ПРектирую и налаживаю эдекторопривоод экскавторовВ

В отделе электропривода я занялась проектированием электроприводов мощных одноковшовых экскаваторов. Экскаваторы изготовлял завод НКМЗ (Ново-Краматорский машиностроительный завод). Мы были молодыми, энергичными – горели энтузиазмом. Работали в тесном союзе с конструкторами НКМЗ, выполняя общее дело. И мы завели правило – каждый первый опытный образец экскаватора должен быть введён в эксплуатацию самими проектантами – механиками НКМЗ и электриками ХЭМЗ. Так я освоила новую для себя специальность – наладчика систем управления электроприводами экскаваторов.
Я работала наладчиком на всех новых объектах – это Восточная Сибирь (Черемховское месторождение), Северный Урал (Карпинское месторождение), Алтай – город Междуреченск. Наладка – это своего рода высший пилотаж в электроприводе. Мы, молодые, вносили много нового и нетрадиционного в решение принципиальных технических вопросов. Наш начальник отдела электропривода говорил: «У меня есть женщина, которую я не променяю на 10 мужчин (имея в виду меня, не упрекайте меня, что я себя хвалю – так было).
Мой опыт наладчика часто был необходим при возникновении аварийных ситуаций на других подобных объектах (не на экскаваторах), так что мне приходилось срочно выезжать и налаживать работу. Так, однажды в срочном порядке я с бригадой выехала на шахту – там остановился шахтный подъёмник, – стала шахта. После устранения аварии закатили шикарный банкет, но моё присутствие омрачило торжество (т.к. нельзя было нецензурно выражаться).
Начальник шахты после этого мне сказал: «Как это можно быть на шахте и не увидеть шахтный забой?». Я согласилась – меня одели в спецодежду


повели в шахту. По дороге в штреке я несколько раз упала на рельсы, потом много лет болели места ударов на ногах. Долго карабкались по вертикальной лестнице к забою – сверху и снизу меня страховали (чтобы я не упала). Вид забоя и шахтёра, в нём работающего, вызвали у меня ужас – неудобно, тяжело – я это запомнила навсегда, как может человек в таком аду находиться?!
Работа по наладке сблизила меня с коллективом научных работников и аспирантов МИСИ (Московского инженерно-строительного института) – они выполняли на этих экскаваторах исследования по договору с НКМЗ. Вскоре они пригласили меня в аспирантуру на заочное отделение. Я им часто и много помогала в их работе, старалась выполнять все их просьбы. Много нового узнавала от них, а они – от меня.
В процессе работы над диссертацией я проводила все необходимые мне исследования также в периоды наладки. Я ввела в эксплуатацию самый мощный в мире в то время одноковшовый экскаватор ЭВГ-35/65. В то время (1963–1964) я работала уже доцентом в институте, но завод НКМЗ оплатил мою работу шеф-наладчика, т.к. я была проектантом электропривода этого экскаватора. Я прервала преподавательскую работу и переключилась на наладку.
Газета «Восточная Сибирь» опубликовала на первой странице большую статью обо мне – мне запомнилось только, что они написали, что у меня чёрные брови.
Возникала проблема при моём первом появлении на экскаваторе – экипаж состоял в основном из людей с высшим образованием – начальник машины, главный механик, главный электрик, сменные механики и электрики – все инженеры. Они являлись профессиональной элитой, получали огромные деньги. Машинисты – 4 человека, те, что управляют экскаватором, тоже инженеры. И вдруг какая-то пигалица появляется и начинает всеми ими командовать: ведь шеф-наладчик на период наладки берёт всё в свои руки – он хозяин. И кстати, отвечает за жизнь каждого. А обстановка относится к опасной по возможности поражения электрическим током – ведь кругом металл, часто неблагоприятная температура – от +40 до -40; С. Но за 2–3 дня всё становилось на свои места – весь экипаж, видимо, от удивления смелостью и уверенностью этой «пигалицы», подчинялся моему руководству беспрекословно! Затем возникала дружба. Я им всё объясняла, учила их что делать – ведь когда мы, наладчики, уедем, им это делать придётся самим. Часто по вечером я читала им лекции, мы подробно изучали электропривод, и системы автоматического управления им. Они всё это записывали. Часто наша дружба продолжалась долгое время и после наладки – переписывались. Но мне запомнилось их шоковое состояние – в первый момент моего появления на платформе экскаватора – ведь такого они ещё не видели.


Было и такое
 
Я заканчивала оформление документов для отъезда на следующий день в Иркутске, чтобы приступить к наладочным работам в Черемхово. Неожиданно встретила монтажника Виталия. Была удивлена – ведь я знала, что Виталий завершает свою часть работы – он был шеф-монтажником при монтировании электрооборудования и должен был передать экскаватор мне для перехода от монтажа к наладке. Он мне с ужасом говорит: «Дора, немедленно прекрати подготовку к выезду. Не смей ехать в Черемхово».
Оказалось, что пару дней тому назад Виталий чуть не погиб. Он обедал в привокзальном ресторане Черемхово – это было единственное место во всем городе, где можно было пообедать. В зале этого ресторана сидела компания блатных и играла в карты. Поскольку денег не было, они играли на человека. Выбрали Виталия – тот блатной, кто окажется проигравшим, должен был подойти и зарезать Виталия. Официант случайно услышал всё это и дал Виталию знак. Виталий выбежал на перрон и вскочил в проходящий поезд. Этим он спас себе жизнь. Я, конечно же, поехала в эту командировку и выполнила свою часть работы. При этом нам часто приходилось ходить и на ночную смену.
*  *  *
Вспомнила ещё такой эпизод: я работала в г. Карпинске, Северный Урал. Работы начались зимой, там были лютые морозы, и я ходила в шубе. В конце наладки погода резко изменилась – стало тепло, почти жарко. Но я всё равно продолжала ходить в шубе – другой одежды не было.
Однажды жена начальника экскаватора Володи рассказала ему страшную историю. Она поведала ему, что в Карпинск приехала молодая цыганка и ходит в шубе, несмотря на жаркую погоду. Её почему-то испугало то, что в городе появилась цыганка (о цыганах, видимо, шла недобрая слава) и то, что она в жару носит шубу. Но Володя успокоил жену: он ей объяснил, что она встретила на улице не цыганку, а их шеф-наладчика, под руководством которой завершаются работы по вводу экскаватора в эксплуатацию. Мы потом с Володей вспоминали этот случай и смеялись.

Трудно найти человека не знакомого с экскаватором, этаким грузовиком или трактором с ковшом, который приходиться часто видеть на наших улицах, роющим ямы и траншеи при ремонте теплотрасс т.п. Но не всем известно, что существуют другие экскаваторы, представляющие собой огромные передвижные сооружения весом сотни тонн и потребляющие электроэнергию, сравнимую с потреблением целого завода. В основном такие экскаваторы (вскрышные) используются для добычи угля открытым способом. Для них очень важно сэкономить даже небольшой процент собственного веса и энергозатрат. Это позволяет сберечь многие тонны металла и горючего. Привожу фото одного из наиболее мощных вскрышных экскаваторов в СССР – экскаватора-типа ЭВГ-35.65, ковш которого вмещал до 35 кубометров. Вот проектированием и наладкой электроприводов таких экскаваторов мне и пришлось заниматься в лучшие годы жизни. Следует отметить, что В 1970 г. диорама Сафроновского разреза с моделью экскаватора ЭВГ-35.65 стала одним из главных экспонатов советского павильона на всемирной технологической выставке «ЭКСПО-70» в японском городе Осака.




Автор текста Доба/Каминская