Батюшки святы!

О школе и школьных годах написано достаточно много, потому, что это самая интересная пора в жизни, насыщенная различными событиями.
О начальном периоде обучения помнится мало: чернильница — «непроливайка», перьевая ручка, леденящий холод класса, угловая печка, к которой прижимались на переменке. Катания при полной луне на салазках и коньках, восторг от кулечка конфет, полученных от деда Мороза за коротенький стишок на школьной елке.
Чем становишься старше, тем больше отлагается в памяти различных, интересных событий.

Учились мы, как помню, в девятом классе. К слову сказать — класс был отличный, дружный, сплоченный, хулиганистых и слабо успевающих не было. В этом была большая заслуга нашего любимого классного руководителя Сидельниковой Любовь Ивановны. Светлая память добрейшему человеку, истинному наставнику, умеющему заглянуть в непростую душу ребенка!
В этом возрасте (шестнадцать лет) начинает формироваться интерес не только к противоположному полу, но и к определенным предметам.
У меня было увлечение биологией и химией.
 
Биология увлекла своим разнообразием природы, я вырос среди глухой тайги, у деда, который и привил мне любовь ко всему живому, природному.
Химией увлекся благодаря учителю Усовой Любовь Сергеевны.  Учитель был строгий, требовательный до педантичности, до «запятой», иначе в точных науках нельзя!
Урок умела построить так, что сидели, открыв рты, в тишине наблюдая за таинственными превращениями веществ в колбах и пробирках. Чудес показывала немало!
А какие были химические вечера! Это надо было видеть! Фокусы с платками и шляпой — ничто, по сравнению с самовоспламеняющимися свечками, «вулканом на столе», превращением воды в «кровь» и обратно. Десятки захватывающих опытов!
Все это отлагалось в душе, формируя любовь к предмету.
…Светлая им память — лучшим нашим учителям!

   Однажды, после изучения темы о щелочных металлах, мы с другом решили «слямзить» кусочек металла — калия. Попросили девчонок отвлечь разговором учителя, окружить ее, чтобы не увидела ничего. Сами по-быстрому открыли банку, где под слоем керосина лежали брусочки, похожие на серый мел, вытащили один. Завернули в бумагу, и друг успел сунуть его в карман.
 
Девчонки разошлись, мы тоже, взяв портфели, двинули к выходу.

— Витя, подойди-ка, — попросила учитель моего друга. — У тебя в четверти выходит четверка, давай-ка, подтянемся на пятерку! Сегодня факультатив, приходи!
 
Побеседовала с Витюхой минуты три-четыре.
Калий — металл химически очень активный, если не находится под слоем обезвоженного керосина, то начинается окисление воздухом, а потом происходит воспламенение. А если попал в воду, то мгновенно вспыхивает синим пламенем, заканчивая горение взрывом.
Брусочек калия, завернутый в бумажку, в кармане Витюхи был, естественно, не защищен керосином от воздуха и стал разогреваться.

Витя почувствовал неладное, поскорее стал сворачивать разговор, переминаясь с ноги на ногу. Учитель понял это переминание по-своему: «Ладно, ты все понял, давай, беги…»
Витя, вместо того, чтобы выбросить брусок калия, понесся рысью на улицу.
Не добежал… Калий, нагревшись, вспыхнул в кармане, прожег штаны, вывалился, рассыпаясь расплавом, на волю. Лестничную клетку заволокло дымом и вспыхивающими огнями. Школьники в панике бросились кто куда, бросив портфели, побежали, сбивая с ног малышню. Дым рассеялся, вспышек больше не было, забегали учителя: «Что тут случилось? Кто «дымовуху» принес?»

Естественно, никого не нашли. После занятий, пообедав, я пошел на факультатив.
Техничка баба Поля, старенька, сухонькая, но живая бабулька, мыла пол на лестнице.

В вестибюле я услышал: «Батюшки святы! Батюшки святы!»

Подошел, спросил: «Баба Поля, что такое?»

— Смотри, сынок, — ответила  она, — огоньки вспыхивают на полу!
 
И правда, проведя мокрой шваброй по доскам пола, увидели, как вспыхивали маленькие синенькие огонечки.

— Нечистый это, сынок, нечистый! — шепча молитвы и крестясь, сказала баба Поля.
Я не буду мыть лестницу!

— Баб Поль, давай, вымою, — предложил я, зная причину этих таинственных вспышек.
 
Быстренько вымыл десяток ступеней, любуясь на реденькие вспышки неокислившегося металла, и пошел на факультатив.

Витек был уже там. В класс зашла Любовь Сергеевна, строго взглянув на нас.
Молча подошла к демонстрационному столу с реактивами, посмотрела в банку с калием. Замерли с Витюхой, как кролики, под немигающим взглядом, медленно заливаясь до ушей краской… Все было понятно…

— А если бы случился настоящий пожар, пострадали люди, школа? — с расстановкой, как будто вбивая гвозди в мозг, спросила учительница. — Бабу Полю перепугали дО смерти, теперь лестницу мыть боится.

— Да все мы поняли, Любовь Сергеевна, простите нас, больше и крошки со стола не возьмем. Мы просто хотели попугать вечером девчонок, бросая кусочки калия в снег, тогда он сгорает со взрывом.

— Взрывники-шутники, —  погрозила она измазанным мелом пальцем.
Так, а теперь вам наказание — решить по пять качественных задач на определение состава веществ, а потом вымыть все пробирки, — улыбнувшись, сказала она.

Облегченно вздохнув, что гроза миновала, с радостным настроением и рвением взялись за поставленную задачу.

На другой день, заглянув в кабинет, на демонстрационном столе никаких банок с реактивами уже не было…

(На фото учитель химии ЕСШ Усова Любовь Сергеевна)