Путь Аграфены 44

Глава 44. ЧАЙНИКИ И ЧАШКИ

Это древняя китайская поговорка:
«За чужой лук не берись,
на чужого коня не садись,
в чужие дела не вмешивайся».
Она потрясающе прекрасна,
хотя это всего лишь мудрость людей.
Ошо. «Мастер»

Венс развернул свиток и долго, удивительно долго изучал его содержимое. Га видела на просвет, что пергамент исписан всего в несколько строчек. Неужели капитан «Морской ведьмы» так неграмотен, что чтение нескольких строк занимает у него столько времени? Три монаха-тени безмолвно и терпеливо замерли за спиной девочки.
И вот бывший кок, закинув за левое плечо бороду, что-то беззвучно, но жестко произнес. «Очень нехорошие слова сказал», - догадалась девочка. Скорее всего, так и было: непросто было капитану остаться без трех опытных матросов перед самым отплытием.
- Эй, Брукс! – громогласно приказал Венс. – Свистать всех наверх! Трап поднять! Отдаем швартовы! Справишься в темноте без лоцмана?
- Но я так и не посмотрела ночные рынки Желтого острова! – расстроено взмолилась Га. – Сейчас как раз ночь. Может, подождем братьев-кочевников и Ханга? А я пока сбегаю на берег. Вот с ними, - Га кивнула на монахов. – Они наверняка тут все знают.
- Не увидишь ты там ничего нового, кроме красных фонариков, барабулька, - грустно сказал Венс. – Трюмы «Морской ведьмы» полны шелками, чаем, табаком и желтым порохом. Мы были готовы к отплытию уже вчера. Вас ждали.
- Так подождем еще! – наивно попросила девочка.
- Некого больше ждать, - ответил Венс чуть резче, чем самому бы хотелось. – Мастер Кун говорит, что вы в прошлом были отменными матросами? – обратился он к монахам-теням. Тени одновременно кивнули. – Тогда марш к боцману! Брукс объяснит, что тут да как. Мы отплываем. А ты, барабулька, беги к Соломону. Продуктов закупили много, да все они непривычные. Помоги ему все расставить по нужным полкам – всех этих потрошеных змей и сушеных насекомых. Потом иди спать. Поговорим, когда выйдем в море.
Га проснулась, когда солнце уже почти добралось до зенита. Никто не будил юнгу – ни кок Соломон со своим загадочным червем Шамиром, ни капитан Венс, ни боцман Брукс, ни матросы. Девочка хотела было отправиться на камбуз к Соломону, но передумала (сам прекрасно справляется) и быстро взбежала по трапику на капитанский мостик.
Венс курил трубку и потягивал то и дело ром из фляги. Корабль шел на полном парусном вооружении с небольшим креном на правый борт – ветер был попутный, море радовало тихой волной. Понтий стоял на руле. Верхней команды на вантах не было, смотрящего на марсе тоже – до цели, неведомой пока для девочки-дороги, было еще далеко. Га  с важным видом встала рядом с капитаном и тоже стала смотреть в недосягаемый горизонт.
- Странная команда у нас теперь, барабулька, - с грустью произнес Венс, даже не глядя на девочку. – Из прежних - ты да я. Понтий вон за штурвал держится. Брукс и Дуги тюки расставляют, в журнал пишут, подсчитывают наши прибыли. Делмар где-то в трюмах ищет течи, конопатит да смолит.
Были у нас плотники, Джафар и Камус. А вместо них теперь джинн да Садрутдин. Вместо портного, мастера по оружию да мастера по парусам у нас три немые тени. Брат мой, капитан, лекарь, владелец судна, - где он теперь? Вместо него Соломон и червь в коробочке. Кого еще мы потеряем в этом плавании, барабулька? Что происходит? Что ни остров – то потеря.
- Но и находка, - Га попыталась подбодрить бывшего кока. – Только представьте: у нас в команде стражи Сидрата, страж Камня основания, стражи… А кто такие монахи? Они, получается, стражи горы Сунь и пещеры на ее вершине? 
- Страж Суньшаня – мастер Кун, - покачал головой всезнающий Венс.
- Странный он страж, - наморщила носик Га.
- Что не так со стражем Суньшаня? – все-таки улыбнулся капитан. – Чем тебе не угодил Кун Цзы?
- Ведьма говорила, - начала обстоятельно отвечать девочка, - что стражи будут задавать вопросы. Чтобы ответить на эти вопросы, нужны знания, смекалка и душа. Садрутдин спрашивал Джафара и Камуса о том, что за крайним пределом, лотос куда распускается и что этот лотос делает в данный момент.
- Но отвечала на вопросы ты? – лукаво прищурился Венс.
- Не важно, - благородно соврала Га. – Соломон спрашивал Моисея о мудрости, молчании и бессмертии. Ваш брат отвечал сам, - быстро добавила Га, и Венс благодарно улыбнулся. – А вот Кун Цю не спрашивал ни о чем. Он только бил меня бамбуковой тростью по ногам и по…
- Понятно, - рассмеялся Венс. – А потом он попросил тебя уйти?
- Он приказал мне возвращаться на корабль! – обиженно подтвердила девочка. – Зря только взбиралась по лестнице Тысячи ступеней.
- Ты же девочка, барабулька, - Венс зубами зажал трубку и потрепал Га по голове свободной от фляги рукой.
- Мне скоро восемь! – Га гордо вздернула подбородок.
- Возраст не имеет значения, - сказал Венс. – Важно, что ты не мальчик. Не юноша. Не мужчина. В Шаолине строгие правила на этот счет. Есть вещи, которые недоступны мужчинам. А есть вещи, которые недозволенны женщинам. Ты должна это понимать. Тем более у самого мастера Куна своеобразное отношение к женскому полу.
- Какое? – заинтересовалась Га.
- Есть у Кун Цзю любимая притча, - ответил Венс после некоторого молчания. – Однажды к нему на вершину взобралась по лестнице Служения молодая женщина. Пришла с одним вопросом. Ее интересовало, почему мужчинам дозволено иметь несколько женщин, и чем больше женщин содержит мужчина, тем больше ему почета и уважения, а женщине дозволено иметь только одного мужчину, и если мужчин у женщины несколько, то это навлекает на нее стыд и позор.
- У нас в долине у каждого мужа всего одна жена, - возразила Га. – У моего отца Егора только моя мать Настя. Конечно, бывает всякое, но не помню, чтобы это накликало на кого-либо позор или кому-то прибавило славы.
- Ваша долина, барабулька, - это исключение, - улыбнулся Венс. – И на Сидрате, и на Йом-Киппуре, и на Желтом острове дела обстоят именно так, как описала та женщина, что пришла в пещеру к мастеру Куну. Мужчины дают женщинам кров, пропитание, дают деньги на одежды и украшения.
- В моей долине нет денег, - напомнила Га.
- А на других островах Семи морей деньгами пользуются, - пожал плечами Венс. – Так повелось. Мужчины добывают эти деньги – средства для жизни. И чем больше средств добывает мужчина, тем больше женщин может он себе позволить. Таковы правила вне твоей долины. Да и твоя ли теперь это долина? Уже почти два года, как ты покинула ее. Нужно изучать традиции чужих краев и привыкать к обычаям, ценностям иной жизни. Кто знает, вернешься ли ты домой и где предстоит обрести тебе новый дом?
- И что ответил Кун Цю этой женщине? – Га стало грустно, и потому она быстро вернула разговор в прежнее русло.
- Мастер Кун попросил женщину заварить чай в чайнике. Монахи принесли шесть чашек, - продолжил Венс. – Сначала Кун Цзы окунул носик чайника в каждую чашку и разлил напиток на шесть персон.
- Персон?
- На шесть человек. «Все верно? – спросил мастер у женщины. – Ни в чем не видишь подвоха?» - «Нет, Учитель, - ответила женщина. – Теперь можно пить чай из каждой чашки».
- Тоже мне – Учитель! – пренебрежительно наморщила носик Га. – Чай по чашкам разливать и я умею. А в чем же урок? Он так и не дал женщине ответа.
- Потом Кун Цзы попросил монахов принести еще пять чайников, - спокойно продолжил капитан. – И вместе с женщиной они окунули шесть носиков в одну чашку. Чай быстро перелился через край, залил стол, закапал на пол. В общем, на чайном столе вместо умиротворенной гармонии чаепития воцарились хаос, грязь и полное непотребство. И тогда женщина низко поклонилась мастеру Куну и удалилась вниз по ступеням Служения, потому что она получила ответ на свой вопрос.
- Ничего не поняла! – Га даже замотала головой так, что длинные косички выбились из-под банданы и захлестали по плечам. – Чашки, чайники, носики, чай… И в этом искусство и сила стража Суньшаня?
- Вот потому мастер Кун и попросил тебя вернуться на корабль, - улыбнулся капитан Венс. – Спасибо стражу, что дал нам трех матросов взамен тех, что избрали путь служения в пещере Шаолиня. Понтий, глянь, не видишь там парус на горизонте? – обратился капитан к рулевому матросу.
- Кажись, так и есть, капитан, – парус, - прищурившись, кивнул Поний.
– Эй, Марид! Взберись-ка на марс, да крикни, что там, прямо по курсу! – приказал Венс.
Дэв в одно мгновение, почти не касаясь выблёнок (ступенек на вантах), взлетел к топу грот-мачты и, перемахнув через леерное заграждение, оказался на марсовой площадке, которую матросы часто называли «вороньим гнездом».
- По курсу три мачты в дрейфе, капитан, - крикнул Марид. - Ставят паруса. Это фрегат, капитан. 
- Не к добру, - Венс сжал губы и вернул флягу в петлю на поясе. - Ох, не к добру, барабулька...