Затмение

            
             
          
               
Алексей, приподняв голову с подушки, взглянул воспалёнными глазами на сестру.
; Что делать, Зоюшка?.. Мне совсем невмоготу стало.
; Снова ты за своё, ; укоризненно отозвалась сестра, старательно перебирая вещи в комоде. – Евангелие почитай. И не гневи господа.
           Зоя повязала на голову тяжёлый чёрный платок и сразу преобразилась: привлекательная ясноглазая блондинка, лишь на год старше своего двадцатидвухлетнего брата, она стала похожа на старуху.
Алексей забеспокоился.
; Ты куда?
            ; К братьям и сестрам нашим. – Зоя оправила на себе строгое тёмное платье и добавила. – Из Чернигова приехал сам апостол, с нами говорить будет. Мы и о тебе помолимся всей общиной.
; А   серьги,  подарок мамы, зачем с собой  взяла? И так всё ценное к ним перетаскала.
; Да ведь и нельзя без приношений, Алёшенька. Для твоей же пользы стараюсь.
Зоя истово перекрестилась, глубже заправила под платок густые волосы, торопливо направилась к выходу из комнаты.
Стукнула дверь, и Алексей вновь впал в забытье. А когда очнулся, то первое, что увидел, были испуганные глаза Лены, соседки по квартире, его ровесницы - односельчанки, обучающейся в городе на агрономических курсах.
; Ты зачем опять здесь оказалась?
; Зашла  проведать. Вы так стонали… Я «Скорую» вызвала. В больницу вам надо, лечиться.
; Не вмешивалась бы, – буркнул Алексей. Его раздражала её постоянная забота о нём и что он лежит перед ней такой совсем немощный.
Губы девушки дрогнули от обиды. Но, внимательно посмотрев на него, смолчала, слишком плох он был на этот раз: исхудалое лицо его пожелтело, на  лбу выступила испарина, русые волосы   слиплись…
            Она обвела взглядом почти  комнату
           ; Как здесь душно!
            Поднялась с табуретки, в задумчивости прошлась  взад-вперёд по комнате. Распахнула окно, выходящее в  сад. В комнату пахнуло свежестью и ароматом цветущей сирени.
     Алексей рассеянно скользнул взглядом по её стройной фигуре в простеньком платьице с пояском и отвернулся. Он догадывался, что уже давно приглянулся этой девушке, всегда готовой услужить, в чём-то помочь. Признаться, и она, с её чёрными, как спелые вишенки, глазами и мягким певучим голосом, тоже нравилась ему. Но любил он совсем другую, одну-единственную – зеленоглазую хохотушку Катеринку. «Где-то она сейчас, кому улыбается?» - с тоской подумал он, вспомнив о неверной невесте.
Лена вздохнула: «Опять отвернулся. Сердится. Ну и пусть! Как бы здоров был – может, и не мозолила  глаза, не вмешивалась бы…»… Она снова присела у его койки.
; Вы  приготовились бы пока...
; Вот заладила! Ни в какую больницу я не поеду, и не уговаривай!..  Расскажи лучше, как домой съездила? Что нового в селе?
; Ой, новостей-то много! Два новых комбайна пригнали. Две свадьбы сыграли – зоотехника и директора школы,  интернет-клуб открыли…
; А в поле была?
; Была. Красотища там! Над озимью небо синее-синее. А жаворонки так и заливаются!..
Алексей потянулся к тумбочке за сигаретой. Нервно щёлкнул зажигалкой.
; Вам нужно бросить курить, у вас язва, наверное.
; А-а, ерунда! Видно, всё равно мне крышка.
; Нет! Вам жить надо, жить! – вспыхнула Лена. Она знала его прежде  таким  здоровым и сильным! Сколько раз порою украдкой заглядывалась на его могучую мускулистую фигуру, загорелое лицо. И вот, на поди, – так раскис…
; На всё воля божья, ; устало повторил Алексей когда-то услышанные им слова сестры.
; Эх вы… Комбайн на секту променяли, ; усмехнулась девушка. – Ну, скажите, что вам помешало на селе?
                Алексей стиснул зубы.
; Не трогай за сердце. Прошу тебя.
И сразу представил себе Катерину. Вспомнились их первые встречи на сенокосе, жаркие объятия и поцелуи. Тогда он был счастлив и думал, что так будет всегда.
«Ах, Катя-Катюша! – чуть не застонал он – Увлёк-таки тебя проклятый агроном. А ещё другом прикидывался!»
; А вам снова письмо.
Алексей оживился.
; От кого?
Лена с радостной улыбкой достала из кармана платья конверт.
«Ты хандру свою брось, - писали Алексею друзья-механизаторы. – Тоже нам, бригадир! Не успел приболеть, а уже к сектантам в сети попал. И потом, неужели свет клином сошёлся на твоей зазнобе? Не любила, значит…»
Алексей отложил в сторону письмо, невесело усмехнулся.
; Что смеётесь? – напустилась на него Лена. – Ребята всё правильно написали. Они со мной говорили. За своё счастье бороться надо, а вы и крылышки сложили. Что вам в больнице-то хуже будет? Упёрлись на своём: не хочу, не поеду! Под лежачий камень, говорят, и вода не течёт…
В тот же вечер «Скорая помощь» отвезла Алексея в больницу.

…После операции он впервые за долгое время болезни спал спокойно. А когда проснулся, захотелось увидеть сестру. Вспомнил,  как неожиданно приехала она к нему в село, вся    в чёрной одежде. Молча прижалась к груди, расспрашивала о болезни, о Катерине. Успокаивала, долго рассказывала о каких-то «братьях и сестер христовых». И опять успокаивала: «На всё воля божья. Знать, прогневал ты господа…»
Слушал он её плохо. А Зоя всё уверяла, что апостол сумеет вернуть Катерину и здоровье. И уговорила-таки, увезла его с собой в город: всё же каждый человек в определённых обстоятельствах – мистик. Вот и ему тогда подумалось, вдруг и впрямь случится такое чудо, о котором говорила сестра? Словно затмение какое-то нашло на него. Да и  в селе житья уже не было. Агронома видеть не мог, боялся сорваться, если встретится с ним наедине.

                ***
Проходили дни, и молодость Алексея брала своё. Болезнь отступила.
Зоя навещала часто. Тайком приносила то какой-нибудь  сектантский журнал, то рукописные молитвы. И каждый раз твердила одно: апостол гневается, требует уйти из больницы.
; Брось, сестра! – рассердился однажды Алексей, –  послушайся я его, не согласись на переливание крови, вряд ли видела бы меня сейчас живым. Спасибо докторам и Лене. Это она отдала мне часть своей кровушки. Ты  почему во всём веришь ему?
Зоя растерянно заморгала. Потом тихо-тихо заговорила.
; Помнишь, когда сгорел наш дом и родители погибли при пожаре, а ты ещё дослуживал  в армии, осталась я одна-одинёшенька. Вот и уехала с горя в город. Думала,  легко устроюсь, оказалось всё не так. Ни переночевать негде, ни… хоть волком вой! Брожу по улицам, плачу потихоньку… Апостол и встретился. От него узнала о «братьях и сестрах». Познакомил он с ними. Накормили они меня, обогрели. Потом комнатку дешёвенькую подыскали. Как же мне не верить ему? – с беспокойством вскинула сестра стрелки своих жидких бровей.
Алексей нахмурился.
; Это не то… Жизнь у тебя, я посмотрел, всё равно  никудышная. Одни посты да молитвы. В общине всё прощение себе вымаливаете. А за что? За  какие такие грехи? Вот ты, например, в районе лучшей дояркой слыла. А кто ты теперь? За гроши  поломойка в молельном доме. И вообще, сестра, не в свою мы избу заглянули. Раскрой глаза, опомнись! Все эти «братья и сестры» только о конце света и ладят. А нам жить надо. Настоящей, полной жизнью. На дворе-то не пещерный век. А ты – радио, и то не слушаешь.
Зоя ахнула.
; Ты и в бога не веришь? Что он есть?..
Алексей задумался, помолчал немного.
; Раньше, когда ещё в школе учился, сомневался, ; снова заговорил он. ; Но теперь, Зоюшка, как побываю летом у гудящего муравейника в лесу или посмотрю в ночное небо на мерцающие звёзды, так и подумаю: до чего в мире всё так здорово организовано, такая в нём гармония царит!.. И какой величайший конструктор Вселенной всё это сотворил? Ведь вот учёные, например, до сих пор ещё не могут разгадать тайну не только зарождения космоса, но даже  появления всего живого на Земле. Того же муравья, скажем. Или ; человека. На ум тогда невольно приходит мысль о том, что  всё-то в космосе и земной жизни  вовсе не случайность, а естественная закономерность, определённая каким-то Высшим Разумом, Всемогущим Творцом, как бы люди ни называли его в своих религиях.
Алексей внимательно посмотрел в удивлённые глаза сестры: понимает ли она ход его мыслей?
; Мне просто не по душе дикарство религиозных сект. Вот что, к  примеру, ваша община требует от прихожан?.. В армии – не служи, в больнице – не лечись, в кино и театры – не ходи… Она сбивает с толку доверчивых. Таких людей, например, как ты. Да и просто она  вредна для них. «Апостол» ещё и шикует за их счёт. По улице, как ты знаешь, уже не пешком ходит, или в трамвайчике ездит – на шикарном «мерседесе» катается! Вот и Лена мне говорит…
; А ты её до себя не допускай! – с жаром заговорила Зоя. – Чую, она тебя в сомнение вогнала.  Ишь,  как зачастила в больницу! Что она от тебя хочет? Что?
А Лена действительно почти ежедневно забегала к нему в больницу. Каждый раз рассказывала что-нибудь о своих курсах, о новинках кино, сельские новости.  И Алексей всё с большим нетерпением ожидал  её прихода.
Наконец, наступил день выписки из больницы.
У дома его встретила Лена. Её глаза радостно сверкнули.
; Уже вышли? Как хорошо!
Он протянул руку и еле удержался, чтобы не обнять эту милую девушку, ставшую ему такой родной за последнее время. Лена уловила его порыв, смутилась.
; Здесь останешься или в село вернёшься? – неожиданно для обоих, обратилась она к нему на «ты».
             ; Не знаю… Хорошо бы сестру уговорить, захватить с собой.
; А я уезжаю завтра. Совсем. Получила свидетельство об окончании курсов и уезжаю.
; Как?.. Как уезжаешь?!

                ***
До отхода поезда оставались считанные минуты, а Алексей и Лена всё ещё прохаживались вдоль вагонов.
Лена, наконец, остановилась. Смущённо улыбнулась.
; Пора прощаться…
; Алёша? – послышалось вдруг позади, и Алексей увидел, как сразу нахмурилась Лена. Он повернулся. Рядом стояла Зоя.
; Я пошла. До свидания, ; отступила к вагону Лена.
Алексей рванулся следом. Зоя ухватила его за рукав тенниски.
; Тоже уезжаешь?
; Нет-нет, ;  торопливо ответил Алексей, пытаясь освободить руку. И только в этот момент заметил рядом с сестрой «апостола». Почти бесцветные глаза его бегали  по сторонам, словно он боялся окружающих.
;  Поклонись, поклонись апостолу, ; зашептала Зоя.
; Слышал я, помогли тебе наши молитвы, ; приблизился тот к Алексею. Голос его был  неприятно слащавым. Да и сам «апостол» ; пузатый  коротышка с хитроватым прищуром  выпученных глаз, в чёрном длиннополом плаще, несмотря на жаркий  день,   в такой же шляпе и с мясистым носом на прыщавом лице, ; был ему противен…
Тепловоз мягко вздрогнул, медленно покатил вагоны.
Алексей шагнул к тому, где была Лена. Она стояла у открытого окна, улыбалась. Но улыбка у неё была растерянной. Казалось, девушка вот-вот расплачется.
«Апостол» потянул Алексея от вагона.
          ; Домой, брат. Домой! Забудь эту заблудшую
отроковицу, ; кивнул он в сторону Лены, продолжая  плести свою паутину. – Отбрось, брат, греховные мысли…
          Алексей повернулся к нему, как ужаленный.
         ; Да пошёл ты!.. – выругался он и снова рванулся к составу. На мгновенье оглянулся на сестру. «Апостол» яростно отчитывал её, видно, взбешённый  злой репликой брата. Зоя ёжилась, смиренно опустив глаза, переминалась с ноги на ногу.
        « Да! Если мне уезжать, то надо и сестру от «апостола» забирать», ; подумал Алексей. – Не оставлять же её этому пауку»
          ; До свидания, Алёша! – услышал он затихающий голос Лены.
         ; До «скорого»,  Алёнушка! – Как можно громче прокричал Алексей в ответ и поспешил к сестре на выручку.