Из темноты к свету. Часть 3. Глава 2

      

             - За то время, что мы не виделись, у меня родилась внучка, недавно ей исполнился год... Ладой назвали, - сказал Николай Любе, сидя с ней за столиком в кафе, расположенным у метро «Владыкино», рядом с которым он проживал. – Не так давно мне сделали серьёзную операцию на желудке. Правда, насколько удачно, пока не известно...

             «Так вот почему он похудел... я даже не сразу его узнала,- подумала, что мимо проходит мужчина очень похожий на Николая... Хорошо, что сообразила его окликнуть», - подумала Люба, продолжая внимательно слушать рассказ дорогого ей человека.

             Весь день она провела на холоде, торгуя чужими сумками у метро «Петровско-Разумовская», где позавчера они неожиданно столкнулись и договорились встретиться сегодня, в субботу, когда у Николая выходной. Три года назад они расстались по Любиной глупости, сразу же после курортного романа, написав друг другу всего несколько писем. Приехав в Москву месяц назад, она задалась целью во чтобы то ни стало разыскать Николая... и вот, он сидит перед ней.

             В кафе Люба приехала прямо с рынка. Сняв с себя куртку, она осталась сидеть в двух свитерах, особенно тёплым был верхний свитер, толстый и пушистый, сине-голубого цвета, с высоким отворотом.

             Коля заказал довольно сытный ужин из жареного картофеля с мясом, салата и бутылки красного вина, что для Любы оказалось настоящим сюрпризом, ведь она думала, что встретившись, они просто немного прогуляются по улицам Москвы и на этом расстанутся.

             - Я встречаюсь с женщиной... она врач. У неё есть всё: и квартира, и машина... только одного не хватает – мужского плеча, - сделал Николай неожиданное признание.

             От услышанного откровения у Любы в горле вдруг образовался спазм, и она с большим трудом проглотила остаток пищи, стараясь ничем не выдать возникшего волнения. Однако, раскрасневшись в тёплом помещении после уличного холода и выпитого вина, она зарделась ещё сильнее, осознав ужасную новость до конца.

             "Так вот почему при нашей неожиданной встрече он всё время поворачивал голову в одну и ту же сторону, устремляя куда-то свой взгляд... Наверное, в тот момент эта женщина была с ним рядом, и он переживал, постоянно наблюдая за её реакцией",- сделала Люба свои предположения.

             Понимая, что не имеет никакого права вмешиваться в личную жизнь Николая, Люба тут же была вынуждена смириться с услышанной действительностью, но в тоже время она больше не желала об этой женщине что-либо слышать. Она была согласна на всё, только бы хоть изредка видеться с человеком, без которого своей жизни она больше не мыслила.

             - Коля, я помню, что у тебя в первых числах ноября должен быть день рождения, но именно какого числа, вспомнить так и не смогла, - умышленно перевела Люба разговор на другую тему.

             - Восьмого ноября...

             - Как?.. Мы встретились с тобой в твой день рождения?.. Поздравляю тебя, и извини, что с опозданием, – удивившись, произнесла Люба, держа в руке бокал с вином. - Это что же получается, сама того не зная, своим появлением я сделала тебе подарок ко дню рождения?

             - Получается, что сделала, - ответил Николай и как-то странно улыбнулся, - только на рынке я оказался случайно... Я уже говорил тебе, что десять лет в этом месте не появлялся. Мы могли и не встретиться, если бы не гости, которые к нам приехали... Они меня очень сильно упрашивали поехать с ними на Петровско-Разумовский рынок... проще было съездить, чем отказаться. А ведь мне после всего нужно было ещё и на работу ехать... во вторую смену. И потом, я мог пройти совсем в другом ряду, и тогда бы ты меня не увидела.

              - Нет, на рынке ты оказался не случайно... тебя ко мне мой ангел привёл, - снова повторила Люба своё утверждение, высказанное Николаю ещё позавчера. - Я очень сильно его об этом просила...

               На этот раз Николай сдержался и не стал упрекать Любу в том, что она «говорит ерунду».

               Продолжая разговор, этим вечером Люба рассказала Николаю всё, что случилось с ней за эти три года. Она была настолько счастлива от их встречи, что обо всех своих горестях говорила ему с улыбкой и без всякого сожаления.

               Закончив ужин, они вышли из кафе и, направившись к метро, Люба робко спросила:
               - Коля, а сколько лет тебе исполнилось?

               - Пятьдесят четыре...

               «Как здорово, он старше меня на четырнадцать лет!» - подумала Люба и сказала:
               - Ещё раз поздравляю с днём рождения и... спасибо тебе за такой замечательный вечер... Не хочется расставаться.

               - На выходных мы можем встретиться у тебя в Химках. Надеюсь, хозяйка не будет возражать, если я приеду?

               - Даже не знаю... надо у неё спросить, - ответила Люба, немного растерявшись, так как, узнав о существовании у Николая другой женщины, она уже и не надеялась на их дальнейшую встречу.

              Как солнце, вышедшее из-за облаков, наполняет землю теплом и светом, так и воскресшая любовь, вспыхнув с новой силой, вдруг заполнила собой всё окружающее пространство, вселив в сердце Любы искорку надежды на долгожданное счастье...

   
              В свой выходной Николай заехал за Любой на Петровско-Разумовский рынок, и они вместе отправились электричкой в Химки. Прибыв в подмосковный городок, они зашли по дороге в магазин, и Коля купил для женщин большой торт и бутылку красного вина.

              - К сладкому как раз хорошо подойдёт десертное вино, - сказал Николай, пряча в пакет объёмную бутылку.

              - Да... и к культурному общению тоже, - ответила Люба. - Я думаю, что хозяйке и её троюродной сестре всё равно что пить... Им очень хочется тебя увидеть, чтобы посмотреть, кого я так усердно искала и чудесным образом нашла.

              Приблизившись к девятиэтажному зданию, Люба забеспокоилась, подумав: «А вдруг дамы снова напились до умопомрачения? Сейчас придём, а они пьяные спят или дерутся... В таком состоянии они могут устроить непонятно что... например, возьмут и не впустят нас».

              Однако волновалась Люба напрасно,- к её удивлению, встретившие их женщины оказались трезвыми и убранными. По их выражению лиц и поведению было видно, что Николай им понравился и даже очень. Они принимали Колю за столом в своей комнате, внимательно слушая каждое его слово. Разговор получился непринуждённым,- говорили обо всём и в тоже время ни о чём, постепенно уплетая вкусный торт и запивая его ароматным вином.

              Ночевать Николай остался у Любы. Как ни странно, но хозяйка возражать не стала. В присутствии такого интересного мужчины женщины старались вести себя сдержанно, чтобы казаться достаточно гостеприимными и скромными.

              Отправившись в съёмную комнату, Люба мгновенно оказалась в объятиях Николая. В один миг время сжалось, сократившись настолько, что три года долгой разлуки внезапно куда-то исчезли, возвратив их снова на лазурный берег солнечной Анапы.

              Этой ночью Люба пыталась уснуть на плече любимого мужчины, прислушиваясь к его сонному дыханию, но сделать это у неё никак не получалось, потому что осознание того, что теперь он принадлежит другой женщине, не давало ей избавиться от мысли о потерянном счастье, вызывая внутреннюю тревогу и лишая  сна.
 
             Прощаясь утром, Николай заботливо спросил:
             - Что у тебя с деньгами?.. Тебе сколько оставить?

             - Нет-нет, мне ничего не надо... у меня всё есть, - поспешила ответить Люба, конечно же, скрыв от Коли, что денег у неё почти не осталось.

             Взваливать на Николая свои проблемы она не собиралась, не хотела, чтобы он подумал, будто нужен ей лишь для того, чтоб качать из него деньги.

             Они расстались, не договорившись о новой встрече. Этот факт Люба объяснила для себя по-своему: у него уже есть женщина и она очень крутая.

             - А теперь он тебе кто?.. Жених? – поинтересовалась у Любы хозяйка квартиры.

             - Нет, он мне просто друг, - последовал грустный ответ...


 
            Расставшись с Николаем, Люба снова почувствовала себя одинокой. Вынужденно скрываясь в Москве, она понимала, что дорога домой ей закрыта на многие годы, а может быть и навсегда, поэтому встреча с Колей стала для неё спасительной надеждой на то, чтобы как-то устоять и не потеряться в этом чужом и огромном городе.

            Вечерами, приходя с работы, она закрывалась в съёмной комнате и, прежде чем уснуть, по несколько раз перечитывала одно и то же письмо, оно было настолько дорогим, что каждый раз читая его, не могла сдержать слёз.

            Это письмо было ответом на Любину весточку, отправленную в далёкий город Новошахтинск малознакомой молоденькой женщине по имени Татьяна, сироте и матери троих замечательных деток. Написанные Таней несколько строк излучали надежду и давали Любе силы на то, чтобы как-то удержаться и, в конце концов, выбраться из темноты к свету.

            Танюшке Люба написала сразу же, как только приехала в Москву. Совсем ещё молоденькая, она стала Любиной спасительницей, она не только сняла порчу, но, имея способность к ясновидению, предсказала ей: вам нужно уезжать именно в Москву... Я слышу бой курантов и вижу слова «Москва ждёт тебя».

            «Какие странные слова, - думала тогда Люба. - И кто я такая, что она меня ждёт?..  Зачем я ей нужна?»

            И только встретив в Москве Николая, Люба поняла, почему Тане привиделись эти слова. Все эти три года он не переставал её искать, он помнил о ней и не терял надежду снова встретить. И вот они встретились... но слишком поздно.


            Возвращаясь с работы, Люба снова обнаружила в почтовом ящике письмо. Войдя в квартиру и сняв верхнюю одежду, она скрылась в комнате, отстранившись от пьяной хозяйки и такой же её троюродной сестры.

            Люба села за стол и, вскрыв конверт, вынула из него лист бумаги с небольшим текстом. Прочитав его, она какое-то время не могла прийти в себя, продолжая сидеть в недоумении.

            Письмо пришло от Александры из Новошахтинска, которая организовала для Любы побег в Москву, приютив её у себя на несколько дней. В письме она сообщила: «... Муженёк твой, как узнал, что ты сбежала, порезал себе вены. Его случайно нашёл в гараже брат и в бессознательном состоянии отвёз в больницу. Игоря удалось спасти, но он заявил, что снова это сделает, если ты к нему не вернёшься...»

            Возвращаться к нему Люба не собиралась, но и смерти ему она не желала, даже не смотря на то, что он загнал её на край света, пытаясь лишить жизни.

            Этим вечером Люба напишет письмо Тане, сообщив ей полученную новость о своём бывшем муже, с которым она смогла прожить всего лишь чуть больше двух лет. Было не понятно, что ждёт впереди, поэтому Люба надеялась получить от своей спасительницы новые видения её дальнейшей жизни.


            Как-то вечером в гости к хозяйке пришла соседка по имени Кира, снимавшая комнату в соседней квартире. Коротко подстриженная, она всегда ходила в брюках и имела вид отсидевшей в зоне особы. Худощавая, средних лет женщина своими грубыми повадками вызывала у Любы чувство опасения.

            - Привет, бездельницы!.. Быстро все на кухню, пока я добрая...  хватит валяться! –  приказным голосом сказала она, как только сестра хозяйки запустила её в коридор. – Небось квасили с самого утра... Вот, похмелиться вам принесла... Кралю свою тоже сюда зовите...

            Услышав последние слова, Люба поняла, что они относятся именно к ней. Странная соседка обычно навещала их раз в неделю, в свой выходной, и обязательно приносила с собой пиво «Очаково Оригинальное» в тёмно-коричневой пластиковой бутылке на полтора литра, но сегодня она пришла внепланово.

             На этот раз посиделки устроили в комнате, которую занимали хозяйка Татьяна и её троюродная сестрица Елена, уже давно переехавшая к ней из Балашихи. Пиво и сигареты превратились в бальзам для души, расположив каждого к задушевному разговору.

             Спустя некоторое время, Кира вдруг почему-то поинтересовалась у Любы:

             - Ну... как тебе работается на Петровско-Разумовском?

             - Всё бы ничего, да только я холод плохо переношу... Работаю на улице, а уже почти зима, - ответила Люба с сожалением.

             - С улицы уходить надо... Вот я работаю на Водном стадионе, на рынке, в крытом павильоне, на заморозке... полуфабрикаты продаю, - доложила Кира с чувством гордости, - работаю на весах, поэтому всегда имею левый заработок и могу позволить себе и пиво, и сигареты...

             - На весах я никогда не работала, я торговала только промышленными товарами, - продолжала разговор Люба, обратив внимание на то, что Татьяна и Елена слушают их с большим вниманием, - вряд ли я осмелюсь стать за весы... это не моё.

             - Не обязательно идти работать на развес, есть и штучный товар...  Если хочешь, я могу поинтересоваться, кому у нас на рынке продавец нужен в крытом помещении.

             - Спасибо, конечно же, хочу, - обрадовалась Люба, не подозревая, какое разочарование её ждало впереди.


              Спустя пару дней Кира снова зашла к ним с бутылкой «Очаково» и, вызвав Любу, спросила у неё:
              - В ларьке с пивом продавец нужен, что скажешь?

              - Я согласна, мне бы только с улицы уйти, чтобы от морозов избавиться, - ответила Люба и спросила: - А на работу, когда я должна выйти?

              - Тебе нужно будет приехать туда тридцатого ноября вечером, чтобы познакомиться с хозяином и условиями работы, а с первого декабря приступишь к делу.

              - Как хорошо, у меня есть почти неделя, чтобы решить вопрос по смене работы, - обрадовалась Люба, в надежде заработать за эти оставшиеся дни хоть какие-то деньги.

              Деньги у неё не задерживались, они таяли на глазах, не успев появиться. Закупая продукты, приходилось покупать лишнее, чтобы угостить хозяйку с её сестрой, которые ещё ко всему умудрялись выманивать у Любы немалые деньги в счёт будущей оплаты за квартиру.

 
              Пивной ларёк оказался небольшим и на удивление очень вместительным. Приехав рано утром, задолго до открытия точки, Люба впервые стала принимать товар для реализации, привезённый хозяином на личной машине.

              Полиэтиленовыми упаковками с пивными банками и бутылками вскоре были заставлены все полки, и даже свободное пространство в проходе. Казалось, что ставить продукцию уже было некуда, но хозяин продолжал впихивать её до тех пор, пока не осталась только узкая щель у крохотного прилавка, в которую Люба могла втиснуться только стоя на одной ноге.

              - Владимир Семёнович, а как мне торговать, если вы для меня места не оставили? – не сдержалась Люба от внутреннего потрясения.

              - Ничего страшного... справитесь, - недовольно бросил в ответ неразговорчивый работодатель почти пожилого возраста, и перед тем как отправиться к машине, вручил Любе кучу накладных, и сказал: - Вечером заеду за выручкой.

             Как только хозяин уехал, Люба попыталась забраться внутрь, захлопнув за собой дверь. Она стояла на одной ноге, упираясь руками в стопки из полиэтиленовых упаковок, стоящих друг на друге в высоту ей по пояс.

             Ничего не понимая в пиве, Люба пришла в ужас от его количества и разнообразия. Оно было в стеклянных бутылках, в металлических банках, в пластиковых бутылках разного размера и разных названий, которых она совершенно не знала.

             Стоя на одной ноге, Люба стала изучать накладные с названиями и ценами. До открытия ещё оставалось время и она, ложась сверху на стоящее в стопках пиво, стала ползти по нему к полкам, пытаясь подобраться к дальним углам, изучая ассортимент и оставляя кое-где записочки с названием и ценой, которые она писала по ходу действия, радуясь своей придумке.

             В металлическом ларьке было холодно, единственный масляный радиатор не давал желаемого тепла. Ползая на животе в своей единственной чёрной дублёнке, которая была и на выход, и для работы, Люба еле сдерживала слёзы.

             В стеклянное окошко, обвешанное изнутри различными пакетиками с чипсами и сухариками, раздался стук, и Люба сползла обратно ногой в щель, чтобы открыть покупателю мизерную форточку в углу этого завешенного товаром окна. В открытое пространство сложно было разглядеть покупателя, в него можно было лишь принять деньги и выдать бутылку.

            - Дайте баночку «Клинского светлого», - услышала Люба голос молодого мужчины, лицо которого увидеть не смогла.

            - Я вас очень прошу, подождите немного, мне его найти надо... я первый день сегодня работаю и совершенно не знаю, как оно выглядит, - проговорила Люба первому покупателю.

            - Хорошо, я подожду, только вы поторопитесь, чтобы меня здесь не заморозить... холодно стоять, - шутливо ответил молодой человек.

            С такой просьбой Люба обращалась к каждому покупателю и, ползая поверх полиэтиленовых упаковок, разыскивала им нужное пиво, а они, заглядывая в приоткрытое окошечко, подсказывали ей, как оно выглядит. Затем она спешила найти в накладной стоимость товара, чтобы через портативный кассовый аппарат пробить чек. Она торопилась и очень старалась, поставив себе цель не упустить ни одного покупателя.

             Проход вглубь ларька появился перед обедом, когда было продано достаточно много пива. Когда же время приближалось к закрытию, пива почти не оставалось. Измученная и уставшая, Люба даже не ощущала чувства голода, не имея во рту крошки хлеба за весь день, зато чувствовала удовлетворение от того, что справилась с таким сложным для неё заданием.

             Приехав за выручкой, хозяин оказался доволен, Люба поняла это по его выражению лица, но на слова он был скуп, поэтому своего удовлетворения выражать не стал. За несколько дней работы она приспособилась к стоянию на одной ноге и ползанию на животе по выставленному пиву, всё лучше запоминая его ассортимент.

             И вот, в один из таких дней, приехав с работы, Люба снова получила письмо из Новошахтинска от своей спасительницы и ясновидящей Танюшки. Письмо оказалось небольшим, но очень тревожным.

              Люба решила снова перечитать предупредительные слова: «...Я просмотрела вас и получила новую информацию. С того момента, как вы приехали в Москву, должно пройти три месяца, и вас снова будут ждать жизненные испытания. Времени у вас почти не осталось. Если вам удастся в Москве закрепиться, значит, всё у вас разрешится к лучшему. Но если Москву придётся покинуть, тогда ничего хорошего вас не ждёт...»

              Оторвав взгляд от письма, Люба подумала: «Ничего не понимаю, что такого может случиться? Почему вдруг я могу отсюда уехать? Вернуться домой в Новошахтинск – это всё равно, что снова вернуться в ад... Об этом даже страшно подумать... Тогда меня точно убьют».

             Люба продолжала перечитывать письмо дальше: «...Рядом с вашим домом есть небольшой храм, к нему можно пройти пешком. В этот храм вам надо сходить три дня подряд, прямо после работы, и помолиться, чтобы Господь смиловался над вами и помог перенести все предстоящие тяготы и лишения. Без Божьей помощи вам не обойтись, всё только в его руках. Вы не переживайте, главное верьте, что он вам поможет...»

              Свернув лист, с дважды прочитанным текстом, Люба с тревогой вложила его обратно в конверт и положила на стол. Недолго думая, она вышла из комнаты и направилась на кухню.

              - Таня, помнишь, я говорила тебе о Танюшке из Новошахтинска? – спросила Люба у хозяйки, которая тут же кивнула ей в ответ. – Так вот, сегодня я от неё письмо получила... она пишет, что здесь рядом есть небольшой храм, к нему можно пешком пройти... Это правда?

              - Да, он здесь совсем недалеко, - ответила Татьяна, объяснив подробно, как к нему добраться, и взглянув на свою троюродную сестрицу Елену, сказала Любе, насупившись: - Дай денег в счёт будущей оплаты за квартиру.

              Наглости у хозяйки не было предела – денег в счёт будущей оплаты Люба уже отдала ей на два месяца вперёд. Любе самой были нужны деньги, тем более что подходила к концу регистрация, которая была оформлена всего на три месяца, однако отказать ей она всё равно не смогла.

              Оставив себе только на проезд и хлеб, Люба принесла деньги и вручила их протрезвевшей хозяйке.

             «Опять Ленку за водкой пошлёт, теперь до утра покоя не будет», - подумала Люба, возвращаясь к себе в комнату.


              На следующий день Люба спешила поскорее вернуться с работы, чтобы успеть зайти в храм. Никогда раньше на таких церковных мероприятиях она не была, поэтому не знала, как себя правильно вести.

              Люба ступила в полумрак маленького храма и сразу погрузилась в необычную обстановку: горящие свечи; церковное пение, поочерёдно сменяющееся голосами священнослужителей; люди, молча стоящие по всему храму, то и дело крестящиеся и склоняющие свои головы. 

             О чём пел церковный хор, Люба не понимала, но пел он так проникновенно, что душу её разрывал на части. Всё увиденное и услышанное  настолько проникло в её сердце, что страждущая и израненная душа больше не могла сдерживать себя, выплеснув наружу бурные потоки горьких слёз, в то время как разум неустанно повторял: «Господи, помоги!.. Господи, помоги!.. Господи, помоги!..»

             Стояла Люба впереди по центру, никого не замечая, и было ощущение, что в храме находится кто-то невидимый, наполняющий собой всё пространство и её душу. Остановить слёзы она и не пыталась, наоборот, ей хотелось выплакать их до самого конца.

             Достав из кармана дублёнки носовой платок, Люба продолжала плакать. Её сердце то стучало, то внезапно останавливалось, и тогда веки её опускались, и она долго стояла с закрытыми глазами, мысленно общаясь с невидимым Богом: «Господи, прошу тебя, не дай Игорю из-за меня умереть... сохрани ему жизнь...  Господи, я не хочу быть причиной его смерти, пусть он живёт столько, сколько ему положено...»


             Следующим вечером Люба снова пришла в храм, и всё повторилось в том же духе, словно это место она и не покидала. Выплакавшись и помолившись как могла, она снова покинула службу, не дожидаясь её окончания. А в третий раз сквозь слёзы она увидела впереди себя стоящий металлический ящик для пожертвований и женщину, опускающую в него бумажную купюру.

             От увиденного, Любе вдруг тоже захотелось опустить в ящик свои деньги, как бы в знак благодарности невидимому Богу, присутствие которого ощущалось её душой и сердцем. Но тут же осознав, что из-за отсутствия денег сделать этого не сможет, она снова заплакала.

             Неожиданно в затуманенном сознании родилась спасительная мысль, и Люба достала из сумки свой маленький блокнот и ручку. Сквозь слёзы она стала писать: «У меня нет денег, нет дома, у меня ничего нет. Я приехала сюда, чтобы скрыться в чужом городе, потому что меня хотят убить. Я не знаю, как мне жить дальше. Очень прошу, помолитесь за меня, имя моё Любовь».

             Вырвав из блокнота исписанный листик, Люба подошла к денежному ящику и опустила его внутрь вместо денег, подумав: «Когда они прочитают эту записку, то догадаются, что её написала именно я, потому что они видели и мои слёзы, и мои страдания... Я верю, что они помогут мне».

            
             Исполнив Танюшкино наставление, этот храм Люба больше не посещала и через пару дней всё как-то даже подзабыла в каждодневной суете. Вот только у Бога ничего не забывается...

             - Здравствуйте, это снова я, - услышала Люба знакомый голос, когда на стук она приоткрыла окошечко. - Бутылочку пива «Жигулёвского», как обычно.

             - Здравствуйте, - ответила Люба пожилой женщине, - подождите минуточку, пока я доберусь до него.

             Дотянувшись до пива и пробив чек, она взяла у женщины деньги и подала ей в узкий проём купленный товар и сдачу.

             - Девушка, вы только не подумайте, что пиво я покупаю себе, - вдруг сказала покупательница, так что Люба даже немного растерялась, не зная, что ответить на неожиданное признание, - это я сыну покупаю... «Жигулёвское» он любит.

             - Ну что вы! У меня даже в мыслях ничего подобного не возникло, - стала успокаивать женщину Люба. – При случае я тоже позволяю себе выпить пива...  Лично я ничего страшного в этом не вижу.

             Слово за слово, между ними завязался  непринуждённый разговор, который завершился на удивление Любы неожиданным подарком.

             - Хотя до Нового года ещё целых две недели, но я хочу подарить вам маленький календарик... На нём изображена икона Божией Матери. Пусть её образ хранит вас... Его мне дали, когда я была в храме, - сказала женщина и, порывшись в сумке, достала вместе с ним шариковую ручку. – Сейчас я напишу на нём номера телефонов и, если вдруг вам понадобится моя помощь, вы сможете мне позвонить.

             Протянув Любе свой подарок, женщина извинилась за то, что спешно уходит, сославшись на срочные дела. Она ушла, оставив Любу в недоумении, которая не могла понять, как совершенно чужой ей человек мог так искренне проникнуться к ней, подарив частичку своего сердца. 

             Люба держала в руке крохотный календарик на 2002-ой год с ликом Божьей Матери, на обратной стороне которого были написаны домашний и рабочий номера телефонов и имя «Галина».  Не понимая, зачем женщине всё это, Люба даже не сообразила, что её к ней послал сам Господь, ответив, таким образом, на сердечную молитву о помощи, омытую слезами, и молитву священника, прочитавшего её записку, вынутую из ящика для пожертвований.

              Положив календарик в сумку, Люба снова принялась за торговлю, так как покупатели подходили постоянно, даже и во время её общения с таинственной доброжелательницей. Люди по рынку шли большим потоком, и пиво расходилось довольно быстро. При такой оживлённой работе она совсем забывала о еде, но ближе к вечеру чувство голода всё же заставляло её подумать о принятии пищи.

              От голода Любу спасали сухарики, которые продавались к пиву. Каждый день она съедала по одному небольшому пакетику, запивая водой, набранной из крана. Сухарики она тайно брала в долг, а когда по воскресеньям хозяин выдавал зарплату, возвращала за них деньги в кассу, пробивая чек.

              Никаких изменений в Любиной жизни не происходило, и будущего своего она не видела, всё казалось мрачным и бесперспективным. Две недели пролетели очень быстро, и до Нового года оставалось всего два дня. Приближение праздника Любу не радовало, потому что Танюшкино предупреждение не выходило из головы, и она постоянно прибывала в ожидании предсказанных ей неприятностей.

             
                Наступило воскресенье, 30 декабря. Хозяин забил ларёк пивом настолько, что добраться куда-либо было невозможно, поэтому приходилось упрашивать покупателей взять другое пиво, которое было под рукой. Тех, которые не соглашались на такой вариант, Люба очень просила подождать, пока она доберётся до их желаемой покупки.

                Бесконечная очередь сильно изматывала, но Люба держалась. И всё-таки сейчас ей было намного проще – весь ассортимент она изучила и помнила почти все цены. Торговля кипела, и Люба радовалась, что сможет порадовать своего хозяина большой выручкой.

               Он подъехал, как обычно, перед самым закрытием, но на этот раз был не один. В почти опустевший ларёк вошла молодая и слегка пышная женщина, одетая в богатую шубу из песца. Её длинный чёрный хвост был стянут на макушке толстой резинкой и волнами ложился на капюшон шубы. С ярким макияжем на лице и ароматом дорогих духов, она словно сошла с подиума, поразив Любу своей красотой и необычностью.

               - Это мой бухгалтер, её Еленой зовут, - строго сказал Владимир Семёнович Любе, проследовав в ларёк вслед за шикарной дамой.

               «На бухгалтера она мало похожа, - почему-то подумала Люба, - скорее всего, похожа она на его любовницу».

               Они между собой о чём-то тихо заговорили, но Люба к их разговору не прислушивалась, она ожидала выплату зарплаты, как это было по воскресеньям. Получив деньги, она собиралась внести долг за сухарики и ещё купить две пластиковые бутылки пива «Очаково Оригинальное» по полтора литра – обязательный гостинец для квартирной хозяйки и её сестры.

               - Сейчас Елена снимет остатки и сделает ревизию, - неожиданно объявил Владимир Семёнович, - и завтра на работу вы больше не выходите, сегодня у вас был последний рабочий день.

               - Как последний?.. Почему? – с волнением и тревогой спросила Люба.

               - С первого января наш торговый ряд закрывается на ремонт... Торговать завтра я буду сам, - строго ответил хозяин и переключил своё внимание на бухгалтершу, помогая ей пересчитывать остатки пива.

              От усталости и внезапного бессилия Люба подошла к металлической стенке ларька и опёрлась на неё, чтобы случайно не упасть.

              «Сейчас вылезет недостача из-за съеденных сухарей, - переживая за предстоящий разговор, подумала Люба, - неизвестно, сколько ещё может вылезти за целый месяц работы... могу вообще без зарплаты остаться... Когда он брал меня на работу, он уже тогда знал, что они будут закрываться... Значит, он специально скрыл от меня этот факт, так как работать у него я точно не стала бы...  Интересно, знала ли об этом Кира, когда предлагала мне устроиться к нему на работу?.. Неужели она была с ним заодно?»

              Остатки были посчитаны быстро, и бухгалтер Елена вынесла свой приговор:
             - Недостача двести рублей.

             - Вы слышали?.. У вас недостача двести рублей, - грозно повторил работодатель.

             Люба молча стояла, потупив глаза в пол, в ответ она лишь пожала плечами.

             - Вы деньги с кассы брали? – попытался уточнить он.

             Не поднимая глаз, Люба лишь отрицательно покачала головой, ведь денег она действительно не брала, она брала сухари, но вопрос был задан по-другому.

             - Семёнович, давай ещё раз пересчитаем, - предложила Елена, - может, мы где-то ошиблись.

             - Ладно, давай ещё раз, - глядя на несчастную Любу, нехотя согласился он.

             Результат повторной проверки оказался прежним – недостача в двести рублей, сумма незначительная, чтобы можно было из-за неё переживать.

             - Ну, что будем делать с ней? – спросил Владимир Семёнович у бухгалтерши, глядя в сторону Любы, не понимая, что своей скрытой ложью он подло унизил и растоптал её. – Ладно, недостачу я вам прощаю, пусть эти двести рублей будут вам подарком к Новому году... Сейчас я выдам зарплату и можете быть свободны.


             Возвратившись с работы, Люба прямо с порога объявила своей хозяйке:
             - Меня сегодня уволили... Где найти новое место в начале года, я не знаю... Но это ещё пол беды,- у меня 13 января заканчивается регистрация, на которую нужны немалые деньги... Так что пиво сегодня я не принесла, потому что теперь у меня на счету каждая копейка.

             - Это что ещё за новости? – возмутилась подвыпившая Татьяна. - Это по какой такой причине тебя уволили?

             Снимая с себя верхнюю одежду, Люба вкратце рассказала о причине случившегося. Затем она отправилась в съёмную комнату и, заснув только под утро, не выходила из неё до обеда следующего дня. 
 
             До встречи Нового года оставалось около десяти часов, когда отправившись на кухню, Люба надеялась найти в холодильнике хотя бы какие-нибудь остатки от своей еды, чтобы пообедать. Войдя, она увидела за столом двух насупленных и молчащих особ, перед которыми на столе стояла на половину выпитая бутылка водки, и лежали огрызки какой-то закуски.

             Их пронзительный взгляд от Любы не ускользнул, она догадывалась, чего они от неё ждут – денег или продуктов, чтобы за её счёт накрыть праздничный стол. Однако их квартирантке было не до праздника.

            - Девчонки, встречать Новый год я не буду... мне деньги нужны на регистрацию... И потом, мне надо на что-то жить, пока работу не найду...

            В ответ – молчание. И вдруг, взбесившись, пьяная хозяйка закричала:
            - Вон отсюда!.. Убирайся!.. Забирай свои вещи и немедленно проваливай!

            - Куда? – стоя посреди кухни, спросила Люба, шокированная услышанным бредом.

            - Уйди с глаз моих или я за себя не отвечаю! – продолжала истерику хозяйка, вся опухшая после ежедневных выпивок.

            - Хорошо... пойду собирать вещи.

            Не понимая, что делать дальше, Люба стала укладывать в сумку вещи, размышляя: «Куда мне сейчас идти, если идти некуда?.. Может позвонить Николаю?.. Нет-нет, только не это, ведь он будет встречать новогодний праздник вместе со своей женщиной и из-за меня у него могут возникнуть неприятности».

            Волоча за собой сумку, Люба вышла в коридор и, повесив ключ от квартиры на крючок настенной вешалки, стала одеваться, взглянув на ручные часы, они показывали почти пять часов вечера. Она всё ещё надеялась, что Татьяна образумится и возвратит её обратно. Но вышедшая из кухни её троюродная сестра  лишь молча закрыла за Любой дверь.

            Оставаясь стоять на площадке перед входной дверью, Люба никак не решалась вызвать лифт, чтобы спуститься на мороз в уже опустившиеся вечерние сумерки, в темноте которых красовались белоснежные сугробы, словно усыпанные сверкающими бриллиантами.

           «Вот и сбылось Танюшкино предсказание, - подумала Люба, - жить мне негде... работы у меня нет... регистрация на исходе и деньги тоже... Как же мне всё это пережить?.. Как мне поступить сейчас?»

           И вдруг Люба вспомнила о женщине, подарившей ей календарик с ликом Божьей Матери. Не раздумывая, она нажимает кнопку звонка соседней квартиры, в которой снимала комнату Кира. Дверь открылась, и Люба вошла в коридор, затащив за собой увесистую сумку. Объяснив сложившуюся ситуацию и попросив разрешения позвонить, она принялась за поиск драгоценного подарка от бывшей покупательницы.

           - Алло! Галина?.. Это Люба с вами говорит... Я на Водном стадионе в ларьке пивом торговала...

           - Помню... У вас что-то случилось?

           - Меня прямо сейчас с квартиры выгнали... Я с вещами на улице... Не знаю, что делать.

           - Ой! А я сейчас не дома... Я на дежурство заступила... Вы позвонили мне на рабочий телефон.

           - Как жаль...

           - А знаете, приезжайте ко мне на работу, Новый год вместе встретим...  Здесь даже ёлка наряженная есть... Записывайте адрес...

           Достав из сумочки свой маленький блокнотик, Люба стала в него быстро записывать: «Водный стадион, Кронштадтский бульвар, автобус номер 70, дом 19-а, ОВИР, между домов».

           - Галина, спасибо... сейчас приеду! – воскликнула Люба и, положив трубку, обратилась к Кире и её хозяину, подошедшему на их разговор: - Умоляю, пусть моя сумка пока останется у вас... Очень скоро я за ней приеду и заплачу за хранение...
            

             Через минуту счастливая Люба уже спускалась на лифте, устремившись к обозначенной цели, и сейчас ей совершенно не хотелось думать о том, что ждёт её завтра. Впереди ей предстояла встреча Нового года, её любимого праздника, от которого она ожидала сказочных чудес, совершенно не осознавая, что лишь по милости Божьей она сейчас нашла приют, пусть даже и временный...