Учительница

 Поначалу было непросто. Очень непросто.  Я не понимал, куда я попал, какие тут порядки, и как этим всем овладевать. Настолько новый коллектив, новые  стены, лица, вещи, - всё; меня буквально сбили с толку. Я присматривался с тем, чтобы выявить слабые стороны, взять позиции и удерживать их до конца одиннадцатого класса. Всего-то… полтора года.
       Учителя все были разные, но для меня это выглядело необычно: первый раз  начинать учебный год в другой школе. Я решил, что могу так же, как и в прошлом учебном заведении пятнадцать минут первого урока просыпать и подходит где-то к середине… Но меня быстро поставили на место. А однажды, когда я пришёл в школу,  напялив толстовку и джинсы, так как была суббота, Учительница, остановив меня в коридоре, сказала:
 - Ты куда так нарядился?! И почему опаздываешь опять на пол-урока?! Буду говорить с родителями.
       И я испугался. Не знаю даже, чего в большей степени. Не то того, что дома разбудят папу, который слишком за меня переживает и даже когда просто звонит классная руководительница сказать, что надо сдавать деньги на подарки учителям,  он меня всё равно отчитывает, конечно, ведь «звонили из школы»! А может потому, как мне Учительница это сказала. Несмотря на то, что мне уже семнадцать лет, и я не знаю, что я забыл в этой Школе, я как будто мгновенно превратился в лилипута, и еле-еле возвышался над полом, а Учительница стояла надо мной и громыхала: «Родителей вызову-у!»
       Я решил, что надо покончить со своей неорганизованностью раз и навсегда.
       В понедельник я встал раньше на двадцать минут под трезвон  пяти будильников, погулял с собакой, вышел вовремя, но… водитель автобуса оказался злым, и когда мы встали в пробку в ста метрах от метро, он никого не выпускал («Не положено!»), пока не доплёлся до остановки. Как я ни старался обогнать время, но на первый урок я опоздал. А был он как раз… у Учительницы.
       9:05.
- Извините,  пожалуйста, можно? – зашёл я с испуганным видом и полным неведением, что же будет дальше.
       Весь класс посмотрел на меня, Она отняла взгляд (но не мел!) от доски, посмотрела на часы и сказала:
 - Проходи, садись.
       Я с облегчением вздохнул. Видимо,  сегодня она была в хорошем настроении, а тогда в плохом. Либо меня что-то ожидало впереди.
 - Так, это понятно? – обратилась Учительница к классу.
 - Да, - отозвалось вяло в классе.
 - Тогда давайте проверим домашнее задание.
       Она подошла к своему столу и начала раздавать номера задач ученикам с тем, чтобы они продемонстрировали их решения на доске. Троих отправила, остался четвёртый.
 - Так, ну а последний номер нам покажет… - взгляд Учительницы остановился на мне.
 «- Нет! Не надо! Я боюсь! – наверняка звучало в моих глазах». Она это явно уловила и, как мне показалось, восторжествовала, хотя и не знаю, над чем.
 - Ваня, пожалуйста, - вызвала Она спокойным голосом моего соседа по парте. Я выдохнул.
 - А я… Не сделал этот номер…
 - Два, - через миллидолю секунды прозвучало в классе. – Тогда пусть нам его покажет…
       Во мне опять всё сжалось. Какого черта Ваня не выполняет, что ему задают?!
 - Даша, пожалуйста.
       Слава Богу. Даша встаёт, значит всё в порядке, и я могу успокоиться.
 - Ну а пока ребята пишут, решим другой пример, - произнесла Учительница и начала что-то писать на доске.
       Странное дело: ведь я выполнил всё домашнее задание, я готов, я полон сил и энергии, но волновался только что  так, как будто сдавал решающий экзамен в своей жизни! А ведь…
 - Игорь, пожалуйста, - прервало ход  моих мыслей. Я поднял голову, навострив уши.
 - Я? – переспросил я идиотским вопросом.
 - Ты же Игорь, значит ты! – ответила Учительница.
       Я встал. На доске был написан пример, из которого я понимал максимум треть. Всё внутри сжалось и перевернулось снова.
 «- Ну, вот и смерть, - подумал я.»
 - Держи, - протянула мне Учительница мел.
        Несколько секунд я простоял молча.
 - Ну? – заторопила меня Она.
 - Я… Не знаю, что делать, - как маленький  мальчик ответил я.
 - Не знаешь что делать, делай что-нибудь! – прозвучало мне мгновенно в ответ.
        Я медленно  начал писать что-то… что понимал. Я ждал взрыва, конца света, я понимал, что он был рядом. Вот тут, только что мне передал мел.
 - Внимательнее посмотри, - сказало мне что-то большое сверху голосом Учительницы.
        Я отошёл и взглянул на пример. И тут меня осенило. Ну какой же я дурак! Ведь всё так просто! От радости я засуетился, руки дрожали  от ещё не прошедшего волнения, во рту пересохло, но я был счастлив! Пример был простейший, просто чересчур закручен!
 - Ну-ну, смотри что лепишь! – поправляла меня Учительница, вновь пришедшая в своё тело из тела великана.
       Ах! Так заспешил, что и не заметил простейшей арифметической ошибки! В самом конце! Но ерунда! Ведь я всё знаю! Я написал ответ и отряхнул руки от мела, довольным взглядом глядя на Учительницу.
        Она пробежалась по примеру, потом посмотрела на меня и сказала:
 - Садись… Три.
 - Как три? – вырвалось у меня.
       Учительница подняла голову, видимо, не ожидая, что кто-то может ей возражать.
 - Помарки были. Садись, говорю!
       Я сел.
 - Ты с ней лучше не спорь, - сказал мне Ваня. – С ней шутки плохи.
       Я кивнул. Надо же, какой напряг. Её тут все боятся, теперь я это понял. До единого. Она может делать всё, что хочет, и говорить, что хочет. Но она этого не делает и не говорит…
       И тут я поймал себя на мысли, что и я Её тоже боюсь.  Не думал, что такое может быть.
       Получив свои тройки за домашнее задание, все вызванные к доске, со всем соглашаясь, садились и, молча, слушали. Так прошла большая часть урока.
 - Листочки раздайте, работу пишем, - сказала Учительница.
       Едва слышный гул негодования пронёсся по классу. Всем выдали задания. Я посмотрел на условия своей самостоятельной.
       М-да. Если у доски было три… То тут дай Бог хотя бы нафантазировать на кол.




***

     На перемене я подошёл к одноклассникам.
 - А у неё уроки всегда так проходят?
 - Да, у неё жёстко, предмет надо знать, - ответили ребята. – Но она хорошая. Раньше была у нас классной.
 - Ох! Это ж ни воды, не воздуха наверно! – сказал я.
 - Контролировала сильно, не прогуляешь… Зато учились все. Не то, что сейчас. Сейчас – лафа.
 - Хорошая говоришь? – прищурился я.
 - Да какая хорошая, ненавижу её! – вмешался другой. – Постоянно меня спрашивает!
 - Она же переживает за нас, - ответил тот.
 - Не знаю, не знаю…
 - Страшно у неё на уроках – это да. Но мы уже привыкли.
 - Я вижу, - ответил я.
       Конечно! Что из вас выйдет, когда вы со всем смиряетесь? А я вот не буду. Я докажу вам, себе и Ей, что даже с таким неприступным человеком как Учительница можно найти общий язык! Если ты что-то из себя значишь, тебя зауважают, вот что нужно заслужить!
       На следующий день я пришёл в школу с каким-то новым, непонятным для меня настроением. Я ждал урока у Учительницы. Не знаю, почему, но мне казалось, что что-то там произойдёт! И произошло.
       Мне стало плохо. Я почувствовал, что заболеваю. То ли температура, то ли отравление… Я начал клониться головой на парту, еле-еле держался…
       Нам выдали работу. Два. В принципе, ничего удивительного. Но тут меня поразила одна деталь. Над каждой моей ошибкой было расписано всё до последнего пункта, со всеми формулами и исходными, откуда у меня пошло неверное решение и почему. Я заглянул в работу к соседу – и у него – то же самое. Неужели ей было не лень даже двоечнику прописывать всё это, тратить своё личное время?!
       Я снова лёг на парту. Болезнь давала о себе знать, мне становилось невыносимо. Начала кружиться голова, вокруг появились какие-то круги… Но уйти я не мог. Прервать  урок Учительницы было непозволительной роскошью.
 - Игорь, давай, к доске, - сказала вдруг Она. – Заодно и проснёшься.
       Я встал. Учительница подумала, что я разлёгся от нечего делать, и решила проучить меня. Шатаясь, я подошёл к доске и взял мел. Голова медленно, как проходит мясо в мясорубке переваривала мои мысли. Цифры, формулы, иксы, игрики – всё смешалось в одну кучу и не давало разуму действовать.
 - Ну, быстрее, - нервным голосом сказала Учительница.
      Я начал писать что мог. Как мне показалось, правильно.
 - Что это за чушь? – перебила меня Она.
       Я остановился. Действительно, на доске было что-то странное.
       Я стёр и снова взял мел, думая. Терпение Учительницы подходило к концу, и она стала мне подсказывать и диктовать. С Её помощью решение   мне начало даваться. Хотя я и понимал, что кончится все это двойкой.
 - Ну?!  Это посчитать-то ты сможешь? – сказала Она умоляющим голосом, когда я опять остановился. – Так, всё некогда нам на это время тратить, садись.
       Я пошёл к своему месту, ничего не соображая. Учительница уже открыла рот, видимо, собираясь объявить мою оценку, когда я неожиданно произнёс:
 - Можно выйти?
       Недоумённый и возмущённый взгляд Учительницы пронёсся по моему телу и вернулся обратно мне в глаза. Видно было, что в нём сразу, как в калькуляторе прошло несколько тысяч формул и предположений, как будто Она догадалась, в чём дело, но в ответе не до конца была уверена.
 - А что такое?..
       Я медлил. Я не хотел говорить, что мне плохо. Хотя, теперь это стало ясно абсолютно всем.
 - Ну… Можно? – спросил я.
 - Вообще-то нам запрещено выпускать учеников во время уроков…
       Я расстроено опустил глаза и пошёл к своему месту.
 - Но если тебе надо, ты, конечно, иди… - как бы, спохватившись, сказала Она.
 - Нет, если нельзя, тогда не надо, - упрямо ответил я и сел.
       В этом поединке я вышел победителем.
***

       На перемене я понял, что больше оставаться здесь нельзя и решил уйти домой. Но для этого мне нужно было найти кого-то из старших, чтобы меня выпустили. Случайно в коридоре я встретился с Учительницей.
 - Извините… Вы не отпустите меня домой? – обратился я к Ней.
 - Плохо? – догадавшись, спросила Она.
 - Да, что-то нехорошо…
 - Пойдём.
       Она довела меня до гардероба, взяла у меня телефон родителей, сообщила, что отпускает меня домой и стала ждать, пока я оденусь. Я переобувался. Она следила.
 - Ты извини, что я тебя к доске вызвала… Я просто не знала…
       Я с недоумением поднял глаза на Учительницу.
 - Да нет, что вы…
 - Ты бы сказал, что тебе плохо, так я бы и не вызывала… а так… как дура!
       Я оторопел. Завуч, та, которую боятся полшколы, стояла и извинялась передо мной! Ей действительно было неудобно, и Она как будто не знала, куда деться. Мне стало стыдно.
 - Да нет, всё в порядке…
 - Одевайся, одевайся, - сказала Она и замолчала.
       Я вышел из гардероба, Учительница довела меня до охранника и объяснила ему ситуацию.
 - Лечись, - сказала мне Она и попробовала улыбнуться вслед.
 - Спасибо… До свидания! – ответил я.
 - До свидания.

***
       Болезнь моя оказалась недолгой, а если быть точнее, то вечером я снова был бодр и весел.
       Утром я уже задыхался в душном вагоне в метро по пути в школу.
       Вчерашняя сцена с Учительницей оставила в моей памяти необычный отпечаток. Я, неожиданно для себя, увидел, как Она за нас переживает. И не важно: любят её или не любят, Она делает своё дело до конца и выполняет его честно и добросовестно.
       Видимо, уже по сложившейся традиции, я опоздал. Мне как-то «везло» в дни, когда первым уроком был урок Учительницы: постоянно возникало какое-то неопределённое препятствие, которое не давало мне вовремя приехать в школу. Ну, кто мог представить, что поезд застрянет в туннеле на пятнадцать минут?!
       Не зная, как оправдать себя на этот раз я постучался в дверь и вошёл.
 - Можно?
       Учительница кинула взгляд на меня и на часы и небрежно произнесла:
 - Нет, это уже слишком.
       Я не стал спорить и вышел. Действительно, слишком. Действительно, уже прошло пятнадцать минут урока. Некрасиво. Я пошёл в туалет, сел там на стул, чтобы не попасться на глаза другим завучам со шквалом вопросов, и благополучно уснул.
       Звонок с урока разбудил меня. Некоторое время я соображал, что произошло, потом, опомнившись, пошёл учиться дальше.
       Уроки тянулись медленно и неинтересно, я не знал, куда себя деть и чем себя занять, чтобы не сойти с ума. К тому же случай с утренним опозданием не давал покоя.
- Совесть? – спросил я себя.
 - Да, - ответил на чей-то вопрос мой сосед по парте.
       Я решил, что надо пойти и попросить прощения у Учительницы.
       На перемене я спросил одноклассника, не видел ли он, где сейчас Она, на что он ответил:
 - Ты, что не видел, в чём она сегодня?
 - То есть, в чём? – непонимающе спросил я.
 - Она в красной кофте. Это значит, что лучше к ней не подходить!
 - Что за вздор? – ответил я. – Я думаю, одевается она до того, как у неё формируется настроение!
 - Ну, вот она до тебя ещё одну девочку не пустила, которую всегда пускает и ниже четвёрки ей не ставит.
 - И что?..
        Я ощутил, что страх перед Учительницей у меня пропал. Мне нужно было пойти и извиниться за своё отсутствие. Так я и сделал.
       На большой перемене я постучался в кабинет. Было открыто. Я вошёл внутрь, и увидел Её, сидящую за своим столом и разбирающую работы.
 - Извините…
 - Да-да, входи, - ответила Она, глядя на меня поверх очков.
       Я подошёл.
 - Я хотел извиниться за опоздание... – начал я неуверенно.
 - Нет, Игорь, ты пойми… - Она вдруг замялась. – Это уже много… И потом… До этого я не пустила девочку, поэтому… Воспитание… Я не могла уже тебя пустить.
       Оба замолчали.
 - Вот если бы ты пришёл перед ней, тогда, может быть… а так…
 - Да-да, конечно, я всё понимаю!
 - Ты почему опаздываешь-то так часто?
       Я задумался. Не хотелось врать, но говорить о своей неорганизованности было бы глупо, поэтому, я решил воспользоваться своим золотым правилом, что раз я – ученик, а вы – учитель, то уж, простите, я обязан вас хоть немного, но обманывать. И я решил всё свалить на моё самое громоздкое занятие, которое, кстати, и вправду занимало много времени.
 - Я просто в театре играю…
 - Да ты что? В каком?
 - В юношеском…
 - А почему же я ничего не знаю? Пригласил бы хоть!
       Я улыбнулся. Не ожидал такого развития событий.
 - Если хотите, у меня на следующих выходных будет премьера…
 - Так, подожди…
       Учительница достала ручку с листочком и начала записывать.
 - Могу достать вам контрамарки…
 - Давай, мы с Другой Учительницей сходим с удовольствием! Кого играешь?
 - Правителя Древнегреческого города.
 - Ух ты! Большая роль?
 - Главная. Всего один выход и час на сцене.
 - Ничего себе! – Она оторвалась от листочка и взглянула мне в глаза. – Сколько же ты времени на это тратишь?
 - Чуть меньше, чем на ваш предмет, - отозвался я. Мы засмеялись.
 - Я, знаешь, тоже, помню…  Ведь как – учитель, как будто каждый день на сцене, приходится ораторствовать как только можешь. Когда я была молодой, только закончила институт и  начала преподавать в школе, я, чтобы у меня ученики не списывали, на контрольных ставила стул на парту, садилась на него и следила за каждым! Знаешь, какая строгая была! – тени добрых и счастливых воспоминаний пробежали по Её уже немолодому серьёзному лицу. – Сейчас-то я мягкая с вами…
       Я молчал. Мне  было так интересно просто наблюдать за ней… Не той, какой ее знают все, какой она должна быть, а такой, какой ее видят немногие, наверно даже никто…
 - Представляешь сейчас, директор заходит, а я тут на парте сижу!.. – сказала Она и снова залилась смехом. Я смотрел на неё и улыбался. Мне было нечего сказать.
 - Ну ладно, ты главное, предупреди ещё раз, чтоб я не забыла!
 - Хорошо, конечно!
 - Придём, посмотрим на тебя!
       Я взял портфель и стал направляться к выходу.
 - Извините, пожалуйста, меня за сегодня.
 - Ничего, не опаздывай больше.
 - А! – внезапно вспомнил я. – Я хотел спросить, когда мне можно переписать последнюю работу? У меня двойка.
 - Двойка? – вновь серьёзно спросила Она. – На следующей неделе в четверг перед уроками приходи.
 - Хорошо, - сказал я, держась за ручку двери.
 - Игорь! – остановила меня Она опять.
 - Да?
 - Как чувствуешь-то себя?
 - Уже лучше.
 - Ну ладно, иди.
       Я вышел из класса с широкой улыбкой и тут же наткнулся на того самого недовольного Ею одноклассника.
 - Ну что, наорала на тебя?
 - Дурак ты, - ответил ему я и пошёл по своим делам.
       
***
      Прошло несколько дней, у меня с предметом Учительницы стало проще. По правде говоря, я стал к нему лучше готовиться и больше заниматься. Не то, что бы он стал мне интересен… Просто я понял, что так надо.
      В моей жизни есть две вещи, которые мне понять не дано: это химия и женщины. Так вот, уроком было первое, а проспал я его из-за второго. Долгие ночные разговоры, юношеский максимализм… В общем, всё, о чём я не хочу рассказывать в этом повествовании привело к тому, что я подходил к школе, когда было уже совсем светло и во всю шла первая перемена.
       Я дернул ручку двери – не открылось. Я ещё раз – она не хочет. Я растерялся. Первый раз такое. Неужели закрыли школу?
 - Что это ты ко второму? – сказал мне голос из-за спины.
 - У окулиста был, - протараторил я заготовленный стандартный ответ, не оглядываясь.
       Конечно, это была Учительница. Мне конец. Она может и добрая, но строгая. Родителям, во всяком случае, звонит всегда, если нет справки.
 - Что стоишь?
 - Закрыто…
 - Закрыто?! – удивлённо повторила Она. Подёргала – никак. Тогда она нажала на звонок. Вышла неловкая ситуация, мы стояли  и оба понимали, кто только что соврал. Вдруг Учительница дёрнула дверь посильнее и та отворилась.
 - Слабак ты! – с улыбкой сказала Она и пошла вперед меня.
 «Значит, просто мы по-разному сюда стремимся, - подумал я.»
       Она подошла к охраннику за ключом, я пронырнул мимо. Вдруг до меня донёсся голос охранника:
 - С Днём Рождения вас!
        Я оцепенел. Не может быть.
 - Вы что, у меня же завтра!
 - Как завтра? Серьёзно?
 - Да!
 - Извините…
       У меня отлегло. Есть ещё один день. Надо же, пронесло два раза за одну минуту! Я мигом переоделся и помчался в свой класс.
 - Ребята! Завтра у Учительницы День Рождения!
       Все оживились.
 - Как?
 - Ты уверен?
       Я рассказал об услышанном.
 - Точно! – вдруг кто-то вспомнил. – В прошлый раз так же было!
       Все посмотрели на него с недоумением.
 - Надо что-то делать, - послышались голоса.
 - Торт?
 - Конфеты?
 - Пирожные?
 - Было.
 - А что тогда?
 - Давайте сделаем ей плакат и опустим с той стороны окна! – предложил я.
 - Это как?
 - Ну, привяжем его, поднимемся, на этаж выше, и опустим! Надо всё только рассчитать! Она входит в класс – бац! – а за окном плакат и надпись «Ваш 10-й «а».
       Долго мы потом обсуждали ещё эту идею, в итоге её приняли, распределили обязанности и я, уходя из школы, был уверен, что завтра будет что-то грандиозное! Я обошёл школу со всех сторон, отмерил, сколько нужно верёвки, всем сообщил и поехал домой. Завтра мне нужно было переписывать работу по Её предмету, в такой день я должен был знать всё на «пять»!
       Утро выдалось непростым, но многообещающим. В этот раз я вышел, когда ещё почти все окна были тёмными в нашем доме, по пути забежал в ларёк и на сэкономленные деньги купил большую шоколадку, свою любимую, и изюмом. И поехал в метро.
       Отчего её боятся? Неужели никто до меня не пробовал узнать, из чего состоит эта грозная и величавая Учительница? Неужели никто никогда не мог найти  что-то существенное и сокровенное в этом женском облике чести и самоотдачи?!
       С такими мыслями гремел я поездом по туннелям петербургского метро. Чувство благодарности и признания  - не знаю, откуда и за что, несло меня туда, в школу.
       Я разделся и поднялся к Её кабинету. Дверь была открыта, никого не было. Я зашёл. Кабинет был пуст, форточки открыты и оттуда задувал холодный зимний ветер, поднимая белые занавески на фоне чёрной улицы до самого потолка. Я немного постоял. Уже десять минут, как должно начаться переписывание, а никого нет. И её нет. А ведь я так долго готовился, с какими словами и поздравлениями войти… Как Она обрадуется.
      Я пошёл в кабинет нашего класса. Там девочки должны были рисовать праздничный плакат. Так и есть, молодцы. Они тут уже давно, и плакат очень красивый.
 - Здорово! – сказал я. А верёвки купили? А шарики?
 - Нет, Аня с Олей не смогли, их вообще не будет сегодня.
 - Как? – взревел я. – Ведь мы же договаривались!
 - Ну, что поделать. Придётся дарить плакат так.
       Я стоял в ошеломлении. Весь великий план, всё, что я скооперировал и почти исполнил – коту под хвост!
       Я решительно вышел из кабинета и направился обратно, в Её кабинет.
       Но там снова было пусто. Тогда я достал купленную мною шоколадку, положил на стол и вернулся к девочкам. Больше я там не появлялся.


***

       Я передумал план поздравления.  Наш директор  - весьма добродушный и приятный человек. Я пошёл и договорился с ним, что он вызовет Учительницу на следующем перерыве к себе, поздравит Её и отошлет к нам в кабинет, где мы  с плакатом и аплодисментами будем Её поджидать. Не то, что предполагалось, но хоть как-то. Всё равно приятно.
      Пол перемены прошло в ожидании драгоценного гостя и, наконец, часовой, стоящий на «шухере»  доложил:
 - Идёт.
       Все построились, и едва дверь отворилась, и заглянула голова Учительницы, все дружно запели «Хеппи Бёздэй ту ю!» Она расплылась в необычной для себя улыбке, дослушала до конца, взяла плакат,  с серьёзным видом нас поблагодарила и ушла. Всё это заняло секунд двадцать.
  «Вот и всё, - подумал я.»
       Такой её все и знают. Даже в свой день рожденья Она ведёт себя обыденно, а на уроке, который у нас с Ней случился несколько позже, Она умудрилась наставить двоек за домашние задания и поругать за плохо написанную самостоятельную работу. Как будто праздника нет. Всё как всегда. Она грозна и величава, хотя на самом деле мягка и откровенна.
       После уроков я постучал в дверь кабинета Учительницы. Она стояла за партой, в чём-то копаясь.
 - Тебе чего, дорогой? – спросила Она, глядя на меня СТРАШНО добрыми глазами.
       Я перестал дышать, не понимая, не послышалось мне.
 - Да я, вот… Работу переписывать пришёл, - ответил я.
 - Проходи, садись.

2011