Неоплатный долг

                НЕОПЛАТНЫЙ  ДОЛГ.

                «Вспомним их сегодня всех до одного,
                Вымостивших страшную дорогу,
                Скоро, кроме нас, уж не будет никого,
                Кто вместе с ними слышал первую тревогу…»
                ( Дм. Сухарев )
Моё поколение, пришедшее в наш мир в грозное время, в канун войны - последнее, пусть и смутно, ещё помнит редкие, расплывчатые картины-события тех дней. И теперь, как будто бы вчера было, ощущает тревогу, беду, смертельную опасность угрожающую каждому, помнит тяжкое дыхание того времени.
Это поколение приняло теперь как долг гуманную, христианскую миссию сохранить память, передавать, как эстафету. доброе имя навсегда ушедших от нас за горизонт. но живущих в нашем сердце…
Часто размышляю ,мысленно погрузившись в те дни, я действительно помню (был совсем маленький) или по рассказам мамы, бабушки, родственников, всех окружавших меня тогда, рисую воображаемую картину?
В чём нет у меня сомнения - картина достоверная, реальна, потому что идёт из глубины души, искренна и переполнена страстным желанием вспомнить их ,услышать, увидеть их.
Понимаю, что реально это не возможно, но кто запретит моему воображению вернуться в те далёкие и такие близкие дни?!
В основе той картины не детали, мало  сохранившиеся ,а сам фон, дух, воздух того времени.
Из мелких камешков возникает то главное, коренное, что желали люди, уходившие с родного порога в вечность.( В состоянии ли мы теперь понять их состояние души? Вряд
ли!)
Желали они. чтобы их не забыли. чтобы помнили. держали в своём сердце до конца жизни.
Это чувство, думаю, придавало им силы, давало утешение. Каждый из них, оглядываясь на удаляющийся домик под соломенной крышей, надеялся:»Я не буду забыт!»
Оправдали ли мы их надежду? Исполнили ли их завет, страстное последнее желание?
Пусть каждый ответит самому себе…
В наш маленький домик заходит брат мамы дядя Яков, последний из уже призванных на фронт. Берёт меня на руки, подходит к окну, внимательно рассматривает меня и говорит:»Не будут они знать нас! Да и быстро забудут!»
Помню я или рассказ-воспоминание мамы превращаю в яркую картину?
Закрыл за собой дверь, Одно единственное письмо прислал из под Валдая_,пропал безвести…
Уйду и я, кто сохранит это невыносимо горькое чувство? Кто представит себе нечеловеческую душевную боль этих людей?...
Война пришла в наш посёлок и далёкий от боевых действий в первые дни: слёзы прощания ,житейские наказы уходивших на войну, матери и жёны, крестившие в спины, постоянно оглядывавшихся безвозвратно уходивших дорогих людей.
Измученные, не стройные колонны военных медленно идущих к западу, истошно ревущие стада скота, перегоняемого  с запада на восток…. Появились беженцы…
Однажды к нашему плетню-ограде подъехала телега с тесно прижавшимися друг к другу разновозрастными ребятишками: » Слезай,Ваня! Будешь жить в этом доме!» - сказал какой -то дядя.
С телеги медленно выбрался мальчик лет 13-14.Грязный,худой, в рваной  одежёнке, грустный…
Так в нашей семье появился Ваня, Иван Турбол.
Ни мама, ни бабушка и слова не промолвили, не стали говорить - почему именно к нам, не стали искать причины, чтобы не пустить на порог заморыша.
Нагрели воды, усадили в корыто, долго тёрли и без мыла отмыли:» Еле отскребли!» - гово-
рила бабушка.
Постригли, в какое  -то тряпьё одели и чем Бог послал стали кормить, Осторожно, знали по собственному опыту, часто голод переживали, голодного  «от пуза» кормить опасно…
Быстро Ваня стал полноправным членом нашей семьи, все его полюбили за добрый, уживчивый характер, трудолюбие, исполнительность, непогодам хозяйскую смекалку. Стал он нам с братишкой защитой, товарищем и нянькой.
Только всегда был грустный:»Живы ли мои? Как они там под немцем? Когда же их освободят?...»
В определённый час бежал к избе-правлению колхоза, там вешали на стене на улице чёрную тарелку-радио и внимательно слушал «В последний час». Расспрашивал людей. Вести были не радостные, тревожные, фронт катился всё ближе к нам и всё дальше от его дома…
Ваня вместе с другими подростками стал работать в колхозе.
22 мая 1942 года уваровская газета «Коммунар» писала:»В сельхозартели «Прогресс» хорошо работают подростки (называется несколько фамилий) и Иван Турбол, вместе с 14 летним А.Карайчевым каждый день на пахоте (на быках!) вырабатывают по две нормы…»
(Старожилы, помню, говорили : »Кто на быках не пахал, тот горя не видал!)
Не мог он не работать, хотя, очевидно, была у него возможность увильнуть от недетского труда.
Время тогда было другое, возможно нам его теперь и трудно понять…
Несколькими днями раньше,10 мая 1942 года таже газета «Коммунар» опубликовала письмо М.И.Калинина «Бездельникам и тунеядцам нет места в колхозах».
Были там грозные, но отвечающие духу времени слова:»Безделье терпеть нельзя, особенно в военное время, когда сотни людей ежедневно умирают на поле боя за нашу страну, за наше советское государство. Я думаю, что мы найдём сочувствие и поддержку у всего народа, если будем жестоко карать бездельников и тунеядцев…»
Это теперь, из нашего времени далёкого от тех суровых дней, всё смотрится по другому и, конечно, не демократично.
А тогда люди понимали необходимость «жестоко карать»…
Ваня мечтал ,представлял, как он побежит в Уварово и даст телеграмму в своё село, какими словами радостными сообщит, что он жив, хорошо живёт…Но весть об освобождении всё не приходила и Ване нестерпимо становилось грустно.
За эвакуированными приезжали родственники из освобождённых областей, он всё бросал и мог часами  расспрашивать  о жизни «под немцами».Приходил в слезах, его надежда таила и долго невозможно было успокоить, уговорить, вернуть бодрость…
Ваня из колхоза получал , какие то продукты, раз в месяц уходил в Уварово, приносил деньги. Всё в «общий котёл»,всем делился ,да что там делился, всё  отдавал маме…
«Коммунар» в статье «Большая забота о семьях красных воинов» сообщал:»С июля 1941 года по 1 апреля 1942 районный отдел соц.обеспечения выплатил государственного пособия на сумму 1914254 рубля…»
По тем временам огромные деньги! Хотя и семей «красных воинов» было не мало.в каждом доме-хате.
Ване исполнилось 18 лет. Пригласили его в Уварово, откуда возвратился, как выразилась бабушка:» Одет с головы до пят! Всё с иголочки!»
Ваня радостный щеголял по посёлку в новом костюме, рубашке, ботинках. Всем показывал и рассказывал , как выбирал костюм. Мечтал во всём новом приехать в родное село.
Вскоре стали приглашать в военкомат «на военную подготовку».Понимал, скоро призовут на фронт
Всё чаще с грустью стал говорить:»Не забывайте меня! У меня кроме вас, наверное, никого и нет! Не потеряйте мой адрес, освободят, напишите как я у вас жил ,что всегда помнил маму…»
Несколько лет назад мой сосед, товарищ детства Вани в недалёком лесу, за озерком показал старую осину, на её коре перед отправкой на фронт Ваня ножом вырезал «Турбол».
За десятилетия кора оплыла, покрылась какими  -то наростами, но буквы ещё читаются.
Неужели это всё, что осталось в памяти о милом, добром человеке?
Не даёт покоя мне этот вопрос ,всё время чувствую себя так, как будто бы я что то не исполнил, что то должен Ване, нарушил данное слово…
Прислал с фронта письмо:»Был в бою…Страшно…Ранен…»
Месяца через два второе:»Выздоровел, завтра в бой…Не забывайте!»
Это было последнее письмо. Никакого другого сообщения не пришло…
Говорят ,в одну воронку снаряд дважды не попадает! Попадает!
Вскоре после войны случился пожар в нашем доме, сгорели все документы, сгорел и адрес Ивана Турбол.
Уходившие в вечность, в пекло войны - верили, их не забудут, будут помнить, народ сложит о них песни, будет благодарен им, поставит памятники, золотом напишет имя каждого…
Когда слушаю в исполнении Марка Бернеса слова »…и помнит мир спасённый…»,думаю, слова эти из глубины души (только Бернес их так душевно может
отдавать слушателю ) о нашем Ване.
Часто спрашиваю себя: всё ли я сделал и сделал ли для сбережения памяти святых людей, пытался ли не позволить вывалять в грязи злым и корыстным людям? Вершилось это гнусное дело на моих глазах и моей памяти.
Наверное , нет! Нет!!
Нет имени юноши-воина на плитах мемориала в Уварово, не мог отыскать его следы в военкомате, интернете…Нигде нет! Был человек и  ,как будто бы его и не было!
Конечно, не просто учесть всех призванных и не вернувшихся.Трудно, но возможно и во имя живущих - необходимо. Иначе все громкие слова только слова. Да и в мире есть другие примеры ,помнят, знают, сберегают память погибших за Родину. И память эту кощунственно не связывают, никому в голову не приходит, с новыми политическими ветрами и разными революциями всевозможных оттенков, перестройками, лозунгами
«дружба навек».Одним словом, память этих людей священна и не может быть политическим торжищем.
А я живу с чувством неоплатного долга.
Иван Турбол был замечательный человек - добрый, внимательный. Он всегда проявлял к нам с братом трогательную заботу.
Часто думаю, кем бы он стал, если бы не проклятая война? Уверен_ замечательным, настоящим человеком!
Почему в послевоенные годы не нашёл времени на поиск места его гибели? Почему не попытался найти его родственников? Возможно , они всю жизнь ждали весточки о нём…
К стыду, даже не задумался, не пришло в голову. Да и многие ли тогда искали?
А которые искали-получали ли из архивов вразумительные ответы?
Афористическое выражение:»Никто не забыт ,ничто не забыто!» скорее не для государства, а для нас граждан. Оно как призыв, как напоминание, как программа души и сердца каждого живущего. Как наказ поколениям.
Государство может воздвигнуть памятники, мемориалы, установить всевозможные звания, награды, льготы - многое может и обязано сделать. Но всё это будет мертво ,если за каждым отлитым именем на доске стоящий перед ней  в задумчивости не будет видеть
Человека…
Нет у нас права забывать свой неоплатный долг перед нашими спасителями. У нас есть обязанность перед совестью, справедливостью. Нам от них наказ: защищать их . их честь, достоинство, как когда то они защищали нашу жизнь.
А защищать есть от кого!
День Победы! Как же мы должны дорожить им! Ни у кого в мире нет такого исключительного дня, а у нас есть!
Кем бы ты не был, достиг каръерных высот или жизнь, суровая судьба сломала тебя- в этот день мы все равны и дышим единым чувством благодарности и почитания памяти необыкновенных людей!
К сожалению, или это неизбежность, закон текущего беспрестанно времени - и он, день Победы тускнеет. становится без душещипательной искры.
Всё чаще и больше траур, печаль, воспоминания подменяются развлечением. молодым веселием.
Теперь большая редкость мать, вдова в тёмном, траурном платке, не увидишь женщину, неутешно плачущую у доски с именем дорогого человека. Привычные, казённые речи привычных ораторов.
Нет былой душевности, показное.
День Победы всё меньше напоминает, является днём памяти, скорби, мысленного общения
с невернувшимися.
Время делает своё вечное, непрестанное дело!
В мир пришли другие люди, к счастью, не пережившие, не перестрадавшие как былые
поколения. И всё таки ,не должен быть беспамятным мир спасённый!
Должны мы помнить свой неоплатный долг, внукам и правнукам постоянно тактично напоминать, рассказывать ,не позволять стать равнодушно-безразличными.
Нам бы чаще говорить самому дорогому быстро взрослеющему:»Не остуди своё сердце, сынок!»
Апрель 2011 года.