Непутевый

Ичан Непутевый, пожилой мужчина, 45 лет, был худощавым, высокого роста, с рыжими вьющимися волосами. Его лицо не было красивым. Его можно было принять за деревенского мужика, но на самом деле он начинал свою трудовую деятельность простым рабочим на Путиловском заводе.

Командир полка изучал его документы. Судьба этого человека его заинтересовала. А она была непростой. Читая его папку с документами, он только с удивлением мотал головой. Итак, вначале Иван Непутевый пошел работать слесарем на Путиловский завод, потом воевал в Империалистическую простым солдатом-ординарцем царского офицера, в Гражданскую вырос до комиссара кавалерийского корпуса, до 1934 года был начальником механического цеха Путиловского завода, потом его репрессировали во времена «красного террора», связанного с убийством С.М. Кирова.

Арестован он был за то, что предупредил своего заместителя цеха  Станислава Лебединского, бывшего царского офицера, и помог ему скрыться от карающего меча пролетариата.

Отсидев в исправительно-трудовом лагере до 1942 года, попросился на фронт. Теперь этот ребус должен был решать командир полка. Куда определить пожилого человека с такой непростой биографией?
 
Командир полка после долгих раздумий  определил его подносчиком патронов. Выдать оружие на руки бывшему «врагу народа» он не решился. На позиции полка было несколько огневых точек, которые были вынесены вперед на отдалении  полукилометра от окопов. Они обеспечивали сдерживание наступающих немцев, прежде, чем они подойдут к основным оборонительным сооружениям полка.

Непутевый моментально влился в солдатский коллектив и его сразу все полюбили. Он очень добросовестно относился к своим обязанностям. Пулеметчики всегда были снабжены достаточным запасом патронов. И каждый раз солдат Непутевый вносил бодрое настроение солдатам огневой точки, когда подползал к ним, таща за собой тяжеленный  ящик с патронами. Он всегда переводил дыхание, так как было видно, что ноша, которую он тянул ползком за собой, была для него непомерно тяжела.

Он всегда рассказывал солдатам смешные анекдоты, которые на ходу придумывал сам. Вот и на этот раз, он уже заготовил что-то новенькое.
- Слушайте, ребятки. Приходит Геббельс к Гитлеру и спрашивает:
- О, мой фюрер, у меня пропала жена. Вы не видели ее?
-О! Нет. Я ее не видел, - отвечает, покраснев, Гитлер.
 Геббельс уходит ни с чем. А Гитлер кричит в свою спальню:
- Фрау Геббельс, выходите. Ваш муж, наверное, застукал нас. Мы с Вами раскрыты!  - запаниковал Гитлер.
Фрау Геббельс выходит из спальни Гитлера, на ходу надевая платье.
- Мой фюрер, не беспокойтесь. Мой муж глуп, как пробка. Он до сих пор не догадался, что наши пятеро детей не от него, а от Вас, мой фюрер, - спокойно отвечает фрау Геббельс
- Но. Вы, моя дорогая, на алименты от меня не рассчитываете, - забеспокоился Гитлер.
- Мой фюрер, не беспокойтесь. Жалования моего мужа вполне хватает, - отвечает фрау Геббельс.
«Надо урезать», - подумал Гитлер.

Солдаты в восторге. Они его с нетерпением ждали, и он оправдал их надежды. Дружный хохот не умолкает минут пять. А он угощает их украинским салом, которое раздобыл в селе, где был расквартирован их полк, до слез рассмешив хозяйку дома.

В следующий раз он рассказывает солдатам дота тоже про Гитлера:
- Вызывает как-то Гитлер партайгеноссе Бормана и спрашивает:
- Дружище, Мартин, я проверил счета партии. Там нет ни пфеннига!
- Все правильно, мой фюрер. Ведь я партайгеноссе партии, поэтому золото партии должно лежать на моих счетах, не правда ли?
- Все верно, Мартин. Как я об этом раньше не догадался? – говорит Гитлер, а про себя подумал: «Нужно зарезервировать для этого парня каюту рядом с моей на подводной лодке, когда мы будем драпать Южную Америку».

Юмор у подносчика патронов был очень тонкий и не до всех сразу доходил его смысл. Вот, один хохол из под Киева, сделав серьезную мину на своем деревенском лице,  спросил:
- А когда Гитлер в Южную Америку будет драпать?

Уже солдаты не выдержали его тугодумства и ответили за Ивана:
- Да когда мы с тобой Берлин возьмем, дурья ты башка.

А этот солдат недоуменно спрашивает:
- А где же тут смеяться нужно?
Солдаты уже дружно смеются над этим хохлом. Но здесь уже вступает в разговор

Иван:
- С вами хорошо, но нужно и честь знать. Мне сегодня еще пару рейсов таких сделать нужно. И он потихоньку поднимается и ползет обратно на позиции, чтобы взять новый ящик с патронами.

Но однажды немцы, прознав про подносчика патронов, решили его уничтожить, так как готовилось наступление. Они обнаружили его место нахождения и с двух флангов послали две группы солдат по двадцать человек, чтобы отрезать Ивану пути к отступлению.

Иван, увидев немцев, а они должны были вот-вот взять его в кольцо, лег на дно воронки от снаряда и стал вспоминать. Он знал от своих родителей, дедов и прадедов, что перед смертью человек вспоминает всю свою жизнь.

«Вот, он! Такой момент настал в моей жизни», - подумал Иван и закрыл глаза. Оружия у него не было. Даже ножа ему полковник побоялся выдать.

«Если повезет, то задушу фрица руками, – думал дальше Иван. – А пока, мое время. Сколько его у меня его осталось? Час, наверное, не больше?».

Почему-то в память ему врезалось событие 1934 года, когда вражеская пуля сразила всеми любимого вождя Ленинграда С.М. Кирова. В городе пошли повальные аресты. Они коснулись всех бывших офицеров царской армии, которые верой и правдой служили новой власти.

«Затаилась контра! Снаружи стала красной, а внутри, один черт, белая», - говорили чекисты и нещадно пытали бывших офицеров, выбивая из них признания в контрреволюционной деятельности.
 
Главный инженер завода, Вовка Загоруйко, друг детства Ивана, срочно вызвал его к себе.
- У тебя заместитель твоего цеха - бывший  царский офицер. Не сегодня, завтра его заберут, как контру. Но помни, я тебе ничего не говорил.
Иван всегда его так называл, Вовкой,  несмотря, на его большую должность и на то, что седина посеребрила обоим виски.

В детстве Вовка верховодил. Он намечал жертву налета в близлежащем селе и «банда» подростков, под его началом обносила сады. Ванька был его правой рукой.

Потом они справедливо делили добычу. Они воровали яблоки у богатеев. Тех, кто был победнее, налетчики не трогали. Была у  малолетних «бандитов» своя воровская этика.

Получив свою долю, Ванька тащил яблоки своим младшим сестренкам и братикам. Но первым делом он угощал смазливую соседскую девочку, Настю. Мать ее работала  уборщицей на заводе, поэтому они жили бедно. От нехватки витаминов и питания впроголодь  девочка была худенькой и бледненькой. Но было в ней что-то, что неудержимо тянуло Ваньку к ней. Это глаза. Ему казалось, они были бездонными, как океан.

Ванька не мог насмотреться в эти темно-синие глаза. Ему казалось, он плыл по  океану и в этот момент он уносился в бушующие его воды на утлом суденышке, и они вместе с Настей преодолевали все препятствия.

Еще она была прирожденной певуньей. Когда девочка поспешно съедала все яблоки, и, немного насытившись, довольная улыбалась Ваньке, то он счастливый и гордый своим родингудством просил ее спеть старинные русские песни. Особенно ему нравилась песня о ямщике, которого просили не гнать лошадей, так как героине некуда было больше спешить. И песню о том, как ямщик замерзал в зимнюю стужу.  Фантазия уносила Ваньку в холодную заснеженную степь. Они потом вместе, обнявшись, тихонько плакали, тронутые историей бедного ямщика.

Так их детская любовь и привязанность к русским народным песням сдружила их навек. Настя стала женой Ваньки. Она так же, как и ее мать, пошла работать на Путиловский завод уборщицей, а Ванька слесарем по ремонту станков и цехового оборудования.

Они сыграли бедную свадьбу. И от завода новую семью поселили в барак. Там была большая комната, 100 квадратных метров, поделенная занавесками на восемь частей,  для таких же семей, какой была семья Непутевых.

На заводе Ваньке пришлось трудно привыкать к железкам. Фамилия Непутевый превратилась для него в кличку. Старые рабочие звали его «непутевым» из-за того, что он не мог ловко крутить гайки. Все сыпалось и валилось из его рук.

Его мастер Станислав, сын генерала Лебединского, подбадривал молодого слесаря:
- Не боги горшки обпекают. Со временем  прийдет и к тебе сноровка. Не спеши. На хорошего слесаря нужно десять лет  учиться. А ты только первый год трудишься. Потерпи.

И Ванька терпел. Настя тоже его поддерживала. Поужинав своим скудным ужином, они выходили на окраину города, смотрели на широкое поле, и Настя начинала петь, как в детстве. На душе у Ваньки становилось легко и светло. Наплакавшись вволю, они возвращались домой, и забывались в молодой сладостной любви в бараке, где так же, как и они, скрипели пружинными матрасами кроватей еще семь молодых семей. В одну из таких скрипучих ночей Настя зачала и родила сына Николушку.

На следующее утро Ванька опять шел осваивать трудное мастерство слесаря. Старые рабочие были с хитрецой. Они не выдавали своих секретов. Молодой начинающий слесарь сам должен был доходить до сути своей головой. Когда Ваньке поручали самостоятельное дело, то  его всегда выручал мастер Станислав. Он приносил чертежи, и они вместе разбирались. Ванька был очень благодарен ему. Он считал Станислава не только своим мастером,  но и старшим братом.
 
И тут, грянула война. Ваньку и мастера Станислава призвали в царскую армию. Станиславу присвоили звание прапорщика, а слесаря Ивана Непутевого он взял в свои ординарцы.

Вот тут-то, на войне, у Ивана появилось чутье. Близость смерти всегда развивает в человеке необыкновенные способности. Так произошло и с Иваном. Непутевый в жизни, он стал мастером военного дела. Он всегда, в бою, опекал своего прапорщика. Когда они шли в атаку, то Иван следовал немного позади.

Он отслеживал все, что было рядом с его офицером, и прикрывал его и с фронта, и с тыла, и с флангов. Сколько раз он приходил на выручку своему прапорщику, было не сосчитать. Можно было смело сказать, что воевал Станислав, а его ординарец оберегал его жизнь и выручал,

когда на прапорщика наваливался здоровенный немец.
Но однажды прапорщик пробежал далеко вперед, обогнав своего ординарца. Он опередил даже немецких солдат и двое из них напали на него сзади. Одного Иван сходу, с бешенного бегу, чтобы догнать своего командира, проткнул штыком, а у второго выбил винтовку. Тогда немец  выхватить нож и ранил Ивана в ногу. Он навалился на него и стал метить ножом ему в грудь. В это время Станислав обернулся назад, и выстрелили в немца из своего пистолета.

Прапорщик подбежал к своему ординарцу. Быстро сориентировался с раной Ивана и перетянул ее чуть выше ремнем, который он ловко вытянул из брюк ординарца.
- Потерпи, я за тобой вернусь, когда немецкие окопы захватим.

И действительно, Станислав вернулся и, вскинув Ивана на свои плечи, донес его до окопов. Там он передал его медбрату. Рана была нетяжелая. Просто он мог истечь кровью. Через три месяца Иван снова вернулся к Станиславу.

Но тут началась заваруха. В Петербурге произошла революция. Ивана Непутевого избрали председателем революционного комитета полка, как храброго воина и умелого солдата.

На стол Ивану подали список офицеров, которых нужно было немедленно расстрелять, так как они были действительными врагами революции. В списке значился Станислав Лебединский. Иван созвал революционный солдатский комитет.
- У меня есть обратное предложение. Я предлагаю назначить Станислава Лебединского командиром полка. У кого есть возражения? - строго посмотрел Иван в глаза каждому члену комитета.

От этого взгляда у них мурашки побежали по спине. Власть у Ивана была такой, что  он мог расстрелять каждого из присутствующих по своей воле. Но он этим никогда не злоупотреблял и всегда тщательно разбирался, прежде чем подписать смертный приговор бывшим офицерам или дезертирам.

- Кто за? – опять также строго спросил Иван.
Солдаты неуверенно подняли руки.
- То-то же! Вы же знаете, что он меня, раненного, вынес с поля боя? А чтобы я не истек кровью, перетянул мне рану солдатским ремнем.

Члены комитета молчали. Они доверяли своему председателю, поэтому с его легкой руки прапорщик стал командиром полка, а Иван Непутевый его комиссаром.

Началась Гражданская война. Строгой дисциплиной и расстрелами дезертиров командир полка и комиссар добились того, что их полк остался боеспособной боевой единицей. А потом вырос до кавалерийского корпуса.

Бой за боем побеждал их корпус, пока в  1920 году в Крыму в плен не сдалась 80 тысячная армия белых казаков. Среди списка  пленных офицеров Иван обнаружил фамилию генерала Лебединского. Он тут же доложил своему командиру.

Станислав долго не мог говорить. Комок стоял в его горле. Он уже знал, какую участь уготовил для пленных Л.Д. Троцкий, командующий Красной Армии, который ненавидел казаков и хотел их физически уничтожить.
- Иван, я должен переговорить со своим отцом, - с надеждой в голосе произнес Станислав.
- Да, товарищ комкор, но помни, спасти твоего отца мы не в силах, - ответил Иван.
- Все равно я должен его видеть, - твердым тоном сказал Станислав.

Встреча состоялась на берегу Черного моря, в камышах, недалеко от стоянки военнопленных. Двое красноармейцев  отконвоировали генерала в назначенное место.

Какая была неожиданность для генерала Лебединского, когда он увидел своего сына в кожаной куртке со знаками отличия комкора Красной Армии?

- Сынок, и ты с ними? - воскликнул седой генерал и горько заплакал.
- Да, отец, я со своим народом, - твердо ответил Станислав.
- Сынок, ведь это красная чума воюет с русским народом. Это ты пошел против своего народа, - промолвил плачущий генерал.
- Отец, у меня не было другого выхода. Меня спас и назначил командиром полка мой ординарец Иван Непутевый, - ответил Станислав.
- А меня произвел в генералы и назначил на должность император Николай Второй. Сынок, ты улавливаешь разницу, - попытался убедить Станислава отец. Он имел в виду, что назначение сына эфемерно и не имеет  никакого значения для истинно русского человека.
- Отец, у нас мало времени. Дай я тебя обниму на прощание, - спросил Станислав отца и двинулся навстречу к отцу.
- Нет, отойди от меня, сатана! – воскликнул  отец и с протестом протянул вперед свою руку, чтобы его сын не подходил к нему. - Если у тебя осталась хоть капля совести и офицерской чести, то прошу тебя, дай мне пистолет с одним патроном. Я хочу, чтобы не красная чума меня расстреляла, а я сам ушел с гордо поднятой головой.
- Прощай, отец, - сказал Станислав и передал отцу маузер.
Он отошел в сторону и отвернулся. Прогремел выстрел. Станислав не стал смотреть в его сторону. Вся прошлая жизнь была расстреляна этим одним единственным выстрелом.

«Все! Все мосты сожжены за мной. Теперь мне должно, идти только вперед с этой красной чумой», - тягостно подумал Станислав. Но в душе он понимал, что отец был прав.  В этом он ни капли не сомневался.

Вернувшись после Гражданской войны в  город на Ниве, Станислав и Иван пошли на родной Путиловский завод. Ивана  Непутевого, как рабочего по происхождению и коммуниста сразу поставили начальником цеха, а потом Иван взял Станислава своим заместителем.

Они честно и упорно трудились на заводе, пока Ивана не вызвал к себе главный инженер завода и сообщил ему страшную новость.
- Станислав, тебе срочно нужно исчезнуть из города. Лучше за рубеж, так как пошла повальная чистка. Тебя, как царского офицера, арестуют и расстреляют, а семью сошлют в Сибирь, - сразу без всяких предисловий начал Иван говорить ошарашенному Станиславу.
- Да, мой отец тогда был прав. Я никогда не буду угоден этой власти, так как у меня по рождению офицерское сословие. Что же мне  делать? – схватился за голову Станислав.
- Не переживай, брат. Мой сын Николай служит на финской границе начальником пограничной заставы. Бери свою семью, а я вас провожу до границы, - решительно сказал  Иван.

Они так и сделали. Переход произошел удачно. Но вот, Ивана заподозрили в том, что он виноват в неожиданном исчезновении Станислава Лебединского. Его отправили в лагерь, в Сибирь, где он восемь лет валил лес.

Иван долго добивался, чтобы его отправили на фронт. И вначале 1942 года, когда на фронтах катастрофически не хватало резервов, Иван стал подносчиком патронов, без права ношения оружия.

И вот теперь, он лежал в воронке из-под снаряда и напряженно ожидал первого немца, которого он намеревался убить голыми руками.

О появлении немцев сразу на двух флангах доложили полковнику. Его адъютант капитан Головин после доклада, не удержался:
- Товарищ полковник, мировой солдат этот Непутевый. Жаль будет, если немцы его убьют. Очень жаль. Бойцы наблюдают со своих окопов и очень переживают. Что делать? Ума не приложу?

После минутного раздумья полковник ответил:
- Прикажите роте Петрова атаковать немцев и отбить солдата Ивана Непутевого.
Эпилог

В очередной раз, доставив ящик с патронами в дот, Иван Непутевый, как всегда стал рассказывать солдатам байку, которую он придумал, пока полз к ним.

Теперь ему на ум пришел не анекдот про фашистов, а басня. Он даже сам удивился.
«Я на войне «Крыловым» стану?», - подумал Иван озадачено.
Неминуемая смерть, которую мысленно пережил Иван, сделала его более серьезным. Солдаты, которые ожидали услышать от него  анекдот, изумились: что произошло с ним?

А Иван тем временем начал свой рассказ:
- В одном лесу жил-был Соловей. Он целыми днями баз устали распевал песни. От его трелей лес наполнялся радостью и светом. Даже самые темные уголки леса становились светлее, а цветы весело распускали свои бутоны. У всех зверей поднималось настроение, и они были очень благодарны Соловью за его песни.

Только один Муравей ворчал себе под нос и откровенно негодовал.  Однажды он не вытерпел и сказал Соловью:
- Зачем ты целый день поешь? Кому нужны твои трели? Какая от них польза? Почему бы тебе не трудиться весь день, как тружусь я?

Совестно стало Соловью. Муравей назвал его бездельником. Наверное, он зря старается, если его труд не ценят другие?
 
Послушался Соловей Муравья и стал трудиться весь день, как Муравей, но петь он перестал. Труд отбирал у него все силы и к вечеру он падал от усталости. Где ж тут петь?

Без песен Соловья лес стал мрачным. Цветы опустили свои головки и не желали распускать бутоны. Звери озлобились и стали рычать друг на друга. На лес опустилась тьма, и стало жутко по нему бродить.

Так вот, братцы! На войне, как и в том лесу, нет неважной и малозначительной работы. Каждый солдат на своем месте вносит вклад в общее дело победы. Главное,  добросовестно выполнять свой воинский долг.

Солдаты вдруг поняли, что этим Соловьем в их окопах был Иван Непутевый. Он, как верный солдат своей Родины, честно выполнял свою нелегкую работу. А его анекдоты и байки вносили в их тяжелые будни веселье и смех. Как здорово, что они  смогли защитить своего Соловья!

Иван Непутевый не дожил до Дня Победы. Его сразила снайперская пуля. Немцы не успокоились и вызвали снайпера, который и сразил его в самое сердце. Солдаты нашли своего Соловья лежащим на спине, глаза его были обращены в небо, а на устах застыла улыбка. В его глазах отразилось небо и они стали темно-синими, такими же, как у его Настеньки.

Полковник приказал похоронить Ивана Непутевого с почестями. На похоронах он сказал:
- Солдаты, я в своей жизни не встречал такого чистого и светлого человека. Каждому из вас он даровал частичку своей души и  мудрости. Он безропотно выполнял свое маленькое дело и исполнил свой воинский долг до конца. Вечная ему память, как и всем солдатам, павшим за свободу и независимость нашей Родины.

Прогремели залпы салюта почетного караула и их подхватили залпы салюта Победы, 9 Мая 1945 года.