Культурные плацебо. Культурология

В 1917 году Марсель Дюшан выставил писсуар, назвав его Фонтаном, в качестве произведения искусства. В 2004 году в результате опроса среди британских профессионалов по искусству, работа Дюшана «Фонтан» была признана самым великим произведением XX века.

Эмоциональное отношение к "Фонтану" Дюшана может быть различным, но наша задача не порицать или восхвалять, а понимать. Давайте разберёмся, как вообще в культуре возможны такие феномены, как "Фонтан".
Культурные объекты принципиально отличаются от природных. Деньги, тексты, произведения искусства и т.п. имеют вещественную составляющую, которая может быть исследована естественно-научными методами, но понять их культурный смысл можно только через понимание связи культурных объектов с человеком. Естественные науки в этом помочь не могут, так как методологически ориентированы на то, чтобы изучать объекты сами по себе, в отрыве от человека. Например, даже полный физико-химический анализ денежной купюры не приблизит нас к пониманию природы денег вообще и ценности данной купюры в частности. Деньги являются деньгами лишь потому, что люди признают их в качестве платёжного средства. Уберите это признание и деньги перестают быть деньгами, не теряя своих "вещественных свойств", как это происходило, скажем, во время денежной реформы в Советском Союзе. Если мы не владеем соответствующим культурным кодом, то окажемся не в состоянии даже идентифицировать культурный объект. Если в ходе археологических изысканий мы натолкнёмся на некий рукотворный предмет неясного назначения, физика с химией не помогут определить что это: защитный амулет, средство обмена, символ верховной власти или что-то ещё.

Говоря о наскальной живописи и первобытных художниках, мы именуем их таковыми лишь потому, что применяем наш культурный код, не зная кода той культуры. Возможно, эти рисунки имеют ритуальное значение, и мы имеем дело не художниками, а жрецами, или с чем-либо ещё, о чём мы и подумать не можем, в силу отсутствия аналогов в нашей культуре.
Во всяком случае, очевидно, что культурный объект определяется тем, как его воспринимают люди и в качестве чего используют. Именно такое конституирующее свойство культурных объектов и позволяет нам говорить о культурных плацебо.

Плацебо в обычном, медицинском смысле, представляет собой пустышку, которую дают пациенту вместо лекарства. Эффектом плацебо называют лечебный эффект, который оказывает пустышка. Этот эффект возникает из-за знания пациента (в данном случае ложного) о том, что он принял лекарство.

В определённом смысле, вся культура построена на знании. Именно это позволяет привлечь концепцию культурных плацебо для объяснения культуры. Один и тот же текст, написанный Иваном Петровичем Кузякиным или принадлежащий перу Бродского, будет восприниматься по-разному. Лежащая в запасниках музея никому не интересная картина вдруг становится гениальной, как только выясняется, что это неизвестное полотно признанного гения живописи. Знание о том, что произведение искусства гениально (признано таковым) заставляет людей относится к нему по-особому. Причём мы говорим не о притворстве (хотя и притворяющихся любителей искусства, похоже, достаточно), а о том, что люди действительно переживают искусство иначе, когда знают о гениальности создателя. Это и есть эффект плацебо. Этот эффект, как и эффект медицинского плацебо, не всесилен: по моим наблюдениям, огромное число людей, признавая Льва Толстого великим писателем, не любят и не читают его.

Фактически, концепция культурных плацебо говорит о том, что культурный объект является тем, в качестве чего его воспринимают и используют.

Понятие культурного плацебо может показаться похожим на широко известное понятие симулякра - знака, не имеющего означаемого объекта в реальности. В действительности, эти понятия пересекаются  частично, лишь тогда, когда речь идёт о пустышке. На самом деле, эффект плацебо проявляется даже в том случае, когда пациенту дают настоящее лекарство. Этот эффект несложно выявить, если сравнить эффект от воздействия лекарства даваемого втайне от пациента с эффектом от лекарства, даваемого открыто. Этот эффект можно усилить, дополнительно ознакомив с целебными свойствами лекарства. Причём, это очень важно, для усиления эффекта плацебо (как и для его возникновения) информация вовсе не должна быть ложной.

Симулякр обычно описывается как нечто негативное, то чего следует избегать. Концепция культурных плацебо полагает, что культурные плацебо - необходимый механизм культуры, коренящийся в самой её сути, основанный на том, что культура неизбежно предполагает знаковое замещение реальности.

Таким образом, культурное плацебо, в отличие от симулякра, является, если можно так сказать, "естественным" механизмом культуры и проявляет себя в независимости от того существует ли означаемое и ложно или истинно знание, на котором основано плацебо.
Плацебо существует не только в искусстве, этот механизм действует во всём "культурном теле". Попробую показать, как, используя механизм плацебо, можно сконструировать деньги. Предположим, Пикассо в пору своей прижизненной славы, нарисовал бы на прочной бумаге голубя мира и написал 1(один) пикассо. Вероятно, этот рисунок был бы куплен коллекционерами за большие деньги. Тиражируя этот рисунок Пикассо мог бы довести ситуацию до того, что 1 пикассо вышел бы за пределы круга коллекционеров и стал бы обращаться по приемлемому курсу. Нечто подобное, правда на другом материале, реализовано в системе биткоинов.

Вернёмся к "Фонтану" Дюшана. Мне кажется, изложенная концепция приближает нас к пониманию этого феномена. В начале, "Фонтан" был просто пустышкой, с помощью которой Дюшан провоцировал (как сказали бы сейчас, троллил) культурное сообщество. Тогда, даже товарищи Дюшана не считали писсуар художественным произведением. Со временем, по мере использования "Фонтана" в качестве произведения искусства (люди приходили смотреть на него так же, как на картины), и активной деятельности искусствоведов-концептуалистов, надувающих плацебо, получилось то, что получилось.

Ранее я писал, что культура не природное образование и не может быть исследована естественно-научными методами. В связи с этим, я хотел бы предостеречь, от понимания культуры как абсолютно произвольной, субъективной конструкции. Культура не субъективное, а интерсубъективное образование. Именно эта интерсубъективность и делает культуру "второй природой", которая противостоит субъективизму не хуже природы первой.

Даже гениальный Блок не смог навязать языку своё слово "летун", в смысле лётчика.
Правда потом, много позже, слово "летун" прижилось как наименование человека, часто меняющего места работы. Но это уже другая история, по-видимому, с Блоком не связанная.

Поэтому, даже если лично я стану рассматривать свою ванну как произведение искусства, это приобретёт культурный смысл лишь в том случае, если к этому удастся подключить других. Тех самых, которые ад.