Русский характер

Я нарисовала портрет руководителя фирмой «Помощь Калининграду» господина  Peter Heinrich, сидящего у компьютера в галстуке с милым лицом и доброжелательными глазами. Подарок сделала я в благодарность за помощь сыну, в поиске и предоставлении работы. Ему портрет от души понравился. Понравилось, что я вдруг так неожиданно уловила его характер и отразила это маслом. По логике это невозможно, ведь видела я его всего несколько раз. Но я, видимо, писала его от души, в знак признательности за сотворенное им добро. Он повесил у себя в кабинете, гордясь собой.
В ответ по телефону он пригласил меня в ресторан, но я немного задумалаясь и отказалась.
- Почему? – задохнулся от обиды господин Heinrich. – Почему нельзя просто сказать «да», а не обдумывать каждый свой шаг, сделанный по Германии.
- Дело не в комплексах, хотя и не без этого. Просто пока я не увижу в глазах детей счастливые искорки и веселые улыбки на лице, я не могу позволить себе радостные минуты. В детях пока живут смятение и страх и я должна разделить их состояние. Мне очень жаль.
- Ну хорошо, - удивленно-подавленно согласился он и положил трубку.
Я вздохнула с облегчением, хорошо, что сразу понял.
Но он позвонил мне через неделю все еще потрясенный и сбитый с толку:
- Когда ты мне сказала, - дрожащим голосом говорил он на другом конце провода, – что не можешь быть счастливой, пока дети несчастливы, я две ночи не спал. Я понимаю тебя, ты, возможно, права на сто процентов, но у меня такого еще никогда не было, чтобы женщина сказала «нет». Никогда! Мы все здесь рады, если кто-нибудь когда-нибудь пригласит, и чтобы отказаться из-за детей в ущерб себе... Такое я встречаю впервые за свои 46 лет. Каждый человек живет для себя и где гарантия, что дети, когда будут счастливы, оглянутся на тебя – какое у тебя настроение?..
- На меня и не надо смотреть. Их обязанность – уже смотреть на своих детей и помогать им, чем можно. Раз мы заводим детей, мы не можем есть, если ребенок голоден, мы не вправе радоваться, если дети в печали, мы не можем быть счастливы, если ребенок несчастлив.
- А когда же жить для себя?
- Тогда не надо заводить детей!
- Нет, тебе надо поменять свои взгляды на жизнь, иначе себя угробишь.
- Моя голова не компьютер, в ней нельзя вытащить программу и вставить другую...
- И все-таки учись жить по-немецки.
- Зачем? Все-равно я уже не смогу быть настоящей немкой. Это мои внуки уже будут рассуждать как вы, жить по немецким меркам, и я желаю им только счастья и благополучия. Моя обязанность – помочь детям. Когда я увижу, что они счастливы в своей семье, с женой и детьми, я тогда соглашусь пойти с вами в ресторан.
- Этого может уже не случится.
- Что ж, такова судьба.
- Глупости! Я все-равно тебя не понимаю.
- Действительно, мой немецкий язык оставляет желать лучшего.
– При чем тут немецкий... – в трубке послышались гудки.