Глава 39. Как выяснилось, что Волк стал настоящим

Глава 39. Как выяснилось, что Волк стал настоящим врачом. 13 сентября 1996 года
 
Все мы встречали роковых женщин. Они делятся на два типа по принципу вмешательства в вашу судьбу. Либо это практически мгновенная смерть, либо увядание, жизнь под откос, то есть долгая, в мучениях, многолетняя смерть, с потерей самолюбия и самоуважения.
Силой воли уберечься от роковой женщины не проще, чем остановить силой воли трамвай. Спасти от роковой женщины может только судьба, которой приспичило устроить вам другую кончину, поинтереснее. Есть, правда, и иной путь – вмешательство силы, воплощенной в другом человеке.
Однажды осенью, 13 сентября 1996 года, Петя из пятой группы, юноша-фотомодель у начинавшего тогда масштабный модельный бизнес Славы Зайцева, неотразимый до того момента красавец, посетил дискотеку на биофаке, под аудиторией М1, в поисках свежего тела.
Там он первый раз (да-да, первый, это уму непостижимо) за два года натолкнулся на Зубатую.
Он не знал, что бывалые биофаковцы с неутраченным инстинктом самосохранения давно перешли на иронически-опасливый стиль общения с ней. Смешная кличка «Зубатая» была выработана средой в качестве защитной меры от чар.
Рассмейся колдунье в лицо – и колдовство развеется.
«Зубатой» она была в силу прекрасной улыбки. Когда она улыбалась, можно было понять, что природа не создавала еще такой безупречной, белозубой челюсти. Брюнетка с голубыми глазами, обладательница бесконечных ног, роковая женщина по сути своей.
Роковой женщине хочется и обычного мужского общества, она устает от шлейфа ухажеров, ползущих за ней на коленях с перебинтованными доктором вскрытыми венами. Согласитесь, такой эскорт порой может слегка портить настроение. Но обычного мужского общества нет. Спокойный, ровный Коленька, очередной студент МГИМО или юрфака МГУ, после четырех совместных походов в театр и восьми букетов цветов непременно шлет ей записку – что-то там про «прощай навсегда», высокий Крымский мост и глубокую Москву-реку. И она становится циничной. Она знает, что завтра пьяный Коленька будет мычать ей что-то в трубку. Она ее положит…
Вырабатывается профессиональный подход красавицы к мужикам. Роковая женщина начнет выбирать общество самых равнодушных, самых пресыщенных мужчин.
Роковые женщины девяностых были равномерно распределены по всему обществу, примерно одна на сто знакомых ей мужчин. Сейчас простой человек редко ее видит в толпе, в коллективе. Они концентрируются в определенных кругах.
Они не стали дорогим живым товаром, не подумайте так. Они стали дорогой живой услугой. А живым товаром они становятся раз в жизни, в браке. После брака чары утрачиваются.
Кстати, нециничные роковые женщины тоже бывают, Руль их встречал до атомизации.
Некоторые вели тихий замкнутый образ жизни, чувствуя и осознавая в себе роковой дар.
Некоторые были просто «честными давалками», матерями Терезами, с долей особого сочувствия к нищим духом и сумасшедшим поклонникам. Честная роковая женщина принимала сумасшедшего в объятия, придерживаясь идеи высшего милосердия.
Зубатая была циничной роковой женщиной. Из жалости она никого не целовала, трубки вешала сразу, по протянутым рукам нищих духом могла и зонтиком влепить.
Петя подрулил на папиной «пятерке» к биофаку МГУ. Машина у студента тогда была редкостью.
Впереди дискотека. Приятный флирт полчаса, затем чуть больше страсти – полчаса на банкетке, дальше – за дело.
Но он натолкнулся на Зубатую, в кольце ведущих с ней и друг с другом светские беседы поклонников.
Руль тоже был на мероприятии. После истории с первой любовью и дрелью ее папы он понял, что не ищет сильных страстей, и Зубатую воспринимал как ложную цель, на которую отвлекались все силы противников. Воспринимал ее союзником и поддерживал с ней дружеские отношения. В нужный момент – тишина, максимум женского общества кругом – он подходил к ней, приветственно целовал в губы, на секунду дольше положенного, и говорил громко, чтобы девочки вокруг слышали:
– Развлекайся пока, а я пойду потанцую.
Самого диалога между роковой женщиной Зубатой и светским львом Петей он не видел. Спустя час Руль натолкнулся на Петю, пившего водку с невзрачным волосатым парнем, вероятно ботаником-первокурсником.
Затем произошло вот что.
Петя встал. Водка перемещает непьющего человека в другую реальность, где случайностей не бывает. Или дикое, невероятное везение, или цепь невероятных негативных событий.
Поразительное пьяное везение или невезение – это особый феномен.
Петя вышел. Сел в машину с неизвестным ботаником. Разогнался вдоль Главного здания МГУ до ста пятидесяти километров в час – и врезался в новую «Ауди». «Ауди» разнесло пополам. Двое бандитов спереди выжили, отделались вереницей операций. Сзади сидели проститутки. Их судьба неизвестна.
Ботаник был без царапины, но больше его никто не видел и не смог вспомнить о нем ничего. Вероятно, в параллельной пьяной реальности он сыграл роль сортировщика, инструмента естественного отбора в руках роковой женщины.
Петя пострадал сильно. Его привезли в НИИ имени Склифосовского. Прооперировали. Он лежал, отходя от наркоза, в коридоре приемного покоя, пока его судьба решалась бандитами и врачами.
Навстречу шел Волк. К этому моменту он бросил химфак и устроился фельдшером в Склиф. Это было обязательным условием в его неблатной жизни для поступления в медицинский институт.
В руках у него был тот самый кожаный портфельчик, набитый пивом, а не скальпелями и лекарствами. Мания целительства и врачевания погасла в тяжелой медицинской работе.
– Эге! Какими судьбами, Петя? Давай пива открою, башка пройдет от наркоза.
– У тебя пройдет, а у меня нет. Дай сигарету.
– Закуривай, я бы тоже закурил. Но у меня есть уважение к человечеству. Что это – тебе не объяснишь. Ни сейчас, ни вообще. Так что с тобой?
Петя с трудом, путаясь, восстановил ситуацию. Волк ее понял ясно. Решение было принято мгновенно.
Через тридцать минут врач и люди в черном, которые приехали к бандитам и эскортировали машины «скорой помощи» до НИИ имени Склифосовского, посовещавшись, приняли решение о судьбе Пети: выдать. Или решить вопрос самим.
В больнице это обставлялось просто: писали невероятное количество диагнозов, (сердце, печень, хроническое отравление). Операция, затем немедленный перевод в другую больницу и несколько часов езды по городу. И история болезни сдается в архив.
Но ни Пети, ни каталки не было в коридоре. На банкетке сидел Волк.
На прямой вопрос он дал прямой ответ.
– А, этот ублюдок пьяный? Он отошел, разбуянился. Ударил меня, скатился. Я его с трудом обратно положил и отвез в психосоматику.
Психосоматическое отделение, куда принимали травмированных, но в неадекватном состоянии, отличалось решетками на окнах, железными дверьми и охраной.
Лежали там разные люди, в том числе и авторитетные пациенты, которым нужен был психиатрический диагноз, чтобы не загреметь в тюрьму. Они любили покой и не любили случайных визитеров – отдыхали от любой возни и криков насилия, которые сопровождали их ремесло.
Особое впечатление на Петю произвел какой-то молодой вор, который косил под рыцаря Средневековья и был похож, кстати, на актера Жана Рено.
Он читал медсестрам французские сонеты в оригинале. Заветный психиатрический диагноз требовал предельной согласованности и логики в заболевании. Сонеты он по книжке учил наизусть в свободное от декламаций время.
Отчаянно боролся за свободу. Медсестры это понимали и говорили:
– Семочка, ну очень красиво, очень! Но смесь французского с нижегородским, а-ха-ха! А что ты покраснел так?
– Да благодать сошла, – не ломался Сема, крестясь по-католически.
Петя рассказывал, что у Семы все вышло. Однажды он зашел в курилку, Сема сидел там с каким-то зловещим грузином в пальто. Грузин считал деньги. Сема – «Одесса» – заговорил непривычно, на русском, но с украинским акцентом:
– Ну все, есть! Спасибо! Шизофрения с мистическим уклоном. Обнимаю, Петр.
Петя получил тайм-аут, чтобы продать квартиру и деньгами отрегулировать вопрос с бандитами.
Он доучился. Отсутствие обременения в виде квартиры позволило ему без колебаний уехать в аспирантуру на Запад.
Волк поступил в Первый мед и стал хирургом.
Руины «Ауди» у крыла ГЗ, у башни с профессорскими квартирами, самой близкой к гуманитарным корпусам и физфаку, долго привлекали внимание студентов.