Бесплатный сыр альтернативная версия

Великолепием небольшого старинного замка на высоком холме можно было любоваться бесконечно. Дворец выглядел сказочно на фоне огромного синего неба и издали казался висящим в облаках. Никому никогда не приходило в голову подобраться к замку поближе, чтобы насладиться его красотой вблизи: потрясающее величие и готическая аура отпугивали прохожих даже при свете дня, когда солнечные лучи, струясь в изобилии, озаряли все его совершенство...

С наступлением сумерек прекрасный каменный замок, медленно погружаясь во тьму, постепенно терял свои четкие очертания и превращался в громоздкую черную тень на фоне гаснущей вечерней зари.
Массивная кольчатая ограда выглядела слишком неприветливо и угрожающе неприступной. Высокие мрачные башенки с темными впадинами-окнами уходили в небо и заставляли сердце трепетать от необъяснимой тревоги, несмотря на то, что вокруг царила тишина. Тишина и спокойствие...

Лишь шелест листвы, пение птиц и стрекотание кузнечиков изредка нарушали это гнетущее безмолвие. Воздух, наполненный сладко-горьким ароматом цветущих трав, пропитывал насквозь дыхание, волосы и одежду, оседая на губах. Он освежал, дурманил, оживлял и снова пьянил... 

Полный покой... как будто ночь уже наступила.

Где-то вдалеке горестно заухала сова.
Шаркающие шаги сторожа, закрывающего ворота, и позвякивания ключей в этой вязкой тишине отозвались оглушительным эхом и гулко покатились вниз по горе.
Но вскоре сторож ушел, и все стихло.

                ---

Одинокий путник медленно брел по заросшей травой дороге, от усталости едва переставляя ноги.
За его плечами висела нищая котомка, за поясом -  пустая фляга.
Его одежда была серой от дорожной пыли, натруженные ноги - в мозолях.
Губы, запекшиеся на солнце, потрескались и кровоточили.

Окружающая красота природы не трогала его душу и не будила возвышенные чувства. Он не ощущал чудесных ароматов летнего вечера и не слушал пение птиц.
Уставший бродяга был голоден, и его давно мучила жажда.
Ему хотелось только одного - поскорее добраться до жилища добрых и отзывчивых людей, которые согласились бы приютить его на ночь.

Чуть поодаль от дороги стояла широкая развесистая сосна в три обхвата.
Путник решил немного отдохнуть под сенью ее зеленых пахучих ветвей.
Он снял с плеча котомку, вытащил из нее вышитое полотняное полотенце-последнюю память об умершей матери - и приложил его к потрескавшимся губам.
На полотенце отпечатался след - две красные капельки крови.
Не выпуская полотенце из рук, путник присел возле сосны, вытянул вперед ноги и расслабленно облокотился на липкий ствол...


Напротив сосны, на высокой горе, в отблесках уходящего дня сверкал каменный дворец. Его гордое величие притягивало взгляд, и путник, как зачарованный, невольно залюбовался красотой строения.
 
"А почему бы мне не переночевать там, в этом замке?" - устало подумал он, заметив метание свечи в одном из оконных проемов. "Неужели не пустят на одну ночь?"

Было дерзостью такое предположить. Но измотанный скиталец, глядя на недосягаемое пристанище снизу вверх, решил попытать счастье, тем более, что погода, неожиданно, начала портиться.

Внезапный холодный ветер нарушил приятную атмосферу вечера и не позволил более отдыхать.
Бродяга вскочил и зябко поежился.
Домотканая рубаха слабо защищала его от ветра, но другой одежды у него не было. Подступающая темнота заставила путника поторопиться.
Он повесил на плечо котомку и быстрым шагом направился к высокой горе, на вершине которой возвышался прекрасный каменный замок.

"Выглядит негостеприимно... но, кто знает... возможно, именно там я и найду кров", - подумал путник, поднимаясь в гору по выдолбленным в земле ступенькам к прекрасному дворцу. "... кров, еду, и питье".

Уверенность придала ему силы, и он начал стремительно взбираться по пологому склону.
Дорога к замку оказалась не такой близкой и не такой лёгкой, как это показалось с первого взгляда. Она тянулась по горе вверх все дальше и дальше, и не было ей конца.
Пройдя два десятка шагов, путник почувствовал, сильную слабость, но, посмотрев на темнеющее небо, решил не сдаваться и продолжил путь вверх по горе.

                ---

Изнемогая от усталости и голода, странник подобрался к замку, когда почти стемнело. Он подошел к калитке, собираясь постучать, как вдруг заметил выцарапанные гвоздем неровные буквы на железной перекладине.

"Тот, кто здесь захочет жить, должен..." - с трудом разобрал он написанное.

Фраза оказалась неоконченной. Вторая ее половина полностью отсутствовала.

"Хм-м... жаль, что не дописано... непонятно, что этим хотели сказать... но, думаю, каждый согласился бы здесь пожить недельку", - подумал путник, оглядывая замок со всех сторон. "Хотя сегодня мне много не надо... сегодня мне бы только переночевать".
 
Он осторожно постучал в ворота и прислушался.
Ни звука.
Путник снова постучал...

Сочная, набрякшая влагой туча полностью заслонила след уходящего солнца и нависла над замком, окружив его темнотой.
На плечи бедняге упали крупные ледяные капли дождя.

Дрожа от холода, путник подобрал на земле камень и ударил им по железным неприступным прутьям со всей силы: "Эй, кто-нибудь... отворите ворота! Пустите на ночлег!"

Тут же раздались шаркающие шаги и последующий за ними скрежет открываемой металлической двери.

"Зачем же так громко стучать, я и так все хорошо слышу", - калитка распахнулась, и сторож пропустил путника вовнутрь.

                ---

Внутреннее убранство замка было ошеломляюще шикарным.
Войдя в роскошные покои, путник, забыв о голоде и усталости, принялся рассматривать гобелены и картины великих мастеров искусства, которыми были заполнены все стены гостиной.

"О-о-о, какое невиданное богатство..." - думал путник, глядя на картины и золотые украшения в прозрачной шкатулке на фигурной подставке.  "... это ведь целое состояние!"

По углам комнат стояли темные резные сундуки с вычурными ручками, отделанные серебром и златом.
Возле них, почему-то, лежали кучи мусора и камней.
Столы и стулья были спрятаны под грязными  матерчатыми чехлами.
Камин был покрыт слоем пыли. По всему было видно, что его давно не разжигали.

Путник не придал значения вопиющему беспорядку.
Он рассматривал творения художников и любовался убранством замковых палат до тех пор, пока сторож не пригласил его к ужину.

"Интересно, почему он себя ведет так, будто  является владельцем всего этого богатства?" - думал путник, направляясь следом за сторожем в столовую. "Ходит по замку, как хозяин? Ведь его место, если он и в самом деле сторож, в сторожке?  Хм-м... не факт, что за сторожа он себя выдает... интересно, кто он на самом деле, и кто тут еще обитает... не один же он здесь живет?"

"Присаживайтесь... сейчас Вам принесут еду", - указал пальцем сторож путнику на высокое резное кресло.

Голос у него был низким и неприятным, маленькие черные глазки пытливо рассматривали нищего странника. Кепка была натянута на глаза. Весь его вид говорил, что он не рад гостю и, на фоне этой угрюмости, его гостеприимство выглядело довольно странно.

Путник оглядел стол, уставленный дорогой серебряной и хрустальной посудой, в очередной раз подивившись невиданной роскоши.

"Простите, а как Вас звать-величать?" - обратился он к сторожу, усаживаясь в кресло.

"Ян", - буркнул тот... и сразу ушел.

"Мда-а... не очень приветливо", - пробормотал бродяга, рассматривая филигранные серебряные ложечки. "Но неважно... душа у него добрая и отзывчивая, раз меня без слова пустил на ночлег!"

Он налил себе из сверкающего хрустального графина бокал кристально чистой воды и, с наслаждением, принялся жадно пить маленькими глотками...


Через некоторое время в столовую вошла крупная женщина в цветастом деревенском сарафане.
В руках у нее был широкий поднос с яствами. Лицо женщины было скрыто большим серым платком. Путник смог рассмотреть лишь неподвижные бесцветные глаза. Она безмолвно поставила поднос с едой на стол и собралась уходить.

"Постойте!" - остановил ее странник. "Скажите, пожалуйста, кто Вы... как Вас зовут?'

"Янина", - неохотно процедила женщина.

Она поправила платок и поторопилась покинуть гостя. Было понятно, что ни сам путник, ни его имя ее не интересовали.

"Ян и Янина... какие похожие имена! Хм-м... вот только странные оба. Могли хотя бы из вежливости спросить, как зовут меня".

 
Но думать над этим ночной гость не стал.
Он подвинул к себе поближе все имеющиеся блюда и, не стесняясь, набросился на еду.

"Это ведь замок", - думал путник мимоходом, проглатывая пищу. "... а замки обычно имеют свои тайны, разгаданные и неразгаданные. И в замках всегда обитают приведения", - он потянулся к тарелке с тонко нарезанным сливочным сыром.
"А вдруг они и здесь по ночам бродят?"

Такие ужасные предположения смутили странника, но никак не повлияли на его аппетит и хорошее настроение.
Насытившись, бродяга почувствовал, что не может встать с кресла: все тело отяжелело, и глаза начали закрываться против воли.
Не в силах бороться с самим собой, странник позволил себе уснуть.

Он не пробудился, когда пришел сторож и аккуратно вытащил его из кресла. Он не почувствовал, как сторож затем перенес его в спальные покои и уложил на мягкую царскую  постель.

                ---

Утром скитальца разбудил художественный свист, доносящийся из столовой.
Путник открыл глаза, сладко потянулся в постели и посмотрел в окно на струящиеся солнечные лучи.

"Ого... уже, наверное, полдень! Настала пора мне покинуть этот гостеприимный дом и снова отправиться в путь", - подумал он с сожалением.

Странник хорошо отдохнул, отлично выспался и чувствовал себя прекрасно.
Но покидать приветливый замок ему не хотелось.

"Я бы погостил здесь недельку-другую", - думал он, торопливо спускаясь в столовую, чтобы попрощаться с хозяевами. "Набрался бы новых сил перед дальней дорогой, но разве такое возможно?"


В столовой находился один сторож.
Он уже позавтракал и теперь, надвинув на глаза кепку, сидел за столом и о чем-то сосредоточенно думал.

"Это не Вы так искусно сейчас высвистывали мелодию, Ян?" - поинтересовался странник, чтобы как-то завязать разговор. "... у Вас это хорошо получается. Несомненно, Вы имеете талант. Я просто заслушался!"

Сторож хмуро глянул на гостя и, ничего не ответив, показал пальцем на резное высокое кресло.
Бродяга уселся и оглядел стол с яствами.

"Спасибо за гостеприимство, Ян", - поблагодарил он сторожа. "Мне здесь, у Вас, очень нравится, даже жаль уходить".
 
Тот подвинул к нему блюдо с холодной телятиной.

"Ну, раз нравится, так погости недельку", - неожиданно предложил сторож. "Куда тебе торопиться? Еды в погребе вдосталь, спать тоже есть где... живи!" - сторож надвинул кепку пониже. "Главное, на глаза мне не попадайся часто".

Скрипнув зубами, он поднялся и вышел.

Путник обрадовался.
Он не мог поверить своим ушам. Он даже не обиделся на сторожа за последнюю хлесткую фразу.

"А что мне его "попадайся на глаза", или "не попадайся"? Просто он такой, какой есть... и мне его надо таким воспринимать, пока я здесь гощу", - он подцепил вилкой несколько пластиков чудесного сливочного сыра и положил себе в рот. "М-м-м... как вкусно! Такую возможность, как погостить в прекрасном замке, никак упустить нельзя... никто мне такое больше не предложит!"

                ---

Прошли два длинных дня.
Именно такими они показались страннику.
Все это время он отдыхал: ел, спал, любовался внутренним убранством комнат и гулял в небольшом фруктовом саду.
Один раз, случайно, он даже заглянул в замковый погреб и был сильно удивлен, увидев довольно скудный запас еды.

"На три дня этого может и хватит... но не более", - хмыкнул странник. "И чего это хозяин  расхвастался, что еды в погребе вдоволь?"


Путнику быстро наскучило безделье, но покидать замок он не торопился.

"Уйти всегда успеется", - думал он. "А вот пожить вот так, по-царски, может никогда и не придется более".


Янина три раза в день кормила его нехитрой, но сытной стряпней.
Она приносила в столовую еду на широком подносе и быстро уходила.
Через какое-то время приходил сторож, и они вместе с путником завтракали, обедали, или ужинали.
Ели молча.
Сторож, по-прежнему, был неразговорчив.
Путник тоже в душу хозяину не лез, боясь показаться назойливым.
Он не расспрашивал сторожа о его жизни и не задавал вопросов, хотя его очень многое интересовало.


Но однажды, за ужином, хозяин замка, пребывая в хорошем расположении духа, вдруг разговорился.
Он начал давать гостю различные советы на все случаи жизни, а также рекомендовал почаще слушать своё сердце. Мол, лишь оно не позволит ошибиться и всегда укажет верный путь.

Разоткровенничавшись, Ян признался путнику в том, что мастерство художественного свиста, на самом деле, принадлежит Янине.

Странник сильно удивился: "Никогда не думал, что женщина может так мастерски свистеть?"

Сторож в ответ лишь хохотнул.

"Я слыхал, Ян, что в замках, обычно, живут приведения", - наконец осмелел бродяга, задав беспокоивший его вопрос. "А в Вашем замке они обитают?"

"Приведения обитают в любом замке... и даже вне его", - сторож насупился и уткнулся в свою тарелку, давая понять, что разговор закончен.

Путника огорчило то, что он не успел воспользоваться хорошим настроением хозяина и спросить, кем является сторожу Янина?

                ---

А назавтра, за завтраком, случилось нечто совершенно невероятное.

Путник положил в свою тарелку двойную порцию овсяной каши и уже было собрался поднести полную ложку ко рту, как услышал голос извне.
Тихий спокойный голос, который обращался к нему...

Странник запаниковал.

Бросив ложку обратно в тарелку, он в ужасе уставился на сторожа, сидящего рядом.
Тот молился.
Закрыв глаза, Ян сидел, не шевелясь, и мысленно произносил молитву перед принятием пищи, посланной Богом.

"Молится..." - засуетился бродяга в полной растерянности, пытаясь справиться с охватившем его страхом. "... а этому никак нельзя мешать".

Он быстро осмотрелся по сторонам, заглянул под стол, на всякий случай и, закрыв трясущиеся веки, тоже решил обратиться к Богу.

Но тихий голос, с акцентами на отдельных словах, продолжал навязчиво повелевать и не давал ему сосредоточиться.

"Сегодня ночью ты должен погрузить столовое серебро и золотые украшения на тележку, что стоит у входа в подземелье, и вывезти все это из замка. У подножия горы стоит высокая сосна в три обхвата, а возле нее - куча хвороста. Под этим хворостом вырыты две ямы. Ты должен откинуть хворост и опустить столовое серебро в одну яму, а золотые украшения - другую.
Сегодня ночью ты должен погрузить..." - повторял голос длинное сообщение раз за разом.

Путник открыл глаза и снова посмотрел на сторожа.
Тот, закончив благодарственную молитву, уже спокойно ел овсянку, запивая клубничным киселем.

"Ян, В-вы сейчас слышали г-голос?" - обратился к нему путник, дрожа и заикаясь.

Сторож вскинул на гостя хмурый взгляд и гаркнул недовольно: "Что-о-о? Какой еще такой голос?"

"Простите, Ян... наверное, мне показалось", - смутился бродяга.

Агрессивная реакция сторожа на вопрос сразу остудила его.
Далее выяснять что- либо уже не хотелось.

Расстроенный путник сунулся в свою тарелку. "А вдруг мне и в самом деле все это послышалось", - подумал он. "Пожалуй, так оно и было".

"Тс-с!" - сторож Ян строго посмотрел на гостя, погрозил пальцем и снова принялся за кашу.

                ---

Когда сторож, позавтракав, взял лопату и ушел в сад окапывать плодовые деревья, путник все еще сидел за столом.
Аппетит, неожиданно, пропал, несмотря на то, что в столовой снова установилась тишина.

"Неужели, в этом замке и вправду есть привидения, которые шепчут мне на ухо всякое зло?" - подумал путник. "А может, это просто сердце мое мне что-то хочет подсказать? Ведь советовал же мне сторож почаще слушать свое сердце? Неспроста это..."

Вошла Янина за грязной посудой и начала громыхать тарелками, укладывая их на поднос.

"Нет-нет... мое сердце не может мне советовать такое. Как я могу взять чужое серебро и вывезти его из замка? Это же воровство? И это - страшная неблагодарность по отношению к тем добрым людям, которые меня приютили и предложили погостить неделю".

"Сегодня ночью ты должен вывезти столовое серебро и золотые украшение из замка..." - вновь зазвучал тихий голос в ушах бродяги. "Кара будет страшной, если ты этого не сделаешь".
 
Тошнота подступила к горлу.

Путник заткнул уши и, в отчаянии, посмотрел на Янину, стараясь определить по ее лицу, слышит ли она то, что слышит он?
Но та, даже не взглянув на гостя, продолжала аккуратно складывать тарелки. А затем, как ни в чем ни бывало, подняла поднос с посудой и унесла его на кухню.

"Она тоже ничего не слышала!" - догадался путник с ужасом. "Этот голос, оказывается, вкладывает свой злой умысел только в мои уши!"

Он выскочил из-за стола и бросился в замковый сад: "Расскажу сейчас сторожу все, как есть. И будь что будет!"


Но сторожа ему найти не удалось.
Тот, как сквозь землю провалился! Путник покрутился какое-то время возле неухоженных плодовых деревьев и вернулся в замок ни с чем.

"Может, я просто не выспался... оттого мне и слышится всякая чушь", - решил странник, поднимаясь в спальню.

Он улегся в постель посреди бела дня и закрыл глаза. Грустная красивая мелодия, цепляющая за душу, взвилась птицей и унесла его в сладкие объятия сна.

"Какой это редкий и удивительный талант", - успел подумать путник о художественном свисте, засыпая.
 
                ---

В обед история повторилась.
Путник так же сильно испугался, услышав знакомые навязчивые слова, но потом взял себя в руки и сделал каменное лицо, чтобы хозяин замка не догадался о его состоянии.

Сторож Ян сидел рядом и, как всегда, читал про себя благодарственную молитву перед очередным принятием пищи.
Было видно по его спокойному лицу, что никакой голос его не тревожит.

Кухарки Янины не было. Она ушла сразу, как накрыла стол.
Янина никогда не ела за одним столом с мужчинами.
Путнику всегда это было непонятно, но он не решался тревожить сторожа такими пустячными вопросами.

"Наверное, здесь так принято: мужчины и женщины едят порознь".


После обеда сонный сторож отправился отдыхать, а путник остался сидеть в своем резном кресле.

"Надо полностью убедиться в том, что это все мне не почудилось, что голос звучал на самом деле", - подумал он. "Если это еще хоть раз повторится, то мне придется принять серьезное и окончательное решение с этим столовым серебром".

Но голос так и не зазвучал.
Странник долго ждал его появления, сидя за столом с неубранной посудой, пока не понял, что напрасно теряет время.

Янина куда-то исчезла, и бродяга решил сам убрать обеденный стол. Он бросил грязные тарелки на поднос, а серебряные вилки, ложки и ножи отложил отдельно. Серебряные подсвечники освободил от остатков свечи и тоже положил к вилкам и ложкам.

"Ваза эта тоже, кажется, серебряная..." - он начал внимательно осматривать столовую, отыскивая серебряные вещи. "Это на тот случай, если я буду вынужден выполнить настойчивый приказ этого странного голоса", - успокаивал сам себя путник, забыв от страха о слове "воровство". "А вдруг этот голос - голос моего сердца? Не привидение же мне советует вывезти серебро и золото из замка?"

Так думал скиталец, пряча собранное богатство в запыленный сундук.
Втайне он очень надеялся на то, что ему не понадобится воровать в угоду странному голосу.
Он был честным малым... просто приведений боялся.

                ---

Наступил долгожданный вечер.

В столовую бродяга, издерганный страхом, пришел задолго до ужина.
Он уселся в резное кресло и принялся нетерпеливо ожидать повеления свыше.

Время шло...

В замковой столовой стояла напряженная вязкая тишина. Казалось, что никакая сила не сможет ее разрушить, и странник, постепенно, успокоился.
Он вздохнул полной грудью, почувствовав, что тревога отпустила его.

Путник расслабился и безмятежно улыбнулся: "Ну, вот... все хорошо, полное безмолвие, наконец-таки... напрасно я так волновался!"

Он долго сидел и радовался, что вся эта ерунда с навязчивыми требованиями извне закончилась.

"Зов сердца это, или не зов... какая разница? Главное, что мне не придется поступить плохо с теми, кто меня приютил в непогоду".

Скиталец бросил взгляд на сундук, в котором было спрятано столовое серебро, и решил вернуть все это добро на кухню, но не сейчас... потом, после ужина: "Это надо сделать незаметно, чтобы никто не догадался о том, что я едва не обокрал хороших людей".

Он приветливо улыбнулся Янине, которая, притащила из кухни поднос с приборами, собираясь накрывать стол для ужина.
Он даже предложил свою помощь! Но Янина отказалась от его участия, как всегда, жестом.
Она принялась сама раскладывать по местам серебряные вилки, серебряные ложки, серебряные ножи, серебряные тарелочки, серебряные  чаши.

Путник смотрел на все это богатство с безразличием и думал совсем о другом. "Здесь, конечно, неплохо, но пора в путь", - принял он неожиданное решение. "Завтра же с утра отправлюсь. Погостил - и будет!"

"Сегодня ты должен погрузить серебро и золото на тележку, чтобы вывезти ночью  из замка..." - вкрадчиво вполз тихий спокойный голос в столовую.

Странник побледнел и перестал дышать.

"... поторопись ночью к большой сосне в три обхвата..."

"Какой ужас... и зачем торопиться?" - едва не вырвался  из груди у бедняги страдальческий вопль.

"Там, у широкой сосны в три обхвата вырыты две ямы..." - продолжал кто-то спокойно объяснять онемевшему от ужаса путнику. "Кара будет страшной, если ты этого не сделаешь".

Янина бросила на гостя подозрительный взгляд, забрала пустой поднос и ушла за самоваром на кухню.

Путник, вне себя от потрясения, бросился в спальные покои и зарылся в подушки.
Художественный свист, донесшийся снизу, почему-то, не восхитил его, на сей раз, а наоборот... он потряс своим ледяным равнодушием и посеял в душе холод.

Странник почувствовал, что замерзает изнутри.

                ---

Сторож поднялся в спальные покои, весело постучал в дверь гостя и позвал его к ужину.
У Яна было очень хорошее настроение.
Он даже пытался балагурить: "Эй, гость, что-то ты совсем заспался?" - гоготнул сторож у двери. "А ну-ка вставай, лежебока... составь мне компанию за ужином!"

Он громко похлопал в ладоши, стремясь поскорее разбудить соню, и ушел вниз.

Путнику ничего другого не оставалось, как подчиниться воле хозяина замка.

Он послушно спустился в столовую и сел в резное кресло с каменным лицом.

"Сегодня ночью ты должен... кара будет страшной... сегодня ночью ты должен..." - звенело беспрестанно в его ушах, и странник уже не мог определить, откуда все это ему слышится? Откуда идет этот голос, извне, или изнутри? И слышится ли это на самом деле?

"Ну, как дела?" - вдруг поинтересовался сторож. "Как тебе у меня в гостях... не заскучал ли?"

Но гость лишь вяло пожал плечами.
Сегодня ему не хотелось беседовать с угрюмым хозяином замка. Ужинать он тоже не пожелал. Бродяга подцепил вилкой два тонких пластика сливочного сыра и положил их себе рот.

"Сыр совсем безвкусный..." - отметил он про себя. "Не понимаю, как мне он мог нравиться раньше?"

Отодвинув от себя тарелку, он поблагодарил хозяина за угощение и встал из-за стола.
Уходя, он снова услышал тот самый назойливый голос, дающий ему настойчиво все те же инструкции на предстоящую ночь.


Чуть позже, после ужина, когда сторож с лопатой ушел работать в сад, бродяга вернулся в столовую и прислушался: Янины тоже нигде не было видно.
Тогда, осмелев, он быстро достал из сундука припрятанное столовое серебро и снял с фигурной подставки шкатулку с золотыми украшениями.
Плотно связав дорогие приборы бечевкой, чтобы не звенели, он вынес чужое добро из дворца и спрятал его под кустом у ворот.

"Ну, вот... дело, считай, сделано", - он вдруг почувствовал облегчение. "Этого добра должно быть достаточно для того, чтобы избежать кары".

                ---

С наступлением темноты, путник осторожно вышел из своей комнаты.
В замке стояла ночная тишь.
Обитатели мирно спали.

Мягко ступая, он вышел из дома и направился к подземелью, где должна стоять тележка для вывоза украденного.
Ярко светила луна, освещая дворец, гору, на которой он красовался и все широкое пространство вокруг горы.

Тележку путник увидел сразу. Она находилась в указанном месте.
Он подкатил тележку к воротам и быстро нагрузил ее припрятанным заранее добром.

И тут он вдруг затрепетал от страха быть раскрытым, вспомнив о засовах на воротах: "А ворота-то, поди, закрыты? Как мне тележку вывезти из замка? Ведь хозяин каждый вечер звенит своими ключами подле ворот?"

Он подошел к калитке и толкнул ее.
К удивлению, калитка оказалась незапертой.
Она легко, без скрипа отворилась, как бы приглашая путника пройти вперед с украденной ношей, что он и сделал.
Аккуратно притворив за собой дверцу, путник покинул замок и направился в указанное голосом место.

С горы спускать тележку было несложно. Она настолько легко катилась, что скиталец едва поспевал за ней.
Высокую сосну, у ветвей которой он совсем недавно прятался от жарких лучей солнца, путник узнал сразу, несмотря на то, что при свете луны она выглядела устрашающе.
Он откинул хворост, опустил в одну яму столовое серебро, а в другую - шкатулку с золотыми украшениями. Тележку решил не тащить ночью в замок.

"Никуда она не денется", - подумал путник. "... завтра утром за ней вернусь".

Он закатил тележку в густой кустарник, прикрыл ее ветками и поспешил вернуться во дворец.

Дорога обратно показалась нетрудной и быстрой.

Миновав ворота, путник легко вздохнул.
"Ох, и нагостился я в замке, однако... больше не хочется!"

Он тихонько пробрался в свою комнату, разделся и лег спать.

                ---

Наутро гость пробудился он от какого-то мрачного предчувствия.

Не открывая глаз, он отметил, что не слышит художественного свиста Янины, с которого обычно начиналось каждое утро в замке.
Это было более, чем странно, но думать о таланте Янины сегодня путнику было некогда.
Он быстро вскочил с постели, не забывая ни на минуту о том, что сегодня, наконец, настал час, когда он покинет это гостеприимное пристанище.

"Надеюсь, что сторож не заметит пропажу шкатулки с золотыми украшениями", - подумал скиталец. "Он никогда особо не обращал на украшения внимания... ну, а кражу столового серебра тем более... у Янины этого добра осталось достаточно на кухне!"

Он взял свою котомку и спустился в столовую.

"После завтрака надо будет незаметно вернуть тележку на место. Ну, а потом отправлюсь в путь", - решил он. "... не забыть бы только флягу наполнить водой в дорогу".

Стол в столовой оказался пустым.
Стряпней и не пахло.
Сторож на обычном месте не присутствовал. Янина тоже куда-то исчезла.

В замке было тихо, как никогда.
Недолго думая, путник отправился за едой на кухню сам.

"Ничего страшного, если я один раз похлопочу и накрою стол для хозяев... ведь они ко мне отнеслись, как к брату, а я поступил подло... я их предал", - снова начала мучить его совесть за свой нехороший ночной поступок. "... конечно, я никогда бы так не сделал, если бы не  боялся привидений и их страшных угроз!"


На кухне не нашлось продуктов, из которых можно было бы приготовить завтрак.
 
Печь оказалась нерастопленной, по углам валялись грязные кастрюли, на полу - ячменная крупа, а на столе для разделки мяса валялись цветастый сарафан Янины и кепка сторожа.

"Интересно, почему одежда разбросана на кухонном столе... и где сама хозяйка?" - удивился гость неаккуратности Янины.

Подумав немного, он решил, что хозяева просто разоспались.

"Странно, конечно, что они так долго спят, но это и хорошо! Раз такое дело, пусть отдыхают и дальше. А мне - самое время вернуть тележку на место, пока никто не видит".

                ---

Он покинул кухню, вышел из замка и направился к воротам.

Выскользнув из калитки, бродяга начал быстро спускаться вниз по горе, к высокой сосне в три обхвата, где неподалеку в кустах была спрятана чужая тележка.


Несмотря на знойное утро, солнце жгло безжалостно.
Ни единого дуновения ветерка...
Природа, казалось, замерла под горячими лучами небесного светила, смирившись с неизбежным.

Разгорячённый путник спустился с горы и, смахнув со лба пот, бросился к густому кустарнику. Разбросав  по сторонам ветки, он выкатил тележку и быстрым шагом направился к горе.

Но сегодня тележка, почему-то, казалось страннику очень тяжёлой.
Она постоянно цеплялась за вылезшие из земли корни деревьев, и путник нервничал...

Ему казалось, что за каждым кустом прячутся глаза, которые его видят.

"Ничего... скоро это всё закончится, и я подобных ошибок более не повторю", - успокаивал сам себя страдалец, поспешно выдёргивая колесо тележки из очередной небольшой ямки.


Вдруг что-то заставило его остановиться...
На сей раз, это был не голос. 
Это был художественный свист!

Знакомый мотив, доносящийся откуда-то из-под земли, безжалостно царапал его сердце, оставляя кровоточащие раны.
Мелодия повергла путника в состояние крайнего ужаса. Она проникла в него мгновенно, пропитала насквозь, набухла и взорвалась внутри, сковав все тело.

Путник окаменел...

Он остановился и медленно повернул голову.

Цветные пятна замелькали у него в глазах, когда он увидел две могилы.

Два ровных холмика высились на месте тех двух ям, в которые он ночью опустил серебро и золото.
Скорбная мелодия доносилась из той могилы, в которую он опустил шкатулку с золотыми украшениями.
Рядом с этими двумя могилами была вырыта еще одна, совсем свежая, очень глубокая.
Бродяге стало не по себе.
На ватных ногах он подошел поближе к могиле и, едва не теряя сознание, заглянул в нее.

Там, на самом дне, лежало его вышитое полотенце, с двумя алыми капельками крови...

Из горла вырвался вопль.

"Как моё полотенце могло там оказаться?" - закричал бедняга, в отчаянии обхватив голову руками. "Ведь оно всегда было со мной... всегда, в моей котомке!"

Он в ужасе повернулся и бросился бежать, но, наткнувшись на тележку, стоявшую сзади, упал.
Не в силах подняться, он пополз по колючей траве подальше от этого страшного места…
Странник долго полз, рыдая... цепляясь пальцами за высохшую траву, пока окончательно не иссякли силы.

Наконец, он поднялся.
 
Перед его глазами оказалась широкая сосна в три обхвата.
Возле нее, под сенью зелёных пахучих ветвей, облокотившись на липкий ствол, сидел он сам, вытянув ноги и закрыв глаза.
 
Путник сразу узнал себя.
 
«Почему я здесь... почему я всё ещё отдыхаю после длинного пути у сосны? Разве я не жил в замке этих шесть дней?» - он отшатнулся и попятился... упал, встал и снова попятился... и снова упал.

"Нет! Я не могу в это поверить!" - с диким криком бродяга поднялся и бросился бежать. "Это невозможно... это просто невозможно!" - задыхаясь, он несся по горе вверх с невиданной скоростью.

В одно мгновение бродяга одолел подъем и, спотыкаясь, подбежал к воротам.

Замок мирно спал под солнцем.

Ни одного движения, ни одного намека на то, что там кто-то находится.

Жуткая тишина!

Но скиталец все еще надеялся, что здесь он не один.

Он бросился к калитке... но вдруг остановился: внимание привлекла надпись, выцарапанная на перекладине.
Та самая непонятная надпись, фраза, которая шесть дней назад не была дописана.

Сегодня с этой фразой было все в порядке... кто-то заботливо ее доцарапал крупными буквами, и теперь её можно было прочитать полностью: "Тот, кто здесь захочет жить, должен замок сторожить!"

"Зачем замок сторожить?" - путник остолбенел.

Страшная догадка пронзила его.
Перед глазами всплыли бледные лица обитателей замка, столовое серебро, дорогие картины, золотые украшения, две могилы, - все это стремительной молнией пронеслось в сознании.

Путник неожиданно осознал, что надо бежать.

"Скорее... как можно скорее! Вот только котомку свою возьму. Кажется, я оставил её на кухне", - он быстро проскочил в калитку... но калитка вдруг сама захлопнулась, разделив два мира.
 
Бродяга остановился.
 
Он понял, что спешить некуда.
Совсем некуда.
Он знал, что калитка захлопнулась навсегда.

Окинув гнетущим взглядом огромное небо и прекрасные своды дворца, он почувствовал пустоту... пустоту и безразличие.

Ему стало тесно... совсем тесно.

Так тесно бывает только в собственной могиле.

"Какое, все-таки, странное это слово - ВЕЧНОСТЬ", - подумал странник, наблюдая за редкими, ползущими по небу облаками.

Он осмотрелся по сторонам.
 
Липкое солнце назойливо лезло в глаза, вызывая раздражение.
Птицы не пели. 
Они попрятались от жары.
Но, возможно, они не попрятались, а просто улетели. Улетели в другой мир, где идут живительные дожди... они улетели туда, где их пению будут радоваться.
 
Бедняга снял бездумно с гвоздика бесполезные ключи, что висели у ворот, перебрал их по очереди в руке... и снова повесил на место.

Позвякивания ключей в этой вязкой тишине отозвались оглушительным  эхом и гулко покатились вниз по горе.