась.

        – Что? Что Вы хотели сказать? – в свои восемьдесят пять Познер не утратил гибкости (мышления) и реакции (моментально откликнулся). Оказалось – она хотела поздравить его с днём рождения и добавила: Вы легенда. Настоящая легенда, для меня большая честь…

        Пока шли титры, завершающие беседу Владимира Познера с Этери Тутберидзе, я задумался – а что я знаю о Познере? почему такое уважение со стороны великой женщины, гордости нашей страны? – Журналист, писатель, телеведущий. Помню его телемосты. Считаю, что именно они так сблизили нас с простыми американцами. Помню “Болеро”, где он был ведущим вместе с Илзе Лиепа. Лучшее шоу (шоу ли?), лучшие ведущие. Совсем другой уровень. Непривычная интеллигентность обоих ведущих, мягкость его и дерзость её, их безмерное уважение к участникам, а её смех… или его тающие улыбки… про “Болеро” я могу бесконечно.

        Так за что Этери так уважает Познера? Может за некоторую биографическую схожесть – оба жили и работали какое-то время в Штатах, оба вернулись, по-настоящему прославились уже здесь. Или за искреннюю интеллигентность, врождённую дипломатичность? За мудрость, за его глаза и улыбку, одновременно грустную, ироничную и поощряющую?
        Почему мне это так важно? – Потому как ещё не развеялись чары, и вопрос (как она это делает?) теперь обращён не только к результатам её фигуристок, но и к тому, что она сотворила со мной за прошедший час.

        Конечно, я узнал небольшую кучку подробностей – милых, неожиданных, зато так её раскрывших. Но ведь ничего такого особого Познер не спрашивал. И ничего такого особого Этери не отвечала. Но неожиданно, шокирующе неожиданно она прожила этот час в какой-то странной студии или просто наспех декорированном уголке.

        Не знаю, что поразило больше – её улыбка или её голос, а может застенчивость. Вот сижу сейчас и рассуждаю – что не так в улыбке? Или наоборот – слишком так? Почему пропала Джокондовская недосказанность, полутайна? Вспомнилось недавно прочитанное открытое письмо Этери, написанное год назад, сразу после корейской олимпиады и год пролежавшее. В каком состоянии тогда она была (мама в больнице в тяжелейшем состоянии, дочка в Москве одна, плачет). Но ведь по выражению лица Этери я тогда ничего этого не видел и не почувствовал. Она всегда носила эту маску, как теперь оказалось. Потому что всегда неопределённость, ожидание срыва, глаза девчонок выскакивающих на лёд, и ещё больше – возвращающихся со своего подвига, не всегда удачного, и ищущих оценки в глазах главного человека в этот момент (а может и не только в этот), понимания, поддержки, а вдруг – восхищения.

        В этот час ушло напряжение за кого-то, отползла в тень ответственность. И улыбка стала открытой. А вкупе с голосом образ стал домашним, очень симпатичным, завлекающим. Но в улыбке таились настороженность, ожидание. Вот такая несовместность – настороженная открытая улыбка. Она реально волновалась – что же спросит Старец… А спина весь час прямая, руки постоянно на столе – пальцы сцеплены или аккуратно разложены ладонями вниз (как у школьницы).
Чёрное платье скрадывало размеры и контуры, но спрятать не смогло – Этери очень худощава, даже в руках. Ниспадающие контрастно на платье светлые волосы укрупняли голову, и без того расширенную скулами. Где здесь прячется деспот и тиран?

        Голос. Ожидал резкого и громкого. Властного и требующего внимания, подчинения. Весь день на льду, где гремит музыка и хрустит лёд под коньками. И вдруг негромкий, ненапряжённый и ненапрягающий голос. Опять лезет слово милый. Этот милый тихий голос легко пробирается сначала в мою голову, требуя внимания к каждой интонации, потом в душу, покоряя.

        Вопросы и ответы. Уже сказано – ничего особенного Познер не спрашивал. Удивил ли он первым вопросом про знание грузинского языка? Не знаю, но Этери напряглась, чуть засмущалась. Тут же по горячему: а вы ощущаете себя грузинкой? – Не ощущаю. С рождения москвичка.

        Этери уже ждёт подвоха. Но вопрос про начальный возраст фигуристок – довольно стандартный. Пока Познер умело ведёт беседу, то натягивая вожжи, то отпуская. Но дальше разочарование. Моё. Им. Задал важнейший вопрос – про что делать взрослеющей и взрослой фигуристкам. И не дожал. Во всяком случае, я не услышал главного.

        Этери начала раскладывать по полочкам и слегка отвлеклась. Познер задал другой вопрос. У него на столе листок, вопросов много, все надо задать. Стоп. Почему не вернул в русло, не уточнил? Этери чётко разделила: в юном возрасте надо разучивать элементы, а в двадцать – исполнять. Она не видит иной мешающей причины, кроме отвлечения (они начинают интересоваться всем вокруг). Падает внимание к тренировкам, просто меньше тренируются. Я бы сразу уточнил: а у вас была хоть одна не отвлекающаяся? А если бы у неё всё равно перестало получаться к двадцати годам  прыгать тройные, не говоря уже о четверных?

        Позже были моменты вернуться к этой теме, главной во всех современных спорах. Это когда зашла речь о восточных (азиатских) фигуристках, и когда о парнях-фигуристах. Первые как раз не отвлекаются. Делают всё, что скажет тренер. А вторые спокойно доходят до двадцати лет и даже выше, не теряя качества и результатов. И опять Познер не дожал. При этом Этери была раскована, открыта, готова рассказать всё. Понятно, что вопросов куча, не хватит и нескольких таких передач. Но главное надо выяснять. Может для него это не главное?
        Такой же болезнью болеют ведущие на ток-шоу, даже лучшие. Тот же Андрей Норкин с НТВ – он и редакция подготовили темы, вырезки из статей, выступлений, видеоматериалы, значит нельзя застревать на чём-то, пусть даже очень важном.

        С другой стороны, это даже хорошо, что главное Познер не выяснил. Остаётся шанс мне выяснить самому. Интерес к будущим соревнованиям только усиливается. И потом ошибки часто помогают в чём-то, иногда спасают жизнь. Как было с Хаджи Насреддином, в бытность советником эмира. Уж слишком умным оказался советник, захотелось его того самое. И лишь ошибка Хаджи вернула благорасположение эмира.

        Так произошло и в беседе. Речь не о спасении, конечно, а о разрядке, случившейся неожиданно, но вовремя. Этери говорила о новых правилах, новых требованиях, например, к смене рёбер. “Рёбра? – удивление Познера явно искреннее. – Может руки?” Я рассмеялся вслух, представив глазами ведущего, как меняет свои рёбра фигурист по ходу выступления. Вдруг кто ещё не знает – Этери говорила о рёбрах коньков.

        Требовательность. О жёсткости Этери ходят легенды, и Познер не мог не спросить – не из-за неё ли уходят от тренера знаменитые фигуристки. Ответ для меня оказался неоднозначным, но приоткрыл часть тайны. Этери недоумевала непонятливости учениц – достигли известности и требуют особого к себе отношения. С какой стати? Ведь они стали известны, стали чемпионками, идя определённым путём. Почему теперь надо менять путь?

        Логика есть. И ошибка есть, как мне кажется. Когда дело касается взаимоотношений людей, логика должна быть нелинейной. Подход к тренировкам, сами тренировки – пусть не меняются (во всяком случае, до изменения внешних условий – новых правил, новинок конкурентов…), но мотивировать чемпионку надо немного по-другому. Во-первых, учитывать влияние родителей. Как только дочка чего-то добилась, то этого добился и родитель, считает он. И начинает влезать во взаимоотношения девочки с тренером. Во-вторых, учитывать взросление ребёнка. В-третьих, окружающая среда. Те же социальные сети. Став чемпионом, трудно удержаться от соблазна понежиться в лучах славы и фанатской любви. Мнение о себе стремительно вырастает, а о роли тренера падает. Наверняка есть и в-четвёртых. Но и трёх причин достаточно для корректировки мотивации взрослеющей девочки, да ещё ставшей чемпионкой.

        Отсюда и частичная разгадка (почему повзрослевшие чемпионки уходят, почему у них не получается не падать?) – кому из наших тренеров удавалось сделать чемпионкой мира, а тем более олимпийской чемпионкой пятнадцатилетнюю девочку? Апелляции к другим тренерам, у которых ученицы не начинают падать, взрослея, некорректны – у тех тренеров ученицы не становились пятнадцатилетними чемпионками.   

        Жизнь.
        Американиста Познера очень интересовала американская жизнь Этери. И та начала рассказывать. Выехала на заработки, с ледовым балетом. Чиновничья ошибка, контракт в Америке заключить не удалось. Возвращаться в Россию западло. Попала в дом для нищих в Оклахоме. Туалет и душ только внизу. Спали на матрасах в заброшенном этаже.
        Причудливы изгибы судьбы. Напротив нищенского дома произошёл взрыв здания. Голос Этери звучит совсем по-детски. Чувствую – меня затягивает. Тоже вспоминаю, что после взрыва надо лезть под кровать, сейчас пройдёт волна огня. Не помню, о каком взрыве речь – атомном? Лезть некуда, стоим как дураки. Спустились вниз, в шлёпках, с зубными щётками и полотенцами. Апокалипсис. Сбившиеся в кучу автомобили, изуродованные, дымящиеся. Клубами дым, тихо-тихо оседает пыль, всё усыпано осколками стёкол.
        Много людей озирается вокруг. Прошло какое-то сообщение. Все куда-то ломанули. Стоим, потом сообразили притулиться за каким-то камнем. Где нас и нашёл пожарник. ПОЖАРНИК. Он возвышался над нами – блестящий каской, чумазый и грозный. Пока не улыбнулся. Оказывается, у американцев тоже бывает человеческая улыбка. Что-то спросил, пошёл дальше осматривать. И мы увязались за ним. Заглядывали куда-то, поднимали что-то. И вдруг – в квартире. Небольшая квартира пожарника. Но места хватило не только его жене и двум ребятишкам, но и нам, двум никому не нужным русским. Ну да, русским.
        Так он ещё и работу нашёл. Да, Майкл – навсегда! Форева!

        Пальцы Этери на столе живут своей жизнью. Возвращают меня, я уже вникаю в льющийся дальше рассказ, но уже со стороны. Оказывается, американцы считают русских лучшими в этом виде. Молятся на них. “Поезда проносились мимо. Я всё ждала, когда же я начну жить. И всё не начинала”. Должна вернуться. Никто не ждёт. Вернулась…

        – С какими чувствами Вы вспоминаете Америку? – Познер на месте, радостно улыбается, услышав:
        –  С тёплыми.  У меня там остались друзья. Больше нигде нет друзей. Только группа в Москве, ребята, с которыми работаем и живём.

        Этери, если бы ты знала, какое дело сделала. Всего лишь в одной голове. Моей. Я ведь верю тебе – простые американцы не тупы и не оболванены пропагандой. Их бог не доллар. У тебя не может быть оболваненных друзей. Как же не просто понять это и принять.

        После Оклахомского взрыва, только что пережитого, я ещё не совсем в своём кресле. Пробовавший анашу мой институтский друган рассказывал, что каждое слово видит объёмным, огромным, ярким. Вот и передо мной плывут образы на слова Этери: бутылочка из-под детского питания. На ней крупными буквами: 100 г. Проплывает плакат: МОЧА. Доносятся слова Этери, рассказывающей о проходившей допинг-контроль после каждой программы на чемпионате мира Алине Загитовой: стресс, сто грамм сразу не получилось, баночку ещё не сам держишь… Волосатые руки крупным планом. В них баночка с узким горлышком… Спохватываюсь – очнись, что-то не туда тебя занесло.

        Вовремя пришёл в себя. Этери отвечает про допинг. Недоумевает – почему человек стремится что-то правильное выпить, а не пойти на лёд, поработать посильнее.
        ПОРАБОТАТЬ ПОСИЛЬНЕЕ. Эти слова вдруг пошли перпендикулярно благостному доселе восприятию. Какой знакомый подход – побольше поработать. Его разновидность – работать надо, а не мозги думать. Где-то рядом слова об интенсивной работе. Не верю, что Этери вкладывала этот смысл. Но никаких намёков на что-то особенное в методике тренировок, в подборе девочек не промелькнуло ни разу за всю беседу. Что это значит?
        И вдруг Познер переводит на мельдоний. И слышу от Этери – никакой не допинг, зато хорошее средство восстановления. Запретили? Значит будем искать другое, чем девочек восстанавливать. Мельдоний не приводит к больше, быстрее, дальше. Он лишь позволяет быстрее восстанавливаться сердечной мышце. В голове тут же: быстрее восстанавливаться, чем естественным путём. Быстрее восстановился, можно быстрее новую нагрузку дать. Если придёт к тебе некто и предложит нечто, восстанавливающее ещё вдвое быстрее – ты же согласишься. Значит ещё нагрузки на организм можно увеличить. А потом ещё… Какой-то странный не допинг.
        Полез я в интернет. Понял одно: если не запрещено, значит можно. И ни слова о каком-то пределе, например, нельзя восстанавливать работоспособность вдвое быстрее, чем естественным путём. Или в десять раз.
        Но так действуют все и везде. Значит, успехи в группе Этери базируются на чём-то другом.

        Божья воля.
        Разговор свернул в неожиданную сторону. Этери тут же активно включилась:  “Я читала у Винер, что побеждает тот, у кого хвост чище. Наверное, она имела в виду путь к победе. И Алине я говорила…” И дальше: решает бог – кого пора вознаградить, кого ещё нет. Что имела в виду Этери – решает чистота хвоста или выбор бога? Если решает чистота твоего пути, то это закон, а не бог. Или Этери просто свернула с темы, поняв, что про чистоту хвоста она зря…

        Патриотизм.
        Познер взял, да спросил под конец: патриотка ли Женя Медведева, перебравшаяся тренироваться в Канаду? И патриот ли Брайан Орсер, взявшийся тренировать русскую, а не канадку? Бла-бла-бла – отвечала Этери правильными словами, а потом выдала: я говорю своим девочкам – представь карту, на ней Россию, и тебя выбрали от всей России как лучшую. И ты выходишь на соревнование, а на спине написано Раша, и говоришь: давайте я не сегодня, я чувствую себя не очень, давайте завтра….  – “Понятно”, –  перебил Познер.

        А мне не очень. Никто такое не скажет в день соревнований. А на тренировках – другое дело. Я бы понял, если бы Этери говорила им: посмотри, какая страна огромная, всегда найдётся кто-то, кто не будет заморачиваться своими болячками и плохим настроением. Как ты собираешься быть лучше той, которая не будет заморачиваться?

        Странное дело – от очарования к концу статьи ничего не осталось. И я пошёл прогуляться. Бредя по совершенно размякшей тропинке, под птичьи трели, в прозрачном лесу, я вдруг подумал: она же женщина, не надо вдумываться в её слова. Надо просто чувствовать её интонации, смотреть в глаза, на руки на столе, живущие своей жизнью, и ты опять окажешься в её чарах. И они не морок. В них живёт и работает вся её команда. А результаты мы все видим. И это не всё. Маятник куда-то качнётся.

        И эта неопределённость манит. Осенью полное право соревноваться со взрослыми получат трое очаровательных малышек Этери. Не начали ли они расти, формироваться в прекрасных девушек? Хотя для меня они уже таковые. И почему-то именно они беспокоят меня больше остальных. С ними связана вера в существование перемен, в осмысленность нашего прихода в эту  жизнь. Трепетные надежды и ожидание.
        Сумеет ли Алина выйти на новый уровень, или формирование её тела ещё не закончено? Этери призналась Познеру – она хотела доказать себе и миру, что может привести Алину ещё раз к вершине. Привела. Но доказала ли? Если правы обвинители, то Алине лучше объявить о завершении карьеры. Ведь если она завалит новый сезон, то все вопросы взовьются с новой силой.
        Женя Медведева, самая норовистая, – полный вопрос. Её недавнее заявление об изменении отношения к жизни, к тренировкам, – по сути признание в собственной неправоте. Значит она неполноценно тренировалась и потому проиграла олимпиаду, и её организм потом весь сезон смеялся над её потугами что-то доказать миру, лишь в самом конце дав надежду на примирение с хозяйкой.   
        И все вместе они покажут – что же такое феномен Этери. Помогут понять, самому дотумкать, прочувствовать.

        Что же было на самом деле: охмурение или очарование?