Дело по душе

Жаркое сицилийское солнце залило всю мастерскую Маттео, не оставив молодому башмачнику ни капли тени. Шершавыми пальцами юноша прилаживал каблук орехового цвета к кожаному сапогу. Работа спорилась, гвоздики послушно соединяли обувь с каблуками, а мастер, довольный своей работой, легко смахивал капельки пота со лба.

Обучаясь башмачному делу, Маттео целых пять лет был подмастерьем у синьора Коррадо. За эти годы он научился шить башмачки и сапожки, растягивать ботинки до подходящего размера, полировать кожаные носы и чинить поломанные каблуки. Все годы обучения Маттео бережливо копил деньги, чтобы однажды открыть свою мастерскую. С малых лет он мечтал повесить над собственным заведением большую металлическую вывеску-сапог, чтобы издалека прохожий мог завидеть «Башмачную Маттео Костри».

Его мечта исполнилась, и теперь, в этот самый день, наш башмачник трудился над сапогами для одной миловидной синьориты. Натирая сапожный нос лаком, Маттео услышал, как зазвенел колокольчик над дверью и в мастерскую вошел Коррадо. В руках он держал утонченные, обтянутые пепельно-розовым атласом танцевальные туфельки.

- Гляди-ка, Маттео, что продаёт наш французский мсье! Дидье только что приплыл, а вся округа уже собралась возле его лавки. Витрина уставлена этими… А! Пуантами! Туфли для танцев. Искусная работёнка, скажи?
Маттео отложил молоток, обтёр перепачканные руки об ветхую тряпицу и принялся разглядывать туфельку. Атлас сказочно переливался на солнце, а крохотная россыпь жемчужинок придавала пуантам очаровательный вид.
- Да, очень достойный экземпляр. И сколько же мсье хочет за эти туфли?– Маттео настороженно взглянул на учителя.
- Триста лир, синьор.
- Триста? Какой чудак! Неужели Дидье думает, что местные работяги могут позволить себе такую роскошь? Глупец! – рассмеялся молодой башмачник и бросил мимолетный взгляд на улицу.

Прямо перед окнами проходила или, лучше сказать, пролетала синьорита, крепко сжимая в руках заветные пуанты. Неподалеку от нее почтенный дон вёл за руку внучку, которая в свою очередь тоже сияла от счастья, рассматривая розовые туфельки на маленьких ножках. Видно ей не терпелось примерить дедушкин подарок, и она натянула их прямо на улице!
Маттео, с каждой секундой вскипая всё сильнее и сильнее, с удивлением смотрел на осчастливленных французской диковинкой людей. Неужели у него, любимого всеми башмачника, появился конкурент? Мастер обувных дел решил наведаться в торговую лавку мсье Дидье, чтобы убедиться, что увиденные обладатели пуантов – единственные, и спросом подобная чепуха точно не пользуется.

Каково же было удивление Маттео, когда подойдя к французской лавке, он не смог даже пробиться к входу. Вся улица близ магазинчика была заполнена желающими приобрести «очаровательные туфельки». Сердце башмачника забилось тревожными ритмами, и он побрёл в мастерскую.
Целую ночь расстроенный Маттео не сомкнул глаз, то и дело вспоминая злосчастные пуанты. Переосмыслив своё ремесло, он решил научиться изготавливать самые красивые танцевальные туфельки и заслужить всеобщую любовь и славу.

Задолго до рассвета башмачник нарисовал эскиз будущей туфельки, нашёл в шкафу своей жены-портнихи отрез молочного атласа и принялся за работу. Он кроил и вырезал, шил и стучал, сшивал и красил с невероятным усердием и желанием. К обеду в мастерскую заглянула донья Дебора с просьбой перешить ремешок у сандалии, но Маттео отказал женщине, ссылаясь на занятость. Следом за расстроенной доньей пришёл синьор Мартино с прохудившимся сапогом, но и ему башмачник не нашел времени помочь.

Целую неделю Маттео кропел над пуантами. Уставший, измученный сложной работой, он отправился к старому сапожнику – учителю синьору Коррадо. Всецело доверяя ему, мастер надеялся услышать похвалу.
Но не тут то было. Коррадо очень долго смеялся над попыткой Маттео повторить изделие французских обувщиков. Он искренне хотел направить ученика на истинный путь, поддержать и успокоить, но не мог сдержать смеха.
- Ха, ха-ха-ха! Прости меня, мой дорогой друг, но это не туфелька, а настоящая лодка! И зачем ты приделал ей такой высокий задник? – заливался хохотом седой сапожник.
- Я изготавливал каждую деталь подобно пуантам Дидье, сверял каждый сантиметр! Не понимаю, где же я оплошал, - понуро ответил Маттео.

- Посмотри только, что стало с твоей мастерской! Ты совсем забросил работу, отказываешь людям в ремонте и пошиве. На этой неделе трижды ко мне заглядывала донья Дебора с причитаниями о порванных сандалиях. Чего уж там – я выполнил несколько предназначенных для тебя заказов! Мой мальчик, жизнь устроена так, что стать лучшими во всех областях нам не под силу. Но отказавшись от попыток превзойти чужой успех и занявшись любимым делом, любой мастер сильно вырастет в своем творчестве. Делай то, что приносит тебе удовольствие и радует окружающих, и обязательно добьёшься успеха в своем ремесле.

Слова учителя упали в сердце молодого башмачника, словно семечко в плодородную почву. Вдохновленный на новые свершения, Маттео помчался в любимую мастерскую, распахнул окна и впустил ароматный сицилийский воздух в душную каморку. Он аккуратно сложил добротные инструменты, очистил стол от обрезков кожи и деревянных стружек и принялся за дело, ведь всю неделю его заказы пролежали у синьора Коррадо, а темпераментные итальянцы, как известно, не любят ждать.