всплывая... теми самыми прекрасными всеми Г

Точно знаю одно, что, чтобы не было очень-то скучно, просто, нужно жизнь не вуалировать, а веселить. А ещё того лучше – вместе с ней веселиться.

Впрочем, даже не так. Жизнь ведь и без нас таки не просто с этим «веселительным увеселением» справляется.

А вот, не скучно ли нам жить без этой всей «ейной веселости»?

Скучно ли вам, господа, тысяча первый раз на каждой странице встречаться с местоимением «мой»? и существительным «переводчик»? Если очень скучно, то я таки пойду вам на встречу и встречайте ещё одно «плюс обозначение» на три буквы – «БИН». Нет, не «Белый Бим Чёрное ухо», а именно то, что услышали. Но, к услышанной «фантазийной сказочности», вдруг добавим: «БИН Белое ухо».  И, как очень даже кстати, – на «целых две «Б»» в нашем словарном запасе станет больше.

Мой переводчик «БИН» не испугался, увидев меня без косметики. Я было даже поначалу подумала, что он вообще не заметил «разницы между мной и мной». Т.е. между «мной заштукатуренной» и «мной во всей природной красе». (Вот тут только помните! что мы говорим исключительно о лице!). Но, я ошибалась, потому как «он», работая на своём «нот-буке», не отрывая глаз от экрана, только скомандовал:

- У тебя десять минут.
- Т.е.?
- Именно столько, чтобы успеть на запланированную художественную встречу.
- Вот, только если вы там себе что-то напланировали, должны были меня к сведению поставить ещё вчера.
- В смысле? У нас с тобой разные планы на Китай?
- В смысле, «культурный обмен» может не состояться, если я не приведу себя должным образом в полный порядок.
- Так разве не достаточно десяти минут, чтобы халатик сменить на платье? Тем более что колготки, как я уже заметил, со вчерашнего вечера на том самом месте.
- Может, хватит уже издеваться.
- ?.. - Он оторвался от компьютера. – Может быть, я позволю тебе чуточку больше времени, если ты мне скажешь – «зачем?».
- Я и говорю. Привести себя в порядок.
- Время пошло.

В то время, когда я переоделась «за матовыми дверями», эта самая дверь отворилась и «мой БИН» зашёл. Я одурела. Хотя бы от того, что  в нашем китайском отеле «всё было очень так себе компактненько спарено». Да и «напарили» они до того компактно, что гримёрная, унитаз и душевая кабинка – практически слились воедино. С того самого «воедино», я только робко поинтересовалась:

- Мне выйти?
- Нет, от чего же?
- И, правда, отчего же… Вы мне предлагаете закрыть глаза и так, в силу деликатности, заткнуть мизинцами  уши?
- И как ты «в таком непревзойдённом состоянии» приведёшь себя в порядок?

Как же всё-таки много можно интересного узнать о совершенно незнакомом тебе человеке, особенно «за матовыми дверями».

А он, «мой БИН», просто стал рядом и начал не без интереса смотреть в зеркало. 

Хотя, возможно, таким образом, наблюдал, как из «серых утят» рождаются «неотразимые лебеди».

- Вам очень интересно?.. я смотрю.
- Очень. Особенно то, как вам, женщинам это вот всё не надоедает.
- А.
- Мг.
- Могу и к вам прикоснуться.
- Только без рук.
- Если вы не перестанете так неоднозначно шутить, времени «привести себя в порядок» может понадобиться ещё больше.

Вот это, кстати, и было то самое «кодовое слово», потому, как матовая дверь, «почти что гримёрки», затворилась с обратной стороны.

На самом-то деле мне хватило времени «в десять минут». Потому, как мы пришли на ней, той самой «десятой», в холл, нашего незаурядного отеля.

К тому самому моменту, у подъезда нас ждала очень даже отличная компания, тот «мой любимый китаец на три буквы «Лиу»», который не выпускал мои руки в нашем «Дворце Искусств», ну, и другие два китайца, обязательно «так себе на какие-нибудь три буквы».

А для чего они там все собрались? Очень даже на первое восприятие, не простой вопрос. Наверное, рассказать нам первую китайскую сказку. 

Ведь, всё же, на самом-то деле происходило в сказочном месте. Я бы даже сказала – удивительно-сказочном. Где, если из булки достать весь изюм? то не останется разве что булки.

И к этому, крутящемуся вокруг своей оси столу, с невероятными (по всем параметрам и зрелищам) блюдами «с непревзойдёнными нотами обилия» и «искусства преподношения»,  подсели удивительные люди. Каллиграфисты, Архитекторы, Поэты, естественно, «Мой Переводчик», ну и, замыкая и без того всегда замкнутый круг, конечно же – я, как особенно приятно заметить, «собственной персоны».
…
Вот, что «совершенно необъяснимым образом», так это то, что я совершенно не завидовала «собственному БИНу», потому как мы, на этом празднике жизни, с ним были «приблизительно на одной волне». Т.е. – «на одном должном уровне»: он знал язык страны, а я любила её искусство.

Наш «культурный обмен» начался и происходил «безо всякого там себе перевода».
Так как «он», «мой переводчик», с каких-то там, видимо, своих научных соображений, воображений, или экспериментов, отсел от меня «достаточно поодаль». Чтобы достаточно изредка, и всего-то одним словом «Ивановна», давать мне понять, что я, всё-таки должна чем-то то там обменяться с моими новыми любимыми китайскими друзьями. И я следовала тому долгу со всей своей любовью: улыбалась, фотографировалась, просто кивала «полупонимающе» головою. И, не поверите, даже говорила. Но, неожиданно для себя, очень даже кратко. Ведь, чего там долго изощряться и упражняться в «словоречии», когда «мой БИН» всё равно переведёт только, то, что надо «по  уставу», а если вдруг не переведёт? то, должным образом уйдёт в отставку. Но отставки никакой, как вы себе понимаете, не последовало. Потому, как в середине застолья, «мой переводчик» подошёл ко мне сзади. Постоял пару секунд за спиной, видимо, собираясь с духом, и таки застегнул молнию на моём платье. Да, представьте себе, в ресторане, всё это время, я была «не до конца приведена в полный порядок».

Я бы умерла от дикого смущения, если бы в этот самый чудный момент не принесли ароматную тёплую анисовую водку.

Да, да, да. На завтрак в Китае самые, что ни на есть, «культурные люди», в самых сказочных ресторанах пьют удивительную анисовую, пусть себе тёплую, водку. И, замечу, это вам не «саке». И ещё «обязательно подстегну», что даже самый большой трезвенник, так себе не заметя, не просто получит удовольствие от именного такого «культурного обмена», по средствам часовых бесед «даже без знания иностранного языка», но и, выпив двести граммов такой тёплой «анисовки» совершенно не опьянеет.

В чём сей «китайский секрет»?

Во-первых, водка эта в «15» или «17» градусов.
Хотя – нет.
Во-первых, если бы вы только знали, чем они закусывают?.. и как они это делают! Никаких «во-первых», «во-первых – ещё раз», «во-вторых», «в третьих» и «всех остальных» – не понадобилось бы вовсе.

Не думайте, я никогда в жизни не голодала, «я (просто) вечно голодная» по общению, «культурному обмену», по сказкам (что, конечно), и «по тому самому лицезрению всего, что ни на есть, прекрасному». «Моё всё прекрасное», говорит и подсказывает мне не забыть о том, что самое важное в жизни – это уметь не только удивляться всему удивительному, что с тобой творят и «сотворяют» любимые китайцы, но ещё и уметь это всё впитывать. И, как вы прекрасно так себе помните, в этой истории очень важно не забывать, что сказал тебе «твой переводчик», еще тогда, когда пускал «первые кольца дымного дыма» прям таки в небо: «Твоя роль – впитывать Великое Китайское Искусство!»

И вы заметили, как небо на него, ну просто таки ни капельки, не обиделось. А всё почему? А всё потому, и по той самой действенной причине, что «мой БИН», умеет творить чудеса на земле.

«Звезда! Звезда! Я – Земля!» - Для нас не звучало, как последний призыв о помощи, а вершило нечто таки грандиозное.

В тот день, вглядываясь в прекрасные китайские (и не только) лица, я почти- что понимала секрет удивительного искусства. Они, мои любимые китайцы, умеют наслаждаться жизнью. Умеют находить себе не только нужную и любимую профессию, но и найти себя в ней и там же – себе половинку (всё там же –  в сфере сотворения).

А уж потом, уже эти ««птицы» и, правда, собираются в стаи вить города». Жизнь, – как песня. А это и есть – искусство жить.

И, какая там разница, кто по утрам пьёт шампанское – «аристократы или дегенераты»? Важно лишь то, к  которому из этих сословий относишься ты «собственной персоной»?

Мы же, с «моим БИНом», относились в тот раз (как впрочем, и все «до» и «после») к самому, что ни на есть, действенному культурному сословию, т.е., – мы действительно прилетели в Китай «научится вить эти самые гнёзда», но не простые «там какие-нибудь», а по всей самой архитектурной искусности.

Чем может занять себя «немой» журналист (таким пребывала я в китайском обществе)?

«Займите себя» чудотворными репортажами.

Нет, не думайте, что к такой «Эврике» можно придти неким таким спонтанным образом. В нашей жизни, на самом-то деле, никакой «спонтанщины» вообще не бывает и не может быть. Такому виду искусства меня учили «нашинские художники», те, которые покоряют, не только целину, ну, запросто – даже Антарктиду. Не верьте, что всё, «что на Г..» только и умеет, что «всплыть самым безобразным образом».

Потому, как «мой Художник на две Великие Г.Г.» если и всплывает, то «обязательно в самых искусных образах».

Как в тот самый момент. В Китае.

Так вот и впредь.
Не знаете чем себя занять?
Занимайтесь фото- репортажами.

Это вам даже «не самолётное Ивановское селфи», это как раз таки то, что потом всплывёт, теми самыми прекрасными всеми «Г…» или, если вдруг не такими уж прекрасными, то, извините, что сами виноваты.

Мы же в тот день «дорепортажились» до того, что вернулись в «наш отель». Нет, не ждите. Нас всё ещё не расселили.

И – да, у нас в номере стояла по-прежнему всё та же двухспальная совместная кровать.

Для начала же, естественно, всех интересует, почему я в этих всех сказках на «ты», а «он», только и всегда на «Вы» (хорошо ещё, что не шёпотом).

На самом-то деле, в жизни всё было чуточку иначе. Мы «друг для друга» были и остались навсегда строго на «Вы и по отчеству», даже не смотря на то, что в эту сказочную командировку делили на двоих одну постель.

А вообще-то, ничего мы не делили, мы просто приходили после «культурного обмена» и ложились спать.

Хотя. Опять таки, всегда по разному.

Первую ночь вы уже «отсвидетельствовали», а во вторую всё же был «один маленький нюанс» «без тех и всех самых «НЮ»».

Мне было «30», моему переводчику, наверное, ближе к шестидесяти, хотя не хотелось бы никого раньше времени состарить, возможно, ему всё-таки было чуточку за пятьдесят. Просто, у меня в голове не укладывается, как можно в таком молодом возрасте, «на столько» знать китайский язык? Так вот «он», «мой переводчик» в эту ночь «так себе по-отечески» запротестовал:

- Знаешь, мне где-то понятна (хоть и не достоверно) вся эта история с халатиком, но колготки-то в постели зачем?
- А вы не бойтесь, я же их не одеваю, на все те культурные встречи днём, я же, как-никак, их для ночи определила.
- Это-то я как раз таки понял. Но, вопрос – зачем?
- Мне холодно?
- Это ты сейчас себя обмануть хочешь?
- Нет, это я на ваш вопрос примитивно правдиво отвечаю.

Он засмеялся «своим естественно неподражаемым смехом». И, наверное, на него прибежал бы портье, если бы я быстренько не оголила одну ногу и не дотронулась до его ноги. (Не удивляйтесь вы так. У нас и правда, было одно одеяло на двоих.

А почему, вы думаете, я не спала «с таким же удовольствием, отдельно на диване?

Извините, в моей «лондонской будке» было только пять платьев, фен и «некоторая дамская атрибутика». Я даже не догадывалась о том, что в «сказочной поездке» может понадобиться отдельное одеяло).

- ОЙ! …Что это?! Ты ошалела! – Ничего не поняв, закричал «мой БИН».
- … да успокойтесь вы, это всего-то мои ноги.

Да, за «сказочной трапезой», меня веселил весь тот «анис», в каждых своих граммах (и даже по отдельности), которые попадали в мой «очень даже не детский организм», вот только простите, ноги-то от этого не согреешь.

- Я даже не знаю, что делать.
- Можно я и на эту ногу натяну «колготку»?
- Нет. Нельзя. Как я сообразил, колготки не очень-то помогают.
- Но, по крайне мере, я просыпаюсь не просто живой, но и почти что здоровой.
- А засыпаешь?
- Тоже здоровой.
- Нет. В смысле – быстро?
- Как только согреюсь.
- Так вот я и спрашиваю, как быстро ты согреваешься?
- Водой.
- Грелкой что ли?
- Нет. Дома в ванной пускаю на ноги горячий поток воды.
- …А…. – задумался «мой БИН». – А здесь что не так?
- А здесь – не ванна, а – душевая кабинка.
- Так давай я разотру.

Я онемела. Или опять-таки опешила от «предстоящего восторга».

Через пять минут молчания, осмелел голос «переводчика»:

- А дотронься ещё раз до моей ноги.
- Нет, не поможет.
- Так я о другом.
- А.

Я дотронулась.

- Какой ужас!
- Вот и говорю. А сейчас представьте себе, что, когда нету кому их согреть, я пребываю всегда «в таком ледяном состоянии».
- Так давай я согрею.
- Так вы же женатый человек.

Он опять смеялся своим неподражаемым  смехом.

- Так я только ноги предлагаю тебе согреть. Безо всяких там обязательств и "неприличий".

Пока мы выясняли, как справится с моими «леденящими особенностями», которые ко всей той культуре имели очень даже «некоторое небезотносительное отношение», мои ноги согрелись и я, как оказалось, уснула, чему очень долго удивлялся «мой переводчик».

Но только все эти самые удивления, как вы понимаете, припали на утро.
Когда мы, как всегда по утрам повелось, с «моим переводчиком» находились «по разные концы всей нашей сказочно-китайской временной диагонали».