Человек снов

Я листаю дневник умершего человека, случайно попавший мне в руки... И. Г. я знал близко. Он был обрусевший немец, сбежавший в тяжёлое для русских людей время из любимого им Таджикистана. Рванули они (и вовремя) с насиженного места с сестрой и её сыном. Мать умерла раньше. Волею судеб их вынесло в Новоржевский район. Здесь из обычного рабочего, сугубого материалиста, два упорных коваля - нужда и беда - выковали удар за ударом мистически заострённую личность...
Я не любитель фантазировать там, где сама жизнь изощрённее фантастов. Строки дневника И.Г. - подлинные. Знаю, мой покойный попутчик по жизни не будет на меня в обиде за эту огласку.
Тетрадь открывает молитвенник. Далее идут разделы под рубриками "Мои сны", "Воспоминания" и другие. Все записи выполнены каллиграфическим завидным почерком, совершенно редким.

"В 1997 или 98 году мне приснился очень странный сон... Длинная белая стена, в ней подряд маленькие окошки, но не сквозные, а как бы ниши. В каждой из них стоят маленькие оплывшие свечи и слабо горят. Возле свечей в каждой нише - исписанные маленькие бумажки. Я подхожу к крайней, беру бумажку и пытаюсь прочесть, но написано на непонятном мне языке (как будто на старославянском, как в церковных книгах). Я переминаюсь с ноги на ногу и вляпываюсь в откуда-то взявшуюся смолу. Бумажка падает из рук и прилипает к ноге. Я пытаюсь оторвать бумажку от ноги, но ничего не получается. Тут из-за угла стены появляется мама (покойница) в каком-то сером платье, на голове красная вязаная шапочка. Она подводит меня к луже и отмывает ногу от смолы и бумажки, затем вытягивает из шапочки красную нитку и завязывает на ноге мне...
По моему толкованию, это вещий сон - всё сбылось!
Толкование по Мюллеру. Если во сне вы видите смолу на ваших руках или одежде, значит ждите болезни или беды".
Замечу: Мюллера И.Г. взялся изучать примерно через 10 лет после этого сна.

"Дневник. Год 2000, ноябрь.
В конце сентября Нина (сестра) уехала в Печоры погостить к сыну Алексею (он сошёлся там с Леной, и у них недавно родился сын). Сестра купила мне кое-какие продукты, сказав, что пробудет в Печорах месяца два и вернётся. Но прошло и два месяца, и три, но сестра не приезжала. В школе зарплаты не давали. Кроме картошки никаких продуктов в доме не было. Я больше не смог работать.
Пришлось уволиться. Каждый день - картошка варёная, печёная в духовке и больше ничего, и так до самой весны. Картошку всю поел, даже семенную. Затем начал копать топинамбур, "свиную картошку". Печёный он был сладковат, ни в какое сравнение не шёл с настоящей картошкой. Ни один из соседей не спросил, как я без сестры, без работы, и есть ли у тебя кусок хлеба (хотя ко мне всегда приходили раньше наточить топор, тяпки, ножи или исправить электроплитку, духовку, электропроводку... - ни с кого я не просил ни копейки. А когда меня постигла такая беда, голод, меня перестали замечать - все соседи дружно отвернулись).
Как-то в сарае я нашёл ведро овса, смолол его в кофемолке и пёк лепёшки. После этих лепёшек у меня сильно разболелся желудок. Я не мог выдержать и пошёл в больницу за 17 км. Денег на автобус не было. Две недели пролежал в хирургии с диагнозом "язва желудка".
Когда вернулся домой, обнаружил, что дом вскрыт, все мои инструменты пропали. В том числе и бинокль, в который я любил разглядывать звёзды... В доме теперь - шаром покати.

В начале мая приехала Нина, и я понемногу пришёл в себя. Начал копать огород. Возил на тележке торф и навоз, и, видать, надорвался. Был сильный астматический приступ, удушье, вызвали "скорую", отвезли в больницу в Новоржев. Все думали, что мне конец. Пробыл десять дней в райбольнице, врачи поставили ХОБЛ. Выписали с незначительным улучшением. Сестра Нина повезла меня в Псков, в облбольницу. Пробыл там две недели, меня подлечили, дали третью  группу инвалидности.

Год 2005, июнь.
Мне приснилась белая стена; в ней окно, как в раздаточной столовой. Я заглядываю в это окошко и вижу пустую комнату, у стены стоит раскладушка, в ней лежит Алексей (племянник), накрытый белой простынёй.
Год 2005, осень.
Мы с сестрой устроились на частной лесопилке сторожами. Дежурили ночами и в выходные днём, сидели в вагончике и топили железную печку, которая постоянно подымливала. Нам разрешили забирать обрезки досок.
За два месяца нам заплатили 500 руб.
У меня начались опять проблемы с лёгкими. Я просил сестру уволиться, но она сказала, что ещё немного подежурим. Через месяц приехал Алексей (племянник). Лена (невестка) с ним развелась, он нигде не работал, "паразитировал" за счёт Лены, и она его выгнала.
Сначала он помогал: возил на саночках напиленные доски, я уже не мог их возить. Когда Нина получила 500 руб, он выпросил у неё триста рублей и уехал пьянствовать в Новоржев. Ни через день, ни через неделю он не появился. Сестра заявила в милицию. Но от него не было слуху. И  только когда начал сходить снег, Алексея нашли метрах в 50 от дороги на перекрёстке Воронкова Нива. Глаза выклевали вороны. Сестра узнала его только по свитеру, купленному в Душанбе.
Весной 2006-го Нина начала болеть, стала плохо есть, сильно осунулась, лицо заострилось. Всё время лежала. Ходила "на ведро" - до туалета и кухни дойти не могла. Делали ей уколы, но они мало помогали.
После долгих мучений Ниночка умерла. Случилось это 17. 06. 2006 г."...