084. Принцесса Аликс - Цесаревичу Николаю

Письмо принцессы Гессен-Дармштадтской Аликс Цесаревичу Николаю Александровичу.
На английском языке с переводом на русский.


№ 37.       Harrogate.
                June 5th 1894.

My own sweet darling Boy,

I have finished my Russian, and before fetching Victoria who comes at 8.50 I am going to begin my letter to you, as there will be no time tonight. Your dear letter this morning made me unutterably happy and I long for wings to fly over and kiss you for it and all the hearty good-wishes.

It is so nice Victoria is coming, as it will make the day much pleasanter – to have been without one relation on that day, the last time as a young girl, would have been awfully hard, – oh, how I wish we were at home. Only twice have I been away on that day –10 years ago in the train on our way to Ella’s wedding – and there,// 3 years ago, in Balmoral—the last Birthday beloved Papa spent with me, and how dear and cheery he was then—who would have thought then than in less than a year he would be so terribly and suddenly taken from us. – No, in my whole life, I shall never forget that awful minute and the following days till the 10th. It is too ghastly to think of.—But I don’t want to make my deary sad, so I shall write about something else—only I cannot help feeling unhappy tonight.

Дождь идетъ четвертый день; все время лилъ дождь, когда я каталась. Скучно, что солнце насъ не греетъ! Здесь сыро, грязно, нехорошо!

But never//theless it did one good getting out. I chattered with my man who pushed and trod bravely, not withstanding the heavy roads. He told me all sorts of interesting things about places, buildings we past, ladies he had taken out and so on. He was a soldier in York, in the Prince’s of Wales regiment for nearly 20 years.

This morning I was pushed in a bath chair and Gretchen walked near me, and I went and bought flowers to put in Victoria’s room.

I have received a good many letters already from friends, from home too. – I am longing to go to Church to-morrow evening, as there in every service in the Church we// went on to Sunday morning and I should much like to go on my Birthday, it would be a comfort, only I do not know whether Virctoria would care to go, as I don’t leave her alone.

Excuse this vile writing, but my pen is like a pin.

What an interesting letter, forgive it, but I cannot write anymore now I am getting ramolie. I read a novel to-day, which aggravated me intensely, the characters were too tiresome.

June 6th. Good-morning, my own precious Boysy – my Birthday! 22! Oh, how I wish you were here, beloved Darling! And your glorious bracelet, you naughty monkey, how could you dare to give me such a magnificent thing—I feel quite shy and your dear telegram. You do spoil me so.//

I must fly to my water. So good-bye, we have been arranging flowers all the morning, which some kind angel has with me. More to-night.

Many tender kisses and again many heartfelt thanks. Even your own deeply loving
Alix.

God bless you! Angel of my heart, adored Nicky, I can arrive 20th of p.m. at Walton—delighted.


№ 37.       Хэррогейт.
                5 июня 1894.

Мой милый, дорогой Мальчик,

Я закончила заниматься русским, и перед тем, как встретить Викторию, которая приезжает в 8.50, хочу начать письмо к тебе, поскольку сегодня вечером времени не останется. Твое чудное письмо сегодня утром доставило мне невыразимое счастье, и я мечтаю о крыльях, которые принесли бы меня к тебе, чтобы я могла поцеловать тебя за него и еще за твои теплые пожелания.

Как хорошо, что приезжает Виктория, это скрасит немного день рождения, провести его без единого родственника, в последний раз мне, как девушке, было бы особенно тягостно. О, как же мне хочется домой! Только дважды мне выпадало быть в этот день вдали от дома – 10 лет назад я была в поезде, собираясь на свадьбу Эллы, и// три года назад в Балморале, это был последний день рождения, который провел со мной любимый  Пап;. Как весел и беззаботен был он тогда. Кто бы мог подумать, что менее чем через год, он уйдет от нас так ужасно и так внезапно. – Нет, никогда в жизни я не забуду этой страшной минуты и последующих дней вплоть до 10-го. Слишком больно думать об этом.
Но я не хочу огорчать моего любимого, поэтому напишу о чем-нибудь другом. Только не могу не чувствовать себя несчастной сегодня.

Дождь идет четвертый день; все время лил дождь, когда я каталась. Скучно, что солнце нас не греет! Здесь сыро, грязно, нехорошо.

Но все// же, прогулка пошла на пользу. Я поболтала с человеком, который храбро шел и толкал мою коляску, не боясь тяжелых дорог. Он рассказал мне много интересного о местах и зданиях, мимо которых мы проходили, о дамах, которых он вывозил и так далее. Он около 20 лет был солдатом в Йорке в полку Принца Уэльского.

Этим утром меня тоже везли в коляске, а Гретхен шла рядом со мной. Потом я пошла купить цветов, чтобы украсить комнату Виктории.

Я уже получила множество писем от друзей и из дома. Очень хочу пойти в церковь завтра вечером, так как по вечерам служба в двух церквях, куда мы// ходили утром в воскресенье. Я бы очень хотела пойти в мой день рождения, это было бы таким утешением. Только не знаю, захочет ли пойти Виктория, а я не оставлю ее одну.

Прости за ужасный почерк, но мое перо, словно игла.

Что за скучное письмо, прости, пожалуйста, но я не знаю, что написать еще, когда становлюсь ramolie. Сегодня читала роман, который страшно утомил меня, персонажи были слишком предсказуемыми.

6 июня. Доброе утро, мой драгоценный мальчик – мой день рождения! 22! О, если бы ты мог быть здесь, мой возлюбленный! И твой чудесный браслет, ты, озорная обезьяна, как ты осмелился подарить мне такую роскошную вещь. Я совершенно смущена. И еще твоя милая телеграмма. Ты ужасно балуешь меня.//

Мне пора улетать на мои воды. Так что, прощай, мы все утро расставляли цветы, которые мне прислал какой-то добрый ангел. Напишу еще сегодня вечером.

Множество ласковых поцелуев, и снова самая сердечная благодарность. Всегда твоя, глубоко любящая
Аликс.

Благослови тебя Господь, ангел моего сердца, обожаемый Ники. Я смогу приехать 20-го в Уолтон. Счастлива!