Вождь племени

Она сидела напротив меня. Пожилая, замызганная, «ароматная» женщина-бомж. Приземляясь на свободное место, я достаю книгу и ухожу в нее с головой. Выныриваю из нее только с приближением к нужной станции. А бывает, что и тогда не выныриваю, и очухавшись, вылетаю из вагона и перехожу на противоположную сторону. Но, случается это крайне редко. Чаще к реальности возвращают истошные вопли попрошаек. Ты вздрагиваешь от них или подпрыгиваешь, в зависимости от степени погружения в собственные мысли и переживания. Первый аккорд песен о главном обычно рассчитан на максимальное привлечение внимания. Поэтому имеет зачастую эффект удара кувалдой. Некоторые из вымаливающих милостыню проделывают в последующем такие рулады, будто параллельно к основному занятию берут уроки вокального мастерства. А заодно и актерского. Одни играют настолько мастерски, что «вычислить» их бывает возможно разве что с применением дедуктивного метода Холмса. Другие так и остаются на уровне дилетантов, не дорастая до «профессионалов».
Та, что зашла в вагон, была из их числа. На теле черная юбка до пят, черный верх – полу жакет, полупальто. На голове черная косынка. На лице несуразный платок, закрывающий все лицо. Из доступного глазу - очки, за которыми прячется колючий взгляд. И молодая рука, держащаяся за клюку. Попрошайка интенсивно трясет рукой, демонстрируя немощь, и нараспев раздает благословения. Вот только тембр предательски выдает в ней молодую женщину. Движется попрошайка медленно, как бы выжидая, чтобы клиент дозрел. Подают ей немногие, большинство игнорирует. Когда нищенка оказывается в метрах трех от меня, бомжиха напротив, начинает копошиться в целлофановом кульке. Достает деньги, и зажав в грязной ладони копейку, ждет приближения попрошайки.
У бомжихи лицо – что сморщенное яблоко, которое упав с ветки, так и пролежало под деревом незамеченным. Глаза на нем узкие, раскосые. Скулы чуть выпирающие, высокие. Губы воинственно поджаты. К тому же, от хронического пребывания у костра, кожа у женщины засаженная, темная. Ей бы головной убор из перьев, пробегает мысль, и хоть пиши с нее портрет коренного жителя прерий. Вожди племени такие носили в древности. Женщина устраивается поудобнее, скрестив ноги в стоптанных ботинках. Поравнявшись с нами, нищенка получает от женщины-бомжа подаяние, и стуча клюкой идет дальше.
Бомж провожает попрошайку долгим взглядом. Потом, будто спохватившись, натягивает еще сильнее на голову черный колпак. В узких глазах появляется усталость. Рука с черными ногтями тянется к изборожденному морщинами лицу. Вождь племени берет в руки скудные пожитки и направляется к выходу из вагона, оставляя после себя «ароматный» шлейф.