Глава 1. Гостья

     Оранжевые лучи заката проникают сквозь жалюзи и освещают небольшую комнату. Если присмотреться, видны пылинки витающие в воздухе. Стены, обшиты деревянными панелями, полки с книгами, картины на стенах. В центре журнальный столик, а в кресле рядом сидит женщина в строгом костюме. Волосы затянуты в пучок на затылке, на носу очки, пальцы её нервно и с нетерпением постукивают по подлокотнику. Наконец, женщина делает глубокий вдох.
      — Пожалуй, начнем, — произносит она, включая маленький прямоугольный диктофон на запись. Глубокий вдох. — Представьтесь, пожалуйста.
      — Белдаран До`Элленас.
      Та, что сидит на диванчике напротив кресла, сильно отличается от собеседницы. Свободная одежда, рассыпанные по плечам густые чёрные волосы, расслабленная поза. Белдаран сидит, удобно поджав под себя одну ногу и скинув туфли на ковёр.
      — Дата рождения?
      — По летоисчислению какого из миров? — саркастично усмехается До`Элленас.
      — Прошу вас, Дара, отвечайте корректно!
      — Прошу вас, мисс Картер, не задавайте глупых вопросов. Чего вы от меня хотите? — выдерживая заданный собеседницей официальный тон произносит Белдаран.
      Облаченная в костюм женщина раздражённо бросает на столик диктофон, словно обозначив переход к более неформальному тону. Она всплескивает руками, вскочив, вышагивает по тесно заставленной комнате и сбивчиво произносит:
      — Сколько ты уже здесь? Год? Полтора? Еще вчера тебя как диковинную зверушку держали взаперти, а выпытав всё, что может иметь ценность, выпустили на волю…
      Карла Картер замечает едва уловимую улыбку своей гостьи.
      — Что? Не всё? Ох, не об этом сейчас речь. Ты добилась так желаемой свободы, но разве ты свободна?
      До`Элленас закусывает губу и отворачивается.
      — Ты сама пришла ко мне, так позволь мне помочь! Ты не сможешь убегать от себя самой вечно.
      Короткий взгляд на Дару, пока та изучает пятна света на стене.
      — Чего я хочу? — произносит Карла Картер и возвращается в кресло, принимая снова свою фирменную позу интервьюера. Глубокий вдох. Она готова ждать, столько, сколько потребуется. — Расскажите мне всё.
      — Говорят, что, сколько бы времени ни прошло, самые важные моменты своей жизни мы всегда будем отчетливо помнить, — спокойный задумчивый голос мягко разносится по комнате.
      Белдаран До`Элленас заглядывает в глаза той, к которой пришла в поисках спасения, и грустно улыбается.
      — Есть воспоминания, которые никогда не теряют своих красок в моей голове. Наверное, потому, что именно с этого всё и началось…

***



      Первым, что я почувствовала была боль. Казалось, что мое сознание разрывает на маленькие кусочки и перемалывает в пыль. Меня колотило.
      Вдох. Выдох. Пришлось заставить себя дышать, и только тогда боль стала отступать. Я начала приходить в себя.
      Сырой холод и уколы твёрдых сучков в спину. Я лежала на земле? Словно в подтверждение мои пальцы судорожно сжались и загребли горсть мягкой земли с пожухлыми листьями.
      Где я? Мысль мелькнула вяло, расплывчатым пятном растекаясь по всё ещё не вполне очнувшемуся разуму. Стоило больших усилий заставить себя пошевелиться и открыть глаза. Каждое движение отдавалось звоном в ушах и болезненным покалыванием в онемевшем теле.
      Я и правда лежала на земле, а деревья вокруг тянулись кронами к лоскутку неба, только этот куцый огрызок я и могла видеть сквозь ветви. В ноздри бил запах сырой земли и прелой листвы, а сквозь затихающий гул в ушах пробивалась шуршащая тишина леса.
      Перевернуться. Подползти к ближайшему шершавому стволу. Смогла. Не только разум, тело тоже подчинялось мне с трудом. Наконец, удалось сесть, и я попыталась привести в порядок мысли, оглядеться вокруг и понять, что произошло.
      Результат был неутешительным: вокруг был лишь лес, все мои чувства абсолютно перемешаны, а попытки вспомнить, как я оказалась в этом месте, вызывали лишь новые волны головной боли.
      — Что за чёрт… — пересохшие губы издали лишь нечёткое бормотание.
      Страх и паника медленно охватывали меня. Как будто погружали в ледяную воду, лишая возможности сделать вдох. Я не могла вспомнить. Ничего. Кто я? Где нахожусь? Как сюда попала? Что произошло? Я помнила столько обычных вещей от таблицы умножения до вкуса чернослива, но не могла ничего вспомнить о своей жизни и себе самой. Одна пустота.
      Осознание своей беспомощности словно распахнуло незримые ворота и позволило всем страхам вырваться наружу.
      Кто я?
      Только первый вопрос в бесконечной череде множества. Они, перебивая друг друга, вспыхивали в моём сознании. Дыхание с шумом срывалось с дрожащих губ, а кровь стучала в висках, заглушая все те немногие звуки, что издавал лес вокруг. Охваченная лихорадкой, я притянула колени к груди и вжалась в ствол дерева.
      Пальцы прижались к глазам, словно желая вдавить обратно подступающие слезы.
      Дышать. Главное — дышать.
      Шумный вдох. Такой же надрывный выдох. Ещё раз. Затем снова. Я усилием воли заставила себя выровнять дыхание и вернула контроль над сознанием.
      Постепенно. Я должна была искать ответы постепенно. Не сразу.
      Я была жива. Я была жива здесь и сейчас. А значит, здесь и сейчас и было самым важным. В тот момент именно эта мысль заставила меня взять себя в руки.
      Где я? Снова осмотрелась. Обычный лес, с довольно густым подлеском. Деревья высокие, старые, с желтеющими листьями. Осень? Судя по густеющему свету, солнце скоро сядет, а это значит, что мне нужно было найти укрытие на ночь. Да. Это и было главным. Но сначала…
      Сначала нужно было внимательней осмотреть место, где очнулась. Примятая трава, четкий волочащийся след до дерева. В ворохе листвы и веток немного в стороне лежала холщовая сумка, скорее всего, моя. Тело всё ещё было как чужое. Пошатываясь, я поднялась на ноги и медленно подошла к своей находке.
      Стряхнув с этого сокровища мусор, я незамедлительно стала исследовать содержимое. Потребовалась пара минут, чтобы извлечь все предметы и понять, что я являюсь счастливой обладательницей небольшой фляги с водой, обернутой в платок булки, двух зелёных яблок, мотка свёрнутой тетивы для лука, нескольких склянок с какими-то мазями и большого мягкого тюка, подвязанного веревкой. Его содержимое удивило. Едва развернув холстину, мои пальцы коснулись мягкой льющейся ткани. Это было платье. Платье ярко-красного цвета с золотой изящной вышивкой по левому боку. Я не удержалась и подняла этот шедевр, расправив складки, и в тот же момент какой-то небольшой предмет, звякнув, скатился в траву. Долго искать не пришлось, и всего через десяток секунд у меня в руках была печать на цепочке с крупными звеньями. Я долго всматривалась в выгравированный под крышкой символ, вызвавший во мне противоречивые чувства. Похожий на стилизованную букву «V» с загнутыми наружу верхними частями и петлей внизу, он казался до безумия знакомым. Что-то из прошлого? Новая попытка вспомнить отозвалась очередной вспышкой боли в голове.
      Не сейчас. Я остановила снова подступившую панику и повесила цепочку с печатью на шею.
      Найденное заставило меня обратить внимание и на себя саму. Мой разум успокоился, и я могла рационально мыслить. Незамедлительно я прислушалась к своему телу. Синяки, несколько царапин, возможно, лёгкий ушиб колена — ничего серьезного. Осмотру подверглось снаряжение и одежда. На поясе висел кошель, в котором обнаружилось несколько монет, и перевязь с двумя длинными кинжалами. Поддавшись соблазну, я извлекла клинок из ножен. Одно движение, и кинжал ловко сделал оборот в ладони. Тело словно помнило привычные движения.
      Я это умею?
      Где-то ухнул филин. Звук заставил меня вздрогнуть и в страхе подскочить. Да. Верно. Лес. Крик птицы напомнил о том, что мне стоило поторопиться с поиском места для ночлега. Солнце уже почти село.
      Блуждать по чаще в темноте было бы верхом глупости, поэтому, поддавшись зову интуиции, я решила заночевать на дереве. Сумку перебросила через плечо и ловко поднялась по стволу, устроившись меж двух прочных ветвей. К одной из них я и привязала себя веревкой, которой был обмотан сверток с платьем, покрепче затянув узлы.
      Выдох. Наконец, я позволила себе перевести дыхание, почувствовав себя в относительной безопасности. Только легче от этого не стало. Наоборот. Разум снова начал гудеть от вопросов, по прежнему остающихся без ответов. Вдох. Нужно было всё обдумать. Решить, что делать дальше, разобраться, где я, кто я и куда мне идти. Естественно, что оставаться в чаще леса я не собиралась.
      Сначала нужно поесть. Пара глотков воды из фляги и яблоко стали моим ужином. Приходилось заставлять себя вгрызаться в фрукт в первую очередь потому, что я всё ещё не вполне пришла в себя, и слабость во всём теле не отступала. Кроме того, от переживаний и своеобразной психологического напряжения аппетит пропал совершенно.
      Я запрокинула голову, позволив затылку прижаться к грубой поверхности ствола дерева. На мир вокруг уже спустилась ночь. Похолодало, и лёгкий ветерок пробирал до костей. Или это нервы?
      Я прислушалась. Тишина. Вполне обычная тишина ночного леса. Полная шорохов, шёпота сухих листьев и скрипа ветвей деревьев, отдалённых вскриков сов. Кажется, я даже слышала волчий вой. А может, это мне просто мерещилось в бреду и в страхе. С соседней ветки, хлопая крыльями, взлетела летучая мышь, заставив меня вздрогнуть и интуитивно вцепиться в рукоять кинжала.
      Дыши, Дара, дыши…
      Едва я успела додумать эту мысль, как оторопела. Дара? Это моё имя? Я все же что-то помню? Ногти больно впились в ладони, когда еще одна попытка пробиться к воспоминаниям окончилась неудачей.
      Ничего. Постепенно. Не сразу.
      Я снова взяла дыхание под контроль и постаралась унять колотящееся сердце. Нужно было решать проблемы по мере их поступления. Главное — пережить эту ночь. На дереве я была в относительной безопасности. Была вода и немного еды.
      Нужно было заставить себя отдохнуть и поспать. А на следующий день… В первую очередь я решила забраться повыше на дерево и осмотреть округу, нужно определиться, куда двигаться, и найти источник воды. Всё остальное потом. Назойливый вопрос о том, кто я и как оказалась в этом лесу, всё продолжал щекотать сознание.
      Это будет совершенно неважно, если я помру здесь.
      Закрыв глаза, попыталась расслабиться и заснуть.
      Усталость накатила сразу же. Но напряжение не отпускало. Я вздрагивала от каждого шороха и шелеста, постоянно ощупывала узлы на веревке, то сомневаясь в их надёжности, то беспокоясь, что в случае опасности не смогу их вовремя развязать, чтобы сбежать. Казалось, я вот-вот засну, но, вздрагивая, я распахивала глаза и начинала лихорадочно осматриваться. Меня колотила дрожь. От страха и переживаний или от ночного холода. Или от того и другого сразу.
      Так и прошла ночь. В постоянных тревогах и в напряжении. Несколько раз балансировала на грани сна и реальности. В эти моменты мой лихорадочно мечущийся разум подкидывал мне то ли галлюцинации, то ли сны. Но вынырнув из этих провалов забытья, я уже не помнила, что являлось мне в видениях. Только страх, паника, растерянность и набатом стучащая в висках кровь. Лишь однажды мне казалось, что я помню, как мне снилась тьма, сгусток тени, что, словно изучая, витал вокруг меня. Очнувшись, я все всматривалась в темноту широко распахнутыми глазами, пытаясь разглядеть того призрака, что явился мне. Вокруг был лишь лес и никаких тёмных сгустков. Очередной сон, что я видела в бреду своих тревог.
      Но, при всех переживаниях, ночь прошла на удивление спокойно. На меня никто не нападал, я умудрилась не упасть, и мне ни разу не грозила реальная опасность. И пусть я так и не смогла уснуть, но одну ночь я перетерпела, и это было для меня первой и самой главной победой. Почему-то в душе крепла уверенность, что если я пережила одну ночь, то пережить последующие не составит труда.
      Едва забрезжило утро и стало достаточно светло, я тут же распутала узлы, сделала глоток воды из фляги и затолкала свои пожитки в сумку. Теперь мне нужно было наверх. Пора было разобраться, где я.
      Дерево, ставшее моим пристанищем на ночь, вполне подходило на роль обзорной башни, и я начала свое восхождение. Ветви располагались удобно и были достаточно крепкими, чтобы выдержать мой вес. И пусть по началу я осторожничала, но с каждой минутой становилась всё увереннее. Моё тело с каждым движением всё лучше подчинялось мне, и подъём становился всё легче. Я обнаружила, что была довольно сильной и ловкой. Тренирована? Кем? Когда? Зачем?
      Я в который раз одёрнула себя. Не сейчас.
      До вершины оставалось ещё несколько метров, но и эта высота вполне подходила для моих целей. Дерево оказалось одним из самых высоких. Раздвинув ветви, я, наконец, посмотрела в лицо рассвету.
      Лес на востоке тянулся до самого горизонта и казался мне даже гуще той части, в которой находилась я. Нет. Туда мне точно было не нужно. Пришлось перелезать через ветви в поисках более подходящей точки обзора. На севере тоже всё было покрыто сплошным полотном деревьев, и лишь на горизонте с трудом угадывались очертания гор. У меня были вполне обоснованные сомнения, что в той стороне я найду спасение. А вот к западу и к югу лес редел, и даже можно было различить его границы и что-то вроде холмистой долины. Так близко? Если повезёт, можно добраться до неё дня за два-три.
      Несколько минут, и я на земле. По коже снова пробежала волна дрожи. Там, наверху, купаясь в лучах рассвета, я успела забыть, как промозгло, сыро и темно на дне леса. В душе опять закопошились холодные щупальца паники.
      Я тряхнула головой, отгоняя сомнения и страхи. Не сейчас. Направление было выбрано, цель поставлена, и, ещё раз осмотрев место своего вчерашнего пробуждения, я зашагала на юго-запад. Пусть тело ломило после далёкой от комфорта ночевки, но нужно было идти.

      Следующие несколько часов я монотонно шла по лесу. Пусть мне не удалось толком отдохнуть за ночь, и тело всё ещё болело, но подчинялось мне уже гораздо лучше, чем вчера. И если поначалу я с осторожностью делала каждый шаг, то позже полностью доверилась интуиции и позволила инстинктам и механической памяти взять контроль на себя. Мне даже удалось немного расслабиться и перестать хвататься за кинжалы при каждом шорохе. Как ни крути, а лес это среда обитания для многих, и не все из них опасны. На тот момент, во всяком случае, мне встретились только пара белок, летучая мышь и какой-то грызун, нора которого едва не стоила мне вывиха лодыжки.
      Однако ослабление контроля над физической активностью поспособствовало тому, что мои мысли опять принялись искать ответы на бесконечное число вопросов. Пытаясь проанализировать ситуацию, я шаг за шагом подмечала детали в своём поведении.
      Во-первых, я четко понимала, что мне необходимо делать для выживания, и у меня не было страха пропасть или потеряться в лесу.
      Во-вторых, я явно была физически подготовлена. То, как легко мне дался подъём на дерево, и то, как тихо я ступала по лесу… Нет, дело было даже не в силе, скорее в ловкости и гибкости. И в знаниях. Я интуитивно знала, куда наступить, где обойти, как лучше ухватиться. Или не интуитивно? Я даже не успевала задуматься, прежде чем моё тело уже делало шаг за меня. Снова механическая память?
      В-третьих, кинжалы на поясе. Я была уверена, что они отнюдь не для красоты занимали своё место, и то, как технично, легко и быстро я выхватывала их из ножен, свидетельствовало о том, что я умею пользоваться ими. Кроме того, оружие было в отличном состоянии. Отполированное до блеска, заточенно, но едва заметные царапинки на клинках и характерные потёртости на рукояти говорили о том, что без дела кинжалы не оставались. Кто же я такая? Воин? Солдат? Наёмный убийца? Мало ли…
      Кроме того, моя одежда. Я уже успела подметить, что простые и невзрачные на первый взгляд вещи были удобно скроены по фигуре, а качество материи и строчка давали понять, что одежда моя была сшита на заказ и была отнюдь не из дешевых. Значит ли это, что я состоятельна? А если задуматься о содержимом сумки? То платье определённо стоит баснословных денег! А печать? И склянки с жидкостями? Интуиция подсказывала, что это всё не дешёвые стекляшки. Конечно, была вероятность, что все это на самом деле не моё, но…
      Я остановилась и подняла взгляд на спутанные над головой ветви, в то время как пальцы машинально потянулись к печати, всё так же висящей у меня на шее.
      Кто же я? Если я богата, будут ли меня искать? Возможно ли, что я значимый человек? Что мне делать, когда выйду из леса, и как я сюда попала?
      Вопросы, вопросы и ни одного ответа. Я зашагала дальше, пока мои мысли всё метались, пытаясь в своём хаотичном хороводе отыскать хоть что-то, похожее на объяснение происходящего.
      Там, на месте, где я очнулась, не было ни единого следа, кроме тех, что я оставила после пробуждения. Как будто я свалилась на этот отсыревший, забытый всеми богами клочок земли с неба. Выяснить ещё что-либо не представлялось возможным. По своей ли воле или по принуждению я оказалась там, этого я не знала. Но в одном была уверена: без магии не обошлось.
      Дара. Как будто кто-то, сжалившись, решил подсказать мне моё собственное имя. Два слога, за которые я уцепилась словно за соломинку, словно за путеводную нить к воспоминаниям. Я снова и снова пыталась успокоить бьющиеся в панике мысли, но вопросов было слишком много. Душа была объята целым ворохом чувств. Непонимание, паника, страх, настороженность. Отчаянные попытки протиснуться сквозь сплошную стену пустоты, отделяющую от собственной памяти, раз за разом оканчивались провалом. Меня стала волнами охватывать печаль, боль от утраты. Как будто было нечто непреодолимо важное, что я оставила там, в своем прошлом. И чем больше я пыталась вспомнить, тем сильнее всепоглощающее чувство одиночества захватывало меня. Я выстраивала стены, пытаясь защититься от собственных эмоций. Убеждала себя, что сейчас все эти ответы не столь важны, как мое намерение выйти из леса.
      Дара. Каждый раз имя будило новый приступ паники. Но оно будило и надежду. Мое имя. Я вспомнила его, значит воспоминания всё ещё где-то внутри! Нужно было только докопаться до них.
      Я споткнулась и едва не рухнула в траву. Закусив пересохшие губы, мысленно отругала себя за то, что слишком увлеклась самокопанием и совершенно перестала следить за дорогой. Сколько я уже шла? По солнцу я могла лишь приблизительно прикинуть время, и судя по всему, уже перевалило за полдень. Нужен привал.
      Согнав с поваленного ствола старого дуба муравьев, я села. Нужно поесть. Разом навалилась усталость и эмоциональная опустошенность. Но я усилием воли отогнала подступавшую на смену панике апатию и заставила себя вонзить зубы в крепкое яблоко. Жесткая кожица поцарапала небо и десны, но это только ещё больше отрезвило меня. Сейчас моя цель выйти к цивилизации. У меня осталась ещё булка и немного воды во фляге. Я старалась экономить и пить пореже. Тратить драгоценное время на поиски провизии не хотелось. Кроме того, развести костер, чтобы согреться или приготовить еду (если, конечно, удалось бы её добыть в моем состоянии) я не могла. Ни спичек, ни огнива в моей сумке не нашлось, и я совершенно не была уверена, что смогу высечь искру из камня. С десяток минут на отдых, и я снова зашагала по лесу.
      Следующий привал я сделала уже на закате. Ноги с трудом держали меня, и устраивать ночлег на дереве я не рискнула. Несколько минут на сооружение лежанки из сухих листьев в тени корней одного из многовековых деревьев, половина булки и пара глотков воды на ужин. Мои и так немногочисленные запасы стремительно подходили к концу. Завтра придется искать пропитание.
      Я сидела, завернувшись в холстину, словно это жалкое подобие одеяла могло спасти от ночного холода, и вслушивалась в звуки леса. На этот раз ворох страхов не так одолевал меня, как накануне. То ли я переборола их, то ли смирилась, то ли слишком устала, чтобы быть способной на подобные эмоции, а через несколько минут меня всё-таки сморил сон.



      Гулкий стук шагов по каменным плитам эхом разносился по тоннелю. Несколько человек быстрым шагом шли в темноте, следуя за фигурой девушки с длинными волосами. Они спешили. Что-то было не так. Их беспокойные взгляды, шёпотом перебрасываемые фразы… Один из них на мгновение остановился и замер, сжимая в кулаке серебряную пластину, что висела на цепочке у него на шее. Его спутники тоже замерли. Девушка обернулась, ожидая отчета. Слушающий поднял на неё растерянный взгляд и покачал головой.
      Что-то было не так. Совсем не так. Почему на том конце переговорника никто не отвечал? Почему тишина? Ответьте. Ответьте. Ответьте! Девушка развернулась и побежала по тоннелю, не обращая внимания на попытки товарищей остановить её.
      Гулкий стук шагов по каменным плитам эхом разносился по тоннелю. Но ещё громче стучало сердце в груди. Я бежала. Бежала вперёд, не останавливаясь ни на секунду. Быстрее. Нужно быстрее. Что-то не так! Я должна успеть!
      Куда? Зачем? Что не так?! Стой! Остановись!
      Нельзя! Быстрее. Нужно успеть! Беги. Беги быстрее!
      Я бежала. В мыслях хаос. Ноги тяжёлые. Так трудно бежать, словно воздух вокруг густой и плотный как желе, как будто невидимые путы оплетают всё тело и пытаются остановить, задержать, не подпустить к двери. Дверь? Да, она там, впереди. Каменная плита, что закрывает проход. Проход куда?!
      С каждым шагом всё страшнее. Грудь разрывало от нахлынувших эмоций, а в висках нарастала тяжесть.
      Я успею! Моя рука уже тянулась к плите, когда стены вокруг потонули в тумане и исчезли. Я больше не чувствовала твёрдой земли под ногами. Я падала. Падала вниз, отчаянно пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, но вокруг была только пустота. Я падала. Падала! Паника полностью овладела мной, и, наконец, я закричала.

      Я рывком села и распахнула глаза. Вокруг был всё тот же лес, уже просыпающийся в свете редких утренних лучей солнца. Я же сидела в корнях дерева с искусанными до крови губами, лихорадочным взглядом, в холодном поту и с кинжалом в руках, грозя застывшей прямо передо мной белке. Зверек склонил головку вбок, словно удивляясь безумию в моих глазах, и в мгновение ока ускакал куда-то в траву, лишь мелькнув пышным хвостом на прощание.
      Что это было? Сон? Воспоминание? Что?!
      Я подтянула колени к груди и сжалась в комок. Меня колотило от переполняющих эмоций, и утренний холодок нисколько не улучшал положение. В какой-то момент я поймала себя на том, что качаюсь из стороны в сторону, а по щекам текут слезы.
      Надо было успокоиться. Срочно. Но чем больше я об этом думала, тем сильнее чувства захватывали меня. Что было за той дверью? Куда я так стремилась в своём сне? Там были те, кто мне дорог?
      Снова нахлынуло одиночество и боль.
      Нет! Хватит!
      Ногти впились в ладонь, отрезвляя меня. Нужно было идти. Проблемы с памятью на потом. Выйти из леса — это было моей целью.
      Я выпила последние три глотка из фляги и только бросила взгляд на чёрствую булку, но есть не стала. Кусок не лез в горло, хотя я знала, что позже пожалею, что не переборола себя и не позавтракала.
      Когда я возобновила свой путь, солнце уже было высоко, но несмотря на его теплые лучи я никак не могла согреться. Холод пробирал меня до костей, и, казалось, он идёт изнутри… В который раз, заставляя себя побороть усталость, я продолжала двигаться вперёд, хотя тело слушалось с трудом. Уставшая, шмыгающая носом, замёрзшая, вымотанная физически и эмоционально, но всё ещё жадно цепляющаяся за жизнь и не желающая сдаваться.
      Из-за общей усталости приходилось часто делать привалы, через несколько часов мой желудок, наконец, дал знать, что пора что-то съесть. Кусочки сухой, крошащейся булки пришлось заталкивать в рот насильно и неимоверными усилиями заставлять себя тщательно прожёвывать, надеясь этим обмануть голод. Когда последние крошки исчезли с ладони, я поняла, что обед всухомятку усилил жажду. И вопрос поиска источников живительной влаги встал как никогда остро.
      Теперь большую часть времени тратила на попытки добыть воду. Утренняя роса успела высохнуть на листьях, добывать древесный сок я не умела, дождя, судя по ясному небу, ожидать не стоило… Я пыталась следовать за стайками птиц, зная, что, если они летают низко, значит, направляются к водопою. Но уж слишком легко пернатые ускользали от меня в кронах деревьев. К вечеру я, казалось, набрела на звериную тропу.
      Солнце село, и второй день моих блужданий по лесу должен был подойти к концу. Но меня мучили жажда и голод сильнее, чем ожидалось. Два яблока и булка за два дня. Воды во фляге было не больше полулитра. И боги знают, сколько я не ела и не пила до пробуждения в этом лесу. Желудок сжался, а губы потрескались и пересохли от обезвоживания. Ноги гудели от усталости. Болело колено. И голова. Меня трясло от холода, но при этом я чувствовала, как капельки пота стекают по лбу и спине.
      Меня лихорадило. Мысли стали гораздо реже возвращаться к терзавшим меня вопросам. На это просто не было сил…
      Я безумно устала, и больше всего хотела упасть на землю и, наконец, забыться сном без сновидений. Но какими бы измотанным не были моё тело и разум, я понимала, что таким образом отдохнуть мне не удастся.
      Нужно было найти воду и еду.
      Едва ли не взвыв, я решительно отказала себе в привале и в сумерках отчаянно зашагала по звериному следу, моля всех богов, чтобы этот путь вывел меня к воде.
      Когда окончательно стемнело, я потеряла след, но упрямо продолжала двигаться вперёд. Идти приходилось практически на ощупь. Низкие ветви цеплялись за волосы, царапали лицо и выставленные вперед руки. Несколько раз я падала, спотыкалась, но всё равно поднималась и продолжала путь. Слух был напряжён до предела, и я надеялась хотя бы услышать подсказку, услышать реку или ручей, долгожданный звук струящейся воды…
      И я услышала. Когда надежда практически иссякла, а голова уже кружилась от напряжения, усталости, голода и жажды, я услышала едва уловимое журчание.
      Ручей?!
      Во мне словно открылось второе дыхание, и, воодушевленная, я поспешила на звук.
      Он становился всё громче и уже эхом отдавалась в моём воспалённом разуме. Мелькнула было мысль, что это галлюцинация, мираж, но вот я услышала плеск и рухнула на колени прямо в грязь мокрой земли на берегу.
      Я пила. Жадно, бесчисленное количество раз загребая живительную прохладу в ладони. И вместе с водой в мой организм снова проникла жизнь. Обжигающе холодная, вода стекала в рукава, за ворот, в сапоги, заставляя меня ещё сильнее мёрзнуть и дрожать, но мне было всё равно. Я пила.
      Внезапно нахлынуло беспокойство и настороженность. Где-то на задворках сознания предупредительно зазвенел колокольчик, заставив меня оторваться от ручья и обернуться. Всего в нескольких шагах из темноты на меня смотрели два огонька волчьих глаз. Тихое утробное рычание подтвердило, что хищник, нашедший меня, вовсе не плод моего охваченного лихорадкой воображения. Я застыла, следя за серым силуэтом зверя.
      Одновременно с хрустнувшим сучком в голове снова раздался звон, и, поддавшись ощущениям, я резко отскочила в сторону. С громким клацаньем волчьи челюсти сомкнулись в месте, где какую-то секунду назад была я, а зверь снова ринулся в атаку.
      Мой поступок был совершён неосознанно, все движения диктовала интуиция и механическая память тела. Звон извлекаемого из ножен клинка слился с грозным рыком противника.
      С минуту я, ошарашено застыв, сидела на земле и смотрела, как волк хрипло пытается дышать, пока кровь из его рассечённого горла заливает мне сапоги, стекает в ручей и растворяется в воде. Ещё минута потребовалась зверю, чтобы окончательно затихнуть.
      Это словно стало последней каплей. В глазах помутнело, моё тело отказалось меня слушать, а разум потонул в лихорадке. Я пыталась бороться всего минуту, но изнеможение и шок оказались сильнее, и холодные объятья обморока поглотили мой разум.



      — Эй…
      Чужой голос эхом растекся в голове.
      Нет-нет-нет! Я почти дотянулась до каменной плиты, закрывающей проход в дом. Да, точно. Дом. Большой особняк из белого камня. Но тоннель же был под землей, почему я видела здание будто снаружи? Какая разница?! Быстрее! Мне нужно туда! Нужно успеть, пока не…
      — Дамочка, подъём! — кто-то слегка ударил меня по щеке, вырывая из беспамятства и заставляя морщиться в попытке открыть глаза.
      Яркий свет ослеплял даже сквозь опущенные веки. Зашипела, зажмурилась и отвернулась, когда реальность обрушилась на меня словно лавина. Тело нещадно болело, бросало то в жар, то в холод. Я чувствовала липкую, отсыревшую ткань одежды, дышать было трудно, нос заложен, болела голова, в горле першило. События прошедших двух дней мутными картинками вспыхивали в мыслях.
      Я чувствовала чьё-то присутствие рядом. Меня нашли? Кто? Они знают меня? Снова вопросы. Мне пора было просыпаться. Я подняла веки.
      Прищуренные янтарного цвета глаза, с любопытством изучали меня. Тело непроизвольно среагировало, но попытка отодвинуться, отскочить, хоть как-то отстраниться потерпела крах. Словно тысячи иголок пронзили всё моё тело, заставив тихо взвыть.
      — О, уже стонешь. Я, конечно, хорош, но не думал, что настолько.
      Тихое шуршание одежды, и сидевший рядом со мной поднялся на ноги. Я, с усилием моргнув, согнала мутную пелену с глаз и, наконец, смогла рассмотреть своего предположительного спасителя.
      Он задумчиво вглядывался окоченевший труп волка. Высокий худой мужчина с бледной сероватой кожей и седыми волосами. Несмотря на цвет взлохмаченной шевелюры, стоящий передо мной совершенно не казался стариком. Наоборот, мне показалось, что он не намного старше меня. На его плече висел небольшой дорожный мешок.
      Мужчина потянулся за пазуху, и я невольно напряглась в ожидании угрозы. Однако тот достал всего лишь стеклянную бутыль с тёмной жидкостью. Вынул пробку, приложился к горлышку и запрокинул голову, делая несколько глотков.
      Незнакомец покосился на меня, не отрываясь от питья. Наши взгляды встретились. Пока я приходила в себя от осознания странности положения, мужчина опомнился первым. Выдохнув, он опустил бутыль и ухмыльнулся.
      — Ну привет, смугляшка.
      Что?
      Его слова заставили вздрогнуть. Я совершенно не была уверена, как себя вести.
      — Привет, — прохрипела я в ответ, словно нащупывая почву под ногами и заново учась говорить. Горло оцарапало единственным произнесённым словом.
      — И кто же ты у нас?
      Вопрос заставил меня сжаться. Всё моё внутреннее «я» вопило: осторожно! Представляться первому встречному я не собиралась. Но ещё больше меня пугало, что я и вправду едва ли могла ответить на этот вопрос. Мысли снова лихорадочно заметались в разуме. Я прищурилась, вглядываясь в янтарные глаза. Мужчина сосредоточенно прищурился в ответ.
      Что делать? Он нашёл меня, все еще не убил и не пытался как-либо навредить. Значило ли это, что можно довериться и принять помощь? Почему я вообще думала о том, что он мог меня убить?!
      Мужчина ждал. А я всё никак не могла решиться. Если принять помощь, кто знает, чего она будет мне стоить. Но если не принять… Смогу ли выжить одна? И как он поступит в случае отказа?..
      Бред. Выбор был не велик.
      — Дара, — рискнула я.
      Морщинки в уголках его глаз тут же разгладились, и напряжение схлынуло, лицо незнакомца приняло расслабленное приветливое выражение. Облегчение? Получается, ждал, что я пойду на контакт? Словно в подтверждение, он подошёл и снова присел рядом. До чего же высокий…
      — Нилион Кроу, — представился парень, достал из мешка свёрток и развернул его у меня на коленях. — Будешь?
      Несколько томительных секунд я с недоверием смотрела на возложенные яства. На ткани лежали несколько очищенных варёных картофелин и два ломтя хлеба с колбасой.
      — Нет, если не хочешь, я могу и забрать…
      — Хочу.
      Больше я не стала ждать и набросилась на еду. Те несколько минут, что я посвятила поеданию так необходимой мне пищи, остались в памяти только мутным пятном, где я торопливо заглатывала каждый кусочек, словно боясь, что мне не выпадет такая удача когда-либо снова. Иногда я бросала на Нилиона Кроу быстрые осторожные взгляды, но тот лишь слегка посмеивался и периодически протягивал мне флягу с водой, от которой я и не думала отказываться.
      Вот последний кусочек проглочен, сделан последний глоток, и я вытерла рот тыльной стороной ладони. Напряглась снова. Что теперь? Мой взгляд вцепился в Кроу.
      — Спасибо? — с усмешкой произнёс парень.
      — Пожалуйста, — почему-то съязвила я.
      Начинать знакомство с первым человеком, от которого, возможно, зависела моя жизнь, с дерзостей? Глупо и безрассудно. Однако слова сорвались с губ раньше, чем я смогла себя остановить. Или в таком ущербном формате защитного механизма мой разум пытался спрятать собственную беспомощность? Он всё ещё смеялся.
      — Итак, смугляшка…
      — Дара.
      Мой новый знакомый замолчал на мгновение. Ошарашен моей наглостью? Да. Как и я.
      — Итак, смугляшка Дара. Как ты попала в наш мир?
      Что?
      Судя по его улыбке, вся растерянность, что я ощутила, ясно отразилась на моём лице. Что значит «в наш мир»? Вернее… Нет, к своему удивлению, я прекрасно поняла, что именно он имел в виду, но… Подобное даже не мелькало в мыслях за весь период моих безумных самокопаний во время перехода по лесу. Самое безумное из безумнейших. Другой мир? Возможно ли это?
      Я упрямо мотнула головой. Пусть движение отозвалось болью в затёкшей шее и звоном в ушах, но это лишь отрезвило меня. Да и еда прибавила мне способности мыслить рационально. Возможно ли это? Что я перешла из одного мира в другой. Существуют ли они? Другие миры. Или это только теории? Но разве это было не единственным объяснением отсутствия следов на месте моего пробуждения? Нет, конечно, оставался вариант, что я упала с неба, но… Что-то внутри меня подсказывало, что это правда. Осознав эту мысль, я сделала глубокий вдох.
      В голове вспыхнули новые картинки-видения: шумный город с мощёными булыжником улицами, огромное тёмно-синее озеро, порт, мачты торговых кораблей на пристани… Воспоминание?!
      Мне потребовалось снова глубоко вдохнуть, чтобы унять бурю эмоций, вызванных краткой подсказкой памяти. Да. Здесь даже воздух другой.
      Нилион Кроу терпеливо ждал, пока я осознаю или приму как данность факт своего нахождения в другом мире.
      — Я не знаю, — тихо ответила я, не переставая смотреть на оставшиеся на ткани крошки.
      — Не знаешь? Или не скажешь?
      Его буравящий взгляд я чувствовала чуть ли не кожей, но в голосе угрозы не было. Только любопытство. И ни капли удивления. Он знал? Он знал заранее! Он знал, что я из другого мира. Но откуда? Возможно ли, что…
      — Ты?! — прошипела я, не успев остановить ещё одну безумную мысль.
      Громкий смех седого снова заставил меня растеряться.
      — Если бы! Если бы я умел вытягивать из других миров таких как ты, это решило бы половину моих проблем, смугляшка!
      Мой недоуменный взгляд стал ему ответом.
      — Не понимаешь? А ведь я надеялся найти тебя за несколько часов, а тут пришлось ещё и по лесу полдня плутать, на месте твоего появления я нашёл только огрызок яблока. Ты почти не оставляешь следов! Да ещё и выжить умудрилась без воды и еды. Хотя вот это, — Нилион кивнул на труп волка, — я уже считаю чистым везением.
      — Ты искал меня?.. Да кто ты вообще такой, чёртов Глист-Переросток?!
      Меня словно прорвало. Какого чёрта? Он знал меня? Нет! Невозможно. Я не чувствовала лжи, когда он задавал вопросы. Но он был на том месте! Он знал. Знал, что я буду там!
      — Не хами.
      — А ты объясни, какого чёрта здесь происходит! — клацнула я зубами, дрожа от возмущения, непонимания, растерянности.
      Ярость на мгновение придала мне сил и решимости, заставив резким движением вскочить на ноги и попытаться сделать шаг. Только вот онемевшее тело пронзили тысячи иголок, голова предательски закружилась, а перед глазами всё поплыло.
      Через мгновение я очнулась в объятиях поймавшего меня Нилиона Кроу.
      — Я же сказал, не хами, а то поплатишься. Лучше выпей.
      — Что это? — пытаясь прийти в себя, я взяла протянутый пузырёк.
      — Лекарство. Снимет лихорадку и приведёт тебя в порядок…
      Я открыла пузырёк и понюхала содержимое.
      — Или убьет.
      Я замерла.
      — Возможно. Если у тебя аллергия на один из компонентов, например.
      Да у этого гада глаза смеялись громче, чем страх стучал в моих висках! Зло зашипев, я решительно вылила содержимое пузырька себе в рот. По телу пронеслась волна жара, словно выжигая всё на своем пути, заставив меня задрожать и закашляться. Зато почти сразу же после того, как волна схлынула, исчезла и усталость. В голове прояснилось, тело снова ощущалось в полной мере, холод отступил, и даже прошло першение в горле.
      — Вижу, ты снова в форме, значит, пора выдвигаться, смугляшка, — решительно заявил Глист. — Действие зелья пройдёт часов через шесть. А нам нужно ещё кое-кого найти.
      Не обращая никакого внимания на обрушившееся на него вопросы, Кроу вытребовал у меня флягу и пополнил запасы воды из ручья. Через пару минут мы уже перебрались через эту мелкую речушку на другой берег и двигались вдоль него на юг.
      Что именно заставило меня пойти за ним? Да, я понимала, что у этого глиста-переростка есть ответы на мои вопросы, и я твёрдо решила их получить. Да, я понимала, что если я и правда в ином мире, то без проводника и покровителя выжить мне будет необычайно трудно. Не говоря уже о том, чтобы выяснить, как я сюда попала и как мне вернуться назад. Да, я отдавала себе отчёт в том, что в долгу перед Кроу за спасение. И да, я понимала, что отчасти меня ведёт любопытство. Но самым трудным было признать, что в первую очередь я делаю это из боязни вновь остаться одной. Остаться одной в огромном неизвестном мире наедине со своими страхами.
      Едва мы отошли от места встречи несколько сотен шагов, как моё терпение иссякло, и шквал вопросов снова посыпался на Нилиона. Сначала, осторожничая, я задавала их по одному. Не дождавшись ответа на один, задавала следующий. Идущий впереди Кроу отшучивался или же игнорировал моё любопытство. Но в какой-то момент я поймала его скошенный на меня взгляд и насмешливую ухмылку, и во мне укрепилась уверенность, что таким образом он испытывает меня. Только вот чего он пытается этим добиться?
      Через некоторое время подобная игра мне окончательно надоела, раздражение и возмущение достигли пика, и я просто уселась на один из крупных камней на берегу.
      — Что? — с наигранным удивлением спросил Нилион, обернувшись. Как раз за мгновение до этого он хмуро высматривал что-то в развернутом прямоугольнике карты, которую ранее достал из-за пазухи, и мой бунт явно сбил его с мысли.
      — Да так, — ответила я, скрестив руки на груди. — Мне всего-то нужны хоть какие-то объяснения.
      Глист вопросительно поднял брови.
      — Где я? Почему ты искал меня? Куда мы идём?
      — Сжалься, смугляшка. Мне лень дважды рассказывать одно и тоже.
      — Дара, — снова поправила я, невообразимо раздражённая, что его слова только рождают новые вопросы.
      — Ты же не отстанешь?
      Мой пристальный взгляд стал ему ответом.
      — Ладно.
      Я напряглась в ожидании, а Кроу, отложив карту, достал ранее виденную мной бутылку и сделал несколько глотков. На этот раз я успела почувствовать запах крепкого алкоголя и сделать соответствующие выводы. Не в пользу Кроу.
      — Этот мир зовется Моногатари. И при всех своих недостатках… он прекрасен.
      Мужчина помолчал, задумчиво вглядываясь в небо над нами, а я не стала его торопить.
      — Сейчас ты в Царстве Мелум. Огромное государство, реальная власть в котором принадлежит гильдиям. Население у нас крайне разнообразно. Самые разные существа стекаются сюда отовсюду. Да, такая штука как порталы в другие миры здесь частое явление. Кто-то попадает сюда по своему желанию, кто-то случайно. Но вместе с собой они приносят и осколки своих миров. Смешно, но в сфере технологий у нас творится невесть что, диковинные животные, механические големы, духи и прочая нечисть здесь тоже в порядке вещей. Мы уже давно привыкли ничему не удивляться. Тебе может показаться, что вся эта разношёрстная мешанина должна разрушить мир и принести только хаос, но… Знаешь, я думаю, что Моногатари сама по себе живое существо. Сама планета адаптирует всё новое под свои реалии, словно уравнивая возможности новопривнесённого и того, что есть. Сила здесь настолько неоднозначное понятие, что часто продвинутый развитый воин может отделаться лёгким синяком даже если выстрелить в него из чего-нибудь огнестрельного. Думаю, поэтому технологии всё ещё не захватили инфраструктуру этого мира. Всегда находится то, что может противостоять каждому из нововведений. Зато такие вещи как канализация и водопровод используются почти везде. Правда, ещё неплохо приживаются алкоголь, сигареты и наркотики.
      Нилион Кроу всё говорил и говорил. Наслаждаясь собственным рассказом, он вкладывал в свои описания всё то, что чувствовал к этому миру и к жизни здесь. Я же невольно попала под ту волну очарования, которой Моногатари явно пленил моего нового знакомого. Увлёкшись, я едва сдерживала порывы забросать Кроу новыми вопросами. А ведь этот человек отвечает только на первый из моих и даже не думает завершать свою речь.
      — Но лучшее, что здесь есть — это магия! Она и есть Моногатари! Она и есть тот всепоглощающий уравнитель, что не дает нам перегрызть друг другу горло. Научись эффективно использовать магию, и тебе откроются практически безграничные возможности. Учись, экспериментируй, развивай свои тело и разум, становись сильнее и могущественнее, чтобы творить добро или зло. И тогда о тебе будут слагать легенды, а твоё имя будет появляться на страницах летописей! По крайней мере, мне так хочется думать.
      Кроу замолчал, а я была несколько ошарашена его столь вдохновенным взглядом на мир.
      — Знаешь, ты рассуждаешь, как какой-то рыцарь в поисках приключений, — улыбнулась я явно замечтавшемуся Нилиону.
      — Забей. Я просто увлекся. М-да. Так. Что там у тебя дальше?
      — Почему ты искал меня?
      — Точно. Из-за всей той ситуации, что я рассказал, новоприбывшим в этом мире приходится довольно несладко, если нет определённых навыков, способностей или связей. Если коротко: иномирцы мрут как мухи. Поэтому моя гильдия — тихий уголок для тех, кто желает найти себе семью, защиту, друзей и крышу над головой. С помощью одного из наших магов мы отслеживаем появление порталов в ближайших регионах и подбираем попаданцев. Помогаем выжить, освоиться. Даем им, так сказать, шанс на жизнь.
      — Зачем?
      — А?
      — Ну, зачем вам это? Что вы получаете от этих благородных действ?
      Прищуренный взгляд и кривая улыбочка Кроу ясно дали понять, что он оценил мою проницательность. Я не была наивной дурочкой, которая поверит в бескорыстные рыцарские замашки при тех реалиях, что он описал.
      — Всё тебе скажи да расскажи, — крякнул «спаситель» иномирцев. — На самом деле по большей части мы получаем информацию, рассказы о других мирах, иногда удаётся разжиться новенькими технологиями и удачно их продать или использовать. Ничего того, что может повредить этим самым попаданцам. Кстати, часто они просто присоединяются к гильдии и дополняют нашу семью. Так что всё честно, смугляшка.
      Ну да, конечно.
      Сообщать, что от меня их гильдии получить информацию не светит, я не спешила. Не говоря уже о технологиях… Невольно вспомнился виденный во сне переговорник — серебряная пластинка со встроенным магическим плетением многоканальной связи. И я не знала, что меня удивило больше: то, что я так четко помню и ощущаю свой сон, или то, что я отлично понимаю, как и почему работает это устройство.
      — Ещё что-то?
      — Куда мы идём, рассказать забыл, Глист.
      — Мои глубочайшие извинения, Смугляшка.
      Внезапно я осознала, что благодаря нашим саркастично-шутливым обменам колкостями впервые за последние два дня смогла-таки расслабиться и забыть о собственных страхах. Каким-то образом доброжелательная, ободряющая манера общения Кроу, его полная уверенность и та нотка некой нежности, что он питает к этому миру, заставили и меня почувствовать себя уверенней и защищённее.
      — Отвечая на твой вопрос… Сегодня ты не единственный мой клиент. Нам надо подобрать ещё одного попаданца. Заметили мы этот портал поздновато, так что этот «гость» скитается в лесу уже дня четыре.
      — Тогда почему ты сначала искал меня?! — удивилась я.
      — Не бухти. Не нашёл бы, ты б уже откинулась. Но, если честно, твой портал был просто мне ближе. Я как бы заскочил по пути… Так что, считай, что ты удивительно везучая.
      — Тогда надо поторопиться, наверное…
      Мне невольно стало несколько стыдно за своё упрямство. Осознание, что где-то там скитается кто-то такой же потерянный, какой была я всего пару часов назад, заставили мою совесть проснуться и начать меня нещадно грызть.
      — А я о чём?! Погнали! — усмехнулся Кроу и первым возобновил наш поход.
      Следующие несколько часов мы шли сначала вдоль ручья, а после углубились в лес. Хотя, должна признать, на этом берегу он заметно поредел и ожил. Как и я сама. Справляться с эмоциями стало гораздо проще, и пусть я всё ещё не вполне доверяла своему проводнику, но некая уверенность в своих силах у меня всё же появилась.       Лекарство, что я выпила, явно делало своё дело. Я чувствовала себя вполне здоровой, вместо усталости лёгкость в теле, недостатка в воде или в еде не испытывала. Теперь я смогла гораздо больше внимания уделить окружающему меня миру.
      Назвать его чужим было довольно сложно. Знакомые виды деревьев и растений. Всё те же белки, узнаваемые крики птиц, стук дятла, а один раз на нас выскочила лиса с зайцем в зубах. Но я чувствовала, что чего-то не хватает. И только когда мой проводник вскользь порадовался, что мы удалились от убитого волка как раз, когда начали слетаться мухи, я поняла. Практически отсутствовала мошкара.
      Я была уверена, что при такой влажности и обилии растительности мошки и комары должны были роем нападать на нас, но их практически не было! Кроме того, я не заметила и ниточек паутины или стрекота цикад. Неужели тут нет цикад? Или в это время года здешние цикады не поют?..
      Рассматривать лес мне наскучило довольно быстро, так как ничего кардинально нового для себя я не видела. Отмечать направление, следить за дорогой не составляло труда, и я снова стала забрасывать вопросами своего спутника. От большинства из них Кроу отмахивался, на часть отвечал, а порой даже ударялся в философские разглагольствования на темы, довольно косвенно касающиеся заданного вопроса. Тем не менее, в каждой из его речей читалась его одержимость миром Моногатари и привязанность к своей гильдии. Особенно к гильдии. Некое тепло появлялось в его голосе каждый раз, когда речь заходила о тех, кого Кроу называл своей семьей. И каждый раз это тепло находило особенный отклик в моей душе. Словно я понимала. Словно я знала, каково это. Как будто у меня самой была семья. Мне стоило огромных усилий заставить себя не потонуть во взбунтовавшемся желании узнать, вспомнить всё то важное, что я забыла. Но вместо этого я переключила своё внимание на проводника.
      В отличие от меня, Нилион двигался отнюдь не бесшумно. Я готова была поклясться, что шорох шагов и треск ломающихся под его ногами веток можно было услышать за десяток метров. Мужчина двигался, совершенно не скрываясь, словно этот лес целиком и полностью принадлежал ему одному. Почему-то я была уверена, что если бы он хотел, то шаги его были бы не менее тихими, чем шаги опытного следопыта, но моногатарец просто не видел в этом необходимости.
      Самым удивительным для меня стало то, что Кроу или Нил, как он просил себя называть, коренным моногатарцем не являлся и, так же, как и я, когда-то пришёл в Моногатари из другого мира. Правда, попытки вытянуть из него историю, как он попал в гильдию, так и не увенчались успехом. Уводить разговор в сторону Нил умел мастерски.       Единственное, что мне удалось узнать, так это то, что я была отнюдь не первой, кого он «спас» за свою жизнь. А его смешок на вопрос о том, скольких же иномирцев он привёл в гильдию, заставил меня решить, что я даже не десятая. А, возможно, даже не сотая… Довольно неоднозначно Нил реагировал и на вопросы, касающиеся лично его биографии.
      Тем не менее, в какой-то момент я поймала себя на том, что уже окончательно расслабилась с ним, и наше общение протекало так, словно мы уже знакомы много лет. Я понятия не имела, как он это сделал, но, видимо, этот человек обладал талантом заставлять людей верить ему. Или в него.
      Внезапно земля ушла из-под ног, я, вскрикнув, качнулась вперёд и схватилась за ветку. Едва успела перевести дух, как сухое дерево хрустнуло у меня в ладони, и я рухнула в ворох листвы на земле.
      — Ты чего?
      Я подняла на Нила рассерженный взгляд. Расслабилась! Слишком расслабилась. Память тела памятью тела, но как же я позволила себе так погрузиться в мысли, что перестала следить за дорогой? Просто шла вперёд, пялясь в его спину.
      Мысленно коря себя за беспечность и напоминая о своём шатком и неопределённом положении в чужом мире, я отряхнула с ладоней труху и попыталась встать.
      И не смогла. Ноги словно ватные, мышцы абсолютно отказывались подчиняться, и я просто не могла пошевелиться. От накатившего страха и паники в глазах помутнело и закружилась голова, а каждый удар сердца набатом отдавался в висках. Что со мной?! Что мне делать?! Я не могу пошевелиться!
      — Эй! — я и не заметила, как Кроу оказался рядом и, схватив за плечи, хорошенько меня встряхнул. — Спокойно. Дара. Смотри на меня.
      Страх собственной беспомощности уже полностью поглотил душу, но я не могла заставить себя поднять глаза.
      — Прости. Прости. Я забыл. Вот, держи…
      В мои дрожащие пальцы был вложен пузырёк со знакомым мне лекарством. Пробки уже не было. Словно не доверяя моей координации, Нил помог мне справиться с казалось бы такой простой задачей — влить эликсир себе в рот. Глоток и обжигающая волна тепла снова пронеслась по моему телу, снимая усталость и возвращая мне контроль над телом. Я закашлялась, отпуская страх.
      — Что это было?! — прохрипела я.
      — Всё? Порядок?
      Нилион Кроу поднялся на ноги и возвышался надо мной всей своей худой двухметровой фигурой.
      — Что это было, чёртов Глист-Переросток?!
      Я едва ли не рычала. Догадки роились в моей голове. Шесть часов. Он говорил, что действие лекарства будет продолжаться шесть часов. Прошло явно больше, и то, что я внезапно потеряла контроль над телом… Возможно ли, что эффект прошёл? Но как только я приняла ещё одну дозу, всё вернулось в норму! Дозу? Дозу!
      — Это был какой-то наркотик, да?
      — Эй, ты почти копыта откинула! Что мне ещё оставалось?!
      — Да как ты посмел влить в меня эту дрянь?!
      — Дрянь?! Ты благодаря ей на ногах держишься, дура!
      — Ты меня отравил!
      — С дуба рухнула?! Я тебя спас, неблагодарная!
      — Чёртов Глист!
      — Тихо.
      — Я бы и сама дошла!
      — Сказал же, заткнись.
      Я только набрала в грудь воздуха для очередного выпада, но Кроу зажал мне рот рукой.
      — За нами следят.
      Потребовалось несколько секунд, чтобы смысл его слов дошёл до моего разума. Ярость и злость схлынули. Я замерла, сосредоточенно вслушиваясь и пытаясь прочесть по выражению лица Нила, откуда ждать опасности. Он, прищурившись, вглядывался в лес за моей спиной, хотя почему-то я была совершенно уверена, что нам ничего не угрожает. Я просто не чувствовала опасности. Не звенели в подсознании колокольчики интуиции, предупреждающие о неприятностях, не было напряжения, не было никаких порывов схватиться за кинжалы.
      Где-то в ветвях деревьев громко ухнула сова, послышалось хлопанье крыльев и шелест встревоженной листвы.
      — Ты дурак? Это просто сова, — потребовалась тьма усилий, чтобы высвободиться из мёртвой хватки Кроу и самой встать на ноги.
      Мой спутник встал рядом, хмуро всматриваясь в деревья за моей спиной, явно не убеждённый моими словами. Я невольно тоже обернулась, стала всматриваться в тени среди шершавых стволов. На короткое мгновение мне показалось, что одна тень качнулась против ветра, но я не успела даже осознать этого, когда лёгкое прикосновение Нила к моему плечу заставило поднять на него глаза. Он уже смотрел в противоположную сторону леса. Как раз в сторону, куда мы шли.
      — Сова, говоришь…
      Я проследила за его взглядом. Кажется, мы нашли второго попаданца.