Про чёрного бобра. Сказочка

        Давным-давно это было… Мне в детстве ещё бабка рассказывала. Та, старая, напутать чего могла, да и я, за давностью лет, не всё помню.

На речке Каменке, рядом с озером, раньше деревушка стояла — её нет уже, а названия никто и не припомнит… Народу там совсем немного жило: староста, рыбаки-охотники да жёны их с детьми. Домов десять всего. Жила ещё ведунья старая — отдельно от всех домик её в стороне догнивал. По имени её никто не знал, побаивались, но иногда обращались: то травку от хвори даст, то пошепчет на удачу…

А на речке бобёр жил, чёрный, как смоль. Видели его, мальчишки хвастались, всего пару раз, но слышали все! И как забьёт он хвостом по воде, ждут в деревне беды: охотник из лесу не вернётся, лодку рыбачью перевернёт али дитя чьё-нибудь болезнь не переживёт…

Так и жили: улову радовались да потерям плакали. Как все.

Начала ведунья старая мужиков подговаривать: «Убейте бобра и живите спокойно-счастливо! Убейте бобра...» День канючит, другой… Тут, как назло, у старосты сын заболел падучей — мучится, разум теряет. Тут и жёнка его, испугавшись, стала знахарке вторить: «Убейте бобра!»

Берёт староста пару охотников с собой и к речке идет: днём выследили, а ночью с огнём выманили, изловили и забили зверя.

Днём следующим старостина жена всех в гости позвала — стол накрыла — довольная! Только ведунью не звали: «Ну её в дом тащить!» Собралась деревня: пьют-радуются, поют-танцуют…

Вдруг сынок старостин как выпучит глаза, как оскалится! Бесы в глазах! Прыг к печи, вцепился в ухват, и давай им махать, рыча. Чашки с маслом побил, керосинку разбил о дверь, горшок с углями опрокинул… Полхаты враз полыхнуло! Никто, пьяный, и понять ничего не успел. Только Сеньки-рыбака жена в единственное окошко сиганула, да куда ей, толстой бабе, - застряла, наглухо окно своей тушей законопатив…

Ветер сильный, - крики и стоны к лесу уносит, а огонь — по всей деревне. В пару часов всё и закончилось — только дым над рекой, где бобёр жил, стелется…

Один дом остался в сторонке — ведуньин. Та к вечеру из полей вернулась с вязанкой травяной. Увидала, что стряслось, как заорёт, как завопит!.. Бросила ношу свою, в деревню бежит, да что там уже… Голос сорвала, только шипит да кулаками в небо трясёт.

От старостиного хозяйства вообще только одна досочка целая на заборе осталась. Хватает её старуха и к реке ковыляет. Там, у самой кромки воды, падает на колени и давай доской по воде стучать! Стучит, обезумев: «Вот тебе! Вот тебе!» Стучит, стучит, стучит… Обессилела совсем да околела, к камню привалившись…

Вот и думай: перехитришь ли судьбу? Хоть плюй через плечо, хоть по воде стучи…