Поступь весны

                Поток воды, воль дороги, бурлил, словно горная река, и нёсся мне навстречу. Солнце искрилось в его перекатывающихся через камни волнах и слепило глаза. Его блики сияли в моих резиновых сапогах. Я шёл навстречу водяной лавине, по, заметно поднимающейся к горизонту. Было жарко.  И в плаще жарко, и шляпе, да ещё и кейс с нотами и текстами произведений оттягивал руку.  Пот стекал щекотливыми струйками по моим щекам, шее и спине. А  рубашка, свитер и трусы  –   хоть отжимай.

                Активное апрельское солнце  растопило снега и почерневшие льды, но земля не полностью впитала в себя влагу.  Она скапливалась в низинах, а на газонах пробилась зелёная трава.

                Водители проезжавшего транспорта норовили обрызгать прохожих – из-под колёс, словно искры, с шумом вылетали снопы брызг. Кто-то ругался, кто-то, смеясь, отряхивался. А мне хотелось броситься в сверкающий мутный поток, освежиться, охладить тело.

                Навстречу попался грузный мужчина, чем-то похожий на меня, только повыше ростом. В его демисезонном пальто было жарче, чем в моём плаще. Тяжёлые роговые очки на красной и влажной физиономии сползли ниже переносицы. В руке болтался набитый чем-то портфель. Шляпа, как у меня, но чёрная. И вся одежда на нём была чёрной. Мужчина пыхтел, словно паровоз. Думаю – ему тоже хотелось окунуться  в прохладную воду, журчащую вдоль дороги.

                - Что, парень, нырнём? Вернём себе дух бодрости? – обратился он ко мне осипшим голосом, глядя свысока.
 - Я не прочь. Жара, не по времени, «доканала», – ответил я, глядя на него скептически. С его массой достаточно было ополоснуть лицо прохладной водой.
 - Ничего, скоро лето, набарахтаемся в прохладной водице…
И он пошёл дальше, укорив шаг и оптимистично размахивая портфелем. «Чиновник какой-то, – подумал я. – Наверное, личная машина сломалась».

                Измаявшись под жарким солнцем, я, наконец, добрался до перекрёстка «Малахова-Юрина», что недалеко от кардиоцентра. Через несколько сот метров стоял мой дом, но мне не хотелось забиваться в квартиру. На высоко поднятом тротуаре было сухо. Зато, за улицей «Николая Островского» разлилась огромная лужа. Она затопила берёзовую рощу, залилась в погреба и огороды ближних домов,  в посёлке «Докучаево». В ней отражались матово-голубое небо с белыми облаками, ещё не зазеленевшие стройные берёзы и кустарники.

                Движимый детским азартом, я забрёл в лужу, чувствуя, как вода сжимает голенища моих резиновых сапог. Сразу вспомнилось детство. Медленно пробираясь, я добрёл до середины. Под ногами было хлипко, вода достигла края сапог. Дальше идти я  не решился. Немного постояв посреди огромного зеркала разлившейся воды, полюбовавшись весенним солнечным днём, я, под пересвисты птиц, побрёл к берегу.

                -  Ты чего, это там лазишь? – вернул меня в действительность знакомый голос. Это был Николай, сварщик нашего цеха.
 - Да вот, глубину меряю! – весело ответил я.
 - И как, шибко глубоко?..
 - Сапоги пока не скрывает…
 - Ну-ну – ответил он. А я к начальнику пошёл. Труба на батарее, говорит, «побежала». Обещал отгул дать за сегодняшнее воскресение и заплатить…
И Николай зашагал вдоль лужи.
 «Ничего-то он не понимает!» – подумал я и побрёл домой.

                06.04.19г.