Откровение

Я никогда не встречала человека более чувственного чем…

ЗАПИСИ ВЛЮБЛЁННОГО МАЛЬЧИШКИ

Тогда я был ещё мальчишкой, лет 17, выпускной класс в школе. Ещё не мужчина, но уже и не мальчик. Мальчишка.
 К нам в школу перевелась новая учительница, молоденькая, неопытная, только после института. Но она была из тех людей, которые словно были рождены быть учителями. На моё счастье или несчастье, она стала моим учителем, так как предыдущая ушла в декрет.  Впоследствии я боялся, что и она уйдет в декрет, но не потому, что не хотел другого преподавателя, а потому что не мог, и не хотел видеть её с каким-либо другим мужчиной. Это не была ревность, я считал, что все мужчины её не достойны, и я в их числе.
Я заметил её с первого взгляда и влюбился, как только её увидел, а когда она начала говорить, я думал, что все слышат как бешено бьётся у меня сердце, ведь я не слышал ничего из-за эха, отдававшегося пульсациями в моих ушах.
Я никогда особо не любил и не интересовался литературой, хотя у меня всегда была твёрдая четверка по этому предмету. Но она так любила свой предмет, так увлечённо говорила о нем, что не влюбиться в литературу так, как она, было просто не возможно.
Я был влюблён в неё, да и сейчас думаю, что люблю, хотя ни разу не прикасался к ней как к женщине. Я не помню, когда это чувство началось. Сначала я думал, что это была любовь с первого взгляда, но потом понял, что это была симпатия, она была мне просто  интересна, очень интересна. Но со временем, я начал наблюдать за ней: походка, одежда, манера общения, взгляд, реакции на что-либо сказанное другими людьми… И потом я даже не задавался вопросом любовь ли это, потому что, когда приходит это чувство, вопросы не нужны, ты просто знаешь что это она и всё тут, так что размышления великих людей о любви стали для меня чем-то пустым, ведь когда это любовь, никаких размышлений не нужно, ты чётко знаешь, что это она. Я понял, что все люди, которые размышляли о любви, просто не любили, мне было их жаль, ведь даже если любовь не взаимная, то она всё равно продолжает наполнять твоё сердце жизнью и  теплом.
Однажды я подглядел за ней. Но я не помню, как это произошло, так как после этого я был под впечатлением, которое, пожалуй, можно было назвать бредом. В школе она всегда была очень опрятна и сдержана, волосы забраны назад, строгая юбка или штаны, стандартный офисный вид, но тогда… Тогда я увидёл  её у неё дома, подглядел через окно на кухне, которая была совмещена с гостиной. Она была в домашней одежде, кофта с капюшоном, волосы убраны всё так же назад, видимо, чтобы не мешались, и шорты, очень короткие шорты для учительницы. Она отбивала какой-то ритм рукой по ноге, видимо какая-то песня застряла у неё в голове. Потом она подошла к колонкам, которых я раньше не заметил, не удивительно, ведь не они были моим объектом наблюдения. Она включила какую-то не популярную песню, по крайней мере, такие по радио не крутили. Она начала танцевать, распустив свои волосы. Она была прекрасна. Я в жизни не видел, чтобы так танцевали. Она не была профессиональным танцором, но и простым переступанием с места на место это тоже нельзя было назвать. Она танцевала душой, как будто была этой песней. Я не мог оторвать от неё взгляд. Я не мог понять, что человек в одиночестве, может быть так прекрасен и так наслаждаться жизнью, а она наслаждалась. Тогда я осознал одну вещь, чего не мог понять долгое время, да и сейчас не могу утверждать, что понял. Она знала ТО, чего не знал никто. Но что это было, я не знал. Весь покрасневший я ушёл оттуда, размышляя, что же она знает, и твёрдо убедившись, что я больше не смогу никого полюбить.
Теперь я уже не знаю, где она, с кем и как. Я уехал учиться в большой город, в котором сейчас живу и работаю. Но даже в таком городе, где так много людей, не смог найти ту, которую смог бы полюбить, как её. После выпускного я подошёл и прямо сказал ей, что я в неё влюблен, я даже не хотел быть с ней в отношениях, я был её не достоин, я просто хотел, чтобы она знала, что есть тот, кто её любит. Мне стало легче. Это была какая-то чистая, кристальная любовь, когда ты просто хочешь, чтобы этот человек просто был. Этого было достаточно, я даже боялся такой любви, потому что это было странно, любить кого-то ничего не желая в ответ. Но это была любовь, и всю мою жизнь, моё сердце согревала эта любовь к ней. Я так и не понял, ЧТО она такого знала. Но зато случайно наткнулся на эту песню, которую легко узнал, когда услышал. Теперь моё сердце согревала и эта песня, которая текла разгорячённым мёдом в моих венах:  «Налейте на меня сахар».

МОИ ПЕРВЫЕ ТРИ Л

В своей голове я часто провожу моно – диалоги, то есть в каком-либо мною выдуманном или реальном мире есть я и еще кто-либо, что-то вроде подсознательного меня с которым я разговариваю. И вот однажды в моей голове проскочила такая фраза: «расскажи о своей первой любви». Я задумалась. Была ли у меня первая любовь? Вероятно. Кто это был? Хороший вопрос, отвечая на который, я пришла к интереснейшим результатам. Так что позвольте рассказать три истории о первой любви, где все они были первыми.

П
Когда мне было лет 11-12, у меня был определенный ход мыслей, я сказала, что я не могу никого полюбить и не могу быть любима. На что один человек сказал мне, что я не властна над чувствами других, что меня можно полюбить. Также, говоря о том, что я не могу любить, я исключала из этого списка своего отца. Так я пришла к тому, что любить я всё-таки могу. Я очень люблю своего отца.
Однажды в школе нас попросили написать сочинение на тему, кто для вас ваш отец. Я написала. Спросив свою подругу, что написала она, или даже самой лично прочитав, я сейчас уже и не помню, я была удивлена. Она написала, что её папа для неё - герой. Да, я была удивлена. Позже выяснилось, что многие, почти все, написали так же. И тут я поняла, что моё сочинение было излишне личным.
Я написала, что мой отец для меня - это моё всё. Вода. Кислород. Жизненно необходим для существования. Я написала, что мы близки из-за определенных жизненных обстоятельств. Я сказала, что если я прыгну в пропасть, он прыгнет за мной. Если он прыгнет, я прыгну за ним, потому что без него, я была никем. Я была удивлена самой себе, даже не допустив мысли, что мой папа – герой. Действительно, он был большим. Это была и есть любовь.
Да, мы с ним ругаемся, ссоримся. Бывает, я прихожу к нему за советом, а ухожу еще больше расстроенная и в слезах. Это нормально. Наверное, отношения родителей и детей не должны быть идеальными. Мы ведь дети разных поколений, если можно так сказать, так что не сходство во взглядах, это нормально. Но перестать его любить, я уже не смогу.
Самое ужасное то, что я даже не говорю ему о своих чувствах, сама не знаю чего страшного в том, чтобы сказать, что я люблю его.
Мне так страшно. Я боюсь смерти. Я боюсь его смерти. Говорят, что человек понимает, что он смертен, когда его родители умирают. Но почему я уже этого боюсь? Почему я уже это поняла?
Я, бывает, прихожу к нему, ложусь под бок или головой на грудь, слушаю как бьется сердце, а у меня слёзы наворачиваются. Бывает, просто смотрю на него очень долго, запоминаю. Запоминаю, как он выглядит. Стараюсь обнимать его каждый день. Смотрю на него так, как в последний раз, потому что люблю, люблю и боюсь потерять. Да, называйте меня эгоистом, это так. Я жадная, мне всегда мало. Но я не хочу, не хочу, чтобы этот человек уходил, я не смогу. Я боюсь того дня, я знаю что я поседею, очень быстро, возможно даже попаду в психушку. Я серьезно. Мне страшно.
Но я люблю его, очень. Люблю до последнего  в з д о х а.

А.А.
Она - моя первая лучшая подруга. Ну как сказать, у меня до неё было еще две, но она была первой. Первая, с которой я поняла, почувствовала, что такое дружба. Она научила меня любить. Показала мне, заставила меня чувствовать, сама того не зная, что такое любовь. Спасибо. Я не знаю как это произошло, мы просто общалась. Вы когда-нибудь слышали, что есть такие люди, с которыми есть о чём помолчать. Я поняла это с ней. Я так люблю её, помню, как рыдала навзрыд, потому что безумно скучала, когда она жила в другом городе. Я просто сидела, в моих наушниках играла песня под названием «это любовь». А я рыдала. Потому что так люблю, и так скучаю. Возможно, нас объединила боль, которая была в нас, возможно, то, как мы смотри на этот мир, как мы его чувствуем. Я начала писать книгу про нас, знаешь?
Я верю в теорию родственных душ, моя милая.
Боль определено сближает людей. Но мне стыдно за одну вещь, дорогая. Прости.  Прости, что не говорю тебе, что иногда я боюсь тебя, иногда. Мне порой кажется, что у тебя внутри так больно, и мне не по себе от такой боли. Не по себе от того ощущения, что я чувствую, что не могу тебе помочь, стыдно за своё бессилие. Прости меня. Я не хочу, чтобы ты страдала настолько, что я не смогу поддержать тебя.
Я сделаю всё возможное. Я буду беречь тебя. И если ты сорвёшься, я не отпущу. Потому что я знаю, я видела тот свет в тебе.
Я тебя чувствую, как ты дышишь, думаешь, говоришь, ходишь. Ты делаешь это с такой грациозностью, с такой любовью к этой жизни, что этому свету нельзя пропадать. Даже не из-за моих эгоистичных побуждений. Ты сама знаешь, что ты должна жить, в первую очередь, для себя.
Спасибо за то, что открыла мои глаза, моё сердце и мою душу для любви. Спасибо, что показала, что это такое. Спасибо, что научила любить, д у ш а  м о я.

П
Боюсь признавать это, но, наверное, скорее всего, этот параграф окажется самым длинным. Но именно здесь будет изложено то, что общество обычно подразумевает под понятием «первая любовь».
Начнём с самого начала. Конец учебного года, я замечаю существование одного человека в этом мире. Он был мне интересен как минимум потому, что я не замечала о существование человека в течение 3 лет почти каждый день, сталкиваясь с ним на математике. Я думала это мимолетное влечение. У меня уже было такое, недели две, я хожу, наблюдаю, а потом ничего не чувствую, просто человек, мне неинтересно. Началось лето, 3 месяца. Естественно я о нём забыла. Я была уверена, что придя в школу в следующем году, у меня не будет никаких эмоций. Прошло слишком много времени, чтобы у меня остались какие-то чувства. Но какого, какого скажите мне чёрта, ничего не прекратилось?! Почему я продолжала смотреть на него?!
Прошел один год, затем лето. Серьёзно? Уже второй год идёт, а я до сих пор не могу прекратить смотреть на него, думать.
Я написала «записи влюбленного мальчишки», в котором изложила мысль о том, что если это любовь, то ты точно это знаешь, и никаких вопросов не возникает, все размышления на эту тему не имеют смысла. Я писала это, ощущая ту любовь, которой я люблю А.А., я знала, что люблю её. Но здесь совершено другой случай. Я запуталась. Неужели все мои три любви такие разные? И боюсь, что ответ да. Я так много думаю порой.
Люблю ли я его? Отличный вопрос. И мне страшно, что ответ да. Действительно страшно, мне же всегда так мало. Как можно желать человека и одновременно боятся быть с ним?
Я верю в теорию родственных душ. Мне кажется, это именно тот случай. Мне сказали не верить словам. Допустим. Но серьезно разве все наши разговоры, взгляды, разве я это придумала? Я действительно схожу с ума? Мне действительно, только кажется, что мы тянемся друг к другу? Или я единственная, которая так хочет прикоснуться к тебе, но не может?
Я сотни раз прокручивала в голове то, что ты был здесь, в моей комнате. Как ты стоишь и смотришь в окно, а я смотрю на твою спину. А потом вижу её в школе, как будто ничего не было. У меня подушка пахла тобой неделю. Потом мы убирали ёлку. Как вообще произошло так, что мы так долго разговаривали? То есть, мне показалось, что ты хотел касаться меня, да?
Отлично, сумасшествие не так уж и плохо. По крайней мере, когда я сказала, что я странная, и даже не знаю плохо это или хорошо, ты сказал, что не скажешь. То есть у тебя есть конкретный ответ. Замечательно.
Я о многом хочу тебя спросить, и многое хочу высказать. Например, на фотосессии, ты только после сказал, что хотел сфотографироваться отдельно. Серьезно!? Какой злой я была тогда. Когда ты спросил, выбрали ли фото на мою страницу, я думала, что ты просто интересуешься, беспокоишься, а ты хотел сделать общее фото, а как хотела я!  И не сказал об этом. Я не сказала, только потому, что мне было неловко. Знаешь, что самое главное во взаимоотношениях? Разговаривать. Мне кажется, мы о многом молчим. Мне, наверное, только кажется.
Я знаю, что ты в отношениях, знаю. Но не могу понять, серьёзно ли это. Я видела ваши общие фото, в соцсетях. Ну да, я сталкер, а бабы – дуры. Уж извините. Знаешь, как больно? Я сказала себе, что так лучше, что лучше отпустить, но зачем тогда вино? Я думаю так: я отпущу тебя, если ты посмотришь мне прямо в глаза и скажешь, что тебе там будет лучше. Отпущу. Хотя до этого не могла. Я пыталась, честно, просто видимо розовые очки ко мне приросли. Однажды мне удалось их снять, на один день отпустить, и всё больше не получалось. Сколько я пыталась.
«Мне так больно, но чёрт возьми, так хорошо»
Я не хочу верить в то, что первая любовь такая, на самом деле, такая больная. Так что я пришла только к одному выводу:
П р о с т и  з а  л ю б о в ь.


ROSE

Очередная поездка в Нью-Йорк по работе, очередной отель,  скучные, богатые, вечно спешащие и заботящиеся только о своём внешнем виде и социальном статусе люди. Впрочем, не мне их судить. Сам я вошёл в этот отель, в деловом костюме, сшитом на заказ. И только галстук, запонки и портфель были брендовыми. Я так прирос ко всему этому имиджу, что порой кажется, я и обычных джинсов носить не смогу. Но сейчас не об этом.
Я подошёл на ресепшен, пара условностей, чтобы получить свой ключ от номера, ничего нового. Мужчину, который занимался всеми этими махинациями, звали Маршалл, да, Маршалл, именно так было написано на бейджике, забавное имя, звучит лучше, чем его профессия – ресепшионист, или как там? Ужасное слово.
На этот раз отель очень дрогой, красивый. Огромное фойе, куча людей, прохлаждающихся на диванчиках. Не очень люблю людей, хотя моя работа и состоит в том, чтобы встречаться с разными людьми, парадокс, не правда ли? Тут даже есть отдельное место для курящих, но в той области меня привлёк не дым, точнее, благодаря ему я нашёл то, чего видимо искали мои глаза.
Женщина, нет - девушка. В красном платье, настолько красном, что я в любом случае увидел бы её рано или поздно. Эффектная, красивая, она сидела и мило беседовала с каким-то мужчиной, я бы даже сказал флиртовала, хотя мне показалось, что возможно, это просто манера её общения. Она курила, с мундштуком, и знаете, это не смотрелось нелепо, почти как искусство.
- Ваши ключи от номера.
- Эмм, да спасибо, извините, я просто… – я совсем забыл, где нахожусь, а из-за этой девушки еще и нормально не могу ничего сказать. За что это я еще извиняюсь? Идиот.
- О, мистер, теперь я вижу за чем, вы так внимательно наблюдали…
Смех. Этого Маршалла прервал смех этой женщины. Такой звонкий. Такой громкий, яркий, прекрасный смех, никогда не слышал ничего подобного. Этот смех слышали все. Всё словно замерло в этот момент. Всё помещение заполнял её смех, словно мыльные пузыри. Серьёзно? Да, именно, такой искрений и почти детский смех. Великолепно. Она определённо любила привлекать к себе внимание. Она встала и собиралась куда-то идти. Теперь, я видел её во весь рост. Это платье облегало её тело так…, потрясающее тело. Это вообще законно, так выглядеть? Стало жарко, или это только мне стал жать воротник от рубашки и этого дурацкого галстука?
- Это…? - Да, только так я и смог высказать своё удивление и вопрос к Маршаллу, вообще я хотел спросить «кто это?», но получилось только то, что получилось.
- Это… хмм. Я думаю, вам следует спросить это у неё самой.
Боже мой, она шла в нашу сторону. Надеюсь, у меня не было на лице самого тупого выражения на свете, ну да, оставалось только надеется.
Она подошла к Маршаллу протянула ему руку, и он дал ей ключи. Они даже и словом не обмолвились, только контакт глазами, ничего больше. Она отвернулась от нас, и вроде хотела направиться к лифту. Но она остановилась, и повернулась. Смотрела прямо мне в глаза, я чувствовал, как пот проступает на висках.
Она протянула ко мне руку, для приветствия, и сказала:
- Роуз.
-Простите, что? – я такой идиот. На сегодня хватит, я определённо не понимаю, что происходит, надо быстрее идти спать, а то еще сморожу что-нибудь.
- Знаете, вы так смотрели на меня, и я подумала, что не представиться, будет просто ужасно. Моветон, понимаете?
- Приятно познакомиться… Роуз. – Я знал её имя. Чёрт, она видела, что я на неё смотрю. Ладно, уже ничего не  поделаешь, всего-то.
Она не переставала смотреть прямо мне в мои глаза, великолепные глаза. Да, что там, в ней всё было великолепным. Она кокетливо улыбнулась и удалилась. Какое-то время я еще стоял в ступоре. Но не долго. Меня быстро разбудил голос Маршала, который в очередной раз назвал меня «мистер».
Попав в свой номер, я только и смог что упасть на кровать. Её образ не уходил из моей головы.
- Роуз…  забавно…

---

Второй рабочий день, был таким же, как первый – ужасно невыносимым, скучным и монотонным. Ничего нового - люди, спешащие без причины, люди, не верящие самим себе, люди, которым ты только и есть, что мило улыбаешься и пытаешься угодить - отвратительно. Тут я не удержался и зашел в бар при отеле. Сел за барную стойку, заказал какой-то крепкий виски. Раз глоток, два, три. Ещё стакан. Здесь играет неплохая музыка. Я повернул голову, из интереса есть ли здесь танцпол, оказалось, что маленькое пространство для этого есть, но так, если вы хотите переменятся с ноги на ногу в обнимку с какой-нибудь красоткой, самое то. Кстати о девушках, да, снова она. Танцевала там с двумя мужчинами, одновременно, вроде ничего такого, но она так их трогала, непристойно.
- Неужели она…? – я не сумел сказать это вслух, так как сам находился в шоке от своих мыслей, но бармены, удивительные существа, и магическим образом и так всё понимают.
- Бабочка? Ни в коем случае, только не Роуз.
Ни в коем случае? Тогда зачем, она так развратно танцует с этими двумя мужчинами. Ужасно. Неужели это…зависть? Нет, конечно нет. Хотя кого я обманываю. Любой бы хотел оказаться с ней, хотел её.
Ещё стакан. Она уже не была с ними, не знаю где и с кем она была, и специально не оборачивался, чтобы не знать, ещё проблем с людьми вне работы мне не хватало. Так я и сидел, молча, размышляя обо всём на свете, от того, сколько стоит весь алкоголь в баре, и до космоса и звёзд. Но в мои мысли ворвался беспардонный голос.
- Знаете, это вообще-то не вежливо.
Она точно маньячка, хотя это я за ней наблюдаю, а не она.
-Прерывать человека во время размышлений? Определенно не вежливо. – Алкоголь начинал говорить за меня.
- Вы себя не представили, тогда. Дама протянула вам руку, сказала вам своё имя, а вы соизволили не говорить своё. Как грубо. – Так вот о чём она, в принципе, она права, я действительно был не в себе, и забыл представиться.
- Майкл. Можно просто Майк. Приятно познакомится.
- Замечательно. Так вы здесь надолго? – её глаза, прекрасные глаза, никогда не видел таких замечательных глубоких глаз, а может, раньше просто не замечал. Сейчас, смотря в них, я знал наверняка, она точно не была бабочкой. Такие загадочные, дикие, но честные, и печальные, там определённо затаилась печаль, впрочем, как у всех, вероятно.
- На неделю, рабочая поездка. С этим какие-то проблемы?
- Просто вы мне сразу понравились. Не часто увидишь в этом отеле таких привлекательных мужчин. – Если она будет продолжать ТАК смотреть в мои глаза, то у меня, наверное, случится инфаркт.
Я немного оторопел, но алкоголь прибавил достаточно храбрости. Я знаю, что неплохо выгляжу, но чтобы девушка, так открыто выказывала мне симпатию... Становиться интересней.
- Благодарю… Вы потрясающе выглядите, я ещё не встречал женщин красивее и привлекательнее чем вы, и я извиняюсь, за то, что не сказал этого раньше, и говорю только сейчас. – На трезвую голову я бы не осмелился сказать этого. Хотя эта была чистая правда. Теперь я сам смотрел отрыто в её глаза, мне было безумно интересно, как она отреагирует. Смущёно смотрела вниз и её губы расплывались в улыбке. Она подняла на меня свои глаза, такие честные, как у ребёнка такие игривые и смущённые. Робко посмотрела на меня, слегка прикусила губу, и тихо, но уверенно и чётко промолвила:
- Благодарю…- и ушла, снова рассмеявшись своим прекрасным смехом, только более тихо, словно этот смех предназначался только для меня.
Я её хочу.

---

Мне надо было отвлечься от мыслей о ней. Следующие два дня я работал на износ, поверьте, общение с людьми порой занимает больше энергии, чем разгрузка вагонов. Я был настолько уставшим, что приходил в отель и вырубался сразу после душа. Пару раз видел её в фойе. Она меня тоже видела, глаза в глаза, невыносимо. Смирись, она просто очень привлекательная девушка, у неё есть другие кавалеры с кем можно позабавиться, ты ей не нужен.
Но на мой последний день здесь произошло то, чего меньше всего ожидаешь.
Я вернулся в отель чуть раньше, так как основной работы было мало, так разобрать бумаги и всё, даже осталось время, чтобы прогуляться  по городу, но мне этого совсем не хотелось.
Мой последний день, надо увидится с ней. Стоит ли? Так я обдумывал свои планы, пока поднимался в номер. Но когда я вставил ключ в дверь, мне показалось, что какие-то звуки доносятся из моего номера. Открыв дверь, я понял, что мне не показалось. Что это? Реквием? Я, конечно, не был музыкальным гением, но был почти на сто процентов уверен, что это реквием. И вообще, какого чёрта в моём номере играет музыка? Пройдя чуть в глубь номера, я обнаружил, что в ванной комнате горит свет. Я приоткрыл дверь. Это была она.
Потрясающая картина, как и девушка, главный объект этой экспозиции, лежащая в ванне. В воде, в одежде, с потёкшей тушью на щеках, в белой блузке и джинсах, держа в руках шампанское. Другая Роуз. Где была настоящая, я не знал. Это была удивительная печаль в её глазах, самая искренняя печаль, словно она пришла одолжить место для печали, чтобы потом просто взять и уйти, как-будто она даже не просила сочувствия и утешения. А она не просила.
- Что ты здесь делаешь?
- Лежу, разве не видно? – для полной картины не хватало сигарет.
- Вижу. Вылезай, простудишься.
Она продолжала лежать в ванне, то ли решила игнорировать меня, то ли собиралась с мыслями, чтобы вылезти, очень медленно набирая воздух в лёгкие. Я принёс халат из шкафа, и еще полотенца, которые оказались там.
- Я жду.
Я снял с себя этот дурацкий костюм, надел более простую одежду и ждал. Ей хоть есть во что переодеться, или она собирается идти к себе по коридору в халате?
- Можно войти? – она там долго, а я волнуюсь, что она с собой что-нибудь сделает. Тишина. Значит, я войду.
Одежда на батарее для полотенец, сама в халате. Вытирает голову полотенцем, сидя на ванне
- Ну и что это было?
- Ты о чём? – Она серьёзно?
- Ну, знаешь, о том, что ты как-то попала в мой номер, и принимала ванну, ещё в таком виде и реквием.
- Ключи я вязла у Маршалла. А всё остальное…ну просто мне так захотелось. Приятно, что ты знаешь Реквием.
Чёрт это было просто невыносимо. Я сел рядом с ней. И смотрел в её глаза. Я не мог узнать эти глаза, словно не её вовсе. Я увидел в них такую боль, столько страха, печали, словно пропасть в которую ты летишь. Я их испугался, чёрная дыра, полна неизвестности, но затягивает, и ты не можешь этому сопротивляться. Но я смотрел в них, и знал всё, и знал, что она знает все, смотря в мои глаза. В голове неожиданно всплыла цитата – «то, чего двое не говорят друг другу, связывает их сильнее, чем откровенность». А мы многое не говорили друг другу.
- Я не прикоснусь к тебе, пока ты не попросишь меня. – Смущённый поставленный в тупик ребёнок, но она точно знала, чего хочет.
- …Пожалуйста, прикоснись ко мне,… поцелуй меня.
Я не помню, как мы оказались на кровати. Это была не просто близость. Не знаю, бывает ли такое вообще или мне всё приснилось. Слияние душ, энергий. Страсти. эмоции, искренности и мы не могли насытиться телами друг друга. Казалось, нам бы и вечности было мало. Хотелось просто застыть во времени, и продолжать любить друг друга. Человечество относиться к этому, как к чему-то животному, но если так относиться, то оно и будет просто физическим процессом. Но здесь было другое, не думал, что такое бывает. Она точно не была бабочкой, даже смешно подумать о том, что я так думал. Вот как мне дальше жить, я не уверен. Самое ужасное, что мы словно чувствовали, что всего один раз, словно мы не увидимся больше никогда. Но мы знали, то что произошло, было настоящим, искренним, и понимали, что такое больше не повториться.
Мы пролежали потом до утра, не говорили ни слова, просто смотрели друг на друга, чувствовали, ощущали, наслаждались. Касались друг друга в последний раз. У неё была прекрасная спина. Ближе к утру я всё же уснул, разбудил меня потом, только будильник, её уже не было. Что и требовалось ожидать, боюсь, мы оба не умеем прощаться.
Выкурив одну сигарету, перед тем как сесть в такси и уехать, я закуриваю ещё одну. Чёрт. Невыносимо покидать место, где оставил часть себя. Но время не останавливается, и мне надо было садиться в такси и ехать.
Уезжая, последнее, что я увидел, это название этого отеля, которое навсегда останется в моей памяти. ROSE.


РАЗ, ДВА, ТРИ.

Раз, два, три … Если честно, никогда не считала свои шаги, но сейчас вдруг начала, может это для того, чтобы отвлечься от собственных мыслей.
Иногда не хватает слов описать эмоции и чувства, потом закрываю глаза, открываю и удивляюсь тому, что я здесь делаю. Как будто и не здесь вовсе на секунду глаза закрыла.
Гоняла в коротких шортах тёплыми ночами по городу, в тишине, но в тоже время с музыкой в голове или наушниках, как захочется. По венам горело вино. Я всё шла куда-то, напевала что-то, легче конечно становилось, но ненадолго. Куда бежала, зачем? Я нашла ответы на эти вопросы только в конце.

---

Я жила одна. Так было удобно. У меня была совершенно обычная жизнь, впрочем, она сейчас такая же. По крайней мере, в моём обществе у меня была не плохая жизнь. Остальное же общество периодически осуждало меня,  но кого это сейчас волнует.
Я работала в кофейне. Отличное место. Самое то для дождливых дней и задушевных бесед. Мне нравилось здесь работать, кажется, подсознательно, я всегда хотела быть баристой в таком месте. Флиртовала с посетителями, у меня это неплохо получалось. Люблю разное кофе – крепкое, с различными сиропами, холодное, со взбитыми сливками или вообще такое, чтобы больше половины было молоком, всегда по разному. Иногда, конечно, я уставала от этого запаха и вкуса, но на это дело есть выходные чтобы отдохнуть, либо попросить коллегу сделать глинтвейн, безалкогольный, вот к нему у меня точно была слабость (к глинтвейну, не к коллеге). Еще любила дни, когда мало людей, от них тоже нужно отдыхать. Чёрт, да я была создана для этого места, я входила сюда, как домой, ну или как будто ты умираешь и входишь в новую жизнь, в которой нет никаких проблем которые тебя волнуют, как новое рождение. Заходила и словно плыла по помещению, лёгким движением руки забирала волосы назад, в пучок, надевала рабочую форму, улыбалась и приветствовала коллег и посетителей. Мне всегда казалось, что если я буду такой, все тоже будут улыбаться мне в ответ, хотя бы внутри. Хотела бы, чтобы меня повысили, и я бы управляла этой кофейней, а еще лучше открыть свою, было бы здорово. Любила, когда заказывали банановый раф, мне всё казалось, что такой человек ну не может быть плохим, а если у него случилось что-то плохое, то он определено сделал правильный выбор чтобы согреть свою душу. Еще любила девушек, которые приходили, и садились куда-нибудь к окну, такие тихие, задумчивые и очень красивые, читали что-нибудь или даже записывали что-то в свой блокнот.  Хотела бы я прочитать, что они там писали, книгу, любовное стихотворение, признание в любви, список желаний или просто список того, что нужно купить в магазине. У меня было еще миллион вариантов. Были такие постоянные клиентки, которых я обожала смущать : - вам как обычно? , - эмм, да, спасибо. Нужно было видеть их, когда они так застенчиво прекрасно улыбались. И, конечно, музыка в кофейне, за которую я конечно не отвечала, так как могла поставить что-то лишнее,  но я всегда говорила, какую песню нужно убрать а какую поставить, это я знала точно. Всегда приятно видеть людей, которые заходят и говорят, “тут офигенная музыка, самое то, для такого места”. Из всего этого можно было сделать целый фильм, про жизнь маленькой кофейни. Одно из немногих мест в этом городе, в котором не было моих демонов, ну почти. Но об этом позже.
Что на счёт жизни вне кофейни? Эта была потрясающая жизнь, я иногда сама удивляюсь тому, что это моя жизнь. То, как я всегда чувствовала и хотела жить – настоящее, действительно моя жизнь.  Покажите мне на любого человека и спросите его, доволен ли он своей жизнью, сомневаюсь, что большинство ответит положительно.
У меня была своя компания. Мы частенько собирались все вместе. Мы все знали друг друга, ну почти все , иногда к нам кто-то приходит,  уходит, но наши люди всегда с нами. Раньше здесь была ещё моя лучшая подруга, но сейчас она в другом городе, так что она не с нами, но мы с ней вместе, всегда, душой. В этой компании был человек, с которого, как мне кажется, все началось, моё самопознание, даже не так – осознание. Я всегда считала себя осознанным человеком, но потом… да, у меня всё время были закрыты глаза. Этот человек,… общество называет это первой любовью, хотя у меня их было три, но это другая история. Это началось спонтанно. Сначала я просто его увидела, начала приглядываться, он казался мне симпатичным. Потом мы начали общаться больше, между нами сокращалась дистанция. Мне всё казалось, что нас тянет друг к другу. Мне было с ним спокойно. Но он не предпринимал ничего по отношению ко мне, не звал меня первый на встречи, не звонил. У меня было ощущение, что либо он относиться ко мне как к хорошему другу, либо он просто думает, что это я отношусь к нему как к другу. Можно подумать, в чём проблема? Просто поговори с ним, спроси на прямую. У него была девушка, то есть и сейчас есть. И я никогда не могла понять серьёзно ли это. Пожалуй, это было единственной вещью, что разрушало меня – неопределенность, недосказанность. Нет, вы только представьте. У него есть девушка, а ночью он пьёт вино со мной и ложиться в одну постель со мной. Потом рассказывает друзьям, что уже долго с ней не общался, но всё еще с ней. Гуляет по ночам со мной. Меня это разъедало, эта неопределённость. И в какой-то момент, я решила, что всё расскажу ему, просто сейчас еще не то время, просто всегда не то время. Я думала, мне не сложно сказать напрямую, что я чувствую, просто нужно подходящее время. А потом, я попыталась прокрутить в голове, то, как я говорю ему об этом, не могла набраться смелости. И вообще в моей голове всегда была фраза – не было ещё в истории человечества, чтобы яйцеклетка бегала за сперматозоидом. Отчасти, эта фраза тоже не давала мне покоя.
Порой казалось, что мне всё не даёт покоя. Словно я тону в океане под названием “страдание”, но потом приходила в себя и говорила, всё же хорошо, что ты паришься, все живы и здоровы, у тебя есть родители, друзья, работа, что не так? Действительно, всё было хорошо.
Самое удивительное то, что я плохо спала, нет, мне всегда сняться сны, я всегда их помню. Однажды мой друг сказал мне: -мне сегодня всю ночь снились сны, я не выспался. Я задумалась, у меня были времена, когда мне не снились сны, я чувствовала себя ужасно, как будто у меня забрали что-то, руку например. Но сейчас..всё иначе. Иногда мучаюсь в бреду, иногда не могу уснуть. Он снился иногда, такие тёплые сны. После одного сна, пошла на место, где он снился, в глазах были слезы. Я не понимала в чём проблема, всё же хорошо.

---

…четыре, пять, шесть…. Бесполезное занятие. Конечно, три часа ночи это ведь лучшее время для того, чтобы гулять. Да, иногда я гуляла без своей компании, в принципе любила гулять одна. Иногда появляется такая мысль, что гуляю одна для того, чтобы меня случайно встретили люди, которые мне нужны, а точнее нужен был только он. Но это же не кино. А у меня всегда было дикое желание позвонить ему, но что я ему скажу? Мне ещё придётся объяснять откуда у меня его номер. Да, он даже не давал мне свой номер, а я столько о нём думаю. Вино в моём теле продолжало твёрдо говорить мне – позвони ему, а голова отвечала – ты с ума сошла 3 часа ночи. Так я и сидела, ночью, в скейт-парке, с вином, одна. Картина маслом, ну или вином. И тут произошло самое ужасное. Время словно остановилось, было ощущение, что всё зависло на вдохе. У меня открылись глаза. Это было не лучшее время для прозрения, хотя… Я недавно обсудила свои тревоги с ней, девушкой к которой можно обращаться как “душа моя”, и с человеком, которому доверяла, и мне казалось, что он скажет то, что мне нужно услышать, так и произошло, вот только потом, внутри что-то треснуло. Я увидела то, что мой мозг тщательно пытался от меня скрыть. Я поняла, что всё совсем не хорошо. Потому что если убрать всё что у меня есть, друзей, работу, родителей, отца, которого я так люблю, ничего не останется. Не будет никакого так называемого “счастья”, которое я предпочитаю называть самодостаточностью, наполненностью, только разбитая кукла внутри. Но кому нужна разбитая кукла? Если её склеить, она всё равно не будет прежней. Я взяла всех своих демонов, окутала их с собой, возвела вокруг бетонные стены, и написала на них “всё хорошо”. Легла и смотрела вверх на это небо, да, оно потрясающее красивое небо, но оно – не вся моя жизнь. А если обернёшься, то вокруг - лишь стены и демоны.  Казалось, поговори с ними, и все они уйдут, но я не умею разговаривать с демонами.

---

В этот день я ещё пошла на работу, я была разбита, абсолютно, скрывала это как могла, но вообще это не в моих принципах притворяться, что всё хорошо, когда это не так, теперь в особенности. И, чёрт возьми, произошла та единственная вещь, которую я не переносила, он пришёл за кофе. То есть сначала всё хорошо, но потом, когда он уходит мне всегда грустно, что уж говорить о сегодня.
- Привет, как себя чувствуешь? странно выглядишь – гений блин.
- Не очень если честно, что на сегодня?
- Давай просто американо.
Я лишь кивнула и отправилась делать американо. Знаете, к чёрту всё.
- Может встретимся сегодня вечером, прогуляемся? - теперь казалось нечего терять.
- Да, окей, не вопрос, я тебе тогда напишу, ты до скольки?
- До семи.
- Тогда до встречи.
Каждый раз, когда он говорит “до встречи”, случаются дни, когда мы вообще никак не должны больше пересекаться, и обязательно потом встречаемся.
Где-то после девяти мы встретились у меня дома, выпили вино и решили пойти проветриться. Вино играло в голове, он снова заставлял меня чувствовать так, словно всё хорошо, но я уже не знала чему верить. Для меня сейчас всё казалось неправдой, словно в мире где-то пошла трещина. Но сейчас, я хотела просто оторваться, я достала колонку из портфеля и  включила музыку, печальную, но в то же время такую, которая заставляла чувствовать меня живой, наполненной. Да, я начала танцевать, искренне, еще никогда так не танцевала перед кем-либо, только одна, но вино и слова песни, о том, что тебе всё равно на весь мир, определённо меня воодушевили. Вот только у меня потекли слёзы. Чёрт, спасибо тело. Я просто стала рыдать. Я пыталась успокоиться, у меня не получилось. Я его сейчас напугаю, ненавижу себя за всё это.
- Что случилось? - Я лишь качала из стороны в сторону головой, так как не могла ничего сказать, и в то же время, пытаясь показать этим, что всё в порядке, и я сейчас успокоюсь. - Успокойся, всё хорошо. – Он обнял меня. Нет только не это, когда меня обнимают, в такой ситуации я только больше начинаю рыдать. Зачем он это говорит, зачем обнимает меня. Почему это такой сладкий яд.
- Ни черта не всё в порядке. – Я попыталась вырваться из его объятий, отвернулась и пошла в другую сторону, как можно быстрее, бежать мне не хватало сил.
Он догнал меня и взял за руку. Зачем ты появился в моей жизни, зачем я тебя заметила, зачем этот возраст со всеми этими гормонами, зачем я люблю тебя?
- Что случилось?
Я посмотрела на него, самыми честными глазами, самыми разбитыми глазами без надежды на новую счастливую жизнь. Я однажды сама видела те глаза в зеркале и не узнала их, испугалась собственных глаз. В сердце была ещё надежда на нас с ним, но меня сейчас это не заботило, все мои демоны плясали здесь вокруг, сейчас меня волновали все они, а нет только он. 
Я приблизилась к нему, поцеловала в щёку, снова посмотрела ему в глаза, но уже более любя и сожалея, что он видит это всё, с чувством, что я не хочу тебе навредить. И ответила, так, словно всё моё существо вновь наполнилось надеждой:
- Ничего не случилось. Просто внутри поломалось что-то, а нужный клей я ещё не нашла.


ЭТО МОГЛА БЫТЬ

Знаешь, это могла быть замечательная история, обо мне и тебе. О каждом из нас, вместе и по раздельности.
По утрам мы бы пили с тобой самый вкусный кофе, хотя ты говоришь, что это вредно, тогда бы я заваривала нам очень крепкий чёрный чай, порой даже крепче, чем кофе. Мы бы пили красное вино по вечерам, не каждый вечер, конечно, но достаточно часто, под настроение, а оно у меня, знаешь, почти каждый вечер для вина есть. Очень долго бы разговаривали, твои часы снова бы пищали в 3 часа ночи, я бы пугалась от резкого звука, и расстраивалась, понимая, что уже скоро вставать. Подолгу бы смотрели друг другу в глаза, ну, ты знаешь, как это бывает. Мы бы молча слушали музыку в наушниках, у нас схожие вкусы. У нас была связь, по крайней мере, я так думала, если не как у любовников, то как у людей. Такое редко бывает, знаешь или ты забыл?
Но тебе это не надо, ты так не чувствовал или ещё не понял. Я всё еще оправдываю каждое твоё действие. Мне кажется, ты еще просто не понял, что это было, что ты любишь, ну, по крайней мере, мне нравиться так думать. Твои действия говорят о том, что тебе плевать, это сложно принять, но уже легче, ты главное не пиши мне по глупостям. Прекрати тешить своё эго этим. Но знаешь, если бы пришел, я бы не смогла сказать тебе нет. То есть я могу, знаю что могу, просто не хочу, моё эго же никто не тешит, а так…
Мы не прощались, я хотела по-другому. Я не отпустила тебя, но знаю, как хочу попрощаться, и постоянно прокручиваю эту сцену в голове. Как я молча держу тебя за руку, смотрю в твои глаза и ничего не говорю, просто вот так побыть какое-то время. Молча посмотреть в твои глаза, возможно, обнять и уйти. Может тогда ты что-то поймешь. Но даже если и не поймешь и тебе будет все равно, мне, может быть, станет легче.
Это была бы удивительная история любви, даже если бы мы расстались. Ты бы зашел в мои соцсети, все бы понял. Позвонил бы, и мы бы курили, так как бросили, так как друг друга.


Я ЗНАЛА, ЧТО ТАК БУДЕТ

Если честно, я не помню даже, какое время года тогда было, даже погоду не помню. Помню, что было холодно, но не уверена, на улице или внутри.
Просто в один вечер он пришёл домой, и сразу понял, что что-то не так.

В квартире не горел свет, но вязкость и тяжесть воздуха ощущались отчётливо. Она сидела в комнате на кровати. В воздухе словно закончился кислород, я понял, что попал в зыбучий песок, отсюда не убежать, она все знает.

- Я знала, что так будет.

Тишина. Просто невозможная тишина. Воздух словно вибрировал. Я не сделал ни шага с того момента, как зашёл в квартиру, в зыбучих песках лучше не двигаться и сохранять спокойствие.

- Хм…
после этой короткой насмешки, комнату заполнил полу истеричный  смех. Над такими ситуациями люди обычно не смеются, а она смеялась, и всегда так было. А ещё она рыдала, рыдала и смеялась, редкое зрелище, завораживающее.

- Я с самого начала знала, что так будет. Просто ты такой человек. Знаешь, гороскопы пишут там всякие глупости. Но я и без них знала, что так будет, ощущала и понимала. Просто не хотела принимать это, все надеялась, до последнего, как обычно…
Я не знаю, когда началось то самое начало.
Просто в один день он пришёл домой, а я знала, что он мне изменил. Но я не ожидала такой реакции от себя. Чего ты удивляешься, ты знала что так будет, просто всегда убирала это на самую верхнюю полку, чтобы забыть, словно этого вовсе и нет, но это, чёрт возьми, есть. Кто бы знал, что моё тело так отреагирует, что у меня онемеют ноги, и я не смогу даже встать. Казалось бы, готовишь себя все время к тому, что рано или поздно это произойдёт, а потом... ну да, ног не чувствуешь.
- Знаешь, я однажды написала такую вещь в заметках в телефоне, но никогда тебе об этом не говорила : “Не знаю как объяснить тебе, что мы были бы отличными любовниками. Не мужем и женой, нет, это было бы трудно. Но любовники - потрясающие. Это была бы замечательная история любви. Со своим концом, не знаю печальным или нет, но такой, словно многоточие, а не точка.”
И вот тебе этот конец. И я не знаю, что делать дальше. Я, конечно, скажу тебе, что я не знаю, многоточие это или точка, но на самом деле, буду думать, что это многоточие, по крайней мере, мне нравиться так думать. Оно, конечно, режет изнутри, но почему-то у людей какая-то болезненная зависимость до сладких ядов.

Я уже давно скатился на пол и сидел. Стоять было просто физически невозможно. Она была права, и я не знал что сказать, в голове было столько мыслей, что они скатывались в дребезжание, как у советских телевизоров без сигнала.
- И что мы будем теперь делать?

Я не знаю, чёрт возьми, я не знаю… Я понимаю, что для мужчины,  это наверное нормально, назовём это животным инстинктом или как. С многими же случается, и они прощают и живут дальше, ведь он всегда возвращается обратно. Но… Но в голове всегда есть какие-то “но”.

Мы сидели в темноте, очень долго, полчаса, час, три, не знаю, время не имело значения, стало слишком тягучим и незначимым, нечувствующимся, хотя у нас с ней было отличное чувство времени, у нас с ней вообще было много общего…

Всё это время мы молчали, только в тишине переодически раздовались её всхлипы, она то успокаивалась, то начинала рыдать снова…
- Я тебя не люблю, не люблю, не люблю, не люблю, ни капельки не люблю, никогда не любила.
Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу…
Себя  за то, что люблю.


ОНА КАК КОТЁНОК

Она как котёнок. Слишком амбициозна и энергична. Любопытная, но пугливая. Избегала слишком людных мест, но наблюдала за ними, как за самым интересным местом на земле. Когда нам приходилось бывать в таких местах, случайно или по обстоятельствам, городское мероприятие, вокзалы, аэропорты, всегда мертвой хваткой держалась за меня. Была любопытна во всем, но боялась всего нового. Даже когда просто гуляли с ней, не отпускала меня, то ли боялась, что я исчезну, то ли сама боялась исчезнуть.
Любила часами сидеть в кофейнях и наблюдать за людьми, это была какая-то диковинная игра, правила которой были известны только ей.
Ночами сидела за компьютером, что-то читала, слушала музыку, писали стихи или прозу, иногда просто смотрела фильмы. 
Любимая одежда это короткие шорты, огромный безразмерный свитер и плотные чулки, мне кажется, её просто забавляло издеваться надо мной таким видом.
Кудрявые рыжие волосы почти до поясницы. Рыжая бестия, ведьма, нет, не так, просто ведьмочка. Голубые глаза, такие наивные и игривые, в них столько было, можно утонуть.
Она как котёнок, слишком пугливая, слишком наивная, слишком влюблённая, слишком любопытная и слишком ранимая.
« любые тёплые руки вот так её сгребут, обнимут, пожалеют, всё, она тут же успокоиться за 5 минут. Но это должен быть человек сильнее её в десятки раз»
Она как котёнок.


ЦВЕТЫ

Я уже собиралась идти на работу, когда в квартире раздался звонок. И кто в такую рань может придти в гости? Открыв дверь, я увидела букет с белыми розами, огромные белые розы, я таких высоких роз никогда не видела, ещё и белые. Затем, появилось лицо мужчины, это был курьер.
- Распишитесь, пожалуйста, это вам доставка.
- От кого?
- Анонимно.
Я неодобрительно посмотрела на него. Расписалась. Поставила цветы в вазу. От кого это могло быть? Хороший вопрос. У меня был единственный вариант ответа, но я даже думать не хотела о том, что это ОН. Так что буду думать, что это поклонник или маньяк.
Но вот только это не было разовой доставкой, в течение ещё двух месяцев раз в неделю, иногда и два, мне приходили цветы, в основном белые, в основном розы. Ни записки, ни отправителя.
Я начинала нервничать, на работе стала рассеянной, перед днём, когда я предполагала, должны позвонить мне в дверь с доставкой, становилась сама не своя. Я не хотела этих цветов. НЕ ХОТЕЛА. В итоге в один из дней случилось следующее.
Я сидела за кружкой кофе утром. Смотрела в пустоту, ожидая звонка. Он раздался. Я содрогнулась, подошла к двери. И моя рука замерла на моменте, когда я должна была взяться за дверную ручку и открыть дверь. Набрав воздуха в лёгкие, я медленно выдохнула, как  будто это поможет. Открыла дверь. Курьер уже знал меня, он был один и тот же, каждый раз, как же неловко. Ещё он улыбался, ему доставляло это удовольствие, ах, как здорово, что кому-то посылают цветы так постоянно. Ну и улыбка до ушей, сейчас стошнит. Протягивал мне этот бланк с подписью. А я просто застыла, не могла шевельнуться, словно это яд, если докоснусь, умру.
- Распишитесь, пожалуйста – он был удивлён и слегка напуган моим состоянием. А я продолжала стоять в ступоре – Мисс, с вами всё в порядке?
- Эмм, да спасибо. – Я попыталась выдавить из себя улыбку, а взяв ручку, тут же уронила её.
- С вами точно всё в порядке? Может врача вызвать?
- Не стоит, это не болезнь, просто я не хочу этих цветов. – Чёрт, и на что мне такой длинный язык.
- Не понимаю, это ведь так здорово, многие и мечтать о таком не могут, вам посылают цветы, много, вас кто-то очень сильно любит.
- Он меня не любит! – Я захлопнула дверь прямо у него перед носом, а цветы не смогла донести до вазы, я просто скользила по стене вниз, а из глаз моих текли слёзы. Я не могла остановиться. У меня была истерика, я то хотела обнять эти розы, то разрезать их на мелкие кусочки или сжечь.
- Чёрт! – в итоге я порезалась шипами, откинула этот букет как можно дальше, и смотрела на него со всей ненавистью.
Ещё час или больше я пролежала на полу, в итоге моих сил не осталось, эмоций не было. Так-то лучше. Я встала, поставила цветы в вазу и убрала их в шкаф, чтобы не видеть. Села на кровать и набрала номер на телефоне. Набравшись смелости, нажала на кнопку вызова. На том конце провода, услышала щелчок, она взяла трубку.
- Мари? … Да, это я,… мы можем встретиться?... Нам надо поговорить… - Я выдавливала из себя эти слова с такой тяжестью, в мои лёгкие снова не поступал кислород.
В этот день она была свободна, так что мы смогли увидеться. Мне пришлось собирать себя по кусочкам, чтобы привести себя в порядок и выйти в свет.
Я забежала в ближайшее кафе, взяла нам кофе, и пошла на встречу. Самое интересное, что люди обычно откладывают такие встречи и разговоры, потому что это больно, больно смотреть своим страхам в глаза, но я понимала, что чем быстрее решу эту проблему, тем быстрее, мне станет легче, но это ещё под большим вопросом.
Я увидела её в парке, там, где и договаривались встретиться.
- Привет…
- Привет.
Так мы простояли какое-то время в тишине.
- Он…кажется, он отправляет мне цветы, много, каждую неделю, я… ты знаешь всю ситуацию, я не могу…
- Ты должна знать кое-что…
Дальше я словно ничего не слышала, видела, как двигаются её губы, слышала, как бьется моё сердце. Чувствовала влагу на щеках. Не помню, как оказалась дома. Тот разговор, пульсировал у меня в голове. Не одно снотворное не помогало мне уснуть. Я пролежала дома несколько недель в агонии, не могла выбраться из кровати, все эти несколько недель я гуляла по воспоминаниям, словно по горящим углям.

- Знаешь, я вчера смотрела один фильм, и там были цветы, розы, я подумала, что, наверное, красные розы это приглашение на секс, что-то страстное и чувственное. А белые, белые это чистота, искренность, это такая любовь к человеку, что ты боишься его коснуться, боишься испачкать собой, или поранить лишь касанием.
- Да, наверное, ты права.
- А ещё я вчера читала Ремарка и там была такая фраза, что-то вроде того, что не надо просить прощения, только отправлять цветы, ведь они покрывают всё, даже могилы. Что думаешь? Это так?
- По крайней мере, звучит красиво, в твоём стиле.
- Ну ты и засранец, снова уходишь от разговора, сколько можно! Я же спрашиваю! Вот ты, извинился бы и выяснил отношения, или бы посылал цветы?... – я не смогла продолжить говорить, и мучить его своей болтовней, ведь всё это время я била его подушкой, а он сопротивлялся, и в итоге  победил. Я не могла двинуться, он заставил меня замолчать, поцелуем, снова, убегает от разговора, засранец.
Наконец, когда моих сил, оставаться в кровати и лить слёзы, не осталось, я встала с кровати, точнее сползла с неё, подошла к зеркалу. Опухшее лицо от слёз, мятые засаленные волосы. Было желание прямо в таком виде выйти на улицу и идти. Но я вспомнила слова Мари, она всегда хорошо выглядела и говорила: ты всегда должен выглядеть шикарно, даже когда в жизни всё вверх дном, особенно когда всё так. В итоге я сходила в душ, попыталась скрыть опухшее лицо косметикой, и прикладыванием льда. Надела своё лучшее чёрное платье. Перед выходом из дома посмотрела на себя в зеркало. Подумала, ну и зачем всё это, все равно ведь… и выдохнула, открыла дверь и пошла, прямо, куда глаза глядят. Пришла. К нему.
Передо мной красовался камень. с его именем. датой рождения . датой смерти.
- Слабак. Рак лёгких, серьёзно? Вот так просто? Сначала ты ушёл, не сказав не слова, и я тебя не искала, не потому что не люблю тебя, а потому что думала, что ты не любишь меня, а какой смысл быть с человеком, что меня не любит. А теперь…Что за розыгрыш?! “Не сказал, потому что не хотел обременять”, так она сказала…твоя сестра. Что за чушь… Ты же сына хотел, помнишь? Такого, не совсем маленького, а чтоб лет 10-12, маленького оболтуса, и уму разуму его учить, помнишь? Эгоист, вот так взял и ушёл. И оставил, этого мальчика, сестру, родителей…и меня… Да я тоже эгоист! И да я по тебе скучала, просто невыносимо скучала…устала, скучать по тебе…засранец, ну кто так делает… И зачем, ну зачем эти цветы, зачем ты продолжаешь меня мучить даже после своей…
“…дело в том, что… он умер, от рака лёгких, последняя стадия, всё развивалась слишком быстро… я спросила, хочет ли он тебя видеть, сказал, что не хочет обременять, чтобы я не говорила тебе…Он попросил меня, отправлять тебе цветы, белые розы, без записок и анонимно. Я не понимала зачем, но это была его последняя просьба, так что…Он ушёл от тебя тогда,… я говорила, чтоб он пришёл извиниться и всё объяснил, он же всё время ходил сам не в себе, говорил о тебе с такими глазами…ничего не понимаю,… а про рак он узнал уже позже…Мне кажется, он любил тебя, настолько искренне на сколько только мог кого-либо полюбить...”
Я не смогла закончить фразу, увидев эпитафий, я содрогнулась…

“Никогда не проси прощения. Ничего не говори.
Посылай цветы. Без писем. Только цветы.
Они покрывают все. Даже могилы.
Э.М.Ремарк Три товарища”


ПРОСТИ МЕНЯ

У неё были проблемы. Но я любил её, не из жалости.
Однажды я пришёл домой, она была в ванной, когда я позвал её, она не отвечала. Я открыл дверь через силу, сразу понял, что-то не так. Слишком тихо. Она резала себе руки, а лицо её было в слезах, дрожала. Сначала у меня был ступор. Она смотрела на меня такими глазами, полными злости, отчаяния и молящими о помощи. Я молча забрал у неё лезвие, она даже не сопротивлялась, словно ждала, чтобы её спасли. Обработал раны. Завернул её в плед. Приготовил горячий шоколад, принёс сладкого. Сел рядом, смотрел, чтобы не исчезла, ела, чтобы восстановить потерю крови. На следующий день взял отгул, и для неё тоже. Она уснула, после долгих часов хлюпанья носом.
- Почему ты не уходишь от меня?
- А что должен?
- Ты же видишь, я ненормальная, мне больно, ты хочешь жить рядом с болью?
- Ты не права. Ты себя не видела, когда была счастлива. Жизнь в принципе боль, а тебя я люблю и не оставлю.
Она смотрела на меня, и как будто начинала дышать заново. Подошла ко мне, села ко мне на колени. Целовала меня, в лоб, щёки, уши, шею, губы. И обнимала меня, а я её.
Она такая хрупкая.
Однажды мы повздорили. Из-за какой-то мелочи,  уже и не помню. Я, кажется, кричал на неё. Тогда выдался ужасный день на работе, и сорвался на неё. Еще я разбил тарелку о пол. Она стояла молча, с опущенной вниз головой, я слышал, как она плачет. После того, как тарелка разлетелась на кусочки, и воздух заполнился, этой невыносимой тишиной. Она убежала, заперлась в нашей комнате. Я убрал осколки. Совсем скоро она пришла ко мне. Всё ещё всхлипывала. Она закатала рукава своей кофты, протянула ко мне свои руки ладонями вверх, они дрожали. Ей было больно, но она не хотела резать руки, так как из-за этого было бы больно мне. Я обнял её, поцеловал, отнёс в кровать, сделал горячий шоколад.
- Прости меня.
- Прощаю. Я тебя люблю, и не оставлю.
Она такая хрупкая.


КЛАДОВАЯ ЖИЗНИ

Есть ли у вас такое место, приходя в которое у вас словно разрушаются все стены вокруг? Словно вы были слепы всё это время, а сейчас прозрели, и перед вами открылась дверь в реальность. Реальность ли? Настоящая жизнь? Та самая, от которой мы бежим, от которой бегу я. Забываюсь в книгах, музыке, кино, людях. Но потом там вся моя клетка, клетка, в которой мне комфортно, безопасно. Она рушиться, просто бесшумно разбивается о землю, оставляя меня абсолютно нагую перед всеми, перед той реальностью, от которой я бегу, от которой не могу убежать. Сколько бы не пыталась.
Таким местом была та квартира. Квартира, в которой я выросла, в которой ругались мои родители, из которой я ушла жить вместе с отцом, оставив там мать и младшую сестру. Я стараюсь не ходить туда, мне там больно. Я просто не могу признать всю нашу человеческую жизнь такой, какой я вижу её там.
Квартира, с ободранными обоями, как с отрывками воспоминаний. Моя мама, постаревшая, и эта квартира. Время никого не щадит.
Я прихожу туда, чувствую всю эту боль там, моё прошлое, моё настоящее, моё будущее за которое я так опасаюсь.
Она обняла меня. А я зарыдала, сама не знаю от чего, точнее знаю, не хочу признавать. Это рыдал маленький ребёнок внутри меня от всей той боли и обиды, на неё в том числе. Обиженный ребёнок, которого оставила мать, которого она не обнимала, а сейчас я не могу принять её объятия. Она сама говорила, что я какая-то дикая и не могу принимать объятия. Меня им никто не учил.
Я чувствовала себя там живой, но я чувствовала не всю прелесть жизни, а всю её боль. Я чувствую, как время ускользает из моих пальцев. Я помню эту квартиру другой, я помню мою маму другой, без седых волос, я помню их вместе вдвоём, мама и папа, как это было давно.
Я не прошу другой жизни. Я давно приняла всё то, что произошло, не могу даже представить, как бы всё было, если бы они остались вместе. Но почему, когда она меня обнимает, я думаю о том, как всё могло быть, мне ведь это не надо, сейчас же всё хорошо? Мама, меня не обижают, я сама себя обидела своими мыслями.
Мама прости, я не могу принять то место, не могу принять ту жизнь, которую вижу, когда вижу тебя. Я запру под замок, глубоко в своём сердце, ни кому не отдам ключ от этой кладовой, потому что жизнь в ней мне кажется смертью.


НЕДОСКАЗАННОСТЬ

…
- Скажите, вы любили её?
- … А вы, вы когда-нибудь любили?
Такого со мной еще не случалось. Я не знаю, почему этот вопрос произвёл на меня такое впечатление. Пришлось взять себя в руки, чтобы продолжить интервью.
Я журналист, моя работа – задавать вопросы. Но из всех встречных вопросов, что мне задавали, именно этот застал меня врасплох.
Дело в том, что я сам не могу ответить на этот вопрос. У меня было много женщин, разных. Были серьёзные отношения, были интрижки. Но честно говоря, первое что мне пришло в голову, это её образ. Сложно описать что-то конкретное, но это была она. У нас даже отношений как таковых не было, не знаю что я чувствовал. Нам было хорошо вместе. Мы разговаривали часами, несколько раз даже ночью не спали, всё разговаривали. Да и в одной комнате с ней сложно заснуть.
 «Как можно лежать с тобой в одной кровати и не касаться тебя»
 Кем мы были? Друзьями? Любовниками? Заблудшими душами? Я не знаю. Сейчас я вспоминаю её, как она смеялась и смотрела на меня, глаза влюблённой женщины - прекрасны. Почему сейчас я не с ней? Тогда, когда мы были вместе, всё было так странно, неопределённо, частенько в воздухе летала напряжённость, всегда какие-то несказанные вопросы вслух о нас. Тогда всё было сложно.
Я не видел её лет десять.
Это был вечер. Я пришёл на одно благотворительное мероприятие, роскошное, как и полагается таким вечерам, куда приходят люди готовые тратить свои деньги. Здесь я был как журналист. Наблюдаю, запоминаю, разговариваю, потом рассказываю об этом вселенной, всё как обычно.
Я увидел там её. Совсем другая. Я узнал её по смеху. Сначала думал, что мне показалось, здесь много людей, мог ошибиться. Обернулся. Она. Красивая. Блестящие глаза, такой же смех, только чуть тише, чем раньше. Прелестное платье небесного цвета, ничего лишнего. Она всегда умела хорошо выглядеть. Я не мог оторвать от неё взгляд, словно весь мир остановился, а она улыбалась. У меня наверно перестало биться сердце от шока. Я понимал, что надо подойти к ней, но всё ещё стоял и обдумывал, может мне лучше просто уйти, оставить всё как есть, остаться лишь воспоминаниями друг для друга. Сейчас, это всё так странно, видеть человека, что ты оставил лишь в памяти, похоронил его там, в голове, а сейчас она передо мной, живая. У меня дрожали ноги. Я хотел обернуться и бежать отсюда, но она оглянулась, словно искала кого-то, и нашла, меня. Теперь мир точно остановился. Пауза. Непонимание. Осознание. Страх. Она стояла, и не двигалась с места. Я тоже. Потом мои ноги сами пошли к ней. Когда я приблизился к ней, меня оглушало собственное сердцебиение, значит, не остановилось. Я хотел приобнять её, но она отшатнулась назад, когда я попытался.
- Привет – надеюсь, у меня не дрожал голос.
- Здравствуй. – Холодна, видимо, она остыла, а я почему-то нет. – Не ожидала тебя здесь увидеть.
- Да, я тебя тоже… Я журналист… А ты что здесь делаешь?
- Мой муж организовал это вечер. – Удар в сердце, ну почему же ты так бьёшься, чёрт возьми!?
- Дорогая, а я тебя везде ищу, - и в этот момент в груди стало пусто, что-то словно упало на пол, голова кружилась.
Подъехал мужчина, привлекательное лицо, но он подъехал, в инвалидной коляске, к ней. Она поцеловала его. Схожие обручальные кольца. В сознании все мысли перепутались. Как так? Как такое могло произойти? Почему она с ним? Она бы никогда не была с мужчиной только из-за денег, здесь нечто другое, и от этого не легче. Так я ещё стоял какое-то время, но её голос меня оживил.
- Всё в порядке?
- Да, … да, в порядке…
- Милая, может, ты нас представишь?
- Ах да, это мой муж …  а это… мой давний друг.
Я ушёл от той компании людей, вспомнил, что я на работе, надо отвлечься. Не знаю, сколько бокалов шампанского я потом ещё выпил. В голове был поток непрекращающихся мыслей. Потом, я всё-таки решился поговорить с ней.
- Можно тебя, на секунду? – Она выглядела озадаченно, но не стала мне отказывать, извинилась, и покинула ту компанию. – Есть здесь не очень людное место?
Мы остались здесь, на виду у людей, где их было меньше.
- Почему именно он?
- Что прости?
- Почему именно он? Зачем ты вышла за него?
- Я не…я не понимаю твой вопрос, я люблю его, а он меня. Мы женаты. Так бывает.
- Ну он же … - я хватался за голову, и нервно дышал, ужасно жал галстук, - .. он же, .. он в кресле, как, как ты можешь быть с ним?- Она смотрела на меня с удивлением и явным желанием врезать мне хорошенькую пощечину, и она была очень зла и возмущена. Лучше бы врезала, я заслужил.
- То есть, ... ты хочешь сказать, что если он в кресле, то он хуже тебя? Или что?
- Я не…я не это имел ввиду, то есть наверно это, но… нет не это, чёрт, я не знаю. - Мне кажется, я почти кричал, да и она тоже.
- Знаешь что, он замечательный человек, ты его совсем не знаешь, и не имеешь права мне говорить и указывать на что-либо подобное… Ты как девять лет назад не знал, чего хочешь, так и сейчас не знаешь, так что иди, и разберись с этим, и не возвращайся. Никогда.
- Девять?
- Да девять! А что?
- Я думал десять… не считал точно…- И тут она из недовольной, самодостаточной, состоявшейся женщины резко превратилась в напуганного, расстроенного ребёнка, в её глазах стояли слёзы.
- Почему ты ушёл тогда? Ничего не сказав, просто пропал.
Тишина.
- Тогда…всё было как-то запутано, жизнь в целом и…- я не знал что сказать, но губы сами начали выговаривать слова - если бы, если бы я сказал тогда, что мне нужно время, чтобы всё, что мешало и было лишним,  закончилось. Ты бы дала мне его, время? ... Ты бы ждала меня?
- Да, если бы ты только сказал, я бы ждала тебя, целую вечность.
Она убежала, по щекам её текли слёзы, по моим, кажется тоже.
Я стоял как вкопанный, ничего не понимал, казалось, все глаза сейчас смотрят на меня, и в то же время никто. Я сходил умыться, в зеркале словно было не моё лицо. Я пошёл на улицу. Обошёл это огромное здание и нашёл её где-то у черных входов. Она сидела на какой-то скамейке, закрывая лицо руками, дрожала, то ли от слёз, то ли от холода. Я присел рядом и накрыл её пиджаком. Сильно вздрогнула, как от испуга, когда пиджак коснулся спины. Я закурил. Через какое-то время она приподнялась, растёкшаяся тушь. Глаза без эмоций. Смотрела на меня, но не в глаза. Я достал свой портсигар, и передал его ей, она взяла его, долго рассматривала, усмехнулась. Не удивительно, это она мне его подарила. Достала сигарету, повернулась ко мне, чтобы зажечь её. Мы сидели так молча какое-то время, и курили вместе. И тогда я случайно сказал вслух.
- Так  как бросили…
- Так как друг друга.


БЕЗ НАЗВАНИЯ

- Не ходи за мной!
- Я и не хожу…
- Ходишь!
- Нет.
- Да!
- Не…
- Хватит! Просто молчи. Раздражаешь! Ты везде за мной ходишь! Я только подошла к работе, и ты снова здесь. Ночью, днём. Одна я или с кем-то, ты всегда здесь, я прошу тебя, уходи. Это просто невыносимо.
- Но ты ведь сама…
- Да, конечно, я сама виновата, ты тут не причём и бла бла бла. Поняла я. Ухх… Ладно, пошли, я уже и так на работу опаздываю, снова, и снова из-за тебя.

-----

Открывала дверь домой, осторожно вглядываясь, не будет ли оно снова здесь. Сидела в кресле и смотрела на кровать пустым взглядом, я хотела лечь спать, но понимала, как только я расслаблюсь, оно снова придёт, а в прочем, оно уже…
- Ты снова напилась.
- Ну да, тебе то лучше знать о всех “снова”.
- А ты помнишь…?
- Нет, не помню!
- Но ты ведь...
- Нет, нет и нет, ничего я не помню – я закрывала уши и продолжала всё отрицать, лишь бы не слышать.
- Ты же понимаешь, что тебе это не поможет?
- Я хотя бы попыталась тебя не слушать. – И вот я уже летела в кровать, предвещая длинный ночной разговор, без сна, укутанный в слёзы, печаль и непонимание.
А он усаживался в кресло, в своём обычном виде: старинное, длинное, потёртое пальто, коричневого цвета  которое хотелось назвать плащом, и которое словно пахло пылью. И его шляпа. Такая же старая, но ухожённая, было видно, он её бережёт.
- Ну, что сегодня будем вспоминать? Его?
- Нет, только не его, пожалуйста.
- Но ты же хочешь.
- Нет, не хочу. – Теперь он смотрел на меня и молчал, и почему он так хорошо меня знает. – Ладно хочу, но…
- Я помню тот вечер, когда он впервые взял меня за руку…, а нет, это был другой, в один из первых он сравнивал размер наших ладоней. А в тот, в тот всё было по-другому, между нами словно стена недосказанности распалась, наши пальцы переплетались. И на душе было бессовестно спокойно. Ты же помнишь? Он первый начал, не ты. Ну а потом он пропал на какое-то время, а потом…
- Хватит…
- Но…, ладно. – А в моей голове продолжали мелькать образы связанные с ним, а по щекам моим скатывались слёзы. – А кстати, помнишь того странного официанта, ты же оставила ему чаевые, а он продолжал так странно смотреть…?
- Он-то здесь при чём?
- Не знаю, просто вспомнилось…

-----

Я сидела в океанариуме, напротив большого аквариума. Словно ты часть этого всего, словно ты в море, а не здесь, настолько он был большим и прекрасным.
- Ты снова пришла в будний день с утра пораньше сюда, пока нет людей.
- Ага, и ты как всегда здесь.
- Логично, ты за этим сюда и приходишь.
- Ладно, давай поговорим. Почему именно ты? Почему не Настоящее и не Будущее, почему именно ты,… Прошлое? Ведь они, они должны быть стоящими, значимыми  и постоянно ходить за мной, они есть моя жизнь, а не ты.
- Ты их сама выгнала, ну не выгнала. Но ты их не зовёшь. А меня ни на шаг не отпускаешь.
- Как я могу не отпускать тебя не на шаг, когда так хочу чтобы ты ушёл и не мучил меня. Это разрывает меня, ты постоянно где-то рядом, постоянно что-то шепчешь мне, постоянно отводишь меня за локоть назад.
- Ты не хочешь, чтобы я уходил, ты же боишься всего нового, настоящего и будущего, и поэтому держишься за меня. Я и есть твоя жизнь, а не они.
- Разум.
- Ммм?
- А ты чего молчишь в сторонке?
- Ну, я с ним согласен.
- Да вы издеваетесь что ли. Я не могу ни спать ночью, ни работать, ни жить нормально не могу. Ты же просто везде, во всём. Я даже если уеду из этого города, больше похожего на кладбище воспоминаний,  ты всё равно пойдешь за мной. Я постоянно что-то вспоминаю, анализирую, сколько можно. Это же просто режет меня. Я дышать не могу!
- Нам пора идти.
- Настоящее, не сейчас, ты видишь, мы заняты!
- Вот видишь, ты снова его прогоняешь, а винишь меня.
- Как вы мне все надоели! Вышли вон! … Разум, останься,… Что мне теперь делать?
- Тебе вообще на работу надо.
- Плевать на работу.
- Не правда.
- Ну не правда, я всё равно не пойду, пока не разберусь.
- А в вот это правда.
- Что со мной не так, Разум, где я так ошиблась, я же понимаю, что всё должно быть по-другому, и что я в этом сама виновата я тоже знаю, но что с этим делать, не имею не малейшего понятия.
- Детство помнишь?
- Да.
- Болит?
- Иногда, но уже не так как раньше.
- А его помнишь?
- Ещё спрашиваешь…ха, смешно.
- Болит?
- Безумно.
- Я думаю дело в этом. Ты так долго пыталась разобраться в ваших взаимоотношениях. Думала, что это всё неопределённость, недосказанность, что это необъяснимая связь, но быть вместе вы не как не могли. Ты любишь его. Но понимаешь, что вы никогда не сможете быть вместе. Ты это и сама не хочешь. Тебе нравиться то, что у вас было, тебе нравиться тонуть в своих воспоминаниях, сначала тебе легче, но потом…
- Я вспомнила. Я где-то читала. Истинная любовь – это страсть, эмоции, и обязательства. У нас не было страсти, да? Хахахаха. И как я раньше не заметила. Мы и не должны были быть вместе. Всё правильно. Мы не должны. Мы бы не смогли. Нет. Я сама виновата, я сама себе всё придумала… И что мне теперь делать? Всё же, не будет прежним, как мне жить теперь, когда всё по-другому? Я не хочу его отпускать… Я же останусь со всем одна.
- Это не правда, ты забыла, ты всегда забываешь, что тебя окружает огромное количество замечательных людей.
- Да, точно, но…что мне теперь делать?
- Сейчас тебе кажется, что всё хуже, но ты избавилась от груза, и тебе должно быть легче, но не сразу. С непривычки тебе кажется, что чего-то не хватает, но это не так. Так что для начала, нужно научиться дышать заново.
Да, он прав, а пока я посижу здесь. Успокоюсь, вытру слёзы с лица. И буду наблюдать за рыбами, и за тем, как течёт время, как вода, сейчас. Медленно перетекая в прошлое и в будущее. Нужно быть аккуратней с нашим настоящим. Нужно снова научиться жить.
Прошлое подошло ко мне, посидело со мной молча какое-то время. Затем встало напротив меня и поклонилось, снимая свою шляпу, и оставляя её в моих руках.
- Ты же будешь ко мне приходить?
- Конечно, буду.
- Я буду тебя ждать.
И ушло, растворившись в воздухе. А я услышала странный звук, и почувствовала давление в груди. Так значит, вот так бьётся сердце? Лёгкие надуваются, вот так надо дышать?


НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО

- Любовь моя,
 я должна кое-что сказать тебе.
Мы с тобой никогда не сможем быть вместе...
Мы с тобой одинаковые. Ты - это я. Я люблю тебя, всеми силами души своей, ровно так же и ненавижу. Я восхищаюсь тобой и презираю тебя. И я буду скучать по тебе. И никогда не смогу забыть. И я буду скучать по тебе вечность. Буду лелеять тебя в воспоминаниях. Буду разливать ночью вино. И один бокал для тебя. А утром выливать его, снова становясь взрослой. Буду проклинать утро за то, что в постели я проснусь одна.
Если мы останемся вместе, мы погибнем. Оба. Поэтому мы должны идти дальше. Найти друг для друга других не похожих людей. Мы должны разойтись. Я люблю тебя, так что, пожалуйста, уходи.


“И в этом огромном потоке людей я найду другое бьющееся сердце для себя. Не твоё”


БЛАГОДАРНОСТИ

Я благодарна Крис, за её терпение и помощь в редакции.
Я благодарна А.А. за всё, что было здесь.
Я благодарна П, если бы не ты, то не было написано бы столько замечательных вещей. Я бы так и не поняла всё, если бы не эти рассказы.