Васильковая страна или Фонари в долине Эмбервуд 19

ГЛАВА 19
(Из дневника Мэйси)

Мы с Джонатаном поженились. Была скромная свадьба. Друзья со стороны жениха – одна молодая пара. С моей стороны – Хизер.
Я покинула Лондон, переехав в сельский дом, который принадлежал родителям мужа.
Семейная жизнь захватила меня. Во мне кипело стремление свить гнездо как можно уютнее и комфортнее, но все – от обстановки до постельного белья, приобреталось с учетом только его вкусов и пожеланий. Он так незаметно и мягко умел навязывать свою волю… Ведь только он знал как лучше и из нас двоих только он обладал изящным вкусом.
О, как я была неправа, что со всем соглашалась! Даже банный халат и тапочки я не могла купить без его чуткого руководства.
Со временем я стала чувствовать, что теряю свою личность и вскоре наши отношения пришли к тому, что мои пожелания и мнения не учитывались и даже не рассматривались.
Сообщение о беременности Джонатан воспринял по-деловому как перемены на производстве. Начал делать наброски детской. Все это увлекло его и я стала уговаривать себя, что Джонатан будет хорошим отцом, а ребенок сплотит нас.
С рождением Молли, так мы назвали нашу дочь, Джонатан уже проявлял ко мне все меньше интереса как к женщине. Роды прошли тяжело, я подурнела, похудела, у меня стали лезть волосы.
Что вдохновляет женщину в отношениях с мужчиной? То, как он реагирует на нее. Мой мужчина не давал никакой реакции. Я потеряла веру в себя. Он приходил с работы позже обычного и сразу шел в детскую. Возился с Молли, не обращая внимания на меня.
Шло время, Молли подрастала, а я смирилась с участью забытой и надоевшей вещи.
Я сочинила для Молли сказку о прекрасной принцессе, у которой злая колдунья украла разум. Верный слуга отправился на край света, чтобы найти добрую волшебницу, которая смогла бы помочь принцессе.
Но доброй волшебнице не удалось разрушить чары злой ведьмы. Чтобы принцесса не страдала, она превратила ее в озеро в самой чаще леса. Ничто не нарушало ее спокойствия. Лишь лесные звери и птицы изредка приходили к ней на водопой, а старые березы и осины забрасывали ее опавшими листьями.
Молли так понравилась сказка, что она просила меня рассказывать ее снова и снова. Если бы я знала тогда какое у этой сказки будет страшное продолжение…
Как-то раз мы с Джонатаном и Молли возвращались с ее школьного спектакля, как вдруг на противоположной стороне улицы я увидела знакомые лица – мистера Доусона и его жену Юн. Они вели за руку маленькую девочку.
Ребенок был чернокожим.
Захваченная увиденным, я не могла отвести от них глаз. Позже я узнала, что Доусоны, не дождавшись собственных детей, удочерили девочку из Алжира.
Заметив меня, они помахали мне рукой. Я замахала им в ответ, улыбаясь.
- Кто это? – спросил Джонатан.
- Одни очень хорошие и отважные люди.
- Все-то у тебя хорошие!
- Едва ли…

Полоса отчуждения между мной и Джонатаном продолжала расти.
Что я почувствовала, когда он в первый раз не пришел ночевать домой? Компот из тоски, стыда и брезгливости. Меня не жгла ревность, нет. Меня разъедало чувство ненужности, вплоть до комплекса неполноценности.
В какой-то книге я вычитала, что, если между супругами разлад, - причину ему следует искать в постели. Я уверилась в том, что совершенно неинтересна и непривлекательна как женщина.
А главное – бездарна как любовница.
Так тянулось наше сосуществование. Он жил своей жизнью, а я жизнью дочери в полном отсутствии своей. Можно только представить как меня растоптало осознание того, что и для собственной дочери, которая была единственным смыслом моей жизни, я перестала быть и авторитетом и личностью! В ее отношении ко мне все чаще мелькала презрительная жалость.
После того, как Джонатан ушел, все это переросло в откровенную враждебность. Между нами развязалась холодная война. Я старалась не нарушать ее границ, дабы не провоцировать конфликт, а она вовсе не признавала моих. Она, привыкшая считать себя центром вселенной, превратилась в жертву, которую обманули, предали и бросили. Виновницей всему была я. В ней укоренилось убеждение в том, что все вокруг ей должны и все, что она умела, - обвинять всех и вся в своей злополучной жизни и требовать того, чего, по ее мнению, ей не додали.
Сомнительные связи, мрачные, возможно, даже криминальные личности стали окружать мою дочь и я ничего не могла с этим поделать.
Будь я писательницей, сказала бы так: вся моя сущность превратилась в немое скорбное созерцание.

ГЛАВА 20: http://www.proza.ru/2019/04/11/568

НАЧАЛО: http://www.proza.ru/2019/04/03/1637