Видно так звёзды сошлись

            Было это в далеком уже 1989 году. Я училась в институте и жила в общежитии. На каникулы и праздники ездила к родителям в деревню.  Ну и на свой день рождения тоже. В тот год мой день рождения 1 апреля пришлось на субботу. И вечером после учебы, я купив торт, бутылку вина, копчёной колбаски и фруктов, с полными сумками в обеих руках, я села в электричку и поехала домой. И надо же такому случиться, что задремала под мирный стук колес и проспала свою станцию. Пришлось выйти на следующей. В помещении маленькой станции никого не было, кроме женщины-кассирши, которая глянула на меня с недовольством и громким голосом сказала.
        - До 6 утра электричек не будет.
Сердце у меня упало.
       - А автобус? Мне в Тёмновку надо.
       - В Темновку надо было выходить раньше.
       - Да, я знаю, но я задремала и проехала.
       - От, горемычная, автобусов у нас тут отродясь не было. Дороги-то нет. Точнее до нас есть, а до Темновки нет. Накатали, канешна, через лесок 10 километров. Ток машин нет, не пешком же тебе идти. Не, местные ходют, канешна, привычные, тока на твоих каблуках, да сумками, да уж темень скора, я бы тебе не советовала, не дойти, заплутаешь, не дай Бог, да и замерзнешь. Чай не май месяц, ночи холодные.
        - Но что же мне делать? До утра здесь сидеть? – перспектива провести ночь, не за праздничным столом с родными, а пустом, холодном зале станции, на жестких деревянных лавках, совсем не радовала меня.
        - И здеся нельзя. Я думашь всю ночь здесь должна сидеть? Нет, мой рабочий день закончился.
И громко прокричала.
        - Уважаемые пассажиры! Станция закрывается до 6 утра. Просьба покинуть помещение.
Я заплакала, ругая себя за нечаянный сон, и за то, что не изучила расписание электричек. Я знала, конечно, дневное расписание, но так поздно я не ездила никогда.
       - Не реви, - тётка вышла из своего помещения и села рядышком, - ну что с тобой делать? Пойдём ко мне, переночуешь, а утром уедешь.- Она взяла одну мою сумку. – От нагрузилась-та! Помогу тебе.
       - Спасибо,- шмыгая носом, прошептала я.
        И, взяв вторую сумку, мы вышли из здания. На улице стремительно темнело и холодало. Я пошла за тёткой по узкой тропке, стараясь не отстать. Она-то была в высоких мужских резиновых сапогах и шагала широко прямо по рыхлому снегу и лужам. А я в кожаных сапожках на каблуках.
Посёлок был совсем близко, но я изрядно измучилась и перепачкалась в грязи, пока мы дошли до дома.
       - Меня Варвара Петровна зовут,- сказала тётка, подойдя к дому.
       - Очень приятно. А меня Оля.
       - Оля, Оленька! Не гуляй ты Оленька, пока попка голенька! - она усмехнулась и кивнула на мою модную коротенькую юбочку. – Замерзла, чай? Ну, ничё, щас мы поужинам, чаю попьём.
И она открыла калитку, приглашая меня во двор. Во дворе стоял белый Жигулёнок - копейка.
       - Ой! Николаша приехал! Сынок мой, - пояснила мне Варвара Петровна.
На крыльцо вышел высокий мужчина. Он взял сумку из рук Варвары и приобнял женщину за плечи, чмокнув в щеку.
       - Привет, ма. Опять пассажира ведёшь?
       - А куда же девать их, неродивых? На улицу не выгонишь. Оля это, в Темновку ехала, да проспала свою станцию. Разувайся, Оля. Вот меховушки надень на ноги, согреешься. Проходи, гостьей будешь.
       Меховушки мягко и тепло обволокли мои озябшие ножки, я облегченно вздохнула и зашла в избу. Повесила курточку на вешалку. Варвара подтолкнула меня к железному рукомойнику.
       - Давай руки мой, и за стол. Вишь как сынок мой расстарался. Ужин готов.
На большом круглом столе, покрытом клеёнкой на широкой доске стояла большая чугунная сковорода, парок поднимался от неё, источая божественный аромат жаренной на свином сале картошки с луком. А вокруг стояли мисочки с солёными огурчиками, маслятами, капусткой, сдобренном подсолнечным маслом и репчатым луком, нарезанным кольцами. Домашнее сальце с мясными прожилками так и ласкали взгляд. Так кушать я могла только дома, у родителей. Я вздохнула, как же они переживают, не дождавшись меня сегодня. Мама не сомкнёт глаз, будет сидеть у окна,  прислушиваясь к звукам и вздыхая.  Отец, крякая и покашливая, будет утешать её.
        - Ложись спать, Анюта! Не волнуйся, не приедет сегодня Олюшка, видно уроков много было, не успела. А вот завтра по утрецу, и встретим. Давай-ка по капельке за здоровье её.
         Он нальёт в маленькие старинные гранёные рюмочки самогонки, и чокнувшись они выпьют, повторяя «За здоровья, Олюшки!». Лягут на высокую железную кровать, и будут вздыхать, что нет у них в Темновке телефонов, и вспоминать времена, когда их Олюшка, поздний вымоленный ребёнок, была маленькая.
         С тяжёлым сердцем, думая о родителях, я подошла к столу, и стала выкладывать из своей сумки колбаску, фрукты, достала и бутылку вина.
         - Ты чего это, деванька? Своим везла, поди?
         - Да, день рождения у меня сегодня. Хотели завтра с родней отметить.
         - Ну вот и отметите завтра, убирай,  давай, убирай. Вези своим. А мы тебя тут сегодня поздравим. Неужто, пожадничаем? Садись, садись, давай. Николаша, там настоечка вишнёвая в буфете, неси-ка, и рюмочки захвати. Поздравим, Оленьку.    
          Николай, разлил настойку в рюмочки. Мы подняли рюмочки.
        - Поздравляю, Оля.- Николай засмущался, он был молод, чуть постарше меня. Высокий, на голову выше меня, широкоплечий, с большими руками, грубыми, деревенскими. И лицо широкое, с большим носом, и широким гладко выбритым подбородком. Серые добродушные глаза, с весёлыми искорками. Русые волосы коротко стриженные. Ничего примечательного. Обычный деревенский парень.
        -Ну и я поздравляю. Здоровья тебе и счастья, деванька!- мы чокнулись и выпили сладкую вишнёвую настойку. Горячим ручейком она потекла по моему горлу, согревая и лаская ароматом, сразу слегка дурманя голову.
       - Кушай, кушай, Оля.- Николай наполнял мою тарелку картошкой. – Вот, угощайся, огурчики, грибы.
       -  Погодь-ка, - Варвара Петровна встала и подошла к большому старинному комоду, со скрипом открыла ящик и порывшись достала цветной шерстяной платок. Развернула , полюбовалась и накинула мне на плечи. – Подарок тебе. Николаша мне дарил, тока я не носила, жалко было, да и много у меня своих платков.
       - Ой, зачем, вы? Не надо. Не возьму, я итак вам должна. Вы меня спасли буквально.
       - Бери, бери. День рождения всёж у тебя. Носи на здоровье.
       - Ну спасибо, во век не забуду доброту вашу. – И я поцеловала Варвару Петровну в щёку.
       - Ну и не забывай, бывай у нас. Хорошая, ты девка, своя, простая, правда глупая, но это ничего, поумнеешь. Ну не грусти, завтра приедешь в свою Темновку и спразднуешь как следовать. Сколько годков-то тебе?
       - Двадцать.  Да переживаю, волнуются папа с мамой за меня.
       - А что мама, если я Олю до Темновки на своей машине увезу, ведь тут близко. И время ещё только 9 вечера. За 20 минут и домчу.
       - Что, ты , Николаша, а дорога? Асфальта нет, проедешь ли через лес? Да и темно уже. Давайте уж завтра.
      - Да, проедем мам, не переживай. Поедем, Оль?
Я кивнула с надеждой, глядя на Николая.
       - Ой, не дело вы затеяли, не дело.- заворчала Варвара Петровна, но Николай уже одевал куртку.
        - Всё хорошо будет, мам, не переживай. Но если дорогая плохая, то вернёмся.
        - Ну, или у нас останется до утра.- осмелилась предложить я.
        - Спасибо, вам, Варвара Петровна  за всё.- я поцеловала хозяйку и вышла вслед за Николаем.
        До леса вдоль поля мы доехали быстро. А вот в лесу начались проблемы.  Дорога была вся в глубоких ямах заполненных талой водой. Перед каждой лужей сердце моё замирало, и я молилась про себя «Ой, Божечки! Пронеси». Но Коля был хорошим водителем. Где медленно осторожно машина заезжала в лужу, и благополучно выбиралась, где проскакивали практически, не снижая скорости.  И Николай довольно улыбался. Где объезжали сбоку по более сухому месту. Я смотрела уже на Колю с восхищением. Уже представляла, как заедем в наш двор на его белой, но уже всей в грязи по стёкла машине. И выбежит обрадованная мама и вслед за ней, отец и я скажу им «Это Коля! Он молодец, он привёз меня». И уже я приглашу его в дом. И так же накроем стол и будем праздновать до утра, а я буду хвастаться платком и рассказывать о доброй Варваре Петровне.   
         Эх! Зря, размечталась! При выезде из леса, нас поджидала огромная черная лужа грязи. Мы осторожно въехали в неё и вдруг прямо посередине машина заглохла. Мы встали! Коля сразу завёл, машина заурчала, заскребла шинами, колёса прокручивались, но с места мы не двигались. Коля заводил машину раз за разом, но она застряла в грязи и не с места.
        - Щас подтолкну, садись за руль!- Он открыл дверь и вышел в грязь, которой было чуть не по колено. Хорошо ещё он был в высоких резиновых сапогах. А машина вообще сидела в грязи по брюхо. Он обошёл машину и стал толкать её, командуя мне, когда заводить. Но ничего не получалось, машина погружалась в грязь все больше и больше. Наконец, уставший и грязный с головы до ног Коля, отводя виноватый взгляд, сказал мне.
        - Ну, что, Оля, нам самим не выбраться, надо до утра ждать, поедет утром кто-нибудь, вытянет нас. Прости меня, подвёл я тебя.
        Внезапно мне захотелось выйти из машины. Нет, конечно, потерпеть я ещё бы смогла, но не в перспективе терпеть всю ночь.
        - Помоги мне, пожалуйста, мне выйти надо.
        - Куда? Тут сплошная грязюка.
        - Но мне очень надо.
Сообразив в чем моя проблема, Коля снял грязную куртку, и положив её на капот, осторожно достал меня из машины и на руках отнёс на относительно сухое место, поставил и сам отошёл на несколько шагов, отвернулся.  Справив нужду, я хотела сама подойти ближе к машине, но сапоги тут же стали вязнуть в грязи.
        - Коля,- позвала я. Он подошёл, хотел взять меня на руки, но я отстранилась. – Давай постоим немножко, подышим.
        - Давай,- он закурил, и мы оба не сговариваясь, задрав головы, посмотрели в ночное небо. Такое небо бывает только в деревне, чёрное, необъятное с миллионами звезд. Смотреть на него можно бесконечно. И мы смотрели, и на полярную звезду, и на ковш большой медведицы.
        Потом взяв меня на руки, Николай отнёс меня в машину. Он разложил сиденье, и достал из багажника ватную телогрейку, и канистру с водой. Высунувшись из машины я полила воду ему на руки. Сапоги ему пришлось снять и оставить около машины, уж больно много на них налипло грязи.
         Мы сидели в салоне. Коля включил фары,  и включил фонарик. Света от него было совсем мало.
         - Ещё раз, прости меня, Оля. Права мать была, не следовало ехать сегодня. А мне так хотелось побыть с тобой наедине. Ты мне сразу понравилось. И я подумал, что уедешь завтра и больше не увижу тебя. Вот и решил подвезти, хоть узнать, где ты живешь.
И тут мне вдруг стало весело. Я засмеялась.
       - Чего ты?
       - Открывай вино. – Я достала из сумки бутылку и подала ему, а сама разложила колечко колбасы, апельсины и торт.- Будем праздновать мой день рождения.
       Коля достал складной ножик и открыл бутылку.
       - Стаканов нету.
       Я махнула рукой.
      - Ничего, будем пить из горлышка. У меня тост! Видно так звезды сошлись, что сегодня, в свое день рождение, я проспала свою станцию и благодаря этому познакомилась с хорошими добрыми людьми. За твою маму Коля и за тебя. Пей первый.
       - Не, ну так не честно, день рождения же у тебя. Давай за тебя, Оля.
       - Успеем за меня, у нас ещё вся ночь впереди.
Мы пили вино, по очереди прямо из горлышка, откусывали колбасу и смеялись. Коля рассказывал мне про себя, что ему 25 лет, и работает в городе на заводе, живёт в общежитии, вот недавно купил себе машину, чтобы ездить в деревню к матери. Спрашивал меня о детстве, об учебе в институте, сам он тоже учился на вечернем.  Время бежало, мы выпили вино, смеялись, болтали и спать совсем не хотелось. Я смотрела на Колю, и мне казалось, что знаю я его давно, как будто всю жизнь, таким он казался мне близким, родным.
       Но с рассветом стало холодать, заметив, что я мерзну, он привлёк меня к себе, обнял, и я поджав ноги, прилегла рядом, он накрыл нас телогрейкой.  Он молчал, и я молчала, слушая дыхание Коли и думая об этом удивительном дне. И вдруг он наклонился и поцеловал меня в губы, не смело, нежно и спросил.
         -Оля, а ты выйдешь за меня замуж?
Я засмеялась.
         -Так сразу замуж? Мы же сегодня познакомились. А как же погулять? Подружить? Надо лучше узнать друг друга.
         - Некогда, Оля, некогда, я знаю, что ты хорошая, и ты не пожалеешь, что согласилась стать моей женой. Я буду любить тебя, Оля, на руках носить буду. Решайся.
         И он уже смело впился в мои губы, долгим поцелуем. Голова моя кружилась, и я ещё не целовалась так никогда. Мне казалось, он хочет выпить меня до дна. И мне вдруг захотелось раскрыться, прильнуть к нему и влиться в его тело своим уже разгоряченным телом. Он оторвался от моих уже распухших губ и посмотрел на меня. Я приоткрыла глаза. Его глаза совсем рядом, и взгляд вопрошающий, нетерпеливый.
         - Ты как решилась, Оля? Ты выйдешь за меня?
         - Да, да,- прошептала я и закрыв глаза, сама прильнула к его губам.   
         После, Коля курил приоткрыв окно, а я лежала на сиденье, прислушиваясь к своим стихающим новым ощущениям и испытывая счастье. Я была счастлива, это произошло со мной впервые и мне казалось, что во мне родился другой человек, Женщина. Смелая, уверенная в себе, обласканная лучшим мужчиной, счастливая Женщина.

         А через несколько часов, трактор вытянул нас из лужи и мы спокойно доехали до Темновки. Высадив меня у ворот, Коля поцеловал меня в щеку и прошептал «Жди, меня, я скоро», и сев в автомобиль уехал.

         Я обнимала обрадованных родителей, слушала их поздравления. Но бессонная ночь дала о себе знать, и пока родители готовили на стол к приходу родственников, легла на диванчик в своей комнате и уснула.
        Проснулась я от шума. Вышла из своей комнаты в легком домашнем халатике и увидела на пороге нарядного в костюме и с галстуком серьезного Колю и Варвару Петровну в яркой цветастой  блузке и красной юбке.
         - Вот, пришлось сменщицу вызывать, уж больно Николаша торопил к вам. Ну что ж. У вас товар, у нас купец. Свататься мы приехали к вам.
       
          Тем же летом мы сыграли весёлую деревенскую свадьбу.

          Прошло много лет. Дорогу между Полуденкой и Темновкой заасфальтировали, но не напрямую через лес, а в круговую вдоль полей. Но и лесная осталась, мы и ездим обычно по ней, когда сухо.  Лишь весной, в апреле, каждый год, в мое день рождение, когда едем из Полуденки в Темновку, забрав Варвару Петровну, я спрашиваю Колю.
         -Может напрямую через лес?
         -Нет, уж, я один раз съездил напрямую, жениться пришлось,- смеётся мой муж Коля.