Сорочья башня

Лиля и Антон третий час сидели в каптерке сторожа Лексеича в Сорочьей башне. Чай остыл дважды и трижды был подогрет. На столе открытое «Юбилейное», пакетики чая и косичка сулугуни, в рюкзаке конфеты, термос с глинтвейном и корзиночки с паштетом на само празднование.

Лиля смотрела на Антона, Антон смотрел в книгу. Интернета здесь не было, тут и связь-то ловила не очень. Лексеич легко оставил им ключи, обещал вернуться к обеду. В музее-заповеднике «Сорочья башня» в рождественскую ночь волонтеры освободили сторожа от работы, чтобы он мог сходить на всенощную в храм. Лиля и Антон вызвались дежурить.

Они и познакомились когда-то на ниве волонтерской деятельности, уже четыре года жили вместе, и такие вылазки для них перестали быть редкостью или приключением.

Лиля взяла с собой бокалы для шампанского и гобеленовые салфетки под тарелки для настроения. Окно каптерки по периметру перемигивалось гирляндой. Желтые огоньки не работали. Лиля уже подергала лампочки одну за одной, но цепь так и не включилась.

Антон даже тут обложился книгами по истории костюма. С подопечным коллективом они готовил средневековый бал. Антон обожал средневековье.

Лиля потянулась и посмотрела на часы. Без четверти десять.

– Прогуляюсь на башню.

Антон угукнул, пододвинул к себе рюкзак и, не отводя взгляд от текста, стал одной рукой выкладывать на стол и разворачивать пакеты с едой.

Лиля набросила пуховик, по привычке сунула в карман смартфон, включила свет в башне и вышла на винтовую лестницу. Здесь было промозгло и как-то буднично. Краснокирпичная кладка шестью этажами уходила к открытой верхней площадке.

Лиля поднялась на первую площадку и вспомнила, что на каникулы их звала в гости мама. Лиля, как и в предыдущие несколько раз, категорически отказалась, хотя Антон был не прочь скататься к теще на Урал.

На второй площадке почему-то пришло воспоминание, как мама ей – четырнадцатилетней – повторяла, что должно быть стыдно быть такой страхолюдиной и что глаза бы не смотрели на такую дочь. Кольнуло в животе. Лиля сжала кулаки и зубы: «Пусть даже не рассчитывает».

На третьей площадке Лиля нелогично поняла, что соскучилась по дому. По маминым пирожкам с капустой и с мясом, по трехцветной – на счастье – кошке Басе, по отцу с его неизменным «ну что, добралась?» Выступили слезы. Лиля для уверенности вспомнила Антона, его «я всегда буду на твоей стороне». Слезы отступили.

На четвертой площадке Лиля нажала кнопку смартфона: связи в самой башне не было. Это Лиля и так знала, но их фото в обнимку на экране успокаивало.

А на пятой площадке вдруг полностью погас свет и началось необъяснимое.

До верха оставался один пролет. Наверху площадка, освещаемая от земли прожекторами так, что для города внизу Башня на холме даже ночью была ориентиром.

Лиля внезапно испугалась, хотя чего? Внизу ждет Антон, снаружи никто не заберется, они проверили замки на дверях. Лиля на ощупь пошла по ступеням. Ступени постоянно укрепляли, но они все равно крошились под ногами.

Когда последний поворот был позади, Лиля подняла взгляд и остолбенела. В проеме на фоне чуть сиреневого прямоугольника неба качалась фигура. У Лили потемнело перед глазами:

– Да кажется мне!

Она снова включила смартфон. Свет ослепил, а фигура исчезла. На дисплее почему-то вместо их фото на стуле перед телевизором раскачивался отец. Отец повернул на нее голову и вслух спросил:

– Ну что, добралась?

Лиля ткнула смартфон, чтобы он погас, и понеслась вниз. Нет, вниз далеко! Лучше вверх!

Она зацепила ботинком камешек и тот, ударяясь о ступени и стены, попрыгал вниз. Лиля навалилась животом на поручень и снова включила смартфон:

– Да что за нафиг?

Смартфон показал ей фотографию ее самой, сутулого подростка с закрывающей лицо челкой. Лиля-подросток выглядела несчастной.

– За что они со мной так? – спросила она взрослую Лилю и вытерла лицо рукавом толстовки.

– Лиля! – резко прозвучало в башне.

Лиля захлопнула чехол смартфона. Кто-то снова маячил в проеме.

– Что? – одними губами спросила она.

Фигура вверху пошевелилась и обдала ее искрами мороза. Лиля выронила смартфон, он упал и открылся. Теперь на экране оказалась мама.

– Мама? – Лиля схватила смартфон и поднесла к уху. – Мама, ты где?

– Лиля, с тобой все в порядке? Что с тобой, доченька? Где Антон? – в динамике встревожено зазвучал мамин голос.

– Антон тут. Все нормально, мам.

Лиля увернулась от очередного снопа морозных искр, который сверху сбросила фигура:

– Мам, как ты дозвонилась? Я же недоступна.

– Лилюша, хотела тебя с Рождеством поздравить. С третьего раза дозвонилась. Счастья вам с Антошей…

Связь оборвалась.

– Лиля! – резко крикнула фигура.

Лиля почувствовала, как у нее подгибаются ноги.

– Лилюш, – Антон, весь белый, тряс ее за плечо.

Лиля открыла глаза. Свет на лестнице был включен. У проема наверху на пол нанесло кучу снега.

– А я накрыл стол, починил гирлянду, потом задремал малек. Проснулся – тебя нет. Два часа как нет! И света нет, предохранитель вырубился. А на башню большую ветку принесло, катается там по все площадке.

Антон помог Лиле подняться:

– Да у тебя, похоже, температура, дружок.

Они спустились в каптерку. Антон выключил свет на лестнице и плотно закрыл дверь на башню.

Лиля сидела на табуретке и грела руки о чайник.

– С Рождеством, Лилюш! Тебе глинтвейн или лучше чаю?

– С Рождеством, Тошка! – Лиля встала и обняла его. – Давай завтра, как дежурство сдадим, поедем к маме?