Треугольная любовь. Глава 5

 
ИЗМЕНА

Саша увлёкся переводами детских писателей, русских и советских на арабский язык. И как всякому творческому человеку захотелось показать свою работу кому-то знающему.
Познакомился с редактором одного издательства – молодая интересная женщина, очень энергичная. Стал задерживаться с работы, вечерами долго засиживаться за компьютером, много общаться по телефону.
Мой вопрос о новом увлечении ему не понравился. Ночных радостей   не стало. Я к такому повороту событий была готова – природу не обманешь – придёт время, захочет молодую, которая родит ему детей.
Но и посмешищем быть не хочется.
Что делать? Пришла идея нанять частного детектива.
Через две недели было столько материала, что отказываться, как в Израиле, бесполезно.
А что дальше? Бежать.
Пошла в отдел кадров Министерства, всё рассказала, показала флешь, попросилась куда-то быстро перевести.
Вспомнила об Исландии, её нам в своё время предлагали. Сказали: хоть завтра: богатая страна, на кадрах не экономят, воспитательница, знающая немецкий язык, им  нужна.
Отлично! У меня каникулы, утром рано не вставать.
Как только Саша ушёл на работу, быстро в Министерство за документами и билетом.
Вернулась домой, нашла небольшую сумку, покидала в неё немного вещей и в аэропорт. Денег с собой немного – у меня их никогда-то особо не было, а ведь большую сумму пришлось заплатить детективу.
Вся надежда на ангела-хранителя и добрых людей.
На столе около Сашиного компьютера оставила флешь, предварительно  продублировав, свой телефон, ключи бросила в почтовый ящик.
Не плачу. А о чём?
Прилетела затемно. Языка не знаю, адрес написан на бумажке. Прохладно, одела всё, что было, но пробирает. Хорошо, что быстро подошла машина. Что-то спрашивают. Говорю «Ихь ферштейн нихьт».
Смеюсь, вот старушка-путешественница. Не знаю почему, но смешно ( на нервной почве?)
Приехали быстро, Разместили, покормили, уложили спать – всё завтра.
Говорю, что у меня из вещей только вот это, и денег почти нет – выручайте, Отработаю, всё верну. Прошу только ни о чём не спрашивать, успокоюсь и всё расскажу сама.
Говорю себе, что и не в таких переделках была – справлялась? Справлюсь и теперь. Нужно только занять себя до предела.
Утром встреча с руководством, Прошу о конфиденциальной беседе. Рассказала, как первый раз оказалась за границей. Как бежала от любви. Потом вместе бежали в другую страну, потом спасались от жаркого климата, пережили покушение. И теперь я одна и хочу только покоя.
Выучила три языка, надеюсь освоить и исландский язык.
Рассказываю о методике изучения арабского,  прошу помочь мне в приобретении  аудиозаписей. Чем больше буду загружена работой, тем легче и быстрее адаптируюсь в новых условиях.
- Я бежала с таким минимумом вещей и практически без денег, поэтому буду очень рада любой помощи.
Народ оказался очень доброжелательным, стали одевать-обувать меня всем миром и подкармливать  вкусненьким.
 Работа разнообразная: то срочно что-то перевести, то в школе учителю помочь, то с двоечником позаниматься. Прикрепили к местному молодому человеку изучать язык. Например, как произнести такое длинное название национального парка Йёкульсаургльюрвюр или вулкана Хваннадальсхнукюр.
Разгар лета, а температура в среднем плюс 11 градусов. Прохладно, но это лучше, чем сухой и горячий ветер пустыни хамсин.
Настраиваю себя не вспоминать о прошлом. Да, очень яркие, наполненные были эти 4 года. У кого-то за всю жизнь не наберётся столько событий. Радуйся этому. Столько людей прошло через твою жизнь. Но это не твои друзья, это всё в прошлой жизни. Теперь обрастай своими. «Улыбайся, тебе это идёт». И учи-зубри язык.
Кончается лето, возвращается народ из отпусков. Дни становятся короче, надвигается долгая полярная ночь. У меня маленькая комнатка, но большое окно с широким подоконником. Выращиваю на нём домашние цветы – купила в магазине глоксинии «зелёные, нет синие». Попросила сделать подсветку, подарили кошку.
Заключила контракт на 1 год. Очень надеюсь, что этого срока будет достаточно, чтобы спокойно вернуться.
«Где взять мне силы разлюбить и никогда уж не влюбляться…»
Да уж, угомонись. Ведь пенсионерка уже.
Начали приходить письма. Не знаю от кого, даже адрес не читаю, не только само письмо. Складываю их в черный пакет. Думаю, как романтично от них избавиться – положить в бутылку и бросить в залив Фахсафлоуи? Или в жерло вулкана?
Даже не хочу возвращаться в Москву, этот город предателей.
Вдруг приходит огромный свёрток. Зовут меня. Говорю, что не буду брать -  напишите, что адресат выбыл в неизвестном направлении. И прошу больше меня не беспокоить, иначе буду жаловаться.
Не смотрю наши фильмы, даже Новости, только местные каналы.
И язык, язык, язык…
У нас случилось несчастье, Молодая семья попала в автокатастрофу. Муж погиб на месте, жена умирает в госпитале. Не пострадал только сынишка, и я взяла его к себе. Зовут его Костик, откликается на кличку Хвостик. Ему четыре года, пятый. Умненький, хорошо говорит, зовёт меня мамой. Спит со мной и Кошкой. Так втроём и ходим везде. Одеты все по-домашнему: джинсовый комбинезон, фланелевая рубашка в клеточку, тёплые ботинки, гамаши.
Я в школе учу детей немецкому языку, а они меня исландскому. Смеются надо мной, что я не выговариваю длинные слова.
Однажды во время урока звонит мой  телефон – Сергей Сергеевич, наш руководитель. Просит подняться к нему в кабинет. Оставить детей не с кем и мы отправляемся все. Рассаживаю свою «семёрку» на лестнице, прошу, чтобы  не шумели. Егора, самого озорного,  оставляю за старшего – проверенный приём – ду бист хойте орднунг, ферштейн?  Йяволь! Гут.
И втроём входим в кабинет. У окна спиной к нам стоит Саша.
Сергей Сергеевич улыбается, увидев нас:
- Хвостик, какое новое слово выучила мама?
- Тингведлир – это национальный парк
 - Марь Ванна, вы знакомы с нашим гостем из Москвы?
- Конечно, это же мой учитель арабского языка. Здравствуйте, Александр Васильевич
Не оборачиваясь, гость отвечает:
- Здравствуй, беглянка. Даже не удивилась, знала, что я тебя и на краю света найду
- Прилетел узнать, как вы тут устроились? Не обижаем ли мы вас?
- Меня трудно обидеть, вон сколько у меня защитников на ближних и дальних подступах.
- Мамочка, не плачь
- А разве я плачу?
- Да, вот слёзки потекли
- О, нужно срочно принимать меры, а то за слёзками потекут сопельки.
Достаю из нагрудного кармана носовой платок, в другом отделении прощупывается мой Оберег – фотография Саши, целующего свою юную любовь. Как только загрущу, посмотрю на Оберег, и грусть уходит
Вынимаю его, прошу Костика показать это чужому дяде и вернуть мне
- Сергей Сергеевич, и вы предали меня. Обещали  покой и защиту…
Зачем вы позвали меня? Пусть московский гость сам решает свои проблемы, развод я ему дала, на его собственность я не претендую
Костик возвращает мне Оберег
- Костик, подрастёшь и тоже предашь меня?
Он вдруг разворачивается, приближается к Саше и замахивается на него кулаком. Тот перехватывает его ручку, наклоняется к нему и говорит:
- Хвостик, я так виноват перед мамой, но я так её люблю. Помоги мне с ней помириться.
Выходим из кабинета – там ждёт притихшая семерка. Машу им рукой – пошли в класс.
А Сергей рассказывает Саше, как два месяца назад я прилетела к ним, одетая по московской летней погоде, практически без вещей и денег. Немолодая уставшая женщина, окоченевшая от нашей июльской погоды. Как окружили её теплом и заботой. Ни о чём не спрашивали, понимая, что нужно дать время, чтобы человек пришёл в себя.
А она как в песне:
«На злобу безответная, на доброту приветная»
Конечно, посмотрев на вас и на неё, сравнение не в её пользу. Но это только на первый взгляд.
Она сразу же всех начала тормошить – дайте ей работу, приставьте к ней учителя языка, снабдите  словарями-справочниками, плеерами-смартфонами.
Со всеми доброжелательная, уважительная.. Костик остался сиротой – отец погиб, мать умирает. И они сразу же вцепились друг в друга, да ещё и Кошка. Так и спят втроём. Комнатка маленькая, но их всё устраивает. Я был там, чистенько, уютно. На подоконнике цветы. Правда, кошка на них покушается, но наш завхоз (мастер на все руки) перекрыл ей все подходы и сделал подсветку, чтобы цвели. На зеркало приклеена большая  фотография, где вы целуете свою юную подружку.
Поэтому Хвостик так на вас отреагировал
Она очень хочет усыновить мальчика, но много проблем: пенсионерка, разведена, квартира полностью не оплачена, да и однокомнатная она. И ещё родственники заявляют свои права.
Правда, она не хочет возвращаться в Москву, хочет в Питер. А там жильё дешевле. Готовим письмо с такой просьбой.
- Сергей Сергеевич, во-первых, она не разведена. Решение о разводе принимает мировой судья, а я настаиваю на примирении.
Во-вторых, не такая уж она древняя пенсионерка, а я-то не пенсионер.
В-третьих, моя квартира хоть и двухкомнатная, но большая.
- Я вам не судья, конечно. Но думается, если вы уже однажды вильнули в сторону, то сделаете это и дважды, и трижды. Она ведь не помолодеет, не похорошеет, не подрастёт.
А как сложатся ваши отношения с мальчиком? А простит ли она вас?
Но, с другой стороны. Конечно, вдвоём вы сможете дать Костику несравненно больше. Мальчику нужен отец. А такой как вы – умный, успешный, красивый – находка. Звоните, номер её телефона никто не знает, писем она не читает, вашу посылку с одеждой отправила обратно, я никакой информации не даю – только: жива, здорова, работает.
Ничего не обещаю, так как не уверен в вас. А я ответственен за них обоих, и за кошку тоже.
- Сергей Сергеевич, разрешите мне воспользоваться вашим компьютером
Вставляет свою флешь, начинает рассказывать-показывать.
- Посмотрите, вот это она. В январе ко дню рождения ей друзья сделали вот такой подарок. А это её друзья-поклонники. Да-да, она такой мастер мистификации, ваша Марь Ванна.
Да, маленькая, старенькая, некрасивая, но с такой харизмой, что и вас она охмурила, бедная, несчастная.
Я с себя вины не снимаю, да увлёкся. Но ничего между нами не было. А поцелуи, что она вам показывала – демонстрация её детективу. Я профессионал, я сразу почувствовал слежку.
А поскольку пережили однажды покушение, стал очень насторожен. Конечно, дал повод , чтобы она обратилась за помощью.
Дайте мне шанс, позвольте остаться на ночь, мне необходимо с ней поговорить.
- Озадачили вы меня, Александр Васильевич. Говорите очень убедительно. Хорошие кадры готовит МГИМО. Сейчас подумаю где вас разместить, а пока провожу к ней.
Сидим с  Костиком, читаем. Стук в дверь. Входят Сергей Сергеевич с Александром Васильевичем.
- Хвостик, дядя хочет посмотреть твои игрушки. Покажи ему, пожалуйста, а мне нужно поговорить с мамой.
Выводит меня в коридор
- Марь Ванна, не смотрите на меня с укоризной. Вы же знаете своего настырного мужа. Уговорил меня оставить его на ночь, дать ему шанс помириться с вами. Я ему сказал, что не верю в его искренность, и вообще этим умникам - красавчикам не верю.
Но, ведь  красные дипломы просто так не дают, и вот теперь он очаровывает Хвостика.
Очаровал он и меня (Ах, обмануть меня нетрудно – я сам обманываться рад). Нас положили в комнату родителей Костика – его самого туда не пускают, чтобы не будить грустных воспоминаний – а к нему вместо меня легла Галя, жена Сергея Сергеевича – не захотели афишировать всем.
Когда услышала «медхен», категорически запретила так себя называть: это всё осталось в прошлом, до измены. А теперь хоть  Марь Ванна.. Остановились на «мутти».
Завтра решили пойти в торгово-развлекательный центр.
ТРЦ устроены везде одинаково. Детей могут занять аниматоры, пока родители заняты.  Решили, пока Хвостик развлекается,  просто посидеть-поговорить.
Ночью была только любовь, соскучившихся  друг по другу мужчины и женщины.
Часто вздыхаю: ах, Саша, Саша
Он пытается найти объяснение своему проступку:
- Наверное, не все жизненные испытания прошёл, нужно было ещё вот это.
А ты почему молчала-терпела?
- Я не однажды об этом говорила, поэтому и плакала на твоём юбилее. Я знала, что это когда-то случится. Но всё равно оказалась неподготовленной.
Сначала пыталась найти этому какое-то объяснение. Ведь после всего пережитого, совсем недавно перенесённой операции по извлечению пули, согласиться, что это банальный адюльтер, мозгов не хватало. Ведь стыд-то, какой. Поэтому и наняла частного детектива. А дальше ты всё знаешь.
Пожалел бы боевую подругу. Зачем доставлять ей лишние страдания? Ну, поплакала бы, это у неё хорошо получается. По Захару год плакала, ну и теперь бы в этот срок уложилась. Или про совесть вспомнил (у меня совесть есть, но я ею не пользуюсь)?
Зачем ты приехал?  Конечно, я тебя прощу, но такое  не забывается. Как целый месяц ты демонстрировал своё пренебрежение и ждал пока до меня дойдёт и уйду сама?
Отработала бы здесь год, поменяла московскую квартиру на питерскую. Если дали Костика – была бы счастлива. Нет – завела бы кошку, ходила в Эрмитаж смотреть свою любимую «Данаю» Рембрандта. И так
потихоньку изошла бы слезами в землю.
- Забудешь, потому что любишь своего мальчика.
- Да вырву я своё любвеобильное сердце из груди, закопаю глубоко в землю, на могиле посажу плакучую иву. Чтобы другим неповадно было.
Только собралась зарыдать, вдруг слышим плач Хвостика:
- Мамочка, ты где?
Бросаемся к нему, оказывается, он нас потерял.
Купили всякой вкусняшки, сидим, пируем.
Потом купили Хвостику книжки-игрушки, мне аудио записи. Вечером у Саши самолёт.
Вдруг Костик:
- Папа, а когда ты снова прилетишь?
- Скоро, Хвостик, скоро. А ты будешь смотреть, чтобы мама не плакала?
- Да, я буду вытирать ей слёзки..
- Ну, умник, я на тебя надеюсь.
А московские друзья, узнав о случившемся, однозначно приняли мою сторону. Никто не захотел выслушивать его. Но как меня разыскать?  И где я?
Виталий Дмитриевич и Анатолий Александрович подключили свои связи, узнали об Исландии. Но, та кроме, «жива, здорова, работает», никакой информации не даёт.
Когда Саша почувствовал слежку, позвонил Джамалю. Пришлось посвятить в подробности. Тот был потрясён. Сказал, что не вправе судить 50-летнего мужчину, но сердце его теперь принадлежит только Злодейке.
Поэтому, улетая в Рейкьявик , никому ничего не сказал. А, вернувшись в понедельник, позвал в кабинет Анатолия Александровича.
Там уже был включён компьютер. На экране фотография меня с Хвостиком и кошкой.
О кошке хочется сказать особо. Мне её подарили сразу после того, как она окотилась и котят утопили.
У меня всегда были кошки, именно кошки, и мне всё это было знакомо. Если кошки гуляют на улице – через 2-3 месяца очередной приплод; не выпускать на улицу – страдания по любви; стерилизовать – меняется характер.
Наша кошка гуляла на улице. Потеряв котят, Хвостика приняла за своего ребёнка. Позволяла и прощала ему всё. Но он мальчик добрый, не обижал её, просто  обращался с ней как с игрушкой. Брал под передние лапки, так что тельце свисало почти до пола. Она только хвост поджимала, чтоб не наступил.
На фотографии мы с Хвостиком улыбаемся, у кошки глаза закрыты, может то же улыбается.
Анатолий Александрович, когда увидел это – заплакал:
- Сволочь ты, Сашка, последняя сволочь. Такую девочку потерял.
- Её потеряешь. Она сама тебя в постели с молодой любовницей найдёт. Однажды захотел поинтересоваться цветом трусиков своей подружки, но слышу голос:
- Высоко сижу, далеко гляжу и расхотел.
- Ну, в это, допустим, поверю. А поцелуи?
- Это всё для её детектива
- Как это?
- Ну, увлёкся. Увлёкся переводами, увлёкся редакторшей. Так захотелось молодого жаркого тела, детей. Опомнился только когда увидел ключи от квартиры, её телефон и флешь с поцелуями.
Она сказала про себя – стыд-то какой -  но это про меня – стыд-то какой! Индюк надутый.. Как я попался на удочку её детектива. Мы с редакторшей часто обсуждали свои дела в одном ресторане. Там он нас и засёк. Подходит, представляется фотографом. Выполняет заказ ресторана. Какая красивая пара. Сядьте так, сядьте эдак. Поднимите бокалы, чокнитесь. Теперь поцелуйтесь, вы её, она вас. Не смущайтесь. И вот эти фотографии он ей передал. А одну размножил и она у неё везде, даже на зеркало приклеила.
Правильно ты сказал, что сволочь я последняя. И не только ты так думаешь. Все мои друзья, как выяснилось, это её друзья. Никто не хочет со мной общаться. Даже Сергей, друг институтский, сказал, что очень занят.
Виталий вообще грозиться, что если бы не малые дети, да молодая жена, оскопил бы меня. Что уж говорить о Джамале
Единственный человек, кто меня жалеет, Насима, его жена.
- А ты Саша, хочешь как рыбак « и не сесть и рыбку съесть»?
- До этого фотографа был другой, но там всё на улице. Целовались только когда встречались и прощались.  Это тогда я позвонил Джамалю и сказал про слежку. Но то, что это она, в голову не приходило.

Она всегда, как Кассандра-провидица, боялась, что это случится. И детектива-то наняла, чтобы я не смог отказаться и бежать.
В который уже раз. И я, всегда говоривший, что никому её не отдам, даже смерти, первый же её и предал.
Что это? Словно морок язвительный напал. Наваждение какое-то. Ведь мы столько вместе пережили. Казалось, тела наши спеклись друг с другом. И вот такое.
-Может эмоциональная усталость?  Действительно нужно отдохнуть друг от друга. А может и не любовь это у тебя была, а так – зов природы. А, мальчик?
- Без комментариев.
Или вот так? Листай дальше.
На экране следующая фотография. Саша сидит, на коленях у него Хвостик, я с кошкой на руках стою рядом.
- Так, с этого места поподробней. Ты был у неё? А что это за мальчик?
- Мальчик – сын сотрудников, погибших в автокатастрофе. Отец сразу, мать долго была в коме. Вчера вечером скончалась. Он подружился с Мариной, зовет её мамой. Хотим его усыновить.
- Так в чём проблема?
- Вот сегодня узнаю. Иду в Опекунский Совет. Одна из причин может быть наш возраст, Даже я стар  для отца – его дед с бабушкой по матери мои ровесники. Но мальчик с ними не жил, их не знает. А нас зовёт мама-папа.
Потом материально мы лучше обеспечены, лучше образованы. Конечно, можем дать ребёнку больше. Боюсь только нанести ему душевную травму, если не получится.
- Что же делать?
- Думай, голова, думай, картуз куплю.
- Саша, прости меня. .Но, я так люблю её, так беспокоюсь.
- Ну, слетай, дорогу я разведал. Может, им нужна  помощь. Везти ничего не нужно, там всё есть, деньги я оставил. Только Хвостику детские книжки, те, что у них в библиотеке – они перечитали.
- Почему Хвостик, Марина?
- Зовут его Костик, но он ходит с Мариной за руку везде, как хвостик, и с кошкой наперевес. Та скоро сама ходить разучится.
Почему Марина? Запретила называть её медхен, мутти  тоже отвергла. Говорит, что у неё есть имя, которое ей нравится.
Кстати, там её зовут Марь Ванна.А ты уже сам с ней договаривайся, как будешь называть.
- Я своих привычек не меняю, она для меня навсегда останется «Счастье моё»
Саша, хочу ещё раз взглянуть на вторую фотографию  А ты уверен в себе?  Что если тебе опять захочется «молодого жаркого тела?» Ты стал таким большим мужчиной. Тебе и подругу нужно выбирать по плечу.
Марина сильная, она справится. А ребёнок? А эта женщина-редактор? Как она это переживёт7 Ты же продолжаешь с ней встречаться . Пусть по издательским делам, Но встречаешься. Повторяешь судьбу Захара?
Хорошо, что не переспал с ней. Но ведь целовался. Может ты всё делал для детектива, а она-то принимала это всерьёз, и строит на тебя планы.
Саша, 50 лет – это серьёзно. Раньше тебя выручал неприступный вид, а сейчас любуешься собой. Никто не осуждает тебя, что твоё естество запросило молодого горячего тела. Но ты обидел ЕЁ. Этого тебе никто не простил. Иди своей дорогой, а её оставь нам.
- Размечтался. Но я думаю – ты прав. Стал кокеткой, приятно ловить на себе восхищенные взгляды молоденьких барышень.
Но, наверное, это месть за мою мужскую несостоятельность. Ведь только Марина знает мой секрет, только она может доставить мне ночную радость. Только с ней я не боюсь неудач. А общение с редакторшей ещё больше убедило меня в этом. Да и не влюблён я в неё.
Принёс извинения, сказал, что увлёкся , забыл, что женат. Теперь это всё в прошлом – я ухожу из издательства.
Мне нравятся мягкие интеллигентные женщины, маленькие и слабые, рядом с которыми я выгляжу таким мачо.
Ну, ты догадался кто это
Когда Саша улетал, я сказала, что  никого не приглашаю, но, если кто-то прорвётся – не выгоню.
Первым прорвался Анатолий Александрович
Познакомила его с Хвостиком, сказала, что это мой друг, зовут его Анатолий Александрович. А как ты его будешь называть – решай.
Хвостик ходил, смотрел и говорит:
- Наверное, дедуля.
На том и порешили. Водил его по дому и всем представлял.
.А в это время Саша собирал  документы для заседания Опекунского Совета, общался – уговаривал родню Костика и к назначенному времени Анатолий Александрович  повёз  ребёнка в Москву.
Всё решили, как нам хотелось и теперь Хвостик Константин Александрович Коростылёв, москвич.
Саша в ближайшие дни планировал прилететь с Костиком в Рейкьявик. Но тут случился очередной «тресковый конфликт» с ФРГ. Правительство обратилось к нам за помощью, решили послать меня.
Считают, что три месяца изучения исландского плюс немецкий лучше, чем ничего. Бегом в администрацию, засели за карты, лоции, законы. Даже не подумала переодеваться, а в ночь самолёт.
Как была в комбинезоне, рубашке в клеточку и на ногах какая-то домашняя обувь. Так в этом и полетела. Хорошо ребята исландцы сообразили – оделись, как викинги, свитера, тёплые брюки, сапоги. Вот так и завалились в зал заседаний.
За столом сидит группа мужчин – немцев. На меня – единственную женщину – не отреагировали. Пришлось применить свой  «магнетический взгляд» - засмущались, поднялись.
Зетцен зи зихь, херен.
Ребята сообразили, стали выдвигать меня на передний план. И я раскомандовалась. Пока голос не сел много говорила – переводила. В середине дня только найн, йя. Вечером только кивала или отрицательно качала головой.
Поздно вечером, когда уже оказалась одна, включила телефон. Пропущенный звонок от Саши.
Посылаю СМС: сел голос, говорить нельзя – завтра важное совещание.
Приходит ответ: включи телефон и молчи, Хвостик тебе что-то хочет сказать. Включаю, жду.
Звонит телефон, Хвостик:
- Мамочка, я знаю, что тебе нельзя говорить. Но я тебя только поцелую, чтобы ты не плакала.
Утром совещание, решение конфликта обошлось малой кровью. Ребята очень довольны, благодарят меня.
В самолёте вспоминают несколько острых моментов, как я «строила немцев». Ручку подняла:
- Найн, найн; натюрлих.
Смеются. А когда прилетели домой и всё рассказали руководству, то это стало известно  и Сергею Сергеевичу. А также о том, что мне заплатили очень приличные деньги.
Вечером Сергею Сергеевичу позвонил Саша узнать дома ли я уже и могу ли говорить.
Сергей Сергеевич говорил очень нелюбезно. О том, что Саша недостоин такой женщины. Ему подошла бы молодая, с длинными ногами и большими сиськами.
 А не это сокровище. Что не верит ему. И она, судя по всему тоже, если часто плачет.
Что на предложение немцев работать с ними, сказала – связана условиями контракта, а через 9 месяцев, если предложение останется в силе, подумает.
- А вы знаете, какое у неё хобби – стреляет в тире из боевого оружия – пистолет Макарова, точно знает точку, куда нужно приложить дуло пистолета – 4 см от середины груди. Много ли граммов свинца нужно  чтобы от неё только пёрышки остались.
Под конец разговора заплакал и позвал Галю:
- Говори с ним сама, с этим предателем.
Галя, жена Сергея Сергеевича, стала оправдывать своего мужа. Говорить, что Серёжа относится к Марь Ванне, как к матери.
Что он очень огорчён – московская модница полетела в Берлин, одетая как деревенская бабка. Что и здесь она всех очаровала, даже кошку. Та не ела ничего и не выходила из комнаты, пока хозяйка не вернулась.
Сейчас Марь Ванна отдыхает, молчит – нужно восстановить голос. Ждёт вас с Хвостиком. Если можно, дайте ему трубочку.
Хвостик так обрадовался. Всё повторял: Галя, Галя и целовал телефон – нежная душа.
В пятницу они прилетели. Галя опять дала нам возможность побыть вместе.
Всю субботу были в городе. Разведали бассейн, узнали какие там порядки. Купили купальные принадлежности, узнали про детскую секцию – хочу записать туда свою семёрку.
Опять Хвостика пристроили аниматорам и говорим, говорим.
В воскресение проводили в аэропорт. А через пятницу мы с Хвостиком собираемся в Москву.
Наступила длинная, холодная полярная ночь. Но это за окном. А в доме тепло, за окном всё освещено.
В Исландии всего 300 тысяч человек населения. В городах проживает две третьих её жителей.
Прилетели, как планировали, Пришёл Анатолий Александрович со своей фаршированной уткой., сидим, ужинаем, разговариваем. Я спрашиваю о Захаре. Что-то давно о нём не слышно.
Анатолий Александрович говорит, что он болеет.
Я встревожилась
- Он умирает.
- Как, почему? Он не имеет права. Я его не отпускаю.
Боже, как же я ничего не почувствовала из-за своих переживаний. Уткнулась в ладони, пытаюсь успокоиться. Не хочу пугать ребёнка.
Пошла в ванную, умылась. Спрашиваю Анатолия Александровича о подробностях. Договариваемся завтра проведать его.
Ребёнок устал, Саша вызвал Анатолию Александровичу такси, стелит Хвостику постель в  гостиной на диване. Он первый раз будет спать один, как с этим справиться?
Время позднее, решили, все разговоры завтра, сегодня только любовь.
Ночь прошла спокойно. Хвостик так устал накануне, что проспал почти до утра. Саша спит, и я легла к Хвостику ещё понежиться, Задремала, разбудил Саша:
- Отлыниваешь от супружеских обязанностей?
- Ни, боже мой, бегу.
Пора вставать – не спать же прилетели
Позавтракали, собираемся. Я на встречу с Анатолием Александровичем, Саша с ребёнком в бассейн. Решили и здесь всё разведать.
Встретились знакомые барышни:
- Александр Васильевич, какой мальчик. Ваш?
- Мой
- Как зовут тебя?
- Костик Коростылёв
- Сколько тебе лет?
- Скоро пять.
- А что ты такой бледнолицый, не загорел совсем?
- В Исландии летом холодно
- Так ты там живёшь? С кем же?
- С мамой
- А папа?
- А папа в Москве. А сейчас мы прилетели к нему в гости
- А…
- Вам всю биографию рассказать? Или достаточно этой информации?
- Извините, Александр Васильевич
Саша увидел знакомого тренера, попросил поучить Костика плавать, не бояться воды.. Поплавал сам.
Покупались, пока не замёрзли, отогрелись под душем и поехали домой.
Почти следом и мы. Специально ехали в метро, чтобы слёзы высохли. Почти час, что мы были у Захара, я целовала его и плакала. Он очень ослаб, но сидел в кресле, а не лежал в постели.
Анатолий Александрович звонил накануне, просил, чтобы подготовили его к встрече – помыли, побрили, переодели. Но кто будет – не сказали. Посадили лицом к окну.
Подхожу сзади, обнимаю ладонями лицо. Прошелестел:
- Кошка
И заплакал.
Я из Исландии привезла целую сумку рыбных консервов и несколько рыбин палтуса холодного копчения – подарок исландцев.
Решили с Анатолием Александровичем сварить лёгкий рыбный супчик и отварить картошку. Картошка в Исландии деликатес.
Ждём Симу с Эмиком – первые гости Саши.  Хотят познакомиться с нашим ребёнком, а Сима округлилась – ждут своего.
Анатолий Александрович устал, померили ему давление, пульс и положили на диван до обеда – Костик там уже спал.
Эмик притащил целую сумку еды - презент от Шифры Менашевны. Сидим на кухне, я им рассказываю , что очень благодарна Саше  - сколько стран повидала, языков выучила. Правда, мой немецкий с Одесским акцентом в Берлине не очень оценили, но Сима с Эмиком смеются.
Обед готов. Решили пока не будить старого-малого, обедаем вчетвером. Слышим, что звонит телефон, Саша узнаёт мой, приносит на кухню.
Это Сергей. Спрашиваю, в чём дело?
Опять ЧП. Виноваты немцы, исландцы собираются в Берлин. Но там поставили условие – обязательно должна быть я.
Говорю Серёже, что это же несерьёзно, ну какой я специалист. Первый раз эта авантюра прошла, а сейчас можно только всё испортить.
Но Сергей настаивает. Объясняет, что высшее руководство осталось недовольно мягким решением конфликта в прошлый раз, записанным в протоколе. И оно хочет само принять участие в работе, а заодно посмотреть гроссмутти, которая обвела всех вокруг пальца.
Рейс рано утром, билет заказан, документы исландцы привезут.
Встали старый-малый, пришли на кухню обедать.
Даю всем указания:
- Сима, на тебе два пациента. Начни со старшего, он остаётся с Хвостиком ;
- Анатолий Александрович, на тебе еда. Передай Шифре Менашивне рыбину палтуса и консервы. Если понравятся – привезу ещё;
- Хвостик – посуда и порядок в доме;
- Эмик – на тебе общее руководство. Отчёт в 3-х экземплярах мне на стол
- Саша, вспомни то время, когда ты любил только меня и собирай чемодан  А я пойду полежу, если удасться уснуть, то и посплю. У нас слабое звено Анатолий Александрович – помни об этом.
Часа полтора поспала, за это время проводили Симу с Эмиком, убрали на кухне, собрали мой чемодан.
Костик с Анатолием Александровичем смотрят мультики. Саша пришёл ко мне «под бочок».
 Просит: Маришка, давай перевернём эту страницу. Поверь, что я сам себя казню. Ты же знаешь свою власть надо мной.
- Ну, интернет обучит.
- Это тебя он обучил. Ты с самого начала не думала о сексе. А что я предложу молодой?  Посмотреть картинки?
У меня родились стихи –
- Отведи себе душу, надери мне уши!
- Саша, да в этом моя проблема. Меня предают, я заливаюсь горючими слезами, а разлюбить не могу.
Ладно, иди ко мне, а то когда теперь будет сеанс связи.
Долетела без происшествий, встретились и поехали на совещание .
Входим в зал заседаний. Я в авангарде. Хозяева за столом. При виде нас поднимаются. Все, кроме хмурого важного господина в середине стола. Я делаю недоумённое лицо – в море нахамили, и здесь продолжают. Простояла пару секунд, разворачиваюсь и направляюсь к двери. Слышу:
- Фрау!
Продолжаю идти. Какое-то движение, наши раздвигаются и дорогу мне преграждает человек в инвалидной коляске.
- Гордячка, Да она ещё и плачет.
- А я ничего другого не умею.
И вдруг человек снимает плед с колен, встаёт с коляски и протягивает мне руку, чтобы я вложила свою для поцелуя.
Как в «Ревизоре» - немая сцена..
Немцы об этом знали – смеются, а наши опешили.
Он говорит своим – провинились, извиняйтесь, работайте. Знаете, что делать.
Отводит меня к окну, смотрит внимательно  и говорит:
- Что же такое увидел Джамаль в этой Злодейке, а гроссмутти?
- О, майн готт!
Закрываю лицо ладонями и прижимаюсь к его груди.
- Пойдём, он нас ждёт, прилетел специально. Он видел тебя в Новостях в прошлый раз и просил организовать встречу.
Подводит меня к нашим, говорит, что его команда готова к работе. Когда всё будет готово, ему позвонят – он приедет подписывать.
- Гроссмутти вам не нужна, я её забираю, переводчика вам дадут.
Приезжаем в ресторан – Джамаль уже там. Схватил в охапку  -
- Ай, раздавишь
- Злодейка, ты что со мной делаешь? Я извёлся, пока ждал очередного скандала.
Сидим, обедаем. Звонит мой телефон. Включила и протягиваю Джамалю.
Саша:
- Ты где?
- Я в ресторане с твоей женой
И отключился.
Немец понял, что мы хотим поговорить и откланялся.
А Саша растерялся: Джамаль в Берлине? Звонит Насиме. Она не в курсе. Знает только, что улетел на своём самолёте в Европу, ненадолго. Да ещё весь дом убран цветами. Наверное, её привезёт. Ведь он на неё только что не молится. На столике стоит большая фотография, вокруг свежие цветы. Сам за ними ухаживает. Ранил ты его в самое сердце, беби.
Насима оказалась права, Джамаль действительно привёз меня к ним в дом.
Ещё в ресторане в Берлине отобрал мой телефон – сказал, что украл меня и запер в своём сердце.
Бессонная ночь, перелёты утомили меня, поэтому никаких разговоров, всё потом и уложили поспать. Насима рассказывала потом, что эти два часа Джамаль просидел около меня.
Проснулась от запаха жареного мяса и печёного хлеба. Обрадовались – жить буду.
Поили-кормили, ублажали слух музыкой и беседой.
Хоть и не хотели вспоминать о грустном, но как-то всё к этому приходило.
- Да, простила, допустила к телу, перевернула страницу. Невозможно грызть себя всё время воспоминаниями.
Ведь у нас с самого начала был деловой союз, а любовь  - как пришла, так и ушла.
А что мне было делать, когда он стал спать отдельно?  Хотя совсем недавно спали в обьятиях друг друга. На откровенный разговор не пошёл. Большого ума не надо, чтобы понять, что к чему.
Бежать. Я и побежала. Жаркие страны мне не по здоровью, а Исландия подошла. Мне там нравится. . Кстати, в Исландии развит туризм. Современный турист стремится к суровым красотам Севера ничуть не меньше, чем к загоранию под ярким солнцем Юга. Я успела немного посмотреть, а теперь жду окончания полярной ночи, чтобы возобновить поездки. Хлопочу об экскурсии для своих малышей – нужно знать землю, где ты родился и живешь. А полярные ночи с их Северным сиянием – это особая статья. Так что, в сухом остатке – спасибо Саше.
А мои студенты-арабисты из МГИМО, прознав про Исландию, собираются летом ко мне на экскурсию.
У русских есть пословица «где родился, там и сгодился. Да, мне по сердцу наши милые берёзки, но выбирать было не из чего.
А там случилась беда, и вот две сиротки, да ещё кошка, так и ходим втроём. В телефоне есть наша фотография.
У меня группа детей 6-8 лет, и нас трое. Учу их немецкому, они меня исландскому. Гуляем, играем, учимся  Это всё дети работников-сотрудников.
Там очень доброжелательная обстановка, а иначе, наверно, и не выжить в таких суровых условиях. Исландия время от времени  конфликтует то с Великобританией, то с ФРГ – «тресковые войны» так что немецкий язык очень востребован.
Беспокоюсь, как Исландия отнеслась к моему бегству.
Джамаль успокаивает – всё твоему Сергею Сергеевичу объяснил. Отпустил  Марь Ванну на три дня.
- Завтра летим в Вену на твоего любимого Паваротти, а вечером ужинать в ресторан – отметить три года нашего знакомства.
2 ноября умер Захар, мне не сказали, но планируют время так, чтобы я успела на похороны.
Концерт был великолепный. Мне купили очень красивые цветы и я вручила их. Он – этот милый Лучано – был очень тронут.
А до концерта мы с Насимой ходили по магазинам.
Джамаль выписал чек и попросил её одеть-обуть меня, остаток потратить на подарки. Добавил, кроме него. Вкус у Насимы отменный, деньгами неограничены – Джамалю угодили.
Но из своего кошелька она своему любимчику купила очень дорогое модное кашне.
Устали, конечно, ноги гудят, но настроение приподнятое.
Насима офтальмолог, но всё же врач, поэтому моё сердце под контролем.
Самолёт рано утром. Джамаль помнит мои полёты, поэтому дал мне сопровождающим офицера своей охраны.
В Москве встречают Саша с Хвостиком. Звонит телефон офицера. Это Джамаль. Офицер докладывает, что встретили меня и передаёт трубку Саше. Тот рассказывает, как мы будем добираться до дома. Что на машине – застрянешь в пробках, а электричка надёжней.
Офицер проводил нас до поезда, помог донести вещи. У меня кроме чемодана, ещё две сумки с покупками
Садимся в поезд, Хвостик хочет между нами. Я ему говорю, что мы теперь с тобой долго будем вместе, а когда к нам папа прилетит неизвестно.
Вот Эйяфьятлайокудль начал куриться, будет выбрасывать пепел и самолёты не смогут летать. Давай посадим его посередине и прижмёмся к нему.
Говорим на немецком языке. Хвостику давно сказано: даже если не понимаешь о чём, всё равно слушай, привыкай, запоминай как звучит речь.
Говорю Саше
- Рассказывай – где, когда, с кем
- Везде, всегда, с Хвостиком
- Врёшь, поди?
- Нет
- Проверю
- Сейчас?
- А что откладывать
Начинает расстёгивать пальто
- Испугался?
- Однажды уже испугала, запомнил
- А раньше обещал задушить в объятиях
- Сейчас не могу, нахожусь при исполнении родительских обязанностей, не хочу пугать ребёнка.
- Выкрутился. Не зря тебя Серёжа краснодипломником зовёт.
- Этот Серёжа. В ногах у него валялся – отпусти её. Ни в какую, Даже согласен перелёты из собственного кармана оплачивать. Об одном жалеет, что контракт только на 1 год заключил – разве мог подумать тогда, что такого человека можно обидеть. Предатель.
Да и исландцы в очередь выстроились на изучение немецкого языка, и взрослые, и дети.
- Теперь сама рассказывай: Берлин, Багдад, Вена. Головка не закружилась?
- Не закружилась – рядом всегда врач
- Что-то ты Саша такой сердитый, или я в чём провинилась?
- А простая ревность – такой ответ тебя устраивает?
- Ревность? Да кабы ты знал какая это мука, твоё сердце не позволило бы другому причинить её.
Достаю свой телефон и прошу Сашу со своего позвонить мне. На экране появляется он, целующий женщину.
- Мазохистка
- Вот это увидел Джамаль и забрал телефон себе.
- А к кому же ты меня ревнуешь?
- К нему
- Да это же твои друзья. И он сам и его жена
- Согласен. Но он любит тебя как мужчина женщину
- Не знаю. Я люблю тебя и никто вокруг для меня не существует…
А не ты ли сам со своими дружками меня под него подкладывал (фигурально выражаясь)? Четыре года назад? Ведь специально к этому готовили. Для этого меня и привёз? А теперь что со старой пукалкой церемониться? Отработала своё и с вещами на выход. Считали, дурочка мытищинская, ничего не поймёт. Каждый день новые платья, рестораны – за счастье почтёт.
А она так блистательно справилась с ролью соблазнительницы. Даже Константин Сергеевич сказал бы «Верю!»
Так что же теперь ревнуешь?.
Считайте – сами себя перехитрили
- Да, остаётся только одно – застрелить тебя, чтобы ты этой болезней - любовью больше никого не заражала. А потом застрелиться самому, потому что жить без тебя не смогу.
- И ребёнок второй раз осиротеет. Молись Саша: «Сохрани в достоинстве, Господи. Избавь от искушения».
Но я всё расскажу про тебя и Серёже, не зря он тебе не верит, и Джамалю, вот только обдумаю как, чтобы не потерять его дружбу
А тебе теперь не верю, ни слову, ни «огурчику». Не обо мне он думает, когда…
Вот бы, как у Николая Васильевича, да к молодому жаркому телу юной подружки прибавить умение мерзкой старушки, было бы самое то.
Саша понял, что мои фантазии доведут меня до истерики, достал быстро маленькую капсулу, что не однажды меня спасала, и под язык. Очень кстати.
- Какую красивую одежду ты купил Хвостику. Сфотографируй нас таких нарядных и отправь Серёже – пусть порадуется.
Устала, а вечером опять в путь.
- До вечера тебе ещё испытание.
Смотрю на него
- Захар умер, сегодня похороны, Анатолий Александрович ждёт тебя. Не хотели говорить, но ты бы нам не простила. Съездите ненадолго, только проститесь.
- Да, как быстро жизнь пронеслась. Не успела разлюбить – а ты уже умер.
«И целуйте меня последним целованием».
  Как можно назвать моё теперешнее состояние. После стольких лет постоянного напряжения достаточно было небольшой встряски, чтобы стало обрастать, как снежный ком с горы и уже самой не справиться. Стараюсь держаться – ребёнок, люди кругом.
Ведь кончится всё психушкой. Никто не виноват. Просто сдали нервы, нужно им помочь – и отключилась.
Саша тормошит, уже подъезжаем. Анатолий Александрович ждёт, чтобы ехать в крематорий. Хлопает по щекам, даёт что-то понюхать, лишь бы не испугать ребёнка.
Говорит мне, что и он не железный, и его нужно пожалеть. Раньше ты была Иштар, и женой и матерью. Вспомни об этом, посмотри на меня. Улыбнись, поцелуй.
- Ты так давно не говорил мне волшебные слова.
- Заказывай на каком языке
- Наверное , на маорийском, чтобы я не смогла проверить, правду ли ты говоришь
- Остаётся только встать на колени, плакать и просить прощения. Но, не успею: вот Анатолий Александрович увидел нас, машет рукой.
Саша показывает ему, чтобы вошёл в вагон – много вещей и я совсем расклеилась.
Быстро разобрали вещи, меня с Костиком за руки и бегом на такси.
Уговорили очередь, что мне очень плохо и срочно нужна машина. Народ поверил – вид мой их убедил.
Решили, что Анатолий Александрович  с Костиком и вещами едут домой, а Саша со мной в крематорий – Анатолию Александровичу он меня не доверил  - не справиться.
Позвонили Риве, что меня везёт Александр Васильевич, и попросили нас дождаться.
Тот же таксист помчал нас. Время на пределе, по территории бегом. Вбегаем в зал прощания в последний миг. Я кричу: нет, нет.
Мне так жарко, снимаю пальто, платок, шляпу. Обхватываю голову Захара руками, целую и плачу. Меня оттаскивают, сажают на стул. Я продолжаю рыдать.Успокаивают, дают что-то понюхать.
Гроб тем временем опустился, шторки закрылись.
Подходит Рива, просит у меня прощения. Она знала, какая сумасшедшая у нас была любовь и всё-таки не отпустила Захара.
Знала, что он любил меня до женитьбы, но всё-таки вышла за него замуж. У их народа так принято, что еврей жениться на еврейке, это главный аргумент.
Знала, как я обиделась и долго с ним не общалась, хоть и работали вместе. Почувствовала, когда мы стали общаться близко, но всё терпела и прощала…
А что с ним творилось, когда я вышла замуж и улетела за границу. Как он плакал и страдал, какое поставил условие. Всё приняла и терпела. А его полёты в Вену, а его роль друга семьи…
А когда тебя ранило. Что с ним было… А потом он  заболел и Исландия совсем его доконала.
Мы вышли из зала и идём к машинам. Я не могу говорить, только киваю головой, слёзы текут, не переставая. Промокли все салфетки-платочки, Саша уже достал из своего портфеля, я свой не взяла – там лежит что-то тяжёлое, наверное, книжки.
Рива приглашает на поминки. Саша говорит за меня, что я только что прилетела из Вены, а вечером самолёт в Рейкьявик. Я очень устала, а откладывать нельзя Эйяфьятлайокудль закурился, могут закрыть небо, а там меня ждут.
Едем в такси, теперь уже говорим по-немецки:
- Я понял свою ошибку – не разглядел в тебе страстную натуру. У тебя всё через край – любовь, увлечения, работа, горе. А я  - нарцисс самовлюблённый – ах, какой умный, ах какой красивый. Да все должны быть счастливы от одного общения со мной. Это я должен быть счастлив от одного общения с тобой. И правы мои друзья, что все как один отвернулись от меня. Не разглядел – ну и иди своей дорогой, ищи что попроще. Не нужна душа – собирай тела , молодые и жаркие. А её оставь нам, мы будем счастливы.
Да вот один не дождался… 
- Ах, тудыт твою растудыт. Я сейчас заплачу от умиления.
- Мадам, откуда вы знаете такие слова? - От исландских рыбаков
- Исландия, это же очень далеко?
- Да, почти Северный полярный круг
- Как же вы там оказались?
- А вот когда тебе изменит жена, неизвестно в каких краях ты окажешься
- Больше не изменит, я её ликвидировал
- А не …й жениться на фотомоделях, нужно, чтобы она любила тебя, а не себя
- Иштар, Иштар, Иштар
- Ладно, дружок, не отвлекайся от дороги. Я должна сегодня улететь, пока небо не закрыли из-за Эйяфьятлайокудля. Это не ругательство – это вулкан.
Саша что-то говорит
- Это что за язык?
- Маорийский, как заказывала. На этом языке признаются в любви в Новой Зеландии.
- Саша, Саша, ну почему так жестока ко мне жизнь? Столько красивой одежды мне надарили, а я повешу её в шкаф, одену унисекс и на 9 месяцев превращусь в маленькую замухрышку.
И только Серёжа будет плакать, глядя на меня.
А впереди 4 месяца непроглядной ночи и искусственного света. Слёзы высушат моё лицо, потускнеют глаза.
Ну чем я провинилась? Только тем, что маленькое тельце вмещает столько чувств. А Хвостик, жизнерадостный ребёнок, рядом с вечно плачущей мамой. Ему-то это зачем? А ты – вечное напоминание о моей ущербности.
И вот в таком настроении я еду домой
Подъехали, открываю дверь, выползаю. Водитель говорит, что сейчас мне поможет, не отпускает меня:
- Мадам, плачет, просит прощения.
- Если любишь – прости. Как говорит мне мой муж-изменник, переверни страницу, забудь как страшный сон. Если любишь. Для неё это ведь тоже урок
Старый-малый разобрали чемодан и сумки, разложили всё на стульях, диване, кресле. Приготовили обед, ждут нас.
Пообедали, я легла. Саша разбирал, что куда повесить-положить. Освободил диван, уложил поспать Анатолия Александровича с Костиком.
  Пришёл ко мне  на минутку, но уже пора вставать, скоро придёт такси.
Анатолий Александрович не едет – очень устал.
Приехали в аэропорт, стоим в очереди на регистрацию – как-то странно ведёт себя Саша: не прощается, не целует, пропускает нас вперёд, загадочно улыбается.
Господи, да он же летит вместе с нами. Как счастлив Костик, я не могу никак опомниться. Неужели бог увидел мои слёзы, услышал мои рыдания
- Спасибо тебе, Захарчик, за ходатайство на небе.
Решение Саши лететь с нами пришло к нему в аэропорту, когда увидел меня такую нарядную, да ещё с охраной. Понял, что сам причина всех бед. И стал думать как можно, пока не поздно всё поправить. А мои слёзы в крематории только подтвердили хрупкость ситуации.
Пока я немножко поспала, обговорил с Анатолием Александровичем, позвонил начальству, рассказал, как это представляет.
Там сказали – езжай, если на месте договоришься, то оформим как командировку. Нам молчок – сюрприз.
А я со своим оптимизмом всегда чего-то такого жду.
Позвонил в Рейкьявик, попросил прислать за нами машину – много вещей. Серёжа тоже не удивился, считает, что иначе и быть не должно.
Кошка заждалась, ласкается не переставая. Саша спрашивает, как же зовут кошку. Костик говорит, что так и зовут Кошка, а фамилия у неё Захарова.
А меня Саша зовёт Иштар, напоминая, что это не только имя, но и обязанность – супруга и мать, а он мой мальчик
День наш занят до предела: немецкий язык везде, где можно (со всеми говорим только по-немецки), а ещё я хожу в танцевальную школу на отделение «Народные танцы Севера», бассейн, тир, спортзал и почти везде моя семёрка во главе с Егором.
Серёжа предупредил Сашу, что ему ещё нужно очаровать пажа Марь Ванны. Мальчик из её семёрки. - Диву даёмся, как в сердце этого простецкого паренька уместились такие высокие чувства -  благородство, обожание, любовь. Он никого к ней не подпускает днём, а ночью, если бы позволили, спал на коврике под дверью.
Хвостика с Кошкой презирает, но терпит, только чтобы её не огорчать. Выучил, как звучит его имя на азбуке Морзе и с утра уже стучит в дверь . --. --- .-. больших способностей к  немецкому языку нет, а, может, симулирует, - удобный повод, чтобы быть всегда рядом. Смотрите, не наживите себе врага. У нас каждая душа на учёте, в обиду никого не дадим, к каждому сердцу есть свой ключик – на том и держимся.
Саша увлёкся фотографией. Столько интересного нашёл в ночном городе, в спорткомплексе. Часто на снимках я, или одна – в тире – или с семёркой плюс Костик.
Стал активным блогером – Саша Маринин.. Хотел отрастить усы и бороду – я категорически воспротивилась – на моё не покушайся. Мой мальчик? Так вот и будь таким, как я хочу.
Наши друзья очень рады за нас, все ждут лета, собираются в гости.
Прочитала у Томаса Манна про назидательное наказание Иакова богом.: Иаков пренебрёг Лией, а бог наделил её плодовитостью; любил Рахиль, а она 13 лет оставалась бесплодной.
- Наверное, так и с тобой, Саша, – умный, красивый, а бесплодный, ведь у вас с Ириной не было детей. А, умирая, она забрала твою потенцию. Но бог послал тебе меня. Ведь ты по наитию из толпы людской выбрал меня. И я своей любовью возродила тебя к жизни. Не смогла родить сама – он послал нам Костика.
На всё божий промысел. А ты у него постоянно на «личном контроле».
Наверное, так и со мной: моя сумасшедшая любовь к Захару , вызвала ревность бога и он так рано забрал его к себе.
Бог считает, что сильные чувства его привилегия: не  сотвори себе кумира.
13 декабря день рождения Саши, ему исполняется 51 год. В этом переходном возрасте почти все поправляются. Не миновало это и нас. Но если Саша очень заботится о своей фигуре – бегает, плавает, качает пресс, я же пустила всё на самотёк. У меня тип фигуры «Прямоугольник», а такие «Прямоугольники» набирают килограммы ниже талии.  И пузико тут же этим воспользовалось. Саша успокаивает – живот украшение женщины, означает, что она имеет дитя. Нужно этим гордиться, а не огорчаться.
К своему любимцу на день рождения прилетела Насима. Это был главный, очень дорогой подарок. Как она целовала моих мальчиков: то одного, то другого.
День рождения отмечали в ресторане. Из гостей были Серёжа с Галей; исландцы, с которыми подружился Саша. Главной героиней была Насима. Все были покорены её красотой – даже в очень немолодом возрасте она прекрасна. Я с одним музыкантом (он тоже ходит в танцевальную школу) танцевала народный танец, когда женщина держит горизонтально вытянутую руку, а мужчина делает сальто вокруг неё.
К Насиме очередь с ней потанцевать.
На следующий день она улетала. Сказала, что в начале января будет в Москве и хотела бы там повидаться с Сашей и Костиком.
Костику 8 января исполняется 5 лет, а Саше нужно отчитаться за командировку прошедшего года, и в самом начале января они улетели в Москву
Саша с Анатолием Александровичем заняты работой, Костик с кем-нибудь ходит по ёлкам, спектаклям, гуляет по нарядному городу – столько желающих с ним пообщаться, что старшая внучка Виталия Дмитриевича Алёнка опять, как до сих пор с лялиными мальчиками, распределяет очерёдность из желающих.
Прилетел Изя на московские каникулы, они с Цилей тоже захотели поучаствовать в этом действе.      
Как-то звонят мне Саша с Хвостиком, и ребёнок, захлёбываясь от счастья, рассказывает, как отмечали его день рождения в ресторане, что они с папой решили «подарки брать деньгами», иначе в самолёте всё не поместится. Очень поразило его то, что в Москве днём светло.
Мамочка, как мне здесь нравится, не скучай и не плачь. Папа говорит, что ты у нас кенгуриха – посадила бы своих мальчиков к себе в сумку и не выпускала никуда . Скоро, скоро прилетим.
Эта красивая тётя Насима обцеловала нас с папой и обплакала. Мы ходили с ней в Детский Мир – это такой большой-большой магазин, в нём много этажей и много игрушек очень красивых, но всё-таки решили, что купим дома. Купили только рюкзачок и мягкую игрушечную кошку, очень похожую на нашу Кошку.
Говорю Саше, что утопим ребёнка  в своей любви, вырастим кисейную барышню. А он вспоминает своих родителей: мама – это ты, нежная, заботливая, обожающая; а на отца очень хочу быть похожим.
Скоро и у меня день рождения. Дата не круглая, ни к чему не обязывающая. Зачем афишировать  всем сколько мне лет? Я и молчу, может как-то пройдёт незаметно.
Но вдруг приходит СМС…Билет на самолёт до Вены через Москву на 16 января. Как-то непонятно кто её посылал, что за язык. Прошу Сашу сходить к Сергею Сергеевичу перевести.
Саша заулыбался, но пошёл. Потом выяснилось, что он в курсе, просто ждал подтверждения. Сразу с Сергеем побежали куда-то, шепчутся о чём-то, Галя чего-то суетится.
А мне не до этого – у меня в семёрке проблемы. Мой помощник Егор со всеми перессорился. Спрашиваю его: ты чего такой противный, обидел кто? Я, когда меня обидят, плачу, а ты сразу ссориться. Сопит, но молчит.
- Я скоро улечу на несколько дней – рассчитывала на тебя своих мальчиков оставить, а теперь вот и не знаю, как быть. Молчит, но слёзы заструились.
О, это уже серьёзно.
Смахнул влагу с лица и убежал.
А я сижу, соображаю. В Берлин в комбинезоне я уже летала, ну теперь Вена принимай «рыбачку Соню», благо запасной я постирала, обувь есть. Да, бедность не порок, а большое несчастье.
По времени забежать в Москве за моей красивой одеждой не получается.
Но меня ждал сюрприз, оказывается, Саша всё просчитал, всё предусмотрел (вспомнил нашу работу). Галя все мои наряды погладила, обувь пересмотрела-начистила. Серёжа с исландцами организовали тяжеленную коробку  - подарки москвичам. Плотно запаковали, чтобы запах никого не ввёл в искушение поделиться.
Насима, когда прилетала в начале года в Москву, рассказала, что Джамаль продал очень удачно свои виноградники вместе с виллой и купил в Вене мне квартиру, Насиме глазную клинику.
Он уходит со службы, выставили дом и сад на продажу и как только будет покупатель, всё продают и обоснуются в Вене.
Просила Сашу сказать мне это в аэропорту, Джамаль очень нездоров, сильно изменился. Не нужно меня заранее огорчать, но подготовить нужно.
А пока позвали меня одевать, я всплеснула руками, а Галя говорит:
- Марь Ванна, что же ты так плохо думаешь о своих мужиках. Сергей как узнал – гонял нас всех, всё не может Берлин забыть.
Оделись, стоим на крыльце ждём, пока подъедет Серёжа. Появился Егор, на меня не обращает внимания – думаю, обиделся, а оказывается, не узнал.
Когда узнал, взмахнул руками, как  его мама, «мамушка моя», всех рассмешил .
Я спрашиваю: ну так я лечу спокойно? Махнул рукой и убежал.
Подъехали, встали в очередь на регистрацию, Саша отвёл меня в сторону и стал говорить, о чём просила рассказать Насима.
Я стиснула зубы,  закрыла глаза, но слёзы потекли из под сомкнутых век. Понимаю, что кругом люди, ребёнок заплачет. Саша всё говорит, просит, чтобы дала обещание, что вернусь..
Не могу успокоиться  Что же ты, Господи, так немилосерден ко мне?  Я ещё за одного не отплакала, а ты уже следующего забираешь.
Саша понял, что я его не слышу – вся в своих мыслях  - опускается на колени:. Прости, прости. Не оставляй меня, обещай, что вернёшься, а то не отпущу, или полечу с тобой вместе, хотя бы до Москвы. Очнулась, говорю, ну как я не вернусь. Ты же знаешь, кто ты для меня.
Ну, всё приглашают на посадку. Говори мне ещё раз волшебные слова и крепко обними, чтобы хватило до Москвы, а там Анатолий Александрович подзарядит.
Закончился год моей работы в Исландии и мы с Сашей вернулись в Москву. Костик с Серёжей и Галей путешествует на машине по Европе – уговорили нас отпустить его с ними – так привязались к нему.
Я восстановилась в МГИМО, готовлюсь к лекциям. Саша в отпуске, но тоже занят.
Звонок в дверь – когда он дома, то сам открывает. Я на кухне за компьютером, слышу разговор, решила, что кто-то из друзей, выхожу.
Вижу знакомую по фотографиям частного детектива женщину.  Саша говорит:
- Познакомьтесь
- Я эту женщину знаю
И ухожу в спальню. Закрываю дверь, прислоняюсь к ней спиной. Так, уже домой привёл! Смотрю на нашу постель – широкая кровать, по краям прикроватные тумбочки. На Сашиной две фотографии – Ирины и родителей. Часто по утрам целует их, прижимает к груди. На моей Сашина фотография, которую он подарил, когда я с Захаром улетала в Вену.
Да, треугольная любовь – это моя судьба.
Что делать? Бежать? Нет, уже отбегалась. Быстро переобуваю домашние тапочки на обувь для улицы. В сумочку паспорт, кошелёк с проездным, членский билет стрелкового клуба и быстро выхожу.
Саша ещё разговаривает с гостьей. Мне:
- Куда?
- Я скоро
- Куда?
- К Захару
Он не расслышал, повторяет его гостья «к Захару»
А я уже за дверью. Вызвала лифт, но он где-то внизу, поэтому бегу по лестнице. Стук туфель выдаёт  меня. Снимаю их и бегу в носках, но накололась на что-то. Боль заставила сесть на ступеньку и посмотреть что там – стёклышко, такое острое вонзилось глубоко и кровь обильно течёт.
Сверху большими прыжками приближается Саша. Сжалась, может, не узнает. Действительно, проскочил мимо, но возвращается. Увидел кровь, взвалил на плечо.
Подходит к двери, гостья не ушла, отодвигает её, открывает замок, входит и закрывает дверь. Но она успела вложить мне в руку маленький предмет, вызвала лифт и уехала.
Принёс меня на кухню, плюхнул на стул, обработал ранку, перевязал  и ушёл, захватив сумочку.
А я посмотрела, что у меня в руке, поняла, вставила в компьютер.
Когда Саша рассказывал Анатолию Александровичу об интересе, проявленном к цвету трусиков редакторши – это была только присказка. Годи, сказка будет впереди.
Редакторша – Зоя Мусаевна , осетинка. Яркая, с густой гривой рыжих кудрей, очень темпераментная барышня.
Когда Саша проявил робкий интерес к цвету её трусиков, взяла инициативу в свои руки и показала не только трусики, но и то, что они скрывали. Поняв на ощупь, что реакция в его трусиках никакая, решила: ну, бывает. не надо опускать руки, то есть ноги, то есть (сами знаете, не маленькие).
Завалила его на спину, оседлала и стала продвигаться на коленях к его губам и языку. Реакция в этой части мужского тела положительная – целовал (ой, ну что я вам рассказываю)…
Но в другой части мужского тела – тишина и покой, а если прислушаться, то и похрапывание. Злость и разочарование охватили наездницу.
А Саша, стыдясь своей несостоятельности, свалил всё на меня. Дескать, я заговорила его от измены. Всё это зафиксировала камера, установленная в её спальне, а мне показала флешь.
И вот она, обуреваемая жаждой мести, начинает искать меня, чтобы это показать. Уверена, что после всего увиденного и услышанного, я его оставлю.
И теперь, год спустя после всего произошедшего, опять всплывает эта тема.
Я не захотела досматривать до конца – такая охватила апатия: зачем мне это? Не хочу, ничего не хочу. Только уехать к себе и жить своей жизнью старушечьей .Мне не по силам этот молодой мужчина и роль его мамки.
Вот только ребёнок – какая горькая у него судьба.
Ухожу в спальню, начинаю собирать свои вещи. Какое счастье, что квартира полностью оплачена. Пенсия крошечная для той жизни, к которой я привыкла за 5 лет, уже не попутешествуешь. Но, как у русских «хорошенького помаленьку».
Как хорошо, что Саша в гостиной – не нужно лишних объяснений. Только собралась вызывать такси – на пороге Саша. Ох, не хочу ни видеть, ни слышать. Столько было этих «прости на коленях»
Но, нет…
- Что ты увидела? Но ты не видела, что было со мной, когда я произнёс слова, что ты меня заговорила от измены.
Меня словно током ударило, я вдруг вспомнил, как чуть не загрыз тебя от раздираемого меня желания овладеть тобой и невозможности это осуществить. Как я стал бояться себя тогда и испугался сейчас.
Ты не доводишь меня до такого состояния, пройдя всё со мной. А как рассказать об этом чужому человеку. Ты не знаешь  силы своей власти надо мной, а я её измерил.
И Виталий, мудрый человек, заметил, что ты ведьма, колдунья. Ты только себя укротить не можешь – сразу, без оглядки в омут с головой.
Куда ты сейчас помчалась, стреляться? То-то Сергея так испугало твоё увлечение стрельбой – миг и пуля в твоём сердце. Я знаю, что твоя дальняя родственница застрелилась от неразделённой любви, но ведь для меня это статья УК – понуждение к самоубийству.
- Да, Красные дипломы просто так не дают, очень убедительно. Но я  разлюбила тебя. Тогда, 5 лет назад, ты был нежный ранимый мальчик, нуждающийся в моей помощи. А потом мальчик рос, рос и вырос в такого озабоченного мужика, который мне совсем не интересен.
Через три дня возвращаются Серёжа с Галей, и мы должны решить судьбу ребёнка. Подумай.
Поняв, что сегодня уехать не получится, выключила  свет.,лежу и слушаю «Лейли и Меджнун» Низами, азербайджанского поэта и мыслителя ХП века и тихо плачу.
Открывается дверь, не слышу, но вижу полоску света, Саша машет рукой – звонит по Скайпу Сергей.
Обрадовалась, забыла про рану, наступила на всю ступню. Очень больно, вскрикнула и заковыляла. Подхватывает на руки, приносит к столу. Костик, такой радостный, но видит, что я плачу, начинает плакать сам: Мамочка…
Рассказываю, что со мной случилось, что нужно поменять повязку и прощаюсь. Но Сергей не может успокоиться – где это в квартире можно так пораниться, ругается некрасивыми словами про «моржа». Спрашиваю его – ты меня любишь? Ну и говори об этом, и не отвлекайся на моржей.
Аптечка у нас в шкафу на кухне, укомплектовывал её Саша, он специально учился этому. Принёс меня, опять усадил на стул,  развязал – не только повязка, но и носок весь в крови. Быстро управился и опять пытается вернуться к разговору, как его невинного мальчика совращали .Слышали мы уже это: «Не виноватая я, он сам». Не смешно. Стыдно в 51 год оправдываться как подростку.
- А в дом-то её привёл зачем? А знакомить со мной хотел для чего? Это старшая жена, а это любимая. Так я с Захаром уже проходила всё это.
- Да она же мне проходу не давала. Как только после долгого отсутствия кто-то в квартире появлялся – она тут как тут. Наверное, есть у неё информатор.
- Так ты, поэтому в Исландии оказался? От неё сбежал? Какой поворот в сюжете! А мы-то с Костиком, дурачки, так обрадовались. Какие доверчивые влюблённые и дети.
Да, смотрю я на тебя и никак не пойму- инфантильный ты или хитрож…Но, в любом случае, я такими никогда не увлекалась
- Какие слова ты научилась говорить. Тебе это совсем не идёт.
- Все мои подруги – мужики. «С кем поведёшься, от того и наберёшься».
Я не стала смотреть всё, но даже то, что увидела:
А ты бы смог такое простить?
Аж взревел:
- Я-а-а, нет! Я задушил бы тебя своими руками! Я  сломал бы тебе шею…
- Верю, верю, не продолжай. А я тебя должна простить, забыть как страшный сон?
- Да, потому что дважды за одно преступление не наказывают. Потому, что любишь меня и такого и знаешь, что я люблю тебя и нашего мальчика.
Вот, кстати, они звонят, держись, я отнесу тебя.
Но звонили не они, звонила Насима по просьбе Джамаля. Он зовёт меня, хочет попрощаться.
Опять затрепетала – как горько слышать это. Но как быть? Считаю, что Саша, этот блудный сын, тоже должен лететь. Согласен. Теперь организационные вопросы.
Звоним Анатолию Александровичу, нашему верному безотказному другу, чтобы отпустил нас, взял на себя Серёжу, Галю, ребёнка.
Заказываем билеты, собираем вещи, дожидаемся Анатолия Александровича и в Аэропорт. Прилетели, успели, застали живым. Я пошла к нему первая, а он словно ждал обоих – немой вопрос
Говорю, что не одна, он тоже прилетел. Улыбнулся благодарно. Поцеловала, пожала руку, зову Сашу, оставляю их одних.
Насима вся в чёрном, но горе не согнуло её – такая же прямая спина, такая же красавица. Стоим, обнявшись, молчим. Какие слова здесь уместны?
Выглянул заплаканный Саша, позвал её.
Я осталась одна, смотрю на свою фотографию на столике. Вокруг неё всё так же красивые свежие цветы.
В спальню быстрым шагом прошёл врач. Через некоторое время дверь распахнулась – скончался.
Быстро подхожу – спокойное умиротворённое выражение лица. Целую лоб, щёки, руки. Благодарю за всё. Завтра днём улечу, Саша остаётся с Насимой .
Похороны у мусульман не похожи на похороны, принятые у православных христиан..
Организовывают всё друзья дома. Саша созвонился с Сергеем, чтобы они приехали в Вену и я забрала Хвостика с собой в Москву.
Поводы для ревности прекратились, когда Саша сам испытал это чувство на себе. Стал ревновать ребёнка ко мне. Ворчит:
- Ещё одного присушила
Стрижёт его у своего мастера – француза Жака Оливье , одежду – обувь покупает только известных фирм. Меня это начинает тревожить, Москва это не Европа, здесь таких детей единицы, как он вольётся в школьный коллектив.
Начинаю задумываться о Вене. Жильё у нас есть, но работа. Что посоветует Насима с её связями и возможностями.
Вернулся Саша и привёз все ответы на мои незаданные вопросы. Насима сама предложила ему работу в своей клинике. Она оставит себе лечебное отделение, а всю административную часть возложит на Сашу. Уверена, что с его способностями и дотошностью, он с этим справиться.
Дом, который купил Джамаль, ей одной велик, а нам троим в самый раз. Да и не приросла она к нему – болезнь мужа  и её новая клиника отнимали всё время.
Даже вещи не все распакованы, а квартира в самый раз, помощницу наймёт приходящую.
Так мы оказались жителями Вены. Сад около дома небольшой, но Саша оборудовал там корт, учит Костика играть, ходим регулярно в бассейн. А я в тир – так мне полюбилась стрельба. Должна же я съесть твоё яблочко, а Вальтер?
Мальчики ждут сезона катания с гор на лыжах. Я – нет, очень боюсь упасть.
Не хочу забывать арабский язык, думаю, как бы устроиться преподавателем. Да и затраченный труд грех не использовать. Как только найду что-то приличное, вызову Анатолия Александровича.
Костик ходит в школу, в подготовительный класс – знание немецкого языка позволяют ему это.
Сегодня полгода со дня кончины Джамаля.
Вечером мы одни – ребёнок в гостях у соседского мальчика, там отмечают его день рождения.
Саша грустный и хмурый на диване читает газету, считаю это поводом напомнить ему о своей любви.
- И это правильно, медхен.
- Медхен, опять?
- Да, отныне и навсегда. Я теперь маннбар – повзрослевший мальчик, мужчина, отец семейства, а вы ребёнок и девочка, кинд унд медхен – мои дети.
Завтра собираемся у адвоката, он огласит завещание. Меня это тревожит потому, что как-то активизировался брат Насимы. Сегодня они с сыном были в клинике, на меня смотрели полупрезрительно, как на слабость стареющей сестры.
А я ведь не один, у меня семья, да и заботу о Насиме поручил мне , умирая Джамаль.
Утром адвокат читает завещание:
«Всё, что принадлежит мне, я завещаю в равных долях двум женщинам – законной супруге и законной приёмной дочери. Я верю в их порядочность, верю, что они распорядятся так, чтобы душа моя радовалась, глядя на землю с небес.
Всех прощаю, всех люблю.»
Тишина, все осмысливают услышанное, только ворчит брат Насимы о приёмной дочери, но адвокат показывает документы.
Разбегаемся по своим делам до вечера
Вечером вместе с Насимой мы обсуждаем завещание.
Саша говорит, что если в семье теперь есть деньги – он хочет вызвать Анатолия Александровича воспитателем к ребёнку, и Сергея с Галей – помощниками в клинику и по дому.
Насима оплачивает  воспитателя, Сергея – клиника, Галю мы.
.
Но до этого произошло одно событие, что повергло нас в ужас.
На электронный адрес Саши в клинике пришло короткое письмо из одного слова «Хвостик». Его, профессионала, заставило оно похолодеть. С ним случился сердечный приступ, но он смог послать мне СМС «Приди».
У меня, молчаливой жены разведчика, реакция такая же – подкосились ноги. Но заставила себя не расслабляться, а «ноги в руки» и бежать.
Задыхаюсь, но остановиться не могу. Бегу в его кабинет, ничего и никого не замечая, но меня успела разглядеть медицинская сестра Насимы.
За стеной кабинета есть маленькая комната с туалетом и диваном, дверь в неё открыта. На диване лежит Саша, увидел меня, закрыл лицо ладонями и громко заплакал.
Подбегаю, сажусь на пол – нужно отдышаться. Слышу сквозь плач:
- Я – скотина, я причина всех бед твоих, а теперь и…показывает на компьютер. Это ты виновата, избаловала меня своей любовью «Ах Саша, ах Саша»
- Ну, слава богу, стрелочницу нашли.
В это время быстрым шагом входит Насима:
- Что, что случилось?
Увидела письмо, всё поняла, звонит кому-то:
- Бандит, горе нашей матери. Это из-за тебя она так рано сошла в могилу. Ничего святого у тебя нет, теперь и детских слёз тебе нужно.
Ты меня знаешь, у меня рука не дрогнет, а метко стрелять сам меня научил. Я сейчас же звоню друзьям  Джамаля.
Не ты? Значит твой паскудник. Я всё сказала.
Звонит кому-то ещё. Значит, сработало – больше не повторялось