Монолог театрального дилетанта

         МОНОЛОГ ТЕАТРАЛЬНОГО ДИЛЕТАНТА
1.Танцующая чайка

         Сходили мы намедни с подругой в театр, в наш драматический. Пошли неподготовленные, то есть, не знали, что будем лицезреть. Оказалось, мы попали на мероприятие, которое именуется «режиссёрская лаборатория» - это такой вид театрального искусства, когда приезжает опытный наставник в театр и делает за короткий срок с местными актёрами эскизные спектакли для зрителей. Такое было в театральной среде и раньше, ещё со времён Станиславского, а, может, и раньше.
         На этот раз к комсомольчанам прибыли гости из краевого центра – «Хабаровское отделение театральных деятелей России» во главе с художественным руководителем лаборатории Константином Кичикиным. Зрителей и знатоков театрального искусства приглашают на такое мероприятие для того, чтобы от них получить «оценку» за эти скоростные наработки.
           Всем присутствующим раздали по четыре бумажные полоски разного цвета по количеству спектаклей, на которых были изображены три смайлика: улыбающийся (оставить, как есть), серьёзный (продолжить работу), плачущий (забыть, как кош-марный сон). По окончании спектакля зритель должен высказать своё мнение, выбрав смайлик одной категории и опустить его в прорезь специального ящичка, соответствующего цвета.
           Так как «театр начинается с вешалки», то первый эскиз и решено было поставить в фойе перед раздевалкой, задействовав в спектакле и пространство перед стойкой, и саму стойку, и вешалки. Всё было бы ничего, если бы это был материал какого-то современного малоизвестного автора. Но постановщик, а именно, режиссёр Ольга Павленко выбрала (а, возможно, выбрала и не она, а так было назначено руководством лаборатории – от этого ничего не меняется), «Чайку» Антона нашего Павловича. Знаковый спектакль Чехова, если учитывать его популярность во всех театрах мира, плюс то, что «Чайка» стала символом МХАТа с того времени, как театр получил новое здание в Камергерском переулке работы архитектора Ф.Шехтеля.
          Архитектор усовершенствовал сцену, она стала вращающейся, занавес, который раздвигался, а не поднимался, как раньше, он же придумал и эмблему в виде летящей чайки на занавесе.   
         Форма «изложения материала» пьесы Чехова режиссёром Ольгой Павленко тоже была необычна – хореографические пластические этюды. Вместо 4-х актового спектакля зрителям предложили сорокаминутное действо. Количество действующих лиц было тоже сокращено до минимума, из десяти человек в пьесе Антона Павловича, оставили основную четвёрку. Так как мы не знали даже названия пьесы, то сидели и гадали: что же там такое происходит на самом деле.
          Актёры под современную музыку, довольно-таки громкую, совершали различные телодвижения, садились, ложились, изгибались, обнимались, убегали, появлялись снова, шумно продирались сквозь стоящие вешалки, рассыпали какой-то порошок... Получалось у них это красиво и пластично, музыка не мешала восприятию и не раздражала.
          Мы понимали, что на сцене изображают конфликт, конфликт поколений, так как двое актёров (Лариса Гранатова и Дмитрий Стертюков) – взрослые актёры, двое (Кира Федоренко и Александр Колясников) – молодые, и они держались парами: отдельно молодые, отдельно – взрослые. Мы решили, что действие происходит в наше время. И что актёры рассказывают о проблеме наркомании, особенно когда Дмитрий Стерюков стал на теле Киры Федоренко что-то изображать с помощью шариковой ручки, которую мы приняли за шприц.
          Сначала он с помощью ручки-шприца что-то нарисовал на запястьях и сгибах рук актрисы, а потом стал изображать извилистые линии на руках и теле её. В конце сценария Лариса принесла миску с косметической глиной, намазала себе лицо (обновление?), а Александру провела рукой, измазанной глиной, по глазам (всё видит не так или ничего не видит и не понимает?). И он с закрытыми глазами стал разбрасывать эту глину по полу, а затем по всему периметру на полу стал изображать какие-то толи указатели, толи ещё что-то.
         В общем, мы ничегошеньки не поняли из режиссёрской задумки, и когда действо закончилось, и зрителям объявили, что это была пьеса «Чайка», то для меня лично это стало шоком. Кучикин обратился к зрителям с вопросом: как и что? Все напряжённо молчали, но представители Хабаровска, которые были в курсе, стали говорить хвалебные слова в адрес спектакля, режиссёра и т.д.
          Я тоже встала и честно сказала, что до меня лично не дошло, что это был Чехов, и что предупреждать надо, чтобы зрители, особенно молодые, должны хотя бы дома ознакомится с «Чайкой». Тут поднялась завлит Хабаровского ТЮЗа и сказала, что не будут молодые читать большущую пьесу Чехова, их этим только оттолкнёшь от театра, а так, может, и придут посмотреть на хореографию и т.д. Ещё один человек предложил издавать к таким спектаклям программки, как в балете, чтобы можно было понять: ху из ху?
        Но я, честно сказать, не могу понять, хоть убейте, одного -  для чего эту хореографию назвали «Чайкой»?  Наверное, ради привлечения внимания к ней? Уж никак не думаю, что Антону Павловичу это бы понравилось, хоть он и был новатором, но не до такой степени! Возможно, если бы я до начала спектакля знала о названии, то как-то бы постаралась увидеть в Ларисе Гранатовой – Аркадину, в Дмитрии Стерюкове – Тригорина, в Кире Федоренко –Нину Заречную, в Александре Колясникове – Константина Треплева, но и то не очень в этом уверена. Старовата я, видно, для таких сопоставлений и узнаваний. Тем более, что я не знаток театра, а любитель, дилетант и не очень приветствую всякие там новаторские изыски, тем более, когда это касается классиков.
           Сюда бы Капитолину К. – известного московского театрального и литературного критика, которая все подводные течения в режиссуре видит, а уж что касается Чехова, то и говорить нечего – разложила бы всё по полочкам!  Но это я так, к слову! Капитолина Антоновна вряд ли поедет в нашу глубинку, цена её, как знатока в искусстве, недосягаема, она сама о себе говорит, что её критику ещё заслужить нужно.
           Но играли, вернее, двигались актёры замечательно, если учесть ещё то, что это именно актёры, а не танцоры! Они за несколько дней в совершенстве освоили новый для них вид искусства – хореографию, и смотреть на их пластику было приятно. Если бы ещё это не называли «Чайкой», то я вполне бы примирилась с этим их новым амплуа.

2.Мелания Трамп и трое из ларца

           Дальше из фойе и раздевалки зрители переместились в Малый зал театра. Второй мини-спектакль назывался загадочно – «Секта свидетелей Мелании Трамп». По пьесе Елены Шахновской. Режиссёр Алексей Зверев. В спектакле заняты актёры: Ксения Лелькина, Иван Бекбаев, Евгения Коваленко. В этом спектакле-эскизе отражено наше время со всеми его интернетовскими заморочками.
           Когда мы вошли в зал, актёры уже приготовились к действу. Как-то не очень хочется пересказывать спектакль, поэтому – вкратце. На сцене за столиком сидели три актёра, вернее, две актрисы и один актёр. Но все трое изображали девушек, хотя Иван Бекбаев был одет по-мужски. Режиссёр сделал необычный ход. Вообще-то, это по сценарию – моноспектакль, но он разделил монолог одной актрисы на три части, каждый из актёров говорил свою часть монолога, в какой-то из моментов, то надевая, то снимая парики с длинными белыми волосами, и это смотрелось очень органично даже на Иване.
           История тривиальна: героиня в начале спектакля заявляет, что сегодня она решила покончить жизнь самоубийством, а потом все трое из ларца, одинаковых с лица рассказывают эпизоды из её предыдущей жизни, в которой нет ничего выдающегося, всё идёт, как у всех. У неё даже есть муж Серёжа, «нормальный», как она говорит, она старается жить простой жизнью, но потом ей это надоедает, она уходит от мужа, находит других «серёж», но всё это – не то. Принц на «мерине» так и не случился в её судьбе.
           И для того, чтобы как-то украсить свою скучную жизнь, героиня погружается в мир интернета, выбирает своим кумиром Меланию Трамп и отслеживает все периоды её жизни до самого взлёта к вершинам. В чём-то героиня пытается даже копировать своего кумира, но, не надо объяснять, что из этого ничего не выходит. Честно сказать, история грустная, даже печальная, хотя в начале зрители частенько смеялись над отдельными репликами. А смеялись, видимо, потому, что где-то узнавали самих себя - не секрет, что большую часть настоящей жизни большинства людей заменяет виртуальная жизнь в интернете.
           Наверное, как и в предыдущем спектакле, я не всё поняла, как надо, но мне очень понравилась игра актёров, особенно самой молодой из них – Евгении Коваленко! После спектакля я увидела её в коридоре театра и сначала не узнала в маленькой худенькой девчушке ту актрису, что только что была на сцене – какое перевоплощение! Думаю, что она ещё покажет себя на сцене, когда получит Свою роль!
           Этот спектакль я бы хотела посмотреть ещё! По-моему, и другим зрителям этот эскиз понравился, я сама видела, как многие из них опускали в ящик «рожицу» с улыбкой и надписью «оставить, как есть». Понравилось ещё то, что за такое короткое время, отведённое на подготовку к спектаклю, актёры выучили тексты, а тексты немаленькие.

3. При чём тут прапорщик?

           На третий спектакль-эскиз зрителей попросили надеть бахилы, сказав, что нам всем придётся выходить на сцену. Что бы это значило? Оказалось, всё просто: по задумке режиссёра спектакля Петра Нестеренко всех зрителей (человек 60-70) усадили на сцене, а действие спектакля происходило в закулисье.  Так как сцена вращалась (почти как во МХАТе), то и действие вместе со сценой перемещалось в разные места. Да, спектакль назывался «Как я простил прапорщика Кувшинова», автор пьесы Иван Антонов.
           В эскизе заняты актёры: Евгений Бадулин (главная роль), Владимир Куличенко, Марина Шатова, Татьяна Горох, Ярослава Мянчинская.
           Здесь было почти всё понятно. Главный герой - музыкант, который работает в коллективе, но в какой-то момент, понимающий, что он может сделать что-то большее в искусстве, чем быть водимым. Он уходит из коллектива и работает над тем, что он давно задумал, и что для него очень важно: пишет песни, в которых разговаривает со своим умершим отцом, так как при жизни у них не было этого общения. Но на представление приходят всего 14 человек. Он женат, но жена тоже его не понимает, давит «бытовухой», и герой уходит от неё, живёт у матери, бросает творчество и устраивается на работу в такси. Но и там он не может быть самостоятельным, он опять ведомый, даже навигатор указывает, каким путём ему ехать.
           Потому герой решает съездить в Воронеж, чтобы там решить какие-то свои старые проблемы, набить за что-то морду прапорщику Кувшинову, за что – не уточняется. Встречает своих старых знакомых, они вспоминают, как когда-то они здорово проводили время, играли в ансамбле и т.д. Герой разбирается с Кувшиновым, который уже работает где-то в кочегарке, потом едет домой на поезде, идёт в вагон-ресторан, выпивает, а потом к нему пристаёт пьяная компания, которая избивает его и сбрасывает с поезда на полном ходу. Герой, естественно, погибает.
           История из жизни, как объяснил режиссёр, но без смертельного исхода, который автор додумал. Как бы, тоже, история простая из нашей жизни, о человеке, ищущем своё место под солнцем, который хочет понять мотивы поступков других людей: отца, матери, прапорщика Кувшинова. Который хочет, чтобы его поняли и приняли таким, какой он есть, но мир не прост, люди разные, плохие и хорошие, добрые и злые – всякие. Потому, сложно притереться, особенно, если ты сам этого не очень хочешь.
          Из простой истории режиссёр с помощью актёров нашего драмтеатра сделал хороший спектакль. Накал страстей, как в драме. Режиссёрские находки в том, что он заставил актёров играть за сценой, в зрительном зале, тогда как зрители находились на сцене, на балконе. В финале было даже страшно, когда главный герой ходит по краю балкона, а потом, когда его «убивают» падает навзничь вглубь балкона на какое-то приспособление, раскидывая руки в виде креста.
          Люблю нашего молодого актёра Евгения Бадулина! Он умеет всё: петь, танцевать, ходить на руках... И другие актёры сыграли в спектакле на высоком профессиональном уровне.  Так что спектаклем не была разочарована. Задала вопрос: каким образом режиссёр будет воплощать спектакль в действие, будет ли пьеса играться в театре. Ведь всех зрителей не усадишь на сцену? Мне ответили, что всё зависит от руководства театра. А уж как они будут решать эти вопросы – их дело. Потому что, представить спектакль в таком виде режиссёр решил спонтанно, сначала не было идеи усаживать зрителей на сцену.
           А зрители с удовольствием катались вместе с актёрами на вращающейся сцене. Нам повезло. И я была довольна таким решением режиссёра, даже в мыслях не было, что когда-нибудь я окажусь на месте актёров! И было бы хорошо, если бы спектакль взяли в репертуар театра.

4. Самураи в железных ящиках
 
           На четвёртый по счёту эскизный спектакль нас пригласили в художественный цех, под самую крышу театра – на четвёртый этаж. Зрителей усадили по периметру зала наверху, вдоль балкона так, что мы смотрели на актёров сверху вниз. Действие спектакля должно было происходить среди всевозможного театрального реквизита. Спектакль назван «Мур Амур или Комсомольский самурай», режиссёр Виталий Фёдоров, он же сценарист.
           В спектакле заняты молодые актёры драмтеатра: Анатолий Казанин, Артур Ермак, Ирина Тузеева, Егор Расторгуев, Артём Кантерук.
           Об этом эскизе мне тяжелее всего писать, потому что после его просмотра у меня был довольно сильный стресс. Собственно, из-за него я и решила написать свои впечатления об этом лабораторном процессе, чтобы избавиться от какой-то внутренней тяжести.
           Сначала зрителям предложили посмотреть на большом экране видеозаписи с мо-нологами будущих участников спектакля. Трое из актёров довольно связно рассказали о себе, о своей жизни, мечтах, о проблемах.
           Первый говорил о том, что мы все живём, словно в замкнутых ящиках, ограниченные в поступках и помыслах правилами, придуманными обществом. И когда пытаемся вырваться из общепринятых рамок, то это рассматривается обществом, как преступление. И бороться со всем этим человеку не под силу.
           Второй, с горячностью и пылом, поведал, что он приехал в наш город издалека, чтобы здесь жить, работать и проявить себя так, чтобы его запомнили именно в этом городе, а не там, где он родился. Ещё он убеждал с экрана, что пить, курить и наркоманить – не есть хорошо, что человек должен заниматься делом, которое ему интересно.
           Девушка рассказала историю своего рождения, взаимоотношений в семье, где всё было не так, как бы ей хотелось. И клятвенно пообещала, что в её жизни, и в её семье, которую она создаст, всё будет по-другому.
           Ещё один молодой человек только плакал и жалел своего друга, которому он не в состоянии помочь и бормотал, что ему от безысходности хочется передавить себе пальцами сонную артерию. Брр! 
           А один из актёров изъяснялся только ненормативной лексикой, применяя обычные слова только для связки матов. Смысл им сказанного до меня лично не дошёл, точнее сказать – смысла не было, какой-то пьяный бессвязный бред. И было неприятно это слушать ещё и потому, что среди зрителей были подростки. Видео, на сколько я поняла, было снято режиссёром для того, чтобы на основе рассказов молодых людей, сделать спектакль.
           Дальше началось само действо. На середину «сцены» актёры установили помост. С огромных высоких окон цеха стали стаскивать большие металлические ящики, высотой в человеческий рост, видимо специально туда поднятые. Ребята сделали это довольно легко, хотя ящики, по всей видимости, были тяжёлыми. А вот девушка, как ни пыталась сдвинуть его, у неё ничего не выходило. Тогда она взобралась на подоконник и просто столкнула ящик на пол с сильнейшим грохотом.
           Затем актёры взгромоздили 4 ящика на помост, 5-й остался стоять в стороне, и стали швырять в ящики камнями, разбросанными тут же. Представляете, какой грохот поднялся! Понятно, что эти ящики олицетворяли собой образ, нарисованный одним из актёров, а бросание камней – борьба с бытовухой.
           Потом один из актёров с помощью стремянки взобрался на ящики, другие стали подносить и подавать ему большие деревянные раскрашенные кубы разных размеров, которые актёр устанавливал друг на друге. Затем он стал карабкаться на верх этого шаткого сооружения, ухитряясь не свалиться с какого-нибудь из предметов. Высота этой "пирамиды Хеопса" получилась метра 3,5 – 4. Паренёк вскарабкался на самый верх, выпрямился и стал писать на потолочной балке: «Здесь был Толик».  Так он выразил действием то, о чём говорил в своём монологе, типа, оставил след в Комсомольске-на-Амуре. Смотреть на это всё было жутковато. И когда он лез наверх, и когда спускался с кубов на ящики, а потом прыгал с ящиков на пол. Спрыгнув, он растянулся на полу, а другой актёр обвёл контуры его тела мелом.
          Следующим был тот, кто поведал о жизни в ящиках. Он встал посреди зала и стал двигаться вперёд, а другие актёры подбегали и привязывали к его ногам с помощью верёвок различные грузы, актёр шагал вперёд, но грузов становилось всё больше, и он под их тяжестью упал и больше не смог встать. Тоже аллегория понятна – правила, обязательства, долги не позволили человеку идти своим путём. И его контур обвели мелом.
          Тот, что жалел друга, вышел и стал собирать грузы, которые были привязаны к ногам предыдущего актёра, сложил их в груду, снял с себя рубашку и накрыл их. Затем собрал разбросанные камни, тоже сложил их в кучу, накрыв снятой с себя майкой. Потом снял обувь, джинсы, зашёл внутрь металлического ящика, стоящего отдельно и закрылся изнутри.
          К ящику подскочили оставшиеся актёры и опрокинули его навзничь, не придерживая даже! Зрители ахнули. Мне, вообще, стало нехорошо. А до начала спектакля режиссёр рассказал, что один из актёров отказывался играть, но его убедил руководитель творческой лаборатории, что надо. Уговорили именно этого паренька, которого наверняка покалечили, опрокинув этот чёртов ящик. Ящик тоже обвели мелом.
          Следом, на середину сцены вышла девушка. Она стала медленно раздеваться и осталась в светлом, почти телесного цвета, раздельном купальнике. Этакий небольшой номер со стриптизом. Фигурка у девушки, конечно, шикарная, было на что посмотреть. И тут начался не стриптиз, а что-то типа перформанса.
          Молодые люди принесли ведро алой краски и в шесть рук (ещё две руки были в ящике, который так и лежал опрокинутый, с актёром внутри) стали кистями раскрашивать голую актрису сверху донизу. Краска, скорее всего, была какая-то водная или акварельная.
          Потом подняли ящик с актёром внутри, и он (Слава Богу!) вышел на свободу из своей железной тюрьмы. Паренёк был весь красный и мокрый, скорее всего от нехватки воздуха внутри, на спине видны были свежие ссадины, но целый и невредимый. Главное, чтобы у него не было сотрясения мозга!
          Девушка окунула кисти рук в ведро с краской и стала оставлять их отпечатки на стене. Другие актёры присоединились к ней. Когда таким образом они закрасили стену на расстояние поднятых вверх рук, трое из актеров встали возле стены, упершись в неё руками, им на спины вскарабкался четвёртый актёр, а актриса стала бегать от ведра с краской, окуная в него руки, к парню, стоящему на спинах товарищей.
         Он подставлял руки, принимал в них краску и продолжал красить стену, но теперь не в ширину, а вверх. Потом и девушка забралась на спины товарищей, парень приподнял её, и она дорисовала перекладину – получился тоже крест.
Следующий этап сценария. Все пятеро актёров, включая девушку, взгромоздились на подоконники и стали карабкаться, пытаясь закрепиться в проёмах окон в виде распятий. Не у всех сразу это получилось, но в конце концов все пятеро застыли в раскоряченных позах на фоне окон. И всё кругом: стена, пол, девушка, одежда ребят было густо заляпано будто кровью.
         Повторяю – четвёртый этаж драмтеатра!  Неосторожное движение, и можно, выбив окно, свалиться вниз на асфальт. Короче, я выдохнула только тогда, когда все пятеро оказались на полу.
Совершенно не помню, как «окончил» жизнь сквернословящий актёр. Вот выпало из го-ловы, и всё тут. Да, все пятеро, включая девушку и Толика, ратовавшего за здоровый образ жизни, в перерывах между действиями, курили и пили вино прямо из бутылок. Так тоже, по-видимому, было задумано режиссёром. Вроде, всё, как в жизни, по-настоящему!
          Аплодировать мне не хотелось ни разу. Как только вышел Константин Кучикин, чтобы выслушать мнения, я спросила: чем оправдан такой риск? Он мне ответил: «Это решение самих актёров». Странно это прозвучало. А актёр драматического театра В.Куличенко добавил, что риск существует повсюду, мол, идёшь, вдруг кирпич на голову упадёт.
          Не согласна с таким оправданием действий режиссёра, потому что молодые актёры – это не каскадёры, и рисковать их жизнями или здоровьем он не имеет никакого морального права! Да и откровения ребят на публику не стоило выносить. Мне даже не хочется вот это нагромождение ужасов называть спектаклем.
          Зачем зритель приходит в театр? Наверное, для того, чтобы получить эстетическое и моральное удовлетворение. Испытать различные эмоции: и положительные, и отрицательные. Но если режиссёры будут всё время показывать грязь, кровь, моральных уродов, низость, грубость – самое худшее, что есть в окружающей жизни, то зачем нам ходить в театр?
         Кто-то мне скажет, что театр должен отражать жизнь! Но разве в нашей жизни всё так плохо, всё так страшно и нелепо, что мы и в Храме Искусств должны всю эту блевотину хлебать большой ложкой? Я против такого театра! Конечно, мы не должны смотреть только комедии или водевили, драма нужна в театре, но драма мощная, смысловая, а не месиво из голгоф, крови и грязи, густо приперчённой нецензурщиной.
         Здесь я обеими руками за цензуру, в том числе и внутреннюю. Театр существует несколько столетий, в предыдущие из них актёры и режиссёры обходились на сцене без матов. Велик и могуч русский язык – не мною сказано.  Во всём должна быть красота и смысловая нагрузка.
         Бросила я в ящичек бумажку с надписью: «Забыть, как кошмарный сон», но что-то забыть не получается, и головная боль не проходит. Нехороший осадок остался в душе и на сердце от кровавых стен и полов, от голгоф на фоне огромных театральных окон, от табачного дыма, от страха за актёров, жизнью которых так легко манипулируют некоторые режиссёры.
         Долго я теперь не пойду в театр, наверное. Скорее всего, я во многом не права, что-то не поняла, что-то неправильно трактую, но это сугубо моё мнение и мои впечатления. Я люблю театр и хочу видеть наших прекрасных актёров в хороших спектаклях, которые поставят умные, талантливые режиссёры без риска для жизни актёров!