Мечты сбываются

«МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ».

    Кодар. Впервые название этой местности услышал от известных в городе туристов Вячеслава Петрова и Владимира Трофименко. Они часто приносили на встречи краеведов и туристов в клубы «Элегия» и «Отражение» фотоальбомы. На фотографиях было что-то необычное. Несовместимое. Желтые пески на фоне гор, покрытых снегом. Подобные пейзажи видел только в Тибете. Рассказы же о том, какие препятствия необходимо преодолеть, желающим увидеть воочию эту красоту, охлаждали пыл. И, еще бы! Бурные горные реки, тундровые болота, густо заросшие лиственницей, перевалы с ледниками и осыпями. Да и добираться до Кодара не легко. Две пересадки в городах Хабаровске и в Тынде. Почти четверо суток в одну сторону.
   Как-то зимой встретился с Катренко Константином, с которым путешествовал в Якутии. Разговорились. Он сказал, что дважды побывал на Кодаре, где поднимался на перевалы и гулял по Чарским пескам. На мой вопрос, с какой группой он путешествовал по Кодару, Катренко простодушно ответил, что ходил один. Я обомлел. Не найдя нужных слов, спросил:
-И ты остался жив?
-Как видишь. Живой. Здоровый.- Улыбнулся Катренко.- Я и на плато Путарано побывал. Один. Без группы.
-Это там, где ходила группа Геннадия Козлова?
-Да. Там.
-Как смог ты совершить эти путешествия?
-Ничего страшного.- Спокойно ответил Катренко.- Выходи в Интернет. Читай отчеты участников экспедиций. Изучай карты.
-А как же горные реки, болота, медведи?
-Все преодолимо. Ладно. Я спешу. Успеха тебе.
Быстро распрощавшись, он легкой походкой удалился. Я же, не переставляя удивляться и восхищаться им, смотрел и смотрел ему вслед. Откуда такое мужество и бесстрашие? Он не тусуется в клубах среди туристов, художников и фотохудожников. Если бы не совместная экспедиция в Якутии- сплав по трем рекам, то никто из туристов его так бы и не знал. Но если сказать правду, то без него она, эта экспедиция, вряд ли могла завершиться успешно. Все поломки, которые происходили в дороге с автомашинами, устранял он. Все время улыбка, уверенность, остроумие. Вот каким он всем запомнился. Вспомнил еще одну встречу с ним. Это случилось у Центральной библиотеки. Он ехал на своем «Джипе» от частных домов. Увидев меня, остановился. В салоне автомашины увидел большую картину с морским пейзажем.
-Купил? Спросил его.
-Нет. Сам нарисовал.
-Как сам? Ты что художник?
-Нет. Какой я художник. Так. Малюю.- Ответил мне, улыбнувшись Константин.
-Да это же профессиональная работа! На уровне Находкинских мэтров. -Ошеломленный, выпалил я ему.
-Так. Получилось что-то.- Ответил он.
-Вот тебе и докер-механизатор!- Невольно вырвались у меня слова восхищения.
Константин лишь улыбнулся. Что-то сказал и уехал.
Да это же русский богатырь! Не имеющий никаких титулов ни в туризме, ни в альпинизме, ни среди художников, он без шумихи делает то, чему и Федор Конюхов мог бы позавидовать.
   Вскоре, после этой встречи в клуб «Отражение» пришел Андрей Золотухин. Туристы города его знают как путешественника- одиночки. Он объявил, что набирает группу для путешествия в Кодар. Отъезд 10 июня. Немного помолчав, добавил: уже есть желающие. Семья Давыдовых. Двое молодых Антон Потапов  и Лена Асочакова. Альпинист Виталий Соломатов.
Затем Золотухин подошел ко мне и спросил:
-Ты едешь?
От такого твердо поставленного вопроса увильнуть было невозможно.
-Андрей, начал я маневрировать, мы вот тут сегодня решили в июне сходить на гору Лысую. В это время там цветут альпийские луга: рододендроны, болотный багульник, бадан, брусника, голубика…
-Сергеич,- прервал мой лепет Золотухин,- ну что такое гора Лысая в сравнении с Кодаром?! Ничто! Посмотри эти фотографии.
При этом Золотухин достал из рюкзака, который носит всегда, фотоальбом и раскрыл его. Передо мной вновь возникли желтые пески на фоне заснеженных гор, бурные реки, озера, остроконечные вершины гор.
-Так ты и в Кодаре побывал?- Удивленно спросил кто-то из присутствующих Золотухина.
-Да. И не один раз.
-С Петровым и Трофименко?- Вновь спросил его тот же мужчина.
-Это они со мной были. Я до них был на Кодаре пять раз.
-И ты молчал об этом.- Упрекнул я Золотухина.
-Нет. Не молчал. Рассказывал. Показывал фотографии. Видимо тебя при этом не было. Так ты едешь или нет? Вновь еще, более тверже, задал мне вопрос Золотухин.
-Еду! И приглашу Дмитриева Олега. Ты его знаешь.
-Это хорошо. Можешь еще подбирать людей. Все равно к старту народ отсеивается.
-Я тоже, наверное, поеду.- Промолвил, молчавший до этого, Трофименко. -Надо вспомнить молодость. Пятнадцать лет не был на Кодаре.
В этот  же вечер позвонил Дмитриеву и сообщил ему о разговоре с Золотухиным.
-Мать честная!- Вырвалось у Дмитриева.- Это самый сложный период для меня уйти в отпуск. Отчеты. Кодар я давно изучаю через интернет. Этот горный район меня заинтересовал. В интернете есть отчеты участников экспедиций, фотографии, карты. Ради Кодара постараюсь вывернуться. Взять отпуск.
   10 июня не уехали только мы трое: я, Трофименко и Дмитриев. Меня озадачила дочь, сидевшая в общежитии Владивостока на вещах после учебы. Поездки срывались.
Дмитриев с Трофименко не могли вырваться в отпуск. Выезд состоялся только 23 июня. Встретиться со своей группой уже было маловероятно. Общей встречи, о чем горячо настаивал Трофименко, так и не состоялось. Рюкзак с вещами и продуктами каждый собирал сам. Мы с Дмитриевым традиционно купили каши гречневую и овсяную «Минутка», чай, конфеты, галеты и по бутылке растительного масла. Трофименко был крайне недоволен такими сборами. Уже в поезде, узнав какие продукты мы везем, возмущенно заявил:
-И на этой пище вы собираетесь ходить в перевалы? Допускаю, что на полке в вагоне еще можно продержаться на этих продуктах, но там…
-Володя, мы на целый месяц набрали пакетов с гречкой и овсянкой. Раньше только на этих продуктах жили в походах.= Попытался я переубедить Трофименко.= Посмотри на мой рюкзак. Он неподъемный. В нем только фотоаппаратуры на десять килограмм. Какие еще тут продукты брать?
-Я вообще, как видишь, набил два рюкзака.- Также стал оправдываться Дмитриев.- Вот вещей, мне кажется, взял много лишнего. У меня один штатив весит больше пяти килограммов.   
-Вот для этого и надо было собраться. Обсудить. Ты же , Сергеич, заладил одно: «Я все взял. Я все взял» Взял ты сало, колбасу сухую, тушенку, сыр копченый, молоко сгущенное? Я лично все это взял, но на одного.
-Володя, ты же знаешь, что я вегетарианец. В походах мне хватает овсянки.
-Чушь все это! Допускаю, что два-три дня в походе можно прожить на овсянке. Но мы то идем на месяц.- Продолжал возмущаться Трофименко.- Уже через неделю тяжелых походов организм потребует восполнение энергии. Рюкзак этот на овсянке не потянешь. Нет. Такого сбора в моей практике еще не случалось. Я вообще никогда не слышал, чтобы в таких экспедициях было раздельное питание. Только общий котел. Но для этого надо было собраться и обсудить, что брать, что не брать. Сложиться на продукты. 
-Я не вегетарианец, купил бы и эти продукты, о которых ты говоришь, но ложить уже некуда. Много лишнего. Только обуви четыре пары. Кроме этих тапочек, что на мне, взял сапоги резиновые, кроссовки и ботинки горные.
-Сапоги «болотники»? Спросил Трофименко.
-Нет. Обычные.
-Напрасно. Надо было брать «болотники». А ты, Сергеич, взял сапоги-болотники?
-У меня сапоги от химзащиты до колен и штаны рыбацкие. Думаю, что по грудь смогу пройти реку.
-Посмотрим. Посмотрим. Что вы там понабирали. -Произнес Трофименко.
   В Хабаровске пересадка. До отправления поезда Хабаровск- Тында шесть часов. Трофименко созвонился со своим другом Михаилом Викторовичем.
-Это врач психотерапевт. Классный массажист, между прочим, Сергеич. Тебя бы он в два счета поставил на ноги. Я за два сеанса вылечил свой радикулит. Вправляет межпозвоночные диски. Живет во Врангеле, но имеет клиентуру в разных городах Дальнего Востока.
Вскоре Михаил Викторович приехал. Сразу же предложил показать нам самое красивое место в городе- набережную. Мне необходимо было посетить редакцию журналов  «Дальний Восток» и «Родное Приамурье», которые за полгода не отправили ни одного журнала. Редакция этих журналов находится у набережной на Комсомольской площади. Наши интересы совпали. Трофименко и Михаил Викторович заинтересовались этими журналами и решили сходить со мной в редакцию. Выяснилось, что журналы не поступают в связи с отсутствием денег на отправку. Почтовые переводы резко подорожали. Работать стало не рентабельно. Кризис! Договорились, что журналы для всех подписчиков нам известных в Находке заберет Михаил Викторович.      
Вот и знакомая площадь Комсомольская и набережная. Какие тут огромные изменения! Напротив памятника «Борцам за освобождение Дальнего Востока от белогвардейцев и интервентов» стоит огромная красивая церковь. Когда-то здесь у входа в парк по воскресным дням играл духовой оркестр. Народу всегда было много. Играют ли сейчас музыканты? От площади к Амуру построена широкая лестница. По бокам лестницы фонари и цветы. Вот и знакомый утес, и памятник Мурвавьеву-Амурскому. Фотографируя, решил посмотреть какова посещаемость в обитель, в которой духовно окормляется паства. За час вошло пять человек. Не густо. Отрадно, что книжный магазин народ посещает в десятки раз активней. Прогулявшись по городу, вернулись в железнодорожный вокзал. Наконец-то поезд подан. Прощаемся с Михаилом Викторовичем. Посадка. Поезд трогается. Через двое суток мы в Тынде- столице Байкало-Амурской магистрали или просто БАМ. Вновь ожидание следующего поезда. Железнодорожный вокзал в Тынде строили москвичи. Если проехать по всему пути БАМ, то можно заметить, что все вокзалы на станциях резко отличаются друг от друга. В строительства БАМа участвовала вся страна. Каждая республика СССР построила свой железнодорожный вокзал. Например, вокзал в Новой Чаре построен строителями Казахстана. В вокзале много картин на тему строительства БАМа, плакаты, стенды. Оказывается этот 2009 год юбилейный. Внимательно читаем все, что относится к строительству БАМа. Строительство магистрали начато в 1974 году. И это строительство надо рассматривать как первый в истории Сибирского Севера правильный подход к освоению незаселенных земель в районе с богатейшими запасами природных ресурсов. Магистраль должна была превратиться в мощный фактор развития, который в науке считается «ключевым». По мнению нынешнего министра железнодорожного транспорта страны В.Якунина БАМ- это такое же достижение, как полет человека в космос. Протяженность трассы 4324 километра. Рельсы прокладывали в условиях вечной мерзлоты, тундры, непроходимой тайги, топких болот. Здесь же узнаем, что БАМ пересекает хребты Кодар, Удокан и Становой. Значит, мы увидим, как магистраль прошла через эти хребты. Но самое удивительное для нас оказалось, что решение о строительстве БАМ было принято Советским правительством еще в 1924 году. Приступили к строительству в тридцатые годы. Конечно же, силами заключенных. Стройка прервалась в связи с войной. В 1942 году рельсы были сняты и направлены под Сталинград, где решалась судьба страны. После войны восстанавливали разрушенные оккупантами города, села, заводы, фабрики. Строили плотины и атомные станции. Вновь вернулись к строительству БАМа только спустя сорок лет. Видимо люди, обремененные властью, вспомнили слова Михаила Ломоносова, что богатство России будут приумножаться за счет Сибири.
   На станцию Новая Чара приехали вечером. Вот он знакомый силуэт вокзала, который мы видели на открытках. Автор этого снимка Сергей Козлов. Они с женой непосредственные участники строительства БАМа. Встретили нас на вокзале Сергей и Находкинский альпинист Виталий Соломатин. Они подхватили часть нашего багажа, и повели к дому Козлова. Надо сказать, что Сергея Козлова знают многие Находкинские туристы. Это брат знаменитого Партизанского путешественника Геннадия Козлова. Но на этом сходство их и заканчивается. Ни внешне, ни по характеру, ни по другим качествам  они не схожи. Геннадий не ограничивается походами по Приморью. Каждый год он устраивает одну-две экспедиции в самые неизведанные уголки Дальнего Востока. Пешие и водные. Это малоразговорчивый, даже угрюмый человек. До пенсии работал шахтером. Люди этой профессии мало говорят, но много делают. Геннадий- организатор всех экспедиций. Опытный турист, альпинист, спелеолог, водник. Путешествия снимает на видеокамеру. Участвует в конкурсах, проводимых разными учреждениями края и страны о пропаганде туризма. Занимал призовые места.
Сергей –фотохудожник. Влюблен в Кодар. Исследует этот горный край более двадцати пяти лет. Общительный. Веселый. Не успели мы сложить рюкзаки в его квартире, как он включил компьютер и предложил нам посмотреть его фотографии. Слышал от Геннадия Козлова, Петрова и Трофименко, что Сергей хороший фотохудожник, но то, что он стал нам показывать, нас поразило. Каждый снимок хоть на выставку. Некоторые уникальные. Вот зимний бархан золотистого цвета, а над ним горы. Над горами повисли тучи. Вот двойная радуга над той же пустыней, при чем радуги очертили небо полукругом от одного бархана к другому. Вот озеро в тайге в окружении желтых лиственниц, в водах  которого деревья смотрятся более ярче и четче, чем в действительности. Осенние и зимние снимки, гораздо интересней, нежели летние.
-Вы обратили внимание, какая здесь у нас осень?- Сказал Сергей.
-Да! За всех ответил Трофименко.- Самое удивительное, что она рядом с зимой. Неразрывна.
-Именно так. В самый разгар осени может выпасть большой снег. Сказка! Мне далеко не надо ходить. Вон, посмотрите, какой вид с балкона на горы и пески. Сам выбирал квартиру. С балкона я сделал несколько оригинальных снимков. Сейчас покажу. При этом Сергей открыл нужный файл и показал два десятка фотоснимков.
Поверить в это было невозможно. Не выходя из дома получить чудеснейшие снимки.
-Всего-то делов. Попозже лечь. Пораньше встать. У меня здесь в Чаре своя фотостудия. Имею свой сайт в интернете. Сотрудничаю с журналами, которые покупают мои снимки. Надо сказать, что платят неплохо. Кроме того, вожу группы туристов как инструктор и проводник. Скопил денег. Купил вот эту машину. Козлов махнул рукой в угол комнаты, где на штативе стоял большой цифровой фотоаппарат.
-Ого!- Понимающе оценил Дмитриев.- Это действительно машина, о которой только мечтать.
 -С него каждый снимок будет шедевром.- Добавил с завистью Трофименко. -Не то, что мои «мыльницы».
-Видеть красоту и снимать некачественно- это в наше время недопустимо.-Продолжил Сергей.- Вы, наверное, знаете, что я составил карту-схему Центрального Кодара. Она была напечатана и разошлась в России мгновенно. Вот одна осталась. Сергей взял со стола карту и развернул ее. В ней двадцать пять лет моих походов в этом районе. Обозначены 62 перевала, десятки ледников и озер, все высокие вершины. Теперь бы, я ее сделал много лучше. Посещаю Кодар  также, как вы ходите на Чандалаз и Пидан. Много раз поднимался на пик БАМ. Это самая высокая вершина Кодара 3072 метра. Вот нынче собираемся с Виталием на эту вершину. Вас ждали. Группа ваша уже в пути к избе ГМС. Мой знакомый Саша забросил их на своем вездеходе в горы. До этого, я водил их к водопаду Леприндо и в Восточный Кодар, в район Мусхунаха. Хотели подняться на вершину пика Шаман, но дождь помешал. Сейчас погода установилась. Идем на пик БАМ маршрутом, которым еще ни один альпинист не ходил. Вертикальная стена несколько сот метров. Знаю, что ты, Володя, Козлов, обратился к Трофименко, опытный турист. Совершал подобные восхождения и нам поможешь. А вы, Козлов, посмотрев на меня и Дмитриева, уверенно продолжил, его поддержите.
Не услышав ни от кого из нас ответа и почувствовав неуверенность, которую выразил Трофименко своим телодвижением, Сергей сказал.
-Туда, куда сейчас отправилась ваша группа, ходят школьники. Это избитый маршрут тысячами туристов. Тот маршрут, которым я вас поведу, мало кто знает. Там ходят только олени. Пойдем к пику БАМ оленьими тропами. Вот там вы увидите настоящую дикую природу. Там тайга так тайга! А какие там водопады и озера!
Козлов вновь щелкнул мышкой, вызвав новый файл.
-Вот смотрите, какая там красота.
И опять перед нами замелькали остроконечные вершины гор, большие водопады и озера необычайной расцветки.
Трофименко предложением Козлова был явно ошарашен. Он только проговаривал слова: «Интересно. Интересно. Заманчиво». Нервно двигался по комнате, то, смотря в окно на горы, то в компьютер, где рекой текли фотоснимки. Затем, поймав паузу в бурной речи Козлова, сказал: «Да я вообще-то и в горы не собирался. Только отдохнуть на песках. Ради ребят решил сходить в горы.
Козлов, почувствовав колебание Трофименко, нажал на самое уязвимое место туриста-самолюбие.
-Ты же профессиональный турист, Володя. Ходил по Таймыру и плато Путорано, поднимался на высокие вершины. Для тебя пик БАМ- игрушка. Разминка.
Осознав, что мы с Дмитриевым при нашей подготовке, до пика БАМ не дойдем, не говоря уже о восхождении, а без Трофименко мы можем не сходить даже по «школьному» маршруту, я неожиданно выпалил:
-Сергей, я дал слово писателю Шепчугову отснять мраморное ущелье и лагерь, так как он провел свое детство в Каларском районе и пишет книгу. Без Володи я с этой задачей могу не справиться. И вообще, хорошо бы нам с Олегом осилить этот «школьный» маршрут. Я фактически инвалид с поврежденным позвоночником, а Олег год не ходил ни в один поход.
После моего внезапного выступления наступило молчание. Выручил Трофименко, который, судя по всему, пришел в себя.
- Нет, Сережа. Я тоже не готов к этому восхождению. Ни физически, ни психологически. Кроме того, мое твердое правило- это личное предварительное изучение и разведка горы. Так вот с бухты- барахты я не могу. Извини. Просто не могу. Да и ребят я действительно бросить не имею права. Легкий не легкий у них будет маршрут, но я знаю, что такое горные реки. У них нет подготовки проходить эти реки. И по ледникам они не ходили. Нет, не могу я их одних отпустить. Случись что с ними, я никогда этого себе не прощу.
-Жаль, жаль. Я рассчитывал на тебя и твою группу. Третьего человека в Чаре найду, но нужен четвертый и опытный.
Позже перед сном Трофименко сказал нам, что трудность даже не в восхождении на вершину, а в подходе.
-Вы знаете, сколько груза надо принести к горе?_
 -Нет. Откуда нам знать.- Ответили мы.
-Так вот. Надо принести четыре веревки по 50 метров. Около пуда железа. Каски, горелки, газ. Это еще к каждому нашему рюкзаку килограммов по десять добавить.
-Ничего себе!- Изумился Дмитриев.- Да я и эти свои рюкзаки едва поднимаю.
 -Я думаю,- продолжил Трофименко,- что Сергей уже понял, что ни я, ни вы не пойдем его маршрутом.
   Поздно вечером пришла хозяйка квартиры Люба. С ней были двое мужчин. Это гости. Один с Украины, а второй наш земляк из Лучегорска. Они каждый год приезжают летом в Новую Чару на рыбалку. Оказывается Люба страстный рыбак. Знает здесь в реках и озерах все самые лучшие рыбацкие места. Пришли они с богатым уловом хариуса. Люба и «ухом не повела», что гостей в квартире прибавилось ровно вдвое. Мы попытались извиниться за беспокойство, но она решительно пресекла эти извинения.
-Гостили и много больше.- Ответила она нам.
Уже лежа в комнате «гостевой» я рассказал Трофименко и Дмитриеву о том, как несколько лет назад нашу группу восемь человек с огромным багажом: плотами, рюкзаками и мешками приняли в Якутске. Фактически у Гены Козлова было шапочное знакомство с этой семьей. Взрослые- пенсионеры, продолжают работать. Преподают в институте. Их дети- четверо женщин и один мужчина- также живут в этой квартире. У этих детей- женщин есть мужья и дети. И они все живут в одной квартире. Квартира пятикомнатная. Жили мы у них двое суток до отбытия к месту старта и двое суток после прибытия. Спали, конечно, все в зале на полу. Представляете, какие неудобства мы создали этой семье. Но была только радость общения. Нет. Не перевелись еще на Руси добрые люди.
   На следующее утро Козлов тему похода на пик БАМ вообще не затронул. По нашей просьбе он созвонился с водителем вездехода. Договорился с ним о том, что в 13 часов он нас встретит в селе Чара на автобусной остановке.
На автобусе за полчаса доехали до этого небольшого поселка. У автобусной остановки мы увидели большую автомашину с тремя ведущими мостами. Козлов сказал Саше, что проводит нас до реки и покажет тропу на пески.
Через несколько минут мы уже тряслись в кузове вездехода и благодарили судьбу, что не несем свои тяжелые рюкзаки через огромные, залитые водой ямы. Только тут мы с Дмитриевым поняли почему Трофименко настаивал приобрести сапоги-болотники. Не послушались. Вот и река Средний Сокукан. Широкая. Бурная. Водитель включил все пониженные передачи, и автомобиль медленно пополз к другому берегу.
-Вот место,- показал Трофименко,- где бы мы не прошли. Глубина по грудь и даже выше.
Теперь мы точно не пожалели, что заплатили Саше 1500 рублей за провоз нас всего пяти километров.
Выехав на берег, все облегченно вздохнули. Саша остановил автомобиль. Дальше дороги нет. Только едва видимая тропа. Козлов показал нам путь к пустыне. Распрощались. Взвалив рюкзаки, тронулись в свой первый маршрут. Лесотундра. Это ни одного ровного метра. Кочки, и ямы заполненные водой. Это мох, в который проваливаешься до колен. Это хаос лежащих деревьев. Это тучи комаров. Когда вышли на пески, то, кажется, попали в рай.
-Теперь даже сомнений нет, каким образом нам добираться в горы. Только в автомашине.- Категорично заявил Дмитриев.- Заплатим Саше эти 3500 рублей, и горе не будем знать.
Мы с Трофименко охотно согласились с Дмитриевым.
Увидев озеро Аленушку, сбросили рюкзаки, быстро разделись и полезли в воду. Только тут заметили, что среди сосен стоит палатка.
-Это палатка Золотухина.- Закричал я обрадовано.- Гуляет по пескам.
Поставив палатку, натаскали дров и сварили обед. Вскоре пришел Золотухин. Он сказал, что ждал нас и верил, что встреча с нами произойдет именно у озера Аленушка.
-Видишь, Сергеич, как здесь красиво!- Радостно произнес Золотухин, раскинув при этих словах широко руки.
Действительно, место было живописное. С одной стороны в озеро смотрелись пески высокого бархана. С другой- сосны. Озеро небольшое. Метров триста в длину и около тридцати шириной. У озера оборудованное кострище и рядом стол с лавками вокруг стола. Встречать закат пошли к вершине высокого бархана. Рядом с этим барханом в лесочке шумит источник. Здесь из трубы, стоящей вертикально из земли мощным фонтаном бьет холодная вода с запахом сероводорода. С какой целью геологи пробурили эту скважину, не известно. Но к фонтану приходят не только люди. Здесь в лесочке следы медведя и оленей. Даже с самого высокого бархана границ пустыни не видно. Судя по карте ее размеры 25 километров на 8 километров. Барханы, как огромные волны, расположены поперек пустыни и имеют восточно-западное направление. По бокам пески омываются водами Среднего и Верхнего Сокукана, а с южной стороны водами реки Чары. Это самая северная пустыня на земле. Жемчужина Сибири и Дальнего Востока России. Только ради посещения этой пустыни приехать сюда стоит. Но главное достоинство Каларского района, это горы. Центральный Кодар. Хребет Кодар находится на севере Читинской между Бурятией и Иркутской областью с одной стороны и Якутией и Амурской областью с другой стороны. Кодар- это большая горная страна. Здесь зарождаются сотни ручьев и рек, которые втекают в две большие реки Чару и Витим. Можно смело назвать хребет Кодар и Чарские пески Малым Тибетом.
На следующий день Золотухин уходил в горы. Как он выразился: «догонять своих». Наше предложение о том, чтобы отдохнуть еще пару дней на песках, а затем вместе с нами уехать в горы на автомашине, категорически отверг.
-Я выбрал свой путь и должен его пройти.- Твердо ответил нам Золотухин.
Все наши доводы о экономии сил и времени его не убедили. Его путь лежал через морену. Что это за путь мы видели с бархана. Это- заросшие мхом, лиственницей, кустарником куча камней местами высотой до полукилометра. С множеством озер и болот. Хозяин морены- медведь. Встреча с ним более чем вероятна. Расстояние от песков до гор около двадцати километров.
На следующий день утром Золотухин ушел. После обеда к озеру из села пришла большая группа молодых парней и девчат в возрасте от 15 до 20 лет. У каждого юноши в руках бутылки с пивом. Первые же слова, произнесенные прибывшими, были мягко сказать непечатными. Вскоре у этого дивного озера, как грязные мухи, полетели преимущественно нецензурные слова и выражения. На два нормальных слова,  пять матершинных. Даже запас этих бранных слов был у них примитивно мал. В части других слов Эллочка из «12» стульев Ильфа и Петрова дала бы им большую фору. Кто-то из древних говорил, что язык человека- гораздо более точный показатель его человеческих качеств, его культуры. Прислушаться к тому, как говорит человек, и узнаешь его умственное развитие, его моральный облик, его характер. Язык и мышление связаны теснейшим образом. Если язык обеднеет, обеднеет и мышление.  Теперь все зависило от науки общения. Эту миссию мы с Дмитриевым возложили на Трофименко. Сами же ушли в пустыню. Вернулись к ночи. Сразу же поняли, что все уже приняли спиртного в излишестве. За столом, заставленным бутылками из- под пива и водки, сидели несколько парней старшего возраста и Трофименко. Он с ними оживленно беседовал. Рассказывал о боях в Афганистане с «духами». Они ему исповедовались в том, как отбирают деньги у барыг и воруют. Поняв, что Трофименко нашел язык с молодежью, мы успокоенные залезли в палатку. Вскоре пришел и Трофименко. Он предупредил нас, что по его легенде он участник войны в Афганистане, Дмитриев- работник военкомата, а я известный писатель и фотохудожник. Впрочем, мирный тон разговора между молодыми юношами закончился. Начались какие-то разборки и сведения старых счетов. Мы поняли, что беспокойная ночь нам обеспечена. Так и случилось. Ночью ругань между ними едва не превратилась в  кровавую бойню. Один из них, как Трофименко сказал, ранее судимый, схватил топор и начал им крушить все, что ему попадалось под руку. Мы слышали, как от его ударов трещит стол, падают со стола посуда и бутылки. Сильная легенда Трофименко и Бог спасли нас и многих юношей от нападения безумца. Он еще долго выкрикивал в чей-то адрес угрозы, но махать топором перестал.
   Рано утром до рассвета мы с Дмитриевым убежали в пустыню к барханам, оставив Трофименко охранять вещи. Впрочем, все молодые люди уже спали. В обед вся эта группа неожиданно, собрав палатки, ушла в поселок. Только ли отсутствие сигарет и спиртного заставило их принять это решение? Не задумали ли эти ребята что-то против нас? Поспешность их ухода нас насторожила. С тревогой, проспав еще одну ночь, утром мы созвонились с Сашей и пустыню покинули. Через несколько часов, мы уже были у места, имеющее название Каменное. Здесь у дороги  над рекой стоит огромный оригинальной формы валун. В реке на протяжении полутора километров лежат и стоят несколько десятков таких же огромных валунов. Когда и какая сила поставила их в реке?  Неожиданно на той стороне реки мы увидели Золотухина. Он стоял спиной к нам и собирал рюкзак. Наши крики глохли в реве воды, несшейся с верховьев гор к долине. Вспомнив о свистке, достал и со всей мощи засвистел. Золотухин обернулся. Увидев нас, обрадовано замахал нам руками. Он что-то кричал, но мы не расслышали ни одного слова. На наши знаки перебраться на нашу сторону, он развел руками. Мы поняли, что перебраться через реку невозможно. Золотухин собрал рюкзак и тронулся вдоль берега вверх реки.
-На той стороне тропы нет.- Сказал Саша.- Там будут прижимы и мощные ключи. Не знаю, как он там дойдет до избы ГМС? Затем Саша продолжил: «Дальше эта дорога разрушена. Когда-то она вела к Мраморному ущелью, где был лагерь заключенных. Там добывали урановую руду. В нижнем лагере, который вы увидите через час пути, эту руду сортировали, упаковывали и вывозили в Чару. Оттуда на самолетах на завод, где добывали из руды уран. Вы заметили, что на всем протяжении пока мы ехали, лес вырублен. Он пошел на строительство лагерей, для крепежа штолен, на тару и на отопление.
-Остался ли кто живой из заключенных?- Спросил Трофименко.
-Где там!- Ответил Саша.- Все заключенные умерли еще в пятидесятые годы. И вообще давно уже нет ни одного живого из тех, кто работал в этих лагерях.
-Сколько существовали эти лагеря?- Вновь поинтересовался Трофименко.
-Два года. С 1949 по 1951 год.- Ответил Саша.
-Почему закрыли так быстро?- Удивился Дмитриев.
-Говорят, что толи руды оказалось мало, толи содержание урана в руде. Точно не знаю.- Ответил Саша.
-Есть ли какие книги, воспоминания о жизни в этих лагерях?- Продолжал допытываться Трофименко.
 -Нет. Во всяком случае, не слышал.- Как-то печально произнес Саша.   
-Да…-С горечью произнес Дмитриев.- Дорога и пеньки остались, а ни людей, ни воспоминаний о их жизни нет.
-Секретный объект был. Запрещено было даже вспоминать.- Ответил Саша.- Советую сходить в Мраморное ущелье. Там остались развалины лагеря.
Перед отъездом Саша сказал нам, что 10 июля он делает к этому месту заброску продуктов для школьников, которые будут проводить туристический фестиваль, и если мы пожелаем, то он нас вывезет до Чары без оплаты. Мы охотно приняли это предложение. Проехать на автомашине до поселка тридцать тяжелейших километров- это большой подарок.
Собрав рюкзаки, поняли, что часть вещей и продуктов необходимо оставить. Выложили все пакеты с гречкой и рисом, сахар, масло растительное. Взяли с собой только пакеты с овсянкой «Минутка», галеты и конфеты. Спрятав в камнях мешки с продуктами и ненужными вещами, пошагали по дороге вверх реки Среднего Сокукана. Уже через час действительно увидели у дороги разрушенные здания.
-Это и есть нижний лагерь.- Сказал Трофименко.- Смотрите на деревья, которые растут среди развалин. Можно до одного года подсчитать, сколько им лет. Если в 1951 году лагерь закрыли, то этим березам, осинам и лиственницам 58 лет.
Трофименко подошел к разрушенному дому и потрогав бревно, добавил: -Еще сотню лет простоит этот дом. Слышал, что вся Венеция стоит на сваях из нашей Сибирской лиственницы. Сотни лет город стоит.
-Судя по пенькам лес, здесь стоял мощный. Ни одного старого дерева не осталось. Подчистую вырубили.- Заметил Дмитриев.
Вот и первое серьезное препятствие. Перед мощным потоком воды стоит столбик с прибитой доской. На ней надпись: «Ручей Шаньга».
-Ну и ручей.- Усмехнулся Дмитриев.- Ручей, я понимаю, который можно перешагнуть.
Когда-то через него был мост. От моста остались бревна, застрявшие в камнях у самого устья. Шум такой, что что-бы расслышать друг друга надо кричать.
-Как же мы будем переходить?- С тревогой спросил я у Трофименко.
-Не торопись, Сергеич. Я сейчас сделаю разведку.- Ответил Трофименко.
Сняв рюкзак, он с помощью палки вошел в мчащийся поток, и стал медленно продвигаться к другому берегу, выискивая неглубокие места. Прошел. Вернулся к нам уверенней. Поочередно перенес все рюкзаки. Затем подошел ко мне и сказал:
-Ну, давай, Сергеич. Держись крепко за мой ремень. Иди следом шаг в шаг и не смотри по сторонам.
Вцепившись за его ремень, вошел в бурлящий поток ключа. Опасность была в том, что случись, что либо с Трофименко или со мной, время на исправление ошибки не оставалось. В пяти метрах от места, где мы переходили, ревела река. Попасть в нее- верная гибель. Оказавшись на другом берегу, поблагодарил всех святых за успешную переправу. Затем был переведен Дмитриев. Только в этих ситуациях понимаешь, что такое опыт, приобретенный во многих походах по диким местам Дальнего Востока. Признаюсь, уважение к Трофименко, заметно прибавилось.
Дойти до избы ГМС /гидро-метеологическая станция/ в этот день не успели. Расположились на ночлег на дороге у второго такого же ручья. Только тут Дмитриев заметил, что головки на штативе нет. Потерял.
-Зачем я эту тяжесть несу?- Огорченно произнес Дмитриев, взвешивая руками штатив.
-Оставь его здесь. Будем возвращаться заберешь.- Посоветовал ему Трофименко.
Дмитриев, подержав штатив в руках, произнес:
-Нет, не оставлю. В наказание за беспечность пронесу его до конца. Чтобы урок лучше запомнился. При этих словах он прикрепил штатив к рюкзаку. Вздохнув, взвалил рюкзак на плечи и пошел за нами.
Дорога закончилась у разрушенного моста через Средний Сокукан. Трофименко рассказал, что здесь когда-то туристы пытались пройти через реку, но едва не погибли. Отдохнув, мы продолжили путь по тропе. Первым, увидев на другой стороне реки какое-то строение, я громко закричал: Изба! Изба!.
-Нет.- Ответил Трофименко.- Это баня. Избу отсюда не видно. Она в лесу.
И вновь мы переходили реку в связке с Трофименко. Около дома у костра стояли наши: семья Давыдовых, Антон и Лена. Все знакомые лица. Радостно поздоровались. Они поздравили нас с благополучным прибытием.   
Изба ГМС- сущий рай для туристов. Ее необходимо описать. Стоит изба среди зарослей кедрового стланика и лиственницы, в сотне метров от реки Средний Сокукан и в несколько десятков метров от ручья Медвежьего. Есть сени, в которых хранятся сухие дрова. В первой половине избы с левой стороны большая печь, с правой -длинный стол и лавки. Во второй половине избы спальные места- нары в два этажа. На них может расположиться двадцать человек. Стены в избе обклеены плакатами разных туристических фирм, фотографиями участников туристических экспедиций. Много флагов и флажков. На столе в большой комнате кипа отчетов о проделанных маршрутах, составленных на компъютере и большая общая тетрадь с названием: «Книга чуйств». Если внимательно пролистать эту тетрадь и прочитать отчеты, то увидим, что география приезжающих сюда туристов Россией не ограничивается. Здесь побывали туристы из Украины, Белоруссии, Казахстана, Польши, Чехии и других Западных стран. От этой избы туристы совершают походы к перевалам и озерам. Ходят к пику БАМ. Больше всего поражают записи о зимних походах. Это крик отчаяния. Поход группы туристов из Нижнего Тагила в феврале-марте 2006 года: «…За все время небо видели два раза. Солнце и звезды только во сне. Мгла, мгла, мгла…Снег, снег, снег. Страшно боязно смотреть на горные склоны. Лавины… Самая теплая температура-35 градусов….»
Но вот другая запись о зиме 2007 года. Туристам из Бреста несказанно повезло. «…Все дни стояли солнечные. Сделали много прекрасных снимков… Кодар зимний много красивее весеннего, летнего и даже осеннего…». Основная масса туристов, путешествует по Кодару с июня по август месяцы. Да. Знатное место!
   Первый наш совместный поход к озеру Сюрприз. Путь по тропе вверх ключа Медвежьего. Солнечный день. На голубом небе изредка мелькнет белое облачко. Ветерок. Идти не жарко. Преодолев густые заросли кедрового стланика, поднимаемся к зоне альпийских лугов. Вид потрясающий. Впереди долина, уходящая к двум перевалам: «Трем Жандармам» и «Медвежьему».  Позади нас, откуда мы вышли, стоит дворец, сооруженный природой. На склонах окружающих нас гор лежат снежники. Далее наш путь по безымянному ключу к озеру. 
Ждем Давыдовых. Молодые Антон и Лена с любопытством смотрят на вершину горы, с которой, как они предполагают, видно озеро. Наконец, они не выдерживают и карабкаются по крутому склону к вершине. Мы только слышим слова Антона: «Сбегаем на разведку…» Трофименко, постояв еще с нами, также устремился за ними. Со склона горы крикнул нам, что тропа к озеру на той стороне ключа. Ждем Давыдовых уже вдвоем. Их нет и нет. Решаюсь перейти ручей без помощи Трофименко. Натянув сапоги от химзащиты, уверенно вхожу в несущийся поток воды. Сделав несколько шагов, натыкаюсь на камень и падаю навзничь в воду. Быстро вскочив, выбегаю на другую сторону ключа. Дмитриев только покачал головой. Бросив ему сапоги, крикнул, что пойду вверх к озеру. Согрелся только на крутом склоне горы. Каково же было мое удивление, когда на другой стороне ручья, увидел Трофименко, Антона и Лену. Они стояли у водопада. Мои крики не слышали.
-Вот тебе и разведка. –Подумалось мне. Как же Дмитриев и Давыдовы? Ведь они будут ждать их. Постояв, принял решение идти к озеру. Впереди был самый крутой подъем. Почти вертикальная стена. Что-то не похоже, что по ней туристы поднимаются к озеру. Решил рискнуть. Впрочем, отступать уже было поздно. Слишком много затратил сил, чтобы добраться до этой стены. Подбадривало то, что где-то рядом мои товарищи и в случае чего… Дальше этих слов мысль не забегала. Лез и лез, каким-то чутьем выбирая уступы, за которые можно было ухватиться или опереться. Когда вылез, почувствовал на спине холодный пот. Ведь рисковал! Как бы мне помогли ребята, если у них не было никакой веревки? Вот и озеро. Во льду. Размером 200 на 300 метров. Окружающий вид сказочно красив. За озером узкая долина, уходящая к перевалу «Сюрприз». Вокруг озера остроконечные вершины гор. Со склонов этих гор к озеру сползают снежники. Альпийские луга украшены золотистым рододендроном и желтыми тюльпанами.  Как было бы еще прекрасней, если бы озеро не было покрыто льдом. Все эти вершины и снежники смотрелись бы в хрустальных водах озера. Увы… Озера, как сказал нам Козлов, освобождаются от льдов в конце июля. Вскоре к озеру поднялись. Трофименко с Антоном и Леной. Трофименко заверил, что, оставшиеся, поймут. Ждать не будут. Придут к озеру. Появились они только через два часа. Ждали, оказывается.
   Вернувшись к избе, увидели у костра трех неизвестных парней. Оказались Читинскими геологами. По заданию какой-то английской компании они периодически измеряют толщину ледников на предмет их таяния. Платят англичане нормально. Странно даже было это слышать. Нашему государству эти сведения не нужны? Работать они приехали до августа. Жить будут в этой избе, и делать радиальные походы к ледникам. Уже на следующий день они идут к ледникам перевала «Трех Жандармов». Все наши тут же принимают решения идти с ними. Увидев подходящего к избе Давыдова Володю, геологи изумленно уставились на его костыли. Такого туриста на Кодаре они еще не видели.
К вечеру внезапно заболел Дмитриев. У него поднялась температура. Появился сильный озноб. Напившись горячего чая с медом, он лег спать. Поздно вечером появился Золотухин. По его исхудавшему лицу было видно, что путь этот ему покорился нелегко. Увидев, что все смотрят на него с глубоким сочувствием, он, как бы оправдываясь, произнес:
 -Зато я отснял несколько больших водопадов, которые вы с дороги не видели.- Помолчав, добавил: -Завтра иду к «Трем Жандармам». На три дня. Не спеша, обойду все озера. Поднимусь на перевалы. Сейчас спать, спать, спать.
Ночью занедужилось и мне. Навалилась усталость. Заболела голова. Последствия купания в ледяной воде. К утру состояние не улучшилось. От похода пришлось отказаться. Дмитриев встал совершенно больным.
-Надо же! Ни с того, ни с сего.- Огорченно произнес он.- Ладно бы искупался, как Сергеич. Такой прекрасный день и придется сидеть.
Давыдовы также решили отдохнуть.
Днем, когда все сидели у костра, неожиданно со стороны реки к нам подошла группа военных в количестве десяти человек. Все в камуфляжной одежде. За спиной тяжелые рюкзаки. В руках автоматы и пулеметы. Руководитель группы, мужчина лет сорока, остановился около нас. Остальные прошли к ключу Медвежьему. Разговорились. Оказывается, они решили совершить восхождение на пик БАМ. Он спросил у нас, знаем ли мы дорогу к этой горе. Дмитриев ответил, что геологи, которые ушли к перевалу, неоднократно поднимались на эту вершину. Вернуться вечером и расскажут путь. Расположились военные недалеко от избы ГМС. Узнав, что мы с Дмитриевым не пошли в поход в связи с простудой, старший принес лекарство в виде порошка и наказал выпить перед сном.
Все ушедшие, возвратились поздно вечером. Пришли уставшие, но довольные. Они побывали у четырех озер. Прошли через ледник. Поднялись на перевал и сфотографировали пик БАМ. Слушая их восторженные рассказы, уже глубоко сожалел, что не сходил с ними и упустил такой интересный поход. Дмитриев, похоже, также переживал о пропущенном дне и заявил, что завтра идет туда с геологами. Но одного нашего желания оказалось недостаточно. Ночью неожиданно пошел дождь. К утру, он только усилился. Ни о каком походе и речи быть не могло. Старший геологов Олег сказал, что здесь в горах погода обманчива. Ночью на небе ни облачка, а утром может пойти дождь. Так и случилось. Дождь лил весь день, не переставая. Вспомнили Золотухина, который вынужден был сидеть в палатке. Вот где преимущество зимовья в тайге. В избе можно растопить печку. При необходимости выйти из нее, а, вернувшись, высушиться. К вечеру Дмитриеву стало совсем плохо. Он запаниковал. Вспомнил как ровно год назад, вернувшись из похода с горы Лысой, внезапно заболел. Тогда он еще не успел уехать в Алтай. Вместо путешествия пролежал почти месяц в больнице с воспалением легких.
-Если сейчас это повториться, то катастрофа!- Поделился со мной Дмитриев.- Надо уходить. Узнав, что старший геолог Олег на следующий день уходит в поселок за продуктами, Дмитриев начал собирать рюкзак.
-Все, ухожу к цивилизации. Нельзя мне здесь больному оставаться. Лекарства не помогают. Состояние не улучшается.
Но и следующее утро принесло дождь.
-Сколько это может продолжаться?- Спросил Дмитриев у геологов.
-Может и неделю лить.- Ответил ему один из геологов.
Вторые сутки в избе. Военные сидят под тентом у костра. Золотухин где-то под перевалом в палатке. Геологи играют в карты. Наши между чаепитием или спят, или читают старые газеты. Вечером объявил всем, что завтра, несмотря на дождь, иду в Мраморное ущелье.
-Я тоже пойду с тобой.- Отозвался Давыдов.- Надоело тут сидеть. Еще даже лучше сделать снимки лагеря в такую погоду.
И следующее утро встретило нас  дождем. Но нас с Давыдовым он не остановил. Одев сапоги, и накинув плащи, мы вышли из избы и по тропе зашагали к знаменитому ущелью. Шел за Давыдовым и восхищался этим необыкновенным человеком. За всю туристическую историю Кодара, здесь не появлялся турист, двигающийся с помощью костылей. Ведь и шагать-то он не мог. Лишь переносил ноги и тело с помощью своих рук и плеч. Какое надо иметь мужество, чтобы только оказаться здесь. Но он ходит в радиальные походы. Поднялся по крутому склону к озеру Сюрприз. В Восточном Кодаре, как рассказывал Антон, все поднимались на вершины более двух километров по высоте. С рюкзаками. Давыдов выдержал этот поход. Вспомнил, как в прошлом году после тяжелой болезни спины, три месяца ходил с помощью костылей. Было неимоверно трудно дойти до больницы. Сильно болели руки и плечи. Теперь мне понятно стало, почему Давыдов ходил в походы на Пидан и Чандалаз. Тогда я считал, что он просто себя мучает. Оказывается, он так готовился к большому путешествию. Сюда бояться ехать физически здоровые и молодые люди.
   Неожиданно тропа нас привела к разрушенному мосту через реку Средний Сокукан. Из-за тумана и дождя мы просмотрели дорогу, которая серпантином поднимается к Мраморному ущелью. Возвращаться назад к свороту не хотелось. Объяснил Давыдову, чтобы он выходил на дорогу, а я поднимусь на нее по крутому склону. Срезав, таким образом, более двух километров пути, поднялся к Мраморному ущелью значительно раньше Давыдова.      
Первое что увидел- столбы. Когда-то они несли свет от Нижнего лагеря в Верхний. Проводов на столбах нет. Их, скорее всего, сняли, так как и оборванных нигде не валяется. Дорога уперлась в ключ, который вытекал из Мраморного ущелья. Моста через ключ не было. Чтобы не рисковать, решил подняться вдоль ключа вверх к ущелью. Здесь хорошо набитая туристами тропа. Преодолев подъем и выйдя в долину ущелью, к удивлению обнаружил, что ключ исчез. Ушел под камни. Такое явление встречал многократно в Приморской тайге. Бывает целая река уходит под камни и появляется вновь через несколько сот метров. Здесь, где исчез ключ, самое узкое место ущелья. Несмотря на усталость, решил подняться по склону к вершине горы. И не пожалел. Увидел непередаваемую никаким фотоаппаратом картину. В замкнутом горами пространстве, которое географы и туристы называют цирком, простиралась большая долина. В ней стояло несколько десятков домов и бараков. По середине долины прошла сель, оставив после себя массу камней и то, что осталось от некоторых строений. Сам лагерь находился в конце долины. Бросилось в глаза то, что цветы и камни в долине были красного цвета. Только тут заметил, что дождь закончился. По склонам гор клубился туман. Сами вершины скрывали тучи. Прав был Давыдов, что плохая погода только усиливала мрачность этого места. Вот и первые здания. Они еще хорошо сохранились. По всей видимости, это были административные здания. За ними выше домики, в которых жили администрация, охрана, вольнонаемные. Большая часть домиков разрушена. Захожу в первый же встреченный сохранившийся домик. Места хватает только для кровати, небольшого стола и печки. Заглядываю еще в несколько домиков. Все тоже, самое: кровать, стол, печка. В одном домике даже нахожу две печки. Одна не спасала. Как же здесь жили? Чем их жизнь отличалась от жизни заключенных? Ведь они так же, как и заключенные не могли покинуть это место. Вот и зона. На переднем плане вышка и два ряда столбов с колючей проволокой. Под полом вышки подвешена рельса. В нее, очевидно, били в определенное время или еще в каких-то исключительных ситуациях. За двумя рядами проволоки недалеко от вышки на территории зоны хорошо сохранившееся здание. На окнах решетки. Очевидно, это была тюрьма. Захожу в это строение. Жутко. На стенах нацарапаны фамилия и имена. Толи это оставили след заключенные, толи туристы… К удивлению обнаруживаю, что в здании нет ни одной печи. И не было. Неужели наказывали холодом? Вот и ворота в зону и здание проходной. И это строение сохранилось неплохо. Через эту проходную заключенные строем выходили на работу в рудник и возвращались. Сам рудник виднеется высоко на склоне горы. Под самой тучей. В центре зоны большой, разрушенный до основания барак. Каким ураганом снесло все это прочное сооружение и разбросало по всей территории зоны? Между бревен, досок и камней виднеются металлические печки, трубы от печей, лопаты, чайники, ломы и еще разные металлические предметы для работы в руднике. Подняться к руднику не решился. Слишком высоко. Но ведь заключенные не только поднимались к руднику и спускались в зону, но работали весь день, выносили на себе в мешках руду. Представить их страдания невозможно. Неудивительно, что все они умерли еще в пятидесятые годы. Где-то, несомненно, должно было быть и кладбище. Но не нашел. Как пел В.Высоцкий: -«На братских могилах не ставят крестов…». Интересно, сохранились ли какие-либо документы о этом лагере? Возможно, и сохранились. Пылятся в подвалах МВД и ФСБ. Но эти органы неохотно раскрывают свои секреты даже о давно минувших днях. Вроде бы с той поры уже сменилось два политических строя, а секреты остаются.
Подошел Давыдов.
-Да… Мрачное зрелище. Сумрачно произнес он, осматривая территорию зоны. От одного вида этих гор с тоски помереть можно. Зачем тут нужна эта колючка? Куда из этого каменного мешка сбежишь? Кругом непроходимая тайга на сотни километров. Да…Страшное место.
-Время, Володя, тоже было страшное. Вот Саша говорил, что в этом лагере содержались в основном изменники Родины: «власовцы», полицаи. Но были и так называемые «Враги народа», осужденные по статье 58. Как все мы сейчас считаем: «невинно-осужденные». Да и «власовцы» были не все предатели Родины. Пять миллионов за годы войны попало в плен одних военных. Большинство эти люди «без вины виноватые». Попали в плен по бездарности высших командиров. Ведь и эти люди здесь страдали вместе с полицаями. Вот они-то и погибли здесь как мученики. Каково им было здесь томиться, когда каждый из них сознавал, что он не изменник? Об этом писали в своих рассказах Шаламов а в «Архипелаге Гулаг» Солженицин. Знаем, сколько было осуждено невинных. Вот в таких лагерях они и погибали. Некоторые ученые пишут, что подвергнутых к расстрелу было немного. Меньше миллиона. Лагерь, вроде того, что не расстрел.
-Да…Это, пожалуй, похуже всякого расстрела.- Согласился со мной Давыдов. Затем, достав фотоаппарат, начал снимать.
Изрядно продрогнув, решил возвращаться к избе. Давыдов, показав мне кратчайшую тропу, по которой он поднимался, пошел к зоне. Возвращаясь к избе ГМС, около водопадов увидел военных. Натянув веревку над рекой, они тренировались, преодолевая водное препятствие. Молодцы! Между тем, погода стала заметно улучшаться. В тучах появились куски голубого неба. Оставшиеся в избе, выслушав мой рассказ о походе в Мраморное ущелье, приняли решение на следующий день идти к озеру Угловому. Даже Дмитриев, чувствующий себя еще неважно, твердо заявил, что тоже идет завтра к этому озеру.
-А если дождь? -Хитро спросил его Трофименко.
-Все равно пойду. Вот, Сергеич, говорит: пришел в ущелье и дождь прекратился.
-Это правда, Сергеич?- обратился с сомнение ко мне Трофименко.
-Истинно! Пока шли к лагерю, лил дождь. Поднялись в ущелье, дождь прекратился.   
-Все! Идем завтра с Сергеичем.- Сказала Женя.
-Ну,ну… Посмотрим.- Улыбнувшись, произнес Трофименко.
Закат оказался на редкость красивым. Белые облака, плывшие над вершинами гор, окрасились в малиновый цвет.
Утром на небе не было ни облачка. Первым из избы ушел в поселок геолог Олег. Мы с Дмитриевым в этот момент сидели у костра и готовили завтрак. Он нам сказал, что к вечеру будет в поселке. Переночует у знакомого. Завтра закупит продукты, встретит еще одного рабочего, и после завтра будет здесь.
-Вот как тут ходят запросто.- Восхищенно произнес Дмитриев после ухода геолога.- Мы меньше половины пути,  шли два дня, а он более сорока километров махает за один день. Что, значит, быть в хорошей форме.
-Не забывай, Олег, что все эти трое геологов бывшие альпинисты. Не просто инженеры и работяги. Они на пик БАМ поднимались неоднократно.
-Не подготовился я к этому путешествию. На русское «авось» понадеялся. Ладно. Пьем чай и выходим. Наши будут спать до обеда. Что-то, Сергеич, военных не слышно. Неужели спят?   
-Вчера отрабатывали технику перехода через реку. Возможно, сегодня ушли к пику БАМ.
Каково же было наше удивление, когда мы, переходя ручей Золотой, услышали над собой выстрелы. Стреляли из одного цирка в противоположный цирк Царского трона. Стрельба постепенно нарастала и превратилась в настоящую канонаду. В Царском троне рвались и рвались снаряды. Дмитриев, пройдя еще с километр, побледнел.
-Все, Сергеич! Возвращаюсь. Плохо мне. Пойду лечиться. Удачи тебе.
Ну, что тут сказать?! Болезнь есть болезнь.
Путь к озеру Угловому оказался много легче, чем к озеру Сюрприз. Если бы об этом знал Дмитриев, то он бы непременно продолжил путь. Ручей, вытекающий из озера, стремительно падает водопадами в глубоком каньоне. Подходить к краю каньона страшно. Нашел уступ скалы, который природа сделала в форме видовой площадки, и с него сделал несколько снимков водопада и каньона. Еще немного поднявшись, увидел озеро. Оно было много больше, чем озеро Сюрприз. К сожалению, также во льду. Озеро расположено в окружении гор, как в мешке. За ним перевалов нет. Потому и получило название Угловое. Обходить озеро не стал из-за ледников, сползающих со склонов гор в озеро. Сделав несколько снимков, вернулся к каньону. Ручей, имеющий ширину не менее десяти метров, совершенно терялся в этом громадном ущелье. Сам каньон на фоне громадной горы, стоящей над ним, выглядел небольшой расщелиной.
-Да, как обманчиво все в горах: погода, расстояния, размеры.
На высоком берегу у реки увидел наших. Они сидели у костра и кипятили воду. Не торопились. День длинный. Солнечный и теплый. Расспросили о озере. Предложили пообедать с ними. Сославшись, что еще надо успеть сбегать к водопадам, пошел к избе. Дмитриев, удрученный, лежал на нарах. Узнав, что путь к озеру много легче, чем к озеру Сюрприз, совсем расстроился.
-Надо было идти! Совсем раскис.
-Не переживай, Олег. Завтра сходишь. Погода наладилась.- Попробовал я успокоить Дмитриева.
-Сегодня наладилась, а ночью опять может разладиться.- Продолжал бурчать Дмитриев.
-Мы ехали сюда на разведку. Хорошо поработали в пустыне. Сходили к озеру Сюрприз. Многое пересмотрели в своих взглядах на подготовку к подобным путешествиям. Так, что не переживай, Олег. Главное: живым и здоровым вернуться домой. Второй раз я поеду сюда только осенью. Ты же видел у Сергея как отличаются осенние фотографии от летних. Небо и земля. Зимние снимки, еще лучше, но зимой сюда не приедешь. Мы у себя-то в Приморье зимой в тайгу не выбираемся.
-Осень здесь поймать не просто. Это какой-то миг в году. Слишком быстро начинается зима. -Ответил Дмитриев.
-Приезжать сюда надо где-то после 20 августа. Считаю, что поездка сюда совсем не напрасна. Лично мне это путешествие на многое раскрыло глаза.
Вечером появился Золотухин. Узнав, что Дмитриев еще не выздоровел, он категорически запретил ему одному возвращаться в поселок. Дал кучу таблеток. Напоил горячим чаем с каким-то особым медом. Затем, собрав рюкзак, ушел к озеру Угловому. Несмотря на хороший закат, ночью опять пошел дождь. К утру, он лишь усилился. Очередной день был потерян. Утром, когда мы все сидели за столом, в избу вошел старший группы военных с большим пакетом в руке. Объявил нам, что группа возвращается домой. Затем, положив пакет на стол, сказал, что это излишки продуктов, которые у них остались. После этого распрощавшись, вышел.
Трофименко, приподняв пакет, произнес:-«Ого!» Тут же стал выкладывать содержимое на стол и комментировать.
-Пять банок сайры. Это три раза сварить суп. Три банки тушенки. Это еще на три варки. Сгущенка. Сахар. Жить можно. Молодцы вояки!
-Пик БАМ у них остался непокоренным.- сказал один из геологов.
-Куда тут пойдешь в такую погоду?- Произнес Давыдов. Льет и льет. Добраться бы им до поселка благополучно.
-Эти доберутся.- Уверенно произнес Трофименко.
И вновь ожидание хорошей погоды. Дождь прекращаться и не думал. Более того, резко похолодало. Поздно вечером в избу неожиданно вошли двое мужчин. За спинами у каждого из них были огромные тяжелые рюкзаки.
-Мы с Приморья.- Объявил один из них с порога, скидывая с себя тяжелую ношу, а затем плащ. Затем добавил: -Надо же, льет и льет.
Все сидевшие за столом даже от изумления привстали.
-Так мы тоже из Приморья.- Гордо сказал Давыдов. -А откуда вы из Приморья?
-Из Лучегорска. Водники мы. На разведку приехали.- Ответил тот же мужчина.
-Ну, тогда присаживайтесь к столу. У нас только суп сайровый и чай с конфетами.- Сказал Трофименко.
-Ничего. Мы кое-что добавим.- Ответили оба пришедших. При этом они открыли рюкзаки и,  вытаскивая продукты, стали складывать на стол. Появился хороший кусок сала. Затем перед нашим взором появилась палка сухой колбасы. Банка сгущенки. Большая луковица чеснока. В завершении всего булка бородинского хлеба. При виде хлеба все так и ахнули. Поняв, что хлеб для нас- давно забытый продукт, Лучегорцы объяснили, что они уже давно отказались от галет и сухарей. Берут с собой только бородинский хлеб, который длительное время не портиться.
Кто-то из сидящих за столом спросил, какие они берут еще продукты, кроме сала и колбасы.
-Из практики, которой у нас у каждого по 25 лет, можем сказать, что мы берем еще крупы гречневую и рисовую, тушенку, сыр колбасный копченый, сливочное масло топленое, мед и сахар.
-Вот, Сергеич, как надо питаться в походах.- Обрадовано сказал Трофименко.- А ты набрал полсотни пакетиков овсянки «Минутки» и радуешься.
Все засмеялись.
Из рассказов наших земляков мы поняли, что это опытные спортсмены, регулярно участвующие во Всесоюзных и краевых соревнованиях по водному слалому. Сплавлялись по Катуни в Алтае, по рекам в Саянах, на Камчатке. Не были только на Кодаре. Слушали их рассказы и восхищались этими отважными людьми. Богат талантами и мужественными людьми наш Приморский край. Только двое из Находки Федор Конюхов и Сергей Батура делали восхождение на высочайшую гору планеты- Эверест. Если о Конюхове альпинисты говорят, что он был лишь участником экспедиции и на вершине не был, то Батура поднялся и водрузил на ней флаг.         
Разговоры длились до глубокой ночи. Несколько раз пили чай. Посмеялись, что весь Центральный Кодар оккупировали туристы из Приморья.
Уже на следующий день Лучегорцы настроились сходить в Мраморное ущелье.
 -Мы, ведь, водники. Чего нам бояться дождя. Заявили они нам.
Рано утром, кто-то первым вышедший из избы, закричал:-«Горы в снегу!».
Мы с Дмитриевым, быстро одевшись, выскочили из избы и обомлели. На всех высоких вершинах лежал снег. Внизу продолжал идти дождь, а там вверху сыпал снег.
-Все, Сергеич, иду к Угловому. Все равно уже терять нечего. Завтра 9 июля. Будем выходить отсюда к Каменному.
Поколебавшись, также принял решение сходить к озеру Угловому вторично. Одели сапоги-болотники, которые любезно нам дали наши Находкинские туристы, накинули плащи и под моросящий дождь пошагали к озеру. Вот и будка ГМС. Под ней палатка Золотухина. Услышав нас, он открыл полог и поздоровался. Затем спросил:
-К Угловому?
-Да.- Ответили мы хором.
-А где остальные?
-В избе. Спят. Копят силы на возвращение.- Ответил Дмитриев.
-Так вы что завтра уходите?
-Да.- Опять хором ответили мы.
-Так и я, наверное, с вами отправлюсь. Сейчас допишу тут. Попью чая. Схожу к Угловому, и вечером вернусь в избу.
-Андрей,- обратился Дмитриев к Золотухину,- можно поинтересоваться, чего ты пишешь?
-Да, так. Зарисовки. При этом Золотухин достал свой дневник и подал Дмитриеву. Мы с любопытством стали разглядывать этот дневник. На каждой странице были рисунки гор, озер, водопадов нарисованные цветными фломастерами. Описание под каждым рисунком исполнено красивым почерком. На отдельных страницах были стихи.
-Да!- Восхищенно произнес Дмитриев. -Ты действительно время зря не терял. Теперь мне понятно твое отшельничество.
Золотухин, выслушав похвалу, многозначительно промолчал. Поняв, что надо идти, я сказал:
 -Не будем Андрей тебе мешать. Мы побежали.
Отойдя от палатки, Дмитриев воскликнул:
-Вот, тебе и молчун. Это целеустремленный человек. А мы, Сергеич, все бежим и бежим. Все с наскоку. Спонтанно. Поехал в такую экспедицию не сделав ни одного похода. К тому же с такими продуктами. Женщины принесли продукты, а мы спрятали. Я сгорал от стыда, когда они приглашали нас к столу. Как тут при таких тяжелых походах можно выжить на овсянке и галетах? Позор! Видел, какие продукты у Лучегорцев?! Точно такие же продукты взял Золотухин. Он лечил меня медом и лимоном. У него каждая вещь к месту. Ничего лишнего. Взял сапоги-болотники и легкие тапочки. Я же притащил четыре пары обуви. Ни сапоги мои резиновые, ни ботинки горные здесь не пригодились. Да и одежды лишней набрал. Одним словом, полный профан в туризме.
-И я тоже, Олег, взял химзащиту. Как тут в ней ходить через этот кустарник?
За разговорами подошли к каньону.   
-Ничего себе!- Воскликнул Дмитриев.- Вот природа поработала! Грандиозность и красота! Сергеич, а дождь-то кончился. Смотри на небе пробелы. Еще и солнце будет.
-Ты, Олег, снимай водопад, а я пойду к озеру.
Вот и озеро. Сегодня оно в окружении заснеженных гор. Сделав несколько снимков, стал ждать появления солнца. Подошел Дмитриев. Он стал снимать обстоятельно. Затем направился в обход озера. К ледникам. Мне же показалось более интересным туман, который клубился над Царским Троном. Махнув Дмитриеву рукой, что ухожу, полез по осыпям с целью сверху отснять этот грандиозный памятник природы. Пройдя несколько снежников и осыпей, сделав необходимые снимки, спустился к реке. Через час был уже в избе. Закат вновь оказался красивым. Розовые облака, гонимые сильным ветром, ежесекундно меняли формы.
На вечерний ужин собрались все Приморчане. Не было только Соломатина, который в этот день должен был штурмовать пик БАМ. И опять рассказы. Воспоминания. В эти минуты, мне показалось, что мы все, здесь сидящие, оказавшиеся в этой избе, понимаем значение этой встречи и  этих разговоров. Нас всех объединяли мечты о путешествиях, которые к счастью еще и  сбываются. Трудности забываются. Остается радость общения с такими же непоседами, как ты. Убежден, что эти два вечера, проведенные в избе ГМС, останутся у каждого из нас самым светлым воспоминанием в жизни.
Лучегорцы рано утром без шума ушли к перевалу Медвежьему. Золотухин, Антон и Лена решили сходить еще в один радиальный поход и выйти из избы ГМС к автомашине на следующий день. Трофименко попытался их уговорить отправляться со всеми, но они заверили, что к прибытию автомашины подойти успеют.
И опять переход через реку с помощью Трофименко. Шесть раз ему пришлось форсировать этот бурлящий поток. Все прошло благополучно. Затем уже знакомой тропой к Каменному. Вновь на редкость прекрасный день. Солнце. Белые облака. Ветерок, отгоняющий комаров. Ручей Шаньга вновь все переходили с помощью  Трофименко. К удивлению, пришли к Каменному за один день. Вот, что значит возвращаться домой. Да и рюкзаки наши заметно полегчали. Как ни странно, но мешки с продуктами и вещами, спрятанные в лесу, лежали нетронутые. Наши переживания были напрасными. Ни один зверь даже не пытался к ним прикоснуться.  Золотухин, Антон и Лена пришли к Каменному задолго до приезда Саши.
Саша приехал, как и обещал к 15 часам. В кузове его машины лежали ящики с продуктами, которые он должен был передать руководителям туристического фестиваля.
-Никого там не оказалось.- Объяснил нам Саша.- На обратном пути сгрузим.
 Пока пили чай, к Каменному подъехал еще один вездеход «Урал». Это конкурент Саши. Его автомобиль более оборудован, чем машина Саши. С кузовом. Почти автобус. Только высоко -проходимый. Из кузова стали выходить туристы. Оказались Москвичи. Водники. Решили совершить сплав по реке на каяках. Отчаянные люди. Пожелав им удачи, мы загрузились в кузов «нашего» автомобиля и тронулись к поселку. Вот и первые участники туристического фестиваля. Находим старшего. Выгружаем продукты. Оказывается, всего участников этого фестиваля более 250 человек. Из Дальневосточных команд нет только Приморской. Юные туристы из Новой Чары, увидев знакомый им автомобиль, решили закончить соревнования и уехать домой. Их руководитель- хороший знакомый Саши. Он нам рассказал, что основные соревнования закончились. Сейчас школьники идут к избе ГМС, откуда будут совершать радиальные походы к перевалам. Самая сильная группа уйдет к пику БАМ.
-Вот это школьники!- Восхищенно воскликнул Дмитриев.- Мы тут на пустыне переживали, справимся ли с походами в горах. Смотри, Сергеич, совсем ведь дети тащат рюкзаки. Идут в шортах и футболках. И комары им до «фени».
Школьники же из Новой Чары, устроившись в кузове на своих рюкзаках, о чем-то весело рассказывали и дружно смеялись. Нас такой расклад явно устраивал. Значит, мы уже сегодня будем спать в квартире Козловых, а не в палатках. В Новую Чару приехали поздно вечером. В квартире только сын Козловых- Михаил. Хозяйка, как всегда на рыбалке, а хозяин штурмует пик БАМ. Оставив рюкзаки, сразу же направились в железнодорожный вокзал покупать билеты. Ближайший поезд на Тынду 12 июня в 4 часа утра. Свободных билетов много. Мы облегченно вздохнули. Ну, а завтра мы сможем прогуляться по поселку. Сходить в музей.
   11 июля. Самый чудесный день за все пребывание в Каларском районе. Солнце. Голубое небо. Ветер. И много- много белых облаков. Как это замечательно, что именно таким днем завершается здесь наше путешествие. Пока осматривали достопримечательности музея, в погоде над Центральным Кодаром произошла перемена. Там, где были белые шапки облаков, появились черные тучи. Вот они сгруппировались в одну большую тучу, которая налилась темной синевой. Там засверкали молнии. Значит, этот ливень застанет школьников на пути к ГМС. Вода в ручьях и реке значительно прибудет. Ну, да как писал Николай Рерих: «Растем препятствиями». Все преодолеет наша молодежь, которая устремляется к хрустальным горизонтам своей мечты.
Чтобы ночью не беспокоить хозяев квартиры, мы прощаемся с Любой и Михаилом, гостями- рыболовами и уходим в здание вокзала. В четыре часа утра покидаем это славное место под названием Кодар. В Тынде нас ждала пересадка на поезд, следующий до Хабаровска, а в Хабаровске- на поезд, следующий до Находки. В Находку прибыли утром. Город встретил  теплым дождиком. Мечта сбылась!

Фото-путешественник
Владимир Маратканов