Семейный портрет на 1-13 площади. Том 1. 1. 26

Туалет – самое популярное и самое приятное место в наших ЦХ (царских хоромах). Приятное не из-за запахов, а из-за заумов. Такие заумные глоссы рождаются в этом уединённом ограниченном пространстве. Вообще это было бы самое идеальное место для писательской работы, если бы не запахи и некоторые физиологические, а также технические неудобства. Ванна тоже хорошее место, но там ты мокрый как премудрый пескарь и эмоцию негде зафиксировать. В туалете хоть туалетная бумага есть – не пергамент конечно, но всё же лучше чем по воде пальцами. Туалет хорош во все времена суток: тишина, никто не вторгается на территорию, да и территория не позволяет вторгаться. Территория предназначена только для одного. Нет никаких посторонних влияний. Маленький замкнутый объём при наличии приятно облегчающего организм процесса порождает колоссальные фантазии и порой гениальные мысли. Сосредоточенность в этом месте достигает максимума. Туалет – это крепость, в которой можно укрыться от нашествия повседневной суеты.
 
Сюжет, композиция, идея и смысл произведения – это старые отжившие клячи. Люди привыкли к ним, как к земному притяжению. Но если бы они узнали свободу и раскрепощённость парения в невесомости! Все вокруг твердят: надо быть раскованным, раскрепощённым, раскомплексованным. И под этим скрывается:  надо свободно болтать с кем угодно о чём угодно, спать с кем попало, обнажаться перед кем попало, делать что попало перед кем попало (например, чавкать бутерброды с капающим соусом в переполненном троллейбусе или сёёёрбать кофиёк там же из пластикового стаканчика). Надо держаться свободно, не напрягаться, расслабиться… В итоге всё это выливается в хамство, наглость, грубиянство или тупое равнодушие. Это не свобода – а говно.

 Хочу быть закомплексованным, закрепощённым, напряжённым. Хочу видеть в заднем проходе все моды, стили, догмы, общепринятости, подражания. Высшая раскрепощённость – это лавировать в своей внутренней плероме. Я оправдываюсь? Да, я оправдываюсь. Защищаюсь. Я апологет своей автаркии. Долой авангардизм! Долой модернизм! Долой постмодернизм! Да здравствует Шиллер!

Это случилось именно тогда. Накануне ночью нам высадили окна. Одно в комнате, другое в кухне. Куском арматуры. Два расшибленных окна, а мы собираемся в театр. В оперетту. На «Цыганский барон». Оделись, намарафетились (мы ходим в театр постаринке: в костюме, вечернем платье, а не в джинсах и кроссовках). Перед выходом решили проверить – не забыли ли мы билеты. Я киваю на Надю. Надя на меня. Где билеты? Всё перерываем, всё переворачиваем вверх дном и выворачиваем наизнанку – нет билетов. Магия! Мистика! Всё что угодно – но билетов нет, как будто их и не было. Разбитые окна, опаздываем на спектакль, а тут ещё и билетов нет. Мало того что ещё, так ещё и к тому же!

Всё равно поехали в театр. Надя и Даша упросили контролёра и прошли без билетов, я – купил другой. Этого «Цыганского барона» мы не забудем никогда.

                Я циганский барон
                У меня много жён,
                Но нигде никогда
                Буду счастлив всегда 
 
Трам-парарам-парам, прам-панпарум-пампам, трам-тарарум-тарам, трам-пам-пам-па-па-пам!
У разумного существа центр тяжести в душе всегда должен быть смещён. Для неразумных существ гармония, баланс – это как раз то, что нужно, но для разумного – это застой, смерть. Его душа должна быть всегда разбалансирована, находиться в состоянии эксцентрики, асимметрии, только тогда она может творить, а следовательно жить.

Олимпиады всё больше и больше напоминают сборища токсикоманов, предателей и «легавых». От игр в честь поминовения усопших олимпиады эволюционировали (я, конечно, ошибся – инволюционировали) до плоского бизнеса с подкупами, травлей, интригами, шантажём, нарокотиками и угрозами.

Сейчас по всему миру шастают террогнидсты, миротварцы и мордфиози. Куда бедному крестьянину податься?!

Было серое угрюмое утро. Та моя любимая погода, которая навевает грусть, дрёму, неопределённые мечты и галлюцинации. Я лежал в постели полузакрыв глаза. Вставать не хотелось. Из-под век я наблюдал за серыми пятнами облаков. Будто ожившая картина ташиста показывала свои причуды и подсознательные негативы. Зябь облаков расплывалась, словно кто-то капнул на неё белой тушью, и показывалось бледное анемичное солнце. Оно было похоже на глаз мёртвой рыбы. Затем свинцовые арабески переплетали его, и оно напоминало уже левиафановую жемчужину в лернейском болоте. Вскоре образовался одноьонный матовый мышиного цвета фон, на котором едва вибрировали обрывки серебряных нитей. Где-то в бесконечном левом углу этого безотрадного неба я лежал и путешествовал среди своих видений и реалий.

Время существует для того, кто живёт во времени. Для меня Платон и Вергилий также современны как Мишель Фуко и Кэти Акер. Слово «мода» для меня пустой звук. Я читаю так, как будто не существует ни истории, ни традиции, ни предпочтений. Я пишу так, как будто не существует ни правил, ни вкуса, ни стиля. Я живу так, как будто не существует ни Вселенной, ни материи, ни жизни. Контроль возможен только там, где есть время, как говорили Брайон Гайсин и Уильям Берроуз. ДеКонтролиум, АнтиКонтролиум – путешествие в антивременном космосе=хаосе.

«Господа! Посетите эротические места нашего города: женский монастырь на Подоле, памятник Родины-Матери, у которой под юбкой целый музей, секс-шоп на Межигорской, пляж на Гидропарке и Верховную Раду. В конце экскурсии автобус вас привезёт снова на Вокзал, если его не захватят террористы (как вы думаете что: автобус или Вокзал?)

Неустроенность быта меня не угнетает. Меня угнетает неустроенность человеческих душ. Я хочу, чтобы каждое живое существо во Вселенной (или вселенных, сколько их ни есть) было разумным. Разумным, а не просто рассудочным, хитрым, ловким, соображающим. Homo sapiens не соответствует своему названию. Большинство рода человеческого руководствуется в жизни, как и животные, инстинктом и условными рефлексами, и только самые безумные – умом. Надо бы человека называть Homo erectus (человек прямоходящий). Этим-то он только и отличается от братьев своих меньших. Агрессивность, хитрость и эгоизм – вот его основные качества. Любовь – удел немногих. О справедливости я молчу. Вот почему меня угнетает неустроенность человека, ибо он ещё не устроен, он ещё не человек, а только прямоходящее животное.

 И вся история – яркий тому пример: войны, рабство, предательство. Брайон Гайсин добавил к этому ещё и сельское хозяйство. Да, это один из атрибутов социосферы. Апогея социум достигает у муравьёв. И у них есть все перечисленные атрибуты, в том числе и сельское хозяйство. Казалось бы, такая безобидная деятельность. А на поверку оказывается очень агрессивной. Благодаря сельскому хозяйству изменена экология планеты Земля не в лучшую сторону. И это изменение идёт по нарастающей. Пока что Homo erectus только пожирает, уничтожает и порабощает и готовится в дальнейшем делать тоже самое. Как и муравьи. По большому счёту Homo erectus это прямоходящий муравей с высокоразвитым мозгом. Только мозг этот как-то с-боку-припёку – работает как-то не так, как нужно для высокоразвитого мозга – молчит по большей части, а работает всё тот же муравьиный мозг. Программа такая? Может быть. Но человек ведь не компьютер. И не муравей. Я верю в это! Я знаю это! Что, я утопист? Да! Я утопист. Может это и значит быть человеком?