Ничто нам не чуждо

Недавно я работал в фирме по сбору и установке пользованной мебели. Сначала было мало работы и мы занимались всякой ерундой. Лишь бы день до вечера...
Один сорокалетний турок сказал как-то нам:
- Если бы у вас был третий глаз, где бы вы хотели иметь его?
Мы подумали и сказали:
- На затылке, можно видеть все, что сзади делается.
- Я так и знал. Зачем видеть, как люди плохо относятся к тебе. А я бы хотел иметь его на пальце. Представляете, куда можно заглянуть?.. В любую дырочку мотора машины, что делается у тебя в зубах, правда ли то, чем женщина от тебя отмахивается, и вообще, каково состояние твоей задней части тела?
- И это принесет пользу?
- Отчасти... 
Мебель привозили не часто. Тяжелые комоды и старые электроприборы спускали по лестнице с грохотом. Все-равно никто ими не воспользуется. Разве только югославы, настоящие цыгане, подбирают все подряд и несут домой. Как сказал Лестер Пирсон: Если у кого-то квартира до потолка забита газетами - мы называем его сумасшедшим. Если женщина живёт в трейлере, полном кошек, - мы зовём её чокнутой. Но когда люди патологически накапливают такие суммы, что ввергают в бедность целую нацию, - мы помещаем их на обложку журнала и делаем вид, что это образец для подражания. Такие нам лекции преподавал мастер по классу.

Через два дня, как мы начали работать и наш шеф был болен, мы сидели и чертили учебные проекты планировки внутреннего интерьера, один немец пошел в арбайтсамт и пожаловался, что мы не работаем, а шары гоняем. На следующий день наши руководители получили нагоняй, а мы от них упрек, что жалуемся. И стали нас загружать бесполезной работой.
А этого немца не было целый месяц. Потом пришел и, не получив зарплаты, побежал снова в арбайтсамт разбираться в чем дело. Один голландец за это перерезал ему переднюю шину на велосипеде и спустил заднюю. Потом помогал еще ему заклеивать и поносить виновника - хаузмайстера, к чему пришли к выводу, что делает это он специально, чтобы не ставили транспорт в неположенном месте.
Как-то шеф дал задание установить стенку в зале у одной вновь зарождающейся семьи. Он вручил нам бумагу, где они должны расписаться в подтверждении законченной работы и «...смотрите, - он пригрозил пальцем, - чтобы не получилось как с Юсупом, которого мы уволили - после установки домогался одиноких дам».
Выехал я с шофером Женькой из Украины, взъерошенным парнем, у которого жена старше на несколько лет и семилетний сын. Всю дорогу вздыхал:
- Не люблю я жену, но не могу я ей изменить. Будто что-то сделала она мне....
- Говорят, чтобы муж не гулял, жены дают им свою кровь в стакане вина выпить и потом они уже не могут им изменять. Называется это – присуха.
- А что же делать? Как от этого избавиться?
- Надо найти тебе бабку-повитуху. А вообще, говорят, что надо
через свадебное кольцо помочиться и сказать: «всех колдунов обоссу».
- И всё...
- Говорят - всё...
Женька любил повторять:
- Були поляки – були голi сраки. Був Бандера – були в крови по колено. Були москали – був хлiб на столi. Прийшла Европа – опять гола жопа!
Потом рассказал анекдот:
- У мужика фамилия – Пердунов. Решил поменять. Поехал в Украину, сдал паспорт. При получении читает – Пердунько. Поехал в Грузию – Пердунидзе. В Армению – Пердунян. В Польшу – Пшипердуньски. Уехал в Китай. Думал там фамилии короткие. Получает паспорт и в обморок брякнулся, прочитав фамилию – Бз Дун.


Так какой номер дома? 53-й? – спросил я, чтобы перевести разговор на другую тему – Вот он! Звони в дверь, а я инструменты возьму.
- Ну и рухлядь же этот шкаф. Шурупов не хватает, ну и хрен с ним, гвоздями прибьем, пока хозяева не видят. Помню, у нас в детстве мать прибила шкаф к стене гвоздями, чтобы не развалился и мы так прожили еще десяток лет.
Да молодым совершенно не до нас, у них медовый месяц, видимо. Дамочка аж пищит в присутствии своего кавалера. Он только вздыхает, глядя с укоризной на нас, что не вовремя явились и помешали... Что, позже не могли?..
- Так, ставим шкаф к стене, пока он совсем не развалился и валим отсюда.
Наконец, мы вышли на улицу. Женька завел свой Опель и стал соображать, куда лучше поехать подкрепиться и вдруг вспомнил, что бумагу на окне у молодых оставил:
- Слушай, Вано, будь другом, вернись к ним и возьми бумагу, а то шеф даст нам взбучку.
- Хорошо, – я вышел из машины, подошел к двери и стал давить кнопку звонка. Долго никто не подходил. Наконец, открыл дверь мужик с красной рожей. Глаза бегают, ширинка растегнута и рубашка наполовину заправленна в штаны.
- Я там бумагу на окне оставил, отдайте мне ее, пожалуйста.
- А, сейчас...
А из другой комнаты из-за угла дамочка выглядывает. Волосы растрепанны, рот красный... Да, помешали мы этой парочке, зато «новый» шкаф стоит, правда со старыми дырками...

Мотор заглох... Съехали на обочину. Не все водители неумелы и безрассудны: нужно быть отважным, если садишься за руль. Но Женька на этом собаку съел. Полез в мотор, пошарился и закрыл бампер:
- Свечи надо менять... Да-а, с женами жить – эта большая премудрость...
Бросил сигарету прямо у подъзда. Я потупился, сказав, как бы про себя:
- Не бросай мой друг, отходы в душу чистую природы. Сохраним природу детям, за нее мы все в ответе!
- Да брось ты! Смотри вокруг сколько гадости! Одна сигарета ничего не значит...

- Ты знаешь – говорит мне Женька, - по-моему мнению, самая преданная любовь у собак. Помню, в нашем районе жил один старик – пенсионер. Чтобы не быть одиноким, он завел себе пять собак. Не жалел своей пенсии на их содержание и они отвечали ему своей преданностью и любовью. Но одна собачка особенно отличалась ласковостью, она как человек будто бы понимала его, жалела, грустила, когда хозяин был задумчивым и опечаленным. Но он неожиданно умер. Собаки долго сидели в ожидании хозяина, когда тот покормит их и выведет гулять, но он сидел на стуле и не шевелился. Через несколько дней собаки от голода начали есть хозяина. Только одна, та, что была по-настоящему преданна ему, сидела в углу и грустно смотрела на происходящее. Такую картину застала сестра хозяина, пришедшая посмотреть, почему брат не отвечает на ее звонки.
- Самая преданная любовь, я считаю, это материнская. Даже, если ты делаешь плохо и при этом невольно причиняешь ей боль, мать всегда рядом. Она еще ближе, когда ты ее гонишь, она еще больше страдает, когда ты злой, неуравновешенный, но считаешь себя самостоятельным хозяином жизни. Наверное, только она знает и в душе понимает, что ты ничего не стоишь в этой жизни и всем обязан ей, но делает вид и дает тебе право, что ты добился всего сам. Я как-то пришел к матери перед сном и грубо ей сказал, чтобы не звонила мне на сотовый и не звала меня домой со слезами в голосе. Ведь сама знает, что у каждого своя судьба и что бы ни случилось, все-равно ничего нельзя сделать. Она посмотрела на меня глазами, полные слез и сказала: «Хорошо. Только скажи в следующий раз: «Я жив, здоров» и сердце мое успокоится». Где ты еще видел такое сердце?! Сердце жены быстро успокоится, стоит ей найти другого. Сердце дочери быстро позабудет отца. Сердце друга найдет себе другое утешение, только сердце матери будет плакать и страдать, пока оно будет биться в груди.
- Ты прав. Я родом из Сибири. У меня нет отца. Я потерял его, когда мне было десять месяцев. Благодаря своей матери, я остался жить...
И он поведал мне историю, от которой прямо мурашки по спине...
Была зима. Трещали лютые морозы. Семья из трех человек ехала домой из соседней деревни на санях, запряженных лошадьми. Сбоку был привязан жеребенок, для того, чтобы не сумел убежать. Он еле поспевал за санями. Уже смеркалось и отец торопил лошадей, хотел скорей вернуться домой. Мать, закутав ребенка в тулуп, сидела сзади и оглядывалась по сторонам, как бы предчувствуя беду. И она не заставила себя долго ждать. За санями погнались голодные волки. Учуяв опасность, лошади помчались рысью. Отец крикнул, стараясь попридержать вожжи: «Мать, бросай ребенка волкам, чтобы они отстали». «Нет, не отдам!» «У нас еще много будет...» «Такого больше не будет!» Тогда отец полез отвязывать жеребенка, но от сильного порыва ветра не удержался и свалился с саней. Лошади все также гнали в испуге и добежали до своего селения, где немного успокоились. Мать собрала мужиков – сельчан и они поехали назад в поисках ее мужа. Но ничего не нашли. Только сапоги с остатками ног...

...Однажды нас послали копать могилу для очередного усопшего. Нам показали место, где надо рыть. В других местах работает миниэкскаватор, где есть место развернуться. А у нас место попалось между могил, так что самим негде ногу поставить. Мы копали, скидывая землю между могил, на дорожки. Земля была перемешана с людскими костями, остатками одежды и щепой.
Вано поскользнулся и упал в яму, зацепившись за колготки с костями. Прямо жутко! Нам дали указание – все кости собрать в целлофановый мешок. Один парень собрал череп и кости, положил их в мешок и глупо пошутил другому:
- Возьми, сваришь суп, безработному ведь нечего есть!
Я не понимаю тех, кто хочет покончить жизнь самоубийством. Зачем торопиться в загробный мир, такой сырой, жуткий и беспросветный. Мы молча работали, каждый думая о своем. Вдруг я увидел божью коровку на холмике земли. Я бросил лопату и незаметно от чужих глаз взял в руки и перенес на безопасное место. Поднял голову и почувствовал как переглядываются коллеги. Я снова взялся за лопату.
Закончив работу, мы вышли на лужайку у конторы и сели отдохнуть, ожидая шефа, который должен был за нами приехать. Заглушая тоску и печаль, мы стали громко рассуждать о смысле жизни. Смеялись и курили те, кто без этого жить не может.
Из конторки выскочила молодая особа, сегодня став временно старшей, а за ней жополиз, ее доверенный Мишель. Она закричала:
- Что вы тут расселись, не работаете? Вот возьму сейчас нож и порежу вам голосовые связки!
Усталый, еще не успокоившийся от невеселых дум, я не сдержался и ответил ей грубо:
- А я вот подам в суд на тебя, за то что нам угрожала, вот и свидетели найдутся...
Она тише:
- Я пошутила... У меня же нет ножа...
- Ну и что?! Может я чувствительный!
- О-о, какие мы все нежные...
Ее «шестерка» прыгал вокруг нее, ожидая какого-нибудь приказа, но «старшая» убежала, бормоча что-то себе под нос. Он поспешил за ней.
Мы сели на свои места, снова завели разговор. Женька сказал, что хочет видеть меня за старшего и все закивали головами.
- Нет, - ответил я, - Не хочу управлять людьми, просто не люблю выскочек.
Один парень в сердцах толкнул тележку и та покатилась, сбив напольную вазу с цветами. Мы быстренько слепили ее, как будто ничего с ней не произошло, а позже развалится, подумают, что от грозы. А так еще припишут: вандализм.
За нами приехал шеф и внимательно оглядел нас с головы до ног. Все были задумчивые и без настроения. Мы ехали молча, а шеф все смотрел на нас, будто хотел прочитать по нашим лицам, о чем мы думаем. Я спросил его:
- Вы так смотрите на нас, будто - психолог?
- Да, раньше я работал с неговорящими людьми, общался на пальцах. Эта привычка – внимательно смотреть в глаза и читать по лицам – осталась и поныне.
- Не очень приятно... Может какая-нибудь нежданная мысль мелькнет в голове, а вы тут как тут...
- Да нет идеальных людей!..
- Почему? Есть!
Все подняли головы: «Кто?»
- Иисус!
- Это спорный вопрос, - сказал шеф, - Он тоже делал ошибки.

- Не будем спорить, пусть каждый останется при своем мнении.
...Через месяц нашли мертвого Женьку в парке со шприцом. Видно печальные думы его довели до этого. Депрессия проклятая...
 «Не дай злу победить себя, лучше победи зло добром!» Конфуцию спросили: «Правильно ли отвечать добром на зло?» На что он ответил: «Добром нужно отвечать на добро, а на зло нужно отвечать справедливостью».