Тапки forever

Кому я никогда не изменяю, так это своим тапкам. За все семь лет ни разу. Меняю мужиков, работу, друзей. Тапки – никогда. Брутальная засаленная клетка снаружи, внутри свалявшийся мех. Лучшие тапки в мире.

Зажигалка, сигареты. Ключи послушно нырнули в карман. Даже не звякнули. Выхожу на лестничную площадку. По-прежнему в тапках. Давно живу одна, а все по старой памяти выбираюсь в подъезд, чтобы покурить. Если выжать из меня все мои привычки, одни тапки и останутся. Хотя нет. Тапки – тоже привычка.

- Все бычкуешь? – мой подоконник уже занят. Как я и ожидала.

Киваю в знак приветствия. Лидка на меня уже не смотрит, думает о чем-то своем. Красивая девчонка эта Лидка. Везет же дурам! Фарфоровая кожа, фигура как из-под резца скульптора, огромные глазищи. Короче, снимаюсь в анимэ без грима. Лидка сидит на подоконнике, слегка покачиваясь. В такт только ей слышной музыки, а кажется, что от ветра.

- Ты сегодня рано, - Лидка вспомнила о моем существовании только после нескольких внушительных затяжек. Сигареты она всегда стреляет у меня, своих у нее никогда не водилось.

- Да так, - отмахиваюсь. – С работы уволилась.

- Сама? – Кажется, мне удалось удивить Лидку. – Ну и как, они расстроились?

Умеет же она задать вопрос, стерва.

- Не-а! Обрадовались даже. Я им никогда не подходила, видите ли. Типа, им нужны скромные и дисциплинированные, а я такая выскочка. Короче, то что раньше называлось массовым разгильдяйством, теперь обзывается японская модель менеджмента. А я в нее никаким боком не вклиниваюсь.

- Тише! – вместо указательного пальца Лидка подняла в воздух дымящуюся сигарету. Дым очертил странный иероглиф и замер. – Слышишь?

Я прислушалась. Где-то внизу хлопнула входная дверь, затряслись перепуганные перила. Да, еще скулит кто-то через лестничный пролет от нас.

- Кровать скрипит, - заключила Лидка. – Каждый вечер, как по часам. Скрлп… Скрлп…

Ну вот, начинается. Опять Лидка за свое!

- Да ладно ты. Оставь мужика в покое. Ну повздорили вы. Что ж он теперь, в монастырь уйти должен?

- Ты не понимаешь, - зашипела Лидка. – Он на меня только после очень мощных гулянок набрасывался. Знаешь там, вино, мужские разговоры на всю комнату. Мы вернемся с ним из гостей, он меня тут же к кровати и припечатывает. А я как бабочка в альбоме юного натуралиста. Виси на булавке и радуйся жизни. А здесь каждый день…

- Чего тебя опять на нем заело, не кисни. У меня мужика уже полгода не было. Сегодня своего плешивого начальника чуть не изнасиловала. На прощанье. В последний момент удержалась. Зачем, решила, травмировать детскую психику?

- А я все думаю: выброситься из окна или нет, - как-то просто сказала Лидка. – Наверное, не смогу. Сил не хватит.

- Лидка, прекрати! – не выдержала я. Выброситься она из окна. Как же! - Что тебе это даст?

- Свободу, - последовал гордый ответ.

- Какую, нахрен, свободу? Стрелять всю жизнь чужие окурки – это, что, свобода?! Да выбросилась ты из этого окна полгода назад. Что, совсем память отшибло?! И на похороны тебе мы всем подъездом собирали. А кровать у твоего ненаглядного скрипела уже когда ты в морге прохлаждалась. И хватит строить из себя наивную чукотскую девушку. Выбросится она из окна!

Она отпрянула от меня, недокуренная сигарета выпала из тонких полупрозрачных пальцев и обиженно зашипела на полу. Одним рывком Лидка взобралась на подоконник. Застегнутое на шпингалет окно нервно задышало под ее руками. Через пару секунд ветер ворвался в подъезд. Наверное, все также происходило и полгода назад. Только сейчас… Сейчас я стояла и смотрела, оцепенев.

Высота приняла Лидку нехотя. Высота привыкла к тяжелым и стремительным. Лидка же летела как осенний лист. Ее долго кидало из стороны в сторону, то подбрасывало вверх, то вновь устремляло к земле. Лидка кричала, словно ей вот-вот станет больно. Я не услышала, как она упала.