20 глава

Спустя месяц Кайнел вновь собрала нас всех. Явившись на площадь, как было велено мы попали в мощный барьер вокруг Врат. Кроме нас тут были Кайнел, дядюшка Ремедиум, Корвус и отряд дворцовых стражников.

Слабость накатывала будто волнами. Кружилась голова, темнело перед глазами и оттого меня покачивало, слышался до боли знакомый шепот в голове. Погружаясь в этот шёпот все глубже, я почти теряла сознание. С двух сторон подошли стражники.
- Не обессудь, дорогая, но твоей крови нужно больше, - говорила Кайнел, стремительным шагом подходя ко мне.
-Матушка, что ты… - не успел закончить Сидус, как мачеха схватила меня за руку и полоснула по ней кинжалом. На миг я зажмурилась. Кайнел подставила мензурку,и я почувствовала, как бежит теплой струйкой кровь, покидая мое тело. Сопротивляться не было сил. Все так же быстро она прошагала, к Сайре, державшему в руках небольшой котелок. Ко мне же просеменил Ремедиум, с пропитанной в зелье тканью.
-Сегодня уже затянется, госпожа. Простите, госпожа, но так нужно, - шептал старик, перевязывая мне руку. Большие с виноградину слезы, собираясь на длинном крючковатом носу, капали прямо мне на руку, - Простите, простите.
-Ничего, дядюшка, я все понимаю, я знаю.- Шептала я, пытаясь улыбнуться.
-Матушка! Матушка, что ты задумала?!- Я видела, как ринулся к матери Люциус, но Сайре преградил ему дорогу.
Накатила новая волна слабости, в глазах потемнело.
-Не нужно,- едва услышала я слабый голос младшего из братьев.
-Сайре! Да что вы делаете?!
-Не вмешивайся! - Рявкнула Кайнел, - у нас мало времени! Я и так ждала слишком долго!- Плеснула моей крови в котелок с зельем.
-Матушка! Ты же видишь, что с ней!
Подкосились коленки и, я повисла на руках стражников, веки налились свинцом, я уже почти не видела происходящего. Меня держали под руки бережно. Печать жгла как никогда за этот месяц. Боль отдавалась по всему телу чередой огненных волн. Сигил точно прожигал кость, стараясь и в ней выжечь свой символ. Шепот в голове становился все громче, заполняя неразборчивым гулом, сотни и сотни голосов говорили, кричали, шептали, превращаясь в жуткую какофонию.
-Как раз по этому!- недоговорив, Кайнел черпанула бокалом зелья из котелка, который держал теперь Корвус, и осушила бокал.

И тут моё сознание будто отошло на второй план. Я своими глазами смотрела, но будто со стороны. Это был «сонм» наоборот. Теперь тело мое двигалось само. Запросто отшвырнув стражников назад, я зашагала к Кайнел, неудержимо хохоча. Чужим, не своим голосом. Не одним голосом, а целым хором голосов. Теперь их слышали все, а не только я в своей голове. По телу побежали мурашки, высвобождая, излучая чью-то чужую ауру. Я увидела ужаснувшиеся лица моих братьев. Сидус, прикрыв рот рукой, смотрел на меня полными слез глазами, Сигнум обнимал его за плечо. А я все хохотала.
-Ты? Ты жаждешь силы? - Люциус и Сайре ошарашенно расступились, давая мне пройти.
-Мое имя Кайнел Константия, наследница крови мастера порталов герцога Базина, крови короля Паймона, подчинявшегося лишь создателю Люциферу.
-Я вижу, тебя насквозь, Константия Кайнел.- Я склонила голову вправо и сощурила глаза,- Вижу все, увижу даже прошлое. Печать на руке не явилась, наверное, теперь в ней не было нужды, картинки замелькали перед глазами. Я смотрела на нее, а видела маленькую девчушку в темно-зеленом платье, встречающую гостей, как подобает настоящей леди. Видела, как она учится игре на флейте, как учит историю домов и как рядом с ней снует вторая рыжая девчушка, отвлекая, веселя, дарит ей венок из васильков. Это - ее двоюродная сестра, понимаю я. Неутомимая и громко смеющаяся. Теперь я вижу, как уже юная Кайнел краснеет, общаясь в саду, полном цветов, с юношей - молодым Демианом, понимаю я, но сестрица проносится мимо верхом на лошади, срывая с нее шляпу. Кайнел громко смеется. Картина снова сменяется и теперь Кайнел горько плачет у постели уже умершей сестры, нежно потирая ее ладошку, обращающуюся пеплом. Любимой сестры с огненными волосами, умершей при родах - понимаю я. Скорбь пронзает мне сердце острой иглой. Неужели?
-Вот как, вот как, - говорю я теперешней Кайнел все тем же безобразным хором чьих-то голосов. Картинки больше не мелькают.
-Достойна ли я той силы, что ты наделил это дитя?
-Знаешь, в этой девчонке тоже кровь моя, как и в тебе, но треть ее - кровь создателя Люцифера. Она, как никто другой, достойна моего сигила. - Я вижу, как лицо Кайнел искажает гримаса гнева, отчаянья? Это меня забавляет.- Именно поэтому, сила досталась ей, хотя ты тоже мой потомок. Хотя, я могу использовать одного из твоих сыновей. – Я картинно вытянула шею, посмотреть на парней за спиной женщины.
-Я понимаю - спокойно отвечает императрица.
-Это все ваше кровосмешение! - говорю я, улыбаясь, расхаживая перед ней из стороны в сторону, сцепив руки за спиной. Я оглядываю окруживших меня родственников, с ужасом взирающих на меня, им не нравится мой голос?- Вы жаждете разных стихий в магии, но забываете о той ее стороне, что сильна в крови. Тем более ты. Ты, -я смотрю на нее укоризненно,- с печатью долго не протянешь.
-Мне надолго и не нужно, - отвечает женщина, кивая Корвусу, и тот подносит другой котелок. Этот парень потомок Сиире, еще одного мастера порталов - понимаю я. А зелье, как раз то, на которое я наткнулась у дядюшки Рема. Зелье с моей и Корвуса кровью. Зелье, чтобы открыть врата - понимаю я. Ее спокойствие раздражает. Девчонка, возомнившая о себе невесть что. Да таких, как ты, у меня уже целый хор.

-Но все это неинтересно. Мне неинтересны вы, все вы, - я обвела аудиторию пальцем, какие же вы… Я обошла вокруг Корвуса. Дважды. Трижды. Я захихикала. Не находясь сейчас на заднем плане сознания, от этого хихиканья, наверняка, покрылась бы гусиной кожей.

 –Как она противится, противится девчонка. - Мы встретились с парнем взглядом.- Не хочет, чтобы я тебя касался.- Корвус наблюдал за мной печальным спокойным взглядом. Он ждал, что я увижу, с этой силой увижу. Хотел и не хотел показывать, но не мог ничего поделать, - Какие же вы… Какие же вы… - я не могла закончить предложение, я видела, видела все обо всех, лишь глядя на них. Глядя в его глаза, я видела момент его рождения, я видела, как эта белокурая пташка вертится вокруг него, пока тот взрослеет. Закрываю глаза. Не хочу знать, ничего о ней  не хочу. Почему она рядом? Что мне делать? Что ты обо мне думаешь? Чего ты хочешь? А что будет, если я коснусь? Если коснусь его кожи? Что будет?
Я остановилась, глядя в его угольно-черные глаза. Мелькали кадры его жизни кинопленкой. И везде-везде, на каждом чертовом кадре, засветилась белой бабочкой Авис. Что ты о ней думаешь? Я узнаю, если коснусь, да? Может, может просто коснуться его? На секундочку. Только это, ничего больше знать не хочу, только это. Всего мгновение.
-Любопытство сгубило кошку,- улыбается голос.
Я подошла ближе и приложила ладонь к его холодной щеке…
Спокойствие покинуло его лицо, зрачки расширились. Страх? Он резко одернул мою руку, держа за предплечье, прошла всего доля секунды,  но я узнала все.

-Очаровательно,- проговорила я почти шепотом, высвобождая руку.

Розовыми облаками клубилось внутри меня ликование. Я узнала, что хотела. Я не смотрела глубоко, не хотела знать все. Только одно. Ответ на один единственный вопрос. Я знаю. Что будет дальше мне все равно. Сейчас я счастлива. Наверное, мне не нужно даже будущее. Главное - сейчас. Не знаю, улыбалось ли мое лицо, но я улыбалась.

- Ты подготовилась на славу.- Говорю я, направляясь к Кайнел. - Но ты откроешь их ценой жизни, знаешь? Потому, что ты недостойна, потому, что моей крови всего треть, понимаешь? Ты выпила моей крови и крови Люцифера, пустив кровь племяннице. Ты добавила крови Сиире, но ты все  еще недостойна. Ты погибнешь. Девчонка лишь из-за крови Создателя так долго протянула.
-Понимаю, - спокойно отвечает женщина.
-Ничего ты не понимаешь, дитя. Хотя, твое спокойствие подкупает.* Не смотря на это зелье с кровью двоих наследников мастеров порталов решать мне. Ты меня пробудила, спасибо за это, конечно, но девчонка ослабла бы уже завтра настолько, что я обошелся бы без твоей помощи.
-Возможно.
-Да точно, говорю тебе, точно. Что вы собираетесь делать? Зачем вам врата? Хотите вернуться в Асию? Люцифер намеренно создавал этот мир для вас. Там все будет иначе. Долгая пустая жизнь. В вас же нет души. А люди? Они отвратительны. Во истину, не было созданий омерзительнее. – говоря это, Базин был исполнен отеческой заботы. Глаза Кайнел расширились. Слишком много информации получила она, но отступать назад было уже поздно.
-Мы теряем драгоценное время…
-Ох, драгоценное для кого? Зачем ты так стараешься? Знаешь, ей все равно. Она готова умереть.- Краем глаза я видела, как Корвус сжал сильнее ручку котелка. Это меня забавляло. - Ей сейчас все равно. -Повторила я, глядя ему в глаза,- Она узнала, что хотела. Понимаешь, да? Когда заветное желание исполняется - это чувство, - я сжимала руки, пытаясь изобразить что, щупаю  что-то материальное, повернулась к Кайнел- когда ты живешь моментом, будто ничего другого не существует. Ей не нужно будущее, оставь ее здесь. Зачем тратить такой шанс? Что принесет твоя смерть? Печаль и горе всей твоей семье, сыновьям, племяннице.- Кайнел было открыла рот, но я прервала ее, пригрозив пальцем.- Да, поверь, она будет очень расстроена. А по этой соплячке кто-то кроме двоих влюбленных парней будет горевать?- И я улыбнулась, когда  Люциус и Корвус переглянулись. – У твоих сыновей больше нет отца, они станут сиротами, понимаешь? Кайнел, - говорю я.- Ты хочешь отдать жизнь вместо этой девчонки?

-Да. - И я вижу, как тревожно переглядываются ее сыновья. Вот ведь упертая, настырная девчонка.
-Эта девочка забрала жизнь Селесты. Твоей Селесты. Ты ведь вместе с ней похоронила свою очаровательную улыбку.
-Я понимаю! - кричит женщина, - Но… У девчонки ее улыбка, ее манеры, пока она жива… - и вот градом из ее глаз катятся слезы, а лицо омрачает такая скорбь, такая тоска, что сердце словно рвется на части. Я вижу сотни-сотни картинок с этой рыжей веселой девочкой, с венком из цветов, или палкой в руках, ловящую лягушек в пруду, целующую в первый и последний раз свою единственную дочь, такую счастливую, такую любимую. Я прикасаюсь к своим щекам и понимаю, что тоже плачу, подхожу ближе. И как-то тепло на душе становиться у меня, словно гордость за ребенка?
-Как эгоистично, дитя, ты думаешь только о себе - говорю я, кладя руку на левое плечо женщины.- Вернись в моё лоно, Кайнел Константия. Ключ твой.

«Живи» - слышу я последние его слова, и хор голосов покидает меня. Вновь вихрь, торнадо разворачивается вокруг, и теперь в самом эпицентре я и Кайнел. Чувствую, как ее плечо нагревается, клеймится сигилом Базина, передавая всю его силу женщине. Вихрь, фокусируясь на ее плече, словно затягивается внутрь.
-Nomine serenissimis sttinui, Clara spiritus, Doinus porta, cui nomen Basin, tuleteapello: Salvum me fac in virtute!* *Именем своим неся успокоение, светлый дух, мастер порталов, имя которому Базин, взываю: Одолжи мне свою силу.

Услышала я слова уже знакомого мне заклинания, произносимого Кайнел.
Вихрь иссяк, раскидав всех вокруг, печать перешла к Кайнел, я едва стояла на ногах. К нам поспешили братья и Корвус с котелком зелья.
-Времени в обрез, - сказала императрица и, осушив бокал нового зелья, поспешила к вратам.
-Как ты? - спросил Люциус, - он поддерживал меня, не давая упасть.
-Что она делает? - запаниковала я, - она же, она же умрет, вы слышали? - смотрела с мольбой на братьев, - Она погибнет, как только откроет врата, вы знаете, она… Она моя тётя…
- Все должен был сделать отец, - тихо начал Сайре, тоскливым взором провожая мать,- там, на границе с отрядом магов он должен был вызвать врата, а потом открыть их сам, ценой своей жизни для своего народа. Ремедиум подготовил зелье, дабы отец перенял сигил у получившего его наследника, но отец погиб. От большого количества магии, наверное, разлом случился прямо там, где они остановились и все что он успел сделать - это вызвать сюда эти врата. С появлением врат Базина сигил его перешел к достойнейшему из наследников. Матушка и твоя мать, Люце, были двоюродными сестрами. И хоть в Матушке тоже есть кровь Базина, в тебе, наряду с ней, еще и кровь Создателя Люцифера. Ты достойнее, чем она. Я забрал платок с частичками твоей крови, но их оказалось слишком мало, поэтому ей пришлось порезать тебе руку, прости. Теперь, когда она забрала ранее сигил Сиире,- он глянул на Корвуса,- и теперь у тебя сигил Базина, она откроет врата сама.

Я не верила своим ушам. Все это задумывалось еще при планировании отцовского похода? Отец должен был «открыть их сам, ценой своей жизни для своего народа». А теперь тетя отдаст жизнь? Кайнел тем временем, подошла к центру врат, порезав кинжалом ладонь, пустила кровь и прислонила ладонь к вратам.
-Остановите ее!!- прокричала я братьям, но никто не пошевелился, Люциус лишь крепче сжал мою руку.
- Именем своим даруя постоянство, Два светлых духа Базин и Сиире, Преодолевая время и пространство, Откройте дверь, взываю к вашей силе. (на латынь)**

Кровь, медленно стекавшая все это время вниз, вдруг повернула обратно, выше и обрисовывала на створках врат сигилы двух великих герцогов.
 
Никто не отрывал взгляда от Кайнел. Я видела, как ее всегда прямая спина потихоньку горбилась, руки худели, белели волосы. Но он не отрывала руки от врат, держась, казалось из последних сил, опускаясь медленно на колени. Врата, словно высасывали из нее жизнь. Это меня ожидало? Она чуть заметно пошатнулась, я, со всех сил рванула вперед, едва успев поймать падающую навзничь женщину, не давая ей удариться о землю, упала на колени.
-Тетушка, зачем же ты, как ты? - не зная, что сказать, я заплакала. Трясущимися руками убирала с ее лица уже седые локоны, на ее лице уже не было той горделивой маски, лицо все изрезали глубокие морщины на скулах, в уголках глаз и губ. Глаза ее были полны слез, но она улыбнулась. Подоспели мальчики.
-Люце, девочка моя, улыбайся, ты же так на нее похожа, моя девочка, - проговорила она чужим, хриплым голосом, - Ты ведь их единственная дочка. Не могла же я…Улыбайся, - но глаза ее уже смотрели куда-то в пустоту, она протянула руку к моему лицу, но блеск ее глаз померк, и, сначала рука ее, а потом и вся Кайнел обратилась в прах у меня на руках, оставив лишь, расшитое золотом платье черного бархата и колье пурпурных сапфиров. Сигилы по обеим сторонам врат засияли изнутри огненно-красным светом. Раздался жуткий грохот, что-то громко щелкнуло, и врата со скрипом и треском пораженного молнией столетнего дуба, распахнулись, открыв, словно чистый лист, совершенно белый проход в новый для нас мир.