Глава 41

Начало: http://www.proza.ru/2019/03/29/1738

- Ира, ты не могла бы сегодня немного поработать вечером? - спросил Цыплевич с несколько смущенным видом, что было для него несвойственно.

- А что мешает нам поработать сейчас? - Не поняла Ирина.

- У меня проблемы с оборудованием.

- Вот как? Никогда не было, и вдруг проблемы?

- Да, техника - дело такое. То все нормально, а то вдруг сломалось что-то...

- И поэтому ты предлагаешь мне остаться в театре на ночь? - язвительно уточнила Вертинская.

- Сегодня нет вечернего спектакля. Думаю, управимся до одиннадцати. Ты ведь хочешь не облажаться на премьере?

- Премьеру отменили!

- Не отменили, а перенесли. А может, и нет. Всегда надо готовиться к худшему.

- Худшее - это если премьера состоится вовремя? - незаметно для себя Ирина вновь перешла в режим обмена колкостями.

- Если ты будешь не готова, то таки да, это - худшее, что может произойти.

Ирина вдруг поняла, что соскучилась по Цыплевичу. По его отвратительной манере язвить по любому поводу, по забавным замечаниям в процессе работы, которые вызывали у нее улыбку, когда бывало трудно, и она начинала раздражаться. И по этим пикировкам, напоминающим шуточное фехтование. Но... выбор сделан. Да и нет никакого выбора. Ей нужна семья, определенность. Она не семнадцатилетняя девчонка, чтобы развлекаться без серьезных перспектив.

- Миша, я замуж выхожу.

- Хм... и года траура не относила... впрочем, конечно. Поздравляю.

- Не спросишь, за кого? - Ирину почему-то очень это задело.

- А меня должно это интересовать?

- Почему ты всегда... ах, да, ты же еврей! Так вот, я выхожу за одного очень хорошего человека... который оказался расторопнее тебя и предложил мне руку и сердце, - не удержалась Ира, чтобы не подкусить фокусника.

- Что ж, желаю счастья! Тем более, что для того, чтобы делать предложение, надо чтобы было что предложить. А мне все равно нечего тебе предложить, кроме того, что ты уже получила. Полковник Кудасов нищий!

- А ты думаешь, меня интересуют исключительно миллионеры?

- Ты не поняла, у меня совсем ничего нет.

- Прямо чудеса какие-то! Вроде, зарплата у тебя, как у всех. Или в карты играешь?

- Вот ты права! Чудеса сплошные! Знаешь анекдот: приходит православный к батюшке на исповедь. И говорит: "Я совершил страшный грех - обманул еврея". А тот ему: "Это не грех, сын мой, это чудо!" Так вот - я тот самый обманутый еврей.

- И кто же тебя обманул?

- Русская женщина, конечно.

- Так и думала, что все сведется к бабам. Ну, значит, сам виноват.

- Ладно, Ирунчик. Какая тебе теперь разница? Ты же замуж выходишь. И вообще, мы работать-то будем, или только обсуждать превратности моей инфернальной судьбы? Ты, кажется, кроме пролезания сквозь портал, еще что-то на сцене должна делать? Или я ошибаюсь?

Ирина молча развернулась и ушла. Как у Цыплевича получается так ее бесить?! И зачем он это делает? Из вредности, что теряет ее навсегда? Но, во-первых, он быстро найдет ей замену, а во-вторых, он не из тех, кто расстраивается, когда любовница выходит замуж. Пожалуй, ему так даже удобнее - никаких обязательств, даже гипотетических. Замужняя женщина уж точно не станет покушаться на его драгоценную свободу! Наверное, еще не раз придется щелкнуть его по носу и четко дать понять: никакие домогательства с данного момента недопустимы. Все, что было - в прошлом. Пошалили - и хватит. Ирина слишком уважает и себя, и Ивана, чтобы будучи замужем размениваться на интрижки... да еще на работе! Фу!

* * *

Дядя Саша внимательно осмотрел крепление нижней перекладины "временного портала" и многозначительно хмыкнул. Цыплевич молча ждал.

- Миша, что ты от меня хочешь?

- Починить поскорее.

- Это я понял. Я не понял, что случилось.

- Угловое крепление сломалось.

- Не сломалось, радость моя. А повреждено намеренно. Ты хочешь знать, что я об этом думаю?

- Нет, Саша. Я хочу, чтобы ты сделал так, чтобы его больше невозможно было испортить.

- Это только если намертво заварить!

- Значит, завари.

- Но у меня сварочника нет. Надо просить у кого-то. Так что быстро не получится.

- Ладно. Когда получится. Только сделай, хорошо?

Карлик внимательно посмотрел в глаза фокуснику и покачал головой.

- Когда ты это обнаружил?

- Стал проверять конструкцию перед репетицией. Когда я собирал портал, все было в порядке. Но я всегда проверяю сам, прежде чем пустить туда Иру. Крепление испортили в течение пяти минут, пока я в туалет выходил. Причем, на главном входе сидели Вовка и Асмира. И Ларик с Анюткой тоже, кстати, в вестибюле торчали. А служебный вход вообще был еще заперт изнутри. Так что это точно кто-то из своих.

- Да-а... Ты Бэлле сказал?

- Нет. Не хочу ее лишний раз дергать. Она и так на пределе.

- Зря. Скажи. Предупрежден - значит, вооружен. Неизвестно, что этот человек еще удумает.

Цыплевич поскреб затылок.

- Возможно, ты и прав.

* * *

После разговора с Цыплевичем Бэлла заперла дверь, чтобы ее не беспокоили (а то у многих артистов была манера вваливаться без стука и начинать разговор, не интересуясь, есть ли у нее время их выслушать). Подперев голову руками, она задумчиво вперила взгляд в стоящий на столе сувенирный письменный прибор. Значит, оборудование нарочно повредили. Если бы на перекладину наступила Вертинская, что бы случилось? Чем грозит падение с высоты метра? В худшем случае - переломом ноги. И то маловероятно. Скорее всего - ушибы или растяжение. То есть, Вертинскую хотели временно вывести из строя? Зачем? Сорвать премьеру? Миша утверждает, что "портал" был испорчен с целью подставить лично его: мол, чтобы Ирина перестала ему доверять. Еще он говорит, что обнаружил в кармане своего пальто ту же самую записку. Но сразу же ее уничтожил. Почему уничтожил, почему сразу никому ничего не сказал? Не хотел усугублять и без того накаленную обстановку. Да, на Мишу это похоже - все делать втихую. Начиная от подготовки номера и заканчивая личными проблемами. А ей сообщать уже о результатах. И все же очень все это нехорошо.

"Получается, среди наших чаек завелся стервятник... или стерва".

Из раздумий ее вывел настойчивый стук в дверь.

- Белка, открой! Ты что там, заснула?

- Катя? Чего там опять случилось? - Бэлла устало вздохнула и пошла открывать. - Ну, что еще у нас плохого?

- Не плохого, Бэлла, - рядом с Катей с решительным видом стояли Маргарита Скарбычева, Вовка и Снежана. А позади маячил Обама. Когда Снежана вошла в кабинет, позади нее обнаружилась Асмира, как всегда настороженно зыркающая из-под своего платка (Бэлла уже отчаялась убедить ее отказаться от этой детали гардероба, поскольку Асмира, как только видела Бэллу, снимала головной убор, но оказавшись вне ее поля зрения, тут же надевала снова).

Вся компания ввалилась в кабинет. И Катя тут же начала прочувствованную речь.

- Мы вот что решили. Кто-то хочет сорвать нам премьеру. И вообще... кто-то нам вредит! Но мы решили - что бы ни случилось, а спектакль должен выйти вовремя! Не дадим врагу торжествовать! Будем сами следить, чтобы во внутренние помещения не проник никто посторонний. Если надо, будем репетировать сверхурочно, оставаться по ночам... так ведь? - она обернулась к коллективу, и Маргарита, Обама, Вовка, а особенно Асмира, энергично закивали. Снежана тоже кивнула. Правда, с меньшим энтузиазмом. - В общем, мы решили напрячься, но во что бы то ни стало не позволить сорвать нам премьеру! Мы поговорим с остальными, уверена, что нас поддержат, - И Катя выдвинулась вперед мощным бюстом, как бы идя на таран гипотетического препятствия.

Бэлла устало улыбнулась.

- Спасибо, ребята. Я в вас не сомневалась. Но... меня больше беспокоит другое. Это ведь... это ведь кто-то из своих.

- Почему? - опешила Катя. - Разве не мог злоумышленник зайти с улицы? Ты вспомни, когда Стасу блок раскрутили, у служебного входа никого не было. А узнать код - раз плюнуть. Девчонки постоянно во двор шастают покурить. Один раз подсмотреть - и заходи, пожалуйста! Когда Обаме стекло насыпали - у нас вообще в тот день был праздничный утренник. Помнишь, дети расшалились, забежали в коридор, и родители их там искали. Под шумок кто-то мог стырить ключ с доски и проникнуть в костюмерную.

- Для этого надо точно знать, откуда этот ключ, где костюмерная, и где там хранятся балетные тапочки. И вообще...

Бэлла не стала говорить, что сегодня была предпринята попытка еще одной диверсии, которую уже точно не мог совершить никто посторонний... если верить Мише. Не верить Мише было бы больно. Не менее больно, чем не верить кому-то из присутствующих сейчас в кабинете. Но... обстоятельства говорят сами за себя. Вредитель (ужасно не хотелось думать, что и убийца) - кто-то из "чаек". Кто-то из них - предатель. Бэлла от души надеялась, что это окажется кто-то из вновь набранных сотрудников. Подозревать "старую гвардию" - это совсем потерять веру в людей. Но... надо быть объективной. Надо отодвинуть эмоции и личные предпочтения на задний план и исследовать исключительно факты.

Бэлла обвела взглядом собравшихся сотрудников. У всех в глазах светилась решимость. Лица пылали праведным гневом и желанием во что бы то ни стало победить зло. Можно ли с таким выражением лица лгать? Бэлла знала, что можно. Лицо для актера - всего лишь маска для нужной роли. Конечно, Вовка и Асмира - не актеры. А Катя хотя и посещала в юности театральную студию, но продолжать не стала, поступила на экономический, и теперь играет только с цифрами. Однако, по опыту Бэлла знала, что любой человек, долгое время прослуживший в театре, отчасти и сам становится артистом. А та же Асмира... ее историю Бэлла знает только со слов Обамы. Как и что там на самом деле... Бог знает? Теперь нельзя доверять никому.

- Хорошо. Идите, работайте. Я тоже постараюсь сделать все возможное, чтобы спектакль вышел вовремя.

Когда за ними закрылась дверь, Бэлла взяла листок бумаги и начала составлять хронологию событий в дни диверсий. Увы, но по этим расчетам выходило, что сделать это мог кто угодно, кроме отсутствующих в эти дни по болезни. Дело осложнялось тем, что время диверсии, кроме последней, определялось весьма приблизительно. Это время смерти сейчас умеют определять с точностью до получаса, а то и меньше. Но как определить, когда был развинчен блок? Или когда насыпано в тапочки битое стекло? Бэлла решила сосредоточиться на последнем случае, приняв честность Миши как допущение.

Допустим. Допустим, Миша не врет. Кто с десяти пятнадцати до десяти двадцати был в театре и имел возможность пройти за кулисы? Она начала составлять список. Когда количество фамилий перевалило за полтора десятка, Бэлла почувствовала настоятельную необходимость проветрить мозги. Выйдя во двор, она остановилась в ограниченном глухими стенами закоулке. Там валялись кучи окурков - вероятно, здесь курили подростки, прячась от всевидящего ока родителей. Бэлла стояла, прислушиваясь к крикам чаек на крыше - пернатые ожидали, когда вынесут отходы из ресторана, чтобы броситься на добычу. Да, городские чайки давно перестали охотиться на воде, предпочитая легкую добычу с помоек. Вот и кто-то из "Чаек Ричарда Баха" превратился в помойного падальщика...

Бэлла уже начала замерзать и собиралась вернуться в помещение, как вдруг до ее слуха донесся негромкий разговор. Из окна, у которого стояли говорившие, Бэллу не было видно, как и ей их. Но голоса она узнала отлично.

- Лучше бы я этого не делал! Жили мы спокойно без нее, и жили бы дальше...

- Ты меня, что ли, виноватой считаешь? Да я ради театра на все готова! Разве я не для всех старалась? Мы вышли на новый уровень. То, что сейчас - это временные трудности. Но мы справимся! И вообще, ты ведь сначала вовсе не был против моей идеи.

- Ага... только теперь из-за этой идеи у нас полная жопа. Лучше бы я сразу отказался. На хрен все эти блага такой ценой!

- Ты, может, и своим новым приобретением недоволен? Я ведь, что обещала, сразу тебе заплатила! Причем, я-то - бескорыстно, я ради театра, а тебе - лишь бы себе кусок урвать...

- Да ладно! Можно подумать, Вы из своего кармана заплатили... из денег той же Вертинской! Как будто я не знаю, как это делается. И ваще... я че, не заработал, скажете? Я для своего удовольствия целый месяц тибетского монаха изображал?

- Ах ты... щенок ты неблагодарный! Да я ведь и о тебе забочусь!

- Подумаешь... ну, купил бы я его на полгода позже - только и всего. Зато спал бы спокойно. А теперь - не знаешь, чего ожидать! То ли тебе случайно кирпич на голову свалится, то ли яду в кофе насыплют! Нашли мы на свою жопу приключений...

- Послушай, вот увидишь, все будет нормально... мы справимся. Ты, главное, не паникуй.И не делай глупостей.

- Вам легко говорить... Не Вас убить пытались!

- А ты сам виноват! Нечего было с ней шуры-муры устраивать. Привел спонсоршу в театр - и на этом твоя роль закончена. Чего ты с ней у всех на глазах-то?

- Да это не я, это она сама ко мне полезла! Случайно так получилось...

- Так я тебе и поверила... А если бы и так - надо было постараться избежать. Со мной или, вон, с Зиной у тебя ничего "случайно" не получается. Но ты потерпи, потерпи... Слышал, что она замуж выходит? Вот после свадьбы, думаю, все успокоится. Кто эту всю дурь устраивает - он ведь на что-то надеется, так? А как она замуж выйдет - надеяться будет уже не на что. А там, глядишь, она с новым мужем и укатит куда-нибудь... надоест ей в актрисы играться, другие заботы появятся. Главное, чтобы с покупкой второй квартиры успеть до свадьбы, и чтобы она деньги перечислила... ну, и на реконструкцию тоже - она ведь обещала. А потом - пусть хоть на Канары, хоть к черту в зубы. А я ей подскажу, чтобы заранее перечислила деньги на заблокированный счет... Мол, в любой момент можем договор подписать, надо, чтобы было все готово. А то вдруг потом муж ее прознает, вправит ей мозги, она и передумает нам помещение покупать?

- Ладно... я пошел. Мне Обама сказал хореографию подтянуть надо.

- Иди, иди... вот увидишь, мне все еще спасибо скажут.

Бэлла будто получила удар обухом по голове. Значит, все это было подстроено заранее? И приход Вертинской в театр, и ее спонсорство... "Но как им удалось убедить ее отвалить такие деньги? Неужели, так сильно обаяние этого мальчишки? Или я чего-то не знаю?"

Она пыталась найти убежище в решении логической головоломки. Ей было очень нужно думать о чем-то кроме того, что люди, которым она так доверяла, оказывается, делают что-то за ее спиной... и какие еще ее ожидают сюрпризы? Бэлла вдруг почувствовала себя очень одинокой. Ей как никогда захотелось, чтобы Тимур был рядом. Тимур и малышка Марица. Девочка моментально излечила бы ее от этой гадкой слизи, от ощущения предательства. Хорошо, что скоро они уже вернутся! Надо просто пережить трудное время. А вместе они всегда находили выход из любой, самой трудной западни. Найдут и теперь.

А сейчас... неужели ей совсем не с кем посоветоваться? Пожалуй, есть. Есть один человек, которому Бэлла доверяет всегда и во всем. Как Тимуру. Как себе. И Бэлла пошла к нему.


Продолжение: http://www.proza.ru/2019/04/11/2006