Семейный портрет на 1-13 площади. Том 2. 1. 12

Читал вступительную статью к двухтомнику Вен. Ерофеева. Автор статьи пишет, что в советском обществе было три типа людей: те, кто безоговорочно принимал весь советский маразм и искренно им восхищался; те, кто разными хитростями и неправдами приспособился жить буржуазно в псевдокоммунизме; и третьи – это лишние, третьи лишние. К ним и относится Вен. Ерофеев.

 Нынешнее эклектическое общество недалеко ушло от советского. И тоже делится на три группы: первые – это те же Homo soveticus, в основном старое поколение, вторые – это так называемые «новые», которые делятся в свою очередь на две подгруппы: те, кто незаконным и всеми возможными путями гребут всё что можно грести и вторые те, кто хочет сколотить капитал легально, честно, открыто – это трудоголики, которые в большинстве своём сектанты разного рода, начиная от таких огромных и всем известных сект как «Свидетели Иеговы» и «Гербалайф» до почти никому неизвестных афро-азиато-латиноамериканских синкретических группочек. Ну и третьи, как всегда, лишние. Лишние были, есть и будут. Они не вписываются ни в одно общество, ни в одну структуру, они вечно отверженные и неприкаянные. Они нисколичко не нужны обществу, но и общество не нужно им. Это одинокие гении и скитальцы. Общество их не принимает, ибо идеалы лишних и материалы остальных не находят общих точек соприкосновения. Они всегда в разладе. Например, у второго типа сейчас ценятся активность, работоспособность, целеустремлённость и коммуникабельность. Два последних качества уже набили такую оскомину, что плеваться хочется.

 А вот выписка из резюме лишнего:

Личные качества: нецелеустремлён, некоммуникабелен, закомплексован (комплексы: гениальности, греховности, непослушания, полноценности, интеллектуальности, идеализма, скептицизма, ирреализма, максимализма, индивидуализма, нигилизма, экстремизма, солипсизма, химеризма, биззаризма и анархизма). Обучению не поддаюсь. Вреден, упрям, ленив, лицемерен, мечтателен, неуравновешен, эмоционален, дерзок, непоследователен, непредсказуем, нелогичен, неловок, беспечен, бескорыстен, несносен. Ничего не умею и уметь не хочу.

 Не люблю: быт, технику, собак, рационалистов, трудоголиков, утилитаристов, позитивистов, цветную капусту, сверчков, политику, спорт, сисситии, логику, смысл, структуру, связность, «золотые середины», меру, уравновешенность, статику, смерть, торгашей, бюрократов, банкиров, материализм, нудизм, Конта, Льва Гумилёва, Бертрана Рассела, Эйнштейна, нынешнюю демократию (которая есть обыкновенная плутократия, сотрудничающая с охлократией).

 Люблю: книги (читать и писать), кошек, пауков («Жаб я люблю. Я пауков люблю. И филина» Венедикт Ерофеев), ведьм и ведьмаков, крыс, секс (maximum power), халву, аскезу, одиночество, хаос, туман, химеры, Туманность Андромеды, глоссолалию, логоррею, неоплатонизм, мистицизм, абсурдизм, осень (особенно ноябрь), Учителя, Христа. Будду, Мани, Генри Миллера, Николая Бердяева, Андрея Тарковского, Алехандро Ходоровского, Рауля Руиса, Дэвида Линча, Маркиза де Сада, Уильяма Берроуза, Эдгара По, Франца Кафку, Говарда Филипса Лавкрафта, Фридриха Гёльдерлина, Франциско де Кеведо, Гонгору, Фридриха Ницше, Венедикта Ерофеева, Ива Танги, Макса Эрнста, гностицизм, Мишеля Монтеня, Паскаля, Сальвадора Дали, Новалиса, Вильгельма Ваккенродера, Сократа, Платона, Плотина, Прокла, Парменида, Григория Сковороду, Якоба Бёме, Мейстера Экхарта, Шри Рамана Махарши, Шанкару, Иоанна Богослова, Маркиона, Оригена, Св. Макария Великого, Св. Симеона Нового Богослова, Эммануила Сведенборга, Василия Кандинского, абстракционизм, Казимира Малевича, Хайяма, Низами, сюрреализм, дадаизм, Джорджо де Кирико, Альбрехта Дюрера, Иеронима Босха, Франциска Гойю, идеализм, ирреализм, заумь, Велимира Хлебникова, Даниила Хармса, обэриу, готику, иррационализм, Льва Шестова, Артюра Рембо, романтизм, Густаво Адольфо Беккера, Василия Андреевича Жуковского, Константина Николаевича Батюшкова, Михаила Юрьевича Лермонтова, Сергея Есенина, Александра Сергеевича Пушкина, Новый Завет (особенно Евангелие от Иоанна), символизм, поэзию Серебряного века, Шарля Бодлера, Джона Китса, Сэмюэля Кольриджа, Перси Биши Шелли, Гая Валерия Катулла, Сафо, каллипигизм, афинскую демократию, Секста Эмпирика, гетеру Фрину, Эрмитаж, Pink Floyd, Beatles, Deep Purple, Rolling Stones, Black Sabbath, Tiamat, AC\\DC, SM, SH, PS,  Петра Ильича Чайковского, Иоганна Себастьяна Баха, Людвига ван Бетховена, Вольфганга Амадея Моцарта,  Иоганна Брамса,  Рихарда Вагнера, Александра Николаевича Скрябина, Арканджело Корелли, Can’t Buy Me Love, Girl, Michelle и Norvegian Wood битлов, Smoke on the river парплов, Satisfaction роллингов, TNT айсидишников, «Венера и Амур» Джошуа Рейнольдса, постмодерное суперфэнтези, ящериц, лягушек, облака, закаты, ночь, луну, сновидения, грёзы… всё-таки список того, что люблю, больше!!!

Читая Венедикта Ерофеева не устаёшь выуживать перлы: «Почему тебя всё куда-то заносит? Написал бы что-нибудь интересное… Для всех…»
Для всех не могу. Мне нужно раздробить свою индивидуальность, чтобы для всех. А она у меня не дробится – невероятно прочная.

Эпатировать сейчас модно, но так, без перегибов, чтобы тебя напечатали в модном журнале.

Ещё раз о политике (но лучше о ней вовсе не говорить): 1) Спасибо Богу, что я не политик; 2) все политики люди довольно ограниченные, интеллект хромает, о сердце лучше вообще помолчать (это подтверждают и исследования американских учёных (чего они только не исследуют!) и Маркиз де Сад: «Фердинанд, недалёкий и туповатый, словом, настоящий король…»); 3) политики существует постольку, поскольку отсутствуют личности.

Общественные туалеты – это мини-библиотеки афористичного андерграунда. «Чего там только не было, чего там только нет…» Конечно, много дерьма (ну, это и понятно, сортир ведь), но есть и жемчужины. Например:

Писать на стенах в туалете
Скажу я вам не мудрено,
Среди дерьма вы все поэты,
Среди поэтов вы ДЕРЬМО!!!

Остальное не стоит того, чтобы его переписывать. Свою песенку я не стал царапать на двери сортира.

В общественной уборной
Жил мой сосед,
И было ему отроду
2000 лет.
Он сочинял куплеты
По вечерам,
А днём на писсуарах
Граффитил срам.
Прекрасна его жизнь была
И так полна,
Что сам король от зависти
Лишился сна.
Хотел казнить поэта,
Но не сумел –
Нельзя предать пределу
Любой предел.
И в том же месте
2000 лет
Всё продолжает жить мой сосед,
Не зная горестей,
Не зная бед,
А королей давно
Простыл и след.