Всё, что было не со мной... Часть 6

Записки «серого» копателя.

Гроздья гнева.

    В прошлый раз  я писал: «Весна – это горячая пора для копателя». Это верно, но лишь для поздней весны, конец апреля – начало мая. А вот ранняя весна – это самая мучительная пора. К этому времени уже испытываешь самую настоящую ломку. Неудержимо тянет на коп, в экспедицию. Снега уже нет, лес чист и пуст, как храм. В тебе просыпаются инстинкты, когда ты вспоминаешь, как по звуку определить то, что скрыто под землёй. Вот подходящая цель, её нужно обязательно проверить... И тут жёсткий облом. Почва еще не оттаяла, в нескольких сантиметрах от поверхности она еще твёрдая как бетон. Она твёрже льда, потому что не раскалывается. Хоть топором вырубай цель. Вот так пощёлкаешь зубами, как голодный волк, и идёшь восвояси, несолоно хлебавши под весенние трели птиц и запахи просыпающейся природы. Обидно, да. Но климат у нас суровый, приходится ждать. Неделю, другую. Ох уж эти потерянные недели! Я копаю и в ноябре, когда уже лежит снег. Но почва ещё не промёрзла, трава прибита заморозками, и очень удобно: видишь собственные следы, когда петляешь по лесу. Холодно только, а так – второй пик сезона, заключительный.
     Ну что ж. Пока копа нет, можно поразмышлять о событиях давно минувших дней. И в этот раз мне хочется поговорить об антибольшевистских восстаниях. Тема интересная потому, что в советское время она была табу. Кстати, смотрю я на нынешнюю молодёжь, которая высказывается в духе «Хочу в СССР». Эх, ребятки! Хорошо там, где нас нет. Я же, рождённый в СССР, не хочу туда. Плавали, знаем. К КПСС у меня свой счётец имеется. Вот почему кремлёвские старцы запрещали нам заниматься каратэ, йогой, читать Гегеля того же. Нет, критики Гегеля было навалом. А вот почитать самого философа – ни-ни. Низзя. Боялись коммунисты сумрачного немецкого гения. Читайте и конспектируйте товарищей Ленина, Маркса и Энгельса, и будет вам счастье. А вы, молодёжь, верьте в новые сказочки про СССР. Я же вырос на старых сказочках, и у меня от СССР выработался стойкий рвотный рефлекс. Я не критикан и не антисоветчик, но КПСС отняла у меня лучшие годы, ограждая меня от информации, которой я жаждал. Я не нашёл трудов немецких философов даже в оригинале, а я ради этого выучил немецкий. Но читать мне удавалось разве что Гоффмана и Гёте с их кошмарной фантазией. Зачем мне сейчас Гегель и Кант? Кремлёвские старцы, горите вы в аду!..
     Неплохой фон я изобразил для свой темы! :)))
     Это я к тому, что претензии к существующей власти есть всегда. Но когда власть эти претензии не отслеживает, всё получается плохо для этой власти, а заодно и для всех остальных. КПСС – характерный пример. Она успела позабыть, что сама пришла к власти на гребне недовольства народа к существующему режиму. В начале девяностых никто доброго слова не сказал в её адрес, до того она всем осточертела. И умирая, она утащила в могилу и ту страну, которую называли СССР. Очень похожим образом умерла и Российская Империя. Царская династия обрыдла тогда решительно всем. Но вы посмотрите на большевистскую агитацию тех времён и времён последующих. Большевики постоянно кричали о том, что Белое движение стремится «восстановить власть царя, помещиков и капиталистов». Я думаю, что тогда среди белых вряд ли нашлось и пяти процентов тех, кто хотел бы восстановить власть царя, помещиков и капиталистов. После прихода белых, в Екатеринбурге было сформировано несколько воинских формирований. Целые добровольческие офицерские роты. И вот всё это офицерство и пальцем не пошевелило, чтобы освободить нашего новомученника. А почитайте, как поначалу велось расследование убийства царской семьи. Да всем было наплевать на низложенного императора! Он просто никого не интересовал. Ну, кроме красных мстителей, конечно.
     Главной же, и по сути, единственной целью Белого движения было восстановление законного порядка, и прежде всего – Учредительного Собрания, грубо и по-хамски разогнанного большевиками. Вот что возмутило массы: неслыханная борзость большевиков. Наш народ не терпит несправедливости. Такой к слову сказать, как «пенсионная реформа», например. Понимаете, правящая элита быстро теряет чувство реальности как результат отрыва от народа. Элита – она же по определению оторвана от народа, это ведь её суть. При Сталине тоже была элита, но её было кому приводить в чувство, очень жёстко и эффективно. Сейчас – некому. В 1918-м году тоже. И когда на местах красные комиссары начали терять берега в своих действиях, то подчас приходила ответка оттуда, откуда не ждали. Помните восстание на Урале Ижевских и Воткинских заводов? Скажите спасибо вашим красным комиссарам, товарищи Ленин и Троцкий, за то, что в составе армии Колчака самыми боеспособными частями были дивизии целиком из уральских рабочих. Они шли в бой под красными знамёнами и под пение «Интернационала». Красноармейчики такого когнитивного диссонанса просто не выдерживали и бежали в ужасе. Уральцы никогда не сдавались и отходили только под угрозой окружения, когда на их флангах драпали сибирские части. Они в полнейшем порядке дошли до Маньчжурии и составили костяк белой эмиграции на Дальнем Востоке. Представьте, это ж как надо было довести простых рабочих!
     Отвлекусь ещё немного. Многие историки искали ответ на вопрос: Почему потерпело поражение Белое движение? И приводят самые разные доводы. Какие-то упущения в агитации, какое-то казнокрадство, какая-то разобщённость... Да на самом деле, всё очень просто! Двигателем войны является экономика. Финансы. Извините, ещё отвлекусь. Вот смотрите, идёт Великая Отечественная война. Огромный процент территории оккупирован немцами. Огромное количество дензнаков попало в руки врага, и... Представляете себе, никакой денежной реформы! Люди, руководившие страной, всей своей кожей чувствовали, что такое финансовая стабильность. Война идёт, а национальная валюта стоит как скала. Это лучше любой агитации. А теперь вспомним позорнейшую «Павловскую денежную реформу». Если хотите разрушить национальную валюту, то спросите, как это сделать, у Горбачёва, пока он ещё жив. Как разрушить всё своё государство, он кстати, тоже знает назубок.
     Теперь посмотрим на экономику времён Гражданской. Я уже писал в предыдущих заметках, что всё производство боеприпасов оказалось в руках большевиков. В их руках были все промышленные центры, кроме Урала. И когда товарищ Ленин писал: Если до осени 19-го не возьмём Урал, то революции придёт трындец, то он был совершенно прав. Весной 1919-го этот белый пушистый зверёк уже маячил на горизонте. Генерал Врангель берёт Царицын, генерал Ханжин – Самару, генерал Деникин – Донбасс, и вот вся Волга в руках белых. Без Урала нет металла, без Донбасса нет угля. Экономика большевиков умирает.
     Весной 1919-го Западная армия Колчака бодро прёт на Самару. Красные отступают, их части в панике, тоннами переходят на сторону белых. Ещё немного, Деникин и Колчак соединятся, и это будет не просто конец большевикам. Это будет полный, ужасный и позорный конец, когда отморозкам-большевикам все припомнят всё. И в это время...
     Но сначала ещё одно историческое отступление. Рубеж XVIII и XIX века. Советские историки взахлёб писали, насколько взбалмошный император Павел терпеть не мог графа Суворова. Настолько не мог терпеть, что произвёл его в генералиссимусы. Вот кто бы меня так не мог терпеть... Опять отвлёкся. Так вот, генералиссимус Суворов в Италии лупит маршалов Наполеона так, что только шум стоит. Уже произнёс железный старик свою зловещую фразу в адрес Наполеона: Пора мол, укоротить молодца! И уже засобирался Бонапарт в Италию... Понимаете, какая возникла коллизия. Наполеону ведь было суждено совершить множество побед, залить Европу кровью, ужаснуть весь мир, а тут у нас товарищ Суворов, который не проиграл ни одного сражения, и вообще шутить не любит... Точнее, любит, но это ещё хуже... Что прикажете делать госпоже Истории? Её два любимых детища вот-вот схватятся, и теперь представьте, как Суворов везёт Бонапарта в железной клетке, как когда-то Пугачёва, императору Павлу, и никаких тебе ужасов и мировых войн, никакого Бородино, Березины, Лейпцига и Парижа!
     История нашла изящный выход. Австрийцы, узнав, что сам Наполеон едет к ним, не по-детски обделавшись, увели свою армию и бросили Суворова с крохотным русским корпусом, прижатым к хребтам Альп. И вдруг, вместо позорнейшего конца Суворов не только избегает этого конца, но и приобретает неувядаемую славу, совершив невозможное. А он именно совершает невозможное. Как? Спросите у Бога. И кстати, Бонапарт остался цел, потому что Павел, узнав о предательстве австрийцев, в гневе послал их по известному адресу, а Суворову велел сделать то же и идти домой. И заключил мир с Наполеоном.
     Вот режьте меня, но в такие милые случайности и чудеса из ниоткуда я не верю. Здесь вмешалась десница Бога, и никак иначе.
     А теперь проецируем ситуацию на весну 1919-го. Границы совдепии уменьшаются как шагреневая кожа. Уже ежу понятно, что большевики проиграли, что никакая идеология и агитация их не вытащит. Это конец.
     И вот в это время...
     Как чёрт из табакерки, буквально из ниоткуда появляется некто Михаил Фрунзе. Ну, кто это такой? Он окончил академию Генштаба? Нет. Он командовал войсками? Нет. Он хотя бы военный? Да тоже нет. Приезжает никому не известный выскочка прямиком от Троцкого и излагает свой план контрудара по Белой армии. Красные штабисты в это время заняты планами отступления за Волгу и организацию там обороны, но в их глазах безнадёжность. Фронт трещит, а этот засланный идиот требует несколько дивизий для плана, который все военспецы сочли самоубийственным. С чудовищным скрипом, с гримасами, выделяют ему две бригады из дивизии Чапаева. Пусть побалуется, сломит себе башку, а там глядишь – поставим его к стенке за всё и спишем на него все неудачи.
     И вот здесь на сцене появляется тот самый Чапаев. Помните, как в знаменитом фильме, Чапаев был в таком затруднении ответить на вопрос: «Ты за большевиков, али за коммунистов?». Затруднялся он на самом деле потому, что был ни за тех, ни за других. Чапаев был анархистом. Ну, выкрутился, как всегда! Судя по всему, штабных крыс он терпеть не мог, поскольку личностью был творческой и талантливой. И тут приезжает к нему Фрунзе, и начинает излагать такие вещи, что аж загривок у начдива задымился. Короче, встретились две родственные души. План Фрунзе Чапаева восхитил. Что касается этого плана, то накануне контрудара командир одной из Чапаевских бригад перебежал к белым и весь план им изложил. Его видимо, выслушали и сочли его засланным казачком, поскольку он нёс конкретный бред. Надеюсь, белые его шлёпнули.
     Но когда Чапаев вопреки всем приказам, снял с позиций всю свою дивизию, по сути, оголив фронт, и ударил в подбрюшье Западной армии Ханжина, это бред внезапно встал в полный рост во всей своей ужасающей реальности. Белым ещё повезло, что в контрударе участвовала всего одна Чапаевская дивизия. А так им удалось спасти хотя бы половину армии. Но во фронте возникла дыра, и Белая армия покатилась на восток, где последний смертельный удар получила под Челябинском. И я считаю: переломным моментом всей Гражданской войны стал этот контрудар Чапаева под руководством Фрунзе. И повторюсь: таких бесплатных чудес не бывает. Поверили бы белые штабисты перебежчику, и красных постигла бы катастрофа исторического масштаба.
     А, ну так вот, об экономике. Она действительно является движком войны. Мы все должны в ножки поклониться наркому товарищу Берии Лаврентию Павловичу, за то что в дичайших условиях смог эвакуировать наши заводы с европейской части на Урал и в Сибирь. Без заводов нашей стране была бы крышка. Никакой героизм бы не помог. Спасает скучная экономика, как бы пошло это не звучало. А так наши заводы, оклемавшись, начали выпускать спартанские и неказистенькие от грубых сварных швов Т-34, которые десятками гибли под ударами высокотехнологичных немецких бронированных кошек, но этих коробочек было много, а промышленность делала ещё больше. И эта стратегия себя оправдала. А сегодня... Я лучше куплю немецкую машину, чем чешскую Шкоду. Помня о том, сколько танков, орудий и снарядов изладили трудолюбивые чехи на заводе Шкода для Гитлера. И это всё убивало нас, а ныне наши братья чехи сильно обижаются на нас за 1968-й год. А за нашу Гражданскую им даже не приходит в голову оправдываться.
     Ну, в общем, к концу лета 19-го красные получили Урал, и после этого вся экономика оказалась в их руках. И как следствие, победа в Гражданской войне. Через какой-то небольшой период, Урал станет их залогом победы в войне Отечественной. В общем, вся сила – в Урале. У кого Урал, тот и побеждает. :)))

     Так, о чём бишь я...
     Борзость красных комиссаров, а иных слов и не придумаешь, привела к вооружённому восстанию и в наших краях. Восстание готовили бывшие фронтовики, но к сожалению, в небольших званиях, что я считаю, и привело к поражению. Несмотря на интересные эпизоды, например, получение по поддельным документам нескольких подвод с винтовками и патронами на красных складах. Восстание было поднято слишком рано. Они посчитали, что чехи рядом, но те подошли только через полтора месяца. Надо отдать должное красным, те отреагировали быстро. Несмотря на то, что восставшим сочувствовало практически всё население, красным карателям, отлично вооружённым, удалось подавить восстание за несколько дней. Восставшим банально не хватало вооружения. Артиллерии, конечно, тоже никакой не было. А вот у карателей она была. Арестованный восставшими председатель местного совета описывает обстрел нашего городка красными в то время, как он сидел под замком. Видел, как снарядом снесло угол школы. В этой школе кстати, учились мои друзья в советское время. Обстрелять боевыми снарядами городок? Да легко!
     Я называю большевиков отморозками истории, и мне кажется, имею на это право. Вот история городка, в котором я вырос. Приезжает красный комиссар, солдаты сгоняют всех подряд местных жителей. Красные обожали децимацию. Децимация – это когда казнят каждого десятого. Комиссар требует выдать зачинщиков бунта, иначе каждый десятый будет расстрелян. А в толпе в основном дети, бабы да старики. У меня при виде этой картины автоматически возникает слово «фашисты». Но понимаете, это слово красному комиссару было незнакомо. Фашистов ещё просто не было. Комиссар даёт пять минут на размышление. Представляете, стоит такой, весь в чёрной коже, в пенсне, с часами на цепочке в руках. Вокруг – частокол штыков. Побежишь – стрелять не будут. Заколют или зарубят. Что предпочитаете?

     Я долго искал это место, и нашёл наконец по крупным шрапнельным пулям. У красных была 122-миллиметровая гаубица, из которой они лупили по площадям, и потом бросили, попав в окружение. Это её работа, но события эти были позднее. Я же искал то место, где поезд красных мадьяр-карателей попал в засаду повстанцам. И никак не мог отыскать его по описаниям события. Пока не понял, что железная дорога раньше шла не так, как сейчас. Я понял, что она прижималась к возвышенностям, в то время как сейчас она прямая как стрела. Теперь я примерно знаю то место, где поезд «интернационалистов» остановился, был обстрелян и захвачен повстанцами. Мадьярам удалось сбежать, видимо, заранее попрыгали.
     Находок мало, местные пацаны растащили. Нашёл одинокую, но зато редкую гильзу, произведённую в Бирмингеме. Пара гнутых пуль. Но вот одна находка меня поразила. Эта пуля ударилась о металл. При этом её медная оболочка частично отделилась, как рубанком проехала по крашеному дереву и срезала небольшой кусочек. Затем она ударилась о доску, и свинец запечатал эту капсулу времени. Эта повстанческая пуля хранит кусочек той платформы, на которой ехали каратели. Просто невероятно! Но случайностей не бывает, этот артефакт ждал меня.
***

    Сегодня, летним субботним утром, я решил проехать маршрутом той самой, захваченной повстанцами платформы. Они поставили на неё броневик и попытались захватить у красных стратегический объект: разъезд к северу от восставшего района.
    Весёлая женщина – таксист принимает меня за рыбака. Ну, как всегда. Блин, ну кто же тебе позволяет таксовать! Таких симпатичных леди на руках нужно носить, а самому за баранкой сидеть. Неправильно это...
     На вокзале – шмон. Мой рюкзак просвечивают на пути к электричке. Я удивляюсь: они действительно рассчитывают обнаружить террориста, обвешанного оружием и взрывчаткой? Такие есть в природе, не? Вспоминается притча о человеке, который искал там, где светло. Ищите, ищите. Ваше начальство – придурки.
     До разъезда ехать почти два часа. Не теряю времени, изучая места будущих экспедиций. Этот полустанок сразу поражает своей сонной атмосферой. Светит солнце, тепло, летний ветерок. Иногда картавая девушка делает объявление в динамик. Иду вдоль путей к заранее выбранному месту. Схожу с путей и забираюсь в заросли рядом с ними. И сразу начинается кошмар.
     Меня не удивить какой-нибудь дикой местностью, поскольку именно в таких местах я и путешествую. Но вот этот разъезд – это единственное место, которое я бы хотел забыть напрочь. Я не могу это объяснить, но это место производит на меня отвратительное впечатление. Я скажу больше, это место ужасно. Там можно свихнуться, и по-моему, с жителями этого пункта так и происходит. Впрочем, об этом далее.
     Судя по описаниям, здесь у красных были вырыты окопы. Моё чутье меня не подводит, и я быстро нахожу кусочек траншеи, и на южном бруствере у неё – шесть стреляных гильз. Поодаль нахожу латунную пряжку от ремня. Здесь красноармеец потерял её, надеюсь не вместе со штанами. А дальше? А дальше – ничего. Быстро оказывается, что мне доступен лишь маленький кусочек суши недалеко от путей. Немного подальше в сторону – и там болото. Мокрое, с кочками. Я долго тыкаюсь около путей и не могу продвинуться никуда. Судя по описаниям, сто лет назад здесь была нормальная почва, а потом наверное, местность стала заболачиваться. Я вижу заброшенные дома посреди этих болот. Нормальный человек не станет селиться на болоте. Что послужило причиной всего этого? Может быть, когда прокладывали второй путь железной дороги, то передавили какую-то подземную водную артерию.
     Потыкавшись по окрестностям и устав от бесплодных усилий, убеждаюсь, что электричка ушла, и ждать еще часа два. Гильзы раскладываю среди запасных пальчиковых батареек. Шмон их не обнаружил, но так дальше жить нельзя. Нужно выходить пораньше, где шмона нет, и садиться там же. Подъехать на машине заранее. Почему все инициативы властей только осложняют людям жизнь, не принося ничего хорошего? В метро тоже шмон, народ терпеливо ждёт очереди на просвечивание своих сумок. Ну где, где вы найдёте столько террористов-идиотов? Мне в итоге пришлось ехать на троллейбусе, до которого господа силовики еще не добрались.

     Второй раз я побывал на этом полустанке, приехав на машине. Точно определил начало старой дороги, которая ещё видна на генштабовских картах. Приткнулся к лесу, начал собирать прибор. Мощный гавк заставляет меня подскочить. Рядом стоит здоровенная псина, которая смотрит на меня как на говно. Да, вот именно так. Она поворачивается ко мне спиной, после чего энергично двигает ногами, как бы зарывая что-то. Она даёт мне понять, что я правильно понял, что она обо мне думает. Дорога постепенно ушла в заболоченную местность. Здесь на меня впервые напала эта мерзость. Она называется – лосиная блоха. Она не кусает, но забивается в волосы, в брови и омерзительно шевелится там. Её не выгонишь, и она почти не давится. Мне удалось уйти от неё, эти твари похоже, живут в локальных местах. Кроме водочных пробок, я не нашёл ничего. Когда, мокрый от пота, я вернулся к островку цивилизации – своей машине, то был счастлив только этим. Переодеваясь, я услышал странный звук. Это был вой. Не собака, ни какое-то животное. Несомненно, это выл человек. Подумалось, что я бы тоже завыл на этих болотах, но впечатление было жуткое. Проехал по пустынным улицам этого прОклятого места, встретился с неприязненным взором исподлобья местной аборигенки и был счастлив, вырулив на трассу. Я ехал домой, и само по себе это было счастьем.

***

     Посмотрите на этот крест на фотографии. Здесь был последний рубеж обороны повстанцев. Некий красный командир пишет, что тут были окопы, оборудованные по всем правилам людьми, прошедшими войну. Красные напали внезапно, на мчащемся поезде, и «белобандиты» не успели взорвать мостик через речку. В течение получаса был «жаркий бой», после чего группа из десятка красноармейцев производила зачистку, говоря современным языком.
     Сейчас это тихая берёзовая рощица, и добраться до неё оказалось удивительно легко. Руки креста раскинуты вдоль позиции повстанцев, и так же проходит железная дорога. Красные наступали слева. Железнодорожный мост взорвать не удалось, и повстанцы оказались в тяжёлом положении. Судя по артефактам, позиция была простой линейной вдоль железной дороги. Хотя было бы полезнее организовать её в виде буквы «Г», как на левом фланге 4-й роты в предыдущей заметке. Можно отсечь огнём часть наступающих, а кроме того, контролировать прорывы с фланга и тыла.
     Осенью это место очень красиво. Сюда хочется приезжать, хоть это место и далеко от меня. Здесь ощущаешь ностальгически приятную печаль. Нашёл пару шрапнельных пуль. До меня здесь были поисковики, которые и водрузили крест, поэтому находок не так много. Но находки необычны. Необычны тем, что соотношение гильза / патрон здесь практически один к одному. На одну гильзу – один патрон. Обычно несколько десятков гильз на один патрон. О чём это говорит?
     Говорит о том, что обороны-то особой не было. Обороняющихся буквально размазали, или они бросили позиции. Я нашёл только одну гильзу в глубине обороны, так что они все либо были быстро перебиты, либо быстро убежали, отступления с боем не было.
     Будь чехи рядом, восстание было бы очень кстати. А так...
     Гнев не продуктивен, гнев саморазрушителен. Гнев был топливом Гражданской войны. Детонатором этой войны послужили чехи и венгры, их взаимная вражда, их гнев. Не подвергаю это сомнению. С другой стороны, ненависть чехов к мадьярам мне импонирует. Не зря ведь в Отечественную, наши не брали в плен мадьяр наряду с эсэсовцами, и это неспроста. Гнилой какой-то народец. Именно народец, а не какие-то отдельные представители. К примеру, ко всем итальянцам наши хорошо относились.

     И опять элита. Она ничему не учится и создаёт критическую массу гнева, которая рванёт, когда найдётся детонатор. И тогда плохо будет всем. Впрочем, кому война, а кому...

    Самое страшное существо на Земле – это человек. Самое страшное его оружие – это идея. Идея равенства владела большевиками, и когда они уничтожили всех, кто не принял эту идею, они принялись уничтожать самих себя. Они не понимали, что идея равенства утопична. В любом человеческом обществе немедленно возникает элита или, говоря коммунистическим языком, разделение на классы. И когда Сталин говорил об усилении классовой борьбы, он имел в виду именно это. Он ведь не зря называл учителем Ивана Грозного с его опричниной, как инструментом воздействия на элиту. У Сталина для этого был НКВД. Умный Ленин тоже понимал эту проблему и наивно пытался бороться с элитой партийными чистками. Но это то же самое, что вычерпывать болото. В итоге, со смертью вождя, элита всё равно побеждает. Она действует в своих интересах, а не в интересах государства. Что рано или поздно приводит к кризису.
     У нацистов была не менее простая идея – идея расового превосходства. Но она не верна в принципе. В природе вообще нет принципа превосходства чего-то над чем-то. Всё стоит на своём месте, и всё для чего-то нужно.
     Так что же получается? Идея превосходства не верна, идея равенства тоже. Где же истина?

     Мне кажется, я знаю ответ... А вы?..