Чужая война. Каир Западный

      Во время Арабо-Израильского конфликта нас вызвали из Львова, где мы выполняли специальное задание на самолете «Ил-18», в Москву. Вернувшись в Москву, наш экипаж получил новое задание: подготовиться и вылететь в Египет за тем, чтобы принять участие в доставке из Египта на Родину наших военных специалистов и их семьи. Из-за разрыва отношений между нашими государствами их командировка в эту страну закончилась. Таких рейсов предполагалось совершить шесть!
      Подготовившись, мы вылетели в Египет. Маршрут полета проходил через Одессу, Черное море, Турцию, Средиземное море, Египет, с посадкой в Каире. Уже позади Черное и Средиземное море. И вот она – Африка! Приземляемся в Каирском аэропорту ночью, хотя в аэропорту светло, как днем!
Срулив с полосы, мы остановились, и на запрос, куда рулить, получили ответ – ждать! Не выключая двигателей, мы стали ждать дальнейших указаний. Через некоторое время выяснилось, что мы приземлились не на том аэродроме, – мы сели в Международном аэропорту, а надо было прибыть на  военный – Каир Западный. О чем  нас заранее не предупредили.
      И вот, на Каир Западный нам теперь и нужно было перелететь. Но сделать это оказалось не так просто, так как мы выбились из графика! Мы долго стояли с работающими двигателями и ждали, пока появится окно между взлетающими приземляющимися самолетами. А они садились и взлетали беспрестанно. Командир и экипаж – все на нервах! В кабине из динамиков доносилась чужая речь – мы слушали радиообмен между экипажами самолетов и руководителем полетов. Но, не зная английского, мы нетерпеливо обращались к переводчику, который вел связь, с одним и тем же вопросом:
      –  Что говорят?  –  Он однозначно отвечал, что пока ничего хорошего – велят ждать.
      –  Да, сколько ж можно?  –  недовольно ворчали мы.
      Но вот, наконец, мы получили разрешение на взлет. И надо же – во время взлета мы увидели в конце аэродрома, за полосой, наш  «Ил-62-ой»! Он лежал на брюхе. Когда-то, выкатившийся за полосу, он был оставлен там. Он был целехонький, хоть садись и взлетай, и являл собой напоминание о том, каким мощным был тогда наш  советский Авиапром!
       Перелетев в Каир Западный, мы  были неприятно удивлены: после Международного аэропорта, где все в огнях и сияниях, здесь, в Каире Западном, мы окунулись в темноту южной ночи. Темень – глаз коли! Даже автотранспорт ездил с выключенными огнями. А что вы хотите – война! Здесь все напоминало о ней, а на войне надо соблюдать светомаскировку.
      И мы, заруливая на стоянку, освещали себе путь самолетными фарами. В свете фар мы увидели встречающих и топливозаправщик. Заправляли самолет в полутьме с фонариками.
       В это время мимо нашего самолета в темноте, как невидимки, «шныряли» грузовики, тягачи, топливозаправщики и другая обслуживающая автотехника. Именно в такой ситуации позднее погибнет Женя Парфенов, второй пилот параллельного экипажа, насмерть сбитый машиной-невидимкой, когда он прогуливался в темноте около самолета, в ожидании окончания послеполетных работ.
       Заправив самолет и сдав его под охрану, мы поехали в город, в гостиницу, и только к 10 часам вечера мы устроились на ночлег. А вылет назначен – на 8 утра! Обычно полеты в Каир предполагали отдых до двух суток! Но ввиду чрезвычайности положения, на отдых нам отводилась всего одна ночь.
       Утром прибыли пассажиры. Они молча поднимались по трапу в самолет. А перешагнув через порог,  не смогли сдержать эмоций, открыто радовались тому факту, что, войдя в наш самолет, они вступили на  суверенную территорию нашей Великой Родины! А при подлете к Одессе, когда я объявил по внутренней громкоговорящей связи самолета, что мы проходим Государственную границу СССР – пассажирский салон вдруг взорвало громкое: «Ура!!!», – так были рады, что вернулись с войны.