Так случилось ч. 12

  Саша шёл домой как-то слишком долго. Калитка скрипела слишком громко. Обернувшись, хотел пнуть её, чтобы скорее закрылась, но  попал в промежуток между старыми досками. Нога в пыльном ботинке так и  застряла там. Чёрт! Освобождаясь, задел плечом прибитый к забору почтовый ящик. Ещё его сейчас снести не хватало! А ведь совсем забыл - на прошлой неделе письмо было. Было, было... Идя по дорожке к дому, пытался вспомнить, куда его дел. Вот оно, в коридоре, лежит себе на полу возле тумбочки с обувью. Поднял  Помятое. Надо же, от Вартана. Войдя в комнату, бросил письмо на стол. Впервые не захотел открыть конверт. Именно сейчас, именно от него. Как нарочно. Саша отодвинул стул, сел за стол. Письмо - кусок свёрнутой бумаги, хорошо горит, легко рвётся... но как упрёк. В чём? "Никто и никогда не узнает, - Саша в мыслях усмехнулся себе,- это в нашей-то части не узнает? В нашем городишке?" Откинулся на спинку стула. Да, местные беспроводные нахрапистые телеграф-телефон всегда готовы от одного уха к другому нести такие новости. Что не увидится - додумается, дорисуется в богатом на этот счёт воображении любящих сунуть везде свой нос. Ох, Сона, Сона, что подумаешь ты, что решишь? Не с твоим больным сердцем узнавать такое. Дай, Бог, роды пережить.
  Саша устало потёр лицо ладонями. Письмо лежало на столе белым пятном. Вернуть бы утро. Утром было всё не так. Письмо - именно в этот час. Живое как будто, как дышит. От друга, с сегодняшнего дня, похоже, бывшего.
  Письмо открыл, прочитал. Вартан писал из Забайкалья. Край, по его словам, дивующей сурово-прекрасной сказки. Пил воду прямо из Байкала! А какая рыба! Ничего вкуснее ни он, ни его дорогой друг Саша, уверен, не пробовали!
  - Ну, ты не пробовал, а я пробовал - вино из Грузии! Сегодня! - Саша грустно  засмеялся, швырнул письмо,- ты теперь даже не плюнешь в мою сторону, дорогой бывший друг, прав будешь! Лёг спать.
  День прошёл весьма и весьма плодотворно - его мысли тяжело опускались на какое-то тёмное дно, растворяясь там. Спасительный сон принял утомлённого капитана в свои объятия, приглушая голос совести, отбирая на время память... Да уж, весьма...
  А насколько плодотворно - Саша узнает позже.
    ...
  Сона родила. Роды были тяжёлые, как и ожидалось, но, дитя (девочка,вопреки предсказанию врачей) появилось на свет здоровенькое. Это главное. Родильные муки забылись, лишь  прижала  она к себе самый родной, шевелящийся внутри пелёнки комочек с чёрным пушком волос на голове и ярко-голубыми глазками.
 - Глаза у всех только родившихся деток голубые, - говорили Соне, но она знала, что такими они и останутся. Эти голубые глаза увидела она тогда, в школе, со сцены. Голубые  глаза у Саши и у её дочки. "Счастье моё", - Сона прикоснулась губами к маленьким лобику, носику. Девочка скривила личико, чмокнула губками. Сона приложила её к груди.
  Дитя тянуло молоко. С молоком продолжает отдавать ему себя мать, выносив его в себе, оберегает, растит. Великое чудо - материнство.
  Глазки, действительно, остались голубыми. Саша держал дочь, а та, не мигая, смотрела на него, Саша - на неё.
  - Гипнотизируешь? - усмехнулась медсестра подавшая ребёнка.
  - Скорее, она меня, - ответил он тихо, чтобы не испугать малышку.
  Вышла Сона, осунувшаяся. Втроём, с младенцем на руках, наконец, появились они на крыльце роддома, где в ожидании томилась вся их большая семья. Отсутствовал только дядя Жора - "Исключительно по причине работы" - объясняла, кивая всем, улыбающаяся тётка. Но зато потом, по приезду, дядя компенсировал свою "невстречу" с лихвой - поздравлял шумно и радостно. Это он придумал привезти в подарок ярко - красный чемодан, битком набитый игрушками-погремушками, ползунками, шапочками, костюмчиками.
  - А сандалики-то позабыл! Вернуться надо было, сандалики для девчушки выбрать, а я забыл! Вот, голова дырявая, заплатку поставить некому! - возмущался  дядя Жора, смешно стукая себя по лбу.
  - Ещё успеешь обувку дарить,- уверяла, успокаивала его тётка,- ещё уйма времени впереди - вот пойдёшь на пенсию, будешь обо всём и думать и помнить.
  - На ту пенсию разве что хорошее купишь? Для такой красавицы, знаешь, КАКОЕ нужно? Не знаешь,- не унимался дядя Жора.
  - А ты знаешь?
  - И я не знаю. Она знает,- кивнул он на кроху.
   ...
   Долго не могли выбрать имя новорожденной. Смотрели в книгах, календарях. Думали все, а нашёл имя сестрёнке Жорик. Как-то подошёл он к кроватке, где только что малышка проснулась, негромко позвал : "Сона". Повторял много раз, с разной интонацией. И девочка повернула к нему головку, на личике появилось подобие улыбки. Эту трогательную картину наблюдали папа с мамой, стоя в дверях, затаив дыхание.
  - Ну, что - Сона? - спросил Саша шёпотом, обняв жену.
  - Ну, Сона, так Сона, - чуть подумав, согласилась она и добавила, - так сын решил.
    ...
  На эту тему много написано, сказано, снято. Тема трагическая, комическая, бытовая, фантастическая... Тема, древняя, как мир и переживаемая снова и вновь. Тема вечная, как жизнь. Порог Сашиного дома переступил Вартан.
  Он зашёл вместе с Сашиной мамой, приехавшей, чтобы помочь сыну прибраться к приезду Соны с детьми.
  - Смотри какого гостя привезла! - услышал Саша её весёлый голос, вышел встречать. Жданный гость.
  Знает или не знает? Как себя вести? Ситуация-то какая - в книжке читать об этом - одно, а тут страничку не перевернёшь. Поздоровались довольно сдержанно. "Знает",- понял Саша. Мать, наблюдая их встречу, впервые не шумную, не дурашливую (Вартан всегда что-нибудь учудит), удивилась, но виду не подала (мало ли - поссорились, может, или просто взрослеют). Присели. Какое-то напряжение между  закадычными друзьями. "Третий-лишний,- подумала о себе мать,- пусть поговорят". Нашла причину удалиться из дома - продукты купить для обеда.
  - А то что ж у тебя- сухомятка да сухомятка, а вы тут сами - новостей-то - не перескажешь.
  Новости есть. Азада ждёт ребёнка. Вартан сказал это потом, когда они остались вдвоём.А пока мама Саши ещё была дома, вытащил из своей сумки большой пакет с кедровыми орешками, поздравив с рождением дочери и внучки. Сверху на орешках лежало много больших  шишек. Две из них мама попросила на "добавок" к подарку соседке: "У Лейлы вчера День рождения был, зайду, поздравлю".
  - Это надолго,- впервые с момента встречи с Вартаном Саша улыбнулся.
  Мама ушла. Не слишком разговорчивы были друзья. Известие о беременности Азады должно было по-другому сообщено. Но... в свете недавних событий...
  Саша поднял голову - ну, что, друг, казни или милуй. Знаю, всё тебе известно,не надо драмы - муж-любовник. Так случилось. Бить? Бей. Говори, что считаешь нужным. Ты прав, приму всё.
  Что говорят в таких случаях?  Вартан был благодарен за отсутствие оправданий,  за молчание. Саша молчал, отдав право говорить гостю.
  Долгожданный, необходимый, расставляющий точки, тяжёлый разговор.
  - Я всё знаю, Саша, знаю, что моя жена была здесь, знаю, что между вами произошло. Азада всё рассказала и сама предложила развестись. Я не разведусь с ней. Она прошлые годы помнила о тебе, Саша, но мне всё равно, потому, что я люблю её. Я люблю её.
  То что говорил Вартан, было для него тяжело, но главные слова - впереди. Он сидел напряжённый,собираясь с силами.
  - То, что я скажу тебе, известно мне и Азаде. Больше - никто и никогда,Саша. Что произошло здесь между вами - то произошло, но я знаю, ты мне не враг.
  - Вартан, - Саша вздохнул, но тот остановил его.
  - Молчи, Саша, я должен сказать. Это останется между нами. Слушай меня и молчи, прошу. Азада, после того, как у тебя родился сын, как с ума сошла -только одно на уме - родить ребёнка, она хотела как ты, иметь дитя. А не было беременности. Она обследовалась - всё в порядке. Тогда обследовался я. Как ты понимаешь, причина оказалась во мне. Так бывает, так у нас случилось. Мы думали об усыновлении,  собирали документы.
  - Это лечится? -  Саша говорил глухо.
  - Да,лечится. Всё не так плохо, немцы лечат, но там, конечно же, не бесплатно, на весь курс у меня пока не хватило финансов.
  - Я могу...
  - Нет, не можешь, на это я заработаю, только я. А теперь - главное. - Вартан говорил быстро,глядя себе под ноги, - нам в Ленинграде предложили работу. Мы уедем туда. Там будем жить. И там родится наш, мой и моей жены, - подняв голову, чётко и жёстко,- слышишь, НАШ ПЕРВЫШ! Ты знаешь всё и забудешь всё, что я тебе сказал перед этим. Только так. А помощь, Саша ( о, это же всё-таки был Вартан-балагур!), да ты нам уже и так помог, - он глянул на Сашу исподлобья, лукаво.
   - Я русский, - Саша, безжалостно, ещё продолжал свою казнь, - ты армянин, Азада - азербайджанка. Так случается, ребёнок может родиться...
   Но  Вартан уже давно всё решил. Усмехнулся. Поняв, о чем речь, договорить не дал.
   - У Азады бабушка русская, а у меня в роду - вообще полный интернационал - русские, поляки, евреи. Так что, пусть рождается, каким хочет. 
   Он скоро покинул дом, не дождавшись, к её большому огорчению, Сашиной мамы, вернувшейся из магазина с тортом - отпраздновать втроём рождение внучки.
  - Ну, мама, не сердись, у Вартана поезд вечером, а ты позови тетю Лейлу - вот и посидим вместе.
   Тетя Лейла пришла с сыном и племянником,приехавшим погостить.Саша весь вечер не грустил,  был разговорчивый. "Помирились, слава Богу,- подумала мама, - хороший друг у моего сына, счастья ему и здоровья".
 
        ПРОДОЛЖЕНИЕ