Учебный отряд

               
                Бесстрашным витязям морских глубин
               
                посвящается!

   19 марта 1906 года указом императора Николая 2 был создан подводный флот России. За более чем 100 лет подводный флот достиг значительного совершенства и по скорости и по глубине погружения и по дальности плавания. По условиям службы, эта одна из самых опасных. В послевоенные годы погибло 12 подводных лодок и более 800 человек личного состава подводных сил.

   По ночному, безлюдному городу в мае, советского времени, шли трое призывников в сопровождении мичмана. Они шли из флотского «Экипажа», места, где распределяют по частям призывников, в учебный отряд подводного плавания. Среди идущих призывников были представители трёх городов-героев, Москвы Михаил, Ленинграда Сергей и Севастополя Алексей, им было по 18 лет. Через некоторое время они подошли к КПП учебного отряда, их встретил старшина 1 статьи с тремя полосками на погонах.

 Старшина был высокий под два метра, он заканчивал службу и оттого выглядел очень убедительно:
   - Видите этот высокий забор, - пробасил он, - за ним у вас была свобода, а здесь вы будите служить! Он повел их в седьмую роту, где готовили электриков подводных лодок. Все трое призывников были подстрижены наголо и были ещё в своей домашней одежде.

  Они вошли в трёхэтажное, старинное здание на третий этаж. Здесь не было маленьких комнат, одно большое пространство метров 70, немного разделенное на три части. Двухэтажные койки, расставленные по разным сторонам центрального коридора, вдоль которого стояли грубые  мощные баночки (табуретки). Старшина указал три койки новичкам и ушел, призывники молча разделись и улеглись спать.

 В помещении стоял сильный запах от новых ботинок и стоял невероятный храп 180 новобранцев. Прибывшие устали в «Экипаже», где проходили медицинскую комиссию с особыми требованиями, где их крутили на тренажерах и проверяли в барокамере, давлением, поэтому они быстро уснули.

   В шесть часов утра на полную громкость, по радио включили гимн Советского Союза, и дежурный старшина громко закричал «Рота подъем» и моряки вскочили с нижних и верхних коек, как ужаленные и встали по стойке смирно. Спросонок многие с верхних коек прыгали на шею тех, кто спал снизу. Старшина, прогуливаясь по коридору, показывал на тех, кто не проснулся и лежал, дал новую команду «Рота отбой», после того, как все улеглись на свои места, пошла новая команда «Подъем» и так раз десять.

 Такая тренировка называлась «Взлет-посадка». Наконец новобранцы построились в узком и длинном коридоре по центру казармы в одних трусах и ботинках. На входе в туалет стоял другой старшина и ни кого не пускал, так вырабатывалась умение терпеть, ведь на подводной лодке не всегда в туалет попадёшь. Сто восемьдесят человек рванули вниз на физзарядку, правда сбегали они по этажам и возвращались после команды «отставить», тоже раз десять.

 Наши знакомые новички прибывшие ночью, проснулись от грохота бегущих матросов, казалось будто бежала стая бизонов. Но вставать им не хотелось, они укрылись с головой, как их одеяла слетели на пол. Над ними стоял вчерашний двухметровый старшина:
   - Это, что за курортники, а ну подъём! - заорал он, - Форма одежды трусы ботинки на зарядку бегом марш! - наши друзья были в своих туфлях и трусах в цветочек смешно выглядели на фоне роты одетой в форменные одинаковые, синие трусы и грубые ботинки, которые на флоте называют - «гады».

 Седьмая рота накручивала круги по внутреннему радиусу вокруг части. Так как сходить в туалет не давали, некоторые призывники, мочились прямо на ходу, а наиболее слабые не выдерживали и падали. Наша троица, задыхаясь, дотерпела до конца бега. После бега рота вышла на большой плац(строевая площадка) и приступила к гимнастическим упражнениям. Наши друзья были крепкими ребятами, но после такой зарядки с непривычки сильно устали.

 Дальше был туалет и умывание, старшины следили, что бы все обливались холодной водой по пояс, так создавалась закалка будущих моряков. Потом была уборка помещений и территорий. После уборки был завтрак, на который рота, тоже заходила несколько раз с командой «отставить». Принимать пищу приучали быстро, буквально 1-2 минуты давали на приём горячей пищи и многие не успевали даже приступить.

 Минимальное воинское формирование «Смена» состояло из 30 человек, две смены составляли взвод, три взвода рота. На каждой «смене» был свой старшина, служивший, тоже срочную службу, тоже отучившийся в этом учебном отряде и оставленный здесь для обучения будущих подводников.

   Рота отправилась на занятие, изучать устройство подводных лодок и свою военно-уставную специальность. Наших троих новичков отправили на склад, получать обмундирование. Так как они пришли почти последними, ходовых размеров не осталось, остались только очень большие. Мичман, выдававший форму, радостно произнес:
   - Наконец здоровые парни, а то одних лилипутов понабрали, все малые размеры разобрали, но имейте в виду, что и на вас в размер не подобрать, потом ушьете.

 По очереди он надевал им на голову бескозырки и крутил, и если было больше двух оборотов, менял. Шинели были тоже большими, они были длинными, почти до пят. Получив, обмундирование они пошли пришивать погоны и нашивки, под присмотром мичмана, хотя до этого никогда не шили ничего. Исколов все пальцы до крови, и перешивая по нескольку раз, по требованию старшины, должно быть, как на машинке, они справились и отправились, к своей «смене» учится.

 Потом был обед и один единственный за день перекур, в специально отведённой курилке.  После обеда все вышли на плац и учились строевой подготовке, часами чеканя шаг. Ближе к вечеру, уставшие призывники, шли в свой кубрик (спальное помещение), как где - то послышалась музыка, один из матросов играл на баяне задушевную украинскую песню, вокруг баяниста собралось человек двести из разных рот. Баянист затянул

                «рiдна мати моя…»,

 и многие подхватили эту песню, хотя здесь были литовцы и латыши, молдаване и белорусы, азербайджанцы, грузины и армяне, казахи, узбеки, таджики, киргизы, хотя больше всех было русских и украинцев, здесь были представители всех национальностей великого Советского Союза. И все они пели украинскую песню с разными акцентами. Друг друга они называли «брат», один за всех и все за подводную лодку, все они одинаково терпели тяготы и лишения воинской службы. Уставшие и немного печальные, со слезами на глазах они дружно и громко подпевали

               «…I в дорогу далеку ти мене на зорi проводжала,
                I рушник вишиваний на щастя, на долю дала…»

   Их ждали впереди тяжелые и опасные три года службы, но так эта служба их закалит, так научит выживать, что доживут они до глубокой старости, и через многие годы будут вспоминать этот момент, эту замечательную украинскую песню о родном доме, о матери, о родине.

   Вечером после ужина наши знакомые Михаил, Сергей и Алексей были посланы, вместе со своей «сменой» чистить картошку. Норма была один ящик на троих, картошка была плохая, подмороженная, местами гнилая. Мичман, начальник камбуза (столовой) заставлял выбирать картошку даже из шкурок, заставлял перечищать, и поэтому чистка затянулась надолго. В девять часов вечера был обязательный просмотр информационной программы «Время» по телевизору.

 Перед сном, который наступал в 22-00 и назывался «отбой» моряки мылись и стирались. Перед отбоем ещё немного полетали, по тренировке «взлёт-посадка» и наконец, этот день кончился. Ранним утром, до подъёма многие проснулись от громких звуков диких голубей, которые обитали столетиями на чердаке этого старинного здания.

 Часов в пять утра голуби заводили свою песню и под их гуканье, как под колыбельную песню, моряки досыпали до подъёма, а потом часто в жизни им будет сниться эта голубиная песня. Изо дня в день, всё повторялось, подъём, физзарядка, умывание, завтрак и так далее, и всё с многоразовым повтором. Через месяц все курсанты учебного отряда принимали присягу.

 Приехали родители, друзья и подруги будущих подводников. Приём присяги был на плацу в очень торжественной обстановке с выносом знамени части и перед родителями. У каждого курсанта был автомат Калашникова на груди, по одному выходили они из строя, брали папку с текстом присяги, хотя знали её наизусть и читали:
   - Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных Сил, принимаю присягу и торжественно клянусь…
    …Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины…
   - Я клянусь защищать её… не щадя своей крови и самой жизни…
Некоторые и отдали жизнь на срочной службе. А приказа Советского Правительства так и не поступило и некто, Родину не защитил, разбежались все по национальным квартирам.

   А пока курсанты учебного отряда учились военному делу настоящим образом, ходили в патрули и караулы.
   Караул - вооруженное подразделение по охране и обороне объектов. В учебном отряде было караульное помещение, несколько боевых постов у знамени части, у складов боеприпасов, продовольственного склада, у склада ГСМ и другие. Москвич Михаил был направлен на пост у складов. Порядок был такой, два часа стоишь на посту, два часа сидишь в караульном помещении и два часа спишь на медицинской кушетке без одеяла, в одежде с подсумком на ремне.

 В первый месяц Михаил почти не спал в карауле, потом научился спать не только в отведенные два часа, но даже стоя на посту, дремать кратковременно. Однажды на продовольственном складе, днем работали моряки и припрятали возле склада пару банок сгущённого молока, а ночью решили их забрать. Как раз Михаил заступил на пост у продовольственного склада, рядом был склад боеприпасов и поэтому патроны у караульного были боевые.

 Автомат Калашникова с пристёгнутым штык – ножом был надет наперевес. Михаил в темноте увидел шевеление у склада и громко крикнул:
   - Стой, кто идёт, - он действовал строго по инструкции.
   - Вы арестованы, лечь на пол, - и снял предохранитель на автомате. Но матросы не поняли серьёзности происходящего, они не знали, что рядом склад боеприпасов и решили убежать. Михаил дал предупредительную очередь вверх, а затем на поражение, один из матросов с криком упал. Из караульного помещения уже нёсся начальник караула и бодрствующие матросы.

 Приехала «скорая» из госпиталя, но уже было поздно. Глупая смерть за пару банок сгущенного молока и пренебрежения установленным порядком. Михаил получил сильную психологическую травму, ходил угрюмый, хотя он поступил полностью по инструкции и уставу.

   Регулярно в учебном отряде и на всем флоте проводились различные учения, и вот однажды учение проводил спецназ. Командиры частей были оповещены, но препятствовать спецназу, было запрещено. Уже несколько успешных операций было проведено, в нескольких частях спецназ разоружил караулы, забрал знамена части и документы. Очередь пришла учебного отряда подводников.

 Информация доводилась до личного состава минимально, поэтому было принято решение всем оставаться на своих постах до конца учений. Ленинградец Сергей, как раз на начало учений оказался в карауле, правда его пост был не сильно ответственным и патронов ему не выдавали, его пост был у кучи угля и склада ГСМ. Спецназовцы захватили караульное помещение, сняли все посты, забрали и погрузили в свою машину оружие, знамя части и документы.

 Сделав дело, они собрались у машины, которая по условиям учений должна была ехать в комендатуру для сдачи имущества. Но про пост у ГСМ диверсанты не знали. Сергей был не очень дисциплинированным, не дождавшись смены караула, он сам пошёл в караульное помещение, которое было не далеко.

 В караульном помещении он увидел связанный караул и услышал разговоры недалеко за стеной. Он выбежал из помещения и подошёл тихо к стене, прислушался:
   - Отвезёшь имущество в комендатуру и вернёшься за нами, а у нас ещё задача есть,- дал указание водителю старший группы. Диверсанты ушли, а водитель решил перекурить перед поездкой.

 У Сергея патронов не было, но был автомат Калашникова с крепким прикладом. Он тихо перелез через забор, подкрался к водителю сзади и хорошенько приложился того по голове. Сергей умел водить машину, в его школе учили вождению грузовика. Он связал оглушенного спецназовца, забросил его в машину и поехал в комендатуру. Командира учебного отряда подняли среди ночи и вызвали в комендатуру:
   - Забирайте ваше имущество и матроса, подвел он диверсантов, не выполнили они задачу.

   Сергею объявили трое суток наряда вне очереди за самовольное оставление поста и наградили отпуском за спасение части.
Были ещё патруль городской по три человека с офицером, патруль внутри части и «Боевой взвод», в составе 12 человек с автоматами, почти как у А.А.Блока,

                "…И идут без имени святого

                Все двенадцать – вдаль.

                Ко всему готовы,

                Ничего не жаль…"

   Выходил «Боевой взвод» по особому вызову и ночью по особому маршруту. Такой вызов поступил из комендатуры. С гауптвахты сбежал матрос, с заряженным автоматом и его обнаружил патруль. Он спрятался в сарае одного из домов. Боевой взвод, в составе которого был Алексей из Севастополя, выдвинулся к указанному дому. Десять человек окружили дом, Алексея поставили напротив дома с фасада.

 Двое матросов со старшиной пошли по сараям и в одном из них обнаружили беглеца. Он сидел в углу, снял с предохранителя автомат и сказал:
   - Стреляйте, мне все равно тюрьма, но я не сдамся, буду стрелять.
   - Не глупи, - сказал ему старшина,- Ты ведь меньше трех дней отсутствуешь, а это по закону самоволка, правда есть отягчающие обстоятельства, автомат ты зря прихватил, но я думаю, в крайнем случае, будет дисбат до двух лет.

 Сдай оружие, и мы скажем, что ты сам сдался. Старшина и матросы отошли от входа. Беглый матрос выбросил рожок, а один патрон остался в стволе и ствол он взял в рот.
   - Пусть придет комендант города и пообещает мне свободу, - крикнул он. Вызвали коменданта, и тот за час уговорил беглеца сдаться. Алексей, возле которого собрались любопытные, просил их разойтись, ведь было неизвестно, где сидит беглец, и не пальнет ли он по людям.

     Семь месяцев обучения в учебном отряде, пролетели быстро, и пришло время распределения по флотам и подводным лодкам. Наша тройка разлетелась по разным флотам. Сергей был направлен на Северный флот, Михаил на Балтийский, Алексей на Черноморский. Еще два с половиной года они служили на подлодках, и служба была тяжелее, чем в учебном отряде, где все были равны, а на лодках были старослужащие, на флоте их называют «годками», а наши знакомые были молодыми, на флоте их называют «караси». Потом они сами стали «годками» и дослужили до конца.
Всем экипажем подводной лодки их торжественно проводили на ДМБ под музыку «Прощание Славянки»
               

                "...И если в поход
                Страна позовёт,
                За край наш родной
                Мы все пойдём в священный бой..."

               

               

               

               

               


Рецензии