ласковая пасть

Грязь. Пыль. Копоть. Заброшенный и забытый богом барак. Я. Пистолет.
Тишина.
Теснота и сырость этого фильма, роль в котором мне была предначертана до моего «второго рождения», напоминала неудачный черновик. Горчичное марево разъедало глаза. Где я? Зачем? Почему? С какого момента прожённой плёнки саботажа в собственному мозгу началась данная канитель? Нога отнялась. Степи провоняли угарным газом. Захлебнуться бы им сейчас до отказа нервной системы. Найти смысл жизни, что ли. Уже давно пора. Радует то, что пока я сплю, счастье и горе, богатство и бедность одинаково равны нулю. Но вот я слышу шаги. Тихие, размеренные, уверенные... Его. Я закрываю глаза. Это сон, это всего лишь сон...

***

Москвабад, февраль девятнадцатого года

Лучше дрочить, чем любить. Уж поверьте. Если не хотите оказаться на вертеле. Или чтобы вас вертели. У кого-то сперма во рту, а у меня вот жизнь бессмысленная. Спасибо интернету за всё самое хорошее и самое плохое в моей жизни. Тупые счастливые школьники со своими тупыми каникулами ещё... Боже, как же я вас ненавижу за ваше перекошенное от смеха хайло. Мне совсем не до смеха, кстати. Я читаю Кафку. В этом городе мне не хватало кого-то. Во всём мире даже... Семь миллиардов потерянных душ, а всё бестолку. Я же не знала, что мысли материальны. Не верила. Каждую бессоную ночь я так надеялась увидеть во сне своё лекарство от здоровья. Прямо сейчас бог, будь он проклят, рассматривает через свою дурацкую лупу самого грустного человека в мире. Хочется не плакать... Реветь! Если бы папа воспользовался презервативом, то не было бы у меня никаких проблем. Но парадокс в том, что я попросту не хотела жить, мне это было не интересно. Покажите мне, кому по-настоящему интересно! Смелее, ну же, я вся во внимании!
Я была лишним человеком. Моё счастье не измерялось в цифрах. По сезону очередного сериала от Нетфликса за ночь. Пальцы то в эрогенной зоне, то бьют по клавишам смартфона. Я вместе со всеми тонула в этом цифровом пожаре.
Потом пришёл он. И решил все мои загоны лишь своим существованием.
Чувство, когда лишаешься разом всех сорока шести хромосом. Довольно быстрая и безболезненная процедура. Лоботомия, проведённая с помощью любви. Эта дурость испортила всю мою жизнь. Меня никто и никогда не любил, обзывали страшной и отказывались общаться. Щербина, волосы красные, тело непропорциональное. Тощая дылда типа меня могла понравиться только окончательно поехавшему и отбитому. Мне просто повезло, что я мозги, а не мясо. Никогда бы не подумала.
Лучшая страна — наша, вы нужны миру... Что за чушь?! Кто это придумал? Есть дураки, которые в это верят? Добро пожаловать в Совок, вашу мать! Там вам самое место. Наша страна лидирует по величине убыли населения, количеству абортов, разводов, суицидов, онкологических больных и пациентов с заболеванием психики. Знаете, как обидно, когда не попадаешь ни в одну из категорий? Я могла бы стать абсолютным рекордом, но стала лишь дешёвым рабочим ресурсом в рамках капиталистических отношений. Патологические гены нельзя размножать. От таких надо избавляться. Сразу. Резко. Без сожалений. Но уже слишком поздно. Так и наступает депрессия. Ты просыпаешься утром, боясь жить дальше. Не знаешь, куда себя деть.
А ещё становишься лёгкой добычей.
Этот урок я хорошо усвоила. Опять же, невовремя. С другой стороны, иначе я бы не стала ценить свою жизнь. Что-то вроде испытания, без которого никак было не обойтись. Я сама на него нарывалась. Сознательно. Типа как игра на выживание в «Пиле», только псих не наблюдают за тобой, а их много. И ты сам такой же до кучи. И в конечном счёте важно не то, что сделали со мной, а то, что я сама сделала из того, что сделали из меня.
А на самом деле всё началось с неудачи. Просто тотального промаха с моей точки зрения.
Я родилась.
Никогда бы не подумала, что буду благодарна за то, что всё пошло не так, как мне хотелось. Родители развелись, собака умерла, кошка сбежала. Единственное существо, которое не бросило меня — мобильный интернет. И это даже не существо. В прошлой жизни я, наверное, была бездомной псиной. Теперь, вот, одинокий человек. На протяжении всей жизни я чувствовала себя неудачницей, как будто никто никогда не смог бы гордиться мной. Я устала от этого. Я устала постоянно чувствовать это. Делала я всё всегда назло всем, бросала вызовы как горох о стену непонятно для кого и чего. У меня были странные увлечения. Разматывание кассетных лент, имитация смерти, рисование страшных животных, книги Владимира Сорокина... А ещё мне нравилась восточная культура. Именно это, как мне казалось, моё самое адекватное увлечение я решила превратить в работу. Я училась на кафедре восточных языков и культур, планировала стать арабисткой. Достаточно неординарное решение по мнению знакомых, но мне было плевать. Я, как всегда, знала всё лучше всех.
И вот однажды я шла, шла, шла. Хлоп! Мимо проносится автобус. Ну почему я не грёбаная Терри Чейни! Меня к земле придавило тело. Чьи-то чёрные глаза напротив. Такие серьёзные, как будто стеклянные. Этот человек только что кинулся спасать другого человека. И ничего. Он робот, видимо. Или каждый божий день это делает. Потому что с его стороны ноль реакции. И не ясно, понял ли благодетель, как вымостил себе этим решением дорогу в ад.
— Ты в порядке? — хрипло спросил парень, не отводя глаз от моих.
Прошло где-то полминуты.
— Нет, я не в порядке!
— Ну да, ты только что чуть не погибла.
— Нет, наоборот, я могла умереть, а ты не дал.
Я поспешила встать, отряхнуться и ретироваться. Повылезали зеваки, столько слов ненужных услышала. За всю жизнь мной так не интересовались.
— Я хочу этой дуре берцем въебать по роже, — сплюнул водитель автобуса, выкорчевав тушу из кабины.
— Пасть закрой, мудила, — ответил ему парень.
— Заткнись, хач, — оскалился мужик. — Вали в Туркмению обратно. Там тебе...
Договорить не успел, потому что прилёг на лопатки. Кровавое месиво на распухшей морде, жилистые руки квасили её без конца. Небо зависло, моё лицо застыло, тело окаменело. Я просто уставилась и не знала, что делать. Оттащить? Зачем? Это же из-за меня, вроде как... Пошла оттаскивать после недолгих переговоров с обитателями правого и левого плеч.

***

В кафе.

— У меня только один вопрос: зачем?
— Зачем что? — настороженно спросил спаситель, впиваясь своими глазищами в каждую клеточку меня.
— Зачем спас? Полез в драку? Не нужно было...
— Приятно слушать, когда тебя грязью поливают?
— Не так уж и редко это со мной случалось... — замялась я. — Но в любом случае это было глупо и необдуманно.
— Глупо и необдуманно было идти на красный под автобус.
— Да неужели? Может, я только этого и хотела. А ты мне помешал!
Тут к столику вовремя подошёл официант.
— Что закажете? — навязчиво-жеманно проговорил он заученную фразу.
— Умереть. Но у вас в меню такого нет, — пренебрежительно бросила я, наблюдая, как прилизанный блондин поспешно меняет дислокацию.
А вот напротив меня сидела смесь Энрике Иглесиаса, Антонио Бандераса и вообще всех-всех-всех красавчиков, каких я только видела. Это была классическая красота, которая нравилась абсолютно всем. А я только сейчас заметила, что меня спас восточный красавец и сидит со мной вместе за одним столом. В нескольких сантиметрах. Я, наверное, открыла рот и начала пускать слюни, потому что он странно покосился на меня.
— Мне кажется, у тебя какой-то посттравматический синдром, — скептически подытожил незнакомец.
— Нет, я всегда такая, — отмахнулась. — Ты мне не представишься?
Внутри меня взрывался вулкан любопытства.
— Фархад, — многозначительно молвил парень, нахмурившись. Реакция на допрос?
— Ясно.
— А ты?
— А что я?
— Не представишься в ответ?
— Зачем?
— Когда спрашивают чьё-то имя, всегда в ответ называют своё.
— Нет, не всегда.
— Неужели это так трудно?
— Нет, но у тебя забавная мина была на лице, — хихикнула я словно маленький противный недоносок. — Я Апполинария. Анфёрова. Можно Поля.
— Неприятно иметь с тобой дело, Поля, — огрызнулся Фархад и скорчил ещё более недовольную гримасу.
— Ну, я тебя не заставляла со мной связываться.
Вот именно, что не заставляла! Он сам меня спас, отвёл в кафе и уходить, вроде, не собирается. Это пранк какой-то?
— Тебе бы переодеться и вообще в порядок себя привести, — резко перевёл тему брюнет.
— А что не так? — свела брови я, глядя в отражение железного подноса в руках снующего туда-сюда официанта.
— Всё.
Ну здрасьте, приехали!
— А поточнее?
— Выглядишь как мешок с картошкой.
— Я люблю картошку, — покраснела я как помидор.
— Как тебе краску-то для волос продают? Не видят, что ли, что ты всё подряд на голову выливаешь...
— Стоп, стоп, стоп, — многозначительна была уже я. — А в чём, собственно, дело?
— Просто в таком виде ты не сможешь за меня выйти.