Повар Гриша

Гриша был поваром от Бога. Но к сожалению, он понял это поздно. Работа: приносящая немалые деньги, не позволяла кардинально менять жизненный путь, но при этом и являлась хорошей основой для развития кулинарного таланта. Если ты не можешь быть поваром в элитном ресторане, то это не значит, что не сможешь стать им у себя дома. Сам повар и сам себе посетитель. Ну и конечно: накормить семью – это святое дело. Гриша не заморачивался на высокой кухне. Простая, домашняя пища – лучший залог здоровья и прекрасного внешнего вида. По поводу внешнего вида, это уже отдельная тема. Фактура у Григория была отменная: метр и девяносто пять сантиметров рост, сто тридцать килограмм живого веса, щёки плавно переходили в плечи. Живот был главной частью фигуры и являлся достойным противовесом массивному заду. Сохранять устойчивость на земле помогали сорок седьмой размер обуви и медлительность этого огромного человека. Но, не смотря на внешний вид, прекрасный характер делал его душой компании. Искромётный юмор, куча анекдотов, забавных историй из собственной жизни и конечно же мастерски описанные кулинарные рецепты, наполненные диковинными названиями индийских специй, иностранными словечками типа: «Манифико!», «Бон апети!», «Дас ист фантастиш!», рождали у женской аудитории непроизвольное чувство восхищения и непреодолимую тягу к этому огромному гурману.
И так. Лёгкой походкой борца сумо, соревнующимся изяществом с гиппопотамом, повар Гриша прогуливался между мясных рядов. К сегодняшнему дню он готовился целую неделю. Строгий пост, в его понимании, был непосильным испытанием. Потребление рыбы, курицы, а также обилие свежих и тушёных овощей, немного разгрузили могучий организм. Сегодня кулинар решил приготовить своё любимое блюдо. Цепким взглядом он высматривал жирные свиные загривки с развесистыми ушами, лычи и рульки с копытами. Взгляд невольно останавливался на свиной грудинке. Богатое воображение рисовало румяные ломтики, кипящие в жиру. Аромат, представленного жареного мяса, казалось проникал в самые дальние участки мозга. Желудок издал протяжный, подобный гулу Везувия, звук. Гриша почесал свой потревоженный «баул» и продолжил осмотр. Вскоре, с двумя полными авоськами и в предвкушении дивной трапезы, великий гурман поспешил домой. Под бравые марши и задорные польки семейства Штраусов, изголодавшийся повар приступил к процессу. Сперва он очистил и промыл свой ушно-копытный набор, после разделил на ровные части и уместил всё в двух десятилитровых кастрюлях, заполнил водой и поставил на плиту. Огонёк весело заплясал, словно предчувствовал великое действо. Вскоре появилась пена. Сняв ненужный «шум», Гриша уменьшил газ и глянул на часы. Что бы мясо хорошо разварилось и отстало от костей, нужно минимум три часа.
– Не будем терять время в пустую, – произнёс кулинар и открыв холодильник, взял за тонкое горлышко холодную бутылку «Пшеничной» водки и поставил на стол. Через минуту рядом красовался «Малиновский» стакан – отберут любого уважающего себя мужчины. Он чудесно гармонировал с запотевшей, желающей излить из себя живительную влагу прозрачной жидкостью. Гриша выпил залпом целый стакан. Ледяная водка растеклась по пересохшим каналам, увлажняя и тут же согревая сказочным теплом. Отрезав горбушку свежего, ржаного хлеба, гурман с
наслаждением втянул своим красным, разбухшим носом аромат, и с жадностью
откусил. Лёгкая дрожь пробежала по огромному телу.
– Хорошо-о-о, – протянул Григорий и сев за стол, принялся чистить чеснок. Через
полчаса на тарелке красовалась горочка белых зубчиков.
– Пяти головок, я думаю, хватит, – рассудительно произнёс повар, наливая второй
стакан. Жаждущий организм с радостью принимал вливание, откликаясь
повышением настроения и игривостью в голосе хозяина.
– Ну-с, как там наши уши от хрюши? – усмехнувшись, спросил у самого себя
гурман. С замирающим сердцем, он заглянул в кастрюли. Бульон потихоньку
булькал, пяточки игриво выглядывали между копытами и ушами. Сладковатый
аромат тушёной свинины наполнил кухню.
– Добавим соль и специи. Без них ни как, – продолжал повар.
В бурлящие кастрюли сыпались: соль, базилик, смесь перцев, куркума, имбирь,
колечки морковки и сельдерея. Григорий, с загадочным видом, извлёк красивую
коробочку, покрытую арабской вязью. Открыв, он засунул туда нос и потихоньку
вдохнул. Сказочный аромат востока проник в слегка затуманенный разум.
– Дас ист фантастиш! – с наслаждением произнёс свиных дел мастер.
Он, не жалея, сыпанул в обе кастрюли. Неповторимый, чудный запах проникал во
все поры огромного организма и пробуждал непреодолимое желание снова выпить.
Разве можно скрывать в себе такой порыв? Закрыв кастрюли, Гриша извлёк из
холодильника новую бутылку водки. Ледяной нектар легко заливался в жаждущее
горло. Забросив в рот пару зубчиков чеснока и кусок хлеба, повар сел за стол и
открыл любимую книгу «Энциклопедия кулинара» и читая, стал коротать время. В
процессе изучения замысловатых рецептов, вторая бутылка опустела и валялась под
столом. Изрядно разогретый гурман покачиваясь подошёл к плите и открыл
кастрюли. Неповторимое сочетание специй и тушёной свинины вскружили голову
проголодавшемуся великану и спровоцировали чудовищный рык в пустом желудке.
Гриша, длинной вилкой поковырялся в месиве. Шкурки и хрящи были мягче
перезрелых абрикосов. «Везувий» снова подал голос и слюни, как у собаки Павлова,
чуть ли не закапали в варево.
– Готово! – с облегчение промолвил повар.
Достав огромный тазик, он выкладывал содержимое кастрюль. Наваристый бульон
Григорий перелил в литровый кубок. Невыносимый голод заставлял сервировать
стол быстро, помогала полька Штрауса и профессиональный уровень домашнего
гения. Большая буханка хлеба, свежие помидоры, сладкий перец, чеснок, веник
укропа, веточки базилика, пучки петрушки и в завершении этого натюрморта –
огромный тазик свиного варева были бы достойны пера Хруцкого. Не забыл
кулинар и финальный аккорд: две бутылки болгарской «Плиски» завершали
совершенный вид сервированного стола. От восхищения самим собой, повар аж
прослезился. На пару секунд он затаил дыхание, внимательно оценив созданный
шедевр, после уселся за стол и привычным движением скрутил пробку с бутылки.
«Малиновский» стакан мигом наполнился золотистым напитком. Выдохнув, гурман
за три глотка осушил сосуд и приступил к трапезе.
Это нужно было видеть! Тот, кто имел честь присутствовать на свиноферме в
час трапезы, легко провёл бы параллель между этими животными и тем, кто их с
удовольствием пожирал. Чавканье, хруст, сопение, глубокие отрыжки доносящиеся
словно со дна ущелья, слились в неповторимый гул, который на удивление так
гармонировал с бравыми маршами. Мясо настолько размякло от тушения, что
казалось, само залетало в горло. Овощи и зелень с хрустом перемалывались
крепкими зубами и запивались густым, наваристым бульоном. Вот открыта вторая
бутылка «Плиски» и съедена большая часть заготовленных продуктов. Но аппетит
гурмана был только слегка приглушен. Потребление пищи стало более
равномерным, но не мене активным. Гриша ощущал неземное блаженство.
«Везувий» давно утих, он внимал в свои бездонные недра несметное количество
пищи и явно задумывался: «А что с этим делать?»
Через несколько минут стол фактически опустел. Товарищи Штраусы сменились
Моцартом. Возможно случайно, но очень кстати, стал звучать «Реквием».
Торжественная и слегка депрессивная музыка заполнила кухню. Григорий тяжело
сопел. Медленным взглядом он прошёл по опустевшему столу. Разум с трудом
понимал: как такое количество снеди смогло уместиться в желудке? В этом он был
не один. Несчастный «Везувий» так же находился в состоянии растерянности.
Количество загнанного в него провианта, явно превышало допустимые нормы. Не
секрет то, что организм гораздо умнее своего хозяина. Побулькав что-то неясное,
желудок принял единственное правильное решение и стремительно начал
эвакуацию. Не успев оторваться от стула, несчастный повар с нечеловеческим рёвом
стал извергать вложенные в себя продукты. Зловонное месиво заливало стол и
самого несчастного гурмана. Перец, зелень, целые зубчики чеснока, куски
непережёваных хрящей фонтаном летели наружу. Поток остановился. Бедолага
тяжело хрипел. Покрасневшими от напряжения глазами он осмотрел
образовавшейся натюрморт. Жуткая вонь, мерзкие кучи того, что недавно являлись
шедевром и заунывный «Реквием» сыграли свою зловещую шутку. Новый поток
вырвался наружу. Несчастный повар попытался встать, но в его глазах потемнело.
Словно подкошенный небоскрёб сражённый взрывом террористов, Григорий
медленно рухнул на пол. Тьма окутала несчастного кулинара.
Сколько он пролежал? Не известно. С трудом открыв глаза, гурман осмотрелся
вокруг. Тяжёлая вонь стояла в атмосфере кухни. Весь измазанный засохшей
блевотиной, несчастный медленно поднялся с пола. Холодный озноб сотрясал
могучее тело.
– Да, откушал я знатно, – медленно прошептал горе-повар.
Угрюмым взглядом он осмотрел своё царство кулинарии. На данный момент это
больше напоминало свинарник. Как по внешнему виду, так и по духу. Оставшуюся
половину суток он посвятил уборке, стирке и мойке. Тяжёлые мысли не покидали
слегка просветлевшую голову.
– Что же явилось причиной этой катастрофы? – рассуждал кулинар. – Нитраты в
овощах, палёная «Плиска», может заражённая спорыньёй мука, из которой был
изготовлен хлеб?
Но самой вероятной причиной, в понимании Гриши, являлась новая специя. Тут
явно не обошлось без проклятья.
– Упаковка была с арабской вязью, значит – мусульманская. Я, с дуру, добавил её в
свинину! Вот где причина! Аллах меня покарал за это! – придя к такому выводу,
Григорий забормотал. – Аллах велик и Магомет пророк его.
Несчастный повар попытался таким образом отмолить грехи. Простил ли его Аллах
или нет? Не известно. Но злосчастную специю повар выкинул. От греха подальше.
Что явилось причиной этого происшествия понять не сложно. Чревоугодие –
является одним из семи грехов и расплата за него незамедлительно настигнет
любого. Независимо от веры и кулинарных пристрастий.