Грачуня

   Не стало с нами Грачуни-Коти.
   Ушёл Грачуня ночью, когда я была на работе. С ним ушёл огонёк, ставший неотъемлемой частью нашей повседневной жизни.

   Три месяца назад мама принесла трупик, просто забрала его с людного места, чтобы он спокойно ушёл. Но трупик едва-едва ещё дышал. Он сидел без признаков жизни на троллейбусной остановке, мама когда притронулась к нему, он так и завалился на бок. Мама решила, что птица и правда умерла и закоченела в такой позе, когда грач едва пошевелился. Так она его и забрала. И после проведённых всевозможных мероприятий по восстановлению, он ожил. Выглядел он нехорошо - перья на груди и животе мокрые, грязные, сам он весь горел. Его и в руки страшно было брать - казалось, что рассыпется и перестанет дышать.
   Некуда было его поселить - третьего большого Враньку (на тот момент у нас сидело ещё двое бедось), пристроили его просто в лоточке в ванной. А он как начал вставать на лапки и передвигаться - там и остался, никуда не убегал и не выходил. Постепенно, но медленно, он ходил всё увереннее, но на скользком полу лапки всё равно разъезжались, его заносило в разные стороны, шатало, и головка держалась неровно. Это был первый случай, когда я столкнулась с вертячкой у Врановой птицы.

   Когда начались приступы судорог - мы поняли, что у него гематома. Периодически мы обнаруживали его лежащим в коридоре, или прямо у себя в подносе, иногда и на спине. Приступы у него были кратковременные, и он быстро приходил в себя после них, поэтому я ничего ему не вкалывала - опасно это птице. Со временем, ему понравилось проводить время в обществе, при свете, и когда выключали свет в его комнатке, он выходил и начинал топать - сначала только в коридоре, потом заходил к нам в комнату, а потом и вовсе перебрался на кухню, где выбрал себе место под столом. Так было забавно - мы обычно справлялись по хозяйству к обеду, выключали у всех свет и сами ложились отдохнуть ненадолго. И тут начиналось топанье коготков - вышел Грачуня, разведать чего-нибудь, или к нам топает. Цок-цок коготками, неритмично, неуверенно и прерывисто - мы различали его шаткую походку от других наших Вранек.

   Когда он обжился на кухне, начались самые весёлые дни. Он видел, когда доставали что-нибудь вкусненькое из холодильника, ковылял к ногам и заглядывал своими мудрыми бусинами. Когда наступало время кормёжки кошек - Грачуню иногда приходилось даже спроваживать в его предыдущее место обитания - он отгонял кошек от мисок и не давал им спокойно поесть. Даже если сам голоден не был и не ел - просто доставал из мисок кусочки, пробовал их и оставлял, принимаясь за следующую миску. Утром и в течение дня к нам прилетают наши гульки-выпускники, и для них выставляется миска с зерном. Грачик частенько лакомился зерном. И, стоило зайти голубям, - он бежал вприпрыжку к их миске. Отгоняя всех по пути к ней, жадно начинал заглатывать зёрна, хотя поесть мог и раньше. Иногда терпение наших мальчиков-гулек, которые считали себя полноправными хозяевами, не выдерживало такой наглости, и они отчаянно набрасывались на Грача с воркованием, хлопая его крыльями. А однажды драчунов пришлось разнимать, потому как никто не хотел уступать. Иногда Грачуня развлекался, просто гоняя голубей по кухне, если видел, что его боятся. А если начинала паниковать и кошка-трусишка - он переключался на неё, будто показывая, что сейчас схватит и её. Но в такие моменты он и не пытался никого ущипнуть, просто баловался. Да и не получалось у него сильно кусаться из-за нарушенной координации.

   А когда пригревало солнышко, образуя на полу большое тёплое пятно, Грачуня выходил, садился в это пятнышко и принимал солнечные ванны. Это как раз рядом с корзиной, где сидел другой Грачик. И наш Грачуня подставлял ему свою распушенную от удовольствия голову для чесаний и пощипываний, которая превращалась в большой чёрный одуванчик. Так и прозвали мы его Котей. Настоящим котом был - любил почесушки.

   Потом я принесла ещё одного взрослого грача, который, как нам кажется, оказался девочкой, и завязалась между ними настоящая дружба. Они вместе выходили гулять, вместе разбойничали на кухне, кормить друг дружку пытались, ну а новенькая эта девочка такие звуки при нём издавала урчащие! Девочку посадили в большую кроличью клетку, и оставляли открытой - она без надобности никуда не выходила, и вообще очень спокойной была. Давно полюбились мне грачи - невероятно спокойные, умные, сдержанные - черные интеллигенты птичьего мира. Грачуня в последнее время с ней в клетке и сидел, сам туда забирался.

   В течение последней недели я насторожилась, потому что от Грачуни появился какой-то запах, а в помёте - кровянистые следы. Но он был по-прежнему бодр. Мы за всё время не могли избавиться от его паразитов, а это должно было с самого начала меня привести к пониманию, что процесс идёт на увядание. Умер он ночью, рядом со своей подругой.

   На три месяца его жизнь продлилась. Она не была полноценной, но я не могу сказать, что это было напрасное вытягивание из того света. Ему было спокойно у нас, весьма неплохо, по-моему, даже весело, хоть я и не считаю правильным говорить за животных. И у него был друг. По-моему, он смог найти своё счастье, ведь мы помним его только счастливым. Он заставил меня вспомнить одну вещь - что любое животное старается жить изо всех сил.




На фото - другой грач, снят нынешней весной около гнезда (фото моё).