Такие нынче времена...

     Я научилась жить одним днём. Радоваться мелочам. Не загадывать.

     Прилетела красивая птичка на кипарис, что напротив, через дорожку - любуюсь.

     Ожила после долгой ветреной и дождливой зимы старая акация, выпустила первые,  ещё не открывшиеся лапы листьев - радуюсь, жива!

     А то ведь придётся новую под окном сажать, из леса саженец тащить, как же без неё - глаза привыкли к красоте.

     А акация робиния на этот счёт мастерица, так хорош аромат её цветения, так красивы белые грозди, так рябят при малейшем ветерке то солнцем, то тенью ажурные листья собранные в кисти.

     Чайки над соседней крышей ходят планерами, кренятся в бок,  рисуют лётные фигуры, мастерицы пилотажа просто, пусть и сварливые. Как заорут, загалдят - хоть святых выноси.

     С утра голуби ходят по карнизу в кухне, ждут крошек-крупок, в окно заглядывают, клюют друг друга в головы, подлые птицы, недобрые, но кормлю, есть ведь всем хочется. Уже и не боятся меня, окно открою, еду сыплю, только посторонятся немного, не улетают.

     А горлинки, у которых гнездо в нашем старом кипарисе осторожнее голубей. Недоверчивые. Сыпанёшь им на козырёк подъезда поесть, прилетят только когда окно закроешь, и если голубей нет поблизости.

    Горлинки красивые, прорисованы как тушью китайской, аккуратные очень, серые с розовым отливом, на шее бархОтки чёрные, лапки-ножки изящные, тоненькие, трогательные.  Клювами, как голуби себе подобных не долбят. Церемонные такие.

     Ну и воробьишки конечно. Весна, тепло пока не очень. Так они как шарики толстенькие. И скачут как шарики - прыг-прыг, чирик-чирик. Удивительная публика эти воробьи, вертопрахи, драчуны и задиры.

     Дом наш старый уже. В начале семидесятых заселялись. Сильно стал народ меняться. Мрут. Как в окно глянешь - всё новые лица, незнакомые. Старым коллективом всё больше на кладбище встречаемся, на очередных похоронах. Или скажет кто, передаст - такой-то помер...

    А мы и не знали. Ну, стало быть Царствия ему небесного.  Жалко, достойный был человек.

     Мир вокруг меня сужается. Счастье общения с близкими всё сложнее - склерозы, инсульты, временные недомогания. Не очень-то пообщаешься. Да...

     Но жизнь, как это не странно при таких обстоятельствах - прекрасна. Чудно, но это так.

     Пусть стареет отец, пусть болеет брат, но они живы. И я жива. И ещё могу радоваться, разговаривать с близкими, видеть их рядом с собой...

     Да будет с нами жизнь.

     И зимние норд-осты в свой черёд.

     И птицы за окнами на деревьях.

     И звонки дорогих людей. Издалека.