С явным преимуществом Рассказ

Николай Тимофеев
С ЯВНЫМ ПРЕИМУЩЕСТВОМ
(рассказ)
    Озеро, где я часто рыбачил, было проточным, почти круглым – около километра в диаметре, глубиной до пяти метров. Ловилась обычная для подмосковных водоёмов рыба: окунь, плотва, ёрш, лещ, щука, линь и карась – всего по немногу. Летом больше ловили плотву на хлеб, зимой – окуня на мотыля. Часто появлялись и «узкие специалисты», рыболовы по щуке, лещу, линю, карасю – кто-то ловил, кто-то… дышал свежим воздухом. Говорили, что в озере есть даже сазан, но его очень мало, и «высиживание» в течение двух-трёх суток результата не приносило: по крайней мере среди моих знакомых никто не ловил и не видел, чтобы кто-то поймал, хотя желающие и на эту рыбу время от времени появлялись со всеми полагающимися солидными снастями. Однажды летом я был в отпуске и приезжал на озеро на велосипеде, как правило через день, ловить плотву на хлеб поплавочной удочкой. Погода стояла ветреная, жаркая, клёв был переменчивый, но иногда наряду с плотвой, попутно, на тот же белый хлеб, к вечеру попадался подлещик и даже лещ до полутора килограмм. Поэтому снасть для плотвы была грубоватой с учётом последнего обстоятельства. В тот день я сидел на берегу около косы, которая далеко уходила в озеро и делила его почти пополам. Глубина у берега была чуть больше двух метров. Приехал после обеда, прикормил место панировочными сухарями и поймал несколько плотвичек. «На часах около семнадцати, – размышлял я, – должен и лещ дать о себе знать, жаль, что ему об этом никто не сказал». Только я так подумал, как неожиданно резко мой поплавок исчез. Я обычно держу удочку в руке, поэтому сразу подсёк и попытался бороться с рыбой. Но бороться не пришлось: рыба уверенно тащила в глубину мою глухую снасть пока не оборвала леску. Это был явно не лещ, с которым я обычно справлялся; и леску недавно поставил свежую ноль восемнадцать отличного качества, и подсачек был под рукой. Кто? Возможно, щука. Были такие случаи у моего приятеля, который ловил на «дальний заброс»: он несколько раз ловил щук и одну весом в два килограмма, ловил попутно… на хлеб. Были и у меня щучьи поклёвки, я её не раз видел, но добыть не удавалось – то леску она перекусывала, то срывалась. Прошло ещё около часа, поймал две-три плотвички, и опять такая же поклёвка и… обрыв. Но на этот раз я понял, что это не совсем обрыв, как мне показалось в первый раз: натянутая ещё далеко не до предела леска была точно перерезана! Значит, это щука или… сазан, у которого, любой рыболов знает, есть «острый нож» на спинном плавнике. Две одинаковые поклёвки подряд и с таким результатом! Это был вызов – и я загорелся! Быстро собрал свои вещи и поехал домой. Дома я приготовил поплавочную снасть на основе спиннинга с безынерционной катушкой, леску поставил диаметром ноль двадцать пять и поводок привязал из синтетического витого шнура длиной полметра, кованый крючок номер семь заточил и проверил пружинным динамометром. Приехал на следующее утро, когда только светало, на то же самое место. Ветра ещё не было, и над водой стоял туман. Соблюдая по возможности тишину, я, как обычно это делал, бросил в то место, где ловил вчера, порцию панировочных сухарей, закинул удочку с хлебом в качестве насадки, стал ждать. Ждать пришлось не долго: минут через десять поплавок исчез, и я кого-то подсёк. Началась борьба: я то подтягивал рыбу к берегу ближе, то вынужден был отпускать, то вновь подтягивал. Так было несколько раз, от нашей борьбы, я невольно отметил себе, по ровной поверхности воды пошли волны. Конечно, мне прежде всего хотелось посмотреть на этого «монстра», а там уж… как получится. И вот я стал чувствовать, что он устаёт… наконец я его увидел в прозрачной воде, а потом и подтянул к себе близко, уже мог хорошо рассмотреть: это был сазан длиной больше метра, весом, по моей оценке, от двенадцати килограмм. Он смотрел на меня… очень устал и широко открыл рот, в котором надёжно застрял крючок. Я уже думал, как его взять. Если бы я мог дотянуться и засунуть ему руку в пасть, другой рукой я бы держался за куст: мы бы поборолись, и неизвестно на чьей стороне была бы победа, но уровень воды дотянуться мне до него не позволял. И я был в растерянности: буквально не знал, что мне с рыбой делать? Подсачек, которым ловил лещей, был для неё явно мал и, главное, мелким – в него могла поместиться только голова… или хвост; у берега глубокая вода… и грязи на дне полметра, – удерживая рыбу, лихорадочно искал я выхода и… не находил. Явно нужен был багорик, которого у меня, увы, не было. Подержав рыбу ещё некоторое время на леске, я стал пытаться как-то справиться с ней с помощью имеющегося подсачека. Кончилось это тем, что сазан ударился тем местом, где застрял крючок, о железный обод подсачека и освободился, оставив мне на память разогнутый крючок. Сожалений об упущенной добыче у меня никаких не было: это был честный поединок, в котором рыба победила меня… с явным преимуществом. Руки мои дрожали. Напротив, я был рад, что озеро подарило мне такую встречу. Я не был готов к этому поединку… технически. Конечно, дома я сделал багор, остаток отпуска, дней десять, просидел на том же месте, ловил на две удочки: одну, которую забрасывал подальше, для сазана, вторую – для плотвы и леща. Но ни на одну сазан больше не клюнул. Позже я где-то прочитал, что там, где сошёл сазан, сидеть бесполезно: они якобы как-то информируют друг друга об опасном месте. Или он был в озере один.