Надлом. Часть 4. Глава 18

Обратный путь.

Перед отъездом баба Уля сказала внучке, что у них будет мальчик. Как баба  догадалась, что она беременная? В дороге слова бабушки подтвердились, у Зои начался ранний токсикоз. Уезжая, молодые не знали, что больше не увидят бабу Улю. Она умерла  через месяц после их отъезда. 

Обратная дорога тянулась медленно. В поезде стояла невыносимая духота, не помогали даже открытые окна. Поезд опаздывал на целые сутки, на отдельных участках железной дороги шел ремонт. Муторное состояние почти не проходило. От еды в ресторане выворачивало наизнанку. Алексей выскакивал на больших станциях на перрон, чтобы купить  у бабушек отварной картошки и соленых огурчиков.  Это единственное, что Зоя могла есть. Она сидела на нижней полке, подложив подушку под спину. Только в таком положении могла немного забыться сном. «Что же ты, сыночек, так мамку мучаешь?», - думала Зоя.

По приезду, Ника первым делом повела Зою в поликлинику. Анализы были плохие, что-то чего-то превышало в десятки раз, и ее положили в роддом в гинекологическое отделение. Бессолевая диета до того опостылела Зое, что она уговорила Нику сдать вместо нее анализ мочи. Наконец, после месячного заключения Зою выписали, токсикоз прошел. Она прислушивалась к внутреннему состоянию, с нетерпением ожидая, когда сыночек подаст первый признак о своем существовании. Ходила степенно, как будто боялась обронить что-то  важное. Бережно несла в ладонях капельку своего счастья. Умиротворение и благодать разливались по всему телу, а лицо светилось от счастья. Зоя жила внутренними ощущениями.

Воспоминания о Григории были светлыми, не приносили больше страдания. Мысли о том, что живет с одним мужчиной, а любит другого, теперь не терзали душу. Всю любовь она отдавала третьему, самому главному человечку. Жизнь ее наполнилась светом материнства.

С первого взгляда казалось, что у молодоженов во всех отношениях полная гармония. Алексей летел домой на крыльях Амура, был неутолим в любви. Старался предугадать каждое желание любимой, соглашался с ней безоговорочно во всех вопросах. Хоть Зое не нравилось угодничество мужа, она старалась быть с ним нежной. Только скрывала, что не испытывает пылкой страсти, что равнодушна к его любовным ласкам. Окружая любовью и заботой Алексея, Зоя понимала, что мужчине она нужна вся без остатка.  Наступило прозрение: одной любви на двоих недостаточно. Она совершила ошибку, с которой теперь придется жить всю оставшуюся жизнь. 

- Ника, скажи, что со мной не так? - жаловалась Зоя сестре. - Мне Алексей нравится, только я не хочу спать с ним. Почему? Я стараюсь, не показываю виду, что мне не нравится заниматься любовью, но в эти минуты мое сердце разделяется на две половинки. Одна осталась там, в родной деревне, откуда бежала от тоски и безысходности, а другая здесь, рядом с Алексеем.  Я понимаю, что так не должно быть, но это выше моих сил.

- Зоя, у мужчин другая физиология. Понимаешь, без интимной близости они не могут. Он любит тебя, поэтому желает постоянно быть с тобой. У Алексея любовь и страсть неотделимы друг от друга. Со временем к тебе все придет, моя маленькая Зайка.
А маленькая Зайка уже давно переросла на целую голову свою сестру. Веселая и неугомонная Зоя никак не вписывалась в образ любимой героини Ники, пушкинской Татьяны из «Евгения Онегина». Однако приняла свое замужество, смирившись с мыслью: «Я другому отдана и буду век ему верна».

Беременность протекала тяжело, но Зоя стойко переносила постоянное заточение в больницу. Огромный живот совсем не мешал ей. Она с гордостью смотрелась в зеркало, ощущая важность своего теперешнего положения. Маленький настойчиво толкался в животе, и Зоя подолгу разговаривала с ним. А Алексей терпеливо выносил все запреты врачей, чувствуя ладошкой, как толкается их малыш, заявлял:
- Признал родителя! Растет!

В выходной в больницу к Зое приехали девчонки с работы навестить будущую маму.
- Зоя, ты быстро вес набираешь. Это не вредно для ребенка?  - спросила Света, которая почти в одно время с Зоей вышла замуж и тоже была беременна. В отличие от Зои, у нее был маленький аккуратный животик. 
- Вы думаете, девчонки, что меня тут зря держат? Это отеки, почки не справляются. Я уже привыкла к их диете, а дома,  хоть убей, не могу удержаться, наемся то рыбы соленой, то огурцов. 

- Как растет наш Павлуша? - Тоня приложила ладошку к животу. -  Ой, толкается!
Зое стало не по себе от навязчивого прикосновения Тони, и она убрала ее руку с живота.
- Мы не придумали имя. Еще не знаем, кто будет мальчик или девочка.
- Если мальчик, то Павликом назовите, пожалуйста, - просила Тоня.

Тоня переросла возраст невесты. Она никогда не рассказывала девчонкам о своем прошлом. Ее жених, Павлик, повесился в армии, не выдержав издевательства «стариков». У Тони от стресса случился выкидыш. И приговор врачей, что больше не будет детей, повис над ней, как дамоклов меч.

Под утро Зоя проснулась от внезапной острой боли в животе, совсем не похожей  по рассказам рожениц на схватки. До срока оставалось еще три недели. Стиснув зубы, она гладила живот, приговаривая:
- Маленький потерпи немного, скоро мы увидимся. Я никому не дам тебя в обиду.
Как и все деревенские она стеснялась тревожить дежурную медсестру. Терпела до утра, но боль не утихала. По коридору заходили нянечки и мед-сестры, выполняя утренние назначения. Зоя пошла на медицинский пост, дежурной медсестры не оказалось на месте. Почувствовав, что не произвольно подтекают воды, она направилась в туалет. «Неужели началось? Спокойно, без паники, рано еще», - успокаивала Зоя себя.

На обратном  пути из туалета ее остановила дежурная акушерка:
- У тебя все нормально?
- Нормально, только болит живот, и воды понемногу отходят.
Акушерка что-то записала в журнал.
- Иди в палату, скоро дневная смена придет.
- Кто тут сегодня рожать у нас собрался? - спросила врач на обходе.
- Чупрасова.
Прочитав запись в истории болезни, что воды отошли в семь часов утра, - она распорядилась:
- Перевести Чупрасову в родильное отделение.

Продолжение: http://www.proza.ru/2019/04/17/644