Глава 48

Начало: http://www.proza.ru/2019/03/29/1738

Далеко заполночь Бэлла получила сообщение ВКонтакте от Тимура.

"Бельчонок, мы продули финал! Маруся так расстроилась, что никак не могла заснуть. Я понимаю, в таком возрасте это скоро пройдет, но пока малышка очень страдает. Она так готовилась, так выкладывалась! Пытаюсь как-то ее поддержать, успокоить. Объяснил, что пройти в финал международного конкурса - это уже большая победа. Мы тут решили в качестве компенсации остаться еще ненадолго, совершить небольшой тур. Обещал показать ей Помпеи. В Венецию мы уже не успеваем, но она туда и не особенно хочет. Посмотрел запись полковничьей. По-моему, все отлично. Уверен, что и генеральная пройдет не хуже. Ты у меня умница. Старая перечница Азарова не сильно тебя задолбала? Понимаю, как тебе тяжело, но потерпи еще немного. Мы уже скоро вернемся. Орлова и Вертинскую поздравь от меня. Хотя уверен, к их свадьбе мы приедем, и я сделаю это сам. Целую. Тим".

Он всегда подписывал отправленные ей сообщения, хотя в Интернете это не требовалось. И так видно, от кого. И все же Тимур продолжал придерживаться этой старомодной манеры переписки.

* * *

На следующий день Азарова не появилась. На звонки она тоже не отвечала. Ни на мобильный, ни на домашний телефон. Впрочем, такое поведение после скандала было для Азаровой типично. И все же Бэлла волновалась: на носу генеральная репетиция. Неужели Азарова на нее не придет? Если не придет, это может означать только одно: Алла Захаровна решила порвать с их театром... Но что ей не так? Ее никто не обижал, все терпели ее закидоны. Не могла Азарова уйти просто потому что ей ни с того ни с сего вожжа под хвост попала. Несмотря на скверный характер, не такой она человек, чтобы пожертвовать делом ради сиюминутного каприза. Конечно, заслуженная артистка могла решить их "наказать" - заставить понервничать накануне премьеры, а потом "простить" - явиться на генеральную и показать класс. После чего блистать на премьере. Хорошо если так. Но в этом случае игра по правилам "звезды" требовала, чтобы ей обрывали телефон и наговаривали слезные мольбы на автоответчик. Что Бэлла и стала периодически делать, поручив тем же самым заняться Екатерине и Вовке. Эх, жаль, она не может подключить к этому выплясыванию перед примой еще и Орлова... его звонок наверняка польстил бы самолюбию Азаровой и существенно сократил бы срок "наказания". Но просить писателя играть в эти детские игры как-то неловко. Бэлла решила, что они обойдутся своими силами.

Приближалась генеральная репетиция. Азарова так и не появлялась, и признаков жизни не подавала. Это уже ни в какие ворота! Ладно - характер. Ладно - капризы. Но не явиться на генеральную - это на Аллу Захаровну совсем не похоже. Утром в день репетиции ее мобильный так и не возник в зоне доступа, а домашний игриво отвечал ее голосом: "Здравствуйте! Вы позвонили Алле Азаровой. Но если хотите поговорить с ней, а не с этой непонятной железкой, вам придется перезвонить позже. Или можете оставить сообщение, когда железка дважды пропищит". Актеры уже переодевались. Бедная Зина не знала, надевать ли ей костюм, или "ее величество" все-таки появится. Декорации установили, Орлов давно сидел в зале. Когда всеобщее нервное напряжение достигло наивысшей точки, Валера вдруг сказал:

- Эта женщина приехала.

О какой женщине идет речь, поняла только Аня. А сидящая на углу первого ряда Катя спросила:

- Кто приехал?

- Эта женщина, - повторил Валера. - Алла Захаровна Азарова.

- Где ты ее видишь? - подскочила к ним Бэлла.

- Она приехала на той же машине, на которой уехала в последний раз.

- Да ну, что ты несешь... я-то думала.

- Это та же самая машина. Она только что остановилась у нас во дворе.

- Да откуда ты можешь видеть, что там остановилось во дворе? - Бэлла начинала раздражаться. - И вообще, она уезжала на такси.

- Я не знаю, такси или нет, но это - та же самая машина, - упрямо настаивал Чедринский. - У нее двигатель звучит на фа диез малой октавы. Каждые полторы шестнадцатые - синкопа с уходом на четверть тона вниз. А когда его выключают - стоккато три тридцать вторые, потом одна шестнадцатая, потом пауза одну тридцать вторую и одна четверть на полтона вниз.

Бэлла озадаченно направилась к окну фойе, выходящему во двор театра. Там действительно только что припарковалась "Вольво". Только не синего цвета, а бордового. За рулем покуривал светловолосый мужчина. Бэлла видела только его затылок, но заметно было, что он никуда не спешит.

Бэлла вернулась в зал.

- Валера, ты перепутал. Это другая машина. Просто той же марки. Но это не такси, она даже другого цвета.

- Это та самая машина, - повторил Валера.

- Да ну тебя... ладно, пусть та. Но Аллы Захаровны там нет.

Бэлла прошла за кулисы.

- Ладно, все. Азаровой нет. Зина - одевайся. Начинаем без нее.

* * *

Репетиция шла своим чередом. Иван сначала внимательно смотрел на сцену, но скоро ему это дело наскучило - он не увидел ничего нового, чего не происходило бы на полковничьей репетиции. И писатель стал рассеянно оглядывать зал. Некоторые из актеров, не занятые в середние и в конце первого акта, стояли около входа в служебные помещения. Иван мельком взглянул на них и встретился взглядом с Мишей Цыплевичем. От прямого, тяжелого взгляда фокусника его дрожь пробрала. "Да что же за тип такой... что-то прямо бесовское в нем есть", - с опаской подумал Иван. Он не прочь был бы поставить условие - убрать Цыплевича из пьесы. Под любым предлогом - не справляется с ролью, не тот внешний типаж, воообще он там не нужен... Но, увы. Достаточно правдоподобного предлога не находилось - Цыплевич отлично справлялся с ролью, он даже все замечания Ивана учел и добросовестно исправил. Внешность его и без всякого грима идеально соответствовала заявленному образу. Более колоритного "демонического злодея" трудно найти. Плюс без него было трудно обойтись, так как он ассистировал Ирине во время спецэффектов. А кто, кроме него, мог лучше знать иллюзионное оборудование? Приходилось Мишу терпеть. Но от его взгляда веяло чем-то очень неприятным, холодным, как от взгляда змеи. Иван был в общем-то не робкого десятка, но когда на него смотрел Цыплевич, писатель начинал понимать ощущения кролика, на которого смотрит удав. "Уж не колдун ли в самом деле", - поежился Иван, хотя в колдунов не верил с детства, а экстрасенсов и прочих предсказателей считал просто умелыми психологами.


После окончания пьесы Иван первым начал аплодировать, к нему присоединились Маргарита, затем остальные.

Иван встал.

- Что могу сказать? Думаю, премьера пройдет не хуже. Конечно, жаль, что сегодня не было несравненной Аллы Захаровны. Но надеюсь, к премьере она поправится (для автора быстренько состряпали "рабочую" версию отсутствия примы - Азарова болеет, идет эпидемия гриппа, что поделаешь). Однако даже если на премьере ее придется заменить дублерше, Зинаида тоже играет очень неплохо. Еще раз благодарю всех вас за работу. И желаю удачи на премьере.

Актеры зааплодировали автору и Зине.

Зиночка благодарно улыбнулась. После неоднократных публичных выволочек и унижений от заслуженной артистки она очень нуждалась в поднятии самооценки в профессиональном отношении. Зина знала, что не блещет уникальным талантом. Но она всегда работала на все сто. И никогда в спектаклях не случалось накладок по ее вине. Наоборот, на Зину можно было положиться: если кто-то напортачил, она всегда прикроет, выручит, подскажет реплику, обыграет ошибку. Поэтому Зину в театре любили. Но в последнее время из-за нападок Азаровой и благосклонного отношения к приме начальства Зина будто бы оказалась немного в зоне отчуждения. Конечно, отношение к ней "старичков" не изменилось, но молоденькие актрисы старались лишний раз с ней не контактировать, чтобы с ней за компанию не попасть под горячую руку Азаровой. И это было обидно - ведь Зина всегда очень дружелюбно относилась к молодежи. По небольшой заминке она поняла, что Орлов не столько в самом деле доволен ее игрой, сколько не хочет ее обидеть. И была ему за это благодарна. Ведь немного чести - добить того, кого и так затуркали.

Ира наскоро смывала грим в туалете. Место в гримуборной она занимать не стала - уступила его более нуждающимся - тем, у кого сложный, фантастический грим с накладными деталями, которые надо не просто аккуратно снять, а еще и не повредить и не потерять. На плечо ей легла сухая горячая рука. Она глянула на отражение в зеркале и холодно осведомилась:

- Миша, что тебе нужно? Если какие-то вопросы - давай быстро их решим.

- Боюсь, быстро не получится, - внушительно проговорил Цыплевич. - Хотя и долго, наверное, тоже не получится. Долго ты меня слушать не станешь. - в его голосе появились знакомые вкрадчивые нотки.

- Миша, в зале мой жених. Ты хочешь устроить скандал?

- Если бы хотел - давно бы устроил, солнце мое. Я тебе только хочу сказать, что этот твой жених наверняка хочет тебя обокрасть.

- Что за чушь ты несешь!

- Ирочка, у него глаза вора.

- Вероятно, ты много видел воров.

- Намного больше, чем ты - писателей.

Ирина резко развернулась и стряхнула его руку.

- Миша, будь мужиком! Умей достойно принимать поражение. И вообще, знаешь... кто сам нечестен, тому все вокруг кажутся ворами и жуликами!

- Не все. Ты мне воровкой не кажешься.

- Ну, спасибо! Я должна, наверное, визжать от радости, что ты мне такой комплимент сделал, да?

- Но ты - исключение. Уникум. Таких единицы. Сумасшедших щедрых альтруистов. А большинство людей - таки да, воры и жулики. Ну... или потенциальные воры и жулики. И если они еще ничего не украли, то лишь потому, что у них пока не было такой возможности - украсть и остаться безнаказанными.

Ирина отступала в угол. А Цыплевич приближался, пока отступать ей стало уже некуда. Тогда она сдала позиции, умоляюще посмотрела ему в глаза:

- Миша, будь человеком, пожалуйста, а? Оставь меня в покое! Я не хочу быть твоей любовницей, я хочу нормальной жизни. И если ты будешь продолжать меня преследовать, мне придется уйти из театра! А я этого не хочу! Я хочу здесь остаться. Но если ты будешь меня мучить, мне придется уйти. Мне будет очень больно расставаться с театром, с ребятами, но я выберу Ивана...

Цыплевич молчал, все так же глядя ей прямо в глаза.

- Миша, ну... ну если ты правда хорошо ко мне относишься, давай будем друзьями, а? Ну, это же лучше, чем стать врагами!

Цыплевич убрал руку и отошел, позволив ей уйти. Ирина затылком чувствовала, как он провожал ее долгим страстным взглядом.

* * *

Сразу после окончания репетиции Бэлла из своего кабинета отправила запись Тимуру. Пока видео загружалось, зал и гримуборные опустели. Второй состав уже готовился к вечернему мюзиклу, молодежь курила во дворе. Ее внимание привлекла какая-то суета со стороны парковки - несколько человек стояли вокруг джипа писателя и что-то рассматривали. Остальные оживленно обсуждали происшествие. Наконец сам Орлов, а затем и Бэлла смогли пробиться к машине. Попутно Бэлла отметила, что красной "Вольво" больше нет, хотя все остальные автомобили по прежнему стояли на своих местах.

Подойдя к джипу, Бэлла ахнула: блестящий капот пересекал уродливый зигзаг, будто процарапанный гвоздем. А под дворники подсунут отпечатанный на принтере лист. "Орлов, это только начало..."

- Что за черт? - с досадой воскликнул Иван.

- Господи, какая неприятность... - Бэлла прижала руки к груди.

Иван взял записку, повертел в руках, затем скомкал и швырнул в стоящую на углу урну.

- Это чья-то глупая шутка! - сказал он. - Но зачем было портить машину... так неприятно, еще и почти накануне свадьбы.

Тут он заметил вышедшую из театра Ирину - бледную, с испуганными глазами. И тут же подошел к ней, набросил ей на плечи пиджак.

- Ты только что болела, на улице холодно...

- Это... - она ткнула пальцем в капот джипа. - Боже мой, какая гадость!

- Не переживай! - Иван обнял ее за плечи, защищая от ветра. - Просто какой-то хулиган так глупо пошутил.

Ирина задрожала, всхлипывая.

- Не надо, что ты, успокойся! Это - всего лишь вещь! Ну... просто придется сгонять еще и в сервис. Там заполируют. Ничего страшного! - он старался говорить ровным голосом, хотя по выражению лица можно было понять, что порча автомобиля его расстроила.

По дороге домой Ирина пыталась убедить Ивана, что это - не шутка, что у них в театре уже было несколько покушений, а потом их охранника нашли мертвым. Она сбивчиво рассказывала о событиях последних дней, а Иван только поглаживал ее плечо и уговаривал не брать в голову всякую чушь - мало ли хулиганов. На людей иногда нападают, случается и убивают. Тем более, пьяных. Вряд ли убийство охранника совсем в другом районе имеет отношение к его работе. Обыкновенный грабеж или пьяная драка. А если у них уже была какая-то неразбериха с записками, то тем более, кто-то из молодых оболтусов решил устроить на этой теме розыгрыш. Ну откуда у него в театре могут быть враги? Он всего-то второй раз тут появляется! Да, неприятно, что машину поцарапали... ну так он мог и случайно ее о ворота поцарапать, когда въезжал во двор - что ж теперь из-за каждой царапины так переживать? Никаких нервов не хватит!

Ирине тоже было неприятно, что Ивану поцарапали машину. Но еще более неприятно - что он ей не верит. Не понимает, как все серьезно. Ей было страшно.

И вечером, прощаясь, она долго держала его за руки.

- Ваня, давай не будем больше расставаться, а? Ну, все равно ведь мы скоро поженимся, так давай сразу будем жить вместе... Хочешь - у тебя, а хочешь - у меня. Лучше у меня, наверное. У меня места больше, а?

- Ира, да мы ведь и так практически вместе живем - в одном доме, - улыбнулся Иван. - Но тебе сегодня надо отдохнуть. Ты сильно перенервничала. Хочешь, я посижу с тобой, пока ты не успокоишься? А потом мне надо немного поработать. Не знаю, в курсе ты или нет, что ваш театр заказал мне довести до ума еще один сценарий. Его будут запускать в работу через месяц после премьеры "Чаек-индиго". Он должен быть готов в чистовом варианте. А у меня еще конь не валялся... ну? Что ты?

Ирина держала его за руки, по ее щекам катились слезы. Ей казалось, над Иваном нависла какая-то жуткая угроза. И эта угроза - не Миша Цыплевич... Миша - ерунда. Миша - это скорее ее проблемы. Репей на ее хвосте. Не сможет он ничего сделать Ивану, Иван даже физически наверняка сильнее! Но какие-то грозные тучи сгущались над их будущим счастьем.

- Ваня, пожалуйста, я тебя очень прошу... будь осторожен!

Иван пообещал, что будет непременно смотреть и под ноги, чтобы не провалиться в кратер вулкана, и в небо, чтобы оттуда не свалился на голову метеорит, поцеловал ее на прощание, и двери лифта бесшумно за ним закрылись.


Продолжение: http://www.proza.ru/2019/04/16/465