Соседи

Длинные и просторные коридоры разделяли однокомнатные квартиры на каждом этаже пятиэтажной гостинки. Третий этаж отличался свежей белоснежной побелкой на потолке и салатовой на стенах. Растянутый коридор красовался с двух сторон большими деревянными окнами, окрашенными очередным слоем белой краски и вымытым круглым светильником по центру. В правом крыле от лифтовой площадки, в угловых квартирах, дверь в дверь, душа в душу, жили молодые добрые покладистые и дружные соседи.
В квартире с чётным номером, в которой балкон и кухонное окно выходили на восточную сторону, проживала семья Синичкиных. Толя - глава семейства, преподаватель математики, черноволосый мужчина неполных сорока лет, плотного телосложения, ниже среднего ростом, постоянно поправляющий указательным пальцем очки, сползающие с переносицы. Его супруга Лида – весёлая брюнетка баскетбольного роста, с короткой стрижкой «каре», возглавляющая чертёжное бюро авиазавода. И Паша - единственный сын, обладатель первого юношеского разряда по футболу, учащийся шестого «Б» класса, рыжеволосый задира с разбитыми коленями, постоянно пропадающий на улице с пацанами.
В квартире с нечётным номером, где балкон и кухонное окно выходили на западную сторону, проживала семья Лисичкиных. Глава семейства Коля - частный предприниматель, худощавый мужчина высокого роста с огненным цветом волос, торговал автозапчастями на авторынке в соседнем районе. Жена Люда - женщина невысокого роста, с пышными формами, с солнечным цветом волос, работала заведующей в детской поликлинике. Маша, их единственная дочь – девчушка с хитрыми глазами и чёрными по пояс волосами, заплетёнными в косу, училась в шестом «Б» классе, была отличницей и имела первый юношеский разряд по шахматам.

***

Пятница, тринадцатое декабря, восемнадцать часов тринадцать минут тринадцать секунд. По замку настойчиво скребётся ключ с неутомимым желанием попасть в замочную скважину. Слегка заострённый кончик носика отыскивает заветную цель, проникает внутрь замка и занимает боковыми прорезями с нижними зубцами нужное положение. С помощью лёгкого прокручивания против часовой стрелки механизм издаёт лёгкий щелчок, дверь, служащая хранительницей жилища, распахивается и предоставляет доступ в святая святых.
Лида переступила порог, аккуратно поставила бордовую сумку с фирменной надписью на пол возле обувной тумбочки и захлопнула за собой дверь. В комнате, которая просматривалась из небольшой прихожей, стояли раскладной диван, одёжный шкаф, сервизная стенка с расставленной посудой, детская кровать, тумбочка с телевизором и письменный стол, застеленный старой бежевой скатертью. За ним в домашних тапочках с протёртыми задниками сидел на стуле Толя в синих спортивках и белой майке надутой животом овальной формы, как натянутый ветром парус. Услышав, что хлопнула дверь, Толя незаметно для Лиды засунул правой пяткой кожаный рабочий портфель под кровать, после чего поправил очки и, поднимая взгляд от раскрытой тетради, посмотрел на супругу. Лида сняла осеннее драповое пальто красного цвета, которое полтора месяца назад сшила кума, работающая швеёй в ателье мод, и повесила на вешалку. Тёплые сапоги с постоянно разъезжавшейся молнией слетели с ног и заняли своё место между тумбочкой и стеной. Лида, улыбаясь, впорхнула в комнату.
- Сбежала сегодня пораньше – вжимала в себя плечи и пританцовывала чечётку Лида.- А где Пашка?
- На улице, как всегда, где он может ещё быть.
- На улице, – расплываясь в улыбке, игриво повторила Лида и умостилась супругу на колени.- Может, пошалим, пока Пашки нет? Ну, в ковбоя, например, или в директора школы и медсестру – Лида, ёрзая на коленях, обняла супруга за шею.
- У меня шалостей, вон, на все выходные – пробубнил под нос Толя и показал взглядом на две одинаковые, как городские небоскрёбы- близнецы, стопки тетрадей, лежащие на столе.
- Ты хоть тетрадь переверни, напроверяешь, – Лида перевернула тетрадь, которую муж разглядывал вверх тормашками, и встала с колен.- Что за мужик нынче пошёл, – грустно выдохнула Лида.- У нас на ужин что-то есть?
- Да, я пельмени купил, только соль закончилась.
- Ну, понятно, как обычно. Ладно, я схожу, соль куплю, а ты воду поставь, – Лида второпях оделась, прихватила сумку и вышла из квартиры, закрыв за собой дверь на ключ.
Очутившись в тусклых объятьях коридора, Лида, как артист комедийного жанра, прошагала на месте, имитируя удаляющие звуки каблуков и, как шпионка, позвонила шифрованным сигналом «короткий - длинный – короткий» в соседнюю дверь. За бесшумно открывшейся дверью появилась Люда в зелёном халате с жёлтыми драконами и элегантно проделала приветственно-пригласительный реверанс. Двери закрылись, никого не потревожив, также беззвучно, как отворились.
- Где твои?
- Машка, как всегда на улице, а Коля за солью пошёл.
- У Вас что, тоже соль закончилась? – на лице Лиды появилась улыбка.
- Да, ему вообще постоянно куда-то надо, то срочно на работу, то в налоговую, то в пенсионный фонд. У меня сегодня получилось пораньше с работы вырваться, я к нему, как к мужчине, пока Машка на улице… Эх! – Люда тяжело вздохнула. – Не тот нынче мужик пошёл, вот мне бабка рассказывала, – она закатила глаза, – так то были мужики.
- Не надо печалиться, вся жизнь впереди, – напевала Лида любимую строчку из песни, в руках которой, как у фокусника, из ниоткуда появилась бутылка вина. Соседки, пританцовывая, телами повторяли плавные волнообразные движения и, как убаюкивающие морские волны направляются к береговой кромке, направились на кухню.
 - Люда, а у тебя соли случайно нет? – ответ не заставил себя долго ждать: на кухонном столе, как в осеннем лесу из земли появляются грибы, появилась пачка соли с надписью «Соль йодированная» и бокалы для вина.

***

- Пронесло! – облегчённо прозвучало в квартире с чётным номером.¶- Коля, вылазь! – из-под кровати показалась рыжая голова соседа. - Так, пятнадцать минут до магазина, пятнадцать обратно, пять в магазине, пять на кассе, итого сорок минут. Засекаем, время пошло, – Толя молниеносно пододвинул портфель, и на столе появилась бутылка вина с двумя стаканами.
- Первый тост за гостем! Давай сосед, блесни рыночным интеллектом, – Толя, довольный шуткой, ехидно хихикал.
- Выпьем за ковбойские шалости! – не скрывая смеха, гоготал сосед.
- Ну, ты, шутник-самоучка, я тебе в конце года так заполню годовую декларацию о доходах, что будешь всю оставшуюся жизнь носить запчасти в налоговую, – шутливым тоном пригрозил Толя.
- Тогда, дорогой сосед, выпьем за дружбу.
- Это по-нашему, так бы и сразу, – кисло-сладкое содержимое стаканов исчезло в широко раскрытых ртах.

***

- Машка, ты выйдешь ещё сегодня на улицу?
- Не знаю, если родители отпустят.
В коридоре, между чётной и нечётной дверьми стояли лицом к лицу Маша с Пашей и громко разговаривали. Во время небольшого диалога дети поднимали и опускали кулачки с интервалом в одну – две секунды, раскрывая каждый раз по одному пальцу. Когда кулачки оказались, раскрыты, руки потянулись к звонкам, звонки издали одинаковую мелодию и затихли в немом ожидании.
- Здравствуй! – одновременно поздоровались Толя и Люда, открывшие двери детям. - Дома? – продолжили дуэтом задавать вопросы, якобы интересуясь вторыми половинками. - Нет, в магазине – два голоса слились в одном ответе. - Привет передавай! – уже смеясь, закрыли в такт двери соседи.
Дети, не дожидаясь приглашений, нырком под руку пробрались в квартиры и, как профессиональные сыщики, сразу принялись за поиск улик.

***

-Ты на улицу ещё пойдёшь? – не отходя от порога, спросила Люда Машу в надежде побыстрее выпроводить дочь из дому.
- Я думала домашку сделать, чтобы на выходных больше свободного времени было, – рыскала взглядом по квартире Маша. - Мам, а Вы опять с тётей Лидой вино пили?!
- Нет! А с чего ты взяла?
- Пробка на столе и сумка тёти Лиды в прихожей.
На кухне из-за мягкого уголка поднималась Лида.
- Какая я неловкая, колечко закатилось, еле-еле достала, – неловкими движениями Лида поправляла обручальное кольцо на безымянном пальце.
- Папа ругаться будет, – Маша стояла с вытянутой рукой и невинным ангельским взглядом смотрела в сторону.
Люда привычным движением достала из кармана кошелёк и положила дочке на ладонь бумажную купюру.
- Папе ни слова! – Маша в знак согласия кивнула головой, но руку не убрала.
- Тётя Лида, у Вас юбка и пальто в пыли, дядя Толя расстроится, – Маша по-прежнему смотрела в сторону.
- Какая предприимчивая девочка, мне бы такую невестку, Пашка был бы, как за каменной стеной, – размышляла Лида, кладя купюру такого же номинала в маленькую Машкину ладонь.
- Я тогда, чтобы вам не мешать, пойду, погуляю – с чувством выполненного долга Маша направилась к выходу.
- Чтобы через час, как штык, была дома! – строгим тоном скомандовала Лида, закрывая за дочерью дверь.

***

-Ты на улицу ещё пойдёшь? – не отходя от порога Толя спросил Пашу в надежде побыстрее выпроводить из дому сына.
- Я думал домашку сделать, чтобы на выходных больше свободного времени было, – рыскал взглядом по квартире Паша.
- Пап, а Вы опять с дядей Колей вино пьёте?!
- Нет! А с чего ты взял?
- Пробка на столе и ноги дяди Коли торчат из-под кровати.
- Вылазь, предприниматель, – из-под кровати показалась рыжая голова, а следом за ней и сам дядя Коля.
- Мама ругаться будет – Паша стоял с вытянутой рукой и невинным ангельским взглядом смотрел в сторону.
Толя привычным движением достал из кармана кошелек и положил сыну на ладонь бумажную купюру.
- Маме ни слова! – Паша в знак согласия кивнул головой, но руку не убрал.
- Дядя Коля, у Вас куртка и брюки в пыли, тётя Люда расстроится, – Паша по-прежнему смотрел в сторону.
- Какой предприимчивый малый, мне бы такого зятя, Машка была бы, как за каменной стеной, – размышлял Коля, кладя купюру такого же номинала в маленькую Пашкину ладонь.
- Я тогда, чтобы вам не мешать, пойду, погуляю, – с чувством выполненного долга Паша направился к выходу.
- Чтобы через час, как штык, был дома! – строгим тоном прокомандовал Папа, закрывая за сыном дверь.

***

Пашка выскочил за дверь. В коридоре, оперевшись спиной о стенку, в томлении ждала Машка.
- Как прошло?
- Как по маслу! – ответил Пашка.
Юные дарования хлопнули в ладоши и пошли к лифту. Машка и Пашка остановились на лестничной площадке под яркой лампочкой.
- Давай делится!
- Давай!
- Только так, как в прошлый раз не получится, - размышлял Пашка, вспоминая прошлый делёж, когда на его сотню Машка показала всего двадцатку.
На счёт три дети раскрыли кулачки, на маленьких ладошках лежало по одной смятой купюре.
- У тебя пятьдесят и у меня пятьдесят, тут и делить нечего, – Пашка быстро спрятал деньги в карман.
Машка с разочарованием наблюдала, как деньги исчезли в кармане, и тут же пустилась в лабиринты логических размышлений:
- Полтинник одной бумажкой, значит, оба дали по пятьдесят, а он один полтинник зажал. Хорошо, хорошо, растёт мальчик, возьмём на заметку, но схема-то моя, мог бы и поделиться. Пойдём по запасному варианту.
- Паш, ты меня до магазина не проведёшь?
- Не могу, я с Никитой договорился встретиться, ему батя новую приставку на день рождения подарил, мы собирались в гонки погонять.
- Так, так, так, что-то тут не так. Взвесим все за и против – одноклассники не спеша спускались по затёртым и грязным ступеням.
Молчание Машки настораживало Пашку.
- Долго молчит, лучше бы говорила, опять что-то задумала, быть беде, отложу на всякий случай второй полтинник.
- Первое, – Машка продолжала размышлять, на ходу решая сложившуюся задачку, – отказался провести, второе, не просил вчера поцеловать, третье, зажал полтинник, четвёртое, линяет, по типу, к Никите, и пятое, Верка видела его с белобрысой Риткой из кружка танцев. Из всего вышеперечисленного следует, что намылился к Ритке. Она хоть и дура, но, надо признать, симпатичная, и всё же до меня ей очень далеко, как небу до земли. Стратегический план такой: Риткина мама, скорее всего, с младшим на качелях, и Верка с сестрёнкой тоже. Скажу-ка невзначай Верке, что Пашкин папа поставил Ритке двойку по контрольной. Ритку на субботу и воскресенье запрут дома, а математика у нас аж в среду, потом пока разберутся, никто и не вспомнит, кто слил информацию, а если и вспомнят, отвечу, что не помню или ошиблась. Это конечно неправильно, так поступать нельзя, но будет знать, как по чужим мужикам шастать. Завтра, дорогой Пашечка, мой поцелуй тебе обойдётся в сто раз дороже. – Машка, не выдавая эмоций, ликовала.¶- Пашка, а это не тот Никита из параллельного класса, у которого папа банкир?
- Откуда она всё знает? – удивлялся Пашка.
- Может замутить с Никитой, – в Машкиной голове рождались новые планы. - Только надо придумать что-то поизящнее, там такая шара не прокатит. Если папаша и раскошелится, то только кредитом и под банковский процент. Ладно, будем пока дрессировать своего, а там посмотрим. Как говорит мой любимый дедушка – куй железо пока молодой, потому что в старости болят ручки.
За размышлениями дети спустились по лестнице и вышли из парадного на улицу.
- Передавай Никите привет!
- Хорошо, – Пашка с облегчением выдохнул.
Дети, не оборачиваясь, разошлись, как в море корабли, оставляя следы на свежевыпавшем снежном покрывале.

***

- Толя, сколько времени осталось?
Толя посмотрел хмельным взглядом на бегающие по циферблату стрелки и ничего не разглядел, стрелки двоились, троились, улыбались и прятались, скрывая от хозяина время.
- Пора - невнятно произнёс Толя.
- Я совсем забыл! Я же за солью в магазин пошёл. У тебя случайно соли нет? – Коля с преданностью дворового пса не сводил взгляд с соседа.
Толя вытер пот со лба, поправил очки и благородно кивнул головой, давая обнадёживающий ответ. Пустая бутылка из-под вина и два стакана исчезли в волшебном портфеле, и из него недр появилась целая пачка йодированной соли.
- Ну, сосед, ты даёшь! Прям Копперфильд славянского разлива, – друзья пожали руки и, покачиваясь, как матросы на судне, направились к двери. Толя открыл дверь, выглянул в коридор.
- Чисто, – Коля на носочках, как балерина, подошёл к своей квартире и потянулся к звонку. Дверь за спиной закрылась, перед лицом открылась.
- А вот и Коля, – супруга обняла мужа.¶- А к нам Лида на секунду забежала. Ты не поверишь, комедия какая-то, у них тоже закончилась соль.
- С этой солью одни хлопоты! – Лида, пошатываясь, привстала из-за стола, крепко сжимая в руке пачку соли.¶- Захожу в магазин на Тупиковой 13а, а у них последняя пачка осталась. Может, соврали?! Ты где брал? – Лида с интересом ждала ответ.
- На Тупиковой, 13д, в магазине напротив, через дорогу, тоже кстати последнюю успел забрать. Что в стране творится, кругом бардак одним словом.
- Я пойду, Толя, поди, заждался – Лида обнимая пачку соли, как младенца, скрылась за дверью.

***
Коридор замер. Прозвучал ещё один, никем не услышанный, финальный звонок. Невидимый седовласый дирижёр в элегантном чёрном фраке с чёрной бабочкой поверх белой рубашки и в чёрных стильных туфлях плавно взмахнул в воздухе дирижёрской палочкой, и в чётной и нечётной оркестровых ямах, разделённых коридором, из телесных оболочек, наполненных химическими элементами таблицы Менделеева и природными рефлексами, зазвучали одинаковые фразы и проявились одинаковые эмоции.
***
Двадцать часов тринадцать минут тринадцать секунд, семьи Синичкиных и Лисичкиных каждая на своей кухне раскладывают горячие пельмени по тарелкам и поливают сверху сметаной. Нежданные звонки в двери прерывают трапезы.
- Кого это нелёгкая принесла! – сказали жёны и уставились на мужей удивлёнными взглядами.
Мужья поняли, что миссия возложена на их мужские плечи, встали и пошли открывать двери.
- Твоя… – не веря своим глазам, от неожиданности теряя дар речи, мужчины, задыхаясь, жадно вдыхают дополнительный глоток воздуха, как ныряльщик после затяжного подводного погружения. - Мама приехала, - как на казни с тяжёлым выдохом выговаривают остаток фразы.
- Ой, Мама! – радостно приветствуют дочери матерей.
- Здравствуйте, мои любимые! Вы даже не представляете, как я соскучилась! – тёщи шагают из тёмного коридора в светлые прихожие, держа в руках баулы и прижимая под мышками по картине, упакованной в полиэтиленовую плёнку.
- Пропали выходные, все мозги вынесет своими нравоучениями, хотя, может, улыбнётся удача и увезёт её завтра с утра пораньше домой – мысленно обнадёживали себя Машины и Пашины родители.
- Бабушка! – внуки бросились бабушкам на шеи. – Сейчас начнётся, как дела в школе? Какие у тебя оценки? Почему руки грязные?
- Никто не знает? – тихо-тихо прошептали бабушки на уши внукам.
- Нет, - так же тихо ответили внуки.
- Вот тебе денежка от меня.
- Спасибо бабуля!
- А эта денежка от дедушки, сказал, что ты в курсе.
- Спасибо, передашь дедушке, что всё в порядке.
Главы семейств тужились и пыхтели, таща баулы на кухню, связки натягивались и звенели, как перетянутые гитарные струны, суставы издавали истошный хруст. Покрасневшие мужики смотрели на тёщ и не могли понять, как эти хрупкие создания постоянно таскают за собой эти неподъёмные сумки.
Натруженные женские руки выставляли на столы консервацию, стеклянные банки были аккуратно завёрнуты в старые пожелтевшие газеты и журналы.
- Это варенья, салаты, компоты, а это свежина, сало. Дедушка кабанчика заколол, только у нас соль закончилась, посолить надо, – семейства Синичкиных и Лисичкиных неожиданно для тёщ начали резко и громко смеяться.
- Чего смеётесь, у Вас что, тоже соли нет? – все держались от смеха за животы, никто не мог ответить, смех нарастал и переходил в истерический.
- Ой, совсем память отшибло, – тёщи развернули картины, завёрнутые в полиэтиленовые плёнки. - Дедушка картину закончил писать, – все замерли, разглядывая картины, на которых были изображены три счастливых поколения: ребёнок, родители и бабушка с дедушкой.
В квартире с чётным номером на семейном портрете в окружении черноволосых родственников по центру стоял старейшина семейства, высокий рыжеволосый мужчина преклонных лет и крепко обнимал внука, внешне похожего на него, как две капли воды. В квартире с нечётным номером на семейном портрете в окружении солнечноволосых родственников стоял старейшина семейства, невысокий черноволосый мужчина преклонных лет и нежно обнимал внучку, похожую на него, как две капли воды.